Текст книги "Неприличные занятия"

Автор книги: Элоиза Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Я?

– Ты. Мы нарядим тебя, и ты пойдешь к нему умолять, чтобы рукопись не печатали, иначе твоя репутация погибнет.

Линнет посмотрела на свое практичное платье.

– Он не поверит, что я принадлежу к высшему обществу.

– Поверит.

– Даже если так, – в отчаянии сказала Линнет, – он ни за что не поверит, что я отношусь к подобным женщинам. К таким, которые… которые танцуют в одной сорочке!

– По-моему, она танцевала голой, – поправила герцогиня, явно наслаждаясь сложившейся ситуацией. – Линнет, деточка, тебе полезен свежий воздух.

Линнет помотала головой.

– Я деревенская серая мышка. Никто в такое не поверит.

– Ты красивая, – сказал Джас, беря ее лицо в ладони. – Маффорд сразу же поверит, что половина джентльменов Лондона пыталась тебя соблазнить.

– У меня есть горничная-француженка, – вмешалась герцогиня, окидывая Линнет пристальным взглядом. – Она периодически чудовищно непочтительна, но способна творить чудеса. Увидишь, она сможет превратить деревенскую мышку в прекрасного лебедя. Мы также позовем мою вторую крестницу, Пэйшенс, графиню Коултер. У нее на беду непревзойденный талант к мелодраме: она не так давно в шутку заставила половину светского общества поверить, что она графиня Фрейзер.

– Зачем она это сделала? – спросила Линнет.

– Это заставило ее мужа сделать стойку и обратить на нее внимание, – ответила герцогиня. – Чем больше я об этом думаю, тем больше моя уверенность, что она нам идеально подойдет. С тобой и Пэйшенс у этого олуха не останется выбора, кроме как признать, что мемуары подлинные.

Из рукописи Фезергастингтона
Глава вторая:

Поверьте, любезный читатель, мне отлично известно, какие страдания причиняет вам эта история безнравственности и порока. Тем не менее мой духовник уверяет меня, что я должен рассказать все по порядку, дабы отвратить юных грешников от мысли следовать за мной по этой стезе.

Когда герцогиня, столь юная годами и столь погрязшая в грехе, открыла дверь в какую-то каморку, похожую на чулан, и возложила на меня задачу сделать ее счастливейшей женщиной при дворе, и я…

Неделей позже Джас наслаждался дружеской партией в бильярд с Дэмиеном, графом Коултером, в ожидании момента, когда графиня и Линнет спустятся из будуара герцогини, где горничная-француженка превращала Линнет в светскую даму.

– Полагаю, ты в курсе, что твоя мать во всем призналась? – спросил граф.

Джас промычал нечто нечленораздельное, готовясь к следующему удару.

– Очевидно, ты не бастард, хотя, по-моему, в это вообще мало кто верил. Ты просто копия своего отца.

– Ну да.

Дэмиен рассмеялся.

– Тебя ведь это совершенно не волнует, да?

– Не особенно.

– Ты сказал матери, что по специальному разрешению женился на Линнет?

Они поженились только этим утром.

– Нет, – ответил Джас. – Когда она смирилась с подобной возможностью, это событие перестало ее интересовать.

Он было прицелился, чтобы сделать удар на большое расстояние, но увидел, что граф смотрит на дверь.

– Полагаю, это твоя жена? – пробормотал Дэмиен. И хотя в его глазах не было ни капли непочтительности, Джасу внезапно захотелось зарычать.

Вместо этого он обернулся.

Его Линнет, его медноволосая малышка Линнет превратилась в совсем другого человека. Большая часть ее волос была собрана на макушке, и лишь несколько тонких локонов падали на плечи. Он никогда не видел ее ни в чем, кроме простого голубого шерстяного платья, закрывавшего ее от головы до пят. Теперь же на ней было платье из темно-вишневого шелка, и оно мало что прикрывало. Просто кусочек ткани вокруг лифа и складки шелка, подчеркивающие роскошные изгибы фигуры. Она выглядела порочно, шикарно и дорого. Выглядела герцогиней по всем статьям, но не из тех гранд-дам, чьи портреты висели в семейной галерее, а представительницей нового вида, озорной и распутной версией, которая, казалось, слишком наслаждалась жизнью, чтобы сидеть неподвижно для портрета.

