Текст книги "Прилёт кометы (ЛП)"

Автор книги: Эндо Биндер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Эндо Биндер
Прилёт кометы

^{© Eando Binder – «A Comet Passes», 1937}

Пролог

– Теперь каждый из вас, – сказал профессор Хиггинс, – может взглянуть в телескоп и увидеть, насколько зыбким и разрежённым на самом деле является хвост кометы.

Шёл 1910 год. Комета Галлея, самая заметная и стабильная из всех комет, висела в ночном небе, напоминая гигантский ракетный корабль, несущийся сквозь космос, непрерывно яростно испуская выхлопные газы.

Маленький телескоп профессора Хиггинса, настроенный таким образом, чтобы следить за курсом кометы среди звёзд, так сильно увеличивал хвост, что сквозь его призрачную завесу можно было отчётливо разглядеть небесные солнца. Вечера дюжина гостей один за другим вглядывались в окуляр и не находили слов, чтобы описать открывшуюся им величественную красоту.

– Комета, – обратился профессор Хиггинс к группе, – состоит из крошечного ядра, вероятно, твёрдого, различных оболочек из разрежённых газов, увеличивающих её до гигантских размеров, и длинного потока выбрасываемого газа, настолько разряжённого, что даже давление солнечного света способно сдвинуть его в сторону. Таким образом, хотя комета вращается вокруг Солнца, как камень в праще, хвост её всегда направлен в сторону от него.

– Итак, что же это за хвост, почему он выходит из ядра и почему так ярко светится? Как я уже упоминал ранее, астрономы мало что знают о кометах, и вопрос о том, почему у них такой хвост, до сих пор остаётся загадкой для учёных. Конечно, спектроскоп показал, что остаточные газы содержат циан, монооксид углерода и азот, но их особый блеск и излучение из ядра являются предметом споров. Изучение этого класса явлений знакомит астронома с самыми запутанными теориями высшей физики и химии, и история хвоста ещё не до конца рассказана.

Однако позвольте мне сказать кое-что о тех телах, что время от времени вспыхивают в нашем ночном небе, изумляя всё человечество и добавляя великолепия волнующей таинственности Вселенной. Друзья мои, мы можем только догадываться, какое огромное влияние могли оказать кометы на историю, ослепительно появляясь в древних небесах и заставляя трепетать необразованные умы и суеверные сердца.

– Многие, как мы знаем из записей донаучной эпохи, связывали появление комет с эпидемиями, землетрясениями, войнами, а также с расцветом и падением империй. Было бы действительно интересно обладать сверхъестественной силой, позволяющей путешествовать в прошлое ко времени каждого появления комет и видеть, какой эффект они оказывали на доверчивых людей, веривших в духов преисподней, демонов и всевозможных странных богов…

Глава 1
Страх

Убивающий Дубиной, обладавший коренастой и мощной фигурой, осторожно передвигался по опушке джунглей. На его мускулистом плече лежала короткая тяжёлая дубина из очень твёрдого дерева, готовая к немедленному использованию. Её конец был утолщённым и узловатым. На ней виднелись пряди прилипшей звериной шерсти и пятна засохшей крови, накрепко въевшиеся в древесину. Много-много раз это грубое, но эффективное оружие обрывало жизнь других обитателей джунглей.

Убивающий приближался к источнику с особой осторожностью, выбирая каменистый маршрут. Саблезуб, на которого он охотился, не любил каменистых тропинок. Поэтому он не мог напасть на след Убивающего Дубиной. Приблизившись к источнику, Убивающий забрался на огромное дерево.

Один за другим лесные звери, робкие и осторожные, пробирались неслышно, словно призраки, и пили из родника внизу. Иногда по двое и по трое за раз. Убивающий не подозревал о присутствии Саблезуба, пока тот, как молния, не выскочил из кустов.

Двое копытных стали ему лёгкой добычей. Саблезуб, напоминавший одновременно медведя и тигра, убил одного, оторвав ему голову могучей лапой, а другого – перекусив напополам огромными челюстями.

Убивающий Дубиной задрожал. Теперь у него был шанс. Он спустился дерева, приземлившись на кончики пальцев и бросился вперёд. Подняв могучую дубину обеими руками, Убивающий с размаху опустил её на рыжеватый череп, измазанный в свежем мясе и горячей крови. В этот удар он вложил всю силу своих могучих плеч и инерцию бега. Саблезуб рухнул на землю, его череп разбился, как яичная скорлупа.

