Текст книги "Контракт с коротышкой"

Автор книги: Элмор Джон Леонард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Гарри молча смотрел прямо перед собой. Такое впечатление, ему костюм жмет.

* * *

Чили вышел из машины и открыл для Карен дверь. По выражению ее лица он ничего не понял. Подойдя к Чили вплотную, она задержалась на мгновение и промолвила: «Визуальная структура тематической направленности? Далеко пойдешь».

Карен села на его место, Чили – на заднее сиденье. Гарри завел машину, но с места не трогался, смотрел на Карен:

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Илейн позвонит Майклу. Если он проявит интерес, а ты переработаешь сценарий, она постарается открыть финансирование.

– Чертовы студии, – проворчал Гарри. – Не могут ответить четко да или нет, обязательно нужно сначала сбить с толку. А почему она сообщила это тебе, а не мне?

– Поэтому она и попросила меня задержаться. – Карен замолчала, а потом добавила чуть тише: – Илейн предложила мне работу.

– В качестве? – покосился на нее Гарри.

– Администратора по производству. Через год стану вице-президентом.

– Будь я проклят, – ошалел Гарри. – Не верю собственным ушам.

Чили протянул руку и коснулся плеча Карен.

– Все чудесно, – сказал он, а она на мгновение прижалась щекой к его руке.

21

Кэтлетт и представить себе не мог, что когда-нибудь испытает нежные чувства к Марселле, к женщине, ведущей всю работу в лимузинной конторе. Но сегодня случилось именно это. Он вошел из гаража в рабочий офис, а Марселла оторвала взгляд от монитора компьютера и произнесла: «С вами пытался связаться мистер Зимм». Бо Кэтлетту жутко захотелось обнять ее.

– И что он передавал?

– Он не оставил никаких сообщений, сказал только, что перезвонит.

– Когда?

– Не знаю, но звонил вот уже несколько раз, – ответила эта огромная кукла в розовом костюме и очках в розовой же оправе.

В этот момент забренчал телефон на ее столе. Она сняла трубку:

– «Уингейт моторс лимитед».

Кэтлетт никогда не замечал, как изящно для женщины таких размеров она двигается, как держит эту пятидесятилетнюю голову с копной золотистых волос. «Да, мистер Кэтлетт здесь. Одну минуту, пожалуйста». Она кивнула, и в эту минуту он готов был расцеловать ее.

Задрав ноги на стол и скрестив их в лодыжках, с удовольствием глядя на начищенные до блеска мокасины «Коул-Хаан», он снял трубку в офисе Ронни.

– Гарри, а я уже хотел звонить тебе. Как дела?

Гарри ответил, что замечательно – он говорил так каждый раз, когда приходил сюда в поисках денег и садился по другую сторону этого самого стола. Да, все просто замечательно, но он зарезервировал небольшое местечко в деле, если, конечно, оно их заинтересует. Небольшое местечко обычно означало необходимость инвестировать половину бюджета картины. Будучи по уши в финансовых проблемах – а Кэтлетт в этом не сомневался, – Гарри тем не менее вел себя великолепно.

– Договорились с «Тауэр»…

– На производство «Мистера Лавджоя»?

– Они дали ему крайне высокую оценку.

– Я слышал, вам удалось заполучить Майкла Уира.

– Проклятый город. Здесь быстро разносятся слухи, верно?

– Чем могу помочь?

– Нужен небольшой рабочий капитал.

– Примерно сколько?

– Пара сотен.

– А почему ты не хочешь использовать деньги, которые мы вложили в «Уродцев»?

– Они на хранении. Я не могу их трогать. Значит, истратил. Кэтлетт заставил себя забыть об этом на время, чтобы заняться более крупным делом.

– Предлагаешь мне долю в «Лавджое»?

– Не очень большую, если учитывать, что бюджет составит двадцать миллионов. Возможно, двадцать пять.

– Стало быть, мы говорим где-то об одном проценте.

– Примерно.

– Или меньше.

