Текст книги "Самая везучая женщина в мире"

Автор книги: Эмили Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Неопытная. Да. Он понял это по ее поцелую. Почувствовал по робким, неуверенным прикосновениям.

Податливая. О да. Если бы совесть позволила ему, он бы вкусил этой ночью не только сладкие губы Лианны.

Распутник. Свинство даже думать об этом. Ее жизнь была и без того не сахар, чтобы еще он, похотливый ублюдок, воспользовался ею.

Напуганная. Что-то напугало ее. Не во время поцелуя, а после. Он привык, что женщины трепещут от желания, но Лианна дрожала не поэтому. Ее страх был прямо-таки осязаем в сырой, душной палатке. Он мог бы поставить свое месячное жалованье, что Лианна испугалась не его. Тогда чего?

Патрик повернулся к ней лицом, но ничего не увидел в кромешной темноте. Он слышал каждый ее вздох. Она спала всего лишь в нескольких дюймах от него.

Он глубоко вдохнул. Смешанный аромат ее мыла, солнца и ванили кружил голову сильнее, чем любые духи.

Патрик не смел ее коснуться, но прекрасно помнил шелковистость волос, мягкость кожи, вес груди на его ладони и сладостно прижимающееся к нему бедро.

Помнил ее вкус.

Ах, черт, он потерял голову, охваченный вожделением к девчонке значительно моложе его. Мать Патрика хранила слишком много секретов, слишком часто врала ему, чтобы у него возникло желание снова иметь дело с неискренностью.

И, разумеется, была еще Аманда, его единственная безумная любовь. Он был слепым дураком. Аманда водила его за нос, заставив поверить, что они должны держать свою любовь в тайне до тех пор, пока он не завоюет отцовское уважение. Он из кожи вон лез, чтобы добиться этого, а она тем временем изменяла ему с его старшим братом.

Как только Аманда заарканила Калеба при помощи ложной беременности, то тут же вышвырнула Патрика, как кучу навоза. Когда он потребовал объяснений, она заявила, что у Калеба лучшие перспективы. Обещала, что ее замужество ничего не изменит в их отношениях, но он отказался спать с чужой женой – особенно с женой брата.

Бесчестные, коварные женщины. Патрик научился держаться от них подальше. До тех пор пока не узнает истинную причину, почему Лианна приехала в Техас, он будет держать свои мысли и руки подальше от нее.

Легче сказать, чем сделать.

* * *

Лианна помахала на прощание Тоби и вошла в дом Лэндеров. Она проснулась этим утром в сырой и пустой палатке. Как только вышла наружу, Тоби сказал ей, что ему велено доставить ее в «Крукид Крик».

Патрика нигде не было видно, и это ее вполне устраивало. У нее был час, чтобы принять душ, переодеться и вернуться на «Дабл Си». Она должна подумать над тем, что произошло, и решить, как поступать дальше. Ей нужно завоевать дружбу Патрика и его доверие, но как добиться этого?

– Попала под дождик, а? – Джек Лэндер восседал за кухонным столом. Его острый взгляд окинул футболку Патрика – ту, которая была на ней. Свою рубашку она держала в руке.

– Да.

– Дождь был нам нужен. – Он медленно, тяжело поднялся и отнес свою тарелку в раковину. – Хлынул слишком быстро, поэтому большая часть утекла, но это начало.

Слишком быстро… Да, прошлой ночью все происходило слишком быстро.

– Если вы не возражаете… я… мне надо подготовиться к работе.

Джек махнул, отпуская ее. Быстренько приняв душ, Лианна расчесала волосы и стянула их сзади простой заколкой.

Она достала грязную одежду, свою и Патрика, из корзины в ванной, затем собрала вещи Джека в его комнате. Девушка уже повернулась, чтобы идти, но фото на прикроватной тумбочке остановило ее. Эта темноволосая, черноглазая красавица, должно быть, Каролина. Она подошла ближе и взяла фотографию в рамке. У Арчи не было снимков, но он часто говорил о ней, заставляя Лианну гадать, какой же была женщина, пленившая сердце Арчи на всю жизнь.

Цвет волос и глаз Патрик явно унаследовал от матери. Те же блестящие волосы и темно-карие глаза с озорными искорками.

– Красотка, правда? – произнес Джек от двери. Лианна быстро вернула фотографию на ночной столик.

