Текст книги "Разрушение Лиссы (ЛП)"

Автор книги: Эмери ЛиЭнн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 4
Алексис

На следующий день все, о чем Алексис могла думать, была ее сексуальная Госпожа. Может ли женщина быть ее родственной душой? Она не знала, но была готова узнать.

Однако сначала она должна была закончить свои дела.

Тоби был тяжелым пациентом. Он был уверен, что Бог хочет, чтобы тот принес ему в жертву свою жену. В конце концов, Бог сказал ему это. В семье никогда не фиксировалось жестокого обращения, и во всех смыслах они были счастливой парой. Когда их единственная дочь увидела весь этот кровавый ужасный беспорядок, Тоби просто сказал: «Твоя мать ушла в лучшее место – на дно этой миски», продолжая показывать дочери перекрученные куски своей жены, истерически смеясь. Итак, он был помещен сюда, в институт, а его дочь – в частное учреждение.

Затем была Сабин. Сабин любила протыкать свое влагалище распятием. Она верила, что Бог постоянно хочет ее трахать и что деревянный крест был символом его члена, который она вставляла в себя. Затем Сабин размазывала кровь по всему телу.

Алекс не была уверена, что Бог действительно был замешан в эти дела, но допустила мысль, что, возможно, всей больнице потребуется обряд экзорцизма.

Полли, вероятно, был ее самым уникальным случаем. Его родители вырастили мальчика в клетке – настоящей клетке. Он так и не научился правильно говорить и ходить на двух ногах. Он всегда приседал и перемещался с места на место прыжками. Полли было тридцать семь, он не был приучен к горшку и, даже пробыв ее пациентом в течение пяти лет, этому не научился. О, и еще ему нравилось вынимать свой глаз и протягивать его тебе. Хоть это и был стеклянный глаз, он все равно пугал людей. Отец Полли ударил его ножом в глаз, когда тот пожирал его горло, откусывая кусок за куском. Никто не мог достаточно глубоко проникнуть в его психику, чтобы понять, зачем он это сделал, за исключением крайнего физического и психологического насилия, которому он подвергался.

Хорошо, записи по трем ее пациентам были сделаны. Это был небольшой объем работы, и Алексис это знала. Ожидалось, что следующий пациент будет ее.

Когда она встала и потянулась, мысли Алексис снова вернулись к Карле, заставив затвердеть ее соски при одной мысли об этом знойном голосе и сексуальном теле, которому он принадлежал.

Ей так ужасно хотелось сунуть руку в свои влажные трусики и получить облегчение, но с ее везением кто-нибудь обязательно вошел бы, поэтому она решила уйти на несколько минут раньше, чтобы подготовиться к свиданию.

Алексис, нервничая, подъехала к дому Карлы. Что если она все неправильно поняла? Что если Карла просто хотела кого-то для сцены?

Выйдя из машины, она отметила прохладу и свежесть ночного воздуха. Подойдя к двери Карлы, Алексис вздрогнула, но не от температуры, а от нервов.

Дверь открылась прежде, чем она успела нажать на звонок.

– Котенок, я так рада, что ты не передумала.

Карла смотрела прямо в глаза Алексис.

– Нет, мэм, конечно, нет, – осторожно ответила Алексис.

– Ты можешь называть меня Карла, пока не решишь, как будут развиваться наши отношения. – нежно напомнила она, и с этими словами отойдя назад, жестом пригласила Алексис войти в дом.

«О. Мой. Бог, – подумала Алексис. – Отношения?»

Теперь ее трусики превратились в мокрый беспорядок, а в животе начали порхать бабочки.

– Спасибо, Мэм… я имею в виду Карла.

Девушка улыбнулась, интенсивно покраснев. Карла жестом пригласила ее сесть, а затем спросила, не хочет ли она немного вина.

Предложив закуски, Карла села рядом с Алексис так близко, что их ноги соприкасались. Она провела пальцами по одному из чулок Алексис.

– Такая красивая, – промурлыкала она. – Алексис, я хочу знать о тебе все. Что тобой движет? Каковы твои цели? И в основном, я хочу знать, привлекаю ли я тебя так, как привлекаешь ты меня. – Она остановилась и сделала большой глоток вина. – И не стесняйся сказать, пересекаю ли я какие-либо границы, задавая тебе эти вопросы.