Тяжело дыша, Убивающий Дубиной уставился на убитого им огромного зверя. Затем он набрал воздуха в могучую грудь. С его губ сорвался рёв, бросавший вызов всему миру.

Он убил Саблезуба. Он велик и могуч. Теперь он мог охотиться без страха. Кто осмелится противостоять убийце Саблезуба? Он стал повелителем джунглей. Теперь он не боялся ни крадущихся пантер, ни трусливых гиен, ни им подобных. Его узловатая дубина была им не по зубам. Он отошёл от источника и направился к выходу из джунглей. Сам того не сознавая, он вышагивал с невероятно важным видом.

Внезапно он застыл как вкопанный, уставившись в небеса. Там было нечто внушающее благоговейный трепет – пылающая лента света, протянувшаяся от горизонта в зенит. Один конец заканчивался шаром, другой расходился веером. Оно висело в океане звёзд розовеющим ятаганом.

Убивающий Дубиной на мгновение отважно повернулся лицом к свету. Затем с его губ сорвался вопль безмерного страха. Выронив дубину, дрожа всеми фибрами своего существа, могучий Убивающий Дубиной, истребитель Саблезубов, опрометью кинулся обратно в свою пещеру. Он забился в угол, дрожа от страха, напуганный устрашающим видом небесного огня.

В окружении восточного великолепия, молодой мужчина с вьющимися каштановыми локонами угрюмо смотрел на дюжину человек, евших и пивших с тем большим удовольствием, что свойственно людям ведущим военный образ жизни. Он единственный из всех был гладко выбрит, и это, в сочетании со светлой кожей и красивыми мальчишескими чертами лица, позволяло ему выглядеть моложе своих тридцати лет. Однако его экзотические одеяния были самыми богатыми из всех, и, несмотря на его моложавую внешность, люди, сидевшие перед ним, относились к нему с большим почтением.

Они были офицерами греческой армии, а их лидером, молодым мужчиной, сидевшим во главе стола, был Александр Македонский, позже известный как Александр Великий.

Александр сидел, едва притрагиваясь к обильной острой пище, выращенной на плодородных землях Персии, и угрюмо смотрел в пустоту. Его мучила серьёзная проблема. Внезапно он повернулся к генералу Полемосу, сидевшему справа от него.

– Полемос, – заговорил он наконец повелительным тоном, – продолжим ли мы путь? Приумножим ли мы славу и величие Греции?

Полемос осторожно ответил:

– Никто так не стремится приумножить величие Греции, как я. И всё же я постоянно вспоминаю эти мудрые слова: «Те, кто жаждут слишком многого, иногда теряют всё».

– Другими словами, – сказал Александр, устремив на своего полководца пристальный взгляд, – ты намекаешь, что, если я буду стремиться к новым завоеваниям, оставшаяся за моей спиной империя может распасться?

– Да, император, – твёрдо сказал Полемос, несмотря на презрительные взгляды некоторых из тех, кто сидел с ними. – Я намекал на это раньше, но теперь я высказался открыто. Это моё мнение о том, каким будет исход, если бы мы рискнём переправиться через Инд, находящийся неподалёку и только ждущий, чтобы мы преодолели его.

Присутствующие затаили дыхание, ожидая, что Александр в высокомерном гневе осудит Полемоса, поскольку Александр, тщеславный и самонадеянный, не любил, когда ему перечили или давали советы. Но молодой завоеватель мира удивил их всех, включая Полемоса, всего лишь подняв брови. Затем он повернулся к генералу Калиджану, сидевшему слева от него.

– И что ты на это скажешь, мой пылкий Калиджан?

– Я скажу, что это чушь собачья, – произнёс Калиджан, искоса взглянув на Полемоса.

Калиджан, перс, ранее служивший в великой армии Дария и получивший офицерское звание в греческой армии благодаря своему признанному военному гению, был воистину сыном Марса.

– За рекой Инд, лежащей у наших ног, находится великая и богатая земля, в которой есть святилища из золота, из чистого золота, клянусь Зевсом! Ещё до того, как ты, император, появился здесь, чтобы показать нам, как надо сражаться, мой народ часто переправлялся через неё и совершал небольшие набеги, захватывая бесценную добычу. Я скажу тебе, что в этой стране дравидов есть сокровища, которыми можно завладеть, а люди – пуф! Мы могли бы развеять их, как плевелы. Пусть боги сожрут моё сердце, если я ошибаюсь!