– Да. Мама Патрика?

Он медленно прошел в комнату и опустился в кресло в углу.

– Угу. Каролина была как дикий мустанг, красивая и своевольная, и каждый мужчина хотел ее заполучить. Я совершил ошибку, пытаясь удержать ее рядом с собой, и мне это удалось… на некоторое время. Но дикую лошадь не удержать в загоне. В конце концов она сломала ограду и убежала. – Он окинул Лианну взглядом и добавил: – Патрик пошел в нее.

Это было предупреждение, ясное, но излишнее. Лианна здесь не для того, чтобы заарканить Патрика. К тому же наследство, которое он получит от Арчи, даст Патрику возможность заниматься тем, что ему по душе.

– Вы, должно быть, сильно любили ее.

– Любовь не умирает только потому, что кого-то одного не стало.

Он все еще любит Каролину. Сердце Лианны упало. Значит, известие о том, что Каролина изменила Джеку, больно его ранит. Мужчина уже потерял свою жену. Имеет ли Лианна право разрушить его воспоминания о ней? Единственное, что она может, – это как можно мягче сообщить обо всем ему и Патрику прежде, чем завещание будет оглашено и стервятники от прессы учуют запах самой большой тайны Арчи Голдена.

– А чем ты занималась в Калифорнии и что привело тебя на гостевое ранчо в Техасе?

Ее сердце екнуло.

– Я работала хозяйкой и общественным секретарем у актера.

– Кто-нибудь, о ком я слышал?

Она не станет лгать.

– Арчи Голден.

Если он и знал о Каролине и Арчи, то ничем этого не выдал.

– Между тамошней жизнью и здешней, наверное, огромная разница?

– Да, но мне здесь очень нравится. Пойду заложу стирку в машину, а то мне пора на «Дабл Си».

– Когда будешь готова, я тебя подброшу.

– Спасибо. – Она отнесла белье вниз и наполнила стиральную машину, думая о своем.

Что же такого особенного было в Каролине Лэндер, что двое мужчин любили ее всю жизнь?

А какой тип женщины она сама? Лианна так боялась, что она дочь своей матери и ей не суждено быть ни любимой, ни незабвенной.

А Патрик? Что он за мужчина? Она могла бы поклясться, что, имея двух любящих отцов и такую мать, он верный и преданный человек, скрывающийся за внешностью обольстителя. Именно такой мужчина, за которого она в ранней юности мечтала выйти замуж.

* * *

Корова промчалась мимо Патрика, и конь чуть его не сбросил. Патрик кое-как удержался в седле.

Проклятие. Надо быть повнимательнее и не отвлекаться. Он здесь обучает новичков, как отрезать скот от стада. Но, вместо того чтобы работать, то и дело возвращается мыслями к поцелую.

Подъехал Тоби.

– Ты в порядке?

– Да. Солнце ослепило.

Тоби был не дурак. Он ухмыльнулся:

– Угу.

Патрик сделал знак девочке-подростку, поджидающей своей очереди. Она продвинулась в стадо и выбрала несколько голов. Он понаблюдал, как девочка воюет с лошадью, и крикнул:

– Откинься в седле и дай лошади сделать работу. Следи, как она двигается, и двигайся вместе с ней. Вот так.

– Она хорошенькая, – брякнул Тоби. Патрик сделал вид, что не понимает.

– Кто?

Тоби бросил на него сердитый взгляд.

– Лианна.

– Ничего.

Патрик все еще ощущал ее вкус. Он ждал до тех пор, пока она покинула дом, но в ванной, которая была у них одна на двоих, витал ее запах.

Его душ был холодным – как раз то, что нужно после длинной бессонной ночи.

Это глупо, чертовски глупо – мечтать о ней. Вчерашний поцелуй удивил его – больше всего тем, что он смог остановиться.

Краем глаза Патрик увидел, как Лианна вышла из одного домика и вошла в следующий, и ему тут же вспомнилось, как сладостно она отвечала на его поцелуй, как ее пальцы запутались в его волосах, как она постанывала, когда он ласкал ее грудь. Кровь опять забурлила.

Один из гостей, холостой парень по имени Гейб, отделился от группы и вошел вслед за Лианной в домик. Патрик ждал, когда она выйдет. Минуты текли, а Лианны все не было. Его конь стал нервно пританцовывать, и Патрик почувствовал, что его напряженные мышцы сбивают животное с толку.

