Текст книги "Летняя буря"

Автор книги: Эмма Голдрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава 6

Его слова были подобны взрыву от спички, поднесенной к канистре с бензином.

– Где, черт возьми, я была? А кто вы такой, черт возьми, чтобы допрашивать меня? – вскипела Чарли.

Они испепеляли друг друга взглядами. Сэм поспешно скрылся.

– Я занималась благотворительностью, – ледяным тоном продолжала она.

– А я потерял голову, обзванивая полицию, пожарную охрану и все службы «Скорой помощи». Что вы на это скажете?

Вопрос был явно не по адресу. Чарли сухо ответила:

– До свидания, – потом резко повернулась, села в машину и, обогнув дом, подъехала к боковой двери.

Ветеринар одобрил клетку для чайки и даже выстелил ее ватой. Чарли удалось внести клетку в дом и поставить около камина. Пока ветеринар осматривал крыло и накладывал шину, медсестра сделала чайке укол снотворного.

– Такую птицу трудно держать дома, если хотите, оставьте ее у нас, предложил он.

– Я сейчас не работаю, а ваши цены мне не по карману, – отказалась Чарли.

– Тогда мой сын отнесет клетку в машину. Вот инструкция по лечению. Она должна больше пить.

Чарли поспешила домой, так как не хотела приехать позже Фила, а он испортил такой замечательный, такой счастливый день.

В дверь что-то ударилось, и Чарли чуть ее приоткрыла – на пороге сидел Сэм, виновато виляя хвостиком. Каков хозяин, такова и свинья, подумала Чарли.

– Марш домой, – приказала она и махнула рукой в сторону соседнего дома. Отправляйся к своему поганому дружку.

Сэм недоуменно посмотрел на нее.

– Уходи, – еще громче повторила Чарли. Сэм, ничего не понимая, слез, пятясь задом, с веранды и заковылял обратно, огибая ограду.

– Вот так, – сказала Чарли и тут же спросила себя, зачем она это сделала. Нельзя винить чистоплотную, добропорядочную свинью в грехах хозяина. Она подошла к двери, но Сэма уже и след простыл.

Злясь на Фила и на себя, Чарли побрела обратно на кухню и пошарила по полкам. Кроме консервированных бобов в томате, никакой другой еды обнаружить не удалось. Чарли покачала головой, поискала еще, но ничего не нашла и приладила банку к электрической открывалке.

– Гренки и бобы, – бормотала она. – Господи, за что мне это?

Кто-то громко забарабанил в дверь.

– Это снова ты, Сэм? О'кей, я согласна на мировую. – Чарли, не глядя, открыла дверь. – Ладно, Сэм, входи. У меня, правда, нечего есть, но...

На пороге, улыбаясь, стоял мужчина. Это был агент, с которым Чарли проработала вместе почти восемь лет, и потому он ничему не удивлялся.

– Джеймс! – взвизгнула Чарли, кинулась ему на шею, чмокнула в щеку и втащила в дом.

– Вот как надо встречать своего агента, – одобрил он.

– Какими судьбами, Джеймс? – Он получил еще один поцелуй.

Джеймс Тервиллер, один из наиболее симпатичных музыкальных агентов, был толстячок, ростом неполных шести футов. В шляпе он выглядел лет на двадцать пять – тридцать, когда же шляпу снимал и обнаруживался венчик седых волос – на свои пятьдесят.

– Моя любимая скрипачка не появляется, а концерт в Бостоне через две недели. Вот я и решил заехать и выяснить. Боже, во имя всего святого, что у тебя с рукой? – Он взял ее больную руку. – Господи помилуй! Ударила, растянула?

Чарли отняла руку и спрятала ее за спину.

– Сломала, – призналась она.

– Боже мой!

– Ты разве не знал?

Джеймс отрицательно покачал головой.

– Но... Фил должен был тебе позвонить. Он сказал, что звонил. Ты действительно ничего не знал?

– Абсолютно. Это ужасно, Чарли. Подожди, я сверюсь со своими записями. Он развалился в кресле и пробежал глазами несколько страниц в записной книжке. – Когда ты сможешь снова играть?

– Недели через три, и то если повезет.

– Может, мне удастся договориться с Марией Шустер, – бормотал Джеймс, листая книжку. Не спрашивая разрешения, он взял телефон и набрал междугородный номер. Облокотившись на стол, Чарли стала слушать.

