Текст книги "Пленительные наслаждения"

Автор книги: Элоиза Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Габби хотела вернуться домой, но Питер категорически заявил:

– Все, что вам нужно, – это свежий воздух. – В два часа ночи никто и не думал уезжать. Конечно, чтобы приобрести необходимую выносливость, требовалось время. Английская леди ни при каких обстоятельствах не должна сдавать позиций или хоть на йоту утрачивать совершенства, будь то в платье или в прическе. Он уже дважды отсылал Габби поправлять волосы.

– Леди Сильвия, кажется, изнемогла окончательно, – безнадежно заметила она. Последние полчаса ее компаньонка дремала в уголке на стуле.

– Она всегда спит днем, – пожал плечами Питер. – К ужину проснется. Не беспокойтесь, из-за этого никто не станет думать о вас хуже.

Но Габби и не беспокоилась по этому поводу. Она сама соснула бы с удовольствием, не будь эти стулья такими узкими.

– Сейчас мы выйдем на балкон и посмотрим сады. – Ее передернуло. Мистер Барлоу не так давно выводил ее на балкон, и она едва не превратилась в сосульку. Сейчас не та погода, чтобы стоять раздетой, тем более с почти обнаженной грудью. Декабрь все-таки. И что если на голову свалится огромный ледяной шар?

Но Питер чуть не на буксире потащил ее к одной из трех дверей, ведущих на небольшие балконы.

Габби тяжело вздохнула. Убийственно скучный вечер! Она устала от внимания джентльменов. Один норовил ненароком коснуться ее груди, другой гладил по спине, как домохозяйка, выбирающая птицу.

На балконе было все так же холодно. Питер оставил дверь открытой.

– Хоть мы помолвлены, – объяснил он, – я не хочу давать повод для кривотолков.

Габби чуть было не сказала, что мистер Барлоу закрывал дверь. Странно, но со своим будущим мужем ей было намного труднее, чем с Квилом. Вероятно, так и должно быть между влюбленными, подумала она.

Через несколько минут Габби совсем замерзла. Но может… Она вдруг улыбнулась и первой подплыла к своему жениху. Может, это подходящее время для их первого поцелуя?

Питер взглянул на нее с удивлением. Она не хотела просить, чтобы он поцеловал ее. Первый раз он должен сам проявить инициативу.

– Довольно холодно, – пожаловалась Габби.

– Взбодрились немного? – спросил он. – Тогда вернемся в зал. Леди должна выглядеть бодрой и свежей, как бы она ни устала.

Питер стоял совсем близко – только руку протянуть, Габби была уверена, что из-за этой нестерпимой температуры ее соски затвердели под лифом. Она прекрасно помнила, как застонал Квил, открыв не так давно это непонятное физическое явление.

Однако Питер не собирался ее целовать по этому случаю. И даже не смотрел на ее грудь. Он явно чувствовал себя неловко.

– Питер, коль скоро мы жених и невеста, – проворковала Габби кротчайшим голоском, – я не думаю, что будет неприлично, если вы меня поцелуете.

– Категорически нет! – Питер даже отшатнулся. – На балу? Ни при каких обстоятельствах!

– Следует ли это понимать так, что вы не хотите? – Габби замолчала и проглотила вставший в горле комок. Питер вскинул руку и пригладил свои каштановые кудри.

– Разумеется, я хочу вас поцеловать. – Она подняла на него глаза с безмолвным призывом. Питер взял ее за подбородок и приложил губы к ее губам. Она прикрыла глаза и стояла не двигаясь. Не хватало еще осрамиться, проявив чрезмерную активность.

Но Питер не обнаруживал никакой склонности к большей интимности. Он только слегка прижал губы к ее рту и через секунду отдернул их, Габби открыла глаза. Питер смотрел на нее и улыбался.

– Ну вот и все, Габби, – весело сказал он. – Полагаю, вы целуетесь впервые?

Она поколебалась секунду и бросилась к нему на грудь. К счастью, он был значительно ниже Квила и его рот оказался досягаем. Когда она прильнула к нему, Питер задохнулся, шокированный.

Габби ждала продолжения. Наученная Квилом, она думала, что Питер так же откроет губы и его руки обовьются вокруг нее.

Но вместо поцелуя он сердито схватил ее за оголенные плечи и оттолкнул от себя.

– Вы с ума сошли! – в ужасе воскликнул он. С отвратительным ощущением в желудке он взглянул на свою невесту. Волосы ее снова растрепались, а ее соски… О Боже, Принни попал в точку. Упоминание о фуроре – не комплимент. Это дружеское предупреждение. – Вы… вы – распутница, – еле выговорил он, задыхаясь.

