Текст книги "Очаровательная сумасбродка"
Автор книги: Эллисон Чейз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 11
Что-то в голосе и во взоре лорда Дрейтона убеждало Холли, что он даже лучше, чем ее сестры, понимал, что для нее значат лошади и верховая езда. Что верховая езда для нее – это воплощение свободы, когда можно буквально летать по склонам холмов, как птица – сильная, вольная, не знающая препятствий. С этим Холли могла сравнить разве что увлечение Айви наукой, ведь та со своим мужем Саймоном нашла в этом свое призвание.
Пока Холли росла, дядя Эдвард вечно называл ее увлечение глупостью, а ее саму – безрассудной и неженственной. Дошло до того, что Холли стала стыдиться того восторга, который охватывал ее при быстрой езде верхом. Она перестала ездить в мужском седле и очень редко пускала коня в галоп, чтобы не видеть на себе осуждающий взгляд дяди.
Лорд Дрейтон поправлял что-то на недоуздке Кордельера, хотя в этом не было никакой необходимости.
– Ваш вчерашний поступок в загоне просто потряс меня, мисс Сазерленд, – промолвил он. – Наезднику ординарному такое не по плечу, не говоря уже о том, что ни одна женщина не смогла бы сделать такое.
Он помолчал и вопросительно взглянул на нее.
– А теперь о нашей прогулке. Тут есть несколько подходящих меринов или, может, вы захотите выбрать одну из старых кобыл?
Его губы растянулись в лукавой усмешке, это был вызов, на который Холли не могла не ответить.
– Никаких старых кляч и меринов для меня, лорд Дрейтон! – воскликнула она. – Попрошу оседлать мне хорошего жеребца.
Надеясь, что все будет именно таким образом, Холли надела леггинсы из оленьей кожи, которые ей сшили несколько лет назад. Вероятно, ответ можно было прочесть на ее лице, потому что, ни о чем больше не спрашивая, лорд Дрейтон позвал своих грумов. Если необычное приказание хозяина и шокировало их, виду они не подали.
– Его зовут Молния, – сказал он Холли спустя десять минут, когда, наклонившись к ней, сплел пальцы, чтобы помочь ей вскочить в седло.
– Боже правый! Звучит довольно пугающе, – заметила Холли.
Колин опустил руки и выпрямился.
– Что же вас испугало?
Ах, очередной вызов с его стороны. Приподняв одновременно ногу и бровь, Холли подождала, пока лорд Дрейтон снова переплетет пальцы. Когда он это сделал, она уперлась коленом в его ладони и взялась за уздечку. Его сильные руки слегка приподняли ее, и она как пушинка взлетела в седло. Конь шевельнулся, почувствовав на себе ее вес, и топнул задней ногой. Холли в ответ наклонилась к нему, похлопала по шее, тихо проворковала что-то ласковое, и Молния успокоился.
Граф ловко вскочил на своего Кордельера, и они бок о бок, под ритмичный стук копыт, выехали из конюшни. Как только они оказались на пастбище, он пустил лошадей сначала рысцой, а потом легким галопом, и они мгновенно оказались вдали от скакового круга. Солнце только-только поднималось над зависшими над горизонтом тучами. Было чудесное, прохладное утро, и Холли полной грудью вдохнула ароматы весенних трав, к которым примешивался острый запах лошади и кожи.
Не сбавляя скорости, они пересекли холмистое поле и объехали несколько невысоких пригорков. Несмотря на свои пугающие предупреждения, Колин, похоже, намеревался кататься довольно спокойно – ради безопасности леди. Но это противоречило мечте Холли о стремительной утренней скачке.
Вдруг, к ее удивлению, он остановил лошадей. Повернувшись к Холли, лорд Дрейтон указал рукой в ту сторону, откуда они только что приехали.
– Как видите, теперь из дома нас не разглядеть, – промолвил он. – Вы готовы, мисс Сазерленд?
Сердце подскочило у нее в груди. Холли улыбнулась, а лорд Дрейтон подал Кордельеру какой-то невидимый сигнал. Лошади понеслись галопом, от которого земля полетела комьями у них из-под копыт.