Да, Мария была дома. Она знает это произведение Чайковского, понимает, что играть с симфоническим оркестром – это для нее счастливый случай, и бесконечно благодарна милому Джеймсу. И для меня это тоже был бы счастливый случай, а теперь все лопнуло, меня будут считать ненадежным исполнителем. И этот отвратительный тип еще забыл позвонить и поставил меня в дурацкое положение. Проклятье!

– Слава Богу, – сообщил Джеймс, – Мария не занята, готова играть и рада выручить дорогую подругу Шарлотту.

– Еще бы ей не радоваться, – пробурчала себе под нос Чарли. Она знала конъюнктуру: в мире существовало примерно десять тысяч скрипачей, обладающих высокой техникой, но за неделю до концерта можно было положиться только на сорок семь из них. Хорошо или плохо вы играли в последний раз, не имело никакого значения, для импресарио важно было одно: можете ли вы играть сейчас. И если вы говорили, что вынуждены отказаться, так как сломали палец, смазав по роже одному нахалу, то в минуту губили свою деловую репутацию.

– Хорошо, что я заехал, – сказал Джеймс, засовывая записную книжку во внутренний карман пиджака. – Еще пара дней, и я очутился бы в безвыходном положении. Не беспокойся, Чарли. Так хорошо, как ты, никто не играет. Я постараюсь организовать тебе новое выступление, скажем, через пять-шесть недель. Идет?

Чарли знала, что его благие намерения не всегда увенчивались успехом: Джеймс был милый хлопотун, правда с именем в музыкальном мире; он ждал от жизни радостей, но редко их находил.

– Рассчитываю на тебя, – сказала Чарли. Джеймс поморщился, пожал плечами его волновало уже другое.

– Ты действительно живешь на отшибе, Шарлотта. Кругом нет ни одного мотеля, а уже поздно. Не мог бы я...

– ..переночевать здесь? Джеймс благодарно улыбнулся.

– Конечно, оставайся. Поспишь на диване.

– В моем возрасте?

Чарли фыркнула, удержавшись от смеха.

– А ты в своем обычном стиле, Джеймс! Мне казалось, ты обрадуешься и дивану.

– Я не такой уж старый, – обиделся он, – но, если ничего другого не предвидится, с удовольствием посплю и на диване. А как насчет обеда?

– Это я обеспечу, – снова рассмеялась Чарли. – « Я как раз собиралась обедать, а теперь мы все разделим на двоих. Как насчет гренков с бобами?

Она с трудом подавила улыбку: на лице Джеймса так ясно все, было написано, что, вероятно, по этой самой причине он лишился не одной выгодной сделки, подумала Чарли.

– Бобы?

– И гренки, – добавила она. – Очень питательно, с большим содержанием белка. Но если ты предпочитаешь что-то более прозаическое, то в двух милях отсюда есть неплохой ресторан.

Он с радостью согласился.

– Идет, но каждый платит за себя.

– Ты последний классный транжир, – засмеялась Чарли. – Через пару минут я буду готова, и мы отправимся.

Она хотела всего лишь причесаться, умыться и подмазать губы. Для Джеймса это сошло бы. Но, стоя перед зеркалом и пытаясь левой рукой расчесать волосы, она передумала. Для Джеймса специально одеваться не стоит, а вот назло этому чудовищу в доме напротив – да!

Пусть поревнует!

Чарли переоделась в облегающий голубой свитер и короткую, до середины бедер, юбку, попробовала сделать высокую прическу, но с одной рукой у нее ничего не получилось. Разозлившись, она оставила эти попытки и дала кудрям упасть самым естественным образом.

Джеймс уже проявлял нетерпение, хотя Чарли приводила себя в порядок всего три четверти часа. Она дала ему маленькое ожерелье из жемчуга – подарок бабушки – и попросила застегнуть.

– Ну и ну! Мы что, собираемся в увеселительное заведение?

– Да нет, – заверила его Чарли. – Это приятное местечко, вполне приличное. Ты что, не можешь застегнуть?

– В свое время я перезастегивал их тысячи, – похвастался Джеймс, но тут же поостыл и, застегнув наконец ожерелье, добавил:

– У меня такое впечатление, что наряжаешься ты не для меня.

– Не выдумывай. – Чарли взяла его за руку.

В соседнем доме как раз хлопнула дверь – это выпустили Сэма.

