Текст книги "Мой лучший препод (СИ)"
Автор книги: Эмилия Грант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Ты сводишь меня с ума, – хрипло бормочет он.
– Ага, – выдыхаю я.
Мне нечего сказать, я просто чувствую. Чувствую то, что раньше казалось недоступным, неизведанным и недозволенным. Все эти ощущения для меня в новинку.
– Нам надо остановиться, – тем же тоном произносит Влад, губами опускаясь к моей шее. Чуть всасывает кожу возле ключицы.
– Ага, – вновь соглашаюсь, запрокидывая голову.
– Это неправильно…
– Неправильно… – вторю я.
Внезапно до меня доходит. Будто таз с холодной водой на голову перевернули, тем самым отрезвив. Он – друг моего брата, мой преподаватель и мужчина, с которым я не имею никаких прав быть. Нельзя, надо остановиться.
Я чуть отстраняюсь, но меня выдает дыхание. Влад тоже берет себя в руки, глубоко выдыхая и упираясь лбом в мой лоб. Его рука сжимает мою, словно он не хочет оставить мне даже крохотного шанса, чтобы я сбежала.
– Нам нужно с этим что-то делать, – внезапно спокойно и как-то обреченно произносит он.
– Я… Я не знаю, что… – мой голос звучит растерянно.
Да что уж там… Я смущена, я не знаю, что делать. И я не хотела останавливаться. Несмотря даже на то, что мы находимся в университете, что нас кто-то мог увидеть… Не хотела, но должна.
Не слишком ли часто я делаю то, что не хочу, но должна?
Отбрасываю в сторону и без того болезненный вопрос и осторожно вытаскиваю свою руку из его, отстраняюсь – нет, отсаживаюсь – дальше. Влад выглядит не менее растерянным. Но в какую-то секунду берет себя в руки, выпрямляется и мягко улыбается.
– Кристина, меня к тебе тянет, – начинает он. Говорит спокойно, даже как-то сухо. – И я подозреваю, что тебя ко мне тоже.
Я киваю и заливаюсь румянцем. Как-то невовремя я начала смущаться! Совершенно не вовремя!
– И когда мы пытаемся контролировать себя, получается только хуже, – продолжает Влад. – Также у нас с тобой есть некоторые обстоятельства, которые мешают нам даже попробовать быть вместе.
Попробовать быть вместе? К чему он ведет?
– И подозреваю, что именно эти обстоятельство отчасти только разжигают между нами интерес. Окажись я в схожей ситуации с кем-то другим, я бы предложил свободные тайные отношения. Но… – Между его бровей пролегает морщинка. – Но мне кажется, что ты достойна большего. И этого большего я при всем желании не могу тебе дать.
Говорит как настоящий робот! Сухой твердый тон, почти полное отсутствие живых эмоций на лице… Как вообще так можно после… после… после того, что между нами произошло буквально несколько минут назад?!
Достойна большего?! Не могу дать?! Да я хоть что-то просила? Хоть что-то требовала? Говорила о том, чего хочу и чего достойна?
Все это разжигает внутри самый настоящий пожар.
– И что ты предлагаешь? – сложив руки на груди, спрашиваю я. Спрашиваю с той же холодностью, с которой говорит он. С холодностью, которая никак не вяжется с тем, что происходит внутри.
– Два варианта, – с готовностью отвечает он. – Вариант номер один: мы с тобой стараемся вообще не оставаться наедине. То, что я сегодня пошел тебя искать моя… ошибка.
Ошибка? Опять ошибка?! Как же бесит!
– И второй… – как ни в чем не бывало продолжает Влад. – Мы с тобой рушим все наши отношения с семьями. Ты ругаешься с Вадимом, с родителями, я ругаюсь со своим отцом. Меня выгоняют из университета за внеуставные отношения со студенткой, к тебе тоже будет совсем другое отношение… Мы рушим свои жизни только для того, чтобы вступить в отношения, которые могут закончиться через неделю или две.
Это звучит жестко. Его слова буквально втаптывают в землю. В ту самую, на которой хотелось стоять на твердых ногах, но что-то пошло не по плану. И он прав. Чертовски прав, тут ничего не поделаешь.