– Я скоро. – Он сделал знак одному из членов команды побыть вместо него и направился прямо к двери домика и, спешившись, вошел внутрь.

Лианна и Гейб стояли у противоположных сторон кровати, держа простыню с разных концов, и смеялись. Патрик вскипел.

– Лианна, выйди. Немедленно. – Он с трудом процедил слова сквозь клокотавшую злость.

Гейб заволновался.

– Эй, приятель, мы просто болтали о Калифорнии. Я учился в Лос-Анджелесском университете.

Патрик держал дверь домика открытой и ждал.

Лианна подчинилась и пошла к нему, при этом бросив Гейбу:

– Мы можем поговорить за обедом.

Черта с два.

– В кабинет.

Патрик пошел широкими шагами к дому, пытаясь справиться с бушевавшей в нем яростью. Что это с ним? Он никогда не терял хладнокровия. И как же тогда объяснить его злость и страх? Он решительно прошагал по коридору мимо работающих маляров и вошел в кабинет. Как только Лианна перешагнула через порог, он захлопнул дверь с такой силой, что возможно, придется менять петли.

Лианна встревоженно оглядела его.

– Патрик, мы просто разговаривали.

– Ты нарушила правила, – негромко произнес он.

– Я была в полной безопасности. Половина персонала находилась неподалеку, и в случае чего мой крик услышали бы.

Нет, до нее просто не доходит. Он рывком притянул ее к себе и впился в ее рот. Секунд на десять удивление парализовало ее, а потом она раскрыла губы под его натиском и прильнула к нему всем телом.

Его злость испарилась, как вода на горячей сковородке, когда губы девушки приоткрылись и шелковистый язычок робко коснулся его. Желание с такой силой забурлило в нем, что казалось, сейчас хлынет наружу. Он резко оторвался от нее.

Пройдя к окну, стал наблюдать за происходящим снаружи.

– Я не слышал, чтобы ты кричала.

– А я должна была?

Он повернулся и гневно уставился на нее. Она поднесла пальцы ко рту, и чувство вины пронзило его. Ее губы уже припухли. Он был слишком груб.

Черт, ему вообще не следовало целовать ее.

– Сейчас ты не закричала, потому что не могла, даже если б захотела. Я зажал тебе руки и закрыл рот. Если б я захотел овладеть тобой прямо здесь, ты не смогла бы меня остановить.

Лианна резко вдохнула. Складочка между бровей сказала ему, что она по-прежнему не понимает.

– Шесть лет назад в одном из домиков была изнасилована женщина, хотя половина персонала находилась в пределах слышимости. Мы не видели, как один из гостей прошел за ней в домик, и не слышали ее крика. Потому что она не могла кричать. Он завязал ей рот своей банданой и изнасиловал ее. В мою смену.

Сочувствие и понимание смягчили Лианну. Ее ладонь легла ему на руку.

– Ты не супергерой, Патрик. Ты не умеешь видеть сквозь стены и, если только ты не телепат, не можешь читать мысли и предсказывать будущее.

– Жизнь женщины навсегда изменилась с того дня, и это моя вина. Я не должен был позволить этому случиться.

Ее пальцы сжались.

– Когда парень вроде меня смотрит на тебя и у него возникают… странные мысли, ты должна его ударить.

Глаза девушки потемнели от замешательства.

– Что значит – парень вроде тебя?

Что ж, видно, придется сказать напрямик. Он хочет ее, но не создан для серьезных отношений.

– Я неспособен на верность.

– Ты предан тем, кого любишь.

Она это серьезно? Патрик резко рассмеялся.

– Не обманывайся.

– Разве ты не работаешь сверхурочно, чтобы помочь Калебу и Бруки с ранчо?

Он нахмурился.

– Это другое. Работа на гостевом ранчо мне нравится.

– А разве ты не беспокоишься о Джеке?

– Он же мой отец. – Патрик зашел за стол, как за щит, словно пытался прочертить границу между ними. Почему она старается сделать из него героя?

– У тебя было предостаточно возможностей воспользоваться мной, Патрик, но ты этого не сделал. Я не могу сказать то же самое о некоторых мужчинах, которых приводила моя мать.