– Идем? – спросила она.

– А не рано ли для обеда?

– О Господи, нет. Мы должны успеть засветло.

Джеймс снова недоверчиво на нее посмотрел.

– Что это за ресторан, где обедают при дневном свете?

– Да нет же, – возразила Чарли, – просто.., с мостом вечные сложности, и еще нет уличного освещения, поэтому я хочу спокойно добраться обратно. Понял наконец?

– Думаю, что понял.

Она потянула его к двери, а когда они вышли, с грохотом захлопнула ее здоровой рукой. Сэм рыл носом землю у своего заднего крыльца, но, услыхав стук, взвизгнул и потрусил к ограде.

– Дверь заело? – спросил Джеймс. А Чарли снова схватила его за руку и потащила к той же ограде.

– Покоробилась от дождя, – объяснила она.

Сэм внимательно следил за ними и, чтобы не упустить Чарли, стремительно кинулся к ним и чуть не сбил их с ног.

– Что это?.. – Джеймс в страхе спрятался за Чарли. – Что это такое?

У Джеймса действительно были причины для беспокойства. Считая себя полноправным собственником Чарли, Сэм быстро сообразил, что его подружка идет куда-то с другим мужчиной, встал в стойку пойнтера, почти уткнувшись плоским рылом в бедро Джеймсу, заворчал и захрюкал, а так как Джеймс продолжал стоять на месте, Сэм начал яростно визжать.

– Ну-ну. – Джеймс все же отошел назад. У Фила хлопнула дверь. Очень кстати, подумала Чарли и отошла в сторону, чтобы Джеймса было видно из соседнего дома.

– Не обращай внимания, – успокаивала она своего агента. – Это Сэм, карликовая свинья.

– Какой же он карлик, скорее, огромный боров. Ты только взгляни на эти клыки! Злющий, должно быть.

– Он играет, – заверила Чарли, – Сэм и младенца не тронет.

– Младенцы меня не волнуют, – сердито ответил Джеймс. – А как он относится к взрослым?

Сэм внимательно слушал. Слов он не понимал, но тон разговора улавливал. Этот пижон не должен увиваться вокруг Чарли! Атмосфера все накалялась: Сэм попытался встать на задние ноги, для чего положил передние на брючный ремень Джеймса, и, чтобы нагнать на него побольше страха, отчаянно завизжал. Джеймс в ужасе отпрянул и снова спрятался за Чарли. Для Сэма это был сигнал начала охоты. Издав злобный рык, он кинулся на Джеймса.

– Назад, Сэм! – Приказ исходил от подошедшего Фила Этмора.

Свинья замерла, а Фил уставился на троицу и так покраснел, что Чарли со злорадством подумала, не хватит ли его удар. Она сделала шаг к нему, вздохнула и, задержав дыхание, выпятила вперед грудь. Внимание Фила, вне всякого сомнения, было приковано к тому, что мерцало у нее на шее, и это явно ему не нравилось. К сожалению, Чарли не могла долго задерживать дыхание, пришлось прекратить демонстрацию ожерелья. С невинным видом она улыбнулась.

– Джеймс, познакомься, это мистер Этмор, мой сосед. А это его домашняя свинья Сэм.

– Рад познакомиться, – Джеймс протянул руку, но Фил засунул обе руки в карманы брюк и не выразил никакого желания обменяться рукопожатием. Сэм почувствовал, куда ветер дует, уселся на толстый зад и завизжал.

Добившись желаемого эффекта, Чарли подхватила Джеймса под руку и потянула к машине, которую он оставил на дороге.

– Не очень-то приятный парень, – сказал Джеймс, когда они отошли.

– Да, – неестественно громко ответила Чарли, – собака на сене и брюзга.

– Не собака, а свинья, – поправил ее Джеймс.

– Браво! – Чарли деланно засмеялась. – И весьма вздорный сосед.

– На острове только два дома?

– Только два, – печально подтвердила она. – Боюсь, что кому-то из нас двоих придется съехать.

– Тебе может понадобиться хороший юрист, знающий местные законы. У моего брата юридическая контора на Юнион-стрит. Вот его визитная карточка. Скажешь, что от меня, он сделает тебе скидку.

Джеймс усадил Чарли в машину, взятую напрокат, сам сел за руль. Чарли чувствовала, что игра удалась, и решила еще подлить масла в огонь нагнувшись, она чмокнула Джеймса в щеку, а когда они отъехали, помахала Филу из окна. На редкость удачный вечер, сказала она себе. Съел, чудовище?