– Скажи, что именно ты хочешь, посмотрим, как это устроить.

Нет, вы только послушайте. Ведет себя очень невозмутимо, а ведь, судя по всему, попал в отчаянное положение, иначе не стал бы звонить.

– Гарри, я собирался уже разыскивать тебя.

– Зачем?

– Хотел сказать, как мне понравился «Лавджой».

– Ты его прочел?

– Он мне так понравился, друг, что я готов сделать тебе предложение, в которое ты просто не поверишь. Но я хочу принимать активное участие. Понимаешь, о чем я? Хочу работать над картиной вместе с тобой, быть ее частью, друг.

– Мне хотелось бы знать, где ты взял сценарий.

– Гарри, давай встретимся и выпьем. Я скажу, где ты сможешь взять сто семьдесят тысяч безо всяких процентов или моей доли в деле. Отдашь, когда сможешь. Как звучит?

– Ты серьезно?

О сценарии уже не спрашивает.

– Где встретимся?

– Все равно. А ты где предлагаешь?

Закончив разговор, Кэтлетт позвонил Медведю, назвал ресторан и попросил приехать туда через полчаса. Проходя через рабочий офис, где за компьютером сидела розовая женщина по имени Марселла, Кэтлетт вдруг задумался, что чувствует мужчина в постели с женщиной, с которой он никогда и не думал оказаться в постели, – неужели что-нибудь совершенно иное?

* * *

Мексиканец в куртке официанта и грязных с виду штанах принес им напитки в патио. Карен говорила с ним очень вежливо, совсем не так, как с другими: «Спасибо, Мигуэль, до завтра ты мне не понадобишься». Мексиканец ничего не ответил. Ноги у него были кривыми, пальцы рук – шишковатыми. Когда он скрылся в доме, Карен сказала:

– Можешь поверить, что ему всего чуть-чуть за сорок? Работал сезонным рабочим всю свою жизнь. Однажды пришел, спросил, нет ли работы в саду, и я наняла его в качестве слуги.

Чили поднес стакан к губам и пригубил:

– Господи, он, по-моему, совсем не добавил тоника. Впрочем, совсем неплохо.

– Мигуэль еще только учится. – Карен подняла взгляд на деревья. – Здесь красиво, правда? Мое любимое время дня.

Сегодня она разговаривала иначе, чем всегда. С минуту они молчали, рассматривали деревья и меняющее цвет небо. Нынешний вечер был немножко похож на те вечера, что он проводил с Фей, они так же сидели в темноте и ждали, когда придет Лео, правда, у Лео и Фей не было бассейна. Чили сначала подумал, что они ждут Гарри – хотели вместе сходить в ресторан, – но Карен пояснила, что Гарри уже заезжал. Сказал, что идти в ресторан он передумал, позвонил кому-то и уехал. Все еще дуется из-за встречи на студии и еще из-за чего-то.

Это «еще из-за чего-то» Чили отнес в свой адрес:

– Он считает, что я ничего для него не делаю.

Карен повернулась к нему:

– А ты делаешь?

– Все, что он хочет.

– Он хочет заполучить Майкла, но видишь ли… У него такой характер. Чтобы ему помочь, надо пробиться сквозь барьер, который он сам построил, надо делать все, как он говорит. Он – независимый продюсер, а больше никто ничего не знает. Последние три его картины, возможно, покрыли расходы, но не были столь успешными, как ранние. Я пыталась объяснить ему. Знаешь, почему так происходит?

