Текст книги "Одержимая страстью (СИ)"
Автор книги: Элли Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
– Давай же, проходи, – доносятся до моего воспаленного вожделением сознания отголоски слов Принца, и я пытаюсь сфокусировать взгляд, на белом расплывчатом пятне, что стоит за прозрачной тканью балдахина.
– Что? Кто? – выдавливаю хриплым голосом неразборчивые отдельные слова, а глаза наконец-то начинают видеть того, кто стоит в нескольких метрах от нас.
Ангел?! В голове словно на миг просветлело. Господи, что он видел? Краска залила лицо, и щеки вспыхнули румянцем. Я дернулась в руках Принца в попытке закрыться, спрятаться, лишь бы не видеть этот взгляд голубых глаз, которые смотрят на меня изучающе, и в силу сложившихся обстоятельств я не могу прочесть, что скрыто за этим взором. Меня одолевают настолько противоречивые чувства, что сгораю одновременно и от стыда, и от вожделения, а фантазия снова не подводит, и в голове уже вижу разрисованные арты разных эротических поз, где участниками совокупления являются три человека. Дыхание в груди спирает, и я утыкаюсь лицом в покрывало, не могу смотреть на Ангела и тем более не могу выносить его взгляд.
– Кошечка, как ты смотришь на то, чтобы мой ученик к нам присоединился? – нежный голос Принца повергает меня в шок.
Я вскидываю голову и неожиданно губами упираюсь в упругую идеально гладкую головку огромного члена. Нервно сглатываю застрявшую в горле слюну и поднимаю взгляд вверх. Губы Ангела растягивает призывная улыбка, и я сдаюсь. Чуть приоткрываю губы, облизываю их языком и следом впускаю в рот член Ангела. Принц Элат.
Ида змеей извивалась в руках мужчины, который продолжал отбивать об ее упругие ягодицы бешеный ритм, пронзая узкую плоть эрегированным членом. Он до предела входил в нее и все равно не чувствовал единства с идеально подходящим под него телом. Крики Иды, будто мягкий мед, обволакивали его огрубевшее от жестоких войн сердце. С ней он словно оживает. Хоть и ненадолго, но душа как будто снова вселяется в его тело, и он чувствует, что начинает жить. Элат еще в первую их встречу почувствовал это. Конечно, он не мог догадываться, кем на самом деле является Лейалана, поэтому легче было не разбираться, а принять за служанку, которая пришла отдохнуть от рутинных дел в конюшню, пообщаться с животными, ведь он сам так часто делал. И в голове не возникло и чувства сомнения, что это простолюдинка делает в Императорской конюшне, куда вход разрешен далеко не всем. Мужчина просто увидел ее и взял то, что понравилось, а именно ее очаровательный ротик с пухлыми розовыми губками, поставил ее на колени и заставил ублажать его. И делала это Ида довольно-таки умело, поэтому в голову даже и не забирались посторонние мысли, желание овладеть ей было в тот момент превыше всего. И он это сделал.
Как она тогда очаровательно смотрелась на широком ложе в его покоях. Разложенная на шелковых простынях, она в Элате вызывала настоящий взрыв похоти, который невозможно было контролировать. В тот день он не смог остановиться и порвал ее. Не ожидал, что девчонка окажется очень узкой.
После того дня ему не было покоя. А когда Алей еще сообщил, что эта служанка – священная Ида его отца, Принца как будто накрыла своим покровом богиня Геката [богиня мрака], пробуждая в душе все темные ее стороны, вытягивая наружу все пороки, что сокрыты внутри. Он, словно одержимый, пустился во все низшие грехи, что его наполняли.
Но судьба будто дала Принцу второй шанс, возможность исправить все то, что он натворил от незнания. Сегодня придя в конюшню, он никак не ожидал тут увидеть Иду. Она, стоящая на фоне белоснежной кобылицы его жены, казалась сказочным радужным цветком, и вместо того, чтобы уйти и оставить девушку, не ломать ей жизнь до конца, он не сдержался, опять отпустил тормоза и пошел на поводу у своих желаний, а потом просто не смог остановиться. И теперь она в его руках извивается, стонет и кричит под ним, насаживаясь своей попкой на его член, и с каждым толчком он чувствует, что вот уже скоро он уплывет на волнах экстаза, который дарует ему эта очаровательная дева, служительница Храма и его отца.