– Отлично! – зааплодировал Александр, когда рык Калиджана утих. – Теперь по правую руку от меня мудрый Полемос – верный генерал, являющийся моей постоянной тенью в течение десяти лет, – он призывает нас повернуть назад, чтобы моя империя не развалилась, а по левую – грозный Калиджан, доказывающий, что мы получим огромное богатство, если переправимся через реку. Итак, мои командиры и полководцы, что думает каждый из вас?

Александр принялся по очереди спрашивать каждого из присутствующих, в чью сторону они склоняются. Окончательный подсчёт показал, что пятеро были согласны с Полемосом, а пятеро от всей души поддержали Калиджана. Остальные не склонились ни к кому и заявили, что, куда бы ни повёл их император, они последуют за ним, как вперёд, так и назад.

Александр вздохнул, недоумённо поглядывая то налево, то направо.

– Итак, шесть на шесть! Либо я должен принять решение, либо… Если бы только мудрый Аристотель был здесь!

Александр, казалось, впал в транс, и офицеры воспользовались этой возможностью, чтобы ещё подкрепиться едой и вином. Нерешительность Александра в этот момент, хотя раньше он всегда мгновенно принимал решения, казалась очень странной его полководцам. Какие тайные сомнения заставили его, завоевавшего практически всю западную часть известного тогда мира, остановиться на границе с дравидийскими землями (Индией), прекрасно зная, что они богаты и не защищены?

Никто не знает…

Но Александр всё-таки переправился через Инд, очевидно, решив завоевать Индию. Неделю спустя его армия, оказавшись по другую сторону Инда, двинулась на юг к месту, откуда можно было начать завоевание этих обширных земель. Была ночь, и молодой завоеватель сидел один в своём шатре, снова мрачный и задумчивый. Несмотря на твёрдую решимость и непоколебимую уверенность Калиджана, Александр колебался. На следующий день он должен был подать сигнал к наступлению на новые земли.

Может быть, ему стоит прислушаться к словам степенного и серьёзного старого Полемоса и повернуть назад? Если он отправится в Индию и на несколько лет увлечётся её завоеванием, не окажется ли он монархом без трона по возвращении на Запад?

Внезапно снаружи послышался тихий ропот, и мгновение спустя в палатку, задыхаясь от волнения, вбежал ординарец.

– Что случилось, глупец? Открой рот и скажи мне! – воскликнул Александр, вскакивая на ноги с мыслями, что напал какой-то таинственный враг.

– Император! В небе странный свет. Никто не знает, что это такое! Люди встревожены и…

Александр оттолкнул ординарца в сторону и выскочил из палатки, чтобы выйти под звёзды. Почти в тот же миг подбежали командиры.

Все они разглядывали небесное явление, устрашающе раскинувшееся над землёй дравидов, словно гигантский светлячок с прядями света, простирающимися к надиру. Луны не было, и в темноте ночи казалось, что он пульсирует и извивается, как будто во гневе.

– Это огонь небесный, – сказал Калиджан, нарушая всеобщее молчание. – Клянусь Зевсом, я надеюсь, что он упадёт не здесь!

Полемос внимательно наблюдал за лицом Александра и увидел на нём выражение глубокого благоговейного страха. Известно, что Александр всегда с большим уважением относился к предсказаниям, чёрной магии и другим подобным вещам.

– Он висит над землёй дравидов, – лукаво заметил Полемос. – А может, это их бог готовится защитить страну от нашего вторжения, держа в руке молнию?

Александр нервно вздрогнул и ещё пристальнее вгляделся в небесное сияние, словно желая убедиться в проницательности догадки Полемоса.

– Да-да, – тихо произнёс покоритель мира, слишком поражённый и благоговеющий, чтобы повысить голос. – Завтра мы возвращаемся в Грецию!

Глава 2
Пророчество

Астролог поднёс листок к мерцающей свече и принялся читать его, или сделал вид, что читает.

