Текст книги "Тайна гувернантки"
Автор книги: Эмилия Остен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Да, причем навеки. Она умерла.
– Примите мои соболезнования.
– Благодарю вас, лорд Мэнли. Может быть, я недостаточно горевала о ней, так как никогда ее не понимала. Она умерла, еще когда я жила в пансионе. Она не появлялась там с тех пор, как меня отправили в школу. Даже не знаю толком, чем тетушка болела, мне она не призналась, хотя я спрашивала. По-моему, врачи тоже затруднялись сказать. Ей становилось все хуже и хуже, и некоторое время назад она скончалась. У нее осталось мало вещей и не слишком много денег, она завещала их мне, так как других родственников у нас нет. Но я так мало видела ее после того, как оказалась в пансионе… Может, она вовсе не скучала без меня. Может, я ей надоела за первые годы.
– Все-таки неплохой поступок с ее стороны – оставить вам состояние.
– Тетя просто не любила благотворительность. Терпеть не могла жертвовать деньги приютам или домам для умалишенных. Оставить деньги мне, видимо, казалось ей меньшим злом. Я все думаю иногда, может, я что-то сделала не так, и она на меня разозлилась и перестала любить. Ведь у нас часто бывало все хорошо, а потом она замыкалась и отталкивала меня. Может, я и провинилась в чем, не знаю.
Откровенный разговор звучал немного странно – еще никому Эмбер не высказывала то, что у нее на душе. Когда она приехала в Грейхилл, то излагала свою историю Шерре совершенно иными словами, хоть и все то же самое. А лорд Мэнли располагал к откровенности.
«Откуда мне знать, что он не предаст меня? Не воспользуется этими знаниями, чтобы обидеть или уколоть? И почему я думаю, что он поймет все правильно?..»
– Что ж, понимаю, – произнес Ричард. – Конечно же, это останется между нами, мисс Ларк.
– Благодарю вас.
– Но теперь вы живете другой жизнью, – заметил он. – Вы счастливы?
– Да.
– Вы так уверенно это сказали.
– Потому что я в этом уверена.
– И из чего же состоит ваше счастье?
– Я просто живу и никому не мешаю. Никому ничего не должна. Сама выбрала, что делать. Разве поводов недостаточно?
– Действительно, – сказал лорд Мэнли.
Из кустов выскочил Самир и побежал впереди, помахивая закрученным в лихой бублик хвостом.
Эмбер придержала Маргаритку.
– К сожалению, мне пора. Скоро проснется Бруно, и я должна вести его к завтраку.
– В таком случае, я проедусь с вами до Грейхилла. Чтобы на вас феи не напали.
– Злые феи только детей крадут, – засмеялась Эмбер.
– Вы невинны душою, словно ребенок. Так что душу они у вас могут украсть. Нет-нет, и не возражайте; с некоторых пор безопасность юных леди – моя паранойя. Вы знаете, что такое паранойя? Я вам сейчас расскажу.
Ближе к вечеру когда Эмбер сидела вместе с Бруно в детской, вошел слуга.
– Мисс Ларк, вот это прислали из Фэйрхед-Мэнор.
Он протянул Эмбер небольшую, обтянутую бархатом коробку.
– Благодарю, Крис.
Когда слуга удалился, Эмбер поставила коробку на стол и недоумевающе на нее уставилась. Бруно заинтересовался:
– Это подарок?
– Понятия не имею.
Она осторожно приподняла крышку. Внутри лежала вторая коробочка, гораздо меньше, на ней – сложенный вчетверо листок бумага. Эмбер развернула послание.
Незнакомым крупным почерком там было написано: «Для мисс Ларк и Маргаритки от добрых фей».
Эмбер расхохоталась и открыла вторую коробочку – в ней лежал большой кусок сахара.
Глава 10
Снова пришел этот сон о путешествии в темноте.
Эмбер шла по коридорам старого дома в Морпеге, неся в руке зажженную свечу. Коридоры оставались пустыми, как и во время ее последнего приезда туда. В углах невесомо колыхались длинные пряди пыли. Шаги гулко метались среди стен, замирая вдали с тягостными вздохами. Комнаты стояли пустые вся мебель продана, остались только следы – поцарапанный пол, светлый прямоугольник на месте ковра, пятна на обоях там, где висели картины. Но Эмбер помнила, что еще есть стол в кабинете. Туда зачем-то нужно дойти.