Но неожиданно Принц замирает, потому что в комнате чувствует чужое присутствие. Обводит взглядом помещение и видит, что за ширмой притаился Алей, его верный лекарь и ученик, тот, чьи руки не раз спасали не только его жизнь, но и душу из цепких щупальцев Танатоса [бог смерти].
Ида вздрагивает от обрушившегося на нее оргазма, но мужчина держит ее, не выпуская, а взгляд прикован к глазам Алея. Парень медленно сглатывает, наблюдая за тем, как Принц запускает в рот девушке палец, и та со стоном посасывает его. В глазах тут же загорелся огонь желания, и Элат взглядом предлагает юноше подойти ближе, встать за прозрачным балдахином, так, чтобы девушка смогла его увидеть.
– Кошечка, как ты смотришь на то, чтобы мой ученик к нам присоединился? – голос Принца, пронзает наполненный запахами страсти воздух, и Лейалана замирает лишь на миг, а потом вскидывает голову, прижимая к паху мужчины бедра сильнее, как будто отползти куда-то хотела, но бежать некуда, она в западне.
Элат наблюдает за сей картиной с любопытством, и от его взгляда не ускользает то, как щеки девушки загорелись румянцем, как она в стеснении прячет взгляд в тот момент, когда замечает Алея, стоящего за прозрачной завесой. И его в грудь кольнула стрела ревности. Отчего это она так застеснялась его лекаря? Ведь они встречались всего лишь раз, а уже какие-то посторонние чувства между ними проснулись. Он вытащил палец правой руки изо рта девушки, а левой в этот миг провел по мокрой промежности и понял, что Ида возбуждена до предела. Кивнул Алею, и тот, откинув полог, подошел к девушке вплотную. Выудив из-под хитона твердый член с налившейся кровью головкой и вздувшимися венами, он ткнулся в губы Лейаланы, и Принц замер на мгновение, ему хотелось в данный момент того, чтобы Ида отказала, не посмела взять в свой ротик чужой орган. И в то же время противоречивое чувство вгрызалось в мозг, выуживая из памяти, какое можно получить неземное удовольствие, когда терзаешь женскую плоть одновременно, вдвоем. Но чувство собственничества все же возобладало в Принце в тот момент, когда девушка пустила в рот крупную головку Алея. И от этого ее поступка Элат сжал челюсть и вонзился в нее снова на всю длину, впиваясь в ягодицы пятерней. От возбуждения яйца скрутило в тугой узел, и, дернувшись всем телом Принц сотрясся от бурного оргазма, от которого голова против воли закружилась, и во рту пересохло, а тело покрылось испариной. Он оттолкнулся от девушки и на дрожащих ногах встал с края кровати, наблюдая за тем, как Алей сгребает ее волосы и поворачивает голову немного набок. Лейалана, принимая более удобную позу, поворачивается на спину.
– Пососи меня, – просит парень, а у Элата в голове ревность взрывается мириадами искр, больно впиваясь в воспаленный от экстаза мозг.
Девушка тем временем распахивает влажные губы, скользит языком вверх-вниз по ровной коже фаллоса. Она лижет так жадно, словно в жизни не пробовала ничего вкуснее. Короткая вспышка в груди сжигает жалкие крохи человечности, и Принц падает коленями обратно на мягкий матрас, впиваясь пальцами в бедра Иды. Подтягивая ее к себе, устраивается между ног и сразу глубоко и жестко входит в сочащееся соками любви лоно. Лейалана глотает крик, и мужчина резко останавливается, чтобы девушка смогла прийти в себя и сделать жадный вдох. Алей бросает на Принца непонимающий взгляд, но тот поглощен созерцанием подрагивающего девичьего тела. Чуть склоняется вперед и берет в рот тугую горошину соска, втягивает в себя, стон вырывается из горла девушки. Алей пытается отстраниться от нее, но она тут же зло всаживает ногти обеих рук ему в ягодицы, не давая шанса уйти.
