Текст книги "Невидимый Легион"

Автор книги: Енё Рэйтё

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава шестая

1

На вокзале случилось странное происшествие. Перед пульмановским вагоном (для сэра Йолланда прицепили отдельный вагон) вдруг появился коренастый мужчина. Спутанные седые волосы в беспорядке спадали на лоб, в грубых чертах лица читались ирония и насмешка. В уголке рта дымился окурок.

– Оливер, можно тебя на пару слов перед тем, как ты отправишься в путь…

– Кто вы такой? – спросил Йолланд.

– Моя фамилия Ливингстон, если тебе так уж хочется ломать комедию. Послушай-ка, шут гороховый, мне плевать на твою дурацкую спесь. Это просто смешно. Ведь знал тебя как хорошего парня, хотя и немного пристукнутого. Убери свои руки с тех земель, где мне нужно вести нефтепровод. Я тебя по-человечески прошу. Все мое о стояние полетит к чертовой матери, если я не смогу разрабатывать это месторождение.

– Я не имею привычки отвечать незнакомым и невоспитанным людям. Что касается вашего состояния, то, насколько помню, я предлагал вам продать месопотамское месторождение за наличные…

– Речь не о том… Убери руки от того, что по праву принадлежит мне. Иначе я тебе такое устрою, что будешь до конца жизни помнить! Понятно? – прорычал Ливингстон. – В последний раз предупреждаю: оставь в покое то, что по праву принадлежит мне. Тогда я не стану мешать твоим планам. Можешь сердиться, если хочешь…

– Простите, не соизволите ли вы… м-м-м… как бы это сказать… спрыгнуть с подножки? Я вас не знаю. Уйдите отсюда.

– Я и так ухожу. Езжай и ты, Оливер Йолланд! Но над тобой еще будет смеяться весь мир. Не забудь: я тебе об этом говорил! Предупреждаю заранее!

И ушел.

Граф Йолланд сел в вагон. Через несколько минут поезд с размеренным посапыванием пополз на восток по склону Атласских гор. По направлению к Сахаре.

2

Сэр Йолланд изучал карту. Громадное расстояние, это точно. Но с войском, к тому же так хорошо снаряженным, как его, да еще с неограниченным капиталом, это будет легкой прогулкой. Правда, среди офицеров затесались сомнительные типы, вроде этого Польхона. Но главное – удалось заполучить капитана Дюрье, Здесь Вильке поработал на славу. Под руководством капитана колониальных войск беды не может случиться.

На прекрасной военной карте граф наметил красным карандашом путь. Сначала марш-бросок в Эль-Голеа, это примерно 200 километров по полупустыне и холмам. Оттуда еще большее расстояние до оазиса Иделес. Там можно будет позаботиться о соответствующем пополнении обоза. На дальнейшем пути лишь мелкие оазисы – Аир-Асбен, Билма и Мао, там в лучшем случае можно набрать воды и закупить что-нибудь из провианта. Это максимум двести километров. Даже в случае непредвиденных обстоятельств операция займет не больше трех месяцев.

Все это граф занес на карту. Затем засунул ее в целлофановый пакет, к которому была приделана цветная тесемка. В случае необходимости карту можно было повесить на шею.

Какая-то машина цвета сургуча догоняла поезд. Маленький красный автомобиль все прибавлял скорость, медленно приближаясь к составу. Граф высунулся из окна и смотрел на местность.

Теперь автомобиль ехал рядом с поездом. До него можно было дотянуться рукой. Водитель повернулся только один раз. При шлеме и очках… мисс Эльсворт (если только это ее настоящее имя). Женщина взглянула на графа и рассмеялась, сверкнув рядами белоснежных зубов. Одной рукой отпустила руль и весело помахала высунувшемуся из окна знакомому, снова взялась за руль, дала газу, да так, что звук взревевшего мотора перекрыл шум поезда. Маленький автомобиль цвета сургуча рванул вперед с бешеной скоростью. Вскоре лишь пыль дымилась ему вслед, будто вдоль рельс зачем-то протянули длинную кружевную занавеску.

Женщина тоже едет в Сахару!

