Текст книги "Любовь вне Времени"
Автор книги: Эля Безумова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Эля Безумова
Любовь вне Времени
ЧАСТЬ 1.
ТИМОФЕЙ
Глава 1
Посвящается моему дорогому отцу, пропавшему без вести, в 1994 году.
Тимофей вырос в спокойной, интеллигентной семье – папа хирург, мама – преподаватель истории в школе. Он был единственным ребёнком, и потому, как говорил сосед дядя Коля, любивший хорошо выпить: «Тебе Тимон все дуют в попку!»
Тимон – так звали его родители. Тимон – так звали его во дворе, в классе, в институте. Тимон – так ласково звала его Нинка.
О, Нинка…недосягаемая мечта всего института, а досталась ему – отличнику, зубриле и зануде.
Как она вообще попала в высшее учебное заведение, никто не знал. По её красивому лицу шла
бегущая строка: «Я дура…я дура набитая!»
Когда сын привёл её знакомиться с родителями, мать сказала: «До безобразия глупа!». Отец тут же парировал: «До безобразия красива!»
Что красивая и сексапильная Нинка в нём нашла, парень искренне не понимал. Кроме физики и радиоэлектроники, интересов в голове не было. Но девице удалось разбудить мужскую составляющую студента, и он влюбился. Влюбился той первой любовью, когда кажется, что навсегда…навеки.
Сыграли свадьбу, мать с отцом сделали подарок – однокомнатную квартиру, чему молодая жена была несказанно рада. Вскоре обнаружилось, что до безобразия красивая Нинка, ещё и до безобразия неряшлива. Тимон тактично делал замечания, мол непорядок в доме, всё разбросано, нет уюта. На что, слышал нетактичный ответ:
– Не позволю быту убивать мою красоту!
Приходилось безропотно самому убираться, стирать и даже готовить еду. Домашний труд был вознаграждён ночами! Нинка выделывала такие па в постели, что мужу казалось – это не его родная жена, а зашедшая на огонёк проститутка. Вот так и жили…друзья завидовали Тимону – институт он закончил с красным дипломом, поступил в аспирантуру, умудрился выкроить время для кандидатской. Да тут счастье в семье…дочка родилась, Лиза!
Новоиспечённый отец бежал с работы домой, успокаивать орущую Лизу, которая никак не хотела брать грудь, и …орущую Нинку – она никак не хотела давать грудь, боялась обвиснет. Стирал пелёнки, варил каши, кандидатская работа отошла на второй план, а может и на десятый.
– Привёл непутёвую в дом, кроме косметики и тряпок ничего не интересует, даже собственная дочь! – плакала мать.
Сын защищал жену, как верный пёс! Но сам стал подумывать, что жена изменилась – знаменитые па в постели прекратились, мол голова болит от Лизкиного ора, а затем и вовсе сошли на нет.
У мужчины была одна радость – дочка, и вторая радость – физика. Со временем к красоте супруги он привык, и даже пропускал мимо ушей намёки друзей – рога она тебе наставляет. А вот к беспорядку в квартире, привыкнуть так и не смог. В семье начались скандалы – Нинка совсем забросила хозяйство и всё чаще не ночевала дома. Правда, к семи утра всегда возвращалась – врала, что была с подругами на ночной дискотеке. Муж верил, уходил на работу, но сердце по дочке ныло – как она там, с неответственной мамашей?! Однажды не вытерпев, в обед пришёл домой…Лиза голодная, в сырых колготках, ползала по полу и плакала. Мать же – кукушка, после ночных утех, спала себе преспокойненько на диване. Назрел вопрос о разводе! Жена была согласна, но мужчина не мог оставить дочь. Взамен красивая и корыстная Нинка запросила квартиру.
Так через три года счастливой супружеской жизни, Тимон с годовалой Лизой на руках, оказался в родительском доме.
*****
Бабушке пришлось уйти с работы и заняться воспитанием внучки.