Глава 7

На следующее утро Чарли проснулась рано – храп Джеймса сотрясал весь дом. Ужин в ресторане оказался весьма посредственным – много вина сомнительного качества, а обслуживание оставляло желать лучшего. По дороге домой Джеймс пытался к ней приставать. Она же чувствовала стыд, а не злобу, так как сама использовала его в своих целях. Поэтому вместо того, чтобы дать ему пощечину, Чарли сняла его руку со своего плеча и отодвинулась в угол машины.

Уже дома Джеймс захотел выпить кофе. Чарли пожалела, что оставила его ночевать, но делать было нечего, раз пригласила. Хотелось выспаться, поэтому она добавила ему в кофе хорошую порцию бренди, и Серый Волк провел ночь на диване, словно маленькая безобидная овечка.

Впрочем, из этой ситуации можно было еще кое-что извлечь. Она проснулась раньше Джеймса и, оставаясь в ночной рубашке, приготовила ему на завтрак гренки, кофе и апельсиновый сок. Рубашка доходила ей до лодыжек и совершенно не просвечивала, но издали выглядела вполне сексуально.

– Я совсем не спешу, – удивился Джеймс, когда Чарли буквально запихала в него завтрак и выставила за дверь.

Сэм, ранняя пташка, уже поджидал снаружи.

– Отойди, Сэм, – было ему приказано, и свинья неохотно отодвинулась.

Джеймсу казалось, что у него что-то не в порядке и с глазами и с головой. Неужели две порции бренди так на него подействовали, недоумевала Чарли, хотя, конечно, она не поскупилась. Чарли подставила Джеймсу свое хрупкое плечико и помогла ему дойти до машины. Краем глаза она заметила подрагивания тюлевой шторы в окне гостиной Фила.

Когда Джеймс, мечтая поскорее выпить что-нибудь от головной боли, уехал, Чарли постояла немного на дороге, затем повернулась к дому Фила и с наслаждением потянулась. Занавеска опустилась. «Съел?» – пробормотала она и пошагала к своему дому. Захлопнув за собой дверь, она вдруг без всякой видимой причины заплакала.

Чарли, не раздеваясь, лежала на кровати, когда боковая дверь задрожала так, словно ее в третий раз пытался взять штурмом Серый Волк. Потерпев это пять минут, она подошла к двери, чихнув, вытерла бумажной салфеткой глаза и крикнула:

– Уходи, ты, умник! Твой дом рядом, а не здесь!

Но в дверь продолжали барабанить.

– Понятно, почему последняя экономка сбежала от него, – пробурчала Чарли и принесла из кухни метлу. Держа ее наготове под мышкой, она щелкнула замком, и дверь распахнулась – на пороге стоял не Сэм, а его хозяин. – Какого черта вам тут надо? – Он выглядел очень решительно, и Чарли отступила на пару шагов. Не подходите, – предупредила она.

Он остановился, опершись на косяк раздвижной двери, и постарался придать лицу приятное выражение.

– Что вам нужно? Только попробуйте войти, я вас тресну метлой, – прошипела Чарли. Последнее слово он точно услышал.

– Я зашел запросто, по-соседски. А метлой вы подметаете или это ваше помело?

– Это называется «по-соседски»? – Чарли бросила на него свирепый взгляд. Пряди рыжих волос упали ей на лицо, и она опустила метлу, чтобы откинуть волосы. – Сначала вы оскорбляете меня, потом калечите, из-за вас я лишилась средств к существованию, а теперь вы обзываете меня ведьмой. Вы ведь это имели в виду, да? Ведьмой? – С каждой новой фразой голос ее звучал все пронзительней, пока от возмущения не сорвался на поистине сатанинский вопль.

– Успокойтесь, – сказал Фил. – Давайте все начнем сначала.

– Лучше не будет, – огрызнулась она, – хотя и так хуже некуда.

Он согласно кивнул, затем постучал в уже открытую дверь.

Господи, вздохнула Чарли, стоит только посмотреть на его ручищи. Он и вправду может стереть меня в порошок или придушить, если я не пойду на мировую. Она покраснела, он это заметил и расплылся в довольной улыбке.

– Ну так скажите что-нибудь, – предложила Чарли.

– Привет. Как поживаете?