Ида закидывает голову, и Алей проталкивает свой член глубже ей в рот. Спустя секунду юноша вытаскивает свой агрегат, а она выгибает спину, стонет и снова берет его в рот. От вида ее натянутых до предела губ в топку желания летит граната. У Принца реальность путается с миром порочных фантазий, его даже не останавливает то, что белоснежные покрывала испачканы красной кровью, и девушку один за одним накрывают оргазмы, сотрясая ее хрупкое тело, он долбит ее промежность, не останавливаясь ни на миг до тех пор, пока его самого не накрывает новой волной экстаз, расщепляя на тонкие волокна сознание. Принца привел в чувство громкий всхлип, и с глаз его как будто пелена спала, когда перед взором предстала картина того, как Алей изливает свое семя девушке на губы, и оно растекается по тонкой шее, прячась в растрепанных волосах. Глаза девушки закрыты, и дыхание сбивается с ритма. Принц, немного придя в себя, подтягивает девушку за икры к себе и поднимает за плечи, прижимая. Она горячая и влажная, словно после купания. Овивает его шею руками и утыкается носом в ключицу, начинает беззвучно плакать, сотрясаясь всем телом.
– Ну-ну, моя хорошая кошечка, все хорошо, – мужчина гладит девушку по волосам, а у самого губы в довольной улыбке растягиваются.
Так было с каждой до нее, и Ида не стала исключением. Перенасыщение девушки удовольствием теперь выливалось через слезы, и это не самое страшное, что могло произойти. Самое страшное, что Элат желал еще, желал большего. Он не хотел ее отпускать, хотел забрать с собой.
– Мой Принц, горн трубит, и вам нужно присутствовать при жертвоприношении, – неожиданно встрепенулся юноша. – Император будет недоволен, если не увидит вас, – он склонил голову перед Элатом и отошел в сторону, укрываясь за ширмой.
– Ида, – он отстраняет от себя притихшую девушку и берет ее лицо в ладони, – мне нужно уйти, но Алей позаботится о тебе. Ты можешь ему доверять, – он смотрит ей в глаза, но они затуманены поволокой, – он позаботится о тебе, – повторяет он и, вставая с постели, укладывает девушку набок, укрывая чистой стороной покрывала.
– Алей, – позвал он юношу, и тот, уже приведя себя в порядок, выскользнул из-за укрытия, представ перед повелителем в надлежащем виде, – я сегодня уже не вернусь. Тебе поручаю позаботиться об Иде. И проследи за тем, чтобы она попала в Храм в целости и сохранности, завтра я поговорю с отцом по поводу нее, – он говорил скорее сам с собой, чем с лекарем, утверждал свои мысли вслух. – Мне нужно будет найти дом для нее, когда отец даст разрешение на то, чтобы забрать Лейалану из Святилища, и мне будет нужна твоя помощь, – последние слова были сказаны уже в дверях, – позаботься о ней, пока меня не будет.
Горн взревел во всю мощь, призывая собраться всех жителей полиса на праздновании и преподношении жертвы Сатурию.
Принц, захлопнув дверь, широким шагом направился к стадиону. Сейчас не время думать о плотских утехах, сейчас время думать о жителях, которые ждут своего Императора и его семью в полном составе, и Принц не мог подвести отца, хотя именно сегодня ему хотелось нарушить каноны и правила Поднебесной Империи.
Глава 9
Алей дождался, когда за дверью стихнут шаги Принца, и только тогда позволил себе подойти ближе к Иде. Дева лежала под тонким покрывалом так тихо, что юноше даже стало не по себе от того, что с ней могло произойти что-то недоброе. Он склонился над ее головой, прислушиваясь к дыханию. Легкий шелест прошелся по его коже, и Алей с облегчением вдохнул. Присел на колени возле Иды и, убрав с лица отдельные мокрые пряди, погладил по шелковистой коже на щеке костяшками пальцев, залюбовался неземной красотой девушки. До сих пор юноша не понимал, где посчастливилось Принцу отыскать такую прелестницу. Ведь Священные Иды до последнего дня остаются при Храме, либо отдельной из них везет, если ее замечает какой-нибудь господин, то может либо выкупить у Храма, либо выпросить у Императора, но из Храма они тоже выкупаются только с разрешения Императора.