Алексис посмотрела на чувственную Госпожу, сидящую рядом с ней, и на мгновение в глазах Карлы смогла увидеть страх и сомнение. Алексис инстинктивно знала, что никогда не хотела бы видеть это в глазах Карлы. Она хотела видеть там только счастье.

– Могу я поцеловать тебя? – спросила Алексис.

– Конечно! Я думала, ты никогда не попросишь.

Алексис думала, что ее трусики растают. Схватив волосы Карлы в кулак, она поцеловала ее так, будто та была источником кислорода, и она нужна была ей для последнего вдоха. Время, казалось, остановилось, пока длился этот поцелуй. Когда они, наконец, разорвали его, обе женщины тяжело дышали.

– Проклятый котенок, когда ты что-то замышляешь, то определенно стремишься угодить! – усмехнулась Карла.

– Я ничего не могла с собой поделать. Мне нужно быть откровенной – ты заводишь меня больше, чем я могла себе представить. Мысль о том, что ты внутри меня, пробуешь, прикасаешься ко мне… а потом я пробую тебя и прикасаюсь к тебе! Это сносит мне крышу. Моя киска пульсирует только при виде того, как ты облизываешь свои губы.

Алексис пристально посмотрела в глаза Карлы, чтобы увидеть в них правду.

– О, котенок, мы повеселимся.

Яростно снимая друг с друга одежду, Алексис наклонилась и взяла в рот один из проколотых сосков Карлы. Черт, у нее было потрясающее тело.

Карла, застонав, потянула Алексис в спальню. Алексис знала, что будет чувствовать себя виноватой за то, что сегодня была шлюхой и не оказала никакого сопротивления, но все, что ее сейчас волновало – это находиться под чарами этой сексуальной богини.

Спальня была огромной, шикарной и абсолютно белой. Однако Алексис не пришлось долго ее рассматривать, потому что у Карлы были свои планы.

– Ползи ко мне, котенок. Покажи мне, что хочешь быть моим питомцем, – промурлыкала Карла, проходя через комнату к большому бюро.

Алексис немедленно опустилась на четвереньки и поползла к Госпоже. К тому времени, как она добралась туда, ее соки уже стекали по ее бедрам.

– Хорошая девочка. А теперь оближи мне ноги и найди путь наверх.

«Мне не нужно повторять дважды», – подумала Алексис.

Она приподняла ногу Карлы и первым делом начала облизывать пальцы ног. Затем она облизала стопу, убедившись, что ее язык прошелся по всей площади. Когда она дошла до икры, у Карлы пошли мурашки по коже, и Алексис предположила, что делала все правильно. Приподнявшись, она закинула ногу Карлы себе на плечо, чтобы добраться до ее сердцевины.

Ее вкус был изумительным – смесь меда и сладких сливок. Алексис не могла им насытиться, она вылизала из киски Карлы столько, сколько могла, а затем засунула язык в ее пульсирующее тепло.

Карлу охватило возбуждение из-за этой маленькой шалуньи и того, что она с ней делала. Она осознала, что водит своей нуждающейся киской по всему лицу Алексис, пытаясь снять нарастающее напряжение. Все было кончено, когда Алексис начала сильно сосать клитор и трахать ее пальцами одновременно. Взорвавшись на лицо своего котенка, ноги Карлы превратились в желе.

Притянуть к себе Алексис было подвигом, тело Карлы было настолько пресыщенным, что ей казалось, будто она парит.

– Какова ваша следующая команда, Госпожа? – Спросила Алексис, затаив дыхание.

После того, как ее захлестнул сокрушительный оргазм, у Карлы возникла связная мысль, но вместо того, чтобы отвечать словами, она ответила действием. Карла толкнула Алексис на кровать и легла на нее, потираясь о ее грудь своей.

Алексис ахнула, почувствовав на своих губах требовательный рот, а на руках – кожаные наручники.

– У меня есть для нас множество игрушек, но это подождет до другого раза. Сегодня… ну, сегодня я просто хочу прикоснуться к тебе, почувствовать тебя. Согласна, котенок?

