Текст книги "Властелин небес"
Автор книги: Эмма Харрингтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
Она улыбнулась. В ее глазах было облегчение и любовь. Дэллас почувствовал, как у него к горлу подкатил комок.
– Я не разочаруюсь, – сказала Изабель. – Никто не сомневается, что Макдональды горды и благородны. Он будет знать это, знать, что остался жив благодаря тому, что Макдональды были милосердны, и когда-нибудь Макдугаллы и Макдональды будут жить в мире.
Дэллас не сказал, что это неосуществимая мечта, хотя слова эти были готовы сорваться с его языка. Достаточно того, что она верит в это, и что она приняла его условия и не возненавидела его.
* * *
Сентябрьский ветер рвал письмо из рук, и Изабель плотно сжала пальцы. Невидящим взором она глядела в окно, чувствуя, как тяжесть наваливается на сердце. Уже не в первый раз перечитывала она письмо Иана и знала его наизусть…
Вот уже три дня она не находила себе места. Письмо от Иана было ответом на ее собственное письмо, в котором она сообщала брату о смерти его жены и о рождении сына. Теперь, когда она знала решение Иана, так хотелось, чтобы она вообще не получала никаких писем! Дэллас, конечно, будет счастлив удовлетворить требования Иана и отошлет ребенка в Дунстаффнаге, получив выкуп. Иан писал, что готов заплатить Макдональдам столько, сколько они запросят.
Изабель пока ничего не сказала мужу, она просто была не в силах зачитать слова, в результате которых маленький Дункан может исчезнуть из ее жизни.
Горячие слезы жгли уголки ее глаз, она с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Нет смысла плакать, когда надо искать выход!
Боль и скорбь, охватившие Изабель в последние дни, затмили в ее сознании все остальные летние события. Не успела она успокоиться, узнав, что граф Росс лишком озабочен охраной своих границ, чтобы думать о внуке, как пришло известие о смерти короля Эдуарда. На престол вступил Эдуард II, который, как знали шотландцы, не любил воевать.
Роберт Брюс с новой энергией принялся собирать сторонников под свои знамена. Мир вновь был повергнут в смятение и в ожидание войны.
Изабель смяла письмо Иана, страшась встречи с Дэлласом.
Все разрешилось скорее, чем она ожидала.
Когда, отдав малыша няне, она зашла в свою комнату, чтобы сменить корсаж, который обслюнявил ребенок, туда же вошел Дэллас и захлопнул за собой дверь. Звук заставил ее вздрогнуть. Она обернулась. На ее платье красовалось мокрое пятно.
Дэллас посмотрел на нее с насмешливой улыбкой.
– Последнее время от тебя пахнет кислым молоком, Изабель. Это очень возбуждает… Надеюсь, мои слова убедили тебя, как я жажду твоего общества.
Она сменила верхнюю часть туалета, подошла к Дэлласу и прижалась щекой к его груди. Он привлек ее к себе. Какое-то мгновение они молча стояли, затем он обнял ее за плечи и, слегка отстранив, загадочно поглядел на нее.
– Ты больна?
Изабель покачала головой.
– Нет, просто устала.
– Тогда приляг со мной рядом и отдохни.
– Отдохнуть? – улыбнулась Изабель. – Судя по блеску в твоих глазах, мой лорд, вряд ли мне удастся отдохнуть.
Он засмеялся.
– Ты права. Но у тебя будет шанс заиметь собственного ребенка, если ты побудешь со мной.
Изабель вся сжалась и отвернулась. Дэллас положил руку ей на плечо, заставил посмотреть прямо в глаза.
– Милая, давай не будем ссориться. Я не хотел задеть твоих чувств.
– Знаю, – вздохнула она. – Знаю, Дэллас. Я так тревожусь, когда думаю о будущем, о том, что не могу изменить.
Его рука сжала ей плечо.
– Позволь мне угадать. Ты получила письмо от Макдугалла.
Она попыталась вырваться, но Дэллас крепко держал ее, голос его стал ледяным.
– Джеми сказал мне, что ты получила письмо. Почему ты сама мне ничего не сказала? Новости тебе не по нутру? Черт побери, Изабель, неужели ты так отдалилась, что уже не доверяешь мне?