Вадим не простит ни меня, ни Влада. Родители обозлятся, что я выбрала себе парня, который на десять лет меня старше, которого они сами фактически считают своим вторым сыном… Барсов-старший обозлится на сына за очередное непослушание, да и поведется на негатив от моих родных и чтобы не портить отношения с четой Якуниных, которые в свое время выступали инвесторами в нескольких его проектах, вновь сошлет Влада в какую-нибудь далекую ссылку. В очередной раз.
– Я тебя поняла, – я встаю с дивана, кладу учебник в сумку, убираю телефон. Совершаю совершенно механические движения, чтобы разобраться с тем, что происходит у меня в голове. – Более того, я с тобой согласна. Овчинка не стоит выделки.
И пока мы слишком сильно друг к другу не привязались, все это стоит прекратить. Последнее добавляю мысленно.
Глава 9
Влад
Все пошло наперекосяк. Я ведь действительно хотел поговорить, расставить все нужные акценты и прийти к общему соглашению, но вместо этого у меня сорвало башню. Сорвало настолько, что я и думать забыл, что за девушка в моих объятиях, чьи губы на вкус настолько соблазнительно сладкие, что не хочется прекращать поцелуй. И что после этого всего может последовать…
Я до сих пор не могу этого осознать. Если бы мог, то смог бы и эрекцию успокоить, и мысли привести в порядок. Но нет. Я смотрю на ее уходящую фигуру, на то, как плавно она раскачивает бедрами, и хочу ее еще сильнее. Так, чтобы хотя бы на какое-то время она была только моей, чтобы извивалась в моих объятиях, требовала продолжения. Чтобы ее соски от моих прикосновений были каменными, чтобы между ее ног становилось мокро благодаря моим поцелуям. Чтобы она принадлежала мне. И только мне. Хотя бы ненадолго.
Но сказал я совсем другое. И кажется, Кристину это задело – я видел, как она изменилась в лице, как подобралась. Отбросила свои светлые волосы за спину и отправилась вглубь коридора.
Мне тоже следовало вернуться на занятие.
Мысли о той ответственности, что на меня свалилась, возвращают голове ясность мышления. Хотя бы временную…
После пары я становлюсь свидетелем разговора Кристины с этим придурком Шервудом. В парне раздражало все, от его манеры одеваться, как типичная золотая молодежь, до того, как он говорит. Широко растягивая гласные и будто с вызовом ко всем вокруг.
– Кристина, я могу отличить засос от «расчесала», – явно недовольно говорит парень, идущий рядом с Кристиной впереди. Я прислушиваюсь.
– Отстань, Дэн. Не хочешь верить, не верь.
– А строила из себя недотрогу! – бурчит Шервуд. – Хотя бы скажи, с кем! Я этого придурка…
– Не вскрывай мне мозг, пожалуйста.
– Кристин, точно расчесала? – уже куда тише спрашивает Денис, мягко касаясь ее руки, чтобы остановить.
Смотрит на нее влюбленно-щенячье, аж раздражает! Что их связывает?! Неужели они и правда встречаются? И где подмога в виде гнева ее заботливого братца? Этот Денис же конченный придурок, у него на лице все написано, как Кристина его вообще терпит возле себя?!
– Точно, – твердо отвечает девушка, останавливаясь.
Я сворачиваю в ближайший коридор. Сам злюсь. Шервуд явно понимает, что это не расчес, но почему верит?! Настолько сильно влюбился в мою фею? И мою ли? Нет. Точно не мою. Даже в мыслях.
– Владислав Александрович, – меня окликают высоким женским голосом, и я останавливаюсь.
Куратор. Как ее? Саша, Маша, Глаша? Девушка быстро перебирает ногами на высоком каблуке, чтобы меня нагнать.
– Как ваши успехи? – с широкой улыбкой спрашивает она.
– Прекрасно, – киваю я. – Сейчас занятие еще с одной группой, после я уезжаю.
– Вы освоились? – спрашивает она с надеждой в голосе. Вот только с надеждой на что?
– Да, вполне.
– Если у вас есть какие-то вопросы, – она внезапно краснеет, и до меня наконец доходит, к чему клонит эта куратор. – То мы могли бы с вами вместе сходить на обед после ваших пар.
