Текст книги "Погружение (ЛП)"
Автор книги: Эмили Сноу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Эмили Сноу
Погружение
Поглощенная # 1,5
Оригинальное название: Emily Snow «Absorbed» 2013
Переведенное: Эмили Сноу «Поглощенная» 2015
Перевод: Алена Мазур
Редактор и оформитель: Дарья Горлова(1-5),
Анастасия Кириллова(6-14) и Дарья Федюнина
Обложка: Анастасия Токарева
Переведено специально для группы: Книжный червь / Переводы книг https://vk.com/tr_books_vk
Любое копирование без ссылки
на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Пролог
Лукас Вульф
Я знал, что все кончено между мной и Сиенной еще за 24 часа до того, как это дерьмо свалилось нам на головы. До сегодняшнего вечера. Хотите, называйте это интуицией мудака или вините во всем тот факт, что Сэм, моя бывшая, высунула свою жадную голову из песка слишком, на хрен, рано. Я осознал, что нет будущего для меня и Сиенны в тот день, как мы приехали в Атланту, однако, это знание не остановило меня от того, что я сделал. От того, чтобы выполнить данное ей два года назад обещание. Я наконец-то заклеймил ее, овладел ею, и сейчас мне придется просто отпустить ее.
Нет, это неправильно. Мне придется заставить ее уехать. Нет никакого чертового шанса, что Рыжая с удовольствием покинет меня, не после того, как сумасшедшая сука Сэм угрожала ей. Существует лишь один способ вынудить Сиенну оставить меня, и я уже ненавижу себя за это.
Мне придется стать причиной ее слез. Вынудить ее увидеть во мне болвана, в которого ей никогда не стоило влюбляться.
Пригвоздив свои плечи к стене возле двери ванной, Сиенна исчезла внутри несколько минут назад, я жду ее, игнорируя звуки гитары, доносящиеся с вечеринки, проходящей дальше по коридору. В моей груди пылает огонь, но я решаю игнорировать и его. Я не должен был сюда приходить. Мои руки с силой сжимаются в кулаки. Мне не следовало привозить ее сюда. Сэм собиралась выяснить, кто такая Сиенна, и если в чем-то и хороша моя бывшая, так это в откапывании всякого дерьма.
Мне не следовало быть столь эгоистичным.
Но я таков. Там, где Сиенна сомневалась, я всегда был тверд. И всегда буду.
Дверь ванной открывается, сильно ударяясь о стену ночного клуба. Когда она, спотыкаясь, выходит в коридор, выглядя при этом потрясенной, мой живот скручивает самая неприятная боль, которую я когда-либо испытывал. Это ощущение почти такое же, как и то, что я испытал четыре года назад, но не совсем. Та боль имела под собой совсем иные основания.
И причина той боли стала моей погибелью.
Сиенна идет в моем направлении, глядя на покрытый ковром пол, ее руки скользят вверх-вниз по бокам черного платья на шнуровке. Всего пару часов назад я задирал это самое платье на ее бедрах и трахал эту женщину. Когда она уйдет, это воспоминание останется со мной. Возможно, если я сфокусируюсь на этом со всей хреновой силой, то воспоминание однажды сможет свести меня с ума.
Когда Сиенна почти что наталкивается на меня, то она замирает. Мои мышцы напрягаются, и я неосознанно сжимаю свои руки в кулаки так, чтобы не прикоснутся к ней. Я уже и так достаточно касался ее. Когда все это закончится, и я заверю самого себя, что вытеснил ее из своей слаженной жизни, я все равно не забуду то, как она ощущалась.
Не забуду, какие чувства она мне дарила.
Убирая несколько прядей своих рыжих волос с покрасневшего лба, она поднимает на меня взгляд своих прищуренных голубых глаз.
– Я готова идти.
Ее глаза, как и голос, сейчас так холодны, что на секунду я замираю, глядя на нее и гадая, что же блядская Сэм ей сказала. Страх скребется внутри моей груди. Это горькое напоминание о том, почему я так долго избегал влюбленности. Мысль о Сэм, погубившей меня, была так свежа, что не возникало потребности вмешивать любовь в суматоху моей жизни, зная, что это сломает меня еще сильнее.
Сиенна скрещивает свои обнаженные руки на груди, отчего ее груди почти что выскакивают из этого платья. Часть меня, которая нуждается в обладании ею, в защите ее, рвется наружу, но я глубоко вздыхаю через нос и беру себя в руки, говоря этой части скрыться куда подальше.
