Текст книги "Снегопад (ЛП)"

Автор книги: Элли Девайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Ортега, – начал он, явно расстроенный, но Лейни подняла руку и прервала его.

– Все в порядке. Можно мне, пожалуйста, просто одеяло?

Его рот захлопнулся, и он отправился подниматься по крутой, узкой лестнице, ведущей на чердак, и появился через минуту с двумя одеялами и подушкой.

– Вот.

– Спасибо. – Она взяла сверток и переместилась к умирающему огню, расстилая небольшую походную постель. Когда Лейни наконец устроилась, подоткнув старое одеяло вокруг ног, то подняла голову и увидела, что Эштон наблюдает за ней.

– Я не думаю, что ты монстр, – тихо сказал он, и сердце Лейни забилось быстрее. Это не комплимент и уж точно не извинение, но уже что-то.

– Все в порядке, – снова сказала она, и, по идее, так оно и было, потому что в конце концов это не имело значения. Они оба в итоге вернутся в свои реальности, и все будет так, как будто этой странной интермедии никогда не случалось. Эштон выглядел так, словно собирался сказать что-то еще, поэтому она быстро легла и отвернулась.

– Спокойной ночи, Скотт.

Глава 3

Эш не мог уснуть. Он все время вспоминал лицо Элейны, когда обвинил ее во лжи. Она действительно выглядела… обиженной. Что не совсем справедливо. Они оба знали, что у него нет причин ей доверять. Но потом он вспомнил, как она положила руку на сердце и процитировала ему «Принцессу-невесту», поклявшись душой своей умершей матери хранить в тайне все, что будет сказано между ними. Эш ей поверил.

Он не мог вспомнить, когда в последний раз видел, чтобы кто-то говорил с такой искренностью или убежденностью, и это еще раз доказывало, что ему нужно убираться из Голливуда. Элейна, возможно, и солгала насчет фотографий, но она явно никогда не притворялась. За несколько часов она стала для него более реальной, чем любая из женщин, с которыми он общался последние годы. Внезапно он почувствовал голод по такой искренности, потребность в которой возникла как грызущая боль в груди.

Он перевернулся на спину, ударяя по подушке и пытаясь заглушить череду вопросов, призывающих его узнать о ней больше. Эш снова перевернулся, и на этот раз хор прекратился, но не потому, что ему наконец удалось заснуть, а потому, что он услышал нечто еще более громкое: звук стучащих зубов.

Он сел и посмотрел на короткие перила. От огня остались лишь угли, а воздух стал прохладным. Маленький генератор, обеспечивающий хижину электричеством, практически не работал по ночам, его мощности хватало только на то, чтобы трубы не замерзли. Прищурившись, Эш мог различить в свете полной луны сгорбленную фигуру Элейны, свернувшуюся калачиком под одним из двух одеял. Может, он и правда подонок. Джентльмен отдал бы ей пуховое одеяло, которое сейчас согревало его собственное тело.

Эш тихо выругался. Ей совершенно не обязательно спать на полу, а им обоим – мерзнуть. Мансарда занимала всю ширину домика и имела матрас королевского размера. Они могли бы лежать на кровати и даже не соприкасаться. Не успев отговорить себя, Эш выскользнул из-под одеяла, поморщившись от того, что его босые ноги встретили холодное дерево. Он тихо спустился по лестнице к Элейне и лишь на мгновение замешкался, прежде чем коснуться ее плеча и легонько потрясти.

Впервые он прикоснулся к ней.

– Ортега, проснись. Я не могу заснуть, слушая, как стучат твои зубы.

Когда ответа не последовало, он потряс ее еще сильнее.

– Элейна, ну же, не заставляй меня чувствовать себя еще большим ублюдком.

Медленно, одеяло спустилось достаточно низко, чтобы он смог увидеть ее глаза, смотрящие на него.

– Ты будишь меня, потому что моя дрожь беспокоит тебя, Скотт? Хочешь, чтобы я мерзла тише?

Он вздрогнул, да, она определенно считала его засранцем.

– Нет, не в этом дело. Я бужу тебя, потому что тебе явно неудобно, а в кровати более чем достаточно места для нас обоих.

Она недоверчиво посмотрела на него.