– Как загнанная кляча, – резко ответила она. – Ваш проклятый любимец думает, что я нанялась обеспечивать ему четырехразовое питание. У вас что, нет в доме женщины, которая могла бы смотреть за ним?

– Но вы сами посадили Сэма на диету, – невинно заметил Фил тоном змия-искусителя.

– Значит, я виновата? Я подаю в отставку, мистер Этмор. Сами заботьтесь о своем дурачке. На этом острове явно не хватает места для нас двоих, не говоря о вашей свинье!

Левая ладонь у нее машинально сжалась в кулак, но размахнуться она не решилась – еще стукну его, и будут сломаны обе руки.

– Я пришел с протестом, мисс Макеннали. Разве вы не знаете, что по закону штата нельзя ловить и держать в клетке диких птиц?

– Нет, не знала, так как плохо училась в музыкальной школе. О ком, то есть о чем, вы говорите?

– Это понятно, мэм. У вас за дверью стоит клетка, а в клетке – серебристая чайка. Не сама же она туда залетела!

– Мэм? Я вам не матушка, черт возьми!

– Прошу прощения – вы очень изменились, – печально сказал Фил. – У вас появилась седина и морщины под глазами. Вы быстро стареете, леди! Эй, куда же вы?

Но Чарли Макеннали понеслась к большому зеркалу в спальне. Внимательно изучив себя, она вернулась, закипая от гнева.

– Вранье! Даже мать не может любить такого сына, как вы!

– А как быть с чайкой? – с деланным простодушием спросил Фил.

– Не валите все на меня, вы... Я ведь вам говорила, что у нее сломано крыло, поэтому я отвезла ее к ветеринару наложить шину! А вы что делаете? Разорались, как ребенок, у которого сломалась игрушка. У птицы повреждено крыло, и она пробудет здесь, пока ей не станет лучше. Вы все записали? Если вам нужно позвонить в полицию – пожалуйста. – Чарли отошла в сторону и жестом пригласила его войти.

– Ну уж нет. Я могу попасть в ловушку, вы попытаетесь скомпрометировать меня или еще что-нибудь придумаете. Моя мать предупреждала меня о таких девушках, как вы.

– Не сомневаюсь. Вы получили обратно свое кольцо? Я опустила его в почтовый ящик!

– Я начинаю верить, что вы действительно были у ветеринара и я зря тут шумел. Допускаю, я немного погорячился, но вы это заслужили! Можно было предупредить кого-нибудь, а не исчезать неизвестно куда. Пойдемте ко мне, Чарли. Я вас прощаю, забудем все, идет?

– Вы прощаете меня?! Да вы с ума сошли – у вас размягчение мозгов от рыбьего жира. Я постараюсь все забыть, только если вы уедете отсюда. Я слышала, что в Паго-Паго [8]note 8
  Город в Восточном Самоа.


[Закрыть]есть прекрасные дома. До свидания.

– Хватит, Чарли. У вас давление повысится. Черт возьми, вы прекрасно знаете, что сами не справитесь. Что вы ели на завтрак?

– Тосты. Я приготовила три, но ваш проклятый.., ваше животное один съело.

– А сок, а кофе, а яйца? Что это за еда для молодого организма? Только взгляните на себя! Вы похудели по крайней мере на пять фунтов. И именно там, где не следует. – Это Фил сказал, уже пройдя на кухню. Он похлопал Чарли по бедрам. – Посмотрите, вот здесь не хватает пяти фунтов, а здесь... – его руки потянулись кверху.

– Да как вы смеете! – Чарли попятилась, забыв, что сзади стоит скамеечка для ног. Споткнувшись о скамейку, она с грохотом села на пол и застонала от боли:

– Что вы наделали!

Чарли приказала себе не плакать. Этот тип больше не увидит ее слез!

– Помогите же мне! – Чарли сердито взглянула на Фила, осторожно ощупывая место, которым она приземлилась.

– Ну уж нет, – сказал Фил, – вы еще ударите меня. Почему бы вам, милочка, не стать на четвереньки, а уже потом подняться?

– Вы ужасно заботливы. – У Чарли перехватило дыхание, когда она попыталась последовать его совету. – О Господи, колено!

Он опустился около нее и прекратил все свои подтрунивания, потом нежно ощупал ее колено. У них в Гарварде, наверное, был специальный курс по лечению колен, подумала Чарли, но вслух ничего не сказала – так ей были приятны его прикосновения.

