Текст книги "Снова ты (ЛП)"

Автор книги: Эмили Сноу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

ГЛАВА 5
ЛУКАС

Сиенна терпеливо ожидает, что я скажу о том, чего хочу от нее, ее тело напряжено, и глядя на ее розовые губки, я испытываю потребность ощутить их вокруг своего естества, то, как они плотно прижимаются к моей коже и скользят по ней.

Честный ответ?

Нет, черт возьми, она никак не готова к такому. Я отодвигаюсь, осторожно вынимая руку из ее волос и разрывая контакт между нашими ногами, так что мы больше не касаемся друг друга. Ее плечи сутулятся, и девушка прекращает сжимать пальцы, ее руки расслабляются на коленях.

Честный ответ? Я хочу взять тебя и довести до того, чтобы ты умоляла меня доставить тебе удовольствие.

Но я решаю оставить эти слова на потом и просто говорю:

– Поужинай со мной.

Рот Сиенны слегка приоткрывается, будто она шокирована и абсолютно не подозревает о том, что с того момента, как мы с ней столкнулись сегодня утром, я не в силах сосредоточиться ни на одной гребаной вещи. Спустя секунду она приходит в себя, но как только произносит мое имя своим хриплым голосом, дверь в гримерку открывается, и в щель заглядывает Кайли.

Она надо мной издевается?

Моя сестра сердито смотрит то на меня, то на Сиенну, а затем говорит:

– Ты нам нужен.

Мышцы у меня на лице напрягаются.

– Я занят, – рычу я.

Кайли наклоняет голову в сторону, стараясь не выказывать эмоции. Невозможно понять, скрывает ли она отвращение или насмешку, но меня это в целом то и не волнует.

– Мир не останавливается по велению Лукаса Вульфа, – отмечает Кайли.

– Мне нужно идти и работать над... костюмами, – говорит Сиенна, вставая на ноги. Ее тело задевает мои ноги, когда девушка проскальзывает мимо. Вытирая ладони о свои узкие джинсы, Сиенна оглядывается на меня через плечо, и от ее вида по моему телу проноситься поток желания. Я желал женщин, через несколько часов – черт, минут – после знакомства с ними, но еще никогда столь сильно. Наши взгляды встречаются на мгновение, после чего она опускает голову вниз и бросается к выходу. Кайли делает шаг в сторону, пропуская Сиенну, и слабо улыбается, пока та уходит.

А затем сестра, высовывается всем своим долбанным корпусом в коридор и смотрит вслед Сиенне.

– Она кажется милой девушкой.

– Ага.

Кайли входит в гримерку, захлопывает дверь ногой и откидывается на нее, прислоняясь к дереву спиной. По тому, как моя сестра складывает руки на груди, я знаю, что нахожусь на волосок от конфликтной ситуации, так что выгибаю бровь и говорю:

– Давай. Выплюнь это.

Сначала она кажется сомневающейся в том, говорить ли то, что собиралась – что само по себе охренеть какое чудо, так как Кайли способна высказать буквально все, что думает – но затем сестра качает головой.

– Не надо... Лукас.

– Не надо что?

Она прищуривает свои карие глаза.

– Не надо быть таким мудаком, Люк. Не впутывай ее в свое дерьмо.

– Ты даже ее не знаешь.

– Как и ты. Она похожа на... – Кайли прерывает саму себя и глубоко вдыхает, при этом краснея.

В уме я могу окончить фразу за нее.

Девственицу.

Невинную.

Слишком милую для Лукаса Вульфа.

Но даже это не остановит неимоверную потребность поглотить Сиенну, заманить ее в мою постель. Хватая стакан с водой со столика передо мной, я встаю и осматриваю комнату. Я посылаю Кайли натянутую улыбку, которую, как известно, она не сможет вынести, после того, как выставила меня в свете высокомерного ублюдка.

– Я сделаю все возможное.

– Ты хренов лжец.

С меня хватит. На этом беседа с моей младшей сестрой окончена.

– Побеспокойся о вашем с Уайттом дерьме, – предупреждаю я.

Упоминание чертовщины, что творится между ними, воздействует на Кайли должным образом. Она втягивает щеки и наклоняет голову в одну сторону. Ее рука подымается к крашеным прядкам волос, раздраженно пробегая по ним пальцами, а ее взгляд выдает желание ударить меня по лицу.