– Лейалана, – прошептал Алей, и ее имя прокатилось по языку, словно медовые сладкие шарики.
Имя девушки было так же красиво, как и она сама. Юноша был в восторге от того, что Принц позволил разделить первый раз Иды с ним на двоих. Обычно Повелитель позволяет ему присоединиться, только если это уже пользованная Принцем эллИда [девушка, которую Принц уже несколько раз брал].
Его руки продолжают гладить волосы девушки, а в голове он прокручивает только что произошедшее. Неужели в этой невинной и непорочной деве скрыта столь яркая сексуальная натура? Ведь даже не все эллИды способны сотворить такое своим ртом, а она заставила юношу парить в небесных вершинах от накрывшего его экстаза.
Девушка пошевелилась и открыла глаза.
– Я позабочусь о тебе, Лейалана, – проговорил Алей и коснулся лба девушки губами. – Давай я тебе помогу помыться, а потом заварю бодрящий чай, и тебе сразу легче будет.
Ида слабо кивнула и, лениво откинув покрывало, попыталась сесть, но поджатые губы и залегшие между бровями тонкими складочками морщинки выдали боль, что она испытывала.
– Я помогу, – Алей подхватил ее под мышки и аккуратно поставил на ноги.
– Спасибо, Ангел, – хрипловатым голосом проговорила она.
– Лейалана, – юноша обхватил талию Иды и помог дойти до ширмы, за которой оказалась небольшая ванная комната, – давай, присаживайся вот сюда.
Он ставит деревянный маленький стульчик с решетчатым сиденьем в емкость, и девушка, держась за его руку, перелезает бортик, медленно садится на попу.
– Вот тут теплая вода, сама справишься? – юноша вопросительно вскидывает брови, показывая на длинную кадушку с керамическим ковшом, стоящим на краю.
– Конечно, Ангел, справлюсь, – улыбается одними губами девушка, и юноша, кивая, оставляет ее одну.
Первое, что делает Алей – меняет испачканное покрывало, убирая с глаз долой все следы недавнего бурного соития. Зачем лишний раз смущать Иду. Расстилает свежую постель. Оглядев кровать, остается доволен. Теперь ничего не будет напоминать девушке о том, что она потеряла статус «священной Иды». Тяжелый вздох вырвался изо рта.
Заваривая травяной чай из смеси аниса и валерьяны, Алей медленно помешивал листики, заливая кипящей водой. Потом накрыл керамическим блюдцем и оставил настаиваться. В голове то и дело всплывали вопросы о том, понимает ли Лейалана, что потеряла? Ведь он еще в первую их встречу заметил, что у девушки очень странное поведение, слишком она порочна и развязна для той, которая воспитывалась в строгости и в ограничении всех мирских благ. Но ладно, девушку можно было понять, она не могла отказать Повелителю, не могла смотреть и трогать его, и то, что вообще разговаривала с Принцем, так это скорее от того, что Принц сам был к ней неравнодушен. Алей видел это по тому, как Повелитель позволял девушке смотреть на него, трогать, прикасаться. Очень все загадочно и странно было в поведении Повелителя, и все больший интерес вызывало это у Алея. Конечно, ему и самому Лейалана понравилась сразу. Стоило только ей открыть глаза, и он понял, что попался в ее сети. Голубые глаза девушки очаровывали его с каждой минутой все сильнее и сильнее, затягивая в пучину бездонных омутов.
– Ангел, мне нужно полотенце, – высунув голову из-за ширмы, проговорила Ида.
– Да, сейчас, – юноша широким шагом направился к полкам, встроенным в стену, и, выудив мягкое полотно, подал его девушке.
Алей воспринимал все случившееся сегодня, как нечто, что может послужить в дальнейшем и для него, и для Иды хорошим шансом выбраться за стены дворца и вдохнуть сладость жизни полной грудью. И произнесенные Принцем слова о доме, который тот хочет найти для Иды, были прекрасным вариантом начать жизнь с чистого листа. Освободиться наконец-то из-под гнета и самого Принца, и тех господ, что имели над ним власть в стенах дворца. Алей так размечтался об изменениях в скором будущем, что не заметил, как Лейалана вышла из-за ширмы. Теперь она стояла перед ним, вглядываясь в его лицо.