– Да, – воскликнула она, вырвавшись. Страх и гнев звучали в ее голосе. – Ты отказываешься хотя бы одним глазом взглянуть на ребенка, который не причинил тебе никакого вреда, ты бесишься, когда видишь, что я люблю того, кого нельзя назвать Макдональдом! Действительно, мы отдалились друг от друга, Дэллас, однако не по моей вине.
– Не по твоей вине? Именно ты, а не я, выстроила между нами преграду. Я отослал бы ребенка к его родным в целях его же безопасности.
– Его же безопасности… – повторила она, устав спорить, и, отшатнувшись, споткнулась о стул, села и закрыла руками лицо.
Все были против того, чтобы маленький Дункан, к которому она так прикипела сердцем и душой, был рядом с ней. Он словно брошенный котенок, у которого нет и не может быть прав. В момент отчаяния она почувствовала, что должна подчиниться неизбежному. Зачем продолжать борьбу, исход которой очевиден.
Но даже в самые тяжелые минуты она знала, что никогда не сдастся добровольно, что будет сражаться за Дункана до последнего вздоха. Она подняла глаза и увидела, что на лице Дэлласа тоже отчаяние.
– Что мы делаем? – обреченно прошептала Изабель.
Он вновь обнял ее, прижав к себе.
– Дэллас, Дэллас, у нас так мало времени, оно так драгоценно, пожалуйста, не разрушай то, что нам осталось.
Он сел на стул, усадил Изабель себе на колени, баюкая ее на руках. Его дыхание обдавало ее волосы.
– Я не хочу, Изабель, чтобы ты жила призрачными надеждами. Подожди, не убегай, я еще не кончил. Я говорю это не для того, чтобы задеть тебя. Ты должна понять: Макдугалл хочет вернуть своего ребенка. Его жена мертва, и сын – это все, что у него осталось. Подумай, если бы это был твой собственный ребенок, а я бы погиб, и сын был бы единственным воспоминанием обо мне?..
– Но, Дэллас, сейчас война…
– И она будет продолжаться независимо от того, у кого будет находиться этот ребенок. Он сын Иана Макдугалла. И отец требует его к себе, не так ли?
Она кивнула с такой безнадежностью в глазах, что Дэллас невольно смягчился.
– Милая, если ты любишь своего брата, отдай ему сына.
Изабель посмотрела прямо ему в лицо. Она понимала, что эти слова ему подсказала не неприязнь к ребенку. Но все же она была убеждена, что отослать ребенка к Иану равносильно его гибели. Нет, она не может так рисковать!
– Дэллас, Дункан не перенесет зиму в Дунстаффнагском замке. Быть оторванным от тех, к кому он уже привык, быть переданным в чужие руки. Конечно, его отец не причинит ему зла, но малыш не знает Иана, который тоже никогда его не видел. А что будет с Дунканом, когда Брюс выступит против Аргилла и Лорна? Думаешь, Брюс проявит милосердие к сыну человека, который причастен к гибели его собственной семьи? Уверена, что Брюс будет мстить, как и каждый на его месте. Нет, я не хочу, чтобы Дункан стал объектом мести.
Она тяжело вздохнула. Дэллас взял ее лицо в ладони, прижался лбом к ее лбу.
– Не буду спорить с тобой. Поступай так, как считаешь нужным. У меня сейчас другие, более важные проблемы.
– Более важные? Что ты хочешь этим сказать? – встревожилась Изабель, и сердце ее забилось.
– Мы готовимся присоединиться к Брюсу для наступления на Инверлок. Я уже отдал распоряжение, чтобы о тебе позаботились в случае моей гибели.
Она вспомнила, что не так давно он отдал ей документ, касающийся земель на Скае, и кивнула.
– Хотя первый документ был утерян, когда нас захватили Каммингзы, надеюсь, что этот сохранится.
– Хорошо, хотя, впрочем, речь не об этом. Мой брат Стюарт вместе с отцом и Найлом уезжают, охранять Донан остается Джеми.
– Дже…
Она не договорила, с трудом маскируя свое отчаяние. Джеми! Именно он будет защищать замок, пока она живет здесь? Это же просто ужасно! Джеми не скрывает своей ненависти к ней, а к ребенку Иана он относится еще хуже, чем Дэллас. Изабель почувствовала, как дрожь пробежала по позвоночнику, она почти не слышала объяснений Дэлласа. Его слова казались ей просто звуками, шумом в ушах, как ни старалась она понять, что именно он говорит. Боже, Джеми будет здесь распоряжаться! Брат Дэлласа, который больше всех ненавидит Макдугаллов. Остаться в его руках – нет ничего хуже.