– Сиротинка ты моя! – прижимая к себе девочку, причитала Зоя Фёдоровна, – родила непутёвая и бросила. Говорила я твоему отцу…сгубит эта женщина…и тебя сгубит, и дочь. А ну, если в неё пойдёшь…такая же бестолочь и гуляка будешь?!
Лиза, ничего не понимая, улыбалась беззубым ртом и тянула ручонки к бабушкиным фиолетовым бигуди, наспех накрученным на волосы. Через три месяца, когда Лиза назвала бабушку мамой, сердце Зои Фёдоровны растаяло:
– В нас ты будешь! Умная, интеллигентная, воспитанная…ничего, вырастим.
Так и жили. Мужики работали, мать вела хозяйство и нянчилась со внучкой. Тимон защитил кандидатскую, время шло. Но как сказал классик, каждая семья несчастлива по – своему.
Когда Лизе исполнилось два года, заболел дед. Банальная простуда обернулась пневмонией, а затем и летальным исходом. На похоронах, коллеги – врачи сетовали, мол не уберёг себя, рано ушёл, сгорел на работе. Мать шла за гробом с каменным лицом, ни слезинки. А Тимофей пытался принять горькую правду – он теперь один мужик в семье, и в ответе за самых дорогих ему женщин – мать и дочь. Именно Тимофей! Со смертью отца, Тимон остался в прошлом.
Прошло полгода.
Однажды ночью раздался звонок. Чертыхаясь, Тимофей наспех обул тапочки, и поторопился к входной двери…Лизу разбудят. На пороге стояла Нинка. Избитая до неузнаваемости, вместо глаз две фиолетовые картофелины, из носа текла кровь, одежда рваная. Подвинув с порога, застывшего в изумлении бывшего мужа, бесцеремонно шагнула в квартиру.
– Мать не буди, испугаешь… – процедила она сквозь зубы и прошла на кухню. Тимофей покорно пошлёпал за ней.
– Выпить есть? – нагло спросила ночная гостья и плюхнулась в грязных джинсах на стул.
– Где – то спирт был…от отца остался, – засуетился мужчина.
– Жрать тоже хочу! – Нинка смотрела злобно, словно заранее обороняясь.
На кухню вошла Зоя Фёдоровна. Не проронив ни слова, поставила на стол склянку со спиртом, порезала колбасы, и даже достала банку с лечо. «Не к добру это!» – Тимофей покосился на лечо. Этот вид домашней заготовки, мать делала сама и ставила на стол только дорогим гостям. Сноха проглотила рюмку, потом вторую. Свекровь сидела напротив молча, с каменным лицом. Вдруг её губы зашевелились:
– Закуси и рассказывай! – ледяным тоном произнесла женщина.
Нинка торопливо, дрожащей рукой, стала засовывать в рот кусок колбасы. Затем опустила глаза и заплакала. Ей было стыдно…
Глава 2
История такая. Когда Нинка осталась одна, радости от свободы не было предела. В квартире стали появляться новые люди, и все почему – то с выпивкой. Она пила с ними и смеялась, но контроля не теряла, приглядывалась. Мечта у неё была с переходного возраста – встретить Принца на белом коне, он заберёт её к морю…будут жить они, как в сказке. К сожалению, среди новых друзей, Принцем даже не пахло. И вот, через год разгульной жизни, Небеса услышали её, сжалились, и…встреча случилась! Где бы вы подумали?!…у мусорного бака!
Как– то утром, в тапках на босу ногу, с помятым после попойки лицом и адской головной болью, Нинка вышла во двор своего дома. В руках у неё был пакет с пустыми бутылками. Около мусорного бака стояла большая чёрная машина, из багажника которой Арнольд Шварценеггер вынимал забитые чем-то коробки, и ставил рядом. Утро было солнечным, его мускулы в майке -борцовке переливались на загорелом теле.