– Ангел, – она, оказывается, еще и за предплечье его трясла.
– Да, – растерянно оглядел он ее, – что случилось? Ты себя хорошо чувствуешь?
Юноша вмиг подбирается и начинает суетиться вокруг гостьи.
– Я да, вполне, а что с тобой? – девушка смотрит Алею в глаза, и он первый опускает их, ему кажется, что она может увидеть в них то, о чем думает юноша.
– Со мной все прекрасно, милая, – он поворачивается к ней спиной и отходит к кровати, возле которой за плотной шторкой спрятана ниша, – тебе нужна новая одежда. Я думаю, это подойдет и не так в глаза будет бросаться, когда в Храм соберешься возвращаться.
Он вынул из-за занавеси яркое полотно и протянул его Иде.
– Да уж, ты прав, – губы девушки растягиваются в улыбке, – давай я пока оденусь, а ты мне чаю обещал налить.
Она мелкими шажками подходит к нему и забирает ткань, прикладывая к себе.
– Только брошку мне нужно забрать со старой одежды, – говорит тихо Лейалана и глазами по комнате ищет ту одежду, в которой была.
Алей подходит к кровати и достает из-под подушки фибулу [заколка, брошь], на которой выгравирован отличительный знак Храма. Он, как клеймо, говорит все за свою обладательницу, и каждый может понять, кто перед ним находится.
– Вот, держи, – он протягивает девушке заколку. – Только в скором времени тебе она больше не понадобится, – он тут же замолчал, прикусив язык, но глянув на Иду, понял, что девушка в растерянности и не понимает, о чем говорит Алей. – Забудь.
Юноша оставляет Лейалану одеваться, а сам проходит к столу, где уже давно готов лечебный напиток для девушки.
– Долго копаешься, милая, твой чай уже готов, – он наливает в чашу отвар, и улыбка трогает его губы, когда девушка, запутавшись в ткани, подходит к нему и, протягивая фибулу, просит помочь застегнуть.
Застегивая фибулу, Алей следом расправляет все складке на платье и, подвязав его узким пояском, делает полшага назад, оглядывает девушку оценивающим взглядом.
– Все хорошо? – она поправляет волосы и прикусывает краешек губы, не понимая, насколько сейчас выглядит соблазнительно.
Но когда он взглянул ей в глаза, то сомнение закралось в сердце, что не настолько Ида и невинна, как хочет казаться.
– Да все хорошо, – юноша наконец-то протягивает девушке чай, и та, с благодарностью посмотрев на него, залпом выпивает содержимое.
– Что? – непонимающе смотрит на него. – Я пить хотела сильно, а чай вкусный. Правда привкус какой-то странный, ты мне туда ничего не подсыпал?
Алей ошалело смотрит на девушку и рот, как рыбка, открывает и закрывает не в силах что-либо сказать.
– Ида, – наконец выдыхает он, – это же отвар, его нужно было мелкими глотками пить, что ты наделала?
Он выхватывает чашу из рук девушки и наполняет ее обычной водой.
– Пей, – сует ей в руки.
Нужно срочно отпоить девушку, а не то…
– Я больше не хочу пить, – складывает девушка губки бантиком. – Так ты что-то туда все-таки добавил? – она громко зевает. – Ты же говорил, что это бодрящий чай, Ангел, почему меня тянет в сон… – она начинает растирать предплечья. – Мне холодно.
– Лейалана, почему за те несколько часов, что я тебя знаю, от тебя одни только проблемы? – юноша подхватывает девушку на руки, будто пушинку, и несет на кровать. – Тебе же в Храм нужно возвращаться, как ты туда собираешься попасть в таком состоянии?
– В каком? – у девушки начинает заплетаться язык, и она руками овивает шею Алея.
– Вот именно таком, – хмыкает он, когда смотрит, как глаза девушки затягивает мутная пелена, и она часто-часто моргает, пытаясь вернуть четкость зрению. – Придется тебе задержаться у меня на несколько часов как минимум.