Она поднималась по лестнице, полной скрипучих тайн, не прикасаясь к перилам, так как знала: стоит их коснуться, они рассыплются прахом. Эмбер не было страшно, подкрадывалась только та темная, тягучая тоска, которая часто сопровождает подобные сны и является их молчаливым спутником. Дом пуст – она это прекрасно знала. Сюда никто не явится, кроме нее и призраков.
И, стоило вспомнить о призраках, Эмбер подумала: кое-кто из них тут есть. Она пошла быстрее.
В кабинете действительно стоял стол, а на нем – канделябр с тремя погасшими свечами. Эмбер попыталась зажечь фитили от своей свечи, но пламя упорно не занималось. Тоска становилась все сильнее. Эмбер прижалась спиной к стене, выставив перед собою свечу, ожидая, кто появится из темноты.
И появилась тетя. Конечно, кто же еще мог сейчас прийти… Волосы уложены так, как она всегда делала, и платье одно из любимых – ярко-синее, тетушка обожала этот цвет. Она казалась такой настоящей, такой живой, что хотелось поверить на миг, что все плохое, что случалось между ними, – морок, сон. На самом деле тетя любит свою маленькую племянницу, и завтра открывается ярмарка в Морпете, и они отправятся туда вместе…
– Кто здесь? – спросила тетушка. – Покажись.
Эмбер знала, что ни в коем случае нельзя отвечать. Тогда призрак подумает, покачает головой и уйдет. Однако сейчас нестерпимое желание поговорить с женщиной, которая так странно ее любила и умерла давно, далеко и незаметно, пересилило чувство опасности.
– Это я, тетя Мейда, – негромко ответила она.
Тетушка дернулась, но ближе не подошла – мешал свет.
– Задуй свечу, – резко велела она.
Эмбер покачала головой.
– Всегда была упрямой, – забормотала тетя Мейда, – как есть, упрямой, как твой папаша, подлый обманщик. Ты не помнишь его, а я-то помню. Дурная в тебе кровь, девчонка, дурная кровь. Он в аду теперь, – она хихикнула, – как и я. Знаешь, что такое ад, девчонка? Пустые улицы, идешь без конца, и никого нету, и воды не попьешь, а хочется, и присесть некуда, и поговорить не с кем. Ты вот не позовешь. Гнилая у тебя судьба. Не видать счастья.
– Не говори так! – вскрикнула Эмбер. – Не смей!
Тетушка печально покачала головой. Злость на ее лице уступила место мольбе.
– Прости меня, Эмбер, детка. Вот я на тебя сержусь, а сама вовсе и не злая… Ты не знаешь, как это тяжело, всю жизнь в себе грех носить. Я так мало изведала счастья и так мало могла его тебе дать.
Эмбер молчала. Тетушка так часто говорила, когда переставала отталкивать племянницу. Тогда все бывало хорошо. Может, и сейчас будет? Но мольба в глазах тети уступила место холодной ненависти:
– Всегда говорила и повторю: таким, как ты, хорошей судьбы не положено. Родилась ненужная, и мне не нужна, никому; только и воспитывала тебя, побоялась Бога, а зачем? Любила тебя зачем? Кого в тебе видела? – Она покачала головой, отчего по красивым ее волосам пробежали огненные дорожки. Тетя протянула руку; свет ей уже не мешал. – Не бойся, деточка. Не оставляй меня одну. Пойдем со мной.
Эмбер с ужасом поняла: еще немного, и ей не спастись. На сей раз она сама виновата, заговорила с призраком, подпустила его к себе. Она ткнула в сторону тетушки свечой, не помогло: призрак шел к ней, протягивал руки.
И тут появился Кеннет, Эмбер увидела его первым, а затем и Кейлин – близнецы вышли с двух сторон и остановились, загораживая Эмбер собой. Она не успела удивиться: из темноты за тетушкой вышел Ричард Мэнли. Он не стал медлить и махнул рукой, словно вознамерился дать тете подзатыльник. И не успел: призрак развеялся. В руках у Ричарда растекся сизый дым.
– Ты неважно выглядишь, Кейлин.
– Я плохо спала.
