Текст книги "Заклинатели снов (СИ)"

Автор книги: Эля Рин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава 28. Тебя придется отпустить

В ответ на слова лейри Киганы Кройст закинул голову и рассмеялся. Дерзко, весело, звонко. В его смехе слышался вызов судьбе, и кипящее веселье, переливающееся через край души, и готовность обхитрить, и тепло, и… счастье? Казалось, сейчас юный заклинатель был абсолютно счастлив. Таким я никогда не видела куратора. Не могла и представить себе, что он может быть… таким беззаботным и… теплым? живым? человечным? А потом он быстро встал, поклонился лейри Кигане и пошел к дверям. От которых я отпрянула, но не успела никуда спрятаться… Да и некуда было здесь прятаться!

Когда он был уже совсем близко, над головой у меня вспыхнул свет и стены узкого коридора раздвинулись в стороны. В момент же, когда Запфир шагнул через порог, они и вовсе исчезли, и вокруг нас появились деревья и кусты… Та самая аллея парка перед Академией, где мы впервые встретились.

Молодой лейр Кройст замер, глядя на меня, а я отчаянно пыталась подобрать слова, чтобы объяснить, что я тут делаю, чтобы оправдаться, чтобы…

– Отлично. Опять ты здесь, – сказал он. Опять? Но почему опять? Шагнул ко мне. – Прогуляемся?

Я сглотнула и молча кивнула.

Он грустно улыбнулся и вдруг протянул пальцы к моей щеке и заправил мне за ухо прядь волос. Скользнул ладонью по шее. А потом вдруг резко выдохнул и обнял, уткнувшись лицом мне в плечо.

– Как жаль! – прошептал он. – Как жаль, что мы не встретились тогда. Когда я еще мог смеяться. Когда я еще не понял, что лейри Кигана имела в виду. Теперь же мне ничего не остается, кроме как видеть тебя во сне… иногда. Иногда я с досадой думаю, почему так ювелирно научился создавать плоть кошмаров и страхов, но не учел, что когда-то захочу попросить у своего разума твой образ. Но разум расчетлив и скуп…

Он отстранился и посмотрел мне в глаза.

– Хорошо, что сегодня получилось.

Взял меня за руку и повел за собой. Я шла, бездумно переставляя ноги, как марионетка. Мысли метались, словно мотыльки в абажуре лампы. “Попросить у разума твой образ…” Лейр Кройст не понял, что я на самом деле пришла к нему в сон. Он решил, что я ему просто привиделась. Что я просто сон. И… он рад этому сну?

Трава под ногами похрустывала, будто стеклянная. В воздухе пахло осенними листьями и корицей. Небо то и дело меняло цвет, и парк вокруг то казался абсолютно реальным, то выглядел сюрреалистической пародией на себя самого.

– Не хочу тебя отпускать, – проговорил Кройст, сжав мою руку. – Но знаю, что придется. Очень скоро придется. И во сне, и в реальности.

– Почему? – шепотом спросила я.

– Что я могу тебе дать? – горько сказал он. – Я стал великим заклинателем, но заплатил сполна ту цену, что потребовал опал. Я отдавал свою душу по кусочкам каждый день. Думал, что низменные человеческие эмоции и чувства мне никогда не понадобятся. Более того, без них куда сподручнее биться с кошмарами, верно?

– Верно…

– И вот, много лет спустя, когда я встретил ту, что с первого взгляда отпечаталась навсегда на сетчатке моих глаз… Ту, которую я хотел бы не только учить и защищать, но и любить… Когда я встретил тебя, Иви. И – проклятье! – я не могу признаться тебе в своих чувствах. Потому что не способен на них. Не способен дарить тепло. Не способен обожать так, как ты этого заслуживаешь. Я темный клинок заклинателей Инилерина. Во мне не осталось ничего человеческого. А тебе… Тебе нужно, чтобы тебя любили. Я это знаю.

Я почувствовала, как слезинка бежит по щеке, а сердце бьется, как птица, и твердит мне: скажи ему! Признайся! Ты ведь его тоже любишь…

И в этот момент сон рассыпался на осколки, словно витражное окно, в которое попал камень. Я задохнулась, замахала руками, пытаясь удержать равновесие, и услышала голос Малки:

– Спокойно. Все в порядке, я тебя держу. Должно быть, Кройста разбудили. Ты узнала что-нибудь?

Вместо ответа я закрыла лицо ладонями и разрыдалась.