Юноша укладывает девушку в кровать и пытается разомкнуть сцепленные в замок ладони на своей шее.
– Полежи со мной, Ангел, а то мне так холодно в этом мире одной.
Алей смотрит на девушку и не понимает, что за речи странные она ведет, какой «этот мир»? Он у них один, и это полис Поднебесной Империи. И откуда ей знать о других полисах, если она за ворота дворца никогда не выходила?
– Ида, милая, тебе нужно поспать, – вырывается юноша из мертвой хватки.
Но для девушки, что не в себе, Лейалана оказывается довольно-таки быстра и перехватывает его запястье, тянет на себя.
– Прошу, пару минут, согрей меня, – смотрит умоляющим взглядом, и Алей сдается.
Он присаживается на край кровати и, чуть двигая Иду к середине постели, ложится рядом на бок, обнимает хрупкое тело и прижимает к себе. В груди тут же быстрее забилось сердце от того, что он обнимает вот так просто и беспрепятственно эту девушку, а в следующую секунду она, как будто специально, повернулась на бок и прижалась упругими ягодицами к паху Алея, при этом потираясь об него. Юноша сжал челюсть и, чтобы обезопасить себя от дальнейших поползновений со стороны Иды, прижал ее бедра плотно к себе.
А внутри уже разгоралось новое желание, и наливался кровью не успевший до конца опасть фаллос.
– Да что же ты делаешь, Ида? – Алей выпустил девушку из рук и хотел уже встать с кровати, но служительница, как приклеенная, прилипла к нему и посмотрела на него глазами раненой лани.
– Что ты мне подсыпал в чай? – она облизывает губы.
– Лейалана, – нервно выдыхает юноша, когда ладонь Иды ложиться пенис Алея.
– Я не знаю, что со мной происходит, – она подтягивается к нему, цепляясь второй рукой за ремень, – но…
Она замолкает, потому что юноша встает перед ней на колени и, закидывая подол платья ей на грудь, разводит ноги в разные стороны, а пятки ставит на кровать.
– Боги Небесные, – выдыхает он и жарким дыханием щекочет плоский живот девушки, целует нежную кожу над лобком, – ты прекрасна, Лейя.
Его пальцы порхают по влажным лепесткам плоти, нежно трогают, теребят, раздвигая и сжимая ее. Девушка откидывается на кровать и закусывает ребро ладони, чтобы не стонать от приятных ощущений, которые ей дарят его губы. Юноша, расправив мешающую ткань, поднимает голову лишь на минуту, чтобы взглянуть на распростертую на его кровати Иду. Как же он сейчас одновременно и желал этого и отрицал. Будто две стихии столкнулись внутри, словно два противоречия разрывали его на части. С одной стороны, он не хотел привязываться к девушке и гнал все мысли и чувства, что начинал испытывать к ней при этих мимолетных встречах, а с другой, он чувствовал какую-то умиротворенность, заполненность себя всего внутри, словно она была той, кого ему так не хватало в этой жизни, и он боялся того, как эти чувства быстро наполняют его, и дышать стало больно от спертого в груди воздуха.
Юноша опускает взгляд на розовую плоть и припадает к ней губами, всасывает в себя соки любви и целует сладкие губки, нежно трепещущие под его натиском.
– Ангел, – стонет Ида и запускает пальцы в его волосы, прижимая голову к промежности теснее, – еще, еще…
И юноша, запустив в лоно язык, заставляет узкую дырочку жадно пульсировать, сокращаясь и сжимаясь вокруг его языка. Он двигает им быстрее, яростнее вдавливаясь в податливую плоть, зубами прикусывая ее основание. Ида, словно одержимая, подмахивает ему бедрами, заставляя наращивать темп, и юноша в какой-то момент понимает, что этого ей мало. Он проводит пальцем по сочащейся соками плоти и, раздвигая ажурное анальное колечко, вводит большой палец, продвигаясь сначала медленно, а потом подстраиваясь под ритм Иды, ускоряется, проникая глубже, быстрее, так, как хочет Ида, так, как требуется ей. Свободной рукой проводит по каменному фаллосу, и вклиниваясь в нужный ритм, водит по нему вверх-вниз, то замедляясь, то ускоряясь, и уже через несколько минут бешеной гонки оргазм, подобный взрыву греческого огня, накрывает обоих любовников одновременно. Испарина выступает на молодых телах, отчего кожа делается блестящей и влажной от мелких капелек пота.