– Да, Госпожа Карла. Спасибо, – без колебаний ответила Алексис.

И с этими словами пришли слезы. Карла обнимала ее, ласкала, шепча ее ласковое прозвище. Алексис знала, что ей должно быть стыдно, но вместо этого она чувствовала себя в безопасности.

Карла, сцеловав слезы с ее прекрасного лица, просунула руки между ног. Раскрыв влажные складочки Алексис, а затем свои собственные, она снова расположилась на теле своего питомца и вначале осторожно начала совершать вращательные движения.

Алексис наслаждалась прикосновением своей новой Госпожи, когда ее глаза распахнулись. По мере того, как вращение становилось все быстрее, трение между их клиторами усиливалось. В ее голове вспыхнули разноцветные звезды, и она выкрикнула имя Карлы, услышав, как Госпожа стонала ее.

– У меня никогда не было такого невероятного оргазма, – лихорадочно прошептала Алексис, все еще пытаясь отдышаться.

– Я рада, что тебе понравилось. Ты тоже доставила мне огромное удовольствие, – сказала Карла, все еще переводя дыхание, но впервые за долгое время чувствуя себя завершенной.

– Мне пора, – сказала Алексис печально.

– Пожалуйста, останься. Ты можешь поехать на работу отсюда, – с надеждой произнесла Карла, внутренне переживая, что Алексис не согласится.

– Я ничего не хотела так сильно, как это, – промурлыкала Алексис и прижалась к груди своей новой Госпожи.

Они обнимали друг друга всю оставшуюся ночь, обе глубоко погрузившись в свои мысли.

Глава 5
Лисса

Девушка была потрясена, когда увидела, что специальными гостями Дона были не кто иные, как ее родители.

Она не знала, как реагировать. Не видела их с того дня, как они выдали ее замуж за него и сказали ей, что Сидни постигла та же участь. На лице Дона была ухмылка, от которой ей захотелось блевать.

Вошел ее отец, сделав вид, что она должна была быть счастлива его видеть. Лисса вздрогнула от отвращения.

Ее мать вошла с синяком под глазом. На улице щебетали птицы, погода была хорошая, весь мир вращался, а она застряла внутри с этими психопатами. В воздухе было столько напряжения, что можно было почти почувствовать, как он потрескивал. Что-то происходило, она знала это по тому, что глаза Дона и ее отца бегали туда-сюда.

– Проходите, – громко сказал Дон, приглашая Дэвисов в их дом.

Звук захлопнувшейся входной двери был самым зловещим, что Лисса когда-либо слышала. У нее было плохое предчувствие. Что-то действовало ей на нервы. Она не сомневалась, что ей нужно перенести побег на ближайшее время. Может быть, сегодня вечером, если она сумеет заставить его выпить достаточно.

Когда они прошли в гостиную, Дон бросил на нее предупреждающий взгляд и похлопал по карману брюк. Ошейник на ее шее внезапно стал тяжелее от его безмолвного напоминания, что он обладает властью нажать кнопку на пульте дистанционного управления и в любой момент вырубить ее. Она опустила глаза вниз, зная, что ненависть, горящая в них, будет лишь поводом для нового избиения, и он с радостью сделал бы это просто по той простой причине, что там были ее родители, и у него была деловая встреча.

Она не жалела себя. Просто хотела уйти. Если какая-то высшая сила считала, что Лисса должна быть той, кто получит наказание, тогда – хорошо, она получила его сполна. В течение долгих десяти лет она страдала от его рук. Этот проклятый шоковый ошейник появился на ее шее в первый день, когда он притащил ее сюда, и она никак не могла придумать, как его снять. Она верила, что в какой-то момент выберется.

В конце концов, если у вас не было веры, что еще могло вас поддерживать? Он мог бить ее, что делал ежедневно. Мог изнасиловать ее, что делал довольно часто. Мог лишить достоинства, поделившись ею с другими мужчинами и женщинами, и унизить отвратительными действиями, что делал так часто, как только мог. Но единственное, чего он не мог сделать, – это лишить ее веры. И это должно было помочь ей найти Сидни и скрыться от них.