– Вот он, Принц…я его узнала! – пропело внутри, да так громко, что захотелось заткнуть уши. Во рту стало сухо – то ли от волненья, то ли похмелье заявило о себе. Женщина, как вкопанная застыла на месте. Мужчина, не замечая постороннего наблюдателя, словно пританцовывая накачанными ляжками, на которых в облипочку сидели голубые джинсы, продолжал заниматься своим делом. Выгружена последняя коробка.
– Вам помочь? – бархатный голос Арнольда проник в желудок, пощекотал под рёбрами, и растёкся по всему животу. Нет, не растёкся… затрепетал бабочками в каждой клетке женского тела.
– Нет, нет…я сама! – смущаясь своего помятого вида, Нинка торопливо сгрузила пустые бутылки, и поспешила домой. Не в таком виде встречают Принцев!
– Гости были? – Арнольд ласково улыбнулся.
– Много… – пришлось прибавить шаг. Впервые за последний год было стыдно за своё похмелье.
– Да подождите вы, как зовут неземной красоты женщину?!
– Нина… – не узнавая себя, тихо прошептала она.
А дальше пять месяцев сказки.
Принца звали Роман, вечером он приехал в гости. Нинка целый день мыла квартиру, прихорашивалась, готовила. Мужчина занимался продажей овощей и фруктов, держал торговые точки на рынках. Родом он из Анапы, приехал покорять Москву, снимал квартиру. Сначала работал продавцом, ну а потом подкопил денег, и открыл свои продуктовые палатки. Дела так хорошо пошли, что приобрёл дорогую машину. Сейчас в проекте – стройка магазина! Хотя нет, не магазина – супермаркета! Земля уже приобретена в собственность. А то, что тело красивое – так Роман не пьёт, не курит, занимается спортом. Вот это жених! Через две недели встреч, Роман перебрался жить к ней в однушку.
Бывшие дружки быстро отвалились, и Нинкина квартира превратилась в Дворец Любви. Роман был очень воспитан и обходителен, а в кровати настолько ласков, что её знаменитые па даже не пригодились. Она чувствовала себя с ним девочкой – во всём слушала, ни в чём не перечила, даже бросила курить. Утром Роман уходил на работу, и женщина превращалась в хозяюшку – начинала хлопотать у плиты. Много мяса, много зелени, ведь любимый занимается спортом, и должен питаться правильно. В прошлой семейной жизни, и в голову не могло прийти сварить даже суп. А сейчас это делалось с такой любовью! Брала в руки свежий перец, такой тугой…как ягодицы её Принца, резала и впитывала запах. Такой же запах свежести Нинка вдыхала от Романа, когда прижималась ночами к его накачанному, гладкому и мускулистому телу.
Однажды женщина обнаружила себя в отделе с занавесками, в голове бежала мысль: «Надо бы окно кухонное освежить!» От такой мысли она оторопела, а потом засмеялась таким счастливым смехом, что девушка – продавец завистливо подумала: «Наверное её любят».
А Нинка и не думала, любят ли её. Она просто полностью растворилась в своём мужчине. От звука его голоса, сладко сосало под ложечкой и мурашки бегали по телу…нет, даже не бегали. Просто в день встречи с Принцем пробежали шквалом с головы до ног и замерли! Каждый вечер тело трепетало в предвкушении сладкого…вкусного…запретного.
***
В пятницу вечером, любимый пришёл домой пьяный…пьяный вусмерть и агрессивный. Роман поставил на стол непочатую бутылку, и зыркнул глазами на ужин – котлеты с рисом на пару.
– Нин, пойдём пить, ты же любишь вино! От меня только скрываешь! – прорычал он зло.
– Я не пью алкоголь…совсем, – женщина растерялась.
– Да знаю, меня боишься потерять! – красивое лицо любимого скривилось в ухмылке.
– Что случилось? – у её «Бога» было явно агрессивное настроение.
– А случилось то, что я потерял Все свои деньги! – Роман открыл бутылку и стал пить из горла.