Железная самоуверенность полководца в первый момент оказалась раздавленной чувством беспокойства. Что нужно этой даме? Граф посмотрел, где располагается оазис Мухтар. Такого нет. Тогда сэр Йолланд перелистал список оазисов в атласе мира. Может, этот Мухтар совсем крохотное поселеньице? Такого названия не было. Ложь этой дамы не подкреплена даже таким ничтожным алиби, как название оазиса. Вымышленный отец украден сказочными бедуинами несуществующего оазиса.

На следующей станции поезд на полчаса остановился. Граф вышел за газетой. Возле здания вокзала стояла бензоколонка, а около нее – красный автомобиль, который как раз заправляли. Рядом с машиной находилась и женщина, одетая в плащ-пыльник, со шлемом и очками в одной руке и сигаретой в другой. Только заметила графа, лицо ее просияло, и со звенящей радостью в голосе она крикнула, будто любимому партнеру по танцам:

– Привет, сэр! Какая приятная неожиданность! Вы тоже сюда?

Ну что можно ответить на подобную выходку?!

– Да… Мне кажется, сюда… Но не «тоже».

– О, вы мужественный человек. Не бойтесь, я не стану вешаться вам на шею.

Что за тон? «Вешаться на шею»!

– Я не… боюсь… рад, что вижу вас в добром здравий. Здешний климат не слишком подходит для дам.

– О, я сильная женщина. Могу проехать всю пустыню насквозь и не заболеть.

– Вчера… хм… Вы будто бы сказали, что… что не осмелитесь одна…

– Я этого не говорила! – тут же отвергла все обвинения Анна.

– Но, простите, – пролепетал сэр Йолланд, побледнев как мертвец, – не хотите ли вы сказать, что я лгу?

Женщина пожала плечами, втянула губами воздух, затем выпустила его со странным звуком и просто сказала:

– А почему бы и нет?

– Потому что Оливер Йолланд никогда не лжет! Простите, мисс Эльсворт… хм… если только можно придерживаться этого имени… Не говорите так обо мне… Для джентльмена это оскорбительно…

– Да? Тогда не буду. Вы куда идете?

– В свое купе. Да и ваш наемный автомобиль уже заправлен.

– Почему наемный? Это моя собственная машина. Последняя модель «бугатти».

Оливер Йолланд покраснел.

– Это… во всяком случае свидетельствует об экономной жизни. Девушка из бедной семьи, которая может себе позволить последнюю модель «бугатги»…

– А кто вам сказал, сэр, что я бедна?

– Простите, вы сами утверждали это еще вчера вечером, – ответил граф с легким раздражением. Это уже слишком!

Мисс Эльсворт удивленно выгнула брови дугой, прижала руки к груди и изумленно оглянулась по сторонам.

– Я?! Как вам подобное в голову могло прийти! Я богатая женщина. Папа ежемесячно высылает мне по десять тысяч франков…

– Неужели разбойники-бедуины платят своим рабам такую высокую плату?

Тут женщина слегка испугалась. Граф воспользовался паузой и быстро кивнул:

– Желаю всего хорошего, – после чего быстро удалился.

Сэр Йолланд был настолько взволнован, что, вернувшись в купе, вытащил из кармана шелковый носовой платок и стал протирать им горящую сигару. Какое наглое создание! Глазом не моргнув, утверждает, что дважды два – пять, и при этом лжет так неубедительно, что это просто шокирует! До сих пор она не сказала ни одного правдивого слова. И при этом разговаривает с ним, наследным графом Денхам, таким панибратским тоном, будто каждый уик-энд они проводят вместе в окрестностях Лондона, а в будни служат в одном и том же универмаге.

Поезд, пыхтя, побежал дальше, а маленький красный автомобиль снова затеял соревнование. Женщина весело помахала рукой, хотя граф наблюдал за ней, забившись в угол купе, и снаружи его не было видно. Откуда эта маленькая бестия знает, что он все-таки смотрит на нее? Почему девушка так думает? Ведь граф не стоит у окна. А, собственно говоря, почему нельзя просто подойти к окну и полюбоваться окрестностями? С этой спасительной мыслью сэр Йолланд высунулся наружу, но лишь наглотался пыли и услышал доносящийся дерзкий рев маленького автомобиля.