С опущенными глазами она пошла на кухню за напитками для гостей. Вернувшись в гостиную, она увидела, что ее мать была обнажена и, стоя на коленях перед Доном, сосала его член. У нее не было времени понять, почему над ее матерью, которая сама жестоко обращалась, издевались.

– Чего ты ждешь, шлюха? Снимай одежду, – усмехнулся он, насаживая голову ее матери на свой член.

Поставив поднос с напитками, она выскользнула из того, что на ней было и стала ждать его указаний, чтобы не стать жертвой еще большего насилия, чем то, что уже должно было случиться.

– Наклонись над диваном, как хорошая сучка, – прорычал он, выпустив сперму на лицо ее мамы и оттолкнув женщину в сторону.

Лисса наклонилась и услышала знакомый голос, шепнувший ей на ухо.

– О, я скучал по тебе, моя любимая девочка.

Затем ее отец начал целовать ее шею, а затем толкнулся между ее ног и вошел в нее. Его стоны экстаза были больше, чем она могла вынести, ей удалось пробормотать ожидаемое от нее «Спасибо, папа». Девушка попыталась скрыть слезы, но было слишком поздно, и это подлило масла в уже горящий огонь гнева ее мужа.

– Твоя дочь-шлюха любит вести себя как жертва, но она забывает, что я знаю, как боль заводит ее и заставляет кончить, – прошипел он ей.

Ее отец поднял брови и спросил:

– Это правда?

Она просто сидела и плакала, зная, что все ее слова не имеют значения. Они играли с ней в игры, пока им это нравилось.

– Я предполагаю, что ты говоришь правду, поскольку она даже не может ответить. Ее мать в последнее время также была несколько непокорна. Может быть, пришло время преподать им обеим урок после просмотра фильма, на который ты потратил столько времени и денег, чтобы устроить для них особенный вечер. Обидно, потому что ты так усердно работал, чтобы сделать это особенным для них, а они даже не ценят твои усилия. – сказал отец.

Ее мать встревожено подняла глаза. Что-то определенно было не так.

Лисса испытывала желание бороться или сбежать, но не могла сделать ни того, ни другого. Что они собирались с ними делать?

Дон, внезапно дернув ее за ошейник, швырнул ее на деревянный кухонный стул и сильно ударил в лицо. Лисса почувствовала, как из ее носа потекла кровь, и когда сделала резкий вдох, то попробовала ее на вкус. Ее глаза горели от слез, когда он снова и снова бил ее. Схватив ее за волосы, он ударил девушку коленом в живот. Она кричала и задыхалась одновременно, что привело к удушью. Где-то на заднем плане Лисса могла слышать, как ее мать издает такие же звуки, но сейчас она не могла на ней сосредоточиться. Все, что она могла сделать, – это попытаться остаться в живых.

– Встань, шлюха, и снова наклонись над гребаным диваном. В любом случае, это все, на что ты, бл*ть, годишься.

Лисса встала так быстро, как могла, не потеряв сознание. Она знала, что это будет мерзко, потому что он смотрел на нее с таким отвращением, что она поняла, что он не собирается брать ее, но планирует что-то столь же плохое.

– Сильвия, иди сюда, – крикнул он ее матери.

Лисса услышала, как та подошла к тому месту, где девушка стояла, наклонившись.

– Засунь это в п*зду своей дочери.

Она почувствовала, как в нее вдавливают какой-то предмет, а затем услышала его рычание.

– Я сказал засунь, сука, – и толкнул силой.

– А теперь засунь это ей в задницу. Если я снова должен буду помочь тебе с этим, Сильвия, тогда ты получишь пробку побольше, чем эта, но на твоей не будет смазки. Поняла? – должно быть, она кивнула головой, потому что быстро засунула предмет Лиссе в задницу.

Лисса привыкла к тому, что он жестоко обращался с ее телом, но вы никогда не привыкнете к тому, что в вас просто засовывают посторонние предметы. Теперь он хотел оставить их там.

– А теперь иди и приготовь ужин, пока мы подготовим наш фильм. Не облажайся, Лисса, или, клянусь всем святым, сдеру с тебя кожу живьем.

Она вошла на кухню. Не было причин не делать этого. Споры принесут только больше ненужной боли. Через несколько мгновений она услышала, как дверь кухни открылась.