– Похоже на ловушку.

– Это не ловушка. Перестань упрямиться. Тебе холодно, кровать теплая, и мы оба взрослые люди. Если только у тебя нет бойфренда или еще кого-нибудь, кто, как ты думаешь, будет против, чтобы ты делила постель с одним из самых горячих парней Голливуда. – Эш одарил ее своей самой очаровательной ухмылкой и испытал странное облегчение, увидев, как Элейна откинула одеяло чуть дальше и слабо улыбнулась ему в ответ. Она села и покачала головой.

– У меня нет парня. Как я могу с кем-то встречаться, если постоянно бегаю за тобой?

И снова промелькнуло странное облегчение, которое Эш скрыл, подняв бровь и бросив на нее взгляд, который его агент назвал «хищным».

– Ну, если хочешь, можешь и по лестнице за мной побегать.

Конечно, в случае с Элейной не последовало даже намека на обморок. Вместо этого она закатила глаза и встала, прихватив с собой одеяло и обернув его вокруг головы и тела, как самую пушистую в мире броню.

– В твоих мечтах, Скотт, – язвительно отозвалась она и протиснулась мимо него, одеяло тянулось за ней, как поезд, пока Элейна поднималась по лестнице.

Его ноги уже замерзли, и Эш практически стоял наверху, когда она сбросила одеяло и забралась на кровать. Он уже приготовился плюхнуться вслед за ней, но тут Элейна натянула одеяло до подбородка, закрыла глаза и застонала. Реакция его тела оказалась мгновенной, словно кто-то связал его шелковой веревкой и потянул, оставив обездвиженным.

– Как же хорошо, черт возьми, – проговорила она, низко и с придыханием, и Эш никогда в жизни не слышал ничего столь непристойного. Он даже не успел понять, что происходит, как его член начал твердеть.

– Возможно, я никогда не покину эту кровать, Скотт.

– Эш, – резко сказал он, слово прозвучало грубо и напряженно. Ее глаза открылись, и Элейна перестала ворочаться.

– Что?

Он прочистил горло.

– Мы будем спать в одной постели, и мне кажется глупым, что ты называешь меня по фамилии, – он сделал паузу, а затем добавил, очень уверенно: – Элейна.

– Просто Лейни, – отозвалась она, ее голос снова стал низким и мягким, и Эш порадовался, что здесь темно и на нем спортивные штаны.

– Ну, Лейни, если ты не против, подвинься немного, я бы хотел снова чувствовать свои ноги.

– О! Прости! – Она быстро сдвинулась, и он сделал вдох, чтобы успокоиться, прежде чем скользнуть рядом с ней. Она права, тепло просто божественное, и если бы он не осознавал, что рядом с ним женщина, то, возможно, не удержался бы и застонал. Но вместо того, чтобы расслабиться, все его тело напряглось. Хотя многие годы они почти постоянно находились в орбите друг друга, Эш впервые оказался достаточно близко, чтобы почувствовать тепло, исходящее от тела Лейни. А еще он ощутил запах сладкого шампуня с ароматом кокоса и лайма, потому что, конечно же, женщина, которая раскритиковала его домик в снегу, должна пахнуть как чертов луч тропического солнца. Он почувствовал, как она двинулась рядом с ним, случайно коснувшись его рукой, и его глупый член подскочил.

Может, ему стоит поспать на ледяном полу?

– Эш, – ее голос прозвучал вопрошающим шепотом в темноте. Впервые она произнесла его имя. – Ты в порядке?

– Конечно. Почему ты спрашиваешь?

– Ты вдруг стал напряженным.

– Откуда ты можешь знать, напряжен я или нет? – спросил он, намеренно пытаясь расслабиться.

Здесь, наверху, вдали от больших окон и луны, было темнее, поэтому он не мог видеть Лейни, но слышал, как она ухмыляется.

– Наблюдать за тобой, изучать тебя – это моя работа. Поверь мне, даже в темноте я чувствую твое тело.