Ты отстаешь от времени. Если собираешься снимать малобюджетные фильмы, следует либо сделать упор на спецэффекты, либо уйти в откровенную вульгарщину. Снимать фильмы типа «Нападение убийственных красоток», «Смерть пляжным нацистам» или «Космические шлюхи в каталажке». Они настолько плохи, что становятся смешными. А можно найти другой подход к ужасам, как это сделали в фильме «Время тьмы», который я считаю выдающимся. Это история любви парня и вампира. Там нет ни одной сцены в мрачном, пустом замке, ни одного вампира, одетого, как Фред Астер, во фрак с белым галстуком. В этом фильме грязные вампиры рыщут по сельской местности в поисках крови и стараются убраться до восхода солнца, чтобы не сгореть. Отлично показано, каково на самом деле быть вампиром. А я так и не смогла уговорить Гарри посмотреть его…

Удобно развалившись в мягком кресле, Чили потягивал водку почти без тоника и радовался, что Гарри здесь нет, что с каждым разговором он узнает Карен все лучше и лучше. Она совсем не походила на Фей, но поняла бы ее прекрасно, а сыграла бы еще лучше.

– Ты много знаешь, ну, не только о фильмах, но и том, что стоит за ними, о бизнесе.

– Я в нем уже пятнадцать лет и никогда ничего не пропускаю. Гарри сейчас расстроен, и одна из причин состоит в том, что мне предложили работу. «Не верю собственным ушам», – сказал он, а сказал так потому, что до сих пор считает меня девочкой с красивыми сиськами, которая умеет классно кричать. Мой отец преподает квантовую физику в университете, мать торгует недвижимостью, у нее свое дело, которое идет невероятно успешно, такой уж у нее склад ума. Я не утверждаю, что так же умна, как любой из них, но появилась я на свет не в автобусе, идущем в Лос-Анджелес. У меня есть образование. Сейчас я знаю киноиндустрию намного лучше Гарри, потому что слежу за событиями, знаю, что происходит, к тому же у меня есть чутье на хорошие сценарии. Илейн это известно, потому она и предложила мне работу.

– Ты согласишься?

– Пока думаю. А бедный Гарри пытается найти деньги, чтобы нанять писателя…

Чили промолчал, намереваясь выпить еще.

– …И влезает в еще большие долги. Он поехал разговаривать со своими инвесторами.

– С лимузинщиками, что ли?

– Хотя раньше от них бегал. Я сказала ему: «Гарри, ты же мечтал избавиться от них», а он ответил, что у него нет выбора.

– Он поехал к ним в офис? – уточнил Чили.

– Нет, встречаются где-то в другом месте… В ресторане «Трибека» на Беверли-драйв.

Чили поставил стакан на стол.

– Может, поужинаем там?

– Если хочешь, – пожала плечами Карен. Секунд десять она не сводила с него глаз, после чего добавила: – Знаешь, Гарри уже взрослый. – Она подождала его ответа. – Он сам справится.

Чили встал с кресла:

– Ты готова?

* * *

Они уже сидели в большой угловой кабинке на втором этаже ресторана «Трибека», когда к ним присоединился Медведь, и Кэтлетту пришлось прервать свое повествование, чтобы представить своего компаньона, этого бывшего каскадера и культуриста, а сейчас борца за здоровый образ жизни в гавайской рубашке. И что же сделал этот борец? Немедленно запустил пальцы в хлебную корзинку и принялся поедать булочки с маслом, обильно посыпая крошками бороду и стол перед собой. Гарри поспешил схватить булочку себе, пока они не кончились. Гарри пил уже второй скотч, Кэтлетт потягивал ледяной коктейль. Гарри заказал мясной хлебец, и Кэтлетту это понравилось. Человек питается простой пищей, значит, мыслит тоже просто, не станет хитрить. Кэтлетт взял салат с креветками, решив по-настоящему поужинать чуть позже, в «Матео», с приятными ему людьми и какой-нибудь милой женщиной, которая будет смеяться над его остротами и трепом. Медведь – еще одна незамысловатая душа – заказал пиво, решив поесть дома.

Кэтлетт объяснил еще раз, что даст Гарри сто семьдесят тысяч без процентов и доли в деле, которые тот сможет отдать, когда захочет. Сто семьдесят кусков – и это за одно только право участвовать в производстве «Лавджоя» и поучиться у мастера, как надо делать кино. Дополнительные льготы они обговорят позже. Сейчас же он просил только об одном одолжении. Дать ему маленькую роль, хоть мальчика на побегушках, лишь бы друзья увидели его на экране. А потом…

– Я, кстати, говорил, что сценарий мне дал твой паренек?