На обед? А, к черту. Может, вот он? Шанс хоть как-то отвязаться от навязчивых мыслей о Кристине?
– Да, пожалуй, – растягиваю губы в искусственной улыбке. – Только умоляю, не в университетской столовой.
– Тут есть неподалеку одно уютное место с вкусной кухней, – с готовностью отвечает девушка. Маша, точно, ее зовут Маша!
– Прекрасно. Тогда в четыре возле главного входа?
– Да, – Маша чуть ли не светится от счастья, но это не приносит вообще никакого удовлетворения. Она разворачивается на каблуках и…
– О, Кристина, Денис! – радостно восклицает она, а внутри меня будто струна лопается. Я резко поворачиваю голову и вижу Кристину и Дениса, почему-то замеревших в нескольких шагах от нас.
Они все слышали? Так же, как и я их диалог когда-то?
Кристина выглядит равнодушной, но в ее глазах… буря? Ее видно даже через карие линзы.
– Здравствуйте, Мария Константиновна, – здоровается Шервуд. – Мы как раз вас искали. Аудитория…
– Аа, да! Помню! Пойдемте, – Маша радостно шагает по коридору, взмахом руки приглашая студентов следовать за ней. Кристина отмирает не сразу, кривит губы в усмешке и только потом разворачивается. Денис послушным цепным псом следует за ней.
Мне хочется объяснить Кристине, что она все не так поняла. Но после я понимаю, что объяснять ничего не нужно и поняла она ровно так, как и мне следовало.
Глава 10
Кристина
– Может, сходим сегодня куда-нибудь? – спрашивает Дэн после пар.
Анька с Витей убежали в студсовет. То ли для обсуждения скорого осеннего бала, то ли еще для решения каких-то организационных вопросов. И мы с Шервудом уже в очередной раз за сегодня оказались наедине.
– Куда? – вяло спрашиваю я.
Домой не хочется. Идти куда-то с Шервудом тоже, но это меньшее из зол. Мысли то и дело возвращаются к нашей кураторше Машеньке, так мы ее называем за глаза. Настолько милого и безобидного создания я еще ни разу не встречала, а потому ее явные подкаты к Владу я сперва даже не поняла. Осознала только когда он предложил ей изменить плоскость их беседы со студенческой столовой до какого-то «уютного места», а она уж слишком радостно согласилась.
– Ты голодна? – радостно спрашивает Шервуд.
– Не особо, – пожимаю плечами.
– Может, хочешь в кино? Вышел новый фильм…
– Не очень люблю кинотеатры, – предельно честно отвечаю я. Какой смысл ходить в огромные залы, битком набитые жующими людьми, когда дома у родителей есть персональный кинотеатр.
– А что ты хочешь? – в тоне Шервуда сквозит недовольство.
– Можем просто погулять, – я тяжело вздыхаю. Понимаю, что весь этот разговор выставляет меня в статусе истерички.
Мы действительно идем гулять. Бесцельно бродим по улицам центра, заглядываем в витрины и даже пытаемся вести непринужденную беседу. По началу мне вообще не хочется разговаривать, только погрузиться в собственные мысли, но Дэну удается меня разговорить.
– А насколько ты близка с братом? – внезапно спрашивает Шервуд.
– Достаточно. Мы постоянно поддерживаем связь, часто видимся… Я у него вместо домашней зверушки, о которой хочется заботится, – отвечаю я.
– Знаешь, он ведь мне писал недавно.
Ну кто бы сомневался… Вадим – хороший брат. Но все его вмешательства в мою личную жизнь, даже если ее нет, действительно раздражают. Вот только что с этим делать и как повлиять, я представляю с трудом.
– Что писал?
– Что-то вроде «Оставь Крис в покое. Я знаю, что ты за человек и не хочу, чтобы ты обижал мою сестру», – закатывая глаза, произнес Дэн.
– Ооо, это он еще мягко, – удивленно пробормотала я.
– Не буду же я сообщать тебе все эпитеты, которыми он меня наградил, – хмыкнул Шервуд.
– Прости. – Мне действительно стыдно. С учетом того, что с Шервудом у нас ничего нет и быть не может, он не заслужил все это выслушивать.