Желание защищать пробудилось в нем с новой силой. Он готов был убить того, кто ее обидел.

– Я не святой, черт побери.

– Никто и не ждет, чтобы ты был им. И просто к сведению: если бы я хотела остановить тебя, то заехала бы тебе коленкой в пах, стукнула бы каблуком по ноге и вцепилась бы пальцами в глаза. Если б и это не помогло, расквасила бы тебе нос.

Лианна сказала это обычным тоном, но решимость во взгляде была железной. По ее крепким мышцам нетрудно было предположить, что она не неженка. Но ему как-то не приходило в голову, что она в состоянии себя защитить.

– Откуда ты знаешь, как это делается?

– Иногда мама приводила домой настоящих негодяев. Я брала уроки самозащиты.

Да что же за жизнь у нее была? Он потер ладонью лицо.

– Ничего этого нет в твоем личном деле.

Она закатила глаза.

– Я смотрела это личное дело, и оно начинается только с того периода, как я второй раз стала жить у Арчи. В нем не упоминаются одиннадцать других мужчин, с которыми моя мать жила до моего пятнадцатилетия. В нем также не упоминается про те восемь месяцев, которые я жила на улице после того, как убежала.

У него кольнуло в груди.

– Почему ты убежала?

– Потому что на улицах чувствовала себя безопаснее.

Его дом всегда был убежищем. Что бы он ни вытворял и какие бы нахлобучки ни устраивал ему отец, Патрику никогда и в голову не приходило усомниться в этом.

– Лианна…

Она подняла руку, подошла к двери и распахнула ее.

– Одна из горничных сегодня больна, так что у меня прибавилось дел. Если я хочу успеть пообедать, надо возвращаться к работе. Мы закончили?

Она не стала дожидаться его ответа. Да у Патрика и не было никакого ответа. Черт, он любит женщин. Но ни одна никогда так не сбивала его с толку, как Лианна. То она мягкая и невинная, а то вдруг превращается в жесткую, видавшую виды уличную бродяжку. Провалиться ему на месте, если он не любит контрасты.

Ему хочется заботиться о ней, а он никогда не чувствовал ничего подобного ни к кому, кроме семьи.

Это до смерти пугало его.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Она дочь своей матери.

Лианна посмотрела в зеркало ванной и потрогала губы. Она помнила вкус поцелуя Патрика, хотя с тех пор прошло уже несколько часов. Непроходящее тянущее ощущение внизу живота тревожило ее.

Она хочет Патрика. Чувственное притяжение между ними бесспорно, но Патрик Лэндер – благородный человек.

Как это глупо и бессмысленно – влюбиться в него. Лианна не должна позволять себе это. Она выполнит работу, ради которой приехала сюда, и вернется к матери, к своим обязательствам и образованию.

Сегодня Лианна расскажет Патрику об Арчи. Если он возненавидит ее за то, что она разбила вдребезги его мир, то искушение исчезнет.

На лестнице послышались шаги. Она знала, что это не Джек, потому что тот уехал, предоставив ей прекрасную возможность поговорить с Патриком. Лианна встретила Патрика на лестничной площадке.

Он остановился.

– Извини, что накинулся на тебя сегодня.

Не ожидая этих слов, она заморгала.

– Не стоит извиняться. Не могли бы мы… э… поговорить несколько минут?

Он заколебался.

– Что такое, малышка?

– Пожалуйста, прекрати называть меня малышкой. Я заметила, что ты делаешь это всякий раз, когда пытаешься воздвигнуть стену между нами, но ничего не выйдет. Я должна тебе кое-что показать. Пошли.

Она вернулась к себе. Секунду спустя услышала его шаги. Запах свежего степного воздуха, исходящий от него, наполнил ей ноздри.

– Ты не видела отца?

– Он будет ночевать у своих внучек. Просил передать тебе, что вернется домой завтра к ланчу.

Судя по всему, его это не обрадовало.

– Брэнда и Тони близнецы. Им всего лишь несколько месяцев. Я их крестный.

Вот еще одно доказательство того, что он оправдал материнские ожидания.

– И замечательный, я уверена.

– Не возлагай надежд на недостойного.

– Ты хочешь показаться беспечным повесой, но на самом деле ты не такой: слишком заботишься о своей семье, чтобы быть эгоистом.