Она старалась не думать о том сне, однако не выходило: лицо Мэнли, возникшего за спиной призрака, стояло у нее перед глазами. С этим сном не случилось, как со многими другими, растекавшимися утренним туманом и забывавшимися к полудню. Этот был яркий, словно все произошло в действительности. Кейлин помнила все в подробностях. Она не знала, что это за дом, в котором она оказалась во сие, и что там делала Эмбер, что там делали они все. Однако мисс Ларк грозила нешуточная опасность со стороны мертвой женщины. В том, что эта женщина мертва, Кейлин не сомневалась. Она раз за разом прокручивала в голове ряд картинок. Неудивительно, что Ричард, сидевший напротив нее за завтраком, смотрел подозрительно.
– Мучили кошмары?
– Наверное, слишком много съела вчера за ужином, – слабо улыбнулась Кейлин.
– То-то и мне было неспокойно, ~ задумчиво произнес Кеннет, до сих пор, казалось, полностью погруженный в чтение свеженького номера «Тайме». – Наверное, потому, что мы ели одно и то же. Вот и снится всякая пакость.
– Всякая – это какая? – полюбопытствовал Ричард, нанизывая на вилку соленый гриб.
– Заброшенный дом с привидениями.
Кейлин поперхнулась молоком.
– Что? – удивленно взглянул на нее Кеннет. – И тебе? Опять?
– Да.
Она постаралась отдышаться.
– Вас снова посетили одинаковые сновидения? – догадался Ричард.
– Похоже на то, – хором ответили близнецы и переглянулись.
– Между прочим, в моем сне был ты, – сказала Кейлин Ричарду.
– Надеюсь, все было благопристойно, если и Кеннет его смотрел.
– А еще там была мисс Ларк, – продолжала Кейлин, не обращая внимания на насмешливый тон друга. – Ее хотел увести в темноту призрак мертвой женщины, а нам с Кеннетом зачем-то понадобилось ее защитить.
– Мисс Ларк от призрака или призрака от мисс Ларк? – деловито уточнил Ричард.
– Призрака нужно было защищать от тебя, – ответил ему Кеннет, глядя, между тем, на сестру. – Именно ты его прикончил.
– Очаровательно. И что я сотворил с бедной женщиной?
– Замахнулся на нее, и она исчезла.
– Всегда знал, что вы оба невысоко меня цените как джентльмена. Обычно я не замахиваюсь на дам. Либо довожу дело до конца.
Ричарда, конечно, все это забавляло. А вот Кейлин – нет.
Бывало, и довольно часто, что ей и Кеннету снились одинаковые сны. Няня говорила, так нередко случается у близнецов. Обычно такие сны несли предчувствия, предзнаменования, из которых следовало извлекать уроки. За пару дней до смерти отца, к примеру, Кейлин и Кеннету, находившимся в Фэйрхед-Мэнор, приснилось, что папа умирает. Близнецы велели седлать коней и, не слушая никого, помчались в Лондон. Успели; даже хватило времени, чтобы попрощаться с отцом.
– И что нам теперь делать? – Кейлин подумала вслух.
– Полагаю, завтракать. – Ричард покончил с грибами и переводил взгляд с джема на омлет, решая, переходить к сладкому или еще рановато.
– Мы же тебе рассказывали, что…
– Я помню, – перебил Мэнли, – но, как врач, утверждаю, что тебе нужно позавтракать. Ешь, Кеилин.
Она подчинилась, однако вкуса пищи не чувствовала.
– Мисс Ларк и опасность, – произнесла она через некоторое время. – Почему они связаны?
– Мне тоже хотелось бы знать, – пробормотал Кеннет.
– Ничего опасного в ней нет, – сказал Ричард. – Я разговаривал с ней вчера, и она не показалась мне девушкой, которая может как-то угрожать вам обоим.
Кеннет подозрительно уставился на друга.
– Это когда ты с ней разговаривал?
– Утром. Я встретил ее на прогулке. Она… – Ричард умолк, и Кеилин заподозрила, что он недоговаривает. – Она решила выехать верхом. Мы столкнулись на дороге, невежливо было уезжать.
– Когда это тебя волновали понятия вежливости?
– Кеннет! – одернула брата Кеилин. – Не смей так говорить с Ричардом!
– Ревность, мой друг? – Лорд Мэнли, как всегда, рубил сплеча, не заботясь о последствиях. – Теперь любой, кто посмеет заговорить с женщиной, которая тебя заинтриговала, получит фунт презрения или вызов на дуэль?