– Не бери в голову. Я его понимаю, – серьезно говорит Денис. Его вечно шутливый тон становится каким-то серьезным. – У меня у самого сестра. Ей шестнадцать, и она сводит меня с ума.
– Сводит тебя с ума?
– Ага. Сбегает по ночам из дома, шарахается с какой-то непонятной компанией… У нее уже четыре татуировки! После второй родители отлучили ее от карманных денег и не спрашивай меня, на какие средства она делает эти тату. Если честно, я не очень хочу знать. А знаешь, кто в этом всем виноват?
– Кто?
– Я, – усмехается Дэн. – И ответственный тоже я.
– Фигово быть старшим братом бунтующего подростка, – замечаю я. Разговор, наконец, перестает напрягать, даже становится интересным.
– Там бунтовать-то не за что. Она все злится, что родители как-то ограничивают ее выбор… Вот только выбора я как-то не услышал. Она впустую отстаивает свои права, хотя сама толком не понимает, за что именно.
– Может, она просто не хочет говорить, за что именно?
– Но какой тогда смысл отстаивать?
– Внутренняя неудовлетворенность.
– Эм, мы вообще-то о моей сестре говорим, – несколько нервно хмыкает Шервуд.
– Я не про ту неудовлетворенность, – я не могу удержаться от улыбки. И пусть только попробуют Анька с Витей меня убедить, что мысли Шервуда не в одной плоскости протекают. – А про социальную. Может, она хочет заниматься тем, что никогда не одобришь ни ты, ни твои родители. Знает заранее, а потому и бастует заранее. А поговорить боится.
– Вряд ли мои родители могли бы хоть что-то не одобрить в Алене. Даже если она вдруг решит быть вольным художником и скитаться по миру. Им просто хочется, чтобы она была счастлива и имела позицию, цели…
– Может, это тебе так кажется, потому что ты соответствуешь их запросам? – я задаю вопрос излишне резко.
Тут же прикусываю себе язык. Да, Дэн – друг. Но не настолько близкий, чтобы я так откровенно лезла к нему в душу и в его уклад семьи.
– Соответствую запросам? – Дэн хмурится. – Ты про специальность?
– Да, – я уже не рада, что подняла эту тему.
– Может быть. Я не думал об этом… – внезапно задумчиво выдает Шервуд. И следом уже веселее: – Но знаешь. Мне иногда жаль, что у нас с сестрой не такие близкие отношения, как у тебя с братом. Я бы тоже хотел кому-нибудь угрожать о том, что прибью, если ее кто-то обидит.
Не могу удержаться от смешка.
– Могу тебе сказать по секрету, что младших сестер иногда очень достает такая опека, – с улыбкой говорю я.
Сама же думаю о том, как сложилось у нас в семье. У нас именно Вадим, пожалуй, пошел против воли родителей. Сперва бросил институт, потом занялся мелким предпринимательством – перепродавал товары, заказанные в Китае, основал небольшую клининговую компанию. И после этого, когда отец увидел в нем потенциал, получил от семьи «дотации» на открытие собственного бизнеса. Вот только вместо вклада в какое-то уже успешное предприятие или развития нового дела, Вадим вложил все бабки в «Дракона». Сперва дела шли откровенно хреново, но после брат смог вырастить свое детище. Теперь у него уже три клуба и два бара, которыми он очень гордится.
Телефон вибрирует, и я отвлекаюсь от размышлений.
Мама?
– Алло, – отвечаю я. Звонку удивляюсь, обычно мы с матерью переписываемся в мессенджерах, редко созваниваемся.
– Привет, дорогая. Ты уже закончила в университете? – спрашивает она. Ее голос, как и всегда, звучит мягко, но я каким-то шестым чувством ощущаю, что что-то не так.
– Да, – отвечаю я. – Что-то случилось?
– Очень хочу с тобой встретиться, попить кофе где-нибудь в центре. Ты не занята?
Бросаю взгляд на Шервуда. С одной стороны, мы только-только разговорились и в кои-то веки разговор меня не напрягает, с другой стороны – мама слишком редко просит о встречах тет-а-тет, чтобы ими пренебрегать.
– Да, конечно, встретимся. Через сколько и где?
Мама говорит название знакомой кофейни и сообщает, что будет там минут через двадцать.