– Мой паренек? – Гарри не понял, кого он имеет в виду.

– Чили Палмер из Майами, штат Флорида.

– Это он дал тебе сценарий?

– На время, как-то ночью в твоем офисе.

– Ты же вроде прочел его… – Гарри все еще сомневался.

– Ну, спроси что-нибудь по фильму.

– Хорошо. Как зовут зятя Лавджоя?

– Это Стенли который? Я даже подумал, было бы неплохо, если бы с ним что-нибудь случилось, так он действует на нервы. Классная сцена, когда Лавджой говорит сестре, что у нее со Стенли достаточно проблем, поскольку они живут вместе.

Теперь у него не должно остаться сомнений, одни только вопросы.

– И зачем он показал его тебе?

– Я думал, ты попросил.

– Я послал его забрать сценарий, больше ничего.

– Он мне позвонил, я приехал. Друг, я сам не понимаю, зачем он это сделал. В этом городе не принято делиться идеями. Я знаю парня, который забыл сценарий в лимузине, так продюсер уволил его. Я тогда подумал, что это слишком круто. Продюсер – не буду называть его имя, один из крутых, – заявил тогда, что, если на парня нельзя положиться, пускай проваливает на все четыре стороны.

Кэтлетт сделал глоток вина, давая Гарри время подумать, после чего продолжил:

– Я спросил этого Чили Палмера, чем он занимается, а он ответил, что вы – партнеры, будете вместе делать кино. Это меня просто поразило: какой-то парень с улицы, ничего не смыслит в деле… Я заметил, что он даже сценарий читать не умеет, понятия не имеет, что означают некоторые слова. То есть он треплется, что будет вместе с тобой делать кино, а сам даже сценарий не прочел. Друг, мне кажется, это неправильно.

Гарри взял булочку и впился в нее зубами, как в яблоко, осыпав себя крошками. Медведь даже перестал намазывать свой бутерброд маслом, чтобы посмотреть на него.

– Не хочу, чтобы ты подумал, будто я сую нос в твои дела, – продолжал Кэтлетт. – Не хочешь говорить – не говори, мне просто любопытно узнать, что это Чили Палмер делает для тебя.

– Почти ничего.

Господи, прорвало…

– Он у тебя на побегушках?

– Можно сказать и так, но у него несколько другие обязанности.

– Он что, должен изображать из себя крутого, да? Я угадал? Понимаешь, я подозревал, что ты нанял его для тяжелой работы, например, для разборок со мной и Ронни, и это не укладывалось у меня в голове. Зачем он тебе понадобился? Ронни когда-нибудь доставлял тебе неприятности? Я-то точно нет. Ну да, Ронни иногда молол лишнее, но он ведь родом из Санта-Барбары, не забывай. Впрочем, он в этом деле не участвует, сто семьдесят как рабочий капитал даю тебе я, по доброй воле. Гарри, я знаю о кино больше, чем многие киношники. Сам увидишь.

– Когда я могу получить деньги?

Прямо к делу, никакого трепа. Не зря же он заказал хлебец.

– Когда хочешь. Деньги сотенными купюрами лежат в спортивной сумке. В камере хранения в аэропорту, их надо только взять.

– В аэропорту? – Гарри не сводил с него глаз.

– Должны были пойти на другое дело, которое сорвалось и о котором тебе знать не обязательно. Впрочем, кое-что ты знать должен. Не хочу, чтобы ты попал в беду. Деньги были предназначены на покупку продукта, понимаешь какого?

Гарри поднял бокал и запил услышанное.

Но интереса не потерял, нет, вы посмотрите на него. Горит от нетерпения.

– Я хочу сказать, Гарри, что ты можешь поехать в аэропорт, взять сумку и уйти, и никто тебя не потревожит. Но кто знает, что за люди там ошиваются.