– Матерь Божья, – выдыхает Ида, и пятки сползают вниз, ступни касаются прохладного пола.
Юноша, облокотившись спиной о кровать, выпрямляет ноги и расслабленно откидывает голову рядом с бедром Лейи.
– Ты восхитителен, – хрипловатым голосом проговаривает девушка и пятерней запутывается во влажных белокурых волосах, а юноша поднимает за игру ногу, что ближе к его руке, и, сжимая ступню, кладет ее себе на пах.
– Ты меня сводишь с ума, Лейалана, и я готов сгореть с тобой рядом дотла, – он вытягивает ее руку из своих волос и переплетает ее пальцы со своими. Целует в тыльную сторону ладони. – Ты моя лАхесис [судьба].
Глава 10
Я открыла глаза и утонула в кромешной тьме. В голове полная каша, даже соображать было больно, не говоря уже о том, чтобы вспомнить, где я. Втягиваю в себя воздух, и меня, будто разрядом дефибриллятора, настигает прошедший вечер. Все тело, словно по мановению волшебной палочки, начинает гореть, нет, пылать от чувства стыда и позора, которое обрушилось на меня со всей своей всепоглощающей мощью. Уже спустя несколько минут глаза привыкли к темноте, и то мне кажется, здесь сыграл выплеснутый в кровь адреналин от пережитых эмоций. Поворачиваю голову на тихое сопение рядом, и в силуэте узнаю Ангела. Матерь Божья, вспоминаю, как его язык трогал меня между ног, как я ласкала его ствол… Безудержный стон рвется наружу. Глушу его, утыкаясь лицом в подушку. Надо бежать. Я не переживу встречи с этим мальчиком. Как я ему буду в глаза-то смотреть? Я, взрослая самодостаточная женщина, делала минет молодому парнишке. Боже. Хватаюсь руками за щеки и, перекатываясь аккуратно на противоположный конец кровати, тихонько сползаю на пол.
«Главное, не быть услышанной, главное, не разбудить его, а дорогу до Храма я и сама найти смогу», – с такими мыслями я поднималась на дрожащих ногах и даже дышать через раз старалась, так хотелось уйти незамеченной отсюда. Только подойдя ближе к двери, я заметила полоску желтого света, просачивающегося в узкую щель внизу.
Берусь за ручку и оглядываюсь назад, но в глубине комнаты ничего не разобрать, поэтому, больше не сомневаясь, толкаю дверь и выскальзываю наружу. Тихонько притворяю ее обратно и облокачиваюсь на полотно спиной. Дыхание от волнение сбивается, и я, держась за шею, чуть сдавливаю ее, чтобы немного успокоить разбушевавшиеся эмоции.
– Божечки-кошечки, да что же я дура такая? На какой хрен я поперлась в эту конюшню, что же задницу свою не прижала… – мои стенания обрываются на полуслове, когда поворачиваю голову в ту сторону, куда мне предстояло сейчас идти, и вижу, как от стены отлепляется худенькое тело Амина.
– Госпожа, – сонный голос паренька повергает меня в оцепенение.
– Что ты тут делаешь, Амин? – шиплю я и, насколько это возможно, быстро подхожу вплотную к мальчишке, а внутри чувство такое странное разливается, и к горлу от этого ощущения тошнота подкатывает.
– Я жду вас, – просто говорит он, а у меня из глаз слезы крупными градинами сыплются.
Я хватаю мальчишку и прижимаю к себе.
– Амин, Амин, зачем ты пришел? – шепчу ему в макушку и туда же целую.
Понимаю, что сейчас совершаю глупость, но мне так хочется исцелиться от того, что произошло со мной в комнате Алея, и этот мальчик, это дитя, он такой невинный и нежный, что захотелось хоть немного отогнать от себя тот греховный порок, в который меня погрузили вчерашним вечером, не спросив на это моего согласия.