Эш знал, что она не пытается провоцировать, но почему-то все, что Лейни говорила, принимало непристойный оттенок. Он гадал, что еще Лейни знает, боясь, что она и в самом деле может читать его тело, как книгу, с этим его внезапным желанием, подробно расписанным на страницах. Прошло больше месяцев, чем хотелось бы думать, с тех пор как он оказывался так близко к женщине в темноте. Именно в этом и заключалась причина такой реакции его тела. И дело не в Лейни и ее прелестном румяном ротике с щелью между передними зубами или пышных изгибах, которые она обнажила, когда сняла толстовку. Он уставился в темный потолок, боясь того, что представит себе, если закроет глаза.

– Может быть, я напряжен, потому что ты так много знаешь обо мне, а я практически ничего не знаю о тебе. – Он попытался придать голосу некоторую легкость: – Ты делишь постель со знаменитостью, которая давала искренние интервью журналам, а я делю постель с незнакомкой.

Она забавно фыркнула, и он почувствовал, как Лейни повернулась к нему лицом.

– Из того, что я знаю о знаменитостях, делить постель с незнакомками – достаточно распространенная практика. Однажды я наблюдала, как Ланс Кабрерро выходил из одного и того же клуба с новой женщиной каждую ночь целую неделю подряд.

– Ну, я не Ланс Кабрерро, – жестко сказал Эш. Ланс был ублюдком, и сравнения с ним хватило, чтобы остудить неожиданно вспыхнувшую в нем потребность.

– О, это знает каждый, кто когда-либо смотрел церемонию награждения. Ты побеждаешь его каждый раз, – легкомысленно отозвалась Лейни, и, как ни странно, это прозвучало как одобрение характера Эша.

– Вот видишь, это именно то, о чем я говорю. – Он тоже перевернулся, отыскивая в темноте ее лицо. – Ты знаешь все эти странные подробности о моей жизни, а я ничего не знаю о твоей.

– Тебе не кажется, что ты знаешь достаточно? В конце концов, я все еще папарацци, лгунья и пиявка.

Лейни произнесла это бесстрастно, но разговаривая в темноте, словно высветила каждый словесный нюанс. Эш едва мог видеть ее, но слышал каждую заминку в ее дыхании, и он не ошибся. Она обиделась раньше.

– Мне жаль, Лейни. – Он замешкался, желая увидеть ее лицо. – Я вел себя как мудак. Ты права, я никогда не думал о тебе как о человеке, и это паршиво. – Она снова сдвинулась, и ее пальцы коснулись его пальцев, как мягкий упрек. – Может, пока мы здесь торчим, то сможем игнорировать реальность? – Эш протянул руку, гоняясь за ее пальцами, и нашел руку Лейни, на этот раз прикосновение было осознанным. – Мы можем начать все сначала? Пожалуйста?

Внутренний голос твердил Эшу, что это может быть ошибкой. Игнорирование реальности не меняло того, что в конце концов им придется к ней вернуться, но слова, вылетавшие из его рта, казались правильными, и вместе с ними уходила часть его напряжения. На мгновение Лейни замолчала, но потом он почувствовал, как она обхватила его пальцы и сжала.

– Ладно. Что ты хочешь узнать?

***

Лейни твердо знала, что попала в Сумеречную зону. Она не только делила постель с Эштоном Скоттом – Эштоном Чертовым Скоттом! – он извинялся за то, что ранил ее чувства, и искренне просил рассказать о ней побольше.

Она пыталась сохранить спокойное дыхание, ожидая, пока он задаст вопрос, снова и снова напоминая себе, что все это на самом деле ничего не значит. Неважно, что теперь она знала, что от него пахнет древесным дымом и маслом чайного дерева, и какие горячие и твердые у него бицепсы. Неважно, что каждый раз, когда он произносил ее имя этим низким, грубым голосом, она чувствовала дрожь, пронзавшую ее до глубины души. Это не имело значения, потому что, хотя он и предлагал им на время игнорировать реальность, Лейни знала, что та все равно будет рядом, ожидая, чтобы укусить ее за задницу.

– Расскажи мне о «Принцессе-невесте», – сказал он наконец, и Лейни так удивилась, что рассмеялась.

– Что?

– Ты действительно испанка? Или просто любишь этот фильм?

Она подумывала сказать Эшу, что ей просто понравился фильм, но другая ее часть, возможно, более одинокая, подтолкнула к тому, чтобы рассказать ему правду.