Глава 29. Найти другой выход

На следующий день во время практики мы учились подчинять стихийные порождения кошмаров. Дожди, вихри, бури и торнадо, разбуженные не силами природы, а беспокойным спящим разумом. Точнее, Кобб и Сигилл пытались кое-как справляться с ними, а я просто находила все более и более пугающие формы ночных страхов. Как оказалось, многие из когда-либо спящих в нашей Академии испытывали ужас перед неподвластными силами природы.

– Лейри Лаймо! Иви! – воскликнул Кройст, развеивая грозовую тучу у меня над головой. – Тебя едва не прошило молнией. Я неоднократно говорил, если неспособна укротить кошмар, постарайся хотя бы отступить от него или спрятаться. Что с тобой сегодня такое?

Я ничего не ответила, лишь виновато улыбнулась. Хотя вчера вечером, перестав плакать, сначала решила, что теперь мне можно признаться ему в своих чувствах… А потом поняла – нет. Расспросила Оску о том, как строится наша личность во сне, и отказалась от этого решения. Потому что во сне Кройста мы говорили с его молодой ипостасью. Той, что еще не растеряла чувства, еще не огрубела сердцем, еще не превратилась в жестокого и сухого лейра куратора. Который… даже если и чувствовал ко мне что-то, то ни за что не признался бы в этом. Чувство его было заперто за сотней дверей на сотню ключей, и то, что я его вообще сумела увидеть… это было чудом.

– Говоришь, в его сне небо меняло цвет? – спросила Оска.

– Да. Как будто на нем светило солнце разного цвета… Только вот никакого солнца я не видела.

– Ты забрела очень глубоко. Скорее, даже случайно провалилась на дно его сна, – Оска потерла переносицу, как будто поправляя невидимые очки. – Он может даже не помнить, о чем говорил там и что делал.

– Кстати, что именно он говорил тебе? – невинным голосом спросила Малка. Наверно, десятый раз за вечер. – Ты так нам и не сказала.

– И не скажу, – я опустила голову, чтобы не смотреть подругам в глаза. – Я не просила отправлять меня туда. Теперь и вы не просите, чтобы я вам докладывала об увиденном.

– Не злись, пожалуйста, – сказала Оска. – Ты, главное, знай… Если вдруг захочешь уехать из Академии, я договорилась со своими родными, чтобы они приняли тебя. У тети подрастает дочь с голубыми глазами, и ты могла бы готовить ее к Академии, учить всяким важным вещам… Не думаю, что они смогут много тебе платить, но бездомной и голодной точно не останешься.

– Спасибо, – прошептала я.

Это было очень заманчиво. Уйти из Академии, раз у меня появился путь к отступлению. Сбежать от пугающей судьбы, разорвать невозможную, несбыточную связь с Кройстом, миновать смертельную опасность, которая поджидала меня в каждом сне… Но кем бы я была после такого? Маленькой Иви, которая всего боялась и до сих пор не повзрослела? Я не хотела и не могла предавать свою первую любовь. И не могла предать Академию, которая доверила мне честь представлять ее на турнире. А значит… Следовало найти другой выход.

И я его нашла.

Весна уже пробудила ручьи, теплые ветра и цветы на деревьях, когда я наконец решилась подойти к лейри Корсе после занятий.

– Ниточки из отблесков собственной души? – нахмурилась она. – Да, Иви, их можно спрясть и вплести в ловец. Это будет очень сильный амулет, но… Это больно, милая. Ты потеряешь часть себя, понимаешь? А если у тебя не выйдет с первого раза, то раз за разом будешь терять… Давно не слышала, чтобы кто-то решался на это. Конечно, я буду поддерживать тебя и помогать на каждом шагу, но это тяжелый путь, и тебе придется его пройти самой. Готова ли ты?

– Готова, – я кивнула. Очень уверенно, хотя в глубине души дрожала, как испуганный заяц. – Вы только расскажите, как это сделать… И я справлюсь.

Глава 30. Отборочные состязания

Варлас оказался удивительным городом. Я никогда не была в таком красивом месте, созданном руками человека и магией, и не думала, что дома и башенки, улицы и площади могут вызывать подобный восторг. Воздушные арки, мосты из светлого камня, цветы и витражи, барельефы и статуи, звонкие фонтаны и заборы из сияющего на солнце металла… В сравнении с ними города Инилерина казались молчаливыми и темными. А тут как будто у архитектуры был свой язык, на котором она говорила со мной, завораживая и околдовывая. Эх, Оску бы сюда! Но подруги, к сожалению, остались в Академии. На турнир отправились только мы четверо, лейр Кройст, Кобб, Сигилл и я.