К вечеру поезд прибыл на расположенную у края пустыни конечную станцию, Аин-Шефра. У графа был с собой лишь один чемодан, остальные вещи секретарь еще вчера отправил грузовой машиной по следам «лейтенанта» Польхона в ангар.

Весь день лил проливной дождь. К вечеру в раскаленном влажном воздухе жужжали полчища комаров. Сэру Йолланду сразу бросилась в глаза табличка, красовавшаяся на каждой станции:

ПРЕЖДЕ ЧЕМ ОТПРАВИТЬСЯ ДАЛЬШЕ, ПРОВЕРЬ, ЕСТЬ ЛИ У ТЕБЯ ХИНИН, И ПРИНИМАЙ ЕГО ПО НЕСКОЛЬКУ РАЗ В ДЕНЬ!

– Разрешите обратиться! – перед графом вдруг возник рыжебородый лейтенант Польхон.

– Ага!.. Вы это… м-м-м? Ну и как?

– Все в порядке! – Лейтенанта качнуло вправо, ибо он был пьян в стельку.

– С вами все в порядке? Впрочем, какая разница… А как с транспортом?

– Полный порядок!

Они вышли из здания вокзала, и тут графа едва не хватил удар.

На шоссе, ведущем в пустыню, стоял наемный фиакр с табличкой «свободно». На козлах сидел толстый краснолицый извозчик в форменном сером цилиндре и плаще с круглым воротником. Длинные седые усы свисали ниже подбородка. В экипаже горел фонарик, рядом был прислонен кнут. Состояние здоровья клячи, запряженной в коляску, внушало серьезные опасения.

– Что это? – пролепетал граф.

– Наемный экипаж. Можно так же сказать – извозчик. Уверяю вас, сэр, самое удобное средство передвижения в пустыне. Колеса обиты железом, и на них надеты резиновые шины. А лошадь вообще чрезвычайно выносливое животное – в самый раз для Сахары. Потому-то она и жилистая…

– Так… но все же – фиакр в Сахаре?

– Ничего страшного, через Сахару перебираются и в запряженных мулами повозках… Да вы сходите на местный базар, посмотрите, на каких клячах добираются негры и арабы из Тимбукту в Маракеш.

Все это правда. Если уж Сахара рассердится на кого-то, то погребет его бесследно со всеми потрохами, явись он сюда хоть на бронепоезде. Если же самум пройдет стороной, то путешествовать по пустыне вполне можно верхом на осле и даже, при желании, на козле.

Сэр Йолланд посмотрел на коляску. Извозчик в цилиндре с венским номером напоминал о добрых старых временах. Юлий Цезарь или Наполеон, пожалуй, не сели бы в такой экипаж.

– Сахару уже пересекали пешком, на самолете, на велосипеде и на танке. Вы будете первым, кто использует для этой цели средство передвижения добрых старых времен – фиакр! Гип-гип-ура!

Герр Штрудль внезапно проснулся и приподнял цилиндр.

– Добрый вечер!

Что же делать? Вернуться? Отказаться от всего в самом начале пути из-за какого-то фиакра? Собственно говоря, вполне приятный и даже рутинный вид транспорта.

Граф сел в экипаж. Польхон взобрался на козлы. Герр Штрудль снял табличку «свободно» и включил счетчик.

– Куда прикажете доставить вашу светлость?

– В Южный Судан, – сказал граф в бешенстве.

– Nein, – спокойно ответил герр Штрудль, затем прищелкнул языком, натянул поводья и взмахнул кнутом: – Но-о! Пошел, Диндель, пошел!

И коляска затряслась по дороге.

3

Вокруг шоссе на десятки километров простиралась пустыня. Скудная растительность солончаков отнюдь не радовала глаз.

Сэр Йолланд откинулся на горячем сиденье, которое все еще отдавало впитанное днем тепло. Раскинув руки, графу удалось поднять прикрепленный к задней стенке экипажа тент. После этого сэр Оливер стал рассматривать складки плаща на спине извозчика. Ему показалось, что в последний раз с такими плащами он встречался на страницах романов Дюма.