– Дэн, прости. Похоже, дело срочное, – бормочу я. Чувствую, что под ложечкой сосет. Да что же такое могло произойти?
– Что случилось? – обеспокоенно спрашивает он.
– Не знаю, – растерянно отвечаю я. – Просто чувствую.
– Я тебя провожу?
* * *
В «Чак-коффе» как и всегда немного людей. Из динамиков льется спокойная музыка жанра нео-классики, освещение приглушенное. Мама сидит за дальним столиком возле затемненного окна, крутит в руках чашку кофе.
– Привет, – я чмокаю ее в щеку и сажусь напротив. Прошу у мгновенно оказавшегося рядом официанта раф и выжидательно смотрю на маму.
– Как дела, милая? – она мягко улыбается.
– Все хорошо, – отвечаю я. – Учеба только началась, втягиваюсь. В этом году расписание более лояльное, чем в прошлом.
– Слышала, что Влад именно у вас преподает, – невзначай произносит мама.
– Да, – натягиваю на лицо маску, чтобы ничем не выдать своих эмоций. Уж кто-кто, а мама всегда слишком легко считывала эмоции по моей мимике. – Он неплохо справляется с этой должностью.
– Я рада. Влад – хороший мальчик, – отвечает мама.
Мальчик? Уже не мальчик. Даже не парень. Скорее, мужчина.
– Я хотела с тобой кое-что обсудить, – произносит она, и я напрягаюсь. Мне не нравится, как строится наша беседа. – Пообещай, что отнесешься с пониманием.
С пониманием?
– Дело в том, что… – мама берет паузу, глубоко выдыхает и поднимает на меня взгляд. – Мы с вашим отцом решили подать документы на развод.
Бздынь. Примерно с этим звуком лопается натянутая струна внутри меня. Следом за ней приходит оглушающая тишина. Нет ни боли, ни даже вопросов – Почему? Как? Зачем? – я вообще ничего не испытываю. Но лишь первые секунд тридцать, которые кажутся мне вечностью.
– Вадим отреагировал более бурно, – неуверенно бормочет мама, отводя взгляд. – Я разговаривала с ним с утра.
Значит, Вадим уже знает? Почему он мне не сказал?! Почему не предупредил? Теперь я испытываю панику. Не могу не задаваться вопросом – что же будет дальше.
– Что… что произошло? – мой голос звучит слишком сдавленно и хрипло, я пытаюсь прокашляться.
– Ничего, в том-то и дело. Ничего не произошло, – внезапно твердо произносит мама. – Вы с Вадимом уже выросли и нам больше нет никакого смысла продолжать отношения с вашим отцом.
– Но…
– Кристина, пожалуйста, послушай меня, – мама говорит спокойно, но твердо. – Я хочу, чтобы ты поняла…
– Папа тебе изменял?! – шокировано спрашиваю я.
– Что?.. Нет, Кристина, с чего ты взяла?
– Но тогда почему?..
– Мы поженились, когда были слишком молодыми. Он был перспективным, но бедным студентом, я грезила о Голливуде, но роли мне давали только в экспериментальных авторских постановках. Тогда мы решили, что будем идти рука об руку. И какое-то время мы и правда шли. Вот только потом весь наш путь накренился в сторону реализации амбиций твоего отца. Это не плохо, нет… Просто… Просто совсем недавно я начала задаваться вопросом, а как же я? Я ведь мало уделяла времени себе. Сперва родился Вадим, потом ты, отец вообще требовал постоянного к себе внимания. И… я устала от этого. Мне скоро пятьдесят лет, мои дети выросли, супруг достиг той вершины, о которой мечтал. А я?..
– Но ты же играла в театрах, снималась в кино… – бормочу я.
– Как жена самого Якунина, – мама закатывает глаза. – А не как хорошая актриса. А я ведь правда могу быть хорошей актрисой. Даже сейчас, когда молодость уже потеряна.
– Ты очень хорошо выглядишь…
– Я знаю, – мама вновь улыбается. – Но этого недостаточно для того, чтобы женщина чувствовала себя реализованной, понимаешь?
– Нет, – выдыхаю я, прикрывая глаза.