И я бы предпочел этот удар, выслушиванию ее нотаций о том, что мне не следует соблазнять девушку костюмера.

Кайли довольствуется тем, что с силой тыкает пальцем мне в грудь, но это никак на меня не влияет.

– Знаешь что? Делай как знаешь, Люк.

– Я и собираюсь делать все исключительно по-своему, – говорю я, покидая комнату. Проходит несколько секунд, а затем я слышу, как сестра вздыхает и мчится следом за мной.

Сиенна держится подальше от меня весь остаток дня – тем самым лишая возможности сделать еще одну попытку по ее соблазнению; я ловлю себя на том, что высматриваю ее лицо, пока кувыркаюсь на кровати с блондинкой-актрисой. Когда руки Кристины гладят мое тело, я представляю бледные пальчики Сиенны, порхающие по моей плоти, вонзающиеся в мою кожу и сильно сжимающие мои мышцы. Когда Кристина стонет в притворном экстазе, извиваясь подо мною, я воображаю голое тело Сиенны, связанное и тоже стонущее, представляю, как ее руки крепко держатся за столбики кровати, а тело дрожит вокруг моей длины.

И когда съемки со светловолосой актрисой подходят к концу – и я уверен, что никогда не увижу ее снова – я желаю, чтобы сегодня в мою гримерку пришла не эта блондинка, а Сиенна. Уайтт впускает Кристину, усмехаясь ей и прожигая глазами ее задницу, а сам решает убраться куда подальше. Когда вторая дверь закрывается следом за ним, Кристина снимает свою рубашку через голову.

Под ней она оказывается абсолютно голой.

– Ты хочешь меня, – говорит актриса, шагая вперед, но я качаю головой.

Нет, я все еще жажду поглотить Сиенну.

Я бросаю свой телефон на противоположный конец дивана, игнорируя бешенное количество входящих смс от Саманты.

– Ни чуть, – говорю я холодным тоном голоса. – Уходи, – приказываю я, но Кристина движется ко мне, не реагируя на сказанное мной, и опускает свое роскошное тело на меня верхом.

– Почему? – она надувает губки, от чего моя шея коченеет.

– Потому что я уже говорил тебе, что не хочу иметь с тобой дела. Потому что ты меня не привлекаешь, – ее лицо искажается, но она все равно вырисовывает узоры своим длинным ноготком у меня на груди. Блондинка открывает рот, чтобы возразить, но я качаю головой. – Я не изменю свое мнение, Кристина.

Когда я не отвечаю на ее прикосновения, девушка поднимается с моих коленей и, сердясь, надевает черную рубашку через голову, а затем уходит. Я откидываю голову назад. На секунду закрываю глаза и слышу звук еще одного входящего сообщения, от чего невольно сжимаю челюсти.

Гребаная Сэм.

Через несколько часов, когда Кайли везет меня домой, по ней все еще видно, что она сердится на меня. Ее взгляд устремлен на чертову дорогу, а ноздри расширяются от глубокого дыхания. Она ничего не говорит, и я тоже не жажду общения. Сэм продолжает присылать мне смс; даже находясь в Антланте, моей бывшей удается испортить мой день, мою ночь и, возможно, весь остаток недели.

Позвони мне прямо сейчас, или я клянусь, Лукас, – гласит ее последнее сообщение.

Или что? Я сделаю это, когда буду в порядке и готов к разговору с тобой.

Я могу услышать ее хриплый, горький смех, когда получаю ответное сообщение:

Тебе и правда нужно спрашивать «или что»?

Нет, мне не нужно об этом спрашивать. Я точно знаю, на что способна Сэм, о чем известно этой порочной суке. Она – тот единственный человек, кого я не в силах контролировать, так что я по крайней мере не говорю с ней. Не до тех пор, пока наше общение не состоится на моих условиях.

Кайли паркует Escalade так далеко от входной двери моего дома, как только может, и потом откидывается на спинку сидения, глядя на окно второго этажа здания.

– Спокойной ночи, Лукас.

Я изгибаю брось.

– Что? И даже не попытаешься привязаться ко мне?