Снабженная шорами полуслепая изможденная кляча, равномерно цокала копытами; обтянутые железом и одетые в резину дряхлые колеса шуршали по шоссе и ритмично покачивали коляску. Действительно приятно. Есть что-то успокаивающее в таком мерном движении. К тому же нет опасности догнать на таком Буцефале красный автомобиль.

Но они все же догнали его через несколько минут! У первого же поворота. Женщина стояла тут же, у поднятого капота.

Увидев путешествующую по пустыне коляску, она прекратила копаться в моторе и принялась смотреть на нее расширенными от удивления глазами. Затем рассмеялась и, встав у обочины, махнула вытянутой рукой.

– Тпр-ру! Диндель! Тпру! Стоять!

Колеса заскрипели, экипаж остановился.

– У меня небольшая поломка, – сообщила женщина жалобным голосом. – Не найдется ли у вас случайно запасного колеса?

– К сожалению, я не ношу с собой запасных колес… м-м-м, – попытался оправдаться граф. – А разве у вас нет?

– Совсем забыла об этом. Я, знаете ли, ужасно легкомысленна.

– Я это заметил. Если желаете, мой экипаж доставит вас обратно в Аин-Шефра, мы не так далеко от него.

– Понимаю. Вы не поедете туда вместе со мною?

– Я предпочел бы подождать здесь.

– Благодарю, – язвительно ответила девушка, – не стоит утруждать себя, сэр. У меня есть домкрат, я заклею шину и поеду дальше.

– Так вы далеко не уедете!

– А это не ваше дело! – И девушка демонстративно повернулась спиной к собеседнику.

Интересно, что она ищет в моторе, если у автомобиля проколота шина? Хм… ни одно колесо не выглядит спущенным.

– Поехали, – сказал Оливер Йолланд. Он предложил воспользоваться своим экипажем. Как джентльмен, граф сделал все возможное.

– Все в порядке, мы можем ехать, – сказал герр Штрудль. – Но предупреждаю, что миновало двенадцать, теперь до шести утра действует ночной тариф, – с этими словами извозчик дернул ручку тормоза и крикнул: – Но-о! Диндель… пошел!

На рассвете стала видна пустыня. Повсюду, куда только мог видеть глаз, простирались песчаные холмы. Граф заснул, но вскоре его разбудил автомобильный гудок и рев мотора. Мимо пронесся красный автомобиль. Из окна показалась маленькая ручка и будто бы махнула назад. Что же ей все-таки нужно?

– Мистер Польхон, – обратился граф к сидящему на козлах лейтенанту. – А когда мы доедем до ангара?

– Наверное, к полудню. Эта деревня Зирзин уже относительно близко.

– А шоссе ведет туда?

– Так точно, сэр! Прикажете водочки? Освежает…

– Нет, спасибо.

Граф задремал еще на полчаса, когда его внезапно разбудил скрип тормозов.

Дорога шла немного под откос и при этом петляла среди холмов. Вдруг герр Штрудль испуганно вскрикнул и, натянув поводья обеими руками, всем своим весом попытался удержать лошадь.

– О, матерь божья! Тпру! Диндель! Проклятая скотина!

Граф выпрыгнул из коляски до того, как она остановилась. Ужасная картина!

Маленький красный автомобиль, по-видимому, сошел с шоссе и врезался в каменную глыбу. Он валялся на обочине, смятый в лепешку. Чуть дальше, на мягкой песчаной дюне без сознания лежала хозяйка машины в полуразорванном платье.

Естественно, даму перенесли в экипаж и устроили на кожаное сиденье. Мисс Эльсворт не особо пострадала. Граф ожидал, что под разорванным платьем окажутся раны или переломы, но ничего подобного не было. Как видно, мягкая пыль пустыни смягчила удар. Упади девушка на камень – и ей конец.

Анна медленно открыла глаза, но тут же с глубоким вздохом закрыла их вновь.

– Мы доставим вас в Зирзин, – сказал сэр Йолланд. – Там есть наш врач, лекарства, а дальше вас отвезут, куда пожелаете, на грузовике.

Девушку поудобнее уложили на сидении. Граф и лейтенант Польхон пошли пешком вслед за экипажем.

Через несколько минут Анна села на сидении и потерла лоб.

– Где я? – спросила она графа, спешащего за коляской.

– Ваша машина перевернулась. Вы не чувствуете боли?