А вот теперь приходит и боль. Родители всегда казались мне слишком самостоятельной и обособленной ячейкой общества. Даже несмотря на то, что я считала отца тираном, маме всегда удавалось сглаживать в нем все острые углы. И мне всегда думалось, что между ними до сих пор горит огонь настоящих чувств…
– Но я постараюсь понять, – нахожу в себе силы для этих слов.
Глава 11
Кристина
Я сижу на своей кухне с кружкой чая, безучастно смотрю перед собой и раз в десять минут пытаюсь дозвониться до Вадима.
– Абонент вне зоны действия сети, – издевательски тянет женский голос.
Мне срочно нужно поговорить. Желательно с Вадимом, который упорно не желал включать телефон. И где его только черти носят? Все ли с ним в порядке? Или развод родителей ударил и по нему? Наплевав на все, пытаюсь дозвониться Аньке, та берет трубку довольно быстро:
– Крис, срочно? Мы с Витей на годовщине свадьбы родителей, не очень удобно, – поспешно тараторит она.
– Нет, не срочно, – я все же выдавливаю. – Завтра поболтаем.
Нажимаю на сброс звонка. Внутри пустота… Нет, я прекрасно понимала, что развод существует, что это слишком частое явление, чтобы его игнорировать. Но никогда не думала, что это хоть как-то будет касаться меня и нашу семью.
«Кристин, все хорошо?» – приходит сообщение от Шервуда. Как чувствовал! Но вот отвечать почему-то не хочется. Будто у меня в голове стоит фильтр, который готов впустить туда любого человека, кроме Дэна. Делая еще глоток чая, я вновь беру в руки телефон:
«Влад, ты можешь приехать? Просто как друг», – отправляю прежде, чем успеваю подумать.
«Что случилось?», – ответ приходит незамедлительно, я даже не успеваю осознать, что попросила лучшего друга своего брата и по совместительству своего преподавателя заглянуть на огонек. Просто… Просто мы росли вместе. Мои родители в некотором смысле заменили и его родителей, даря ему куда больше внимания и заботы, чем даже его отец. Особенно, моя мама – та вообще относилась к Владу, как к своему сыну.
«Скинь адрес», – телефон вновь вибрирует, и я гипнотизирую экран, не в силах пошевелиться.
Неловко тыкаю пальцами в экран и нажимаю на кнопку «отправить». А после бессильно падаю на руки, лежащие на столе. В горле першит, к глазам подступают слезы.
Ну почему все так?!..
Почему за последнюю неделю моя жизнь уже дважды на волоске от полной разрухи? За что мне это все?
Не знаю, сколько я пролежала вот так, уронив голову на руки и занимаясь самокопанием напополам с сожалением, не обращая внимания ни на вибрирующий телефон, ни на вновь закипевший чайник. Время словно перестает существовать, просто качает меня на волнах, которые невозможно физически ощутить – только ментально.
Одна минута, и перед глазами все самые счастливые моменты, которые были связаны у меня с семьей. Вторая минута – и я вспоминаю счастливых родителей. Может, они просто казались счастливыми? Третья – и я думаю о Владе и брате. А потом все по новой, бесчисленное количество раз.
Пока эту эмоциональную качку не прерывает звонок в дверь. Я дергаюсь от неожиданности и еще минуту сижу на одном месте, не в силах встать со стула. Звонок повторяется, и я наконец отрываю себя от стула и бреду к входной двери. Открываю.
Передо мной обеспокоенный Влад. Выглядит совсем не так, как обычно. В этот раз на нем простые темные джинсы и голубая рубашка с завернутыми рукавами три четверти. Почему я вообще обратила на это внимание?
– Крис, что случилось? Что с тобой? – он врывается в мою квартиру, в зону моего личного комфорта, и внутри меня вновь что-то надламывается. Я не могу сдержать всхлипа.
– Родители… они разводятся, – бормочу я.
– Ох… – единственное, что произносит Влад и крепко прижимает меня к себе. Гладит по спине, бормоча что-то вроде: – Все будет хорошо…
Я чувствую аромат его парфюма и геля для душа. Терпкий, мужественный – такой хочется впитывать. Я еще сильнее прижимаюсь к нему.
– А помнишь, как мы ходили в поход? – внезапно спрашиваю я.