– Я готова идти, – повторяет она, сквозь стиснутые зубы. Когда выражение ее лица не меняется, я без сомнения знаю, что Сэм не сказала ей почти ничего; я резко киваю в сторону выхода из ночного клуба.
– Машина уже ждет.
Я не останавливаюсь и не прощаюсь с Силлой перед тем как уйти. Она сразу заметит, что я ушел, но сейчас Силла волнует меня меньше всего, потому что Сиенна все еще здесь. И она так близка к тому, чтобы снова исчезнуть из моей жизни.
Ни я, ни Сиенна не роняем ни слова, пока водитель доставляет нас к Четырем Сезонам. Мы все еще молчим, черт возьми, когда заходим в лобби отеля и поднимаемся на лифте в свой люкс. Но в тот момент, когда мы заходим в номер, она бросает свою сумочку через всю комнату, и та приземляется на диван. А затем Сиенна поворачивается ко мне.
Я знаю, что если не возьму ситуацию в свои руки, то потеряю все.
– Сядь, – приказываю я, пытаясь скрыть напряжение в своем горле. Она начинает расспрашивать меня, как и всегда, но я киваю головой в сторону дивана, повторяя. – Сядь.
Она следует в указанном направлении, ее движения настолько автоматические, как были сразу после столкновения с Сэм в клубе, от этого моя грудь сжимается. Я не хочу делать это дерьмо. Это последнее, чего я вообще когда-либо хотел, и нахождение с ней в этой комнате делает все еще хуже. Мне нужно покончить с этим прямо сейчас, выбросить ее из своей жизни до того, как ей станет больно. Я обязан ей многим, даже если в процессе это сожжет меня дотла.
– Я облажался... – начинаю я, но слова предают меня. Что я должен сказать? Я облажался, используя тебя. Облажался с тем, что привез тебя сюда.
Я облажался, потому что влюбился в тебя.
Она начинает плакать. Тихие, горькие как ад слезы, и я знаю, что она не хочет слышать все это дерьмо. Но я в любом случае вылью его ей на голову.
Пока мы оба колеблемся в течение следующих нескольких минут, я пристально гляжу в ее голубые глаза – я могу принять все, что она бы не сказала мне, но не могу стерпеть этого. Я пытаюсь выглядеть бесстрастно, не демонстрируя ей ни одной эмоции. И наконец, когда я знаю, что мы оба дошли до переломной точки, я прочищаю горло.
– Ты должна уйти, – говорю я. Она что-то отвечает, но мои уши не слышат ни звука, я, черт возьми, не могу ничего понять. – Я отпускаю тебя, – продолжаю я, мой голос звучит скучающим, холодным. Она вздрагивает и обнимает себя. – Ты выполнила условия своего контракта.
Она спорит. Она борется за меня. За испорченного мужчину, который не стоит и доли того, кем она является. В конце концов, я все-таки выигрываю. Я выигрываю, когда говорю Сиенне, что верну ей дом ее бабушки, который и был причиной ее согласия работать на меня. Я выигрываю, когда отказываюсь отвечать на все ее вопросы, когда сообщаю ей, что она мне больше ничего не должна. И я выигрываю, когда ухожу.
Я гуляю по Атланте и пытаюсь понять смысл вещей. В результате, я оказываюсь в старом квартале, состоящем из многоквартирных домов, в одном из которых я жил, когда еще был женат на Саманте, еще до того как Your Toxic Sequel стала популярна. И я не настолько глуп, чтобы не понимать досконально, как много только что потерял.
Глава 1
Лукас Вульф
В течение следующей недели моя жизнь похожа на чертово размытое пятно.
Я делаю не слишком много – черт, да я провожу почти все свое время в одиночестве в своем доме в Лос-Анджелесе – однако, каждое движение, которое я совершаю, напоминает мне о ней. О Сиенне.
Держу пари, вы думаете, будто я слабак от того, что вообще говорю о подобном, но меня не волнует ваше мнение.
Она должна была бы быть здесь со мной.
Так что поскольку ее нет, я делаю все возможное, чтобы излить свои переживания в творчество, заглушить воспоминания о ней музыкой и виски.
Вот в таком состоянии моя младшая сестра, Кайли, и находит меня в один из вечеров.
– Фу, здесь пахнет марихуаной и алкоголем, – жалуется она, проскальзывая вниз по лестнице в мою музыкальную комнату. – Ты, дорогой братишка, сейчас представляешь собой эмоционально разрозненную личность. Я просто подумала, что тебе следует это знать.