Габби прикрыла руками покрасневшую от холода грудь. Более щепетильного человека она еще не встречала. Мистер Барлоу не был излишне обременен приличиями. Он всеми правдами и неправдами пытался ее поцеловать, пока она не проскользнула у него под рукой.

– А ваша прическа! – возмущенно продолжал Питер. – Вы вопиюще безвкусны! – Как затравленный зверь, он взглянул на открытую дверь. – Если нас кто-нибудь видел, я буду изгнан из общества.

– Питер, – рассудительно промолвила Габби, – мы же помолвлены. Что такого, если мы обнимались? Я убеждена, никто не станет раздувать из этого скандал. Думаю, вы преувеличиваете, – добавила она осторожно. – Я удаляюсь в дамскую комнату. – Она уже вышла, но потом опять просунула голову в дверь. – А в экипаже вы меня поцелуете?

– Ни в коем случае! – У Питера вновь засосало под ложечкой. – Вы думаете, леди Сильвия не заметит?

– А если ее там не будет?

– До венчания леди Сильвия или моя мать всегда будут с нами, – вывернулся Питер. – Иначе это будет грубейшим нарушением этикета.

Габби исчезла. Видимо, пошла поправлять волосы, подумал Питер. Он облегченно вздохнул и потрогал шею. К счастью, галстук, кажется, не слишком помялся.

– Питер, дружище! – послышался жизнерадостный голос одного из приятелей. – Я знал, что ты здесь. – Саймон Патни прошел на балкон и достал сигару. – Я видел, как сейчас вышла твоя нареченная. Никогда не думал, что ты сделаешь такой хороший выбор. Она красавица. А ее грудь! – Саймон поцеловал себе кончики пальцев. – Я всегда считал, что ты женишься на какой-нибудь ледышке. Если вообще женишься, – добавил он добродушно. – Но ты отхватил лучшее в этом сезоне! – Саймон понизил голос и бросил на Питера многозначительный взгляд. – Ну, приятель, судя по всему, в спальне с ней будет жарко. Ты меня понимаешь?

Да уж, мрачно подумал Питер, не сомневаясь в правильности оценки.

Он пробыл на балконе еще с полчаса, выкурив с приятелем одну из его сигар, чего не сделал бы в другое время. Истребить едкий табачный запах было крайне трудно.

Саймон все больше распалялся, расхваливая главную доблесть Габби – ее грудь! Питер сделал ему скидку, поскольку тот был в сильном подпитии, а то непременно сказал бы, что если бы ему нужна была дойная корова, то он поехал бы в деревню. Впрочем, подобное замечание было бы злым и несправедливым. Габби не виновата, что у нее такая грудь.

Тем временем его невеста сидела в дамской комнате, где ей снова зашпиливали волосы.

– Мисс Дженингем! – восторженно воскликнула леди Софи Йорк.

Габби улыбнулась вошедшей герцогине Гизл, но не шелохнулась, У горничной оставалось еще шпилек двадцать, и от одного движения весь процесс пришлось бы начинать с нуля.

– Простите, что не встаю, ваша светлость.

– Нам ни к чему формальности! – Софи плюхнулась на соседний стул. – Как вам нравится Лондон, мисс Дженингем?

– Может, будете называть меня Габби? – Это могло показаться слишком импульсивным, но леди Софи, похоже, была настроена очень дружелюбно.

– С удовольствием, – немедля согласилась она. – И вы называйте меня Софи. Пусть старые мегеры будут в шоке.

– Что в этом шокирующего?

Габби опасалась скандала, помня предостережения Питера.

– О, Габби, надо знать поколение моей матери! Они знают друг друга с пеленок, но хотят, чтобы их называли не иначе как леди такая-то и такая-то. Но почему я не видела вас в Гайд-парке или у меня на вечере? Я посылала вам приглашение.

Габби огляделась, чтобы удостовериться, что в комнате нет других леди.

– Я должна была дождаться, когда доставят платья от мадам Карем, – призналась она. – А до той поры мне надлежало сидеть дома. Питер был непреклонен.

Софи нахмурилась:

– Не ожидала от него. – Она задумалась на секунду. – Ну естественно, ваш внешний вид для него важнее всего. Кстати, выглядите вы превосходно. У меня у самой достаточно много вещей от Карем. Завтра я собираюсь заказать небольшой шлейф к платью, которое она сейчас для меня делает. Я думаю, вы положите начало повальному увлечению модой!

– Может быть. – Габби с трудом подавила смешок. – Хотя более вероятно, что это будет начало скандала. Я не уверена, что при таком покрое лиф останется на месте.