– Изабель! Ты побледнела. Не бойся! Джеми дал мне слово, что не обидит тебя, не будет пытаться отобрать ребенка.
Она горестно рассмеялась. Затем проглотила комок, подкативший к горлу.
– Я знаю, что ты хочешь, как лучше, Дэллас. Вы должны разделить свои силы так, чтобы было как можно больше шансов добиться успеха, но я не обольщаюсь: если Джеми захочет избавиться от меня, он это сделает.
– Если он хочет жить долго, то нет! Иначе он отведает моего кинжала, – ровным голосом произнес Дэллас.
Изабель посмотрела на мужа. Его голубые глаза стали почти черными, по лицу было ясно, что он умеет быть безжалостным.
– Я верю тебе, – прошептала она, обвивая его шею руками. – Я буду молиться, чтобы ты вернулся ко мне.
– Я вернусь, – сказал он, крепко прижав ее к себе. – Я вернусь к тебе, независимо от того, сколько английских мечей переломится, наткнувшись на мой клинок.
Дэллас взял ее на руки и отнес на кровать. На лице его горело желание.
Изабель протянула руку, сжала пальцами прядь его волос.
– Спой мне, Дэллас, – сказала она внезапно, вспомнив, как он пел боевую песню, когда они шли к Далраю. – Спой мне самую непристойную песню, услышав которую, мне придется покраснеть.
Он рассмеялся, в глазах его читалось удивление.
– Если я спою некоторые песни, которые знаю, милая, от этого можно не только покраснеть.
Он приподнял ее, она с улыбкой подалась навстречу.
– Ну и пусть!
Оторвавшись от нее, он встал, разделся, отстегнул перевязь для меча, которая с грохотом упала на пол. Кровать прогнулась под его весом, когда он поставил одно колено на ее край. Быстро заняв свое место рядом с Изабель, Дэллас запел. Песня, повествующая о красотке-вдовушке из Глазго, рассмешила ее и привела в смущение.
Удастся ли ему не замечать крови, обрызгавшей его плащ, сапоги, запах которых достиг его ноздрей? Дэллас закрыл глаза. За тех, кто сейчас в Инверлоке, можно только молиться, им воздадут должное за все, что совершено Эдуардом. Мысль эта не радовала Дэлласа, но он знал, что когда замок падет, Брюс отомстит за смерть своих братьев и подданных.
Холодный октябрьский ветер обжигал кожу. Дэллас вошел в палатку под высокой сосной, услышав, что его зовет король.
– Да, мой лорд… Брюс казался усталым.
– Инверлок скоро падет, – проговорил он. – Еще одна атака, и замок будет взят.
– Да, замок не выдержит больше нашей атаки.
Горящая лампа отбрасывала колеблющиеся тени. На деревянном подносе лежал недоеденный кусок баранины. Огромный ломоть хлеба, упал на пол. Дэллас пнул носком сапога в сторону одной из лагерных собак – кусок тут же исчез в ее пасти.
Брюс усмехнулся.
– Вот так же мы поступим с Инверлоком.
– Я прошу о милости, мой король.
– Ты не часто обращаешься с просьбами. Говори, мне интересно, что свирепый Макдональд может хотеть в Инверлоке. Ведь речь идет о замке?
Дэллас улыбнулся одними уголками рта.
– Да, мой король, вы хорошо меня знаете.
– Итак, чего же ты хочешь? Голову Дэвида Каммингза?
– Нет, – ответил Дэллас, встретившись с Брюсом глазами. – Не только голову.
Громкий смех заставил палатку задрожать. Собака завыла.
– Значит, я ошибался, Макдональд, – проговорил Брюс, расположившись на кипе шкур и какое-то время не отрывая взгляда от Дэлласа. – Ты хочешь лишить своего короля удовольствия отомстить?
– Нет, мой король, дело не в этом. У меня собственные счеты.
– Понимаю, – подавшись вперед, кивнул Брюс, и внимательно посмотрел на Дэлласа. – Я помню, что именно Каммингз приказал поместить леди Изабель в клетку и вывесить у стены. Так же поступил Эдуард с той отважной женщиной, которая возложила на мою голову корону Шотландии. Да, Дэллас Макдональд, если ты хочешь поквитаться с Дэвидом Каммингзом, то это в твоих руках.
