Текст книги "Рожденная в пепле (СИ)"
Автор книги: Елизавета Визир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Я напряглась: уж не в магическую ли академию меня отправляют?
– Институт юных девиц имени святой Алистаны – прекрасное место, не думаешь? – с улыбкой закончил отец, ожидая от меня хоть какой-то реакции.
Я позволила себе расслабиться. Все это время сидела как на иголках, ожидая подвоха, готовая в любой момент вскочить. Не знала, что это за место, но именем какой-то там святой абы что не назовут, я думаю.
– Да, конечно, это прекрасно! – надеюсь, радость – это именно та реакция, которую от меня ожидают. – Когда мне нужно отбыть? Через месяц, два?
– О нет, дорогая! – вмешалась в наш с отцом разговор Дамина. – Ты отправляешься завтра.
– Как завтра? – глупо хлопая глазами, переспросила я. – А мой праздник?
– Отметишь его там, – раздраженно бросила мачеха. – Прием уже заканчивается, ты просто не успеешь!
– А документы? А собрать вещи? – я была растеряна и не готова к такому скорому виражу в моей жизни.
– О, дорогая, это все такие мелочи! – отмахнулся отец, отпивая вино из бокала. И почему у меня такое ощущение, что ему эту мысль навязала моя обожаемая мамочка? – Документы уже готовы, Дамина позаботилась об этом, у нее есть связи, а вещи соберет прислуга.
Вот в том, что это была ее идея, я не сомневалась! И даже с документами подсуетилась, вы поглядите на нее! Нашла способ от меня избавиться и радуется! Но не тут-то было, поеду и выучусь! Образование мне не повредит, а если в этом институте еще и аристократки учатся – вообще прекрасно! Связи правят балом!
– Тогда я могу идти собираться? – сбрасывая салфетку с колен на стол, не доев даже основное блюдо, спросила я.
– Конечно-конечно, иди! – покивал отец.
А мне было обидно. Обидно почти до слез. Я надеялась, что хотя бы этот человек любит меня. И где-то в глубине души думала, что он защитит и не отпустит далеко ребенка, который вернулся к нему после трех месяцев отсутствия. Как же я ошибалась… В этом мире можно было доверять лишь себе! Как и в любых иных мирах.
Я забежала в комнату, чуть ли не рыча от злости и переполнявших меня эмоций. Лариса, до этого мирно отдыхавшая на жердочке, встрепенулась и сонными глазами проследила за мной.
– Ты чего такая злая?
– Мы уезжаем! – на ходу расстегивая молнию сбоку платья, заявила я.
– Куда? – на удивление спокойно поинтересовалась Лара.
– В какой-то институт какой-то там святой, я не запомнила.
– Не знаю я таких мест, – покачала головой арка, – не слышала даже.
Я сорвала с себя красное платье, с ненавистью глядя на него, оставшись в одном нижнем белье: трусиках и маечке – здесь привычных мне лифчиков не носили, заменяя их неудобными корсетами, которые я игнорировала.
– Да в том-то и дело… Нас туда знаешь кто отправляет? – устало опускаясь в кресло, спросила.
– По твоей реакции понятно, – Лара села возле меня на подлокотник кресла и, потоптавшись – была у нее эта привычка устраиваться поудобней, ткнулась мне в руку головой.
– Сама не знаю, почему так завелась… Хорошее вроде место. Все лучше смерти во время испытаний, – пошутила я, гладя Ларису.
– Ложись спать, отдохнешь, успокоишься, а утром вещи соберем, – посоветовала мне подруга.
И кто из нас старше и благоразумнее? Иногда Лариса поражала своими мыслями, знаниями и умениями.
Утро выдалось неспокойным. Подняли меня ни свет ни заря, но, как говорится, разбудить забыли. Еще минут сорок я безразлично-сонным взглядом рассматривала нервно бегавших туда-сюда служанок, пока мне не принесли завтрак – булочки и чашку горячего крепкого черного чая. Точнее, я не знала, как назывался этот напиток, но по вкусу и цвету – простой черный чай. Бодрящий, самое главное, и приводящий в чувство. Я сделала пару обжигавших глотков и начала осознавать ситуацию. Удручающую. Горничные, не имея четкого представления о том, что им нужно делать, просто создавали видимость работы, перекладывая вещи с места на место. Я наблюдала за ними минут десять, пока не поняла, что надо брать дело в свои руки.
– Стоп! – громко произнесла, поднимаясь с кресла.
Некоторые из девушек, стоявших ко мне спиной, вздрогнули и испуганно обернулись, чуть ли не со слезами глядя на меня. Я в первый момент растерялась от такой реакции. Вроде бить их тут не бьют, чего перепуганные-то такие?
– Ты и ты, – я указала на двух, стоявших ко мне ближе остальных, – упаковываете повседневные платья. Пять-восемь моделей, не больше. Желательно разных цветов и… фасонов. Два платья светлых тонов на специальный случай. И не забудьте про нижнее белье! Все, пошли!..
Девушки побросали шляпки, которые до этого крутили в руках, и побежали в гардеробную. Именно побежали, придерживая платья. Нет, надо все же уточнить, как их тут наказывают за провинности.
– …Ты, – эту горничную я видела впервые, возможно, новенькая, – смотришь, что пакуют те двое, и подбираешь в комплект туфельки и шляпки, может быть, еще какой-нибудь шарфик. В общем, смотри сама. Головой же работать умеешь?..
Та кивнула, дескать, да, головой думает, но с места не двинулась. Чего это она, мозговой компьютер перезагружает? Я помахала ей рукой, намекая, что больше приказаний не будет и она может приступать. То ли загрузка завершилась, то ли девушка отмашки от меня ждала, но побежала так же, как и две предыдущие.
– …Ты и ты, – этих я видела в кухне и, признаться, думала, что там они и работают, – на вас драгоценности. Не слишком… – я запнулась, пытаясь вспомнить слово, – не слишком броские. Что-то скромное…
Так, что еще может там понадобиться, кроме одежды? Именно о ней я подумала в первую очередь, потому как женский коллектив всегда встречает по одежке. Как себя поставишь, так к тебе и будут относиться. А я не хотела прослыть вульгарной особой или девочкой без вкуса, серой мышкой. Такой я не была и первое мнение о себе хотела оставить запоминающееся, но в хорошем смысле этого слова.
– Лейла, – обратилась я к единственной горничной, которая осталась в спальне, – приберись здесь…
После девушек образовался жуткий бардак, они своими метаниями только навели шороху, не более. Некоторые так и побросали вещи, которые держали в руках, из-за чего те теперь несимпатичными кучками валялись на полу. А мне жалко их, дорого же стоит все это, несомненно.
– …А потом не забудь сложить в отдельную сумку бумагу, пару тетрадей и писцы.
В Игдарионе, не было привычных мне ручек и карандашей. Для письма использовали писцы – тонкие палочки черного цвета. Как они действовали – неