Текст книги "Лисья тень (СИ)"

Автор книги: Элли Рябинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Кот почти ушел, позволяя мне закурить сигарету, продолжая смотреть на то, как я делюсь ряженкой с ним же, но только ещё живым, однако развернулся

– Возвращайся «домой», как у тебя будет возможность. Коты поддержат любое твое решение, если ты скажешь, что говорил с Пушком. Вслух.

– Грядет что-то страшное?

– Ага. Но ты повеселись там, если сможешь.

– Спасибо, – сказал я куда-то в пустоту, пожимая плечами. Ни кота, ни домов, ни моего голоса уже не было слышно. Кажется, настало время просыпаться?

Или нет? Наверное, все еще нет. Я говорил, что у меня есть время подумать, ну и к чему же я пришел? Грядут перемены.

Пушок, ты сказал мне, что расскажешь о том, о чем Катя не сказала бы, но ты так же понял, что я самостоятельно пришел к этому выводу, без твоей помощи. Катя была жертвой. С самого начала все началось именно с нее. И эти ее слова все еще так же крутятся у меня в голове: «Нужно научиться жертвовать».

Яна все еще ищет меня. Я уверен в этом. Несмотря на то, что произошло, она все так же помнит обо мне, потому что я помню о ней. Мы дали друг другу слишком много обещаний, которые нельзя нарушать, потому что это было бы самым настоящим предательством.

То, что я вижу после того, как я засыпаю, – сон? Вряд ли. Мне стоило спросить кого-то там насчет этого, но я не думаю, что они смогли бы ответить мне на этот вопрос. Почему если во «сне» идет дождь – я не мокну? Я могу ощущать некоторые вещи или же явления, как и в реальном мире, но некоторые из них так же ощутить я не могу.

Есть и другие люди. Да, это я понял точно. Есть и другие люди со способностями, которых направляют сюда же. Та девушка, которую я встретил в коридоре, наверное, не исключение. Нас будут держать здесь, собирая о нас различную информацию. Держать в изоляции, чтобы мы не смогли усугубить ситуацию снаружи. Хотя, если верить Пушку, Кате, и остальным, – куда уж хуже?

Одного я не понимаю точно. Что имел в виду Пушок, когда сказал, что не знает, буду ли я рад свободе? Гадать бесполезно. Лучше ответить себе на вопрос, что бы я хотел сделать, когда окажусь на свободе? Наверное, мне бы хотелось первым делом выпить холодного какао «Несквик». Или увидеть Катю во сне за пределами больницы? Или, может быть, навестить родственников? Нет, сигарету. Наверное, я скурил бы сигарету. Кажется, здесь тоже бесполезно что-то решать. Вдруг это зависит не от меня?

***

Повествование ведется от лица Поль Волковой:

Вот и все. Сегодня тот самый день, когда мое пребывание в этих стенах наконец закончится. Все как «Дождь» и предвидел, они держат здесь людей со способностями, пытаясь их заверить в том, что на самом деле они отсутствуют, а людям приписывают различные диагнозы и закалывают тех до состояния овощей галоперидолом или феназепамом. Омерзительно. Поворот ключа, затем еще один, и еще один. Тяжелая дверь в мою палату открывается, и заходит доктор. Увы, без присутствия санитаров, а ведь может, это его и спасло бы? Шучу. То, во что превращается Дима, когда дело доходит до применения способности, – невозможно остановить. По крайней мере, так кажется мне. Мне было трудно поверить в то, что такое вообще может существовать, но когда-то он спас мне жизнь, находясь в том состоянии. По его словам, очень трудно сохранять рассудок, когда вместо твоего худого тела появляется груда мышц, а разум накрывает словно пеленой.

– Доктор, – улыбалась я, – вы сделали все, как я просила?

Доктор тоже улыбнулся. Он выглядел так, как выглядит счастливый ребенок, когда его хвалят за что-то. А ведь я хвалила. Говорила ему, что он хороший человек, что те, кто меня слушается, самые-самые, а это подконтрольное мне существо радовалось. В палату вошел Дима, а вместе с ним вошел и Николай. Николай обратился ко мне:

– Отличная работа, Волкова. Кажется, мне можно поздравить вас двоих с успешным выполнением задания, однако…

Он подошел ко мне и аккуратным движением руки потрепал меня по волосам. Было очень приятно.

– Вы оба даже не представляете, что сегодня произойдет! И это все благодаря тому мальчику, благодаря тебе, Поль!

Радости Николая не было предела. Он то нервно хихикал, то поворачивался к Диме, сообщая о том, что тот тоже вложил немалый вклад в развитие организации. Доктор, кстати, потихоньку приходил в себя. Николай, кажется, заметил это. Да, он подошел к нему и протянул ему руку.

– Доктор, знакомьтесь! Меня зовут Николай, а это Дмитрий. С Волковой, вашей пациенткой, вы уже знакомы. Мы втроем и люди снаружи палаты представляем интересы организации «Дождь», и сегодня мы собираемся выйти из тени, освободив абсолютно всех, кого вы заперли в этой тюрьме, а затем мы сожжем ее, объявив войну таким, как вы, доктор.

Николай говорил все это совершенно спокойным голосом, с некой улыбкой. Позже Дима объяснит мне, что это своего рода месть за брата. Николай всегда был против того, чтобы «Дождь» действовал тайно. И сегодня лидер прислал его для того, чтобы именно он сделал этот шаг для организации.

– Дмитрий, пожалуйста, переоденьте Волкову в наш плащ. Один из рядовых держит его на выходе из палаты, а затем найдите мальчика, о котором столько шума, и уведите его отсюда, желательно на квартиру к Поль. Мы с вами свяжемся.

Мы с Димой уже сделали несколько шагов в сторону выхода, но тут послышался хриплый голос доктора.

– Вы не можете этого сделать. Никто не должен знать о том, что…

– Это уже сделано, – перебил его Николай ударом в челюсть, от которого сам док упал на холодный пол. Улыбка на лице Николая исчезла, тот взял доктора за халат и начал криком объяснять тому, что действия государства по отношению к людям со способностями – неправильны. Дима, глядя на меня, покачал головой, всем видом показывая, что нам лучше оставить Николая наедине со своей местью. Мы вышли из палаты, где я встретила множество новых лиц. Видимо, «Дождь» действительно не терял время зря, пока я отдыхала на этом «курорте». Все были в плащах. Когда мы с Димой вышли, на меня все смотрели одобрительным взглядом, словно гордились мной, или что-то вроде того. Дима рассмеялся.

– Да, Поль. О тебе столько слухов среди новичков ходило. У «Дождя» теперь большое подкрепление среди людей со способностями, и все это, как и сказал Николай, благодаря тебе.

Ко мне подбежал один из новобранцев, который в руках держал сложенный плащ. Когда тот протянул его мне со словами: «Это вам!», смущение окончательно взяло надо мной верх. Дима взял плащ, поблагодарив парня, и помог мне укутаться в него. Из палаты вышел Николай, закрывая за собой дверь. Доктор остался там и, видимо, никогда больше оттуда не выйдет. Разбитые кулаки одного из главных лишь свидетельствовали об этом. В итоге мы втроем отправились на поиски парня, а рядовым было приказано избавиться от каждого свидетеля, который причастен к этому месту, за исключением «пациентов». Оказавшись у одиннадцатой палаты, Николай протянул мне связку ключей, сказав, что именно мне стоит открыть эту дверь. Нетрудно было догадаться, что тот забрал ее у доктора. Я вставила ключ в замок и провернула его. Дверь в палату со скрипом открылась. На кровати действительно лежал тот парень, отчего лицо Николая вновь расплывалось в улыбке. Видимо, все шло по плану.

– Соберите его личные вещи куда-нибудь и уходите, ясно? Не высовывайтесь, пожалуйста, несколько дней. Мы сами с вами свяжемся, а вы пока что попытайтесь ввести его в курс дела.

Дима подошел к парню и взял его на руки. Я же собрала все вещи, которые лежали на тумбочке и в ней, и снова обратилась к Николаю.

– А вы?

– А нам нужно еще тут поработать. В этих палатах заперты люди, которые ни в чем не виноваты. Более того, им не останется ничего, кроме как боготворить «Дождь» за то, что он помог им выбраться отсюда. Мы начинаем действовать, нравится правительству это или нет. И еще мне не терпится добраться до кабинета этого врача, чтобы сжечь там все дотла.

Я уж хотела что-то сказать, но Дима опередил меня.

– Все будет, Николай, – коротко и уверенно ответил он, выходя вперед меня, – мы отправляемся сейчас же.

– Я в вас двоих никогда не сомневался, Светоносный – сказал он, смотря на Диму, который в очередной раз кивнул, и повернулся ко мне. – Идем, Поль. Задание еще не окончено, нам нужно торопиться.

На парковке нас ждала машина, за рулем которой был Бэт. Знакомый Димы. Дима сел спереди, а я вместе с этим парнем была сзади. Его голова лежала у меня на ногах, а взгляд мой был устремлен на Диму, который поймал его через зеркало.

– Полагаю у тебя много вопросов, подруга?

– Я все еще надеюсь, что ты объяснишь мне все.

– В общем-то, я постараюсь. Эй, Бэт.

– Дима?

– Давай-ка завернем на гору, что лежит вдоль больницы. Мне кажется, оттуда будет красивый вид.

– Но Николай сказал…

– Эй, Бэт. – Дима положил тому руку на плечо и расхохотался. – Ты серьезно сейчас, да?

– Я не думаю, что это хорошая идея, – продолжал Бэт.

Наконец вмешалась и я.

– Да что вообще происходит?

– Он собирается сжечь ее, Поль, – сказал Бэт, поймав меня в зеркале.

– Поэтому я и предлагаю посмотреть на это свысока. – Дима отвернулся к окну, прислонившись к нему лбом.

Недолгое молчание. Видимо, Бэт ожидал, что я поддержу его, и мы поедем домой. Но картина, которая вставала у меня перед глазами, когда я представляла себе пожар издалека и тлеющую сигарету в своей руке, взяла верх, и я сказала ему ехать на эту чертову гору.

– Да вы, блин, издеваетесь?

– Двигай, Бэт!

Дима снова рассмеялся и одарил того легким подзатыльником. Я тоже рассмеялась, а Бэт сказал, что ненавидит нас.

Мы добрались до горы и тихонько припарковались за несколько метров до склона. Заглушив машину, мы аккуратно вышли из нее, стараясь не потревожить крепкий сон паренька, дабы избежать проблем. Мы втроем подошли к склону. Отсюда в действительности открывался отличный вид на больницу, которую вот-вот должно окутать пламя. Бэт закурил. Я попросила у того сигарету и сделала то же самое, а Дима не курил. Он всегда ругал меня, когда заставал с сигаретой, но тут не стал. Видимо, из-за того, что мне пришлось пережить. Было время поговорить. Начала я с того, что интересовало меня меньше всего.

– Так что, Бэт, ты теперь тоже в «Дожде»?

Он кивнул, а я усмехнулась. У Бэта нет никакой способности, кроме способности постоянно ныть и относиться ко всему серьезно. Однако Бэт очень хорошо обращается с транспортом, в этом ему действительно нет равных.

– Тебе типа скучно, или что?

Я не унималась, да и Бэт хотел было уже ответить, но Дима перебил его, обращаясь ко мне.

– Поль, перестань. Я знаю, что ты пережила достаточно много, но все тебе за это благодарны. И я постараюсь ввести тебя в курс дела.

– Уж будь добр.

– Благодаря твоим докладам стало известно, что место, в котором ты находишься, создано специально, чтобы изолировать таких, как мы, – людей со способностями.

– Так.

– «Дождь» решил, что с этого момента не имеет смысла более ждать и собирать информацию об этом месте. Собрав новобранцев, было решено нанести удар по правительству, уничтожив одно из таких мест.

– Одно из?

– Да, таких мест, как оказалось, действительно много.

Бэт кивнул, выбрасывая сигарету куда-то вниз. Дима положил руку мне на плечо и продолжил:

– Организация предоставила тебе новую квартиру. Она намного комфортнее, чем предыдущая, однако всяко дальше нее.

– Ну а это в связи с чем?

– В связи с тем, что так будет безопаснее. Потому что с сегодняшнего дня…

Послышался взрыв. Множество людей бежали из больницы. Новобранцы спокойным шагом шли за Николаем, а прямо за его спиной пламя окутывало здание. Сзади послышались шаги. Мы втроем обернулись, но никто из нас ничуть не удивился. Парень тихонько подошел к нам, попросил у меня сигарету, которую сразу после вручил ему Бэт, и уставился на пожар, а потом повернулся ко мне.

– Это больница?

Худой, бледный, уставший, серо-зеленые глаза, полные безразличия, уставились на меня. Он вообще понимает, что сейчас происходит? Белая рубашка просто висела на нем, он был не так сильно похож на того парня с видео, которого я видела раньше. Темно-синие мешки под глазами. Я кивнула на услышанный ранее вопрос.

– А где Вайт?

Он начал осматриваться, а затем, остановив свой взгляд на больнице, вдруг испугался, тихо прошептав себе под нос:

– Там, что ли?

– Эй, тише. – Дима положил ему руку на плечо. – О чем ты, парень?

– Игрушка у меня была – Вайт, – кивнул он, поворачиваясь к Диме.

Я вытащила круглого кота из кармана больничных штанов и протянула его парню, который тут же прижал кругляшок к себе, а затем вновь посмотрел на меня и, видимо, вспомнил, что мы с ним уже виделись ТАМ, но все равно ничего не сказал, однако я кивнула ему. Бэт предложил продолжить путь, пока сюда не нагрянули мусора и пожарные, а нам ничего не оставалось, кроме как согласиться. Дима и Бэт ушли в машину, а мы вдвоем просто остались смотреть на то, как горит здание, в котором были вдвоем не так давно.

– Мы нашли твое видео.

– У тебя тоже какая-то способность?

Я кивнула, после чего наигранно рассмеялась и выдала:

– Видишь, к чему может привести одна видеозапись?

Однако ему было не смешно. Он просто пожал плечами и вслед за мной выбросил окурок вниз, после чего мы молча направились к машине, садясь на задние сиденья. Бэт и Дима о чем-то болтали. Я еще пыталась его разговорить, но слышала только односложные ответы, поэтому вскоре бросила все попытки. Видимо, ему нужно время, чтобы прийти в себя. Ну зато Яна может быть спокойна, кажется, паренек теперь вне опасности. Что же теперь будет? Ну, то есть теперь о «Дожде» узнают все, или же правительство снова предпримет попытки что-то скрыть?

Новая квартира действительно была очень-очень хорошо обставлена. Организация неплохо обо мне позаботилась, раз оставила целую тарелку фруктов на столе, вино и очень неплохой женский гардероб. Однако комплект мужской одежды, видимо, для парня, тоже был сложен в одной из комнат. Бэт уехал, оставляя нас троих за столом. Мы с Димой решили заказать пиццу, однако парень все равно ничего не ел. Разве что не отказался выпить воды, а вскоре, попросив у меня еще одну сигарету, удалился к себе в комнату.

– Интересно, о чем он сейчас думает? – спросил Дима, повернувшись ко мне.

– Не могу даже предположить, – коротко ответила я, пожав плечами, – возможно, о…

Я чуть не произнесла имена его друзей, но вовремя спохватилась. Дима, кажется, ничего не понял. Трудно было признавать тот факт, что у меня есть секреты от него, потому как раньше мы доверяли друг другу все. Что уж скрывать, у нас даже была попытка завести что-то вроде отношений, однако это не увенчалось особым успехом. Но это не значит, что между нами не было любви или же желания защитить друг друга, просто дружеские отношения подходили нам больше. Между мужчиной и женщиной такое действительно редко бывает, но мы оказались исключением.

Мы еще недолго о чем-то разговаривали. Решили вскоре, что нам обоим следует отдохнуть. Он расположился на диване в гостиной, потому как одна из комнат принадлежала мне, а другая была занята парнем. Пожелав друг другу доброго сна, я налила себе стакан воды и отправилась в свою комнату. Когда поднялась по лестнице, меня встретил небольшой коридор, который мог привести либо в одну из комнат, либо же в ванную. Остановившись перед дверью в комнату парня, я выдохнула и неуверенно постучалась. Ответа не было.

– Слушай, я не думаю, что ты спишь. Я могу войти?

Ответа снова не последовало, но уходить я не собиралась. В такой ситуации, пожалуй, стоит повести себя максимально нагло и просто открыть дверь, так ведь? Рука все так же неуверенно легла на дверную ручку, и опустив ее, я чуть толкнула дверь вовнутрь. Комната оказалась пуста. На кровати сидел все тот же Вайт, который смотрел в мою сторону и улыбался. Благодаря этому кругляшку я сразу поняла, что парень точно не сбежал, а мне следовало бы просто поискать его получше. Может быть, в ванной? Закрыв дверь, я медленным шагом дошла до двери ванной комнаты, из щелей которой пробивался свет. А еще там шумела вода. Дверь была слегка приоткрыта, я не постеснялась заглянуть внутрь. Футболка, в которую он переоделся, когда спускался к нам с Димой, была небрежно сброшена на пол, а сам парень, стоя в одних лишь джинсах темного цвета, – брился. Сколько он вообще весит? Кожа да кости. Одни ребра. Он явно истощен, но сам, кажется, и вовсе не придает этому никакого значения, словно не замечает. На самом деле вся эта усталость ему даже в какой-то степени шла.

Поймав мой взгляд в зеркале, он положил станок на полку, предварительно промыв его, и повернулся ко мне. Молчание. Мы просто смотрели друг на друга. Ситуация была очень странной, ведь я совсем не могла вспомнить, зачем искала его здесь. Да и у него ко мне очень много вопросов, на которые я не смогу ему ответить. Стоит ли ему говорить о том, что я знаю про Яну и Сашу? Стоит ли ему прямо сейчас говорить о «Дожде»?

– Мне некуда идти, – тихо, но весьма уверенно заявил он, – я не собираюсь сбегать.

– Я здесь не за этим.

– М?

– Меня зовут Поль. Чувак, что был за рулем, – Бэт. А этот здоровяк – Дима. Мы здесь, чтобы помочь тебе. Как тебя зовут?

Он молча отвел куда-то взгляд. Это не было недоверие, это было что-то другое. Словно он не знал, как ответить на этот вопрос. Вместо ответа он просто кивнул и сказал: «Приятно познакомиться».

После этого снова молчание, которое было очень неловким, которое заставляло чувствовать себя неловко. Через пару секунд я все же нашла слова, чтобы продолжить наш диалог:

– Я могу заставлять людей делать то, что я скажу!

Окей, это прозвучало странно. Было видно, что до него не дошел смысл слов, сказанных мной. Я рассмеялась и замахала руками.

– Я имею в виду, что это – моя способность!

– А, так вот что это значит.

Впервые за этот вечер он улыбнулся, хоть улыбка его была и кратковременной, но теперь я хотя бы знала, что он умеет это делать. Я подняла его футболку и, протянув ее ему, предложила выйти покурить.

Мы были в нескольких километрах от города, поэтому, выйдя на задний двор дома, я сразу устремила свой взор наверх, чтобы убедиться в наличии на небе звезд. Они там были, и было их очень много. После выдоха слева от меня послышалось тихое: «Красиво».

Мы присели на одну из скамеек, стоящих на заднем дворе. Тут-то он и перестал сдерживаться.

– Ты ведь тоже там была, да?

– Была.

– Как… Как ты туда попала? Тебя поймали?

– Нет, у меня было… – Запнувшись на мгновение, я тут же продолжила: – Скажем так, у меня было задание.

Кажется, он начал догадываться.

– Это из-за меня?

– Ну, ты одна из причин. Из основных. Правда, как стало известно совсем недавно, появилось еще несколько причин.

– Это каких же?

Я не спешила отвечать на этот вопрос. Затянувшись еще раз, я стряхнула пепел и посмотрела на парня, который все еще ждал ответа. И куда теперь деваться?

– Слушай, я не уверена, что могу рассказать тебе все подробности, я ведь всего лишь верхушка айсберга.

– Твои слова лишь пополнили запас вопросов.

Я пожала плечами.

– Только не говори никому о том, что я тебе тут рассказала, хорошо? Я могу тебе доверять?

Он кивнул, а я, тяжело выдохнув, начала говорить:

– Увы, всех подробностей я не знаю, но все началось с того, что я нашла флешку рядом с одной автобусной остановкой. Организация, в которой я состою, называется «Дождь». Цель организации состоит в том, чтобы добиться мира между людьми со способностями и правительством, цель которого противоположна. Они находят людей вроде нас с тобой и либо изолируют их от общества, либо вовсе уничтожают.

Парень слушал крайне внимательно. Где-то он кивал, где-то переспрашивал, а где-то просто молчал, ожидая продолжения.

– Так вот, старшие, своего рода главные, заинтересовались тобой, поэтому поручили мне приглядывать за парнем с редкой способностью.

– Значит, я им нужен?

– Выходит, что так.

– Я – основная причина. А что насчет остальных?

– По всей видимости, если верить Диме, это место было специально создано для изоляции и промывания мозгов, чтобы люди вроде тебя потом служили правительству, поэтому «Дождь» решил напомнить о своем существовании путем освобождения пациентов и уничтожения одной из… тюрем. Назовем ее так.

– Последнее звучит странно для организации, которая хочет добиться мира.

– Если честно, я сама удивлена. Хоть главные и переступают границы морали, но ТАКОГО еще никогда не было.

– Наверное, мне стоит поблагодарить тебя за спасение?

Я нервно усмехнулась.

– С сегодняшнего дня твоя жизнь больше не будет прежней. Ты будешь постоянно оглядываться и делать то, что поручат в обмен на постоянную защиту.

– Можно тебя поправить?

– М?

– Защита будет лишь до того момента, пока я не перестану быть нужен главным, ведь так?

Я не нашла, что ответить, потому что действительно не знала, что.

– В любом случае – спасибо. Это лучше, чем сидеть взаперти, потихоньку начинать верить в то, что ты в самом деле сходишь с ума.

– Кстати, об этом. Ты сам-то помнишь, как попал туда?

– Все это время я пытался вспомнить, но у меня так и не вышло. Помню только, что было ОЧЕНЬ больно. Не только физически, но болело еще вот здесь, – он тыкнул себя в грудь пару раз, – но полную картину я восстановить так и не смог. Не знаю, почему.

– Возможно, я понимаю, о чем ты.

Он был уже вовсе не таким потерянным, как пару часов назад. Мы разговаривали легко, даже умудрялись шутить. В нем было определенно что-то похожее на меня, но я не могла понять, что же именно. Я никогда не чувствовала чего-то подобного при общении с человеком. Неужели это связано с тем, что мы вроде как оказались в одной лодке практически одинаково? Нас просто завербовали, и если раньше я думала, что стараюсь для достижения мира, то теперь я начинаю сомневаться.

– Отдохнуть не хочешь?

– Неа. Я и так слишком много спал. Ну а ты?

– Думаю, что пора.

Они кивнул. На самом деле мне хотелось поговорить с ним еще, потому как все это время я только и делала, что общалась с Димой и другими членами организации, но хорошего понемногу.

Мы вернулись в дом, после чего пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим комнатам. В отличие от тюремной койки, кровать, в которой я сейчас нежилась, была замечательной. Я уже и забыла, как хорошо быть за пределами того здания. И все-таки за сегодня я вымоталась сильнее обычного, поэтому достаточно быстро провалилась в сон.

Так и закончилась первая глава, но… Что насчет остальных?

Лейтенант Фырьев:

Лейтенант стоял перед горящим зданием бывшей психиатрической больницы, от которого скоро практически ничего не останется. Мужчина, который по возрасту был старше самого лейтенанта, медленным шагом подошел к нему.

– У нас все еще нет никаких доказательств того, что это сделал именно «Дождь».

– Какие к черту доказательства?! Ты что, смеешься надо мной?

– Мы не можем выдвинуть обвинения, пока у нас нет доказательств. Фырьев, очнись, нет ни очевидцев, ни записей с камер. Только это. – Он махнул в сторону горящего здания, которым уже занимались пожарные, однако спасти какие-либо собранные документы все равно не удалось бы. Он протянул лейтенанту сигарету, а тот не думал останавливаться.

– Сколько трупов?

Тот назвал ему цифру.

– Включая доктора, который «лечил» того пацана, верно? А сам пацан где?! Исчез волшебным образом, да?!

– Фырьев…

– Или, может, в списке погибших есть люди, которых мы сами сюда привозили?! А нет, погоди… Они тоже исчезли!

– Фырьев, если ты продолжишь так со мной разговаривать, то я отстраню тебя от расследования!

«Я ненавижу вас всех. Ненавижу себя. Ненавижу их за то, что они делают. Злость – это то, что переполняет меня сейчас».

Перед уходом лейтенант мог бы высказать все, что думает, но это не имело бы никакого значения, поэтому тот молча докурил, развернулся и пошел к машине, где Фырьева ожидал его новый напарник.

Яна Маркова:

– Саша, ты меня слышишь?

Автоответчик. Девушка не стала даже стараться перезванивать. Положив трубку, она вернулась к своим делам. По телевизору вдруг прервали какую-то передачу из-за теракта, о котором было известно всему Интернету, но по телевизору сообщили только сейчас. Ни слова о жертвах, ни слова о пропажах, ни слова о подозреваемых. Лишь просьба к гражданам быть осторожными и ожидать дальнейших новостей. Нервный смешок вырвался у Яны сам по себе. А затем и фраза:

– Я правда не знаю, что делать.

Номер четырнадцатый:

Четырнадцатый же с дедом прямо сейчас гуляли по саду. Тот был уже без коляски, но шел очень медленно, иногда цепляясь за Четырнадцатого.

– Вы снова хотите увидеть Поль, старик?

– Время пришло неожиданно быстро, Четырнадцатый. Я был к этому не готов, но Волковой нужно отдать оставшиеся файлы.

– Положитесь на меня, пожалуйста.

Старик рассмеялся.

– Ну а куда мне еще деваться?

Парень:

Я сидел на кровати в полной темноте.

Поль действительно тот человек, которому можно доверять? Что вообще будет со мной? Я снова смогу увидеть Яну? Или, может быть, Сашу? А что насчет тебя, Максим? Или родители… Я хочу увидеть вас всех. Я не хочу становиться чьим-то заложником вновь.

– Что же теперь будет?

Глава II

Принятие

Повествование ведется от лица молодого человека лет двадцати на вид:

Я сидел на заднем сиденье той же машины, что и вчера. По пути у меня все же разыгрался аппетит, поэтому мы заехали на одну из заправок и купили каждому по хот-догу. Каждому, кроме Поль. Она напрочь отказывалась есть.

Поль не смогла мне ответить мне, куда мы едем, потому что, по ее словам, она сама не знала, куда именно. Вскоре мы въехали в город с северной его части. Петербург было трудно не узнать. Кажется, не было такой части города, о которой я бы не знал. После общения с Катей я решил узнать о Петербурге столько, сколько смогу. Успел, по собственным меркам, достаточно много. Особенно меня привлекали дворы старого центра. Долгое время изучал дворы на Канонерской улице. Они казались мне одними из самых красивых.

– Бэт, – обращение Поль к водителю вывело меня из раздумий, – куда мы едем?

Удивительно, что она спросила об этом только сейчас.

– За Николаем. Подробностей…

– Ты не знаешь, – перебила его Поль, – да-да, не удивительно.

– Волкова, не нервничай, – включился Дмитрий, – я уверен, что Ник все расскажет.

– Меня это бесит, и блин, не называй его так. Он тебе другом успел стать?

Началась ссора. Поль нервничала, и исходя из вчерашнего разговора, я понимал, почему. Дима хоть и не наезжал на нее, но всеми силами защищал «Ника» и просил Волкову не оскорблять ни его, ни Бэта, потому как последний тут вообще ни при чем. Фраза, которая заставила Поль замолчать, была следующей:

– Отбрось все эмоции и делай то, что должна.

Я не видел лица Димы, но прекрасно видел ее лицо. Было ясно, что она совсем не понимает, что происходит. Этих слов она не ожидала, и видимо, была очень удивлена, услышав их от Димы. Бэт сделал музыку громче, дав понять, что больше не намерен возвращаться к этому разговору. Я хотел что-то сказать, чтобы как-то успокоить ее, но не смог подобрать нужные слова.

Как бы символично это ни было, но мы остановились на Канонерской. На Канонерской, 12. Все вышли из машины, включая меня. Бэт достал кнопочный телефон, отписал что-то и убрал его в карман. Поль не подошла к Бэту или к Диме. Она подошла ко мне и протянула сигарету. Дима неодобрительно глянул в нашу сторону и отвернулся.

– Ты как, Поль?

– Паршиво.

Я знал, о чем она думает. Я знал, что она совсем не понимает, что теперь будет. Это чувство ужасное. Чувство ожидания непонятно чего. И я ее понимал. Я ведь тоже чувствую что-то похожее. Теперь я осмелился это сказать:

– Я тебя понимаю.

Наши взгляды вдруг встретились, и я, чуть улыбнувшись, кивнул.

– С-спасибо тебе.

– Порядок, Поль.

– Я поспособствовала тому, что ты оказался здесь.

– А за это, пожалуй, я еще раз поблагодарю тебя. Это лучше, чем быть взаперти и ждать непонятно чего.

– Теперь же ты благодаришь меня за то, что ждешь непонятно чего на свободе?

Я рассмеялся, да и Поль тоже рассмеялась. Дима и Бэт о чем-то разговаривали, пока из двери здания напротив нас не появились три человека в медицинской одежде. Теперь их внимание и внимание Поль было устремлено на них. Вскоре двое из них ушли обратно, а к нам подошел, по всей видимости, Николай и поприветствовал всех присутствующих.

– Поехали, – сказал он, – нас уже ждут.

Мы снова уселись в машину, только уже впятером.

– Куда едем?

– Турухтанные острова. Диму и Поль, да и тебя, Бэт, будут хвалить, а заодно и познакомятся с новым членом, – он повернулся ко мне, – ты как, кстати?

– Не знаю, – честно ответил я, пожав плечами.

– Новости о том, что я нашел твой плеер и дневник, смогут тебя порадовать?

– Скорее, новость о том, что я снова смогу пользоваться этими вещами, порадует меня.

Он рассмеялся.

– Это само собой разумеется, парень.

– Спасибо. Правда, спасибо. Это очень важно для меня.

Теперь в моей голове возник вопрос, который я не осмелился задать, потому что на самом деле не хотел знать на него ответа. Но через пару минут вместо меня его задала Поль.

– Вы читали его?

Дима напрягся. По нему было заметно, что поведение Поль его полностью не устраивает, но Николай же, не переставая улыбаться, отрицательно покачал головой добавив: – Нет. Никто из нас его не читал, за исключением первой страницы, за что мне следует попросить прощения, но если бы я ее не прочел, я бы не узнал, что это – твой дневник.

– Спасибо, – еще раз сказал я. Меня действительно успокоил тот факт, что дневник никто не трогал. Ну, это если верить словам Николая. Кажется, это то немногое, что осталось от моей личной жизни.

Мы, кстати, двигались в сторону Юго-Запада, что несомненно навеивало воспоминания о доме, и о ребятах. Этот район часто становился местом наших встреч, что было и неудивительно, ведь жили мы именно здесь. Это тяжело. Сколько меня здесь не было? Когда я смогу увидеть их? И смогу ли я вообще их увидеть? Вот виднеется и Кировский завод, а за ним и железнодорожные пути, вдоль которых мы проезжаем. Остановились мы возле какого-то автосервиса. Николай все это время был этаким «навигатором» для Бэта, разве что не говорил дурацким монотонным голосом. Было немного страшно. Я медленно вышел из машины и, закрыв дверь, поравнялся с Волковой. Мне почему-то хотелось искать в ней защиты, хотя я заранее знал, что это – плохая идея. Вряд ли она сломя голову бросится защищать меня, если что-то пойдет не так. Или… вдруг все пойдет именно ТАК, и именно поэтому Поль не защитит меня.

– Эй.

Ее голос вывел меня из раздумий. Я повернулся в ее сторону.

– Я правда не знаю, что сейчас будет, но в одном уверена точно. Тебя не тронут.