– Боже мой… – она снова погладила лоб. – Я словно в тумане.

– Прошу вас, лежите спокойно. Если повреждены внутренние органы, лучше не двигаться.

– Вы правы. Вы всегда такой умный… – Девушка снова легла и закрыла глаза.

Йолланд повернулся к Польхону:

– Вы, господин лейтенант, возвращайтесь в Аин-Шефра. Распорядитесь, чтобы этот несчастный автомобиль убрали с дороги.

– Так точно! А как я вернусь обратно?

– Как угодно: на лошади, на верблюде… самолетом. Только побыстрее.

Польхон развернулся и торопливо отправился в обратный путь по шоссе. Сэр Йолланд задумчиво брел вслед за коляской. Солнце уже светило вовсю, и становилось жарко.

Как много неудобств доставляет эта дама! Если у нее нет внутренних повреждений, значит, ей посчастливилось, и из Зирзина он отправит девушку обратно. Фу, как ужасно идти пешком в такую жару! Да, но раненая дама… А что это там дымится в коляске?

Граф поспешил догнать экипаж.

На желтом сиденье лежала на спине предполагаемая мисс Эльсворт и курила. С сэра Йолланда пот лился ручьем.

– Хм… Вам лучше?

– Ага, немножко, – вздохнув, ответила женщина. – Вот видите, сэр, – продолжала она жалобно, – это вы во всем виноваты.

– Я?!

– Конечно. Ну что уставились, будто хотите съесть живьем? Я ведь говорила вам, что я слабое, всеми покинутое создание, просила вас взять меня с собой. А вы? Вот и пришлось нанять машину. А что слабое создание понимает в вождении автомобиля?

Граф вздохнул. Он так устал от постоянного притворства этой дамы. Итак, она снова бедна и слаба, а машина вовсе не ее. Эта женщина просто развлекается и при этом постоянно лжет. Вот и возникают разные трудности.

– Вы опять говорите не то… м-м-м… что прежде… и выдаете это за чистую правду.

– А вы опять врете. По-моему, это ваша страсть. Я же всегда говорю только то, что есть на самом деле. Если бы я сразу поехала в этой коляске, то катастрофы бы не случилось.

– Это правда.

– Вот видите. А минуту назад вы утверждали, что я лгу. Вы противоречите сами себе, а я в это время лежу здесь, кто знает, с какими тяжелыми внутренними повреждениями!

И устало прикрыла глаза. Граф все стерпел молча. Он не осмелился возразить. Несчастная без сил лежала на сиденье и курила.

– Прошу вас, сейчас лишь отдыхайте, потом, когда доедем до Зирзина, я отошлю вас обратно на грузовой машине.

Женщина подскочила на сиденье как дикая кошка.

– Я попрошу раз и навсегда зарубить себе на носу, – закричала она, – вы не можете меня никуда отсылать! У вас есть право подобрать на дороге потерпевшую аварию даму, но если вы джентльмен, то не станете злоупотреблять моим бедственным положением. Будьте любезны принять это к сведению.

Граф посмотрел на горизонт, затем, собрав все свое миролюбие, с кротостью, достойной ангела, сказал:

– Мне казалось, что мой долг – доставить больную даму домой.

– Спасибо. Я вам тысячу раз говорила: я достаточно сильная. Я поеду вперед. А так как со мной случилось несчастье, лучше всего помочь мне двигаться дальше. Вы не имеете права отсылать меня назад!

– Простите, мисс Эльсворт, а куда вы едете?

– Я уже рассказывала, что моего любимого папочку держат в оазисе Гондар.

– Вы упоминали оазис Мухтар…

– Сэр, я лучше знаю, где находится мой отец. Оазис Гондар расположен на границе с Сенегалом. Если вы настоящий джентльмен, то отвезете меня туда, если нет – я и пешком дойду.

Граф чуть не рассмеялся. Какая наивная ложь!

– Если прикажете, я найму караван. Но с собой, к сожалению, взять вас не могу.

Сэр Йолланд, тяжело дыша и обливаясь потом, брел за коляской. Солнце палило немилосердно. Время от времени герр Штрудль прищелкивал языком.

Через час их нагнал Польхон.