– Как ты всегда все поворачиваешь, что мне и ответить нечего! – проворчал Кеннет.
– Это старость, сынок. В мои годы тоже так будешь уметь.
– Дик, перестань теперь ты, – вмешалась Кеилин. – Ты вовсе не старый.
– Угу. И лучшее тому свидетельство – ревность твоего брата. Значит, я еще могу быть соперником. Хорошо!
Ричард откинулся на спинку стула и жмурился, довольный. Кеилин порадовалась, что сегодня утром они в столовой только втроем: близнецы плохо спали и спустились к завтраку ни свет ни заря, а Ричард всегда встает рано.
– А мне снились приключения в Индии, – сказал лорд Мэнли, – и никаких пророческих видений. Так что я, пожалуй, оставлю вас толковать сны, а сам прогуляюсь.
– Сегодня прохладно, – предупредила Кеилин.
– Ничего, я надену плащ.
– Поедешь на Цезаре?
– Нет, пройдусь пешком неподалеку. – Ричард поднялся, взял трость. – А вы не ссорьтесь.
Он вышел. Кейлин проводила его взглядом.
– Мне кажется, Ричард тоскует.
– Не замечал за ним.
– У него временами что-то мелькает во взгляде. Не могу объяснить. Но кажется, ему очень одиноко.
– У него есть только мы, Кейлин. Родня… сама знаешь.
– Да. Знаю. – Она постучала вилкой по краю тарелки, бездумно извлекая прозрачный звон. – Ему нужна жена, которую он будет любить.
– Проблема с Ричардом в том, – сказал Кеннет, – что если он полюбит женщину, это случится раз и навсегда. И если не получит взаимности, станет несчастен. Лучше уж так. Ему не всякая подойдет.
– И он это знает. Сейчас пересидит у нас пару недель, а затем опять уедет. Я уже вижу, что он хочет это сделать, но остается тут из уважения к нам.
– Мы же не будем его удерживать, верно?
– Нет, Кеннет, не будем. У каждого своя дорога, и Ричард отлично знает, куда ведет его путь.
Прохладно – это близнецы преувеличили. Плащ Ричард надевать не стал, пасмурная погода – не повод для того, чтобы закутываться, словно в метель. Всего-то тучи медленно текут над головой, однако делают это высоко, так что дождя можно не опасаться. Со вчерашнего дня дороги подсохли, луж почти нет, да и не собирался Ричард забредать в дебри.
Самир нынче предпочел держаться рядом и бежал слева, сосредоточенный, деловитый. Пес еще молодой, всего-то два года, но преданный почище иных людей. Собаки в целом нравились Ричарду больше представителей рода человеческого. Самир не предаст, не бросит на произвол судьбы, не позволит умирать в одиночестве. Конечно, хаски проживет не столько, сколько Ричард (во всяком случае, лорд Мэнли очень надеялся на долгую жизнь), но на смену ему придет другой, не менее преданный. На старости лет Ричард будет сидеть в своем доме в графстве Сомерсет, читать книги и чесать за ухом очередного верного пса. Спокойная, наверное, выдастся старость. Ни треволнений, ни переживаний. Ни родных людей.
Два сводных брата Ричарда, старшие наследники, мало обращали внимания на младшего. Да он и не гонялся за их вниманием – с детства стало понятно, что они друг другу люди чужие. Ричарда воспитывали, как и всех, позволили самому выбирать, чем в жизни заниматься, и оставили в покое; разве это не стоит благодарности? Он спокоен, он путешествует, он лечит, и если бы не день рождения близнецов, то давно отправился бы на острова Карибского бассейна, где еще не бывал. Там наверняка найдется дело и впечатления. Ричард не считал, что создан, чтобы сидеть на месте.
Он шагал по дорожке все дальше и дальше от выпестованного поколениями садовников парка, не задумываясь, куда в итоге придет. Если заплутает, то с ним Самир, который всегда поможет вернуться. Да и не джунгли тут. Скоро проснутся гости (вот лондонские бездельники, спят до полудня!), вдова Хинли попросит ее осмотреть, мисс Голузй, разгильдяйка, станет кокетничать, а миссис Брантли – снова шушукаться с подружками у Ричарда за спиной. Они думают, он не видит и не слышит. Да все он видел и слышал, только не придавал особого значения. Люди – это животные особой породы, и наблюдение за их повадками иногда забавно. Не более.