– Юпитер находится в восхождении и быстро приближается к оппозиции с Марсом, что предвещает много битв, а Сатурн отступает от зенита и становится ярче в ранние утренние часы, очевидно, что знаки Зодиака имеют тенденцию к трёхсторонней трёхчастной конфигурации, которая…

– Чёрт бы тебя побрал! – раздражённо перебил его граф Роберт. – Ты что, испытываешь мой характер на прочность? Хватит учёных изощрений, изложи мне суть дела, или, клянусь Богом, я…

– Прочтёте это сами? – насмешливо спросил астролог, протягивая графу пергамент.

– О, нет, нет, – поспешно возразил Д'Эйн, для которого письменность была такой же загадкой, как и наблюдение за звёздами. – У меня… у меня плохое зрение, я с трудом разберу твои письмена. Читай сам, добрый сэр, но, ради Пресвятой Девы Марии, поведай мне о том, что я хочу знать!

– Тогда слушайте внимательно, – сказал старик, придавая своему голосу звучность и торжественность. – Я читал по звёздам. Я раскрыл их небесные тайны. Стало известно, что ваше вторжение в варварскую Саксонию, которую иногда называют Англией, принесёт большой успех в том случае, если оно будет осуществлено немедленно. Вы одержите большую победу, граф Роберт, и ваше имя будет греметь по всей Нормандии, как имя одного из самых героических вождей.

Астролог, не поднимая головы, приподнял взгляд, чтобы посмотреть, какое впечатление произвели эти слова на его покровителя. Лицо графа Роберта озарилось, а глаза радостно засияли.

Удовлетворённый, астролог продолжил чтение тем же замогильным, вещим голосом:

– Саксы падут перед вашими воинами, как тростинки, в отчаянии гадая, что за непобедимый враг напал на них. Но вы должны быстро выдвигаться вперёд, иначе ваше завоевание пойдёт прахом. Не бойтесь, ибо звёзды увенчали ваше будущее славой.

– Вуаля! – воскликнул граф, когда старик замолчал. – Успех, слава, величие – всё это будет моим! Если так говорят звёзды, то как я смогу потерпеть неудачу?

– Как предсказывают звёзды, так и будет, – кивнул астролог. – По правде говоря, божественные дары смертного, как гласят всемогущие звёзды – верное предзнаменование будущего. Ваши десять золотых монет принесут вам стократные плоды, поскольку мои предсказания побудили вас к вашему завоеванию как можно скорее, и тогда оно окажется полностью успешным.

После небольшой паузы граф заговорил:

– Ты, наверное, помнишь, какую смерть принял некий самозванный астролог от рук разъярённого герцога де Шаплетта – как его вытащили из его лачуги, пытали и заставили съесть его собственный лживый язык! Помни об этом, старик, и помни, что я готов сделать то же самое с тобой, если моё будущее окажется не таким, как ты его рисуешь!

Несмотря на холод, охвативший его сердце при такой угрозе, старый астролог твёрдо ответил:

– Вы угрожаете тому, у кого нет причин бояться ваших слов, потому что он знает, что правильно прочитал звёзды. Однако…

Он облизнул пересохшие губы.

– Однако, не соблаговолите ли подняться со мной на крышу? Я ещё раз проверю свои расчёты.

Он не счёл нужным упомянуть, что, возможно, обнаружит в звёздах тревожные ноты, способные привести к тому, что пророчество можно будет читать двояко.

Астролог неторопливо поднялся по шатким ступеням, освещая путь свечой, и вывел своего гостя в полуночный холод плоской крыши своего древнего жилища. Едва они вышли под открытое небо, как оба громко ахнули.

Висящий в пустоте и медленно поднимающийся над горизонтом объект представлял собой небесное явление, не имеющее себе равных по величию, за исключением, возможно, солнечного затмения. Его ослепительный блеск освещал пустынную вересковую пустошь почти так же хорошо, как луна в полнолуние, а длинный мерцающий хвост, исходивший от головы, во много раз более яркой, чем сверкающая Венера, казалось, разматывался из какой-то космической катушки, спрятанной под землёй.

– Святые угодники! – воскликнул граф, осеняя себя крёстным знамением. – Что… что за страшная штука?

Он вдруг с яростью схватил астролога за руку.

– Ты, наблюдавший за небом более шестидесяти лет и читавший значение его вечного движения светил, должен знать, что это значит! Скажи мне, что это значит для моего гороскопа?

Сейчас было неподходящее время для нерешительности, и, понимая это, старый астролог заговорил твёрдо, повышая голос настолько, что он перешёл в хриплый крик.