И все же это, безусловно, была она. Лицо его Линнет было идеальным треугольником с изящными чертами и раскосыми серыми глазами. Брови имели совершенный аристократический изгиб, а губы были такими бледными, словно вообще не имели цвета.

Хотя теперь ее губы были вишневыми, чтобы подходить по цвету к платью, а ее красивые золотистые брови были подкрашены…

– Мне не… – начал он и запнулся, когда увидел, как дрогнула ее улыбка. – Мне не нравится думать о том, что придется сильно побороться за твое внимание, когда ты выйдешь в свет, – наконец сказал он, подходя к ней.

У него руки чесались стянуть с нее этот шелк, довести ее до безумия, до той точки, где она уже не будет осознавать, что ее волосы растрепались, а щеки порозовели. Когда он целовал ее, ее губы становились темно-вишневыми. Ей не нужна была вся эта косметика, чтобы выглядеть красивой.

Граф поклонился в глубоком восхищении, и Джас отошел в сторону. Затем в дверях появилась жена Дэмиена, и тот обратил на нее все свое внимание. Его глаза засветились от радости, и улыбка заставила его выглядеть на несколько лет моложе. Пэйшенс была миниатюрнее Линнет, но не менее красивой. Ее локоны цвета жженого сахара были собраны у висков, а нежные губы изящно изгибались подобно луку купидона.

– Я изображаю жену-ангела, не ту, которая умерла, а другую, – улыбнулась она, сверкнув ямочками на щеках. – Полагаю, вы уже догадались, что Линнет будет играть роль развратной Ипполиты [3]3
  Ипполита – царица амазонок, невеста Тезея; героиня комедии У. Шекспира «Сон в летнюю ночь» (пер. М. Лозинского).


[Закрыть].

Дэмиен рассмеялся.

– Ты изображаешь ангела, Пэйшенс?

Та дерзко улыбнулась.

– У меня есть задатки святой. Например, я же терплю тебя.

Дэмиен ухмыльнулся и посмотрел на Джаса.

– Хотите увидеть, как мой ангел превращается в дьявола? Стоит лишь назвать ее Пенелопой!

Шутка показалась Джасу немного непонятной, но в итоге Пэйшенс набросилась на мужа с кулаками. Он легко поймал ее и отвлек страстным поцелуем, не имеющим никакого отношения к ангелам, арфам и пушистым облачкам.

– Ипполита – отличный выбор, – заявила герцогиня Альдерстоун, появляясь в дверях за спиной Линнет. – Предположительно дело было на садовом приеме у графини Ярмут, а я на нем присутствовала. Кроме того… мне кажется я знаю, кто такой наш таинственный Реджинальд Фезергастингтон!

– Кто же? – без особого интереса спросил граф Коултер. Он прижал свою ангелоподобную женушку к себе, и по тому, как он на нее смотрел, было абсолютно понятно, что он думал о ней вовсе не как об образце добродетели.

– Граф Мейн, – провозгласила герцогиня. – Потому что я ясно помню, что он там бесстыдно флиртовал с леди Хизер Мизл. Меня ничуть не удивит, если она разделила с ним омлет. Или еще что-нибудь.

Джас не слишком прислушивался к разговору. Он смотрел лишь на Линнет, такую родную Линнет, которая теперь преобразилась роскошную, желанную и порочную незнакомку. Она немного таинственно улыбнулась ему и прошептала что-то ему на ухо.

– Что? – переспросил он, поспешно выводя ее из комнаты. Он никак не мог сосредоточиться, видя изгиб ее сливочной груди. Она надела рубины, и они горели на ее коже, словно капли вина, вызывая у него желание слизнуть их.

– Ты правда думаешь, что мистер Маффорд поверит, что я благородная леди, Джас?

Он едва не рассмеялся. Линнет не нужно было красивое платье, чтобы превратиться в герцогиню. Она воплощала в себе все то, чем не был он: была законнорожденной, тогда как он был внебрачным; мягкой и нежной тогда, когда он был грубым и резким.

В конце концов Маффорд так и не понял, что же произошло. Сначала в его кабинете появилась графиня с ангельским личиком и, сказав, что она знает о том, что он собирается напечатать историю ее романа, умоляла его этого не делать.

А затем, около часа спустя, приехала герцогиня, женщина настолько зрелая, чувственная и бесконечно красивая, что он не смог вымолвить ни слова. Она проплыла к нему по комнате, не удостоив Джаса даже взглядом. Герцогиня примостилась на краешке стола Маффорда и наклонилась к нему.