Слабый румянец окрасил его щеки.

– Я не Прекрасный принц.

– Конечно нет. Принц – сказочный персонаж.

Он неловко переступил с ноги на ногу.

– Ты пытаешься затащить меня в постель, ангелок? Если да, то я должен напомнить тебе, что я не из тех, на кого можно положиться на длительный срок.

Его грубоватая прямота стерла всю подготовленную речь из ее головы. Надо поскорее рассказать ему о его отце – настоящем отце. Только бы вспомнить, что она собиралась сказать.

– Очевидно, твой брат считает по-другому, иначе не доверил бы тебе своих дочерей.

– Лианна…

Она вскинула руку.

– Это не то, о чем мне нужно с тобой поговорить. Я должна кое-что тебе показать.

Его брови поднялись, а губы изогнулись в насмешке.

– Не то, что ты подумал, – быстро проговорила она.

С колотящимся сердцем Лианна прошла к шкафу, открыла дверцу и вытащила коробку, которую там прятала. Она поставила ее на кровать перед ним и села.

Сделала глубокий вдох и обвела пальцем вырезанные инициалы на крышке. Следующие ее слова изменят жизнь Патрика навсегда, но Лианна обещала Арчи, а она никогда не нарушает обещаний.

– Патрик, я чувствую, что знаю тебя всю жизнь.

Патрик разглядывал резную деревянную коробку и гадал, не стащила ли Лианна ее из дома Голдена. На вид дорогая.

– Приятно слышать, но мы знакомы только пять дней.

– Да, мы встретились пять дней назад, но знаю я тебя – о тебе – с двенадцати лет.

Пугающее начало. Он понятия не имел, зачем она позвала его в свою комнату, но был совершенно уверен, что должен встать и уйти. Немедленно. Он поднялся.

– В этой коробке лежат письма твоей матери.

Его мускулы напряглись.

– Моя мать умерла.

– Я знаю, но до своей смерти она написала семнадцать писем Арчи Голдену.

Его мать была большой поклонницей Голдена. Она ужасно гордилась тем, что когда-то работала с актером в местном театре. Заставляла Патрика смотреть все фильмы с участием Голдена и часто зачитывала ему что-нибудь из подборки газетных и журнальных статей об актере.

– С какой стати ей писать письма кинозвезде?

– Чтобы рассказать ему об их сыне.

Волосы у него на затылке зашевелились. Он попятился к двери.

– Уже поздно. Мы…

– Этот сын – ты, Патрик.

У Патрика подогнулись колени. Это что, злая шутка? Он покосился через плечо, чтобы посмотреть, не прячутся ли в коридоре ухмыляющиеся братья или приятели, решившие над ним подшутить. Никого не было.

Лианна открыла коробку, и Патрик узнал красивый, разборчивый материнский почерк на цветистой почтовой бумаге. У него засосало под ложечкой, а сердце застучало как молот.

– Я не знаю, что этот безумец рассказал тебе…

– Арчи мне не рассказывал. Это сделали письма твоей матери. Первое она написала, когда обнаружила, что беременна тобой, и потом по одному каждый год на твой день рождения. И присылала снимки.

Она пододвинула к нему коробку, и Патрик дернулся от нее, как от гремучей змеи.

– Шесть лет назад, когда я оказалась у него, он рассказал мне о тебе и о том, как сильно страдает, что не может быть частью твоей жизни.

Дитя любви? Он? Бред.

Перед его мысленным взором замелькали воспоминания: мать плачет и жалуется, что отец слишком мало уделяет ей внимания или, наоборот, что он подавляет ее. Он припомнил ссоры, когда она хотела пойти на работу на неполный день, потому что с деньгами было туго, а отец отвечал: «Вспомни, что случилось в прошлый раз». Она обещала, что это больше не повторится. В конце концов, он согласился, чтобы она работала, потому что мать всегда умела уговорить отца.

Но воспоминания ничего не значат.

Джек Лэндер – его отец.

Патрик Лэндер – второй из четырех сыновей, рожденных у не слишком счастливой пары.

Лианна взяла верхнее письмо из пачки и прочла:

– «Мой дорогой Арчи, я невыносимо скучаю по тебе, но сегодня я обнаружила бальзам от своих страданий. Наши встречи у Свейнов имели результат. Я ношу твоего ребенка».