– Что случилось? – спросил граф. – Ведь вы сейчас должны быть на полпути к Аин-Шефра!

Польхон немного замедлил шаг, чтобы отстать от экипажа, затем грустным голосом сообщил:

– Мне не пришлось идти в Аин-Шефра. Когда я приблизился к месту происшествия, там стоял огромный грузовик. Рабочие погружали на него разбитую машину.

– Он подъехал туда случайно?

– Нет. Шофер сказал, что вчера вечером к ним в гараж пришла дама по имени мисс Анна Эльсворт и распорядилась, чтобы сегодня в одиннадцать утра от сорок седьмого километра отбуксировали разбитую машину красного цвета.

Бум!.. Это упал на шоссе и разбился на мелкие кусочки монокль сэра Йолланда.

Глава седьмая

1

В расположенном около Зирзина ангаре жизнь била ключом. В громадном дощатом здании собралась элита самых сомнительных фигур Северной Африки. Здесь был безработный матрос; не имеющий места докер; смывшийся вместе с дневной выручкой кассир; сбежавший из-под ареста карманный вор; агент по продаже овса; статист-неудачник; живодер; кандидат в адвокаты. Каждый думал, что уж остальные-то рекруты – настоящие солдаты, а он будет наблюдать за ними и делать все точно так же. Некоторые изображали из себя. дезертиров или уволенных в запас легионеров. Но, как бы это странно ни звучало, в Африке очень трудно сыскать настоящего дезертира. Тот, кто увольняется в запас, открывает магазин, ресторанчик или возвращается на родину, к своему виноградному полю, а тот, кто сбежал из армии, не настолько сумасшедший, чтобы вернуться на службу вновь.

Хорошо еще, что с офицерами, по-видимому, обстояло получше. Здесь был капитан Дюрье. Веселый, приятной наружности, с резко очерченными чертами лица, голубыми глазами и манерами джентльмена, с седеющими волосами, которые огромной волной спадали на левую половину лба, он смахивал на драматического актера. Затем маршал Подвинец, с кивером зеленого цвета, в зеленых форменных брюках с золотыми лампасами, в кителе и при полном вооружении. Здесь же и лейтенант Рено – воспитанный, приятный молодой офицер, хрупкого телосложения и с безукоризненными манерами. Один глаз у него был закрыт повязкой. Немного выбивался из этого круга лейтенант Польхон со своей рыжей шкиперской бородой, но документы у него были безупречны, а за спиной – десять лет службы в пустыне. Это, естественно, делает наружность человека более суровой. Сержант Байонне явился из распавшейся банды контрабандистов; некогда он действительно служил унтер-офицером в колониальных войсках.

Так как легион набирался в спешке, то, естественно, личные документы рядовых почти не смотрели. Позже выяснилось, что горнист умел играть только на саксофоне, но кое в чем эти два инструмента схожи. Главное, легион заполучил сигнальщика. Горнист был до этого дирижером джазового оркестра «Улыбнись, малышка!». Саксофонист Хаубен и Джордан уже два месяца сидели без работы, и они подались в солдаты, чтобы и дальше зарабатывать на хлеб музыкой. Для того чтобы в общество приняли Кинга Росванга – короля львов, уже понадобились документы. Кинг Росванг представил свидетельство о демобилизации на имя капрала итальянского экспедиционного корпуса Кавелотти, а по его поручительству в легион приняли и весь коллектив цирковой труппы: сына и жену. Да, да – жену Изабеллу, переодетую в мужское платье. В качестве ефрейтора Кавелотти. И если кому-то кажется, что за ефрейтора Изабеллу придется поволноваться в связи с трудной дорогой, то он ошибается. Ефрейтору было сорок шесть лет, и она обладала довольно помятым лицом, но низкий голос звучал более грозно, чем голос старшего сержанта. Когда в первый день какой-то шутник попытался позаигрывать с Изабеллой, та так двинула ему в челюсть, что бедолага несколько дней ходил с распухшей щекой. В цирке Кинга Росванга жена выступала в качестве штангиста. Так как на трех солдат полагалась одна палатка, то женщина не грешила против правил пуританской морали, потому что спала вместе с мужем и сыном, как и прежде. Что же касается предназначенных отнюдь не для женского уха выражений, то лексикон артистов бродячего цирка находился далеко за пределами салонно-светской лексики. Маленькому цирку пришлось сбежать в легион, потому что несколько дней назад оставленный без присмотра лев Пипика случайно выбрался из клетки и слопал несколько зрителей во время представления. Улизнув из-под носа полиции, хозяин цирка с документами своего друга Кавелотти отправился к старшему сержанту Байонне, который, по поручению Дюрье и Подвинца, набирал легион. Кинга Росванга взяли со всей семьей.