– Это божественный символ, небесный талисман, – нараспев произнёс он, – и тот, кто действует в меру своих возможностей и с самыми праведными целями, пока его власть царит на небесах, несомненно, станет великим и могущественным. Большего я не могу и не стану говорить.

– В таком случае, если я начну свой поход сегодня ночью – в эту самую ночь 10 мая 1066 года, – с жаром воскликнул нормандец, – мне будет сопутствует великая удача, которую этот таинственный небесный свет проливает на смертных внизу! Так ли это, старик?

– Это так, – кивнул астролог.

Не говоря больше ни слова, граф сорвался с места, сбежал по ступеням, вскочил на своего коня, привязанного за дверью, и галопом помчался в сторону нормандского военного штаба.

Астролог смотрел, как конь исчезает в ночном мраке. Затем он внезапно преисполнился энергии, если и не такой живой, то, по крайней мере, такой же решительной, как у графа. Он скатился по ступенькам, чуть не сломав при этом свою цыплячью шею, и влетел в комнату, полную книг и записей, зовя при этом кого-то, пока всё здание не наполнилось эхом.

– Джебеди! Джебеди! Немедленно иди сюда! Джебеди-и-и! Ты, ленивец! Ты, проклятая улитка! Джебе…

– Да, учитель, – ответил голос из-за двери.

Джебеди, ученик старика и будущий его преемник на посту астролога и алхимика, стоял там полуодетый.

– Сколько можно! – проворчал старик, яростно листая книгу. – Ты можешь идти быстрее, когда твой хозяин зовёт и когда дорога каждая секунда?

– Я был в постели, хозяин, как и положено. И пришёл так быстро, как только смог…

– Прекрати свою бесконечную болтовню, глупец, и послушай меня. Джебеди, этой ночью, возможно, будет достигнута цель всей моей жизни… на самом деле, самая заветная цель каждого члена нашей учёной секты.

Джебеди ахнул и заморгал.

– Что вы имеете в виду, учитель? Нет… нет… – его голос упал до приглушённого шёпота, – философский камень!

– Совершенно верно, – воскликнул старый астролог. – Если бы я только мог найти… Ах, вот он! Гениальный трактат Золона…

Он поднёс к свету томик, извлечённый из кучи – самую старую и потрёпанную связку листов грубо переплетённого пергамента, которые через несколько лет будут готовы рассыпаться в пыль. И всё же, несмотря на плохое состояние книги, написанное чёрными чернилами на его страницах было хорошо различимо везде, кроме тех мест, где отсутствовала сама страница. Астролог взволнованно перелистал связку пока, наконец, не остановился на листе, испещрённом пометками на полях.

– Да, да, Джебеди, сын мой, – сказал старик. – Сам философский камень! Послушай, я переведу отрывок с этого мерзкого греческого, написанный задолго до нас Золоном, главным магом зороастризма! Итак:

…и это соединение, обработанное человеческой кровью, а затем подвергнутое воздействию магических лучей диковинного светового копья, имеющего нос и хвост и появляющееся только раз в тысячелетие, выделяет из себя камень, похожий на рубин, но обладающий магической силой, превращающей неблагородные металлы в чистое, сияющее золото! Клянусь именем ужасного Ваала, что камень был у меня три дня, и я сделал с помощью него огромный мешок с золотым металлом, а потом на меня напали воры и забрали и золото, и камень….

– Ты слышал, Джебеди? Странное светящееся копьё, имеющее нос и хвост и появляющееся только раз в тысячелетие, в данный момент находится на небе! Поторопись, приготовь мне первую часть этого состава, пока я готовлю остальное. Поторопись, Джебеди, это наш единственный шанс заполучить столь великую вещь, как волшебный камень, способный превращать шлак в золото!

Час спустя, после того как лаборатория наполнилась вонью и испарениями едких химикатов и кипящих жидкостей, два ревностных алхимика ворвались на крышу с бронзовым горшком, полным шипящих и бурлящих химикатов, в который они оба влили немного крови из своих вен, вытекшей из нанесённых самим себе ран.

Затем они отступили на шаг, чтобы дать волшебному сиянию странного небесного объекта проникнуть в котёл и кристаллизовать в его дымящихся глубинах Камень, превращающий свинец в золото. По крайней мере, они на это надеялись!