– Могу я чем-то помочь? – робко спросила ее мать.

– Зачем? – вздохнула Лисса.

– Мне приказали, – сказала она.

– Хорошо. Сделай салат.

– Это все? – спросила она с искренним недоумением.

– Разве ты недостаточно сделала? Какая же ты мать? – ответила Лисса.

«Я искренне надеюсь, что ты будешь гореть в аду. Меня не волнует, что ты делаешь или не делаешь. Какого черта ты вообще ступила в дом дочери, которую продала? Ты отвратительна», – вот что она хотела сказать.

– Разве ты не понимаешь, девочка? У меня нет выбора. Мне не дали права голоса с твоей сестрой и, конечно, не было выбора с тобой. Меня купили так же, как и тебя. Мы – одно и то же, так что не будь ханжой. Ты не знаешь, какой была моя жизнь, – возмущенно сказала ее мама.

– Чушь собачья, – прошипела Лисса. – Папа всегда относился к тебе как к королеве.

– На моем лице сперма ТВОЕГО мужа. Так поступают с королевой?

– В конце концов, это не имеет значения, не так ли, мама? Потому что ты не защитила нас.

Сильвия вздохнула и, со слезами на глазах посмотрев на дочь, сказала:

– Нет, я думаю, ты права. Вы, девочки, всегда были сильнее меня. Полагаю, из-за того, что он так сильно любил вас двоих, я надеялась, что он разорвет цикл. Но я ошибалась. Мне жаль. Я знаю, что это не имеет значения и никогда не будет. Я люблю вас, девочки, просто по-своему.

Когда Лисса повернулась, чтобы закончить нарезать овощи, то почувствовала вибрация в тазовой области.

Охренительно, теперь он собирался поиграть. Отвратительно!

Дон

– У тебя все готово? – взволнованно спросил Питер.

Дон усмехнулся.

– Я волновался, что ты не будешь так увлечен этим, как я, поскольку это касалось твоей дочери.

– Ты шутишь? Это как раз тот инструмент обучения, который Лиссе и Сильвии нужно увидеть, чтобы они знали, что случится, если они снова будут непочтительны. Никакой терпимости, – сказал Питер с суровым выражением лица.

Взглянув в сторону кухни, возясь с пультом от вибратора в Лиссе, Дон сказал:

– В точности мои мысли.

Он продолжал настраивать вибратор, пробуя разные режимы, когда устанавливал проектор в гостиной. Сегодняшний вечер должен был стать незабываемым, и он чертовски гордился собой за то, что ему это удалось.

Глава 6
Лисса

Сильвия сидела за столом, пока Лисса подавала ужин. Она принесла мужчинам бутылки со свежим пивом, когда обратила внимание на экран проектора. Ее желудок сжался. Это не будет весело. В последний раз это был фильм о зоофилии. Группа мужчин заставила рабыню сосать член коня, который, конечно, был слишком большой, а затем позволила большим собакам заняться с ней сексом, которые вскарабкивались на нее сзади, по несколько одновременно. Затем они заставили ее отсосать этим собакам. Когда девушка отказалась есть фекалии, они выстрелили ей в голову.

То был последний раз, когда он заставлял ее смотреть фильм. Это был урок, когда она отказалась сосать сразу троим мужчинам. Дон сказал ей тогда, что если она не будет осторожна, то девушкой на видео может стать она. Лисса верила, что сумасшедший ублюдок может так поступить. К счастью, на данный момент она не вернулась ни в ту ситуацию, ни в положение девушки на видео. Но теперь у нее снова возникло это чувство.

После ужина Дон велел всем пройти в гостиную. Он посадил Лиссу рядом с собой, а Сильвию – рядом с Питером.

Включив на проекторе воспроизведение, он сказал с широкой улыбкой на лице:

– Обратите особое внимание на женщину в этом фильме – я думаю, она вам двоим понравится.

Затем он ускорил режим вибратора Лиссы. Она уже была на грани, пытаясь не допустить оргазма, и ей совсем не нужно было дополнительное воздействие. Фильм начался.