Так как корпус набирали после окончания морского сезона, большую часть рядовых составили матросы, рыбаки-браконьеры, контрабандисты и команда шхуны «Лукреция» в полном составе, во главе с Флером де Баком, капитаном пивной бочки. Да-да! Именно такое звание было у Флера де Бака: капитан пивной бочки. Шхуна «Лукреция» перевозила контрабандой английское пиво из Порт-Саида и Порт-Судана в Оран, так что прозвище «пивная бочка» вполне соответствовало действительности, а командир шхуны по праву назывался «капитаном пивной бочки».

Рассказ о том, как пивная бочка «Лукреция» опустела, к данному роману не имеет прямого отношения. В этих широтах часто бушуют штормы, ревут неистовые ураганы. Вот и судьба «Лукреции» была решена в одну из таких ненастных ночей.

Ее проиграли в карты!

…Бушующий над Красным морем ураган погнал воды потока вверх по течению. Канал вздулся. Капитан пивной бочки Флер де Бак не вышел в рейс, как собирался, а вместо этого со всей командой шхуны отправился в варьете «Семь отцеубийц», где ввязался в жаркий карточный бой с коллегой-контрабандистом по прозвищу Дикий Рог. Битва утихла только на рассвете. Владелец «Лукреции» потерял все: шхуну, груз, рулевого, а его лучший друг, боцман «Лукреции» по фамилии Тоутон, в последовавшей затем драке лишился половины лица.

Остальные легионеры имели примерно такую же биографию, за исключением разве что Кратохвиля – обойщика, писавшего роман. Кратохвиль пошел в легион для того, чтобы отдохнуть от детей своего квартирного хозяина, весьма живых и шустрых ребятишек, старшего из которых уже отправили в колонию для несовершеннолетних.

По всему огромному амбару было разбросано снаряжение. Господин Вильке (так и не снявший гражданского платья), Подвинец и Дюрье проделали огромную работу. Разобраться оставалось лишь в проблеме с резиновыми перчатками. Лаковые чемоданчики и солнцезащитные очки еще можно было пустить в дело, но что делать с резиновыми перчатками в пустыне? Хорошо еще, что теннисных ракеток пришлось купить всего сорок штук.

Обмундированием рядовых занимался Дюрье. Но капитан даже не предполагал, что вместе с заказанными вещами ему доставят резиновые перчатки, теннисные ракетки и семьдесят дюжин патентованных булавок Мак-Вульф-Грубе. Дюрье всего-навсего составил список, где перечислял самое необходимое снаряжение для пехотинца в пустыне.

Для достоверности приведем сей знаменательный документ:

Опись вещей, необходимых для снаряжения легиона сэра Оливера Йолланда.

1. Для каждого солдата – униформа с крагами и шестизарядным револьвером.

2. Учитывая жару, часто имеющую место в пустыне, снабдить каждого рядового солнцезащитными очками, флягой, головным убором, кошельком, а также кобурой.

3. Приготовить для каждого солдата бритвенный набор, по два куска мыла (чтобы не возникало проблем с бритьем в пустыне). Кроме того – котелок, кружка, ложка, шесть носовых платков и необходимые боеприпасы (пули для револьверов и винтовок и т.д. и т.п.).

4. По три комплекта белья, по полдюжине носовых платков, одно французское знамя, комплект перевязочных материалов.