– Мне в самом деле нравится фильм, но да, я наполовину испанка, или на три четверти? Мой отец оттуда. Мой дед тоже. Он встретил мою бабушку во Франции во время Второй мировой войны. Он был беженцем из Испании, она работала медсестрой. Любовь с первого взгляда, все очень романтично. Потом моя мама встретила моего отца, когда гостила в Испании у родственников летом после окончания колледжа. – Она нахмурилась, поняв, что ее мать была немногим моложе, чем Лейни сейчас. Возможно, именно поэтому ее мама так быстро и так слепо влюбилась в отца Лейни – молодость и наивный оптимизм, которого Лейни никогда не позволяла себе.

– Ты говорила серьезно, когда клялась матерью, – тихо, почти нежно сказал Эш. Он не спрашивал, и она сомневалась, что Эш вообще видит ее в темноте, но все равно кивнула, ее грудь сжалась, как всегда, когда Лейни думала о маме.

– Она погибла в автокатастрофе, когда мне было пятнадцать. – Через несколько месяцев исполнится десять лет, но сердце Лейни все еще не переставало болеть.

– Мне так жаль, Лейни. Это ужасно, – голос Эша звучал серьезно и искренне, и на мгновение ей стало трудно дышать. В горле образовался комок, а глаза защипало. Она плотно закрыла их, втянула воздух и вытолкнула все это прочь. Она не могла зацикливаться на прошлых горестях; слишком занята преодолением нынешних. Потеря матери только усилила ее решимость не потерять тетю. Что бы не потребовалось, для обеспечения ее Тие лучшего медицинского ухода на планете, Лейни, черт возьми, это сделает.

– Я говорила тебе, смерть несправедлива. Мы просто должны сосредоточиться на том, что ждет нас впереди.

Она думала, что он станет допытываться, снова спросит, о ком она заботится или об отце, который перестал выходить на связь с Лейни, как только умерла ее мать, но Эш снова ее удивил, полностью сменив тему.

– А что впереди у Элейны Руис-Ортега?

На самом деле, ответ сводился к тому, что впереди ее ждет все то же старое дерьмо. Фотосъемки, счета, помощь младшим кузенам, еще больше счетов, смены в семейном ресторане, надежда на несколько часов сна, и все это снова и снова. Мрачная картина, вот почему Лейни обычно выбирала объектив с более коротким фокусом: следующая минута, следующий час. Это все, что она могла позволить себе, и только это собиралась дать мужчине рядом с ней.

– Сон в большой, теплой кровати, возможно, вечно или, по крайней мере, пока не растает снег.

– Ну же, и это все? – подтолкнул Эш, как будто действительно хотел услышать о ее скудных планах.

– Да брось ты! Я только что рассказала тебе о своей трагически погибшей маме. А это уже другой уровень общения. Самое личное, что знаю о тебе, это то, что ты впервые поцеловался на колесе обозрения. Что, кстати, очень банально.

– Ты читала это интервью? – спросил он, и Лейни почему-то почувствовала, как запылали ее щеки. Меньше всего Лейни хотелось, чтобы он подумал, что у нее в спальне есть какая-нибудь странная, жуткая святыня с его изображением.

– Я читала все твои интервью. Если хочешь быть хорошим папарацци, узнай лучше свой объект, – сказала она совершенно искренне и почувствовала облегчение, когда Эш слегка раздраженно хмыкнул.

– Конечно, конечно.

– Почему бы тебе не рассказать о планах Эштона Скотта? Не для протокола, конечно. – Лейни думала, что сохранила свой тон легким и дразнящим, но Эш молчал так долго, что она испугалась, что расстроила его, но затем, практически шепотом, он произнес:

– Думаю, я собираюсь оставить актерство.

– Что!? – Она резко села и повернулась к нему лицом. Холодный воздух ворвался под одеяло, и Эш попытался уложить ее обратно.

– Ты выпускаешь тепло.

Она сопротивлялась, все еще ошеломленная его тихим откровением.

– Но ты же Эштон Скотт.

– Лейни, ну же, ложись обратно.

Поддавшись настойчивому давлению его руки, она медленно откинулась назад. Он снова натянул одеяло на ее плечи, и Лейни отстраненно поняла, что теперь они ближе.

– Как ты можешь уйти на покой? – Она повторила: – Ты – Эштон Скотт.

– Я Эштон Скотт, – согласился он, – А это значит, что я могу делать все, что захочу.

– Но почему? – Ее мозг все еще не совсем понимал, что Эш говорит. Он один из самых популярных актеров в Голливуде, зачем ему от этого отказываться?

– Потому что я устал. Я устал от рекламы и фальшивых улыбок, устал от фальшивых фраз, которыми меня кормят, даже когда я не перед камерой. Все это просто блеск и обман. Ничто в моей жизни больше не кажется настоящим. – Он глубоко вздохнул, и даже с расстояния фута она почувствовала, как из него уходят последние остатки напряжения. – Мне было двенадцать лет, когда я начал этим заниматься, и у меня никогда не появлялось возможности подумать о чем-то другом. Я даже не задумывался о том, приносит ли мне счастье то, что я делаю.

– Не приносит? – спросила она, и снова наступило долгое молчание.

Наконец, Эш сказал:

– Нет. Если и приносило когда-то, то больше нет, – сказал он твердо, как будто это больше, чем простое подтверждение, как будто это реально уже решено.

Лейни вздохнула.

– Ну, думаю, мы квиты. Это определенно дерьмо нового уровня.

Он засмеялся, в его голосе звучало странное облегчение.

– Думаю, да.

– Больше не чужие? – спросила она.

– Больше не чужие, – подтвердил Эш, и хотя это нелепо, Лейни почувствовала, как внутри нее поднимается пузырь радости… который тут же лопнул, когда она поняла, что если Эштон Скотт больше не Эштон Скотт, то все, что будет с ней дальше, не будет включать его.

Даже на расстоянии.

Глава 4

Эш медленно просыпался. Его лицо было холодным, но все остальное ощущалось восхитительно теплым. Еще лучше, чем тепло, оказался приснившийся ему сон, нити которого все еще витали в голове, как мерцающий утренний туман. В этом сне появилась женщина, пахнущая как тропический отпуск и улыбающаяся как солнце. Она была такой мягкой под его руками, с такими упругими, плавными изгибами, что хотелось прижаться к ней и нырнуть поглубже. Он все еще чувствовал это: округлую попку, прижатую к его члену, тяжелый изгиб груди в его ладони. Он застонал, пытаясь снова погрузиться в сон, но кто-то звал его по имени.

– Эш! Эштон! Проснись!

Резкий щипок за руку, и Эш резко открыл глаза.

Утренний солнечный свет проникал в мансарду снизу, и при виде беспорядочных темных кудрей перед ним, Эш почувствовал, что его желудок сжался, даже когда его член стал тверже.

Это не сон.

– Черт! – Он отпрянул от Лейни, почувствовав, как покалывает руку от тепла ее тела. Неужели он и вправду залез к ней под майку? Господи, если она решит убить его, то вполне заслуженно.

– Черт, Лейни, прости меня. Я не должен был, в смысле, я бы никогда не стал… черт! – оборвал Эш себя, ошеломленный и обеспокоенный тем, что напугал ее. Она перевернулась лицом к нему, и он с облегчением увидел, что Лейни не выглядит злой или испуганной, однако смотрит… странно.

– Успокойся, Скотт. Очевидно, что ты спал, и почти уверена, это я прижалась к тебе. Даже с этим большим одеялом здесь холодно. – Она моргнула, и по ее лицу скользнула маленькая, дразнящая улыбка. – А весь мир знает, какой ты горячий.

При виде щели между ее передними зубами узлы в его животе распутались, но желание, потребность все еще гудели под кожей. Она так хорошо ощущалась под его руками. Горячая и притягательная. Не в силах остановиться, Эш протянул руку и нежно смахнул локон с ее лица.

– Так ты не расстроена?

От прикосновения его руки она замерла, ее большие и темные глаза встретились с его взглядом. Она медленно покачала головой.

– Нет, – тихо сказала Лейни, – я не расстроена.