– Когда тебе было пять? – хмыкает Влад, не отпуская объятий. – Помню. Правда походом это сложно было назвать. Мы просто разложили палатки на вашем участке…
– Под дубом… – добавляю я.
– И жутко продрогли. Хотели даже вернуться в дом, но твой отец запретил. Сказал, что надо закалять характер. Да и ты так хотела этот поход…
– Мне кажется, вы с Вадимом меня тогда ненавидели. Вас не отпустили на какую-то тусовку из-за этого похода.
– Вообще-то, нам даже понравилось. Твоя мама всучила нам по упаковке зефира и наказала его жарить, как в американских фильмах.
– Ну и гадость этот зефир, – слезы текут по щекам, но я улыбаюсь.
– Попрошу! Мне кажется, вышло довольно неплохо!
Хмыкаю и всхлипываю одновременно. В этот же момент слышу, как со стороны дверь раздается невнятный шорох. Потом незапертая дверь отворяется, и на пороге появляется Вадим с зажатыми в руке ключами от моей квартиры. Он замирает, несколько секунд – они кажутся мне вечностью – сверлит нас взглядом.
Влад, видимо, чувствует мое напряжение, хотя не может видеть случайного свидетеля наших объятий. Оборачивается…
Мне хватает нескольких долей секунд, чтобы сообразить, как надо себя вести. Я спокойно – ни в коем случае не поспешно, чтобы даже не показать своего смущения – отстраняюсь от замеревшего Влада и делаю несколько шагов к входу.
– Где ты был? – спрашиваю. – С тобой все в порядке? Я весь полдня пыталась до тебя дозвониться!
Лучшая защита – нападение. Не знаю, кто сказал эту фразу – Македонский, Макиавелли или еще кто-то – но он был чертовски прав. На лице Вадима появляется смятение и неуверенность, из-за чего я ощущаю маленькую победу. Но это чувство быстро сходит на нет, когда я подмечаю небольшую ссадину на скуле брата.
– Что с тобой?! Ты подрался?.. – выдыхаю.
– Что тут происходит? Ты плакала? – бросая ключи на тумбу, спрашивает он. – Влад, почему ты тут?
– Кристина попросила приехать, – сухо отвечает Влад.
– И ты бросил все дела и помчался к ней? – спросил слишком резко.
– В параллель пытаясь дозвониться до тебя, – как ни в чем не бывало ответил Влад, демонстрируя экран своего телефона с открытыми исходящими вызовами.
Что, и правда звонил? А если бы я?.. Ладно, не время и не место думать о том, как могло бы быть. Важно, что в настоящий момент мы с Владом действительно не делали ничего плохого, даже не обсуждали.
– А что за допрос с пристрастием? – то ли Влад разгадал мою стратегию, то ли и правда оскорбился. – Я сделал что-то не так? И стоило оставить Кристину переживать в одиночестве.
– Нет-нет, прости… – выдыхает Вадим. – Просто я сегодня слишком нервный.
– Идите на кухню, – командую я, сама же направляюсь в ванную.
Наспех сбрызгиваю лицо холодной водой, лишь на мгновение задержав взгляд в зеркале. Припухшие красные глаза, разводы от туши – красавица, ничего не скажешь. Зато внезапный приход Вадима подарил такую встряску, что адреналин заколотил. И сразу трясина переживаний подсохла… Хотя бы временно.
Достаю из шкафчика под раковиной небольшую аптечку и выхожу на кухню.
– С кем ты подрался? – интересуюсь я у брата, доставая перекись водорода.
– Я упал, – Вадим отводит взгляд.
– Это понятно. А подрался-то с кем? – настаиваю на ответе.
Мысленно перевожу дух – пронесло. Вадим смотрит на Влада без враждебности и вроде как ничего не подозревает. Ну, обнимались, да. Но так это можно списать на мои переживания о разводе родителей, а не на какую-то близость. Близости-то и правда не было! В этот раз.
– С мудаком одним, – Вадим все же сдается.
– И что за мудак? – интересуется Влад.
– Да к Лере начал какой-то придурок приставать, – брату явно не хотелось рассказывать подробности. Скорее всего, вообще не хотелось говорить. Но сам факт того, что он с кем-то подрался уже о многом говорит, а потому, понимающе переглянувшись с Владом, мы приступили к расспросам.