– Ох, никуда он не денется, – заверила ее Софи. – Я приблизительно той же комплекции, что и вы, но с этим у меня никогда не было проблем. Мадам обладает волшебством художника. – Герцогиня лениво помахивала веером. – О Боже, как я устала! Эти часы для меня всегда непереносимы.

Габби взглянула на нее с любопытством.

– Тогда почему вы не уедете домой?

– О, потом будет лучше. После ужина будет объявлен танец. После еды к большинству придет второе дыхание. И конечно, джентльмены в карточном салоне изрядно напьются. Это всегда в какой-то мере интересно. – Софи озорно улыбнулась.

– Чем?

– В опьянении мужчины обретают смелость.

На вопросительный взгляд Габби леди Софи продолжила:

– Они подходят к дамам, но не к своим женам – к чужим. Затевают абсурдные споры и обнаруживают примитивные мужские инстинкты.

– Это уже интереснее, – заметила Габби.

– Леди отбрасывают все предосторожности, выходят в сад и бродят без присмотра компаньонок. Моя мать и прочие более строгие дуэньи, – проказливо улыбнулась Софи, – сразу пробуждаются. Я всегда считала подобные вечера напрасной тратой времени, кроме того, что это давало повод моей матери распекать меня по дороге домой.

На это Габби неуверенно улыбнулась и спросила почти шепотом:

– Вас когда-нибудь целовали на балконе? Я имею в виду – до того как вы вышли замуж?

– Конечно, – ухмыльнулась Софи. – И разумеется, не только на балконе.

– И потом тоже?

– Естественно, – весело подтвердила Софи. – А до замужества с Патриком я практически была в центре всех скандалов. Моя мать постоянно читала мне лекции по дороге на бал. И проповеди, когда мы возвращались домой. У меня сохранились самые приятные воспоминания.

Воспоминания леди Софи противоречили точке зрения Питера.

– Но Питер говорит… – Габби запнулась, – я не хотела ябедничать.

– Кто-то пытался вас поцеловать? – выручила ее леди Софи. – Это был несносный мистер Барлоу? Я видела, вы танцевали с ним.

– Да, – благодарно подтвердила Габби. – Он спросил, не хочу ли я выйти на балкон, а потом…

– Я знаю, он распущенный человек. И что вы сделали?

– Оттолкнула его и ушла.

– Ну, Питер должен одобрить это! Я думаю, он ревнивый. У меня впечатление, что Патрика страсть как заводят подобные прецеденты. И Питер, вероятно, такой же. Но вы ведь не могли знать, что Барлоу такой наглец! – Леди Софи встала. – Нужно возвращаться, иначе мой муж отправится меня искать. Абсурд, но у Патрика все такой же дурман в голове. Мы не так давно в браке, но я не побоюсь сказать, что мы в любой момент можем устать друг от друга.

– Сомневаюсь, – не согласилась Габби, глядя на эту потрясающую женщину. – Ваш муж – в высшей степени счастливый человек, ваша светлость.

– Вы же обещали… – с укором напомнила герцогиня. – Меня зовут Софи! – Она тронула Габби за руку. – Но должна заметить, Барлоу – великий развратник. Если бы это я с ним отлучилась, мой Патрик тут такое бы устроил! Я составлю вам замечательный эскорт, и Питеру будет не к чему придраться.

Они встретили его, как только спустились с лестницы. Вместе с ним были Люсьен Бош и, что оказалось совершенной неожиданностью, Эмили Юинг.

– Как я рада вас видеть! – тепло приветствовала ее Габби.

– Вы пропустили заключительный танец, – раздался справа чей-то грудной голос.

Она обернулась и увидела, что ее подруга, смеясь, похлопывает веером какого-то красивого мужчину. Вероятно, это был герцог. Когда мужчина обнял Софи за талию и поцеловал в бровь, Габби уже не сомневалась.

После пятиминутной суеты трое мужчин устроили своих спутниц в салоне для ужина и отправились брать штурмом столы со снедью.

– Замечательно! – восхитилась Софи. – Им потребуется по меньшей мере полчаса, чтобы только ухватить куриное крылышко. Так что у нас есть время ближе познакомиться. Хоть это низменно – быть одержимой завистью, но должна вам покаяться. Я весь вечер не могла оторвать глаз от платья Габби. Положительно, я жажду сшить себе такое же. Но теперь я совершенно помешана и на вашем, миссис Юинг.

– Спасибо, ваша светлость, – улыбнулась Эмили. В ее серых глазах промелькнула неуверенность.

Как раз в это время появился Люсьен и тронул ее за плечо. Когда она повернулась к нему, на губах у нее заиграла улыбка. От серьезного выражения лица сразу ничего не осталось.