Она поворачивается ко мне, прищуривая свои карие глаза до узеньких щелок.

– Увидимся завтра.

Когда я выхожу, то временю с закрытием дверей. Вместо этого я одариваю ее искренним взглядом.

– Принеси пончики.

Она презрительно усмехается, но за этим скрывается истинная улыбка.

– Ты ненавидишь их.

– Принеси, – приказываю я.

Закатывая глаза, она наконец-то смеется.

– Как скажешь. Увидимся.

Не успеваю я дойти до фойе, как Сэм присылает мне еще одно сообщение. Требуя позвонить ей. Угрожая мне. Если в чьей-то незыблемости я и могу быть уверен, так это в моей бывшей жены.

Я отвечаю ей перед тем, как забраться в душ и вытряхнуть Сиенну из своего организма, по крайней мере до завтра, а там я смогу заявить на нее свои права.

На моих условиях.

Сэм не отвечает, но я знаю, лучше чем кто-либо, что это, черт побери, ненадолго.

ГЛАВА 6
СИЕННА

– Лукас Вульф пригласил тебя на ужин? – спрашивает у меня моя соседка по квартире, уже, наверное, в двадцатый раз. Я тыкаю вилкой в кусочек томата черри и закатываю глаза от этого вопроса Тори.

– Да.

Она сворачивает салфетку в своих маленьких ручках и издает пронзительный визг.

– И ты сказал ему нет? Да ты мне врешь!

Я опускаю свою вилку на тарелку, злясь на себя за то, что вообще брала ее в руки. Когда мы сели за обед, наш с Тори разговор вертелся вокруг моей семьи – я рассказала подруге о беседе с бабушкой по пути домой, об оценках моего младшего брата.

– Возможно, ей следует нанять Сету репетитора, – предложила Тори, наливая еще по одному бокалу вина.

Качая головой, я ответила:

– Он выпускается через пять месяцев. Думаю, что, как бы ни был хорош репетитор, на данном этапе он уже ничем не сможет помочь Сету, понимаешь?

Вероятно, Тори осознала, насколько виноватой я себя чувствовала, потому что она быстро сменила тему.

– Итак, выкладывай. Расскажи мне о съемках YTS!

Я поведала ей все, чем сегодня занималась, начиная от снятия мерок с Кристины и заканчивая тремя забегами за кофе для Эмбер, ну и ясное дело, я не забыла о стычках с членами группы Лукаса. В момент упоминания о гримерке Лукаса, Тори перестала жевать и наклонилась ближе ко мне, требуя подробностей.

– Сиенна! Ты меня убиваешь! – стонет она, привлекая мои мысли к настоящему моменту. Тори практически подпрыгивает на своем табурете. – Расскажи мне все.

Я хмурюсь, потому что она столь драматична.

– Да, нечего больше рассказывать. Я не отвечала ему ни нет, ни да.

Тори приподымает одну свою черную, как уголь, бровь, глядя на меня скептически. Кажется, она не замечает, что полностью уничтожила бумажное полотенце, которое взяла в руки буквально несколько минут назад.

– Так ты сказала ему возможно?

– Тебе следует сходить за своими шариками, – намекаю я, указывая на один из ее множества стресс-мячиков, которые она уже довольно сильно потрепала. Длинные темные волосы Тори раскачиваются вокруг ее лица, когда он мотает головой из стороны в сторону. Стеная, я запускаю руки в свои волосы так, будто это может помочь привести в порядок мои мысли. Но это не поможет, потому что Лукас Вульф засел у меня в голове с самого утра и отказывается оттуда убираться, как бы я не старалась заменить его другими мыслями.

– В любом случае мне не представился шанс что-либо ему ответить. Его ассистентка вернулась и сказала, что все готовы к дальнейшим съемкам.

– И ты не попыталась отыскать его позже?

Я издаю стон и недоверчиво смотрю на Тори.

– Ладно, для начала скажу, что Эмбер меня бы сожрала, если бы поймала за чем-то отличным от моих служебных обязанностей – это было первым, о чем она меня предупреждала при поступлении на работу. К тому же, неужто тебе не кажется, что разыскивать Лукаса, это немного навязчиво?