Я немного удивлен ее визитом – она обычно сообщает заранее, что планирует ко мне заглянуть, так, чтобы не помешать мне и не стать свидетелем того, что по факту ей не захочется лицезреть – но сегодня я игнорирую ее, просто бренчу на гитаре дерьмовую лирику, которая едва ли имеет смысл.
Сестра снова привлекает мое внимание, плюхаясь на кожаный диван прямо напротив места, где сижу и вздыхаю я.
– Ты разговаривал с ней?
С тех пор, как в начале этой недели я вызвал Кайли, чтобы она заменила лицензию на сайте DMV(Download Music Videos), она постоянно пинает меня в зад, говоря связаться с Сиенной. И в сотый раз после того, как она начала доставать меня этим вопросом, я слышу свой ответ:
– Зачем? Что хорошего выйдет, если я свяжусь с ней?
Вздыхая, Кайли сильнее сгибается, упираясь предплечьями в свои бедра.
– Никогда не поздно все исправить.
Как никто другой моя сестра должна осознавать, что исправление лаж – дело непростое. Я отрываю взгляд своих карих глаз от блокнота с заметками и всматриваюсь в ее бледную кожу. От недостатка сна под ее карими глазами выступили темные круги. Она выглядит так, словно может сломаться в любой момент.
Ага, Кайли должна знать лучше.
И я попал в самый центр ее хаоса. Мне приходилось иметь дело с иступленными криками Уайтта МакКрея на счет моей сестры еще до того, как она вернулась из Нового Орлеана на прошлой неделе – он снова испоганил их отношения и хочет все исправить, однако Кайли отказывается иметь дело с его дерьмом. Я не буду говорить с ней об этом, по крайней мере, не сегодня. Не тогда, когда она все еще очевидно ранена произошедшим между ними.
– Я не считаю, что ты обязан это делать, – говорит Кайли наконец-то, как только осознает, что не получит от меня большего ответа. Она чешет месиво из своих синих и черных прядей волос, качая головой. – Ты разочаровываешь меня, Лукас.
Ее слова ощущаются, словно царапины от когтей на моей щеке, так что в ответ я посылаю ей взгляд, от которого кто угодно бы съежился. Однако Кайли даже не вздрагивает.
– С тобой связывался... – начинаю я, но сразу же замечаю, как ее лицо искажается, как грудь резко вздымается, и потому я прерываю себя на половине фразы. Я чертов монстр, желающий излить свое разочарование на сестру лишь потому, что мне самому больно.
Периодически я гребаное чудовище.
– Ты разговаривала с Сиенной? – спрашиваю я вместо этого.
Моя сестра расслабляется, откидываясь на спинку дивана и обнимая себя руками. От этого движения ее футболка съезжает, и я шокирован, что на левой стороне ее груди, которая уже и так покрыта крошечными дроздами, нет свежих чернил.
Для Кайли было свойственно набить новую птицу, сразу же после очередного расставания с Уайттом.
Вероятно, она понимает ход моих мыслей, потому что краснеет и поправляет свою футболку, прикрывая большую часть своих тату.
– Нет, я не разговаривала с ней. Не потому что не хочу, а потому что она сменила номер. И из-за этого я здесь.
Моя бровь приподнимается от удивления.
– Даже Лукас-Чертов-Вульф не может вынудить операторов сменить номер абонента на старый, Кай. И мои связи, вероятно, не достаточно хороши для того, чтобы получить ее новый номер. Ее друзья и семья чертовски меня презирают.
– Мне нужен ее адрес.
– А ты не думаешь, что можешь ее расстроить своим визитом в ее дом? – я разочаровал ее так сильно, что в данной ситуации не удивился бы, если бы Сиенна вызвала копов при виде моей сестры.
Кайли подпрыгивает на ноги, упирая руки в бока.
– А тебя не волнует то, что происходит с ней? – она прерывисто вздыхает. – Или, давай предположу, она значит для тебя столько же, сколько и любая из фанаток, а? Думаю, Сэм поступила верно, отпугнув ее.
Я чувствую, как Кайли только что выбила кулаком весь воздух из моих легких одной только этой фразой.