– Какое-то время вы не сможете наступать на ногу, – заключил Фил. – Я ведь говорил, что вам одной не справиться.

– Глупости, – сердито ответила Чарли, – вы сами во всем виноваты.

– Может, вы расскажете, кто этот мужчина, с которым вы гуляли вчера вечером?

Так я и знала, решила про себя Чарли, он наблюдал из окна, я видела, как шевелилась занавеска. Ничего ему не скажу, просто буду глядеть на него с надменностью и молчать.

– Какой у вас недоступный вид. – Фил рассмеялся. – А вы не хотите рассказать, почему пригласили его провести у себя ночь?

– Так вы и это заметили? Пожалуйста, уходите.

– Что ж, глупости я от отца не унаследовал, – печально заметил Фил. Ясно, что я вам не нравлюсь, и вы совершенно определенно попросили меня удалиться. Вам наплевать на мое к вам расположение. В помощи вы не нуждаетесь. И скорее ляжете в постель с коммивояжером, чем проведете время с таким приятным парнем, как я. Мне все понятно. До свидания, мисс Макеннали.

Фил выпрямился во весь свой огромный рост, отряхнул брюки и посмотрел на нее сверху вниз.

– Все именно так и есть, – согласилась Чарли, а про себя подумала: «Уж очень хочется надуть тебя».

Перепалка оставила у нее неприятный осадок, хотя главным злодеем в этом спектакле был он, а не она. Фил со скорбной улыбкой направился к двери, а Чарли раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь встать, но боль в колене не позволяла, и она с трудом удерживалась от крика. Когда она все же решилась подняться на обе ноги, то даже испугалась – настолько острой оказалась боль. Шлепнувшись на ближайший стул, Чарли закричала:

– Фил! Мистер Этмор!

Дверь шумно отворилась, и с серьезным видом появился Фил.

Вы только посмотрите на него, преодолевая приступы боли, сказала про себя Чарли, стоит как ни в чем не бывало!

– Вы звали меня?

Только бы не заплакать! Чарли прилагала героические усилия, чтобы он не увидел ни единой ее слезинки, иначе все пропало. Для виду чихнув, она вытерла кулаком глаза и как можно непринужденнее сказала:

– Мистер Этмор, я, кажется, не могу ходить.

– Плохо. – Никакого намека на жалость или внимание с его стороны. – Если хотите, я вызову «скорую помощь».

– Нет, я не хочу никакой «скорой помощи»! – с раздражением ответила Чарли. Она убрала упавшие на глаза волосы и с опаской изучала его лицо.

– Понятно. Может, вы все же были не правы? Вам ведь нужна моя помощь? А я вовсе не такой плохой, как вам показалось.

Чарли чуть не задохнулась от злости. Хватит с нее того, что он оказался прав, но признать это было выше ее сил. К сожалению, выхода не оставалось, всю ночь на стуле не просидишь. На безрыбье и рак рыба.

– Я.., возможно, немного вспылила, – выдавши из себя Чарли.

– Возможно?

Охваченная порывом ярости, она не заметила легкой иронии в его голосе и пробормотала:

– Я была не права, совсем не права. И мне нужна ваша помощь.

Если ты скажешь еще хоть слово, Фил Этмор, я тебя убью, подумала она. И он, наверное, прочел ее мысли, потому что, ничего не сказав, нагнулся, поднял ее и поудобней устроил у себя на руках. Молчи, уговаривала себя Чарли, хотя он так крепко прижал ее, что она грудью чувствовала его железные мускулы. Только не вздумай сказать, что ты не так уж и похудела, как ему кажется. Ни слова!

Они пересекли лужайку, миновали цепную ограду и обошли дом сбоку. Фил ногой постучал в дверь. Долго не открывали, наконец на пороге появилась Эмилия.

– Филип! Что случилось?

Отчего я ненавижу даже ее голос? – спросила себя Чарли. Он немного пронзительный, но это улавливает только тренированное ухо музыканта. К тому же слишком тощая, а мужчины любят миловидных, таких, как я. Как я? Да уж!

– У Чарли снова несчастье. – Фил прошел мимо Эмилии в гостиную, осторожно опустил Чарли на диван и положил ее ноги повыше, на мягкие подушки.

Неизвестно откуда появился Сэм и засопел у ее ног.