Нет! Схватившись руками за голову, Патрик помассировал виски, пытаясь унять усиливающуюся боль.

– У Свейнов?

– Да, очевидно, твоя мать встречалась с Арчи у друзей.

Его мысли перепутались.

– Розовый Дворец Свейнов.

Она удивленно вскинула брови.

– Пансионат с привидением?

– Пенни Свейн до сих пор владеет им. Она убрала имя, когда недавно повесила новую вывеску. – Он попятился к двери. – Это бред. Не знаю, где ты откопала эту неправдоподобную историю, но я не…

– Ты сын Арчи Голдена, Патрик. И его наследник.

Он с трудом доковылял до комода и прислонился к нему.

– Ты ошибаешься.

– Простой анализ ДНК подтвердит это, если ты не веришь собственной матери. – Лианна пододвинула коробку еще чуть-чуть.

Патрик почувствовал, что лоб и верхняя губа покрылись холодным потом. Руки ослабели, голова пошла кругом. Безумие.

Его отец – Джек Лэндер.

А что, если нет? Что, если этот бред сумасшедшего не голливудская выдумка?

– Патрик? – Тихий голос Лианны и мягкое прикосновение к руке привели его в чувство.

Ее карие глаза были искренними.

– Я думаю, тебе следует прочесть материнские письма и подготовить семью до того, как газетчики учуют сенсацию. Я душеприказчик имущества Арчи и могу сказать тебе, что это только вопрос времени, когда завещание станет достоянием общественности.

Она не шутит. Лианна ошибается, но явно верит во всю эту безумную мыльную оперу.

– Я знаю, тот поцелуй был хорош, малышка, но не ожидал, что он так подействует на тебя, что ты начнешь бредить.

Она поморщилась, ее щеки вспыхнули.

– Патрик…

– Увидимся утром. Завтра уроки кастрирования и клеймения. Оденься похуже.

Прежде чем она успела сказать хоть слово, Патрик вышел из комнаты. Он едва доплелся до своей, закрыл дверь и запер на замок.

Мать Патрика не была верной женой. В его детстве ходили такие слухи. Они подтвердились, когда она убежала в Мехико с мужчиной и погибла в автомобильной аварии. Он бы не удивился, узнав, что у нее была любовная связь и с актером.

Но обманом навязать одному мужчине ребенка от другого?.. Его мать не могла пасть так низко. Отец бы этого не потерпел.

Не потерпел бы?

Пройдя к окну, Патрик уставился в темноту. Он всегда считал, что отец обращается с ним жестче, чем с его братьями. Не потому ли, что ему противно растить незаконнорожденного?

Нет. Лианна ошибается.

Должна ошибаться, иначе вся его жизнь была обманом.

* * *

Патрик окинул взглядом ее одежду и нахмурился.

– Мне кажется, я просил тебя одеться похуже.

Лианна взглянула на свой вышитый белым топ и белые капри со шнуровкой.

– Просил, но Бруки же никогда не помогала ни с кастрированием, ни с клеймением.

Патрик захлопнул дверцу грузовика и пристегнул ремень.

– У некоторых женщин просто кишка тонка для этого.

Лианна проигнорировала его вызов – пока. На следующей неделе она докажет, что у нее хватит духу справиться и с этим делом.

– Я еду на автомобильную прогулку с теми из гостей, кто желает пофотографировать природу.

– Возьми одну из шляп Бруки и намажься солнцезащитным кремом.

Лианна хотела заставить его говорить на тему, которой он избегал во время завтрака.

– Вчера ты оставил письма в моей комнате.

Он лишь на секунду замер, прежде чем включить мотор и тронуть грузовик с места.

– Меня не интересуют послания поклонницы.

– Это больше чем послания поклонницы, Патрик. Это любовные письма и… ну, почти дневник.

Он ударил по тормозам и резко повернулся к ней лицом.

– Держи свою бредовую историю при себе.

Лианна знала, что эту новость ему будет нелегко принять.

– Патрик, факты не изменятся оттого, что ты будешь их игнорировать. У нас не так много времени. Газетчики объявятся на твоем крыльце, как только пронюхают об этом.

Он отвернулся и поехал дальше. Его челюсть и плечи затвердели.