Тот так и не понял, как близок он был к смерти в тот момент, когда позволил себе бросить взгляд на ее сливочные прелести. Она пробыла в кабинете всего несколько мгновений, но, когда ушла, оба мужчины продолжали хранить молчание.

– Это та, что привязала его к стене? – наконец шепотом спросил Маффорд.

– Нет, – ответил Джас, прислонившись к стене и с некоторым удивлением глядя на Маффорда. – Это Ипполита. Та, что соблазнила Фезергастингтона в саду.

– Кто бы сомневался, – согласился Маффорд, встретившись глазами с Джасом. – Эта женщина просто…

– И правда, – сухо прервал поток его излияний Джас. – Так мы печатаем книга или нет?

– В трехтомнике. И избавьтесь от этого непроизносимого Фезергастингтона. Мы напечатаем книгу под другим именем.

– Так-так, – притворно возмутился Джас. – А разве вы только что не пообещали этой милой леди, что защитите ее доброе имя?

– Конечно, – поспешно согласился Маффорд. – Уверен, именно это она и имела в виду. Мы напечатаем мемуары под другим именем.

Джас улыбнулся и выпрямился.

– Я вернусь завтра, и мы обговорим детали нашего контракта.

Маффорд, казалось, был немного не в себе, поэтому Джас покинул издательство. Он вышел на улицу и сразу же сел в поджидавшую его карету.

Она была там, спелая и сладкая, как персик; грешная и соблазнительная, как длинная зимняя ночь; милая и святая, как мать его ребенка. Он лишь на мгновение замешкался и спросил:

– С Роуз все будет в порядке?

Линнет улыбнулась, показав ямочки на щеках.

– Да, няня займет ее еще как минимум на часок. Однако…

Он отстранился и, выглянув из кареты, крикнул вознице:

– До Темпл-Гейт и обратно.

– Темпл-Гейт? – переспросила Линнет, когда он захлопнул дверцу.

– Это займет как раз час, – пояснил он, и одарил ее улыбкой, что шла от самого его сердца. – А теперь, дорогая жена… Или мне звать тебя Ипполитой?

Она хихикнула, а потом затаила дыхание. И какое-то время после этого, пока они петляли по пути к Темпл-Гейт, единственными звуками в карете было только поскрипывание колес экипажа. Затем послышался тихий хриплый шепот.

– Что? – переспросил Джас на ухо у жены.

– Я люблю тебя, – повторила она.

– Тогда не смей больше убегать.

– Не буду.

– Я не могу всю жизнь гоняться за тобой, – сказал он, обволакивая ее хриплым голосом во тьме кареты. – Есть столько всяких… неприличных занятий, на которые мы можем потратить наше время.

– В этом случае, – со смехом сказала Линнет, – я никогда вас не оставлю, милорд.

– Отлично, – сказал он. И наступила тишина.

От автора:

Я хочу поблагодарить всех участников фан-конкурса издательства «Эйвон», они «одолжили» мне бесконечно очаровательную пару, Пэйшенс и Дэмиена, а также вспыльчивую герцогиню Альдерман, леди с добрым сердцем, хорошим воображением и задатками отличной свахи.

Надеюсь, вас в достаточной мере заинтересует будущее откровенных мемуаров, напечатанных издательством, где работает Джас, чтобы вы взялись за «Вкус блаженства». Каждая глава этого романа начинается с фрагмента из этих эротичных, порочных мемуаров. А вопрос, описывают ли они на самом деле сцены из жизни графа Мейна, как предположила герцогиня Альдерман, очень живо обсуждается на протяжении всей книги… и получает ответ в последних ее главах.

Если у вас есть возможность прочесть «Вкус удовольствия», пожалуйста, проголосуйте за дополнительную главу, которую вы хотели бы прочитать. Я даю читателям возможность выбрать еще одну главу к роману на их усмотрение, а потом где-то через месяц выложу ее на своем сайте. Для меня будет огромным удовольствием вновь вернуться к Джози, Гризельде, Мейну и остальным героям… Надеюсь, эта глава (как и роман) также доставит не меньшее удовольствие моим читателям.

Я надеюсь, мои заметки по этой истории помогут вам в написании ваших будущих романов. Если у вас есть вопросы, милости просим на форум моего веб-сайта, и давайте их обсудим!

С искренними пожеланиями будущих писательских успехов!

© Элоиза Джеймс, 2008

123