Верный своей кличке, Молния стрелой летел вперед. Его туловище напряглось, как тетива, голова и шея вытянулись. Чем дальше они мчались, тем больше эта скачка захватывала Холли, она чувствовала, как ее легкие наполняются холодным, бодрящим воздухом. Ох, как давно – как давно! – она не чувствовала под собой такой мощи, которая несла ее вперед по ветру, почти преодолевая силу земного притяжения. Холли невольно закричала от восторга, потом еще и еще раз.
Лорд Дрейтон скакал на своем Кордельере чуть впереди нее. Оглянувшись, он улыбнулся ей, и вдруг восторг Холли поубавился. Это вовсе не бешеная скачка, когда наездник мчится на лошади, предоставляя ей полную свободу, – нет, они оба очень четко контролируют ситуацию.
Лорд Дрейтон и не думает признавать в ней опытную наездницу: он всего лишь выполняет дамский каприз, думая при этом, как бы уберечь ее от малейшего риска.
Так дело не пойдет. Не сейчас, когда она на мгновение почувствовала упоение от свободы. Сжав колени, Холли наклонилась к шее Молнии.
Конь бросился вперед с бешеной скоростью, что подтвердило опасения Холли в том, что лорд Дрейтон постоянно будет начеку. Когда они пролетали мимо графа, Холли заметила на его лице изумленное выражение и крикнула:
– Не бойтесь, сэр! Со мной все в порядке!
Затем она снова стиснула коленями бока Молнии, и они вновь опередили Колина, пусть даже совсем немного. Холли направила своего скакуна к широкому склону холма, вокруг небольшой березовой рощицы, через узкий ручеек. К западу от них несколько пологих холмов образовали тихую тенистую долину, и ей захотелось осмотреть ее, поэтому Холли поскакала в том направлении.
– Мисс Сазерленд!
Внезапно лорд Дрейтон нагнал их и поскакал рядом так близко, что Холли могла бы прикоснуться к нему. С его уст еще раз сорвалось ее имя, и Холли нехотя выпрямилась. Шаг Молнии тут же замедлился. В следующее мгновение лорд Дрейтон подъехал еще ближе к Холли и взял ее уздечку в свои руки.
Колин постепенно переводил лошадей сначала на медленный галоп, потом на шаг и, наконец, остановил их. Животные, пофыркивая, затоптались на месте, а из глаз мисс Сазерленд в сторону графа так и полетели зеленые стрелы гнева.
– Зачем вы это сделали?! – возмутилась она. – Не было никакой опасности, и я не загнала Молнию. – Холли хлопнула по стройному бедру затянутой в лайковую перчатку рукой. – Или вы все еще сомневаетесь в моих способностях?
– Я никогда в них не сомневался, мисс Сазерленд, – отозвался Колин. – Однако я ничуть не сомневаюсь и в том, что если вас предоставить самой себе, то вы, не моргнув глазом, на полном скаку въедете в надвигающуюся бурю.
Рот у Холли приоткрылся, и из него вырвались какие-то негодующие звуки, так и не сформировавшиеся в слова. Лорд Дрейтон бросил ее уздечку и направил Кордельера в сторону дома. Скакун уже вволю набегался, так что теперь ему захочется лишь того, чтобы его причесали и выкупали. Ну и, само собой, он не откажется от угощений, которые припасут для него заботливые грумы.
Они ехали молча, пока впереди не показался скаковой круг. Наконец хмурое настроение Холли сменилось любопытством.
– Это была долина, да? – спросила она. – Вы не хотели, чтобы я скакала туда? Там существует какая-то опасность?
Ну да, так оно и было – для него и для всех, кого он любит. Но Холли, сама того не подозревая, нашла ему подходящее объяснение.
– Почва там зыбучая, мисс Сазерленд, – проговорил Колин. – И я не хотел, чтобы вы направили своего коня в болотистую местность.
– Но вы могли просто сказать мне об этом, милорд, – пожала плечами Холли. – И я бы с радостью сменила направление.