– Полицейские?

– Возможно, и они. А может быть, типчики из отдела по борьбе с наркотиками, не знаю. Но есть и другие, которые знают, что там идет торговля, деньги переходят из рук в руки. Понимаешь, о чем я? Тебя могут просто ограбить, если ты будешь вести себя как-то необычно, ну, не так, как они, если начнешь подозрительно дергаться, занервничаешь, забирая сумку из ячейки…

– М-да… – Гарри покачал головой.

И хочется и колется.

– К чему я веду: эта работа не для тебя. Я подумал, а почему бы тебе не послать туда своего паренька, Чили Палмера? Ну получит по башке, так ты все равно ничего не теряешь.

* * *

Они проехали на взятой напрокат «тойоте» Чили по Родео до Уилшира и выехали на Беверли-драйв. Чили по пути рассказал Карен, как, приехав сюда, он зашел в ресторан на Литтл Санта-Моника, причем одет был прилично, в костюм, и просидел целый час в баре, пока ему не дали столик в глубине зала, а другие, одетые так, словно только что вылезли из палаток, сразу же садились за пустые столики в центре. Также он упомянул поношенную куртку Майкла.

– Они и новые так выглядят, – объяснила Карен. – Ну и что ты о нем думаешь?

Чили ответил, что, в сущности, он – парень неплохой, но пока что трудно что-то говорить.

– Он все время играл. Ему, наверное, тяжело быть самим собой.

– Кого-нибудь изображал?

– Майкла Джексона.

– Раньше он постоянно изображал всяких комиков. Знаешь, очень трудно быть Майклом Уиром.

Чили промолчал, но про себя подумал, что семь миллионов за фильм немножко облегчат эту задачу. Они помолчали, после чего Карен спросила:

– А кто такая эта Никки?

– Рок-певица, – пожал плечами Чили и спустя некоторое время добавил: – Не бреет под мышками.

– Майкл, наверно, западает на такое. Всегда хотел выглядеть простецким мужиком.

– Он тебе еще нравится?

– У меня нет к нему претензий. Он – Майкл Уир… и он – великолепен.

– Как актер?

– Ну уж конечно не как любовник. В постели он забавный.

– В каком смысле?

– Просто забавный. Говорит разные забавные вещи.

Они снова помолчали.

– Он ниже ростом, чем мне казалось.

– В этом он не виноват.

Чили высадил ее у «Трибеки», прямо напротив витрины с названием на зеркальном стекле, и поехал дальше, чтобы припарковать машину.

* * *

В старомодном баре и вообще на первом этаже Чили никого не увидел, поэтому прошел к открытой лестнице и стал подниматься наверх. Заведение можно было назвать «Манхэттен» или «Третья Авеню», потому что оно ничем не отличалось от типичных неоправданно дорогих ресторанов Нью-Йорка. Название «Трибека» навевало мысли о пакгаузах, зданиях с чердаками, но, впрочем, было не хуже прочих. Он увидел перила над баром, на втором этаже, потом – парня на верхних ступеньках, который явно поджидал его. Парень в гавайской рубашке, с избытком мяса на костях и густой рыжеватой бородой на лице.

Неторопливо шагая по лестнице, Чили успел хорошо разглядеть парня и оценить его размеры. Потом над здоровяком, прямо за его спиной, возник вдруг Бо Кэтлетт, и Чили понял, что парень с места не сойдет. Когда между ними остались всего три ступеньки, Чили остановился, но парню в лицо смотреть не стал, не хотел выглядеть нелепо с задранной головой. Его глаза были на уровне пояса здоровяка, на линии, где гавайская рубашка нависала над резинкой слишком тесных штанов из двойного трикотажа.

– Хочу познакомить тебя со своим компаньоном, с Медведем, – услышал он голос Кэтлетта. – Он – каскадер и штангист-чемпион, как ты уже, надеюсь, заметил. Поднимает и выбрасывает ненужные мне вещи.