– Госпожа.
Амин дергается в моих руках, и понятно, почему, разве может дитя уразуметь, что происходит сейчас в моей груди? Как там разрывается сердце от того, что его переполнило чувство отвращение к самой себе.
– Сейчас, Амин, подожди минуточку, просто постой молча.
И мальчишка, будто уловив в моем голосе нарастающие истерические вибрации, замер в моих объятиях.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Вдох, и нос наконец-то начинает щекотать запах, исходящий от волос Амина. Сладковатый, чуть ощутимый аромат дыни, что ли? Я помню, в детстве у нас жвачки «Love is» такой вкус имели. Ну, все, достаточно. Одергиваю себя. Перепугала бедного мальчика, теперь еще нужно как-то свою слабость оправдать. Хотя, зачем это мне, не знаю. Не думаю, что я должна отчитываться за свои поступки перед прислужником. Поэтому просто отступаю от него на шаг и, растерев лицо ладонями, продеваю сквозь волосы пальцы, причесывая спутавшиеся локоны. Вопросительно смотрю на парнишку.
– Давно тут сидишь? – проглатываю комок, подступивший к горлу.
– Нет.
– Откуда узнал, что я здесь? – задала вопрос любопытства ради.
– Я видел, как вас уводил из конюшни Принц Элат.
От этих слов меня снова обдало жаром, я, как пустой сосуд, вмиг наполнилась до краев чувством стыда.
– Проследил за вами, – мальчишка опустил голову, а я, не в состоянии хоть что-то сказать, так и стояла с закрытым ртом и переваривала услышанное.
– Это хорошо, что ты меня нашел.
Наконец-то благоразумие взяло верх над сложившейся ситуацией, и если уж так рассуждать, то Амин – это не тот человек, перед которым мне должно быть стыдно.
«Он ребенок, – в который раз напомнила я себе, – и не ему судить или осуждать меня».
– Тогда возможно у тебя есть варианты, как нам попасть в Храм, ведь насколько я понимаю, сейчас глубокая ночь, а если логично рассуждать, то двери святилища должны быть закрыты, – я тру указательным пальцем подбородок, рассуждая в слух.
Наконец-то хоть здравые мысли начали посещать голову, и от этого становилось легче, забывалось на какое-то время прошлое.
– Сегодня, как и во все последующие недели празднования Сатурия, задние двери Храма будут открыты. Кэрои не может запретить слугам ходить на праздник, поэтому я думаю, мы без проблем доберемся до вашей комнаты, госпожа, – склоняет мальчишка голову ниже.
– Вот и славненько, – прохожу мимо паренька и по спине его хлопаю. – И еще, Амин, я надеюсь, это тоже останется нашей тайной, – киваю головой на дверь, когда мальчишка поднимает голову, – не хочу, чтобы об этом кто-нибудь узнал.
– Да, госпожа, я бы никому и не сказал… – он запнулся, и на миг мне показалось, что Амин что-то хотел еще добавить, но в последний момент оборвал себя и, понурив голову, пошел вперед.
Я не отставала, на негнущихся ногах шла за ним, вспоминая дорогу до Храма.
Со стороны стадиона до сих пор доносились отдаленные звуки, и постоянные шорохи по сторонам заставляли отступать в тень.
– Амин, я не помню этот путь? Куда мы идем? Ведь мы уже должны были дойти до фонтана, – я обняла себя за плечи, потому что, покинув стены дворца, я поняла, что под открытым небом и без тепла, исходящего от зажженных на стенах факелов, на улице достаточно зябко.
– Мы просто зайдем со двора, – коротко бросает Амин, и в его голосе я слышу неуверенность и сомнение.
Да уж, вот что бы я делала, если бы Амина не оказалось за дверью? Куда бы пошла? Скорее всего, бродила бы под дверьми самого Храма и ждала до рассвета, пока их откроют, и что тогда? Столько вопросов и ни одного однозначного ответа. В голове настолько все перепуталось и закрутилось в разные витиеватые узоры, что разбираться и разбираться в этом придется.