– Снова несчастный случай? Да это дитя просто жить не может без них, так что, Филип, держись от нее подальше.

– Спасибо, Эмилия. Это не заразно. Ответ Фила прозвучал саркастически, во всяком случае, Чарли этого хотелось, и она это услышала.

А пока что добрый сэр Галахад [9]note 9
  Персонаж эпопеи в прозе «Смерть Артура» английского писателя Томаса Мэлори (ок. 1417 – 1471). Галахад – самый благородный из рыцарей Круглого


[Закрыть]задрал ей юбку и явно переусердствовал. Чарли попыталась опустить юбку пониже, но он отвел ее руку и строго сказал:

– Я должен посмотреть, в чем там дело. Вы думаете, я женских ног не видел?

Эмилия захихикала, а Чарли сделалась багрово-красной и промямлила:

– Но ведь колено намного ниже. А у меня колено болит.

Все ее попытки опустить юбку ни к чему не привели – он их тут же пресекал.

– Колено распухло, – заявил Фил, – надо положить лед. Где еще болит?

Ему меня не провести, подумала Чарли. Если я скажу, где еще больно, он захочет и туда положить лед... Ну нет, мистер Этмор.

– Больше нигде, – вздохнула она. Он недоверчиво посмотрел на Чарли.

– Честное слово, я нигде больше не ушиблась.

– Понятно, – фыркнул Фил, – вы скорее останетесь со сломанной спиной, чем обратитесь ко мне за помощью. Эмилия, побудь с ней, пока я найду лед. Или лучше я позову миссис Сатерленд.

– Она уехала, – тоскливо отозвалась Эмилия, – полчаса тому назад. Я не против помочь тебе, Фил, сделаю все, что ты попросишь.

Оба ушли на кухню, и Эмилия при этом держала Фила за руку.

– Сделаю все, что ты попросишь, – передразнила Чарли тонкий, приторно-сладкий голосок Эмилии. – Буду целовать твои босые ноги!

А я размозжу тебе череп лопатой! Чарли вдруг застонала. Ей очень хотелось быть на месте Эмилии. В игре с Филом она зашла слишком далеко и начинала это понимать. Он действительно хороший. Ну, может, не совсем, но.., и не плохой. Можно сказать, даже приятный. И уж слишком хорош для всяких там Эмилий! А был бы еще лучше, если бы выбрал в жены Шарлотту! В жены? Да она с ума сошла! Чарли снова застонала. Тут появилась Эмилия, держа в руке пакет со льдом и полотенце.

– Льда у нас оказалось мало, – радостно объявила белокурая красавица и, схватив Чарли за больную ногу, подсунула под нее полотенце. – Фил поехал в город за льдом.

– Господи, – охнула Чарли. Боль накатывала на нее волнами. – Я, кажется, не кусок мяса.

– Разве? – Снова хихиканье, от которого Чарли заскрежетала зубами. Растаявший лед может испортить Филипу этот красивый диван. – Эмилия шлепнула пакет со льдом на ушибленное колено Чарли, явно не стараясь быть осторожнее.

– И вы, конечно, этого не допустите, – пробормотала Чарли и добавила еще несколько слов на трех из шести известных ей языков.

Было ясно, что лингвистические познания Эмилии весьма ограниченны. Она улыбнулась и отошла от дивана, спросив:

– Так хорошо?

– Прекрасно.

– Послушайте, мисс Макеннали, вы зря теряете время, только все кости себе переломаете.

– Вы так думаете? – Чарли застонала, пытаясь хоть немного изменить позу.

Эмилия же улыбалась, словно вся эта ситуация доставляла ей удовольствие:

– Судите сами: вам удалось привлечь его внимание, сломав себе палец, но не надолго, хотя вы до сих пор с повязкой. Поэтому, когда вы увидели, что он снова потянулся ко мне, вы ломаете ногу. – Сидя в кресле, Эмилия нагнулась вперед и перестала улыбаться. – Что еще вы намерены сломать, когда и этот номер не пройдет?

– Ах, вот оно что! Оказывается, Филип принадлежит вам, а я и не знала.

– Конечно. Вы не связаны с семьей Этморов столько лет, сколько я. Мы с Филом детьми купались в одной ванночке.