Позже выяснилось, что некоторые не столь важные предметы обмундирования выпали из поля зрения Дюрье. К примеру, забыли приобрести обувь. Однако снаряжение было шикарным. У контрабандистов закупили комплект оружия: пулеметы, винтовки, револьверы с необходимыми боеприпасами. Для перевозки всего этого богатства пришлось достать мулов. Затем был куплен прекрасный броневик со скорострельным орудием, которое могло пригодиться в случае военных действий. Специально наняли водителя и механика. Внутри машины были предусмотрены места для солдат, туда поставили бочонки с вином и ромом, бутылки, консервы, а также небольшой холодильник, подключенный к двигателю.

Да, снаряжение было помпезным. Одна беда – торговцы отказывались считать цены на свой товар завышенными.

И все же господин Вильке решил поискать, где можно купить подешевле. Ведь обычно при оптовых покупках полагается скидка. Так, к примеру, галантерейщик был не прочь продать бритвенные приборы подешевле, но только в комплекте с засохшими на складе резиновыми перчатками. Он как-то заказал их жарким летним днем в приступе умопомрачения. Владелец магазина спортивных товаров соглашался продать фляги и туристические кружки, если господин Вильке приобретет также сорок теннисных ракеток. Хозяин обувной фабрики, знакомый маршала Подвинпа, снабдил легион ботинками, но, Бог его знает почему, к башмакам прилагалось семьдесят дюжин патентованных английских булавок Мак-Вульф-Грубе. По словам маршала, они могли принести большую пользу в пустыне. Мистер Вильке потребовал дальнейших разъяснений. Подвинец сказал, что булавками при случае можно будет пристегнуть резиновые перчатки к теннисным ракеткам, если вдруг неожиданно остро станет вопрос применения данных предметов.

Больше эта проблема не обсуждалась.

Наряд легиона слегка отличался от обычной армейской формы. Издалека это отличие не особо бросалось в глаза, потому что покрой, экипировка, пуговицы и погоны были превосходны. Но вот цвет ткани… Ах, да, здесь следует рассказать небольшую предысторию. Ткань привез капитан Дюрье. Один его старый друг, хозяин похоронного бюро, переселился в другую колонию. Но вот незадача: там траурным цветом считался синий. Так что пришлось в срочном порядке избавляться от запасов темного материала, а уровень естественной смертности не позволял сделать это достаточно быстро. Проблемы несчастного торговца до глубины души взволновали капитана Дюрье. Ведь солдаты вполне могут носить и черные шинели. Например, суданские пехотинцы носят темную форму. Так траурные драпировки, саваны, покрывала для гробов и даже черные попоны для лошадей попали к господину Дюбо, который, к слову сказать, оказался дальним родственником мистера Вильке. Месье Дюбо взялся сшить из темного сукна гимнастерки и шинели, но (и здесь маленькое «но»!) только если в придачу закажут брюки фиалкового цвета, которыми расплатился с Дюбо внезапно разорившийся заезжий мюзик-холл. В конце концов, сочетание черного с фиалковым выглядит даже импозантно. Фуражки удалось сшить совсем дешево, но для того, чтобы сделка состоялась, в нагрузку пришлось взять лаковые чемоданчики. В результате вместо вещмешков каждый солдат получил по такому маленькому чемоданчику, который надо было нести в левой руке. На правом плече – винтовка. Вполне удобный, воинственный и в то же время модный наряд. В конце концов, где написано, что солдат обязательно должен иметь вещмешок? Может быть, примеру войска сэра Йолланда еще последует весь остальной мир, когда поймет, что солдат с чемоданом в руке гораздо маневренней.

Еще мистер Вильке позаботился о коротковолновой рации, перевязочном материале, запасе лекарств и полковом враче в лице Джереми Облата. Джереми Облат по происхождению был голландцем, Когда-то он работал в местном Институте Пастера, но был уволен за пьянство, и с тех пор прозябал в нищете. Джереми Облат обладал тихим голосом, хорошими манерами и усами, как у сома. Одним из свойств его характера была постоянная грусть, о которой свидетельствовали меланхоличные, немного хмельные глаза, плавающие на полном красном лице. В принципе это была поэтическая натура. Свою речь Джереми обильно уснащал латинскими словечками, ибо даже будучи официально отстраненным от медицинской деятельности, оставался в душе страстным поклонником Эскулапа и в легион поступил только потому, что во время экспедиции надеялся кого-нибудь прооперировать.

Так в общих чертах выглядел импровизированный легион графа Оливера Йолланда