Самир гавкнул, сунулся в кусты, с шумом погнал кого-то. Ричард улыбнулся и остановился передохнуть. Тропа уводила дальше в лес, а здесь, на краю безбрежно-зеленого поля, можно и постоять немного. Облака все так же лились оттенками серого, в вершинах деревьев шумел ветер. Ричард вспомнил рассказ Эмбер о феях; вот уж кто не вписывается в привычное лондонское общество, так это мисс Ларк. Никакого жеманства, кокетства, ужимок; подари ей Господь ложь, Эмбер не знала бы, что с нею делать.
Ричард пошел дальше; Самир вернулся довольный – видимо, поймал добычу. Или на дерево загнал, если это белка. Пес при виде белок приходил в подлинный восторг и все жаждал хоть с одной подружиться, однако рыжие грызуны не ценили своего счастья и пытались спастись бегством. Лишь однажды Самиру удалось белку поймать; она закатывала глаза и лежала, трепеща, под тяжелыми собачьими лапами, а Самир, млея от удовольствия, вылизывал ее, пока всю не обслюнявил. Впрочем, обслюнявленная белка бегает ничуть не медленнее сухой, как выяснилось через несколько минут, когда охотник ослабил бдительность. Только эту белку и видели. Ричарду казалось, что Самир до сих пор вспоминает тот случай с благоговением. Во всяком случае, он на месте пса точно вспоминал бы.
Тропинка пошла под уклон. Ричард замедлил шаги, так как эта местность была ему вовсе не знакома – направление он выбрал наугад, все равно владения Фэйрхедов велики, посмотреть есть на что. Например, на ручеек, вяло текущий в ложбине. Тропинка перекидывалась через него широким каменным мостиком с низкими перилами, а затем снова взбегала по склону поросшего жимолостью холма и терялась в подлеске.
Этот-то мостик Ричарда и подвел. То ли камень выступал неаккуратно, то ли там все время так скользко – но правая нога подвернулась, и через мгновение Ричард лежал на спине, созерцая клочок серого неба между смыкающихся древесных крон. Листья утешительно шелестели.
– Дьявол, – сказал Ричард, не шевелясь.
Самир вернулся, фыркнул ему в лицо и обеспокоено гавкнул.
– Сейчас.
Он приподнялся на локтях, прислушался к себе – нет, кроме ноющей правой ноги, повреждений вроде не наблюдается. Ричард встал, однако тут же был вынужден присесть на перила: нога отказывалась вести переговоры, плохо сросшаяся кость горела огнем. Придется пережидать, причем неизвестно сколько.
Такое уже случалось пару раз, однако тогда рядом находился Филипп, дотаскивавший хозяина до ближайшей кровати и оставлявший отлеживаться. Сейчас выбираться придется самому. Самир – не помощник, но пес хотя бы помнит дорогу домой, так что выведет. Или, если уж дела пойдут совсем плохо, сможет привести помощь. Вот последнее Ричарду делать совершенно не хотелось. Предстать перед гостями Фэйрхедов в таком состоянии – хуже не придумаешь. Разговоров будет на полдня, вспоминать ему это станут полгода. И так у него плохие отношения с обществом. Самир устроился напротив, наклонил набок лобастую голову и насторожил уши – что делать, дескать? Ричард вздохнул, потрепал собаку по голове.
– Ничего, посидим и пойдем. Потерпи.
Чтобы отвлечься, он растирал ногу и вспоминал города на букву А; затем, когда они в памяти закончились, – на В. Прошла четверть часа; Ричард попробовал встать, сделал пару шагов, опираясь на трость, и снова был вынужден сесть. Нет, так не пойдет. Конечно, хватятся его нескоро, все привыкли к его вольному образу жизни и частым отлучкам, но к обеду Кейлин и Кеннет его всегда ждут. Филипп забеспокоится еще скорее. Ричард обещал ему разобрать сегодня утром срочную корреспонденцию, требовавшую хозяйского внимания.
Города на С и D тоже закончились. Самир, до сих пор смирно сидевший, прислушался, вскочил и вдруг поскакал в кусты, быстро затерявшись среди жимолости.
– А ну вернись! – крикнул ему вслед Ричард, но пса и след простыл.