Она выглядела такой милой. Милая, теплая, взъерошенная, волосы немного растрепаны, а щеки все еще с румянцем сна. Именно так она выглядела бы, проснувшись рядом с любимым, и Эш вдруг почувствовал непреодолимое желание наклониться и сыграть эту роль.

Может быть, она позволит ему.

Он придвинулся чуть ближе, его взгляд скользнул к ее рту.

– Эш?

Вопросительный тон заставил его приостановиться. Закусив губу, она смотрела на его рот, и на мгновение он подумал, что Лейни сократит расстояние. Но потом их глаза снова встретились, ее расширились еще больше, и она рывком поднялась на ноги.

– Мне нужно в ванную!

Лейни вскочила с кровати еще до того, как Эш успел осознать, что произошло. Она одарила его слишком яркой улыбкой.

– Ты не против, если я воспользуюсь зубной пастой?

– Все что угодно, – ошеломленно ответил он, глядя, как она дрожит и направляется к лестнице.

Через несколько секунд Эш услышал, как закрылась дверь в ванную, и сел, положив голову на руки. О чем, черт возьми, он думал? Если она еще не была потрясена, то теперь, вероятно, да.

Ворча, он медленно пошел за ней. Сначала разжег огонь, с благодарностью наблюдая, как тепло согревает его руки. Утром в домике еще холодно, а в ванной хуже всего. Он посмотрел на закрытую дверь и вернулся на кухню. Скоро в воздухе повис запах свежесваренного кофе, и Эш с беспокойством разлил его в две керамические кружки.

Он слышал, как течет вода, но Лейни пробыла там ужасно долго.

Эш потягивал кофе, надеясь, что это избавит его от последних остатков сна и, возможно, даже поможет заглушить упрямое желание, все еще пульсирующее в его крови. Дверь в ванную открылась, и он быстро повернулся, показывая на чашку с кофе.

– Я не уверен, что ты добавляешь сливки или сахар, – неловко сказал он и поднял глаза, чтобы увидеть Лейни, идущую к нему с решительным выражением лица.

– Черт, так и знал, что ты расстроилась… – Тут Лейни потянулась к нему, и Эш подумал, что она собирается отвесить ему пощечину, но ее губы, прижавшиеся к его губам, заставили его замолчать.

На мгновение Эш не знал, что, черт возьми, должен делать. Он застыл на месте, когда сон и реальность столкнулись, но потом почувствовал, как Лейни вцепилась пальцами в его футболку, притягивая ближе, и жар и потребность внутри него вспыхнули, сжигая все остатки сомнений.

Опустив руки на ее бедра, он приподнял ее, пока она не обхватила ногами его талию. Ему вдруг отчаянно захотелось, чтобы Лейни очутилась рядом, чтобы эти великолепные изгибы вернулись туда, где все началось, и прижались к его члену. Она стонала ему в рот, сжимая бедра и потираясь о него, в то время как пальцами зарывалась в его волосы, впиваясь в его рот с еще большей страстью. Господи, она такая горячая. Она не сон, она гребаная фантазия, и Эш хотел большего, хотел всю ее под своими руками.

Он развернулся, прижав Лейни к столешнице, а затем их руки пришли в движение. Прохладные пальцы скользнули под футболку, поглаживая его пресс, а он вернулся к ее груди, проведя большим пальцем по соску и заставив Лейни вздрогнуть. Она целовала его, дико и властно, как будто больше не могла сдержаться, и каждая секунда, проведенная вдали от нее, пока срывалась одежда, ощущалась как гребаная потеря.

Их поцелуи становились все глубже и отчаяннее, движения тел – еще более настойчивыми: хватающие руки и толкающиеся бедра, пока Эшу не показалось, что он сойдет с ума, если не окажется внутри нее. Лейни просунула руку под пояс его штанов и обхватила ноющий член, и Эш со стоном отстранился от ее рта.

Она лизнула его шею и прикусила ухо.

– Трахни меня, Эш, – умоляла она, и тогда он действительно потерял рассудок.

Он немного отодвинулся, чтобы стянуть с нее леггинсы, пока Лейни вытаскивала его член, а затем снова прижался к ней, и их тела прильнули друг к другу. Ее грудь дразнила голый торс, и Эш терся о нее, наслаждаясь отчаянным звуком, который Лейни издавала каждый раз, когда головка члена ласкала ее клитор.