– Дело не только в Изабель. Если бы не Дэвид Каммингз, мой брат не лежал бы в могиле, а мои земли продолжали бы принадлежать Макдональдам.
– Да, я наслышан о злодеяниях Каммингзов, им давно пора пребывать в аду, – сказал король и посмотрел куда-то мимо Дэлласа. – Я тоже потерял многих самых близких, и я не пощажу тех, кто не захотел пощадить дорогих моему сердцу людей.
Дэллас заколебался:
– Если мы проиграем…
– Проиграть? – воскликнул Брюс, вскочив на ноги. – Нет, мы не проиграем. На этот раз – нет!
– В ваших словах звучит уверенность, мой король.
– Я уверен, – передернул плечами Брюс, наливая из фляги в чашу вина и протянул одну из них Дэлласу. Затем вновь сел на шкуры. – Я видел добрый для нас знак. На этот раз мы победим.
– Знак? – спросил Дэллас, отхлебнув глоток из чаши.
Он подумал, не позволил ли король кому-нибудь из шарлатанов, шатающихся среди солдат, погадать на удачу в обмен на несколько монет или кусок хлеба. Дэллас не любил этих никчемных людей, не верил в разные предсказания. Ему была неприятна сама мысль, что Брюс в минуту растерянности мог прибегнуть к их помощи, поставив на карту свою судьбу.
– Что за знак, мой король?
Брюс улыбнулся.
– Я расскажу, тебе, но обещай не смеяться. Возможно, это все глупости, но я почувствовал прилив сил и духа.
Подъем сил и духа! Звучит более привлекательно, чем какие-то знаки. Дэллас с облегчением вздохнул.
– Вы можете поделиться со мной, мой король, может быть, я почувствую то же.
– Да, я вижу это по твоему лицу. Когда я был в деревушке в Шотландии, я размышлял о своих поражениях. Шесть раз я вступал в бой, Дэллас, и шесть раз был разбит. Представь мое отчаяние, когда я лежал в холодном сарае, разглядывая паутину на потолке. Затем я заметил маленького паука, терпеливо пытающегося сплести паутины и связать одну пыльную балку с другой. Шесть раз паук принимался за дело, и шесть раз – безрезультатно. Это заинтересовало меня, и я сказал себе: «Я тоже шесть раз вступал в бой, шесть раз был побежден. Если паук попытается плести паутины в седьмой раз и добьется своего, то и я добьюсь». Паук пополз по потолку и на седьмой раз доплел паутины!
Брюс повернул голову к входу в палатку.
– На этот раз и я добьюсь своего.
В эту ночь звезда Инверлокского замка закатилась. Когда поднялось солнце, в клетке, висящей над внутренним двором замка, лежал разрубленный на части Дэвид Каммингз…
Часть IV
Глава 17
Лето 1308 года
Фьорд Альш блестел в лучах заходящего солнца. Свет окрасил воду в золотой цвет, но глубокие тени сумерек уже пролегли по всей поверхности. Дэллас оперся локтем на деревянную решетку над бортом лодки.
Маленький челн, подбрасываемый волнами, приближался к каменным стенам Донана, высящимся на фоне темнеющего неба. Пологие холмы, видневшиеся вдали, закат окрасил мягким пурпуром.
– Дэллас… – раздался голос Джеми.
Дэллас глянул на усталое лицо брата. Волосы его были растрепаны. Дэлласу никогда еще не приходилось видеть Джеми таким утомленным…
– Да, Джеми?
– Ты скажешь ей?
Дэллас отвернулся, вдыхая сырой воздух.
– Скажу.
– У нас было мало времени…
– Я скажу ей, – Дэллас вновь оглянулся на брата, увидел, что брови его насуплены. – У нас есть несколько дней. Я сам все скажу ей. Но и она, зная, что происходит вокруг, могла бы догадаться.
Джеми издал неопределенный звук, кулак его резко опустился на решетку.
Гребцы нагнулись, когда лодка ударилась о каменный причал, человек на берегу накинул веревку на нос лодки.
Теперь они уже стояли на земле, кроша сапогами мелкие камни.
– В последние месяцы я видел столько крови и страданий. Я устал от этого. И хочу несколько дней провести в мире и покое.
– Но этот покой исчезнет в тот самый миг, когда твоя леди узнает о планах Брюса.