Она подымает вверх руку, складывая пальцы в жесте, обозначающем "возможно чуть-чуть". А потом Тори кривит губы в улыбке и качает головой.

– Ты разыгрываешь меня? Он – рок-звезда. Рок звезды любят навязчивых фанаток. Так что перестань быть охренеть какой стеснительной и просто сходи на свидание с парнем. Позволь себе это хотя бы разочек.

– Я удивляюсь, что суд не выдал еще кучу запретительных ордеров против тебя, – говорю я иронично, а затем вновь хватаю свою вилку и закидываю в рот огромный лист салата. – И прежде чем ты меня спросить о чем-либо еще, скажу, что вообще сомневаюсь в том, что Лукас спросит меня об ужине еще раз. Это был, наверное, какой-то момент помутнения, ну ты знаешь? И к тому же, я ничего о нем не знаю.

Она качает головой в неверии, а затем выпускает остатки бумажного полотенца из рук, позволяя ему упасть на пол возле ее стула.

– Все, что тебе нужно знать о Лукасе Вульфе есть в Гугле, – говорит Тори, и ее голос опускается до благоговейного шепота, когда она произносит его имя. – И тебе следует погуглить его, потому что спорю на арендную плату за следующий месяц, что он попросит тебя об ужине еще раз завтра.

– Это неважно. Он, скорее всего, перенаправил свое внимание на актрису, – говорю я, ощущая внезапный прилив ревности, которая охватывает всю меня и затмевает здравый рассудок. Эта горькая эмоция, которую мне не доводилось испытывать в течение долгого времени, и которую я так сильно ненавижу, сейчас настигает меня из-за Лукаса Вульфа.

      ***

К счастью для меня, я никогда не тяготела к азартным играм, потому что к полудню следующего дня была бы на тысячу триста долларов беднее, проиграв Тори вечернее пари. В тот момент, когда я прохожу мимо гримерки Лукаса, он ловит меня за руку и тянет внутрь комнаты. Здесь только мы двое – нет ни его ассистентки, ни членов группы – и мне приходится сглотнуть образовавшийся в горле ком.

– Мне нужно работать, мистер Вульф, – говорю я профессиональным тоном, выдавливая из себя вымученную улыбку.

Когда он подталкивает меня спиной к высокому столику с рядом зеркал за ним, клянусь, что могу слышать, как колотится мое сердце о грудную клетку.

– Поужинай со мной, Сиенна, – говорит Лукас, на этот раз его голос более тверд, нежели был вчера. Его запах опьяняет – аромат одеколона Polo – и я невольно тянусь к краю стола, хватаясь за него для поддержки и игнорируя неприятное тепло, исходящее от ламп, закрепленных на зеркалах. – Я не... хожу на свидания... часто, но хочу пойти с тобой.

– Почему? – шепчу я.

– Потому что, – говорит он, и на его прекрасном лице появляется задумчивое выражение, – я хочу тебя на десерт.

Омуты тепла внизу моего живота выходят из берегов и разливаются по всему телу. Лукас тянется рукой мне за спину и снимает резинку с моих рыжих волос, распуская их. Отбрасывая резинку на столик, словно это самая противная вещь, что ему когда-либо приходилось держать в руках, Лукас предупреждающе смотрит на меня, когда я двигаю рукой к вещице.

– Вы отнюдь не деликатны, – шепчу я, не в силах скрыть дрожь в голосе.

– Я пытался испробовать эту тактику, и она не принесла мне ничего хорошего. Так что я решил быть с тобой прямолинейным. Я хочу, чтобы ты съела еду, приготовленную мной для тебя, а потом хочу, чтобы ты была возбужденной и потной в моей кровати, пока я буду трахать твое прекрасное тело. Мне нужно испробовать каждый его дюйм. Я нуждаюсь... – его взгляд опускается к моим бедрам, и мышцы шеи Лукаса напрягаются.

Эта пауза – способ, с помощью которого язык его тела совершенно меняется – вызывает у меня приглушенный гортанный стон.

– В чем? – спрашиваю я, охрипшим голосом. – Что тебе нужно от меня?

Когда он возвращает свой взгляд к моему лицу, глядя на меня так пристально, что мне начинает казаться, будто этот мужчина может видеть мои мысли – видеть сквозь слои одежды, замечая реакции моего тела на его присутствие. Я резко вдыхаю.