– Мистер Бош?

Люсьен в тот же миг забыл, о чем собирался ее спросить.

– Я… я просто хотел узнать, вам птицу или рыбу, миссис Юинг?

– Птицу, если можно, – ответила она. Люсьен помедлил. Затем, поймав любопытные взгляды двух других женщин, быстро повернулся и скрылся в толпе.

– Боже мой, – булькающим от смеха голосом проговорила Софи, – я знаю Люсьена Боша сезонов пять, но еще никогда не видела его онемевшим.

На щеках Эмили появился слабый румянец.

– Мистер Бош пригласил меня сюда просто из добрых побуждений. Это с его стороны акт благотворительности.

– Как вы считаете, Габби, – подмигнула ей Софи, – почему самый сладкоречивый во всем Лондоне мужчина вдруг начинает заикаться от одной только улыбки миссис Юинг? Это можно объяснить благотворительностью?

– Конечно, я не настолько близко знакома с мистером Бошем, – лукаво улыбнулась Габби, – но до сего момента он поражал меня своими выдающимися риторическими способностями. Отчего же случилось такое затмение, как не от вашей улыбки, миссис Юинг? Любопытно узнать ваше мнение.

– Все это просто доброта, не более. – Эмили покраснела еще гуще. – Нет, правда, мистер Бош просто мой хороший друг.

Габби сжалилась над ней.

– Как сейчас Феба, миссис Юинг? – спросила она и повернулась к Софи. – Мы с племянницей миссис Юинг плыли вместе на одном корабле от самой Индии.

– Феба очень забавная, – поспешила ответить Эмили, благодарная Габби за то, что та сменила тему. – Малышка пристрастилась к приготовлению пищи… – Она запнулась, памятуя, что правильное воспитание ребенка несовместимо с кухней, однако лицо Софи загорелось интересом.

– Сколько лет вашей девочке? В детстве я сама не выходила из кухни. Я гордилась тем, что повар не мог без меня приготовить джем. Без моего дегустационного искусства.

– О, мне это так понятно! – засмеялась Габби. – Наш повар был такой же добрый. Я была для него непререкаемым авторитетом по тарталеткам с малиной. Мне нравилось ложками уплетать начинку.

Эмили чуть не открыла рот от изумления – а ее и близко не подпускали к кухне. Им с Луизой вообще очень редко позволялось покидать детскую.

– Видимо, мне следует разубедить Фебу, – сказала она. – В конце концов, это не очень подходящее занятие для леди.

– Вообще, – задумчиво протянула Софи, – те, кто имеет детей, наверное, рассуждают иначе, но у меня с детства сложились свои представления о том, что подобает и что не подобает делать леди. Я всегда говорила себе, что не стану принуждать себя к тому, что мне кажется бесполезным занятием.

Габби кивнула:

– Когда я была маленькая, некоторые из моих гувернанток объясняли мне, как леди должна распоряжаться своим временем. Это что-то невообразимое!

– Ну что, джентльмены вас покинули? – сказала проснувшаяся леди Сильвия. – А вы, Габриэла, обрадовались? Думали, я так и буду сидеть с теми старыми сплетницами! Ну да ладно, в конце концов, с вами две замужние дамы. Вид у вас подходящий, девушка. Держитесь, чтобы никто не подумал, что вы дремлете.

– Конечно, леди Сильвия, – смутилась Габби. Софи посмотрела на нее с полным пониманием, когда компаньонка поплелась обратно в свой угол.

– Легко говорить, если ты уже выспалась. Верно, Габби?

К ним возвращались джентльмены с тарелками в руках.

Неожиданно появился Квил. К своей великой радости Габби увидела, что ее будущий деверь и муж Софи, Патрик Фоукс, – близкие друзья.

За ужином благородная компания вела оживленную беседу. Никто не обнаруживал ни малейших признаков усталости. Когда Питер затеял довольно скучную дискуссию о полонезе, Габби очень быстро погрузилась в сомнамбулический транс. И хотя она не переставала напоминать себе о предостережениях Питера, глаза ее закрывались сами собой. Квил тут же углядел ее состояние и поднял палец, подзывая лакея. Через минуту перед ней стояла дымящаяся чашка чая.

– О, спасибо, – благодарно улыбнулась Габби. Питер неодобрительно посмотрел на нее. Для этого часа чай был неподходящим напитком. К счастью, Софи тоже запросила чаю. Габби осмелела и стала мелкими глотками отпивать из своей чашки, одновременно разглядывая окружающих.