Чили обозрел мощное тело, красные и золотые гибискусы, зеленые листья на голубом гавайском фоне… Он знал, что это гибискусы, потому что Дебби выращивала их на Меридиан-авеню, пока не сбежала и не вернулась в Бруклин.

– Я знаю Чили Палмера, – услышал он голос парня. – Знаю о нем все.

Медведь втянул живот, чтобы выглядеть еще круче. Его промежность маячила на уровне лица Чили. Парень – такой же чокнутый, как Дебби. Он явно вобрал живот в себя, потому что на поясе штанов, там, где обычно свисало брюхо, были видны складки. Парень старался быть крутым, но выглядел так же нелепо, как эти сморщенные штаны. Чили по-прежнему не поднимал головы.

– Мы решили, что тебе пора валить обратно в Майами, – заключил Кэтлетт.

Чили не поднимал головы. Еще не время.

– Забирай с собой свои десять штук, пока они у тебя есть, – посоветовал Медведь.

И Чили едва не посмотрел ему в лицо, но сдержался – парень намекал, что был в его номере, видел все его деньги и не взял их. Он увидел, как живот растянул резинку, но здоровяк продолжал ломать комедию, просто позволил своему брюху на секунду расслабиться. Взгляд Чили скользнул вверх по гибискусам, пока не остановился на бородатом лице.

– Говоришь, ты – каскадер. – Так он смотрел на должников. – Хороший, наверно.

В следующий момент Медведь ухмыльнулся и повернул голову к Кэтлетту, как будто сам стеснялся ответить и просил помощи у своего компаньона. Это облегчало задачу, парень даже не смотрел на него, когда Чили сделал шаг в сторону, схватил его за штаны и сдернул с лестницы. Медведь заорал от боли и страха, задел Чили локтем по лицу, но вид катящегося по лестнице громилы того стоил. Чили проводил его взглядом до первого этажа, подождал, пока парень не начал шевелиться, после чего перевел глаза на Кэтлетта:

– Неплохо для парня таких размеров.

* * *

Карен все видела.

Все было как в фильме с Клинтом Иствудом, только Чили схватил парня чуть выше. Головорез спросил Иствуда, куда это он направился. Она не помнила, ответил ли что-нибудь Клинт. Он шел в отель, чтобы выяснить отношения с Бобби Дювалем.

Схватил парня одной рукой, и потом камера показала, как тот с грохотом катится по лестнице до самого низа. Это был вестерн.

Увидев, что за спиной у бородатого здоровяка замаячил Кэтлетт, и поняв, что они ждут Чили и сейчас что-то произойдет, Карен резко поднялась из-за столика. С места, где она стояла, открывался отличный вид – можно было бы взять хороший план. Потом переход на ее лицо, чтобы было видно, как повлияло на нее происшедшее. Впрочем, нужны и крупные планы. Рука, хватающая парня за штаны. Его лицо. Как только он начинает орать, быстрый переход на катящееся по лестнице тело. Кэтлетт уже спустился, они уходили. Парень один раз оглянулся, Кэтлетт – нет. Карен наблюдала за ними, стоя у перил, а посетители, занимавшие соседние столики, интересовались друг у друга, что случилось. Чили поднимался по лестнице. Она услышала его голос: «Упал, наверное». Сейчас он смотрел на нее, приблизившись, встал рядом, и она спросила: «Тебе тоже досталось?» Чили покачал головой, дотронулся до ее руки и повел к угловой кабинке, где маячил Гарри со стаканом в руке.

– Что за шум? – осведомился Гарри.

* * *

Карен села за круглый столик так, чтобы видеть их обоих и чтобы ей не пришлось вертеть головой. Отодвинула от себя салат с креветками и недопитый бокал белого вина. Чили смахнул хлебные крошки. Сначала он обведет их взглядом и расскажет, что Кэтлетт и бородатый парень по имени Медведь залезли в его номер и копались в его вещах. Скажет об этом сухо, сделав основной упор на слова: «Вот с такими людьми, Гарри, ты имеешь дело. Они хотели убрать меня с дороги, надеясь заполучить тебя». Неплохая шутка. Бывший гангстер говорит Гарри, чтобы он остерегался лимузинщиков, потому что они мошенники.