Нинка попыталась отнять…в ответ – пинок ногой. От удара отлетела к холодильнику и больно стукнулась головой. Да уж, «Бог» разгневан не на шутку! Но на то он и «Боженька», чтобы гром да молнии метать. Она покорно встала и прошептала:
– Милый расскажи, что у тебя на Душе!
Роман грохнул бутылку об пол и заорал:
– Да нет Души, глупая курица…есть только деньги…бабки – они правят миром и погаными душами! А бабки мои прогорели! Вложил всё накопленное в одно выигрышное дело, ещё и занял у авторитетных людей, а меня обманули…слышишь курица, обманули! Теперь придётся и землю, и машину продавать, и торговые места – долги закрывать!
– Ну и продавай! К тебе на Родину уедем, к морю! Я на работу устроюсь, официанткой. Отдыхающих там много, чаевые будут давать…проживём, – лепетала Нинка.
В ответ опять удар…что-то треснуло. «Наверное нос», – подумала она и отключилась. Очнулась от холода ночью, на кухонном полу. Из комнаты слышался храп Романа. «Слава Богу, уснул…хмель к утру выйдет, будет опять добрый». Женщина доползла до ванной, умылась. В зеркало на неё смотрело лохматое и испуганное чучело, с распухшим носом.
Утром любимый извинялся – мол ничего не помню, прости. И она простила! Потом Роман долго и громко плакал – если не отдаст деньги, то его убьют. А когда он озвучил сумму, то Нинка чуть сознание не потеряла. Но видеть слёзы любимого не могла, и поэтому первая мысль, что пришла в голову – продать квартиру. Роман немного посопротивлялся, но как – то вяло и очень наигранно. В конце концов, это предложение принял. Вознаграждением была ночь любви! Боже, какая сладкая и долгая…со стонами и охами!
Квартиру продали, «Бог» забрал деньги и отдал долг. Переехали на съёмное жильё, и вроде бы всё хорошо, жизнь потекла своим чередом. Как, однажды днём раздался звонок в дверь, женщина удивилась: «Кто бы это? Роман на работе».
На пороге стояла девица лет восемнадцати, с ярко красной помадой и накладными ресницами. На голове торчала дешёвая шляпка, из – под которой виднелись жидкие волосёнки, цвета льна. Девчонка была хороша своей молодостью, от неё пахло такой же свежестью, как от Романа.
– Ну чё…войти можно? – грубо спросила она и добавила, – Рита я!
Нежданную гостью пришлось впустить. Нахалка, недолго думая, прошла в комнату и плюхнулась на кровать:
– Походу здесь любви предаётесь?!
– Ты кто? – терпение хозяйки закипало.
– Я…?! Жена…! Приехала из Анапы… а ты кто, старая кошёлка?!
У Нинки во рту пересохло: «Какая к чёрту жена?!»
Девица пустилась в подробный рассказ.
Роман её муж…официальный, законный и кстати тоже любимый. В браке они два года, вышла замуж по залёту…сама легла. Так как была несовершеннолетней, парню пришлось на ней жениться. Но в пять месяцев беременности случился выкидыш. Муженёк тут же засобирался в Москву, зарабатывать деньги. Через полгода позвонил, сообщил что обосновался, устроился на работу, и скоро заберёт к себе…потом пропал. А совсем недавно звонит и говорит: «Приезжай срочно – большой куш сорвал, но от одной курицы избавиться надо!»
Сказать, что мир рухнул – ничего не сказать! Нинка повалилась на пол и завыла как волчица. Не обращая внимания на её истерику, Рита преспокойно удалилась в ванну – помыться с дороги. Пока новоявленная жена полоскалась, Нинка сбегала в магазин и купила бутылку. Выпила её жадно и быстро, искренне надеясь, что градусы возьмут своё, и накроют тихим пьяным покоем. Но градусы обманули…её накрыло злом!
Когда пришёл Роман, она бросилась на него и начала царапать лицо – портить, так сказать божественную физиономию! «Бог» был сильный, и наподдавал ей так, что на месте глаз и появились фиолетовые картофелины. Ритка в этот момент истошно кричала и пыталась порвать Нинкину одежду. В таком виде Фея Любви оказалась на кухне бывшего мужа.