За соседним столиком, где сидела леди с двойным подбородком и покачивающимися перьями на голове, видимо, назревала одна из тех интересных ситуаций, о которых говорила Софи. Габби со своей неуемной фантазией быстро расставила все по местам. Сидевший за тем же столом круглолицый мужчина в серебристо-голубом фраке – очевидно, брат этой леди – строил глазки сидящей напротив него молодой особе. У нее было платье с таким же глубоким декольте, как и у Габби. Конечно же, леди с двойным подбородком это не нравилось, потому-то она так и разъярилась. Возможно, она хотела, чтобы ее родственник женился на сидевшей рядом с ней очень скромной девушке в оливковом платье.

– Габби, где вы? – позвала ее Софи. – Я вижу, вы о чем-то задумались?

– Это опять мои фантазии, – призналась Габби. – Я здесь почти никого не знаю. Вот сижу и придумываю разные небылицы про незнакомых людей.

– Так вы сочинительница? – Софи засмеялась. – Великолепно! Поделитесь с нами, пожалуйста. Мы сравним вашу историю с правдой.

Питер с Люсьеном тоже одобрительно улыбались. Только Квил смотрел строго и осуждающе. После некоторых колебаний Габби поведала, что она думает о троице за соседним столиком.

Звонкий смех Софи привлек внимание большей части лондонского бомонда. Гости вытягивали шеи, чтобы разглядеть, что так развеселило герцогиню Гизл. Будущая жена Питера Дьюленда, кажется, привлекала их больше всех. К несчастью, круглолицый мужчина тоже посмотрел в их сторону.

Софи, сидя к нему спиной, естественно, этого не видела.

– Вы не так далеки от истины, Габби, – веселилась она. – Разница лишь в том, что тот джентльмен и леди с перьями – муж и жена. А натянутые отношения, которые вы подметили…

Супруг Софи прикрыл ей рот рукой.

– Осторожнее, дорогая женушка, – шепнул Патрик ей в ухо и, убрав руку, наградил ее быстрым, легким поцелуем.

– Видите, дорогая Габби, – подмигнула ей Софи, – мужья для того и нужны, чтобы удерживать нас от сумасбродства.

Габби рассмеялась.

Но смех, увы, как и ерзанье, не значился в перечне допустимых движений мадам Карем.

Однако каковы бы ни были причины, лиф, оставив хлипкий призыв к скромности, соскользнул с груди, которую был предназначен лишь украшать. Все зачарованно смотрели, как Габби после легкого вскрика безуспешно пыталась вернуть на место упругий шелк.

Питер в ужасе закрыл глаза. Эмили примерзла к стулу. Софи инстинктивно наклонилась, желая заслонить собой подругу.

Патрик с Квилом в едином порыве скинули фраки. Квил успел первым. Габби сразу почувствовала себя увереннее, когда дорогое черное сукно легло ей на плечи, закрыв ее позор.

Стягивая на груди фрак Квила, она подняла глаза и увидела полный ужаса взгляд Питера. Габби покраснела до слез.

– Мисс Дженингем переутомилась, – отрывисто проговорил Квил и, быстро подняв ее со стула, вынес на руках из комнаты.

Патрик расхохотался:

– Я вижу, что дела с ногой обстоят намного лучше. Давно я не любовался таким романтическим зрелищем!

– Не вижу здесь ничего романтического, – сердито буркнул Питер.

Он был обязан поблагодарить Квила. Разумеется, сейчас для Габби лучше всего было уехать домой, чтобы не давать пищи для сплетен. Но их не миновать, можно не сомневаться. Не многие в Лондоне вообще когда-либо забудут эту ночь.

Прошла минута или две, Софи Йорк, герцогиня Гизл, вдруг поднялась из-за стола. То ли она наступила себе на подол, то ли неудачно повернулась – не суть важно, но все присутствующие получили ни с чем не сравнимое удовольствие, лицезрея, как ее лиф упал до талии. Второй случай за несколько минут!

Так как Патрик Фоукс был уже без фрака, он тотчас обернул им плечи жены.

– Софи, побойся Бога! Такое безрассудство – это уж слишком!

Правда, часть свидетелей сочли это смешливое увещевание, произнесенное громким голосом, не вполне уместным.

На следующее утро во многих дамских будуарах было признано, что молодые леди высшего света слишком поспешно переняли французскую моду. Часть суровой критики перепала и мадам Карем.

В тот же день во множестве клубов джентльмены окончательно согласились в том, что Питер Дьюленд – один из счастливейших мужчин в Лондоне. Об удачной женитьбе Патрика Фоукса, герцога Гизла, почти не упоминалось, поскольку это был давно установленный факт.