Если бы меня не волновало то, что произошло с Сиенной, она бы была здесь со мной, и тогда Кайли не пришлось бы нависать надо мной, разыгрывая из себя моего гребаного доктора. Я бы не волновался о том, что мое время с Сиенной могло бы прерваться в любую секунду. Меня бы не заботило, что Сэм могла бы сделать против нее, против меня. Я бы не беспокоился ни о чем, кроме как сделать себя счастливым, неважно, сколько бы это продлилось.
Но нет, все это меня волнует.
Я закрываю свой блокнот и отбрасываю его в сторону, потому что сегодня уже нереально что-либо написать.
– Она двигается дальше.
Кайли садится обратно, стискивая челюсти и качая головой.
– Ты лжешь.
Я сжимаю губы и внимательно смотрю на свою сестру. Наши глаза бросают друг другу вызов в течение нескольких секунд до того, как я наконец-то качаю головой.
– Я знаю, где она обычно живет, однако не уверен, что сейчас она именно там.
– Ты не мог бы это узнать?
– Нет, – говорю я. – Потому что мне не следует быть частью ее жизни.
Решимость покидает выражение лица моей сестры, сменяясь на неверие.
– Я так много хотела бы сейчас сказать, но не думаю, что это повлияет на тебя. И уверена, что даже если бы я сказала, ты бы просто бросил все мое дерьмо мне в лицо в ответ. Однако я знаю, что ты не хочешь этого. Я знаю, что вероятно, ты любишь...
Я перебиваю ее прежде, чем Кайли успеет перейти черту.
– Должно быть, ты не знаешь меня достаточно хорошо, – это заявление звучит неубедительно, отчего Кайли мрачно усмехается мне.
– Достаточно справедливо, – я пытаюсь ровно дышать, пока моя сестра собирает свои вещи, останавливаясь, чтобы захватить с собой кучи почты, разбросанной по журнальному столику. Ничего не говоря, она направляется к двери, но когда достигает ее, оборачивается через плечо. – Даже не думай, что я купилась на эту чушь. Если бы я сказала тебе, что окончательно порвала с МакКреем, ты бы мне поверил?
Несмотря на боль, проносящуюся потоком через все мое тело, я позволяю уголкам своих губ приподняться в жалком подобии улыбки.
– Нет, я бы не купился на это дерьмо ни на секунду.
Кайли хватается за дверной косяк.
– Тогда сделай все правильно. Пошли на хуй Сэм, забудь прошлое, перестань бояться.
Когда она уже почти что выходит, я откашливаюсь.
– А ты сама прислушаешься к своему же совету? – спрашиваю я. Она замирает, и я смотрю на ее напряженную спину в течение длительной паузы, прежде чем сестра оглядывается через плечо.
– Ага, в конце концов, я сделаю это.
Достаточно справедливо, предполагаю я.
Я не знаю, может слова Кайли, а может нужда выгоняет меня из дома, однако я обнаруживаю себя в машине меньше, чем через десять минут. Я нахожу новую квартиру Сиенны довольно быстро, но не останавливаю свою Audi. Я пока что не готов, и если честно, не думаю, что она готова.
Потому я просто проезжаю мимо, даже несмотря на то, что один взгляд на ее дом помогает мне осознать правоту сестры. Я должен вернуть ее. Осознание того, что нужно сделать, чтобы достичь желаемого результата, словно кулак ударяет мне в лицо. Я хватаю свой телефон и набираю номер, который наиболее часто появляется в моей истории звонков. Звонок немедленно переключается на голосовую почту. Что типично, когда дело касается моей бывшей жены.
– Нам нужно поговорить, – рычу я. – Не о твоей херне или сумасшедших играх, мне просто нужно поговорить с тобой, Сэм, – я знаю, что она не перезвонит мне до завтра или, может, даже до следующей недели, но я буду готов к ее звонку.
Через час я вхожу в свой пустой дом, отбрасывая все мысли о Сэм и о том извращенном прошлом, что мы разделили. Я направляюсь в музыкальную комнату, и единственная вещь на которой сосредотачиваюсь – это Сиенна. Ее запах, ее вкус, ощущения, которые я переживал, когда погружался в нее.
Я достаю свой блокнот и гитару и начинаю рассказывать ей все.
Глава 2
Лукас Вульф
В течение следующей недели, проведенной между студией и баром, который мне уже следует называть своим домом, я переписывал песню для Сиенны дважды. Ну, если быть точным, то семь гребаных раз, и она даже и близко не закончена. Как я могу подытожить все эти чертовы безумные эмоции, плюс, извиниться за все мои лажи, всего за четыре минуты? С этой точки зрения, мне стоило бы написать Рыжей целую долбаную книгу, в которой я бы рассказал ей все, что хочу.