Глава 3.
Светало и Нинка совсем опьянела. Ей застелили раскладушку. Тимофей ушёл в свою комнату, но до звонка будильника, так и не сомкнул глаз. Много раз он представлял сцену встречи с бывшей женой. Но чтобы тааак?! Мысли крутились в голове, и почему – то только в минус Нинки. За полтора года ни разу не объявилась…не спросила про Лизу! И вот, сегодня на кухне… пила спирт и говорила только о себе. Пила и не закусывала, глаза горели огнём мести этому пройдохе – спортсмену. А как живёт ребёнок…её родная дочь – ни разу не поинтересовалась. Неужели она всегда была такой?! Или он просто не замечал эгоизма и жестокости?! Она же мать…
Он помнил Нинку в институте, всегда весёлая, душа любой компании. За этот смех, который разливался серебряным колокольчиком по аудитории, собственно, и полюбил её. Мозг выдал первую постельную сцену. Родители уехали отдыхать на море, и парень жил один две недели. Сокурсники узнали, напросились в гости и устроили пирушку с вином и танцами. Ближе к полуночи начали стучать соседи по батареям, пришлось разойтись. Проводив гостей, Тимон не успел раздеться и лечь, как в дверь позвонили. Нинка вернулась… сказала, что якобы опоздала на последний автобус, а денег на такси нет. Не сомневающийся в правдивости слов, он расстелил ей в спальне родителей. Девушка долго полоскалась в ванной, а потом вышла оттуда совершенно голая, села на край кровати и прошептала: «Я замёрзла, погрей меня». Это была первая ночь с женщиной…да ещё с какой! Вывод пришёл сам: «Физика – подарок Земли, Секс – подарок Небес!»
И только сейчас стало понятно, что Нинка все просчитала. Он перспективный студент, москвич…благополучная и уважаемая семья…замужество, прописка…Боже, как больно и стыдно! Сердце жмёт больно и волна в желудок! Да такая горячая и горькая…
Резкий звонок будильника остановил спазм. Всё! Пора на работу, хватит ныть! Он один кормилец, на материну пенсию не проживёшь.
Вернувшись вечером домой, мужчина застал странную картину. Бывшая жена мирно чистила картошку, мать читала Лизе книжку.
– С чего такая идиллия? – зло лезло изо всех щелей. Ему в первый раз стало жалко себя, дочь, старую мать, которая не спит ночами, крутится как белка в колесе. А эта кукушка нагулялась, всё пропила и потеряла. Явилась Звезда пленительного Счастья! Принимайте меня, как гостью дорогую!
– Уходи! – Тимофей угрожающе приблизился к Нинке. Она испуганно бросила нож в раковину.
– Сынок, сынок…остановись! – Зоя Фёдоровна заплакала, – обожглась она…всё поняла! Лизе мать нужна…ну дай ты ей шанс!
– Мама, ты…ты с ума сошла?! Она предала всех нас! – сын захлёбывался от гнева. Скромный ботаник превратился в разъярённого льва. Нинка обречённо заплакала, Зоя Фёдоровна схватилась за сердце, Лиза от страха вцепилась отцу в ногу.
– Делайте, что хотите! – Тимофей махнул рукой и хлопнул дверью в своей комнате
***
Прошло два месяца, как Нинка жила у них. Каждый день она уходила на поиски работы и всегда возвращалась пьяная. С масляными глазами и сальной от вина рожей, брала Лизу на руки и причитала: «Кровиночка моя!» Тимофей молча забирал дочь с рук пьяной матери, и уводил в свою комнату.
– Хочу к Нине, хочу с ней играть! – капризничала девочка.
– Сынок, прости её, – встревала Зоя Фёдоровна, – я же вижу, любишь ты…не забыл! Лица нет совсем на тебе…ну не рви ты сердце – то своё!