Возможно, и теперь купаетесь, мрачно подумала Чарли. Или спите вместе, или душ принимаете. Что со мной? Это какое-то сумасшествие. Я знаю, что сломаю в следующий раз – шею Эмилии. Это станет вкладом в мировую культуру. Если бы не воспитание, я бы плюнула в нее!

– Я и не знала, – сказала она, – у вас, наверное, было счастливое детство. Завидую.

– Нам стоит позавидовать. Смотрите. Взгляд Чарли буквально приковался к левой руке Эмилии, на которой сверкало чудесное кольцо. Чарли тут же его узнала – это было то самое кольцо, что она носила, притворяясь помолвленной с Филипом, и в порыве ярости бросила в его почтовый ящик. А как приятно было чувствовать его на пальце! Чарли раньше никогда не носила колец – скрипачам хорошо платили, но не настолько, чтобы покупать такие драгоценности. К старости она могла бы скопить на кольцо, но тогда оно ей уже будет не нужно. Чарли уставилась на Эмилию, надеясь, что та уйдет.

Но жизнерадостная Эмилия и не собиралась покидать сцену. Напротив, она подвинула кресло поближе и устроилась прямо под носом у Чарли, а той было некуда деваться. К тому же в руках у Эмилии появилось опасное оружие – две вязальные спицы, – и она принялась за дело. Ничего себе, подумала Чарли, а я и пуговицы не пришью. Придется, видно, наслаждаться этим милым домашним уютом до прихода Фила.

– Знаете, – пальцы Эмилии так и мелькали, – мы с Филом родились в один и тот же год, но я на месяц раньше.

– Да?

– О, по этому поводу у нас есть даже шутки, семейное развлечение. Раз в году целый месяц я бываю старше его на год!

– Очень занятно. А ему это не мешает? Я имею в виду: любить женщину, которая старше его?

Спицы замерли.

– Это семейная шутка, – сказала Эмилия с кислым видом. – Вам не понять. В семьях массачусетской элиты любят невинные розыгрыши – это укрепляет отношения.

– Понятно, – ответила Чарли.

Она попробовала повернуться – колено она повредила, это было ясно, но и зад отбила тоже, малейшее движение причиняло боль. Чарли застонала, а ее очаровательная собеседница подняла глаза от вязанья и улыбнулась:

– Божья кара.

– Вас никогда не собирались придушить? – спросила Чарли.

– Возможно, когда я была помоложе, – продолжала ее мучительница. – А потом я вышла замуж и многому научилась от первого мужа. К несчастью, он разорился, и бедной вдове трудно приходится.

– Не так трудно, как неработающему скрипачу, – с горечью вставила Чарли. Я бы хотела...

Но тут появилась мать Фила; лучезарно улыбаясь, она спускалась вниз.

– Вот вы где! Я только что написала мужу – он очень обрадуется.

– О том, что Филип ссудит вас деньгами? – У Эмилии был вид человека, у которого из-под носа стащили кусок пирога.

– Именно. – Миссис Этмор ликовала. – Конечно, это сделка: Филип пошлет туда своего аудитора и архитектора. Но там все в порядке, и ему не о чем беспокоиться. Правда, чудесно? Я хочу завтра же отправиться на Мальорку. Поедешь со мной, душечка Эмилия?

– Нет, я, пожалуй, еще задержусь. Нам с Филипом надо кое-что выяснить. Например, насчет этой свиньи.

– Да, жить в доме со свиньей неприятно, – согласилась миссис Этмор. – Но ты можешь дождаться, пока Фил куда-нибудь уедет, и отправить животное на скотобойню.

– Замечательно! Но я не смогу довезти это чудовище. Как вы думаете, они принимают вызовы на дом?

– Только троньте пальцем мою.., его свинью, и за вашу жизнь я не дам и ломаного гроша, – вмешалась Чарли.

Сэм, услыхав, что началась схватка не на жизнь, а на смерть, бочком протиснулся к дивану и сунул нос в ладонь Чарли.

Но тут к дому вслед за «поршем» Фила подъехала машина «Скорой помощи», и в гостиную вбежали санитары с носилками. Сэм тут же ретировался, ища более надежную защиту.

– Все в порядке, Сэм, – успокоил его Фил. – Ребята, вы сможете ее переложить, не сломав ногу?

– Не беспокойтесь. – Фельдшер подошел к дивану и бегло осмотрел колено Чарли.

– Я же сказала, что не нужна мне никакая «скорая помощь», – пробурчала Чарли, – просто положите лед, и все.