Правда ли это? Сейчас лорд Дрейтон уже не верил ей. Выражение ее лица, крики, которые вырывались из ее горла, – все это свидетельствовало о неукротимости и даже некотором буйстве ее нрава. Холли напоминала графу его самого.
Когда мисс Сазерленд направила Молнию в долину, лорд Дрейтон приметил в ее глазах такую же силу духа. Он считал, что остановить ее невозможно. Она рассмеется, но коня не придержит, помчится среди холмов и деревьев и обнаружит там тайну, которая разрушит все, что он хотел сохранить. Даже сейчас, несмотря на то что Холли утверждала обратное, лорд Дрейтон не был уверен в том, что события развернулись бы так, как она говорила.
Когда они подъехали к конюшням, мисс Сазерленд не стала дожидаться, пока граф поможет ей спуститься на землю: она сама спрыгнула с седла и слегка ударилась ногами о землю.
– Благодарю вас за прогулку и за экскурсию, лорд Дрейтон, – ледяным тоном проговорила она. – Я в восторге и от того, и от другого.
В ответ он отвесил Холли вежливый и бесстрастный поклон.
– Если я смогу каким-то образом оказать вам и вашим сестрам помощь в покупке лошади, вам стоит только попросить, мисс Сазерленд, – промолвил лорд Дрейтон.
– Еще раз благодарю вас, сэр.
Приподняв бровь, Холли смело встретила его насмешливый взгляд и повысила свою ставку, надменно присев в реверансе, который был скорее негодующим, чем уважительным. Каждая частица ее тела демонстрировала гордость и равнодушие, которые непременно огорчили бы его, если бы это не было именно такой реакцией, на которую он рассчитывал. Но даже несмотря на это, его чресла заныли, когда Холли пошла прочь, махнув своими юбками.
– И где же вы двое были? – раздался голос Стюарта Бентли от арки, соединяющей два крыла конюшни. Спустя мгновение он вышел на солнечный свет. – Похоже, вы с нашей милой мисс Сазерленд встали очень рано, не так ли?
Колину не понравился ни тон Стюарта Бентли, ни его двусмысленный нахальный взгляд.
– Она– наша гостья, Бентли, – промолвил он в ответ. – А я часто выезжаю поутру на верховую прогулку с гостями. Особенно с такими, которые обладают такими же выдающимися талантами к верховой езде, как у мисс Сазерленд.
Бентли подмигнул ему и похлопал хлыстом по начищенному до блеска голенищу правого сапога.
– Это и все таланты, которые у нее есть? – спросил он.
Колина охватила безумная ярость. Чувствуя, что кровь закипает в его жилах, он выхватил у Бентли хлыст. Его первым желанием было отходить того этим самым хлыстом, и лишь несколько успокаивающих вдохов и усилие воли удержали его. Вместо этого он сгибал хлыст руками до тех пор, пока обтянутое кожей дерево не сломалось.
Треск умерил его гнев, он стал чуть спокойнее, но все еще тяжело дышал и дружелюбия к Бентли не испытывал.
– Мисс Сазерленд – родственница близкого друга нашей семьи, – спокойно промолвил он. Бентли попятился к стене конюшни и, подняв глаза на Колина, с трудом сглотнул. – И я не потерплю подобных разговоров ни о ней, ни о любом из наших гостей. – Протянув Бентли обломки хлыста, лорд Дрейтон сделал два шага по направлению к нему. – Понятно?
– Вполне. – Бентли потер себе шею. – Да я ничего плохого не имел в виду, старина. Это шутка, ничего более.
Такая же, как и вчера, когда он подкатывал к мисс Сазерленд во время демонстрации лошадей? Колин по-прежнему сгорал от желания узнать, что Бентли говорил ей, но он не доставит тому радости, задав вопрос об этом. На скаковом круге и в клубе «Жокей», где их связывают общие дела, они коллеги, даже союзники. Но друзьями они не были никогда.
– Дурные у вас шутки.