Наверняка все слышал, только поступил, как обычно, по своему разумению. Каков хозяин, таков и пес. Все закономерно. Ричард вполголоса выругался и, чтобы достигнуть духовного просветления, как тому учат на Востоке, занялся городами на Е.
Через некоторое время послышался шорох – по тропинке бежал весьма довольный собой Самир. А за ним – вот черт, черт, черт! – шла Эмбер Ларк в простом темно-зеленом учительском платье, и Ричарду немедленно захотелось оказаться в индийских джунглях в окружении полудюжины тигров, только не здесь.
Этого еще не хватало.
Глава 11
– Лорд Мэнли! – радостно приветствовала его Эмбер. – Доброе утро! Я гуляла тут неподалеку и увидела Самира. Он потянул меня зубами за юбку и повел куда-то. Я так и поняла, что вы тут поблизости.
Такое беззаботное щебетание беззаботным утром. От взгляда Ричарда, однако, не укрылось, что Эмбер нынче бледновата, в уголках глаз затаились тени. Но говорила она весело. Ричард понимал, что в присутствии леди следует встать, только при всем желании не мог этого сделать. Одно утешение, что Эмбер вроде бы такие формальности мало волнуют. Вот в бальном зале – да, а тут, в лесу, некоторая невежливость простительна.
– Наши с вами пути, дорогая мисс Ларк, – сказал он, – очень часто пересекаются. Особенно во время утренних прогулок Вы не видите в этом какого-нибудь знака свыше?
– Вы любите гулять, и я люблю гулять, совершенно естественно, что мы встречаемся, – ответила Эмбер даже с некоторым удивлением.
Самир плюхнулся на пушистый зад перед Ричардом и ткнулся носом в хозяйскую ногу – дескать, что ж ты, смотри, я ее привел, я молодец. Пользуйся.
– Молодец, – кисло сказал Ричард Самиру. – Вот даже странно, что вы не видите знака, мисс Ларк. Девушки вроде вас обычно склонны трактовать незначительные мелочи и пользу благосклонной к ним судьбы.
Она даже обиделась немного.
– Что значит – девушки вроде меня?
– Романтичные, верящие в фей и духов.
Ричард понимал, что дерзит оттого, что сам на себя злится, и остановиться не мог. Эмбер отступила на полшага и сказала холодным тоном, заложив руки за спину:
– Если мое общество вам неприятно, лорд Мэнли, я, пожалуй, пойду.
– У меня всего лишь гнусное настроение, мисс Ларк, – выдавил Ричард.
Судя по лицу, она тут же ему все простила. Черт бы побрал ее бесхитростность.
– А почему у вас такое настроение?
– Разве мало поводов? В Америке война. На завтрак подали плохо прожаренный омлет. В Лондоне полно беспризорников, которые мрут от голода. Любой из этих фактов может испортить настроение до конца дня. Если постараться, хватит и на завтра.
– Понятно, – сказала Эмбер, – тогда я пойду, пожалуй. Вы, кажется, хотите побыть в одиночестве. До свидания, лорд Мэнли.
– До свидания, мисс Ларк.
Она развернулась и пошла обратно по тропинке, откуда явилась; донельзя удивленный Самир по-щенячьи тявкнул, глядя на Ричарда. Тот молчал. Тогда пес вскочил и бросился следом за Эмбер, отчаянно лая.
– Самир, назад! – железным голосом приказал Ричард.
Эмбер обернулась, остановилась и стояла в нерешительности, не понимая, что происходит.
Такого резкого приказа пес послушался. Он с виноватым видом поплелся к хозяину, сунул нос ему под руку и шумно задышал. Ричард уцепился за мохнатый загривок.
– Лорд Мэнли, – окликнула его Эмбер, – а почему вы сидите на мосту?
– Я отдыхаю и созерцаю красоту природы, – ответил Ричард, не глядя на нее, и чуть не застонал: послышались шаги, она возвращалась.
Не дожидаясь приглашения, девушка уселась рядом с Ричардом на перила, с невиданной аккуратностью разместив юбки, – достаточно близко, чтобы он почувствовал ее запах, девичий, цветочный, полузабытый запах. Все эти красотки выливают на себя духи флаконами, отчего весь вечер чихать хочется; Эмбер пахла лесом, жасмином и очень тонко – собой.
Ричард повернул к ней голову. Мисс Ларк смотрела на него в задумчивости.