На экране возникла большая костровая яма. На земле перед огнем лежала девушка в маске с отверстием для рта, которую неоднократно насиловали пятеро мужчин и женщина. Женщина использовала на девушке металлический стержень, вставляя его во все отверстия, какие только могла найти. Девушку кусали, лизали, трахали, плевали и мочились на нее, и та сперма, которая не попадала в ее горло или внутри нее, стекала по ее телу. Один мужчина кричал на нее, называл ее мерзкой, грязной п*здой, потому что та не могла иметь детей, и это делало ее бесполезной шлюхой.

В этот момент Дон посмотрел на Лиссу, которая уже поняла, что это будет за урок. Она не могла иметь детей, и с тех пор он ненавидел ее за это. Для нее все будет становиться только хуже.

– Лисса, продолжай смотреть. Я не хочу, чтобы ты пропустила самое интересное! – взволнованно сказал он.

С ужасом, образовавшемся в животе, она смотрела, как люди на экране подняли девушку и привязали ее к вертелу над костровой ямой. Затем они сняли с нее маску.

Сидни.

Нет, этого не могло быть. Ради всего святого, пожалуйста, нет, только не Сидни. Они крутили ее на вертеле над огнем, готовили ее сестру, пока та кричала и умоляла о пощаде.

– Нет, – закричала Лисса.

Она посмотрела на свою мать, которая стояла на коленях и рыдала.

Нет. Не может быть. Не Сидни. Нет! Она не могла дышать. Весь воздух вышел из ее легких.

«О, Боже. Этого не может быть. Я чертовски долго ждала. Я подвела ее», – подумала Лисса. Она почувствовала, как ее разум начинает разрушаться.

Девушка упала на колени и сильно тряслась, то крича, то всхлипывая имя своей сестры. Затем она посмотрела на Дона. Он смеялся.

– Черт, шлюха. Твоя сестра выглядит так, словно приготовлена до хрустящей корочки. Интересно, какая она на вкус?

Еще до того, как она поняла, что произошло, ее вырвало на пол. Задыхаясь, она хватала ртом воздух. Затем, схватив ее за волосы, Дон поднял ее.

– Убери это, нахер, или съешь, грязная сука, – он толкнул ее в сторону кухни.

Лисса подошла прямо к стойке с ножами и достала острый столовый нож. Услышав, как открылась кухонная дверь, она обернулась и увидела свою мать.

Та посмотрела на нож и кивнула.

– Я не знала. Клянусь. Я не знала, что это так плохо для вас, девочки. Пожалуйста, простите меня, – она поцеловала дочь в лоб.

Мать показала Лиссе пистолет ее отца.

– Сегодня вечером я вытащила его у него из пальто, чтобы использовать на себе. Я все еще собираюсь это сделать, но сначала использую его на нем. Когда я это сделаю, это отвлечет Дона, и у тебя появится удобный момент.

Лисса просто посмотрела на нее пустым взглядом. Глядя в потерянный взгляд дочери, мать даже не была уверена, поняла ли вообще Лисса ее.

Сильвия спокойно вышла из кухни и направила пистолет на мужа, который, смеясь, смотрел на Дона. Нажав на курок, она выстрелила ему в голову. Когда его тело упало на потрясенного Дона, заставив того завалиться на бок, Лисса бросилась вперед, бессвязно крича, и ударила его ножом в живот. Ее мама с изумлением наблюдала, как она снова и снова наносила Дону удары ножом.

Хлюпающий и чавкающий звук ножа, входящего и выходящего из плоти, был почти завораживающим, а тот факт, что Дон не пытался остановить ее, был чем-то вроде загадки. Но на этот раз она собиралась защитить свою девочку. Она подошла к ней, мягко взяла ее руки, которые продолжали колоть вспоротый мешок с мясом, и забрала у Лиссы нож. Ее дочь была покрыта изрубленными органами и кишками, и все же, вероятно, не была такой спокойной и счастливой за последнее десятилетие, как сейчас.

Сильвия отмыла как могла руки Лиссе и, взяв нож, измазала свою руку в крови Дона, которой было достаточно на орудии убийства.

«Может быть, Лисса наконец-то обретет жизнь, которую заслуживает», – подумала Сильвия, приставляя пистолет к собственному виску и нажимая на курок.