Джеми посмотрел на каменные стены, изящным силуэтом вырисовывавшиеся на фоне неба.
– Я не завидую тебе. Дэллас передернул плечами:
– Это всего лишь причуды военной судьбы, хотя Изабель может с этим не согласиться. Боже, как я устал разрушать замки и прятаться в кустах.
– Но такова уж методика войны, – блеснул глазами Джеми. – Я всегда говорил Брюсу: чтобы победить, нельзя биться честно. Жестокость порождает жестокость. Если мы будем использовать те же методы, которые взяли себе за правило англичане, мы начнем побеждать. Даже жители Абердина восстали, готовые сбросить ярмо английского владычества.
Дэллас посмотрел на него без радости в глазах.
– Все это хорошо, я тоже этому рад. Но если я скажу Изабель, что Брюс намеревается заставить Макдугаллов заплатить за резню на перевале Далрай, не думаю, что она разделит нашу радость.
Джеми передернул плечами.
– Будь она моя жена, я бы так не беспокоился по этому поводу.
– Будь она твоей женой, – сказал Дэллас, повернулся к Джеми спиной и начал подниматься по склону, – она давно зарезала бы тебя во сне.
Джеми, раздраженный насмешкой, почти побежал за Дэлласом, предлагая самые гнусные варианты того, как сообщить Изабель о предстоящей операции… Дэллас не обращал на него внимания.
Только когда они вошли во двор, он резко повернулся к нему:
– Джеми, я знаю, что ты и Изабель никогда не питали друг к другу особой любви, но, клянусь, если ты причинишь ей вред, заденешь ее, я тебе не прощу.
– Задеть ее? Разве я не оберегал ее, когда тебя не было? Разве я пытался ее убить? Хотя иногда у меня возникало такое желание, признаюсь! – брови его сдвинулись к переносице, глаза приобрели темный оттенок. – Она до потери рассудка трясется над племянником. Если придет время выбирать между тобой и ребенком, не знаю, на что она решится.
Дэллас не стал отвечать – тем более, что не знал, насколько прав или не прав его брат. Он прошел мимо Джеми вверх по лестнице, затем резко вошел в их с Изабель комнату. Он не особенно ожидал застать ее здесь, полагая, что она у ребенка, но когда он распахнул дверь, то увидел удивленную Изабель, которая широко раскрытыми глазами смотрела на него.
– Дэллас! – бросилась она к нему, уронив на пол расческу.
Дэллас в миг очутился рядом с ней, подхватил ее на руки, его рот впился в ее губы требовательным поцелуем, на который она ответила со всей страстностью. Когда, наконец, он поднял голову, она смотрела на него своими темными глазами, полными слез.
– Твоя последняя записка, – тихо сказала она, – была такой короткой. Я испугалась…
– Чего? Что я ранен? Что я нашел себе в Глазго какую-нибудь вдовушку, чтобы не было холодно по ночам?
Его лукавые слова заставили ее улыбнуться, она потерлась носом о его бороду.
– Ты давно не брился, – заметила она, пробежав пальцами по его заросшей щеке, – Ты остриг волосы?
– С короткими волосами меньше опасности в бою, – пояснил он, еще сильнее сжимая ее в объятиях. Ее мягкая грудь прижалась к его стальным мускулам, что вызвало у Дэлласа головокружение. Он взял прядь ее волос, поднес к носу, вдыхая их аромат.
– Боже, – в его голосе слышалось волнение. – Как мне тебя не хватало!
Ее руки обняли его за талию. Ощутила ли она его желание? Если бы он не чувствовал себя столь неопределенно, думая о том, помнит ли она их последнюю встречу, он тотчас бы понял ее юбки и повалил на пол. Как трудно отказаться от этого в тот миг, когда вся кровь, кажется, пульсирует только в одном месте. Дэллас попытался собраться с мыслями, чтобы сказать что-нибудь незначащее, снять напряжение.
Изабель подалась немного назад, и к его изумлению ее рука скользнула вниз к его животу. Пальцы приняли округлую форму.
– Да, – странно улыбнулась она, – я верю, что тебе меня не хватало!
– Изабель… – мучительно простонал он, что вызвало у нее еще более лукавую улыбку.
– Дэллас, я вспомнила ту песню. Красотка-вдовушка из Глазго действительно делала так?