– Вы ничего не хотите мне сказать, лорд Мэнли?
– Здравствуйте еще раз, мисс Ларк, погода нынче просто чудесная.
– Не годится, – произнесла она с сожалением.
– Ручеек сегодня необыкновенно быстр, не правда ли?
– Необыкновенно. Увы, не годится.
– Самир вчера поймал лягушку. К счастью, слопать не успел, отпустил.
– Очень интересно, но все равно не то.
– Если я вас не удовлетворяю как собеседник, вы можете идти домой, – заметил Ричард.
– Охотно. Проводите меня, пожалуйста.
– Вы заблудились?
– Нет. Просто прошу вас, чтобы вы меня проводили.
Она смотрела на него своими прекрасными голубыми глазами, и Ричарду казалось, что его банальнейшим образом разыгрывают. Он даже знал как. И все равно шел в ловушку, широко открыв рот и хлопая ушами.
– Боюсь, не сегодня, мисс Ларк.
– Хотя бы до мельницы, – продолжала настаивать она.
– Здесь есть мельница?
– Есть. Недалеко. Вот до нее и проводите.
– Увы, мисс Ларк, увы.
– Тогда хотя бы за этот холм? – она указала на подлую тропинку.
Ричард смерил взглядом препятствие. Может, если он постарается и ничем себя не выдаст, Эмбер от него отстанет. И тогда он вернется к мостику и пошлет Самира в Фэйрхед-Мэнор, чтобы тот привел Филиппа. Если слуга все поймет правильно (а он поймет), дело удастся обставить без лишнего шума.
– Хорошо. За этот холм, – согласился Ричард и, приказав себе собраться, встал.
Получилось. Он тяжело оперся на трость; Эмбер внимательно за ним наблюдала. Она тоже встала. Ричард сделал пару шагов… и нога снова отказала.
К счастью, он сумел удержать равновесие. Но сделать еще шаг означало все-таки упасть в грязь у ног прекрасной дамы. Не слишком романтично и чрезвычайно непрактично, короче, невыгодно со всех сторон.
– Мисс Ларк, – сказал Ричард, – идите домой, а?
– Лорд Мэнли, – негромко произнесла Эмбер, – сядьте, пожалуйста, обратно.
Он не стал спорить и тяжело опустился на перила. Мисс Ларк не двинулась с места.
– Я искренне советую вам уйти, – неприветливо сказал Ричард.
Он старался не смотреть па нее. Не нужно ему никакой жалости.
– У меня сегодня праздник непослушания, – сообщила Эмбер и вновь устроилась с ним рядом. – Я побуду тут немножко.
– Уйдете вы, черт вас побери, или нет? – сорвался Ричард и все-таки не удержался, посмотрел на нее.
И не увидел на лице Эмбер ни жалости, ни сочувствия. Она смотрела на него… весело.
– Что вас так забавляет?
– Вы очень похожи на Бруно, – изрекла она.
– Простите? – Сравнение с трехлетним мальчишкой не слишком-то лестно. – У нас одинаковый разрез глаз?
– К счастью или к несчастью, нет. У вас одинаковое поведение в ситуации, которая выходит из-под контроля. Когда Бруно пытается что-то скрыть от меня или няньки, он злится точно так же, как и вы. Мне хотелось бы знать, это врожденное у всех мужчин или приобретается с определенного возраста? Но тогда с очень, очень раннего. Точно так же, как вы сегодня, вел себя Бруно, когда три дня назад я поинтересовалась у него, куда делся игрушечный кораблик.
– Спешу вас заверить, что к исчезновению кораблика я непричастен.
– Не беспокойтесь, лорд Мэнли, расследование уже состоялось. Пиратский бриг с сокровищами, то бишь с ожерельем мисс Аделии, поднят со дна бочки с дождевой водой. А вот с вами пока не все ясно. Сыщики затрудняются.
Ричард смотрел на нее во все глаза, будто впервые видел. Сейчас он готов был поверить, что это вовсе не робкая и воспитанная мисс Ларк, а принявший ее облик дух леса, решивший подшутить над незадачливым путником. Или она всегда такой была, а он не разглядел с первого раза? Вот эта хрупкость весеннего цветка в сочетании с умной, пропитанной юмором речью вызывала неясное беспокойство. И еще что-то отвлекало – то ли приподнятые уголки губ, то ли наклон головы… Ричард глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.