– Господи, ты уже такая мокрая для меня, Лейни.

Она сжала пальцы в его волосах.

– Я хочу, чтобы ты вошел в меня. Эш, пожалуйста.

Его имя на ее губах прозвучало как призыв. Это уже слишком много, слишком горячо, слишком хорошо. Это изменит все, превратит их прежнюю реальность в пепел.

Захватив рот Лейни, он ворвался в нее, наслаждаясь тем, как она стонет, обхватив его язык, когда его член погружается глубоко. Их поцелуй вспыхнул диким огнем, разжигая жар и потребность внутри него, побуждая трахать ее жестче, притягивать ближе и гладить сильнее, пока все не превратилось в Лейни: округлую, горячую и мятно-сладкую. Прикасаясь к ней сейчас, Эш знал, что с радостью сгорит ради нее.

– Ты такая тугая, такая горячая Лейни. Твоя киска – наполовину ад, наполовину рай, и она идеальна, – тяжело произнес он, целуя ее шею и грудь, пока не втянул в рот сосок.

– Боже, как с тобой хорошо, – задыхалась она, царапая короткими ногтями его поясницу, притягивая его ближе. Он оторвался от ее великолепной груди и окинул взглядом. Ее спина выгнулась дугой, локоны каскадом рассыпались по спине, лицо раскраснелось и было прекрасным, губы приоткрыты от удовольствия. Она словно видение. Как он мог не заметить, как она великолепна?

Эш чувствовал, как приближается оргазм, как они оба подходят к этой твердой, восхитительной грани. Ее бедра дрожали от возбуждения, и она сжимала его так крепко, словно собиралась пустить ему кровь. Но этого недостаточно.

Он протянул руку и схватил Лейни за шею, заставляя поднять голову и посмотреть на него. За последние три года она видела так много. Ему хотелось, чтобы сейчас Лейни увидела и это, хотелось, чтобы она была здесь, рядом с ним, чтобы знать, что все по-настоящему.

– Смотри на меня, пока я трахаю тебя, красавица, – потребовал он и почувствовал, как ее тело сжалось вокруг него.

– Эш, – хныкала она, когда он глубоко входил в нее, их глаза не отрывались друг от друга.

– Ты кончишь на мой член, Лейни, а потом я отнесу тебя обратно в постель и буду целовать твою идеальную киску, пока не начнешь выкрикивать мое имя. – Он сжал ее шею, а другой рукой крепко обхватил бедро, пока двигался навстречу ее телу.

– Поласкай себя, Лейни, я хочу почувствовать, как ты кончаешь, – приказал он, и она послушно просунула руку между их телами.

Прошло всего несколько секунд, прежде чем она вскрикнула, и он почувствовал, как ее оргазм отдается в нем. Глаза Лейни закрылись, и Эш наклонился и поцеловал ее, желая удержать эту связь как можно дольше. Он толкнулся еще несколько раз, прежде чем его настигло освобождение, и он кончил в нее со стоном.

Его тело все еще находилось в напряжении, а мозг был слегка затуманен, когда он наконец опустил голову на ее плечо и попытался перевести дыхание. Лейни обхватила его, их тела все еще оставались соединенными, а рассудок медленно возвращался обратно.

Эш понял сразу несколько вещей: во-первых, у него только что случился дикий, бешеный секс с Элейной Руис-Ортега, во-вторых, они не пользовались презервативом, а в-третьих, и это самое главное, он хотел бы сделать это снова.

***

Когда Лейни проснулась от того, что Эш обнимал ее за талию, а его эрекция прижималась к ее попке, то подумала, что ей все еще снится сон.

Она заснула, думая о своей жизни без Эштона Скотта, и поняла, что в какой-то момент за последние три года стала одной из тех, кто немного одержим им. Может быть, ей и не грозило создание собственного святилища Эштона Скотта, но будущее, связанное с какой-нибудь другой раскрученной знаменитостью, казалось невыносимо мрачным. На самом деле Эш ей нравился, и прошлой ночью она поняла, что это чувство и одержимость находятся на опасной грани полного увлечения.

Наверное, можно сказать, что она упала с обрыва и теперь бездыханно лежала на дне.