Он попытался выровнять дыхание, но все вокруг продолжало покачиваться: рука Изабель все еще не отпускала его, поглаживая шерстяной плед, прикрывавший его готовую взорваться плоть.
– Я… я сейчас не вспомню всех слов песни. Но, наверное…
Ее рука вновь пришла в движение.
– Хм-м… Ты покажешь мне?
Моргая глазами, он глянул на нее сверху вниз, затем подхватил на руки и понес к кровати. Не стоит быть дураком и медлить…
– Изабель… милая, – повторял он со стоном, пока они боролись с застежками и узелками ее платья, – я думал, что, когда тепло, на тебе меньше одежды.
Она пламенно поцеловала его в шею, распахивая на груди рубашку.
– Пока ты здесь, я вообще ничего не буду надевать.
Ему удалось наконец расстегнуть платье, он с досадой посмотрел на ее нижнюю рубашку, плотно облегавшую тело. И улыбнулся, когда она взялась за воротник своей рубашки и резко дернула ее вниз.
Через несколько секунд оба были обнажены, их одежда была разбросана на полу рядом с кроватью.
– Интересно, – сказала Изабель, сжавшись от сладкой пытки, когда его губы коснулись ее соска, – что подумают утром служанки?
– Я закрою дверь, – прошептал он, и его рот, целуя и боготворя каждый дюйм ее тела, спускался все ниже.
Он не сделал ни единой паузы до тех пор, пока она не начала задыхаться. Дэллас поднял голову и прошептал:
– Мы останемся в постели до тех пор, пока у нас хватит сил…
Мягкий смех сбежал с ее губ, когда она выгнулась, и ее бедра приняли его.
– Если у нас не хватит сил, – заметила она, прерывисто дыша, – тогда мы останемся и будем ждать, пока они появятся…
«Хорошая мысль», – подумал он, размышляя, как бы претворить все это в реальность…
* * *
– Не убивай гонца, Иан.
Лорд Лорн быстро встал между сыном и трясущимся юношей в заляпанной грязью одежде. В какой-то миг показалось, что Иан Макдугалл оттолкнет отца и схватит гонца за горло. Но Иан только резко повернулся на каблуках и пошел прочь. Лорд Лорн дал перепуганному до смерти посланцу монету и вышел вслед за сыном в зал.
– Мальчик мой, почему ты так злишься? – спросил он, когда поравнялся с Ианом, слегка задыхаясь от быстрой ходьбы. – Ты был одним из тех, кто громче всех возражал против моих соглашений с Брюсом, а теперь ты сердишься, когда перемирие кончилось? Я не понимаю.
Иан провел сжатой в кулак рукой по каменным стенам сумрачного коридора и ничего не ответил. Затем он повернулся, облокотился о стену, глядя вверх. Его глаза все еще выдавали раздражение.
– Пока было перемирие, я надеялся, что Брюс даст мне возможность заплатить выкуп за сына. Я написал ему, казалось, переговоры состоятся. Сейчас же ясно, что наш новый король Эдуард собирается биться до конца.
– И что? Всегда было так. Мы приняли сторону Каммингзов с самого начала. Ты хочешь предать их теперь, когда ситуация изменилась?
Иан провел рукой по глазам.
– Нет. Дело совсем не в этом.
– А в чем? – раздраженно всплеснул руками лорд Лорн. – Почему ты так встревожен?
– Я хотел бы увидеть своего сына до того, как умру, – сказал Иан, встретившись взглядом с отцом. Он прокашлялся, прежде чем продолжить. – Я хотел, чтобы мой наследник был здесь, в Дунстаффнаге, где ему надлежит быть, а не в каком-нибудь чертовом замке Макдональдов.
Они замолчали. Стало слышно, как потрескивают горящие факелы, как о чем-то переговариваются воины где-то внизу, как шаркают ноги по каменным плитам. Затем раздался какой-то металлический звук…
– Знаешь, – лорд Лорн беспомощно развел руками, – в конце концов, это ведь твоя сестра забрала твоего ребенка и считает его своим.
– Моя сестра… – губы Иана печально изогнулись. – Клянусь, никогда не предполагал, что она может так поступить со мной. Когда мне пришлось оставить их с Мэри в Инверлоке, я не терял надежды, что, когда Дэллас Макдональд придет за Изабель – да, я знал, что он придет, не смотри на меня так, – я думал, что он возьмет Мэри с собой. Это было лучше, чем оставлять ее Каммингзам. Но я никогда не думал, что Изабель способна забрать моего ребенка…
Лорд Лорн тоже прислонился к стене рядом с сыном.