Я решаю отложить музыку на пару дней и сосредоточиться на чем-то еще, главным образом на том, чтобы выйти на связь с Сэм. Мне нужно окончательно выкинуть ее из своей жизни, чтобы двигаться дальше, развивая нормальные отношения с кем-то другим. Это самый длительный период моей жизни, когда моя бывшая исчезла, не звонит мне и не просит о чем-либо. Почти как затишье перед бурей.
И тогда она, наконец, выходит со мной на связь.
Ее сообщение приходит, как раз когда в послеобеденное время я выхожу из банка; что иронично, я размышляю о том, как наши с ней отношения за последние несколько лет превратились в финансовый кошмар. Я направляюсь в торговый центр и паркуюсь в конце стоянки, чтобы прочитать и ответить на ее сообщение.
4:43 вечера: Я нужна тебе, малыш?
Малыш. Я фыркаю. Такие вопросы от Саманты всегда таят в себе проверку. Мне нужно, чтобы она оставила меня в покое. Нужно, чтобы она прекратила баламутить то дерьмо, которое я никогда не смогу изменить или исправить у себя в голове. Но нет, сама Сэм мне не нужна. Возможно, я не прав в том, что чувствую себя сейчас таким образом, но после всего произошедшего, я не могу заставить себя ощутить к ней хоть какое-то подобие любви, что была у нас когда-то.
Я чувствую лишь разочарование, жалость и отвращение. И да, чертов страх. Нелюбовь.
Я прикасаюсь к кнопке отключения звука на своем навигаторе, и песня Five Finger Death Punch, что играла по радио, стихает. Думаю, что мне следует сказать Сэм, но затем, посылаю все на хрен и пишу, что думаю.
4:48 вечера: Ты можешь сейчас разговаривать? Нам нужно поговорить обо всем этом дерьме между нами.
Я практически слышу смех в ее мягком голосе, когда тут же получаю ее ответ.
4:49 вечера: Об этом дерьме между нами?
Она что, издевается надо мной?
4:49 вечера: Не играй в игры, Сэм. Ты точно знаешь, что я имею в виду.
Она не отвечает какое-то время. Возможно, пытаясь воспользоваться ситуацией и выжать из меня побольше наличных до того, как мы приступим к взрослой беседе. Но когда Сэм наконец-то отвечает, ей удается удивить меня.
Она уже в Калифорнии. В Санта Монике, если быть точным. И она хочет встретиться со мной через час, но мне довольно сложно понять, почему, черт возьми, среди всех месте на Земле, она здесь.
Я ожидаю, что она пришлет еще одно сообщение. С просьбой захватить с собой чековую книжку или что-то в этом роде, но она не пишет. В результате я гадаю, что за херню она планирует.
Я добираюсь до пирса за полчаса и направляюсь к парку развлечений, в котором мы договорились встретиться. Сэм крайне редко приходит вовремя, но на сей раз она уже здесь, ожидает меня возле входа, вышагивая перед фуд-кортом и делая длинные затяжки сигареты.
Она замечает меня почти что сразу, несмотря на мою черную вязаную шапочку и солнцезащитные очки. Ее стальные серые глаза буравят меня со смесью привязанности, похоти и отвращения.
– Ты все еще выглядишь, как ты, – комментирует она в тот момент, когда мы оказываемся на достаточно близком расстоянии, чтобы слышать друг друга. Она кивает на татуировки на моих запястьях, которые выглядывают из-под длинных рукавов. – Ты никого не одурачишь, Лукас-Чертов-Вульф. И никогда не мог, – затем она пожимает плечами. – Ну, твоя маскировка никого не обманет. Тебе удалось убедить всех, что ты такой...
– Попридержи это дерьмо, – предупреждаю я. Она начинает, было, отвечать, но я выхватываю сигарету из ее рта, бросаю ее на землю и затаптываю подошвой своей туфли. – И не делай этого здесь. Здесь повсюду дети...
Она становится на носочки – что не очень-то ей помогает, так как я намного выше Сэм – и прижимает свое худое тело ближе к моему. Она, пиздец, какая тощая. Сэм потеряла еще больше веса с тех пор, как я в последний раз ее видел, а это было всего пару недель назад.
– Боишься, меня отсюда вышвырнут?
Я выгибаю бровь.