Лейни не знала, как реагировать, когда он лежал рядом с ней и выглядел так, будто на самом деле хотел поцеловать. Когда они оба проснулись и находились в полном сознании. Она запаниковала. Потом захотела. Потом вспомнила, что он собирается покинуть Голливуд, и окончательно потеряла контроль над реальностью. Поцелуй показался ей хорошей идеей.

Она не ожидала от него такой бурной реакции.

Никто никогда не трахал ее так, будто она единственный источник тепла посреди снежной бури. Как будто Эш мог умереть, если бы не находился в ней.

Он все еще оставался внутри нее, прижавшись лбом к ее шее, его дыхание замедлилось.

Лейни почувствовала, как напряглась его спина под ее руками, и подумала, не собирается ли Эш отстраниться и сорваться, но вместо этого он просто крепко сжал ее задницу и начал целовать шею.

– Эш? – осторожно спросила она и почувствовала, как он вздохнул. Затем поцеловал ее в подбородок и отстранился настолько, что они смогли посмотреть друг на друга.

– Это было неожиданно, – сказал он без предисловий, и Лейни покраснела.

– И для тебя, и для меня.

Его губы скривились, и он приподнял бровь.

– Ты поцеловала меня первой.

– Да, но я не ожидала… то есть ты просто…, – она запнулась и бросила на него беспомощный взгляд. – Я просто не ожидала, что все так быстро разгорится.

Его веселье померкло.

– Да, я только что понял, что мы забыли про презерватив. Но, чтобы ты знала, я регулярно сдаю анализы, и мои последние результаты были отрицательными. – Он встретился с ее глазами и беспокойно заерзал. – И если ты… то есть если мы просто… – Эш прервался, выглядя таким взволнованным, каким она его никогда не видела. Это было даже мило. – Я пытаюсь сказать, что поддержу любой твой выбор.

Оу. Она ободряюще улыбнулась ему.

– Ценю это, но я на уколах, так что не слишком беспокоюсь о беременности, и результаты моего последнего теста тоже отрицательные.

– Хорошо, я рад, что мы это выяснили, – сказал Эш твердо, как будто они и правда приняли какое-то важное решение. На этот раз, когда он напрягся, то лишь потому, что поднимал ее со столешницы. Лейни схватилась за его плечи от внезапного перемещения в пространстве и бросила на недоуменный взгляд.

– Какого черта, Скотт?

Он одарил ее милой кривой ухмылкой, и у нее заколотилось сердце.

– Я дал тебе обещание, Ортега.

– Обещание? – переспросила она, слегка задыхаясь от того, как ее клитор упирался в него, когда Эш начал подниматься по лестнице.

– Я сказал, что намерен ласкать твою киску, пока ты не начнешь выкрикивать мое имя.

– Ты не хочешь остановиться и поговорить об этом? О том, что только что произошло?

Он даже не сделал паузы, просто покачал головой, когда бросил ее на кровать. Его великолепные голубые глаза потемнели, когда Эш оглядел ее распростертое тело.

– Нет. Я говорил тебе прошлой ночью. Я приехал сюда, чтобы убежать от реальности, и сейчас мне плевать на все, что не между твоих бедер.

Он поставил колено на кровать и наклонился к ней. Мышцы его пресса напряглись, и утренний солнечный свет заиграл в копне волос цвета ржавчины. Эш казался восхитительным, порочным и более соблазнительным, чем сам дьявол. Проведя пальцем по ее ноге, он нежно надавил на колено.

– Раздвинь их для меня, красавица, – уговаривал он, и Лейни поняла, что собирается дать ему все, что Эш захочет, даже если это приведет к ее гибели.

Глава 5

Лейни всегда считала, что Эштон Скотт ужасен в постели. Это единственная причина, почему его бывшая жена изменяла ему практически с первого дня. Других объяснений просто в голову не приходило. Но после двух с половиной дней, когда она ничего больше не делала, кроме как ела, спала, трахалась и иногда принимала ванну (чертовски сексуальную), Лейни пришла к выводу, что бывшая Эша на самом деле просто дура. Из разряда тех людей, которые не знают, что такое хорошо, что такое прекрасно, даже когда видят это.