– Я нуждаюсь в том, чтобы поглотить тебя.

Этим словам удается выбить из меня весь воздух и вскружить голову, тогда как Лукас скользит одной рукой вокруг моего тела. Его рука опускается мне на поясницу, притягивая ближе. Лукас наклоняет голову так низко, что его губы оказываются в сантиметре от моей ключицы.

– Сиенна? – рычит он, и я бормочу что-то о том, что совсем его не знаю. – Я собираюсь попробовать тебя на вкус.

Он не спрашивает меня, а просто утвердительно говорит о том, что произойдет между нами, и я автоматически киваю, ощущая, как мое тело соприкасается с его в тот же момент, как теплые губы Лукаса находят центр моего горла.

– Ты пахнешь яблоками, – порывисто шепчет он прежде, чем его язык проходится снизу вверх по моей шее. Я стону, откидывая голову назад. – А на вкус ты как самый лучший грех.

Самый лучший грех. Боже, мне бы хотелось, чтобы он не говорил такие вещи – не тогда, когда предполагается, что прямо сейчас мне следует работать над костюмом Уайтта. И конечно не тогда, когда я так сильно желаю слиться воедино с Лукасом.

Тори была права еще в одном – мне так давно выпадала возможность расслабиться.

– Ты поужинаешь со мной, – говорит Лукас, скользя своими полными губами по моему подбородку, от чего у меня пересыхает в горле. – Завтра вечером. А после ужина, возможно, мы разденемся догола, а может быть и нет, однако в любом случае, ты отужинаешь вместе со мной. Хотя, знаешь, я уверен, что ты согласишься и на секс со мной.

Я отодвигаюсь от него и в результате ударяюсь затылком об одно из зеркал за моей спиной. Лукас бросает на меня холодный осуждающий взгляд, когда я упираюсь ладонями в его грудь так, чтобы он не мог запудривать мне и дальше голову, чтобы я могла прийти в себя.

– Обычно люди спрашивают друг друга о чем-то, а не просто приказывают, – говорю я, ощущая, как во мне рождается импульс неповиновения. – Откуда вы знаете, что я, по крайней мере, хочу пойти с вами на ужин? И что заставило вас думать, что, в конце концов, я окажусь с вами в постели?

Он запускает свои сильные пальцы в мои волосы, и я издаю звук, полный удивления, злости и, к моему изумлению, желания, в то время как вторая рука Лукаса убирает мои ладони от его груди.

– Потому что глубоко внутри ты жаждешь меня так же сильно, как и я тебя. Потому что ты влажная прямо сейчас лишь от мысли об одной ночи со мной.

– Любовники на одну ночь не говорят друг с другом так, как мы сейчас, – отмечаю я, напряженно.

– Если хочешь, я могу познакомиться с тобой повторно в каком-нибудь баре, и мы сыграем в эту маленькую ролевую игру перед тем, как перейдем к основному делу.

Боже, на что еще он готов намекнуть, на счет нашего совместного времяпровождения? Я собираюсь предоставить ему на это довольно резкий ответ, из-за которого меня, вероятно, уволят со съемок, но Лукас отпускает мои волосы и перемещает свои руку, закрывая мне рот.

Мне ненавистно то, как он легонько надавливает пальцами на мои губы, то, как влага моего рта остается на его коже, или то, что большей части меня нравятся его действия. Эта огромная часть отчаянно жаждет его.

Лукас прав. Я хочу, чтобы он оказался внутри меня.

– Ты не скажешь мне "нет", – говорит Лукас, поднося мою руку к своим губам. Кончиками моих пальцев он проводит по своим прямым белым зубам, и приятная дрожь пробегает по моей коже. – По крайней мере, не на счет ужина. Мне не нужно принуждать женщину переспать со мной, так что после того, как мы поедем завтра вечером, ты будешь вольна уйти домой.

– У тебя это всегда срабатывает? – спрашиваю я. Когда он выгибает бровь, я добавляю. – То, что ты говоришь всем о предстоящих событиях, как о решенном факте. Не спрашивая, а скорее отдавая приказ.