– Я понял. Вы работаете в полиции, сейчас у вас отпуск, и вы приехали к своим друзьям Даусеттам. Однако без дела вам скучно, вот вы за меня и взялись.
– Как ловко вы меня… как это говорится… расщелкали? – Она принялась чесать за ушами обалдевшего от такой удачи Самира. – Лорд Мэнли, на самом деле, мы можем так долго разговаривать, но это ни к чему не приведет. Вы в затруднительном положении?
– М-м…
– Понятно. У вас болит нога, и вам нужно домой.
– Я предпочел бы справиться с ситуацией сам.
– Предпочли бы, но пока не справляетесь.
И даже ответить ей нечего, потому что она со всех сторон права.
– Давайте только обойдемся без охов, вздохов и прочего.
– Я продемонстрировала что-то из вышеперечисленного? – с убийственной иронией осведомилась мисс Ларк.
– Где вы это прятали? – не удержался Ричард.
– Прятала что?
– Ваше чувство юмора. Раньше вы не отваживались шутить.
– Я на вас зла, и вы пробуждаете во мне худшие чувства. Лорд Мэнли, чем я могу помочь?
– Вы могли бы помочь, оставив меня в покое, но вы, конечно, не уйдете.
Он подумал. Все равно она догадалась и теперь с места не сдвинется, пока не удовлетворит свою жажду опеки – в этом с женщинами спорить бесполезно, Ричард давно понял.
– Судя по всему, боль немного утихнет часа через два, так что я могу просто подождать.
– И сидеть на этом мосту? Нет, не годится.
– Самир знает дорогу к Фэйрхед-Мэнор. Я могу отослать его туда.
– И переполошить всех гостей, чего вам совсем не хочется.
Удивительная сообразительность у этой девушки. Ее юбка касалась его ноги, и у Ричарда внезапно пересохло в горле. Задумавшаяся Эмбер, нахмурившаяся Эмбер была совсем рядом, и это почему-то стало важным. Ричард опустил дернувшуюся было руку; провести ладонью по щеке мисс Ларк – это безрассудство в чистом виде.
– Тогда остаетесь вы, – закончил Ричард, справившись с несвоевременными желаниями.
– Что мне нужно сделать?
– Вы можете сходить в Грейхилл – полагаю, он ближе, – и попросить потихоньку какого-нибудь крепкого парня, например вашего друга конюха, прийти сюда и помочь мне дойти до дому.
– У меня есть идея получше, – заявила Эмбер, – здесь неподалеку мельница, как я уже говорила. У мельника есть двуколка. Он с удовольствием подвезет вас до Фэйрхед-Мэнор, особенно если его усилия окажутся вознаграждены.
– Но до мельницы нужно дойти.
– Я вам помогу.
Ричард смерил ее взглядом.
– Смею заметить, мисс Ларк, я выше вас на голову и тяжелее раза в полтора.
– А также в несколько раз умнее, конечно же. Предложите что-нибудь еще.
– Не обижайтесь.
– Я вовсе не обижена.
– Нет, обижены.
Ричард заговорил помягче. Злость уходила, сменяясь непривычным чувством благодарности.
– Я дерзок с вами, признаю. Мне не хочется вас утруждать.
– Это вовсе не трудно.
– Ну давайте же не будем закрывать глаза на очевидные вещи!
– Но я надеялась, что вы мой друг, – тихо сказала Эмбер, – вы же сами говорили, Ричард!
Если бы она не назвала его по имени, черт знает, как долго продолжалась бы их забавная беседа. Однако Эмбер произнесла его имя так просто, спокойно и естественно, как будто тысячу лет так уже делала. Как Кейлин.
– Как вы меня только что назвали? – хрипло спросил Ричард.
Эмбер слегка смутилась, на глазах превращаясь в робкую гувернантку:
– Простите. Вы сами предлагали раньше, и я решила, что сейчас подходящий момент. Если это не так, приношу свои извинения, лорд Мэнли.
– Ричард. Меня зовут Ричард, и ваши извинения не требуются… Эмбер.
Она просияла:
– Значит, мы вправду друзья, да? Мне еще не удавалось подружиться с джентльменом.
– А Джонатан Даусетт?
– Он хозяин дома, где я служу; это некоторое препятствие.
– Ну да, – сказал Ричард, внимательно ее разглядывая, – конечно.