– Говорят, что она бесплодна, – хмуро сказал он.
– Возможно, именно поэтому она взяла твоего сына, чтобы восполнить отсутствие своего.
– Если бы она осталась с Дэлласом не по своей воле, я мог бы, может быть, это пережить. Я даже мог бы понять то, что она не хочет расставаться с моим ребенком. Но если она с Макдональдом…
– Иан, а если обстоятельства примут дурной оборот? Если Брюс выиграет эту чертову войну? Тогда твой ребенок будет спасен.
Изабель – богатая женщина. Брюс захватил Галловей. Ее земли остаются за ней. Он не собирается наказывать ее за то, что она жена Макдональда. Как раз наоборот…
– Еще неизвестно, выиграет ли Брюс эту войну.
– сказал Иан и посмотрел отцу прямо в глаза. – Что тогда?
Лорд Лорн заколебался, повернул голову, чтобы посмотреть вниз – вдоль длинного коридора, освещенного всполохами света среди мрачных теней. Его голос стал тише. Иану пришлось наклониться, чтобы расслышать его слова:
– Да, иногда я думаю и об этом. Хочу я или не хочу, но ветры перемен овевают Шотландию, – он устало оперся о стену. – Ближайшие годы вряд ли принесут радость и надежду.
– Но мы будем сражаться, – задумчиво произнес Иан после паузы, – сохраняя преданность королю Эдуарду, хотя это будет нам недешево стоить.
– Да. Макдугаллы будут преданы своему королю!
– Мы можем потерять все. Дунстаффнаге, наши земли… Моего сына.
Руки Иана сжались в кулаки.
– Мы знали о возможных последствиях еще в самом начале, хотя, честно говоря, я думал, что у нас больше шансов, – сказал лорд Лорн и положил руку на плечо Иана. – Если тебя это так расстраивает, предложи Брюсу выкуп за сына. Предложи что-нибудь, от чего он не сможет отказаться.
Губы Иана скривились:
– А что у меня есть такое, что я могу ему предложить? Разве только клятву в верности, но я скорее умру, чем кто-либо услышит что-либо подобное от меня.
– Нет, я не об этом. Подумай, Иан, Брюс – человек, который верит в символы, в талисманы. Что есть у тебя, что он высоко ценит?
Свет факелов освещал лицо лорда Лорна. Запах жженого тростника наполнял воздух. Где-то вдали кто-то горланил непристойную песню. Лаяла собака.
Иан поднял руку и положил ладонь на золотую брошь с рубином, стягивающую его плащ на плече. Внезапно он улыбнулся.
– Брошь Лорна. Хорошо. Мой сын стоит тысячу таких.
– И если все пойдет хорошо, когда-нибудь ты вновь сорвешь ее с Брюса.
– Да, – встретился глазами с отцом Иан. – Когда мой сын будет со мной, я сделаю все возможное, чтобы вновь добыть ее, устремлюсь за Брюсом, словно гончая. И отберу то, чем он так дорожит.
* * *
– Дэллас, – улыбнулась Изабель, обернувшись к мужу и наблюдая, как он играет прядью ее черных волос. – Прошло два дня. За последний час уже трое интересовались, живы ли мы.
– Они просто чертовски любопытны. Разве я не ответил им, что мы живы?
Она рассмеялась:
– Ты сказал им, чтобы они уносили подальше свои задницы, пока ты их не отрубил.
– Это и означало, что все в порядке, – он молча наблюдал, как струится по его руке шелк ее волос. – Я говорил тебе, что мне очень нравятся твои волосы?
Она выдернула прядь у него из рук и села в кровати, откинув волосы за плечи.
– Раз или два. Подай мне гребень. Что скажет твой брат, если узнает, что ты расчесываешь мне волосы, словно служанка?
– Страшно даже подумать, – сказал он, откинувшись на подушки, и заложил руки за голову, наблюдая за ней. – У Джеми бывает иногда дурное настроение.
– Иногда? – бровь Изабель изогнулась. – Ты забываешь, что я провела с ним несколько месяцев. У него постоянно дурное настроение.
– Да, но он хороший воин.