Бентли быстро закатил глаза.
– Похоже, что так.
Колин кивнул на черный камзол Бентли для верховой езды.
– Прикажу, чтобы вам оседлали коня, – сказал он. – Вашего или одного из моих?
Готовясь к скачкам, Бентли привез сюда несколько своих породистых скакунов, а вместе с ними – и своего собственного коня.
– М-м-м… Кажется, я передумал: больше не хочу ездить верхом. – Оттолкнувшись от стены, он стал пробираться к дорожке, чтобы поскорее уйти. – Может быть, чуть позже.
– Скажите мне когда, и я присоединюсь к вам, – сказал лорд Дрейтон.
Бентли, само собой разумеется, заверил Колина, что непременно так и поступит, однако граф был готов поставить на кон немалую сумму денег, что возможность их совместной прогулки равна нулю, во всяком случае, в этот день. Конечно, он переиграл. Его ответ на замечание Бентли был быстрым и резким, и это не доставляло лорду Дрейтону никакого удовольствия. Более того, можно было сделать вывод, что он так и не научился контролировать свои эмоции, которые охватили его несколько месяцев назад, когда он познакомился с Холли Сазерленд.
Теперь, как и тогда, он не смог бы объяснить с логической точки зрения непреходящее желание заключить ее в свои объятия – желание, которое превращало его из выпускника Кембриджа в пещерного человека. Ее. Здесь. Сейчас.
Но если даже тогда у него была причина не делать этого, то сейчас таких причин стало в десять раз больше. Потому что он стал конокрадом, который выбрал себе в жертву саму королеву.
А это уже можно назвать государственной изменой.
Нет, Холли Сазерленд не для него. Но – помогите ему, небеса! – если даже он не может ее получить, то будь он проклят, если позволит этому фату Стюарту Бентли флиртовать с ней и добиться своего, хотя, без сомнения, тот об этом и не мечтает. Куда ему?
– Но наверняка ты расспрашивала его.
– В самом деле, утром вы провели вместе столько времени! И если ты не задавала ему вопросы, то о чем вы вообще разговаривали?
Взяв с туалетного столика жемчужную брошь, Холли взвесила ее в руке. Такая гладкая, круглая, в простой золотой оправе – такая безупречная. И чистая. В последние два дня были мгновения, когда Холли мечтала о том, чтобы ее жизнь была такой же незапятнанной, как и этот жемчуг, без обмана и подозрений, без преступлений, которые необходимо расследовать, и преступников, которых надо найти.
Прежде она рисовала в своем воображении возбуждение и интриги, а не клубок чувств, которые смущали ее и лишали желания продолжать миссию. Да, но брошка, напомнила себе Холли, была подарком Виктории – одним из многих. Она зажала ее в руке. Если девушка моложе ее может управлять страной, то Холли не должна отказываться от небольшой роли, которая поможет удержать корону на голове этой, в сущности, еще очень юной девчонки.
Но этим утром Холли почти забыла о своей миссии. Прошлой ночью она в одиночестве прокралась в конюшню, чтобы поискать украденного жеребца. Конечно, едва ли бы кто– то стал прятать уведенного из королевских конюшен коня в частных денниках герцога Мастерфилда, однако проверить это было необходимо. Но этим утром все мысли о пропавших жеребцах улетучились у нее из головы, особенно когда из-под ног ее коня вылетали комья земли, ветер трепал ему гриву, и ее сердце неистово билось в груди от того, что такой лихой наездник мчался галопом рядом с ней. Наездник, находящийся под подозрением.
Холли разжала кулак. И, взглянув на собственное отражение в зеркале, удовлетворенно кивнула. Ее волосы были уложены так, чтобы продемонстрировать все их преимущества: шпильки удерживали на макушке рыжую корону, а нежные подпрыгивающие кудряшки рассыпались по плечам. Ее платье с большим декольте и завышенной линией талии было сшито по последней моде Парижа и Лондона. Украшения у Холли были дорогие, но немногочисленные и простые: серьги и брошь одного стиля. Этот гарнитур она дополнила шелковой шалью лазурного цвета, которую набросила на плечи. Холли повернулась к сестрам.