Сначала я думала, что планируется поездка в экипаже и переживала, как же мы будем спать в гостиницах и на постоялых дворах, а не в здании Академии, где не только мы сдерживали кошмары, но и сами стены помогали. Однако, как оказалось, для нас подготовили портал. Настоящий портал! О которых раньше я читала только в сказках и никогда не думала, что мне предстоит самой шагнуть в него. Испытать пугающее, странное чувство, как будто сначала распадаешься на тысячу частей, а потом собираешься обратно, и мгновение перехода кажется то предельно кратким, то бесконечным.

В первый день после прибытия мы были предоставлены сами себе. Лейр Кройст ушел на встречу с распорядителем турнира, Кобб и Сигилл чуть ли не вприпрыжку убежали на прогулку, а я осталась одна в маленькой комнате с окном, выходящим на большую площадь, где гуляли празднично одетые люди, крутились аттракционы и поблескивали безделушки из стекла и отполированного камня на столах у торговцев. Однако мне совсем не хотелось наружу. Наконец я осталась одна и могла спокойно отрепетировать разговор с Запфиром перед выступлением на турнире.

Мне нужно было казаться собранной, спокойной, чуть безразличной. При этом очень уверенной в себе и убедительной. И достичь этого можно было только одним способом: тысячу раз повторить фразу и жест в уме, чтобы в нужный момент все прошло по плану.

В первый день, когда шли квалификационные состязания, лейр Кройст лишь краем глаза заглянул в протокол и неожиданно обрадовал молодых заклинателей:

– Не вижу смысла держать вас как запасных магов. Вы будете выступать сегодня, чтобы Академию Инилерина допустили в основной круг турнира.

– Воу!

– Вот это да!

– Мы им покажем кошмар на рассвете!

Сначала парни наперебой вопили от восторга, а потом принялись спешно вооружаться амулетами. Я не осталась в стороне и протянула им несколько запонок и булавок, сделанных на занятиях лейри Корсы. Остальные заклинатели на этот факультатив не ходили, поэтому сейчас хором присвистнули и с благодарностью приняли от меня подарки.

– Как специально для меня сделано! – Сигилл полюбовался на кроваво-бордовый камень в одной из запонок.

– Да, – тихо ответила я. – Там закатный багрянец, лепестки розы, эссенция красного вина и кровь ящера. По характеру он очень похож на меч, который ты поднимаешь из своей тени. Я очень старалась.

Заклинатель заулыбался и порывисто обнял меня за плечи:

– Вот это да! Оказывается, у нас есть собственный артефактор заклинателей!

– Мне далеко до хорошего артефактора, я ведь не архитектор, – прошептала я. – Но надеюсь… они вам помогут.

И они помогли. Я сидела на центральной трибуне рядом с Кройством и смотрела, как Сигилл и Кобб играюче справляются с противником, задумчивым темноволосым парнем в синей форме. Он выступал первым и материализовал из сна зрителей левой трибуны льва. Большого и грозного льва с развевающейся гривой, которого сам же и укротил, набросив ему на шею сияющий ошейник. Выглядело это довольно внушительно… Для неискушенных зрителей. Я даже тихонько фыркнула, не сдержавшись. В самом деле? Неужели в этих снах не было ничего страшнее обычного льва?

Было. И Кобб с Сигиллом доказали наше превосходство, как только пришла их очередь. Один вытащил в реальный мир огромную металлическую многоножку, которая двигалась с отвратительным хрустом и щелканьем, а потом превратил ее в озеро расплавленного металла, швырнув в чудовище огромный огненный шар. Не успели зрители ахнуть, как второй явил миру черного жнеца с тьмой вместо глаз и косой из остро заточенной белесой кости. И даже позволил жнецу сделать несколько шагов к трибуне, люди на которой зашлись в воплях от страха, прежде чем распластал чудовище напополам багровым лезвием.

– Это было легко! – гордо заявил Кобб во время позднего ужина, когда мы праздновали победу.

– А завтра будет еще легче, – пожал плечами Кройст. – Распорядитель сказал, что во время нашего выступления усыпят все трибуны.

И я почувствовала, как по затылку медленно ползут ледяные мурашки.