Когда она подошла к столику, Гарри повел себя очень странно. Лишь представил ей Кэтлетта, а тот в свою очередь представил своего друга Медведя. Но они даже не предложили ей сесть – подумаешь, девка Гарри. Некоторое время Кэтлетт еще разговаривал с ним, а потом положил рядом с тарелкой с мясным хлебцем какой-то ключ. Хлебец Гарри почти весь съел, как и печеную картошку, а вот к зеленым бобам не притронулся. Затем Кэтлетт встал, улыбнулся, взял ее за руку и сказал, что ему очень приятно с ней познакомиться. Приятный парень, напомнил ей Дюка Эллингтона в костюме от Армани тысячи за две долларов.

Сейчас ключа на столе не было.

– Да, ты знаешь, что это за человек, сам мне говорил, – напустился Гарри на Чили. – Ну и что с того? Мне нужны, по меньшей мере, полторы сотни, а он дает их мне без всяких обязательств, я могу сам написать договор, как захочу. Нужно только забрать деньги. И все. Так что, если у тебя есть с ним проблемы, это твои проблемы. У меня лично их нет.

Все выглядело достаточно просто, пока Чили не спросил:

– Он дает тебе чек или наличные?

Гарри сказал, что наличные. И деньги лежат в камере хранения в аэропорту. Какое-то там дельце сорвалось… Тут Чили не вытерпел:

– Черт возьми, Гарри, да парень просто подставляет тебя. Неужели не видишь? Ты не выполнил обязательства по «Уродцам», и он решил преподать тебе урок. Он тебе ничего не дает, Гарри, просто решил отомстить.

Гарри сделал вид, что не понимает, о чем идет речь, и Чили ответил: «Гарри, да я могу об этом учебники писать. Сунешь руки в эту ячейку, а вынешь их уже в наручниках, точно тебе говорю».

Карен с удовольствием записала бы его слова.

– Да? – удивился Гарри. – Значит, меня хотят подставить? Почему же Кэтлетт предложил послать за деньгами тебя? Ты же пока ни хрена не сделал для нашего совместного проекта.

Карен с удивлением заметила, что Чили улыбается. Улыбается и качает головой:

– Гарри, извини, я ошибся. Это вовсе не тебя они хотят подставить.

Гарри совсем не походил на того Гарри, которого она знала пятнадцать лет, – вел себя слишком сдержанно. Но обижался, даже пытался выглядеть оскорбленным, хотя явно понимал, что ввязался не в свое дело. Видимо, не хотел, чтобы его посчитали дураком.

– Дай мне ключ, Гарри, – сказал Чили. – Если деньги все еще на месте и я не замечу никаких проблем, то принесу их тебе.

Гарри посмотрел на него так, словно обдумывал предложение, словно оценивал Чили… Как будто у него есть выбор.

Чили пожал плечами:

– Тебе решать, Гарри. Только сам не ходи.

Гарри сунул руку в карман и достал ключ, но не отдал его, а положил на стол.

– Сто семьдесят тысяч. И не знаю, увижу ли я тебя когда-нибудь еще.

* * *

Вскоре Гарри ушел – что вполне устраивало Чили. Они с Карен спустились вниз, выпили в баре, подумали, стоит ли поужинать здесь или поехать в другое место. Она задавала массу вопросов о лимузинщиках, о том, как они зарабатывают деньги. Потом спросила, поедет ли он в аэропорт прямо сегодня. Он ответил, что скорее всего отправится туда завтра днем, когда там будет народа побольше.

Сразу после этого Карен вдруг сказала:

– Совсем забыла, тебе же звонил друг из Майами.

– Томми Карло?

– Нет, не он. Я где-то записала. Рей, Рей… и какой-то там бар.