Моя грудь напрягается, когда на его лице медленно расплывается улыбка, а его губы движутся все ближе к моим. Лукас легонько дует на уголок моего рта, от чего по лицу проходит волна теплого, пахнущего мятой, воздуха.

Я хочу, чтобы этот мужчина меня поцеловал. Я так много раз смеялась над людьми, которые теряли голову при первой же встрече, но происходящее сейчас со мной – это нечто иное. Это утрата здравого рассудка из-за нахлынувшего вожделения. Это...

Наконец-то, Лукас дает мне то, чего я так желаю, опуская свои губы на мои, он прижимает наши тела друг к другу с такой силой, что у меня перехватывает дыхание. Я ожидаю, что сейчас его руки начнут блуждать по всему моему телу, но вместо этого он прижимает обе ладони к моим щекам. И возможно из-за того, как его язык жадно ласкает мой, или из-за того, как кончики его пальцев нежно массируют мою кожу, но в данный момент я чувствую, что принадлежу этому мужчине, больше чем кому-либо в своей жизни.

Лукас отстраняется слишком скоро, слишком резко так, что я остаюсь еще с большим желанием, чем была до этого. Он смотрит на меня так, будто ожидает ответа, и я сдаюсь.

Я сдаюсь, потому что хочу отпустить себя и расслабиться, хотя бы на одну ночь.

– Да. Я поужинаю с тобой, Лукас.

ГЛАВА 7
ЛУКАС

После того как Сиенна покинула мою комнату с пылающим лицом, заявив, что ей нужно работать, я решил, что хочу чтобы сегодня на съемочной площадке присутствовал костюмер. Я отправляю смс Кайли, и через несколько минут она приходит в мою гримерку; как только она оказывается внутри, то принюхивается к запахам в воздухе.

– Ты начал пользоваться туалетной водой Bath and Body Works, Люк? – спрашивает она, приподымая бровь и пробегая пальцами по своим разноцветным волосам.

Я прислоняюсь к столу, к которому всего несколько минут назад прижимал Сиенну, и изучаю выражение лица сестры.

– Хорошенько подумала, прежде чем спрашивать?

Кайли пересекает комнату и плюхается на диван, опуская ноги на журнальный столик перед ним. Она слишком расслаблена в рабочее время, потому я бросаю на нее грозный взгляд. Кайли смущенно пожимает плечами.

– Просто говоря на чистоту, в комнате стоит чертов запах, схожий с ароматом воды "Деревенское Яблоко". Ну, знаешь, такой же, которым пользуется рыжая девушка костюмер.

– Кстати, мне нужно, чтобы ты сказала МакБрайду, что я хочу видеть костюмера на съемочной площадке сегодня, – говорю я, отводя беседу в профессиональное русло. Я засовываю руку в карман, щелкая пальцами по медиатору, который положил туда сегодня рано утром.

Раздражающая усмешка появляется на лице Кайли, и я стону.

– Зачем тебе нужен костюмер во время сегодняшней съемки?

Я награждаю сестру сардонической улыбкой.

– А почему ты об этом спрашиваешь? Просто передай режиссеру мои слова.

Раздраженно фыркая, Кайли подымается на ноги.

– Я хочу прибавку к жалованию.

– Ты и так получаешь более чем достаточно.

– Ты чертов хрен, – говорит она, направляясь к двери. Когда она оглядывается, то все еще улыбается.

– Никто другой не смирился бы с твоими странностями.

Сколько раз я уже слышал от нее эти слова?

– Хочешь уволиться? – бросаю я ей вызов.

Она закатывает свои карие глаза.

– Все к тому идет, но ты же будешь звонить мне 24 часа в сутки, говоря, – она прочищает горло, и когда снова заговаривает, то ее голос становится ниже, имитируя мой. – Бля, я проебал все, Кайли. Исправь все мое дерьмо.

Я скрещиваю руки на груди, глядя на нее.

– Просто уходи уже и передай сообщение МакБрайду.

Кайли нудит что-то о том, что она бы лучше уехала в Канкун, пока продолжает идти к двери и наконец-то захлопывает ее за собою. По крайней мере, сегодня она не грустит насчет ситуации с Уайттом. Мне больше нравится, когда моя сестра ведет себя как сучка, жалуясь на зарплату, чем видеть, как она страдает из-за всего этого чувственного говна.