– Ты должен рассказать своей семье. Нельзя, чтобы Джек узнал об этом из средств массовой информации. Что, если он не подозревал об измене Каролины?

Он не отводил глаз от дороги, но костяшки пальцев на руле побелели и вокруг рта залегли глубокие складки.

– Он знал.

И все равно Джек любил ее.

– А если он не знает, что ты ему неродной сын?

– Я его сын, черт побери. Посмотри на меня. Посмотри на него.

– Смотрела. У тебя материнский цвет волос и глаз. Джек тоже брюнет, но другого оттенка. А твои черты лица и фигура – копия Арчи. – Она вытащила из кармана фотографию.

Патрик дернул головой, словно она ударила его.

– Убери это. Я не желаю видеть проклятого извращенца.

– Арчи не был извращенцем. Он был добрым и великодушным, и он заменил мне отца.

Патрик гневно зыркнул на нее.

– Если он был таким ангелом во плоти, почему же ты ударилась в панику, когда Уоррен заигрывал с тобой, и потом, в помывочной?

Медленно выдохнув, Лианна закрыла глаза и облизала губы. Она не рассказывала об этом случае никому, кроме Арчи.

– Мне было пятнадцать, и любовник моей матери набросился на меня, когда я была в душе. Он пытался меня изнасиловать – и преуспел бы, если б мама не забыла сигареты и не вернулась домой.

Патрик выругался, и грузовик слегка вильнул в сторону.

– Ублюдка посадили?

– Нет. Он убедил маму, будто это я соблазняла его. Мама предпочла поверить ему, чем признать, что негодяй обманывает ее. Вот тогда я и убежала.

От крепких выражений Патрика должна была бы обсыпаться краска с грузовика. Лианну тронуло, что он не только поверил ей, но и разозлился.

Она положила ладонь ему на плечо. Мышцы под ее пальцами взбугрились.

– Арчи был замечательным человекам. Жаль, что ты не знал его.

Кадык Патрика заходил вверх-вниз.

– Почему ты это делаешь?

– Арчи попросил меня найти тебя и объяснить, почему он не связался с тобой после смерти твоей матери. Это не потому, что он не любил тебя.

– Он даже не знал меня.

Она поморщилась от горечи в его голосе.

– Он знал о тебе больше, чем ты думаешь. У меня есть письмо Арчи тебе.

– Сожги.

– Ты его единственный живой родственник и наследник. Ты не можешь это игнорировать. Тебе нужно решить, что будешь делать с его имуществом.

– Мне не нужно никакое имущество.

– Состояние Арчи оценивается в миллионы. Ты миллионер, Патрик.

– Нет. Я бедный фермер. Делай что хочешь с имуществом этого ублюдка. Возьми себе. Выбрось. Черт, мне наплевать. Он не мой отец. И его имущество – не мое.

– Арчи хотел, чтобы ты…

Патрик ударил по тормозам, и грузовик резко встал у сарая. Он повернулся на сиденье.

– Ты что, не поняла? Если то, что ты говоришь, правда, Голден не хотел иметь со мной ничего общего, когда был жив. А теперь слишком поздно. Так что, если ты устроилась сюда только для того, чтоб сбагрить это треклятое наследство, можешь убираться прямо сейчас.

– Это не единственная причина.

– Прекрасно. Сегодня для гостей последний день. Мы хотим, чтобы они уезжали с желанием приехать снова. – Он выпрыгнул из грузовика и, захлопнув дверцу, зашагал к дому.

Лианне пришлось бежать, чтобы догнать его. Она схватила его за руку.

– Хочешь ты свое наследство или нет, но тебе придется все рассказать семье. И очень скоро, Патрик.

Он остановился, уперев кулаки в бедра.

– Скажи-ка мне вот что: если он был тебе как отец, тогда почему не оставил состояние тебе?

Потому что, хотя Арчи и любил ее по-своему, она не была его плотью и кровью.

– Он позаботился обо мне.

– Оставил тебе долю?

– Мне платят как душеприказчице состояния.

– Миллионы?

– Нет.

– Поэтому ты здесь? Хочешь больше денег? Может, задумала стать женой миллионера?

– Нет!

– Если обручальное кольцо – это то, что ты ищешь, малышка, от меня ты его не получишь. Я не гожусь для обязательств.