Тимофей понимал, что мать права. Любит он эту непутную, помнит запах её волос, вкус предательских губ. И от этого злился на себя ещё больше! На работе, его постоянно с кем– то сватали, но мужчина всегда отказывался.
– Однолюб! – вздыхали сотрудники.
У Нинки была неделя трезвости. Она готовила, стирала, убиралась и даже гуляла с дочкой. Тимофей был насторожен, на близкий контакт не шёл, отвечал односложно. Нинка всем своим покорным видом показывала, что заслуживает такого обращения. И за это, он был готов убить её! Нет, не убить…растоптать, задушить! Взять в охапку, бросить на кровать и… задушить поцелуями!
Мать чувствовала бушующие страсти в душе сына, и теплила надежду: «Бог даст, наладится меж ними, дело – то молодое!»
И вот, в одну из суббот женщина уехала в гости к своей подруге, с ночёвкой в сад.
– Беру законные выходные, устала…справитесь без меня?!
– Справимся, – угрюмо отвечал Тимофей, косясь в сторону бывшей жены. Не очень – то его радовала возможность, остаться с ней наедине. Да мать правда устала! В эти выходные всё и случилось…
В субботний вечер, Нинка накрыла на стол, нарядила дочку и позвала мужа ужинать. Он был очень удивлён гастрономическим изыскам, но виду не показал.
– В ресторане заказала? – вопрос прозвучал сухо и холодно.
– Сама готовила, – тихо ответила бывшая.
Сердце Тимона сжалось от несвойственной Покорности и Нежности, прозвучавшей в голосе Нинки. Эта Нежность стрельнула в лопатки…растеклась по пояснице…в брюках стало тепло и сыро. И он сдался! Эта ночь прошла на Небесах…как тогда…в студенческие годы. Нина была кротка и ласкова, как подобает настоящей жене.
«Интересно, спортсмену своему такие же ласки дарила?!» – пыталась проснуться Ревность. Но Потребность в Любви тут же закрывала ей рот горячими поцелуями. И прижимая любимую к себе, вдыхая запах родного до боли тела, в висках пульсировало: «Моя, только моя…не отдам…никому не отдам!»
Под утро, когда забрезжил рассвет, и они измученные и счастливые друг от друга, пытались заснуть в обнимку, заплакала Лиза.
– Я сама! – Нина встала с кровати и прошла в детскую. Тимофей проводил её благодарным взглядом. После ночи любви, каждая клетка тела была разомлевшей и ленивой, а потому требовала покоя.
Через пару минут послышался хлопок, звук удара и рёв дочери. Как ошпаренный, мужчина выскочил из кровати, и босиком рванул в детскую. Картина была такова – Лиза лежала на полу и истошно орала, справа от головы растеклась небольшая лужица крови.
– Я…я её уронила…она…она ударилась головой… о кровать, – еле шевелила бледными губами, испуганная женщина.
«Вот она, Расплата! Расплата за ночь любви с блудницей!» – пронеслось в голове Тимофея.
Вызвали скорую…Лизу выписали только через месяц. Диагноз был неутешительный – посттравматическая эпилепсия. От удара головой, образовалась внутри черепная гематома, которая и давала приступы. Началась новая жизнь – таблетки, капельницы, уколы. Со временем приступы стали учащаться. Врачи разводили руками и говорили, что выход только в операции – трепанация! На семейном совете этот метод отвергли, как – никак дед был хирургом, и часто рассказывал о плачевном исходе такого вмешательства. Зоя Фёдоровна стала каменная, как после смерти мужа. Нинка опять начала пропадать и возвращаться под вечер пьяная. Садилась в прихожей на полу и жалобно причитала: «Это я виновата! Дочь за мои грехи платит! Это мне кара Божья!» Муж молча раздевал страдалицу, и укладывал спать. Во сне жена бормотала, и жалась ему подмышку.
У Тимофея была только один вопрос: "За что…за что мне это всё?!"