– Нет, думаю, что мамочка какого-то футболиста выбьет из тебя все дерьмо за то, что ты выдохнула дым в лицо ее ребенку.
Она снова становится на полную ступню, а затем отклоняется назад, поднимая на меня взгляд своих глаз, которые кажутся слишком большими для ее лица. Когда мы еще были женаты – черт, даже спустя годы после этого, когда мы трахались друг с другом, потому что казалось невозможным прекратить это все – она была здоровой и красивой. С моими деньгами она могла бы купить себе все, что пожелает.
– Здесь я когда-то думала, что тебя бы не волновало, если бы я спрыгнула с крыши здания, Лукас, – говорит она, и я наклоняю голову в сторону, заставляя уголки своих губ приподняться. Ее первоначальное выражение лица возвращается.
– Почему ты здесь, Сэм?
Она игнорирует мой вопрос и вместо этого берет меня под руку. Я хочу сбросить ее руку, но не желаю устраивать сцены или ранить ее, потому оставляю все как есть.
– Пойдем со мной, малыш, – говорит она. Я не упускаю нотки отчаянья в ее голосе. Я слышал их так много раз за прошедшие годы, что могу различить их в комнате, полной людей.
Но черт, есть что-то еще, чего я не слышал раньше от нее.
Мы прогуливаемся в течение длительного времени, возвращаясь к чертовому колесу, прежде чем один из нас произносит хоть слово. Наконец, я убираю ее руку с моего предплечья и аккуратно касаюсь ее плеча.
– Я не собираюсь провести весь остаток своей жизни, разгуливая здесь с тобой.
В течение десяти секунд она выглядит смущенной, а потом усмехается.
– Правда, Лукас?
– Я никогда не был столь серьезен в своей жизни.
Проскальзывая мимо меня, она становится в очередь на чертово колесо следом за несколькими детьми. Я смотрю на ее затылок, на гладкие короткие черные волосы, которые она окрасила в рыжий всего пару недель назад. Я наблюдаю за тем, как слегка дрожат ее плечи под тканью тонкой серой футболки. Как она крепко обнимает себя, стараясь держаться. Засовывая руки в карманы джинс, я присоединяюсь к ней.
Она не встречается со мной взглядом, когда произносит:
– Ты тот, кто все испортил.
– Ага, – говорю я, приступ страха, будто кулак, ударяет меня в грудь. – Я облажался.
– Ты тот, кто... – она перестает себя обнимать и проводит руками по волосам. – Чего ты хочешь от меня?
– Чтобы ты оставила меня в покое. Я заплатил тебе, черт подери, я заплатил тебе. Пришло время нам покончить со всем этим. Если я хочу быть с кем-то еще, то должен быть в состоянии...
Ее губы приоткрываются, но Сэм быстро маскирует свое удивление суровым взглядом, отчего выглядит как минимум лет на десять старше своего возраста.
– Конечно, это все из-за той сучки, что я повстречала на вечеринке у Силлы, – ее голос полон злости, когда Сэм упоминает Сиенну... и Силлу. – Силла выставила себя, как всегда, пьяной шлюшкой. Давай, удиви меня своей новой партнершей, которую ты так бережешь.
Я не уберег Сиенну. В этом и заключается проблема.
– Мы говорим не о ком-то конкретном. Все дело в том, что я отказываюсь в дальнейшем иметь дело с этим дерьмом.
Поскольку перед нами и за нами в очереди стоят люди, Сэм не настолько глупа, чтобы поведать миру мои секреты – не тогда, когда она верит, что все в ее руках, что я в ее руках. Когда она наконец решает спросить меня, то наклоняется ближе, обдавая меня запахом алкоголя и сигарет.
– Если ты так сильно ее хочешь, расскажи ей правду. Расскажи ей о том, что произошло. Уверена, Сиенна просто умирает, как хочет все знать о Лукасе-Чертовом-Вульфе. Уверена, она поймет, почему ты облажался.
– Этого не случится, – говорю я сквозь стиснутые зубы.
– Боишься, что утратишь над ней контроль?
И тут что-то ударяет меня. Словно чертов мешок с кирпичами валится мне на голову. Сэм хочет, чтобы я потерял контроль. Возможно, ей больше не нужны мои деньги. Плюс, она зачем-то и как-то узнала имя Сиенны.
– Это и есть причина, по которой ты здесь? Чтобы увидеться с Сиенной?
Сэм смотрит прямо перед собой, на выход из парка развлечений. Ее губы едва двигаются, когда она произносит:
– Да.