– Этим утром я не задавала ему вопросов, – произнесла она в ответ на вопрос Айви. – Я решила, что будет лучше, если наша беседа потечет по естественному руслу.
– И?..
Уиллоу надела длинные, до локтя, вечерние перчатки и разгладила скользящий атлас. Конечно, этим вечером Холли выглядела безупречной леди, но ее младшая сестра была сущим ангелом в платье нежно-розового цвета, отделанном бархатом и жоржетом. Три старшие из сестер Сазерленд всегда считали Уиллоу самой красивой из них, и этим вечером, без сомнения, она похитит сердце каждого мужчины, пришедшего на бал у Эшуортов.
– О чем же вы говорили?
Айви отвернулась от вращающегося зеркала, в котором тщательно изучала свое отражение, пытаясь убедить себя, что ее интересное положение еще не заметно. Она выжидающе наклонила голову.
– Мы говорили о лошадях, – ответила Холли. – И еще о науке. Кстати, лорд Дрейтон сделал весьма примечательные наблюдения о племенной работе. Он поручает ее только специально нанятым людям. И его усилия направлены не только на развитие скачек, но и на то, чтобы выращивать новые поколения лучших жеребцов. Болезни, травмы… он надеется совладать с этими бедами, подчинить их себе, и в один прекрасный день – это самое замечательное из того, что он мне сказал, – его открытия, возможно, помогут людям.
Холли остановилась, чтобы перевести дух, и… замолчала. Айви и Уиллоу смотрели на нее с таким видом, словно она лишилась рассудка. Холли быстро поняла, что их поразило не то, что она говорила, ведь они часто обсуждали научные открытия, особенно после того, как Айви вышла замуж за Саймона. Нет, дело было в том, как она говорила, ведь ее голос звенел и поднялся выше почти на октаву.
– Интересно, – промолвила Айви. Судя по ее улыбке, она имела в виду вовсе не работу графа. Взяв с бюро веер, она со щелчком раскрыла его и принялась обмахивать лицо. – Судя по всему, вы вели беседу на академическом уровне. Не случайно же вас не было добрых два часа. Не думаю, однако, что вы все это время толковали о племенной работе.
– Остальное время мы катались, – бросила Холли.
– А-а… – хором протянули ее сестры и понимающе переглянулись.
– Да будет вам! Ну а вы двое? У вас была возможность порасспрашивать остальных гостей?
– Я пила чай с дядей Колина, лордом Шелби, а также с Фенхерстами, лордом и леди Арнольд и с герцогиней. – Айви провела руками по шелковому лифу своего платья янтарного цвета и снова посмотрелась в зеркало. – Холли, ты уверена, что никто не догадается о моем положении?
– Да, если только ты снова не упадешь в обморок. Итак, что же произошло во время чая?
Айви пожала плечами.
– Я не заметила ничего необычного, – ответила она. – Я даже заставила лорда Шелби немного поволноваться, когда спросила его, может ли он назвать жеребца, превосходящего по своим качествам Грей Момус. Но в этот момент рядом оказался мистер Бентли, который тут же подхватил разговор об этом. Разгорелся настоящий спор, но я не видела ни хитрых взглядов, ни опущенных глаз, не уловила ничьих попыток перевести беседу в другое русло. Не было ничего такого, что заставило бы меня подумать о том, что у кого-то есть что скрывать.
– Не все преступники прячут глаза, – заметила Уиллоу.
Холли подумала о каждом из гостей. Под подозрение мог попасть каждый, ведь даже самый пожилой поклонник скачек мог нанять кого-нибудь для кражи жеребца. Ей пришло в голову, что, возможно, настала пора расширить круг поисков и устремить взгляд на соседние конезаводы. Это означало, что о самом существовании жеребца мало кто знал и за пределами усадьбы Эшуортов его скорее всего не видели.
Стало быть, виноваты все-таки Эшуорты. Правда, ни один из них и словом не обмолвился о необычном жеребце.