Она сделала глубокий вдох. Патрик сильно расстроен, поэтому изливает на нее свою желчь. Он мало знает ее, чтобы понимать: деньги никогда не имели для нее большого значения. Арчи знал.

– Ты должен подумать о Джеке. Он болен. И слишком много работает.

Патрик пробуравил ее гневным взглядом.

– А я что, по-твоему, делаю? Моя мать, может, и была изменницей, но он любил ее. Если я расскажу ему твою историю – хотя и не верю в нее – тогда всякий раз при взгляде на меня он будет вспоминать, что моя мать не отвечала на его любовь.

– Но она любила Джека.

– Измена – прекрасный способ доказать это. – Патрик провел рукой по лицу. – Отец всегда считал меня сумасбродным и бестолковым, и я не могу винить его, потому что всю жизнь попадаю в какие-нибудь истории. А ты еще хочешь, чтобы он возненавидел меня?

Такая боль была в его глазах, что у нее переворачивалось сердце. Горло сдавило, глаза защипали.

– Он не будет ненавидеть тебя, Патрик.

– И где я буду жить? Если я не Лэндер, значит, мне нет места в «Крукид Крик». Но и в Калифорнии мне уж точно делать нечего.

– Ты сможешь купить собственный дом.

– Я хочу жить здесь. Со своей семьей.

– Они любили тебя тридцать шесть лет. Ничего не изменится.

– Ошибаешься. Если то, что ты говоришь, правда, тогда они даже не знают, кто я. Неси бумаги, Лианна. Я отпишу все тебе. Ты получишь свои миллионы. – Он развернулся и зашагал прочь.

Девушка догнала его и заступила ему дорогу.

– Ты не можешь вот так взять и отказаться от пятнадцати миллионов, – прошептала она.

Его глаза расширились, затем он нахмурился.

– Увидишь.

Он попытался обойти ее, но она снова преградила ему путь.

– Ты имеешь машины, дома, вложения и служащих, которыми должен распорядиться.

– Ты душеприказчик. Вот и распоряжайся.

– Ладно. Я заключу с тобой сделку. Если ты по-прежнему будешь настаивать на отказе от наследства после того, как прочтешь письма своей матери, я помогу тебе выбрать благотворительные организации. Но вначале ты должен сделать то, о чем просил меня Арчи, – выслушать мой рассказ о нем и твоей матери.

– Забудь об этом. – Его губы упрямо сжались. Лианна поняла: ей придется играть жестко.

– Почему? Боишься, что тебе может понравиться человек, который игнорировал тебя всю жизнь, или, не дай бог, поймешь, почему он это делал?

Желваки вздулись у него на скулах.

– Не играй со мной в игры, малышка.

– Я уже дважды бросала тебе вызов и победила тебя, ковбой. Мне кажется, ты трусишь. Но взгляни в лицо фактам, Патрик. Как только будет оглашено завещание, мне придется созвать пресс-конференцию, если ты сам этого не сделаешь.

Лианна развернулась и взбежала на заднее крыльцо, прежде чем он успел ответить. Если только она не ошиблась в нем, Патрик прочтет письма до наступления ночи. Она оставила коробку в его комнате.

Если раньше у нее были сомнения, то теперь Лианна знала наверняка, что Патрик именно тот мужчина, о котором она всегда мечтала. Он ценит семью превыше всего.

Даже выше пятнадцати миллионов долларов.

* * *

Черная дыра в груди Патрика грозилась поглотить его. Он швырнул последнее письмо обратно в коробку.

Он прочитал все материнские письма: первое, сообщающее о ее беременности, и еще шестнадцать, посылаемые на его дни рождения до ее смерти. А потом прочел их еще раз, надеясь обнаружить, что что-то не так понял или что мать ошиблась в подсчетах. Все он понял так, и она не ошиблась.

Взгляд Патрика переместился с его детских фотографий, лежащих на кровати, на снимки, засунутые за раму зеркала.

Он не сын Джека Лэндера.

Он – результат любовной связи его матери и Арчи Голдена.

Знает ли отец? Или кто-нибудь еще? В таком маленьком сообществе, как их, чертовски трудно сохранить что-либо в тайне. Но эту тайну Патрик хотел бы сохранить. Если он сожжет проклятую коробку с письмами… Но скорее всего, ему это не удастся.