Глава 31. Сон распорядителя Турнира

– Мы по жребию выступаем первыми, – спокойно говорил Кройст, когда мы стояли перед воротами на арену. – Для того, чтобы судьи могли сравнить разные школы магии, распорядитель турнира разработал таблицу подсчета очков. Градацию кошмаров, дополнительные баллы за эффект неожиданности, артистизм…

Мне так странно было это слышать.

По какой табличке можно оценить ужас?

Какие дополнительные баллы можно дать за угрозу жизни?..

Но, надо признаться, этот механистический перенос страшных образов в измеримую форму прибавлял спокойствия. В конце концов, если ты что-то можешь измерить или посчитать, то это уже не так страшно. А вот что-то измерить не можешь… И тогда приходится решать задачу не умом, а сердцем.

Я достала из сумочки на поясе ловец снов и протянула его Запфиру:

– Возьми, пожалуйста, – я редко решалась говорить с лейром куратором на “ты”, но эту фразу я отрепетировала тысячу раз, поэтому не запнулась и не сбилась. – Я сделала его для тебя.

– Спасибо, – улыбнулся Кройст, когда амулет лег ему на ладонь. – А я уже было подумал, что ты одарила только студентов, а меня обделила.

– Я бы ни за что… – я улыбнулась и помотала головой.

Кройст поднес мое творение поближе к лицу и внимательно вгляделся в него.

– Та-а-ак… Я вижу свет звезд, отблески… надо же, опала!.. и… Тебе удалось удивить меня, Иви. Пожалуй, у меня не получится сходу назвать точный состав нитей. Из чего ты их сплела?

И тут послышался удар гонга, возвещающий наш выход на арену.

– После выступления расскажу, – улыбнулась я и первой шагнула вперед. Краем глаза увидев, что ловец уже висит у лейра Кройста на шее.

Как и было задумано.

Трибуны были разноцветные, яркие, оттуда кричали, шумели, шептали, топали ногами, и у меня тут же заболела голова. Это было слишком громко, многоголосо и непривычно. Могла ли я когда-то подумать, что окажусь на перекрестье тысяч взглядов? Никогда.

Оглянулась на центральную трибуну, попыталась найти там Кобба и Сигилла, но вместо этого увидела высокую фигуру в черном. Распорядитель. Он поднял руку, призывая зрителей к тишине, и в одно мгновение все изменилось. Я будто оказалась в мутной воде, опрокинулась в сон. Куратор шагнул ко мне и положил руку на плечо, шепнул:

– Присмотрись сначала. А потом можешь начинать.

Никогда я не видела столько страхов разом в одном месте. Таких разных, болезненных, вымученных, выстраданных, тщательно скрываемых, стыдных, невозможных. Я переводила глаза с одного лица на другое и видела, как за трибунами поднимаются клубящиеся тени, готовые переродиться во что угодно… В то самое пугающее, что я сумею раскопать. Сорвать засовы с самых темных уголков человеческих душ, призвать кошмар, а потом смотреть, как Запфир расправляется с ним.

– Что это? – послышался шепот. Я посмотрела на Кройста, ладонь которого соскользнула с моего плеча, и увидела, как он непонимающе глядит себе под ноги. Тень! У него во сне появилась собственная тень! Теперь ему не нужна была моя, чтобы создавать оружие, а это значит… Значит моя часть души, которую я вплела в ловец сна, стала теперь принадлежать ему. Значит, у меня получилось!

В этот момент я почувствовала ледяное дыхание на своем затылке. Резко оглянулась… и увидела, что снилось распорядителю Турнира. Ооо… Я даже отступила на несколько шагов. Распорядитель наконец сумел оценить силу моего дара и понял, что я вижу больше, нежели любой из Заклинателей, что были здесь в последние годы. И поэтому… защитные щиты на арене могли не выдержать. Точнее, они точно не выдержат. Распорядитель уже все просчитал, и его кошмарный сон был выверенно холодным, рассудочным, очень реалистичным… Я не только почувствовала, но и увидела на десять шагов вперед, что сейчас случится.

Я призову кошмары.

И Кройст будет с ними справляться… но слишком медленно. Щиты разлетятся на осколки. По людскому морю покатится паника. Одни будут ранены. Другие… умрут.

Я сжала зубы, зажмурилась… и громко крикнула:

– Я сдаюсь! Я прерываю сон! У меня ничего не получится!

Последнее, что я почувствовала, теряя сознание, уходящий сон распорядителя. В нем чувствовалось дикое облегчение и благодарность. Но мне было уже все равно. Я снова не справилась, не смогла, подвела всех. Испугалась.