Она замолчала и, нахмурившись, посмотрела на гребенку с серебряной ручкой.
– Боев было много…
Он весь напрягся:
– Да.
– Я слышала…
Ее глаза неотрывно смотрели на гребенку, костяшки пальцев побелели.
– Что ты слышала, дорогая?
Она подняла на него глаза.
– Инверлок… Говорят, что Дэвид Каммингз был…
– Убит и брошен в ту же клетку, в которой держали тебя, – закончил за нее Дэллас. – Да. Это правда.
– Кто убил его?
Вот оно! Вопрос маячил в ее глазах уже несколько часов. Это повлечет за собой другие вопросы. Если он, Дэллас, убил Каммингза, то готов ли он убить и ее брата?
Дэллас давно ждал этого вопроса, но все равно мускулы его напряглись. Он сел.
– Я убил его. Загнал в угол, как крысу. Он знал, за что умер.
Дэллас бросил на нее суровый взгляд, предоставляя возможность возразить.
– Я нанес ему пару ударов, Изабель, а затем то, что от него осталось, отнес в ту самую клетку, в которой он держал тебя, и вывесил ее во дворе, чтобы коршуны завершили расправу.
Она побледнела. Дэллас отвел глаза. Не стоило говорить ей, что он получил удовольствие, Роберт Брюс сполна расплатился за все, что совершили Каммингзы. Если она ожидает от него раскаяния, ее ждет разочарование.
Она глубоко вздохнула и прошептала:
– Хорошо.
Дэллас, пораженный, посмотрел на нее.
– Что?
– Хорошо, – повторила она. Лицо ее было сурово. Руки, лежащие поверх одеяла, сжались в кулаки. – Он заслужил смерть, и, хотя не думаю, что мне было бы приятно это увидеть, я не испытываю сожалений по поводу того, что ему пришлось испытать. Он стал причиной страданий многих и был готов убить или замучить всех, кого я люблю.
Дэллас лукаво улыбнулся.
– Ты вновь приводишь меня в изумление, моя милая жена. Я даже не подозревал, что со мной в постели столь кровожадная женщина.
– Иногда мне кажется, ты плохо меня знаешь.
Дэллас внимательно посмотрел на нее. Невзирая на внешнюю хрупкость, Изабель прошла сквозь испытания, которые смогли бы поставить на колени и мужчину. А от нее он не услышал ни одной жалобы. Она находилась вместе с армией Брюса во время боев.
Она пряталась под телегами в разгар сражений, выходила, чтобы перевязать раненых, выдержала ледяной ветер и мороз в той ужасной клетке, которая висела на крепостной стене. Нет, она уже далеко не та изнеженная девушка, которую он когда-то встретил, капризная, стремящаяся все сделать по-своему. Под этим нежным бархатом бьется непоколебимое сердце. И многие мужчины были бы удивлены, узнав, что если она приняла решение, то умеет быть безжалостной, как любой король.
Он едва заметно улыбнулся и задумался о том, как отнесся бы король Норвегии Олаф к подобному преемнику. Она вполне могла бы стать королевой викингов.
И когда она услышит то, что он должен ей сказать, без сомнения, ему придется выдержать нелегкий поединок.
– Изабель!
Она подняла на него глаза, обрамленные длинными ресницами. Какой-то огонек маячил в глубине темных озер, как будто она догадывалась, что он хочет сказать.
– Да, Дэллас?
– Я получил приказ от короля через две недели присоединиться к нему, – сказал Дэллас и перевел дыхание. – Мы пойдем на Дунстаффнаге.
Какое-то мгновение она просто смотрела на него, свет из далекого окна упал ей на лицо. Она кивнула.
– Я знала, что это неизбежно.
– Говорят, твой брат все еще там, хотя не исключено, что армией командует лорд Лорн.
– Иан не сдаст Дунстаффнаге. Он сделает все возможное, чтобы остановить тебя и твоих братьев.
Дэллас передернул плечами.
– Бесспорно, что он сделает все возможное. Но сможет ли он нас остановить – это уже другой вопрос.
Изабель ничего не ответила. Она положила гребень на колени и слегка нахмурилась. Он молча наблюдал за нею, стараясь угадать, о чем она думает. Под внешним спокойствием она научилась скрывать море чувств, о которых он иногда даже не подозревал. Не так уж редко он ошибался, принимая ее видимую безмятежность за спокойствие.