– А что вы скажете о лорде Брайсе? – спросила она. – У кого-то из вас была возможность потолковать с ним?
Уиллоу поспешно отвернулась, но Холли успела заметить, что щеки сестры залились румянцем.
– Уиллоу? Ты поговорила с лордом Брайсом?
– А? Нет, не совсем… Точнее, мы не говорили о чем-то, заслуживающем внимания.
По пути к шкафу Уиллоу сменила курс, открыла один из их сундуков, которые стояли под окном и принялась перебирать его содержимое.
– Что означает твое «не совсем»? – поинтересовалась Айви. – И когда это ты успела побеседовать с ним?
Опустившись на колени и разве что не сунув голову в сундук, Уиллоу ответила:
– Вчера… во время демонстрации лошадей… Он показал мне ветеринарный флигель.
Сорочка и пара чулок, перелетев через ее плечи, упали на пол позади нее.
– А почему же ты нам ничего не рассказала? – Холли скрестила на груди руки. – Мы думали, что ты пошла погулять по саду с другими гостями.
Уиллоу ничего не ответила, и тогда Холли подошла к ней, схватила ее за плечи, подняла с пола и повернула лицом к себе. Хоть это и казалось невозможным, но щеки Уиллоу побагровели еще сильнее.
– Святой Господь! Уиллоу, что произошло в ветеринарном флигеле?
– Ничего… – пробормотала Уиллоу. – Лорд Брайс показал мне котят – вот и все.
– И все?! – Холли через плечо переглянулась с Айви, и та снова устремила взгляд на Уиллоу. – Должно быть, котята оказались необыкновенными.
– Уже почти девять часов, – перевела тему разговора Уиллоу. – Нас ждут внизу.
Холли со вздохом отпустила ее и отступила назад.
– У меня есть план, и мне нужна помощь, – сказала она. – Как только ужин закончится, я потихоньку сбегу от гостей и поищу кабинет герцога. Леди Сабрина говорила мне, что у него там есть книги с записями обо всех лошадях.
– Ну да, ты думаешь, что откроешь одну из таких книг и прочтешь: «Великолепный жеребец, подаренный королеве Виктории, а потом украденный у нее»?
– Нет, Айви, я не думаю, что найду в журнале нечто подобное, – отозвалась Холли. – Но герцог наверняка сделал запись о своем подарке и, быть может, даже описал какие– то черты жеребца, которые отличают его от остальных животных, столь похожих на него. – Подойдя к туалетному столику, Холли взяла свой веер и принялась похлопывать им по подбородку. – Вы поможете мне или нет?
– Разумеется, я тебе помогу. – Немного успокоившись, Уиллоу подошла к сестре и обвила рукой ее талию. – Насколько я понимаю, ты хочешь, чтобы мы отвлекали остальных гостей и чтобы никто не заметил твоего исчезновения?
– Именно так, Уиллоу, – кивнула Холли. – А если кто– то обо мне спросит, извинись за меня. Только не говори, что у меня разболелась голова или что я заболела, иначе герцогиня отправится за мной, чтобы излечить от любого недуга. Я собираюсь выйти из бального зала на террасу и войти обратно в дом через коридор у библиотеки. Айви, если кто-то пойдет меня искать, ты должна пройти через весь дом и предупредить меня.
Холли быстро оглядела сестер – их прически, вечерние платья, сияющие лица.
– Устроить переполох будет нетрудно, – заключила она. – Вы обе выглядите потрясающе.
Айви засияла от удовольствия.
– И ты тоже, моя дорогая, – сказала она. – Твоя красота ослепительна.
Перед внутренним взором Холли мелькнули привлекательные черты и сильные руки, и при мысли о том, что граф может найти ее ослепительной, ее словно жаром обдало. Она передернула плечами, отгоняя от себя эту мысль. Сейчас время сосредоточиться, а не давать волю девичьим фантазиям. Тряхнув кудряшками, Холли выпрямилась и раскрыла веер.
– Что ж, тогда за Викторию! Вы готовы?