Кройст будет разочарован.

Мне придется уйти из Академии.

Глава 32. Когда мечты сбываются

Все это было зря.

Выматывающие тренировки, ни на минуту не отступающий страх, попытки смириться с собственной судьбой, прикосновение к самым пугающим кошмарам… Все было зря. Я перечеркнула всё это одной фразой.

Черные тревожные мысли клубились в голове, не отпуская ни на мгновение. Именно из-за них я не открывала глаза, придя в сознание. Боялась, что увижу разочарованных Кобба и Сигилла… И Кройста. Который верил в меня, а я… Я не оправдала его надежд. Не оправдала пророчество Сновидцев. Оказалась слишком слабой.

Тут чья-то прохладная рука коснулась моего лба, отводя волосы с лица. И было в этом жесте что-то такое знакомое…

Я распахнула глаза:

– Мама?

– Доченька, – мама порывисто наклонилась ко мне и обняла. – Я так тобой горжусь!

– Гордишься? – я не понимала. Не понимала ничего. – Но… Я ведь проиграла. И как ты здесь оказалась?

– Приехала поддержать тебя, – она чуть отстранилась. И в глазах… в глазах у нее блестели слезы. – Вести о турнире дошли до нас. Глашатай на главной площади города возвестил всем, что впервые голубоглазая из здешних мест будет участвовать в главном состязании магов. Я сказала отцу, что хочу полюбоваться на твой триумф. Но на самом деле… на самом деле я хотела признаться тебе, что была не права.

– В чем?

– В том, что уверяла тебя в своей нелюбви. Ты уехала, и в доме стало темнее. И в моем сердце… Там словно появилась дыра. и я хочу, чтобы ты знала… Как бы ни сложилась твоя судьба. Я люблю тебя. И жду дома. Какая разница, проиграла ты или выиграла. Ты моя дочь. И пусть меня пугает твоя сила…

Тут мама расплакалась и снова обняла меня. А я лежала, глядя в потолок, неловко обхватив ее за шею, всхлипывала и думала о том, как странно и нелогично порой сбываются мечты. Не в то время и не в том месте, но все равно лед в сердце тает, и всё остальное становится не важно.

Почти всё.

– Прошу прощения, лейри Лаймо, – прозвучал тихий голос, и мы с мамой одновременно посмотрели на дверь. На пороге комнаты стоял распорядитель. – У вас еще будет время побыть с дочерью, но сейчас нам надо обговорить несколько важных вещей. Понимаете ли, очень важно соблюдать протоколы магических турниров.

Мама кивнула, улыбнулась мне и вышла из комнаты.

Распорядитель же, тяжело шагая, подошел ближе, придвинул стул к изголовью кровати и сел, сложив пальцы домиком.

– Не буду ходить вокруг да около. Ваш дар оказался слишком силен для турнира… И это одновременно стало и нашей бедой, и нашим спасением.

– Поясните, что вы имеете в виду? – прошептала я.

– Вы умеете смотреть слишком глубоко. Видите самое потаенное, кошмарное и уродливое. Пробужденные вами сны действительно могли бы разрушить защитные щиты на арене. Но вы… Вы оказались достаточно благородны и разумны, чтобы проиграть, сдаться, и этим спасти всех остальных. Вы пожертвовали своей целью, тем, ради чего сюда прибыли… Немногие на вашем месте решились бы на это. Более горячие головы опрометчиво сочли бы, что справятся. И это привело бы к катастрофе.

– Я рада, что катастрофы не случилось, – пробормотала я.

– Я благодарен вам за это. Официально в протоколах турнира вам будет засчитано техническое поражение – из-за того, что вы сдались. Однако лейр Кройст и ваши коллеги осведомлены об истинном положении вещей. Ваша Академия получит лично от меня и от Академии Варласа дополнительное финансирование и разрешение на расширение штата и найм новых преподавателей. Мы долго недооценивали заклинателей снов… И теперь вынуждены будем усилить защитные чары арены. Однако я попрошу вас молчать о нашем разговоре. Ни к чему остальным знать об этой… недоработке организаторов. Верно?

– Верно, – криво улыбнулась я.

– И еще, – распорядитель будто не заметил скепсиса в моем тоне. – Если после окончания Академии вы будете выбирать дальнейший путь… То вам всегда открыта дорога сюда. Если захотите заниматься теорией снов и работать в нашей библиотеке, то добро пожаловать. Для меня было честью видеть вас на нашей арене, лейри Лаймо.