Когда через двадцать минут она возвращается, я играю на гитаре, и сестра сообщает мне, что все готово к съемкам. Я выхожу в коридор, но Кайли отстает.

– Что? – спрашиваю я.

Она колеблется, прикусывая нижнюю губу, но затем говорит: Я собираюсь принимать участие, в чем бы ты там не задумал, Лукас.

– Не будь та...

На этот раз Кайли яростно мотает головой и перебивает меня.

– Я правда имею это в виду. Нет. Вот увидишь, – после того, как я поворачиваюсь, чтобы уйти, она весело добавляет. – Хорошей съемки.

Один из охранников идет за мной следом, когда я достигаю конца коридора, а когда дохожу до съемочной площадки, то осознаю, что охранников раза в два больше, чем вчера. Уайтт упоминал сегодня утром, что съемочный павильон окружен нашими фанами, но я не придал этому значения.

Я был слишком озабочен Сиенной.

МакБрайд выкрикивает команды, говоря нам, где стать, и как только я ступаю на площадку, где сегодня нет никаких декорации, а присутствует лишь зеленый фон, Синджин посылает мне полуубылку, пока вынимает барабанные палочки из заднего кармана джинс. Вероятно, визажист хорошо поработала с ним, учитывая то, как хреново он выглядел сегодня утром, с налитыми кровью глазами и скрюченной осанкой.

– Ты и рыжеволосая? – спрашивает он, бросая вопросительный взгляд в сторону, где без дела стоят Сиенна и низкорослая женщина, вероятно, ее начальница. Я бросаю на него резкий взор.

– Это не твое дело, Син.

– Пришлешь ее ко мне, когда закончишь?

В течение многих лет я учился контролировать себя. И теперь знаю, что не позволю тупой херне, что вырывается изо рта Сина, вывести меня из себя, хотя от этих его слов, мне так и хочется врезать гитарой ему по горлу. Я опускаю взгляд в пол, и мои брови сходятся на переносице, придавая лицу хмурое выражение.

– Давайте просто отснимем это гребаное видео.

Син шаркает к своей барабанной установке, а Уайтт смотрит на меня извиняющимся взглядом, переминаясь с ноги на ногу возле своей гитары. Я удивлен, что он не ноет, насчет отсутствия Аirplay (AirPlay – наименование технологии и протокола, разработанных Apple, при использовании которых обеспечивается беспроводная потоковая передача медиаданных между устройствами – прим.пер.), как делает обычно во время каждой нашей съемки; вероятно, он ожидает что в любой момент может начаться драка между мной и Синджином.

Не то, чтобы подобного не случалось на предыдущих съемках.

МакБрайд вышагивает перед зеленым задником, давая нам еще несколько указаний, и мы занимает свои места. Через пятнадцать минут начинается съемка, и запись моего собственного голоса заполняет студию.

Я не смотрю в сторону Сиенны, пока играют несколько первых слов, но когда мои губы синхронно с текстом песни произносят слова о том, как я возьму какую-то женщину, нагнув ее над кухонной столешницей, мой взгляд обращается к девушке костюмеру, и я пою, говоря эти слова именно ей. Даже при том, что она стоит на приличном расстоянии, я вижу, как вздымается ее грудь, как она подносит пальцы ко рту. По тому, как двигается ее челюсть, я знаю, что девушка сжимает зубы. Блядь, я практически слышу, как они скрипят, заглушая звуки моего собственного голоса, и клянусь, завтра ночью я планирую наказать ее идеальную попку за каждый раз, когда Сиенна будет стискивать зубы.

А она будет это делать, на этот счет у меня даже нет сомнений.

Мы снимаем еще два дубля, во время которых Сиенна остается прикована к месту, лишь один раз покидая съемочную площадку, чтобы принести кофе своей начальнице. Ее голубые глаза не отрываются от моего лица, и когда она вздыхает на строчке, где я клянусь сделать ее моей, в этот момент я знаю, что так и будет.

Я знаю, что завладею ей и впоследствии этого сделаю что-то опасное и глупое, ради женщины, которую знаю всего лишь сорок восемь часов, ради женщины, которая уже сумела проникнуть мне под кожу, как не сумел никто до нее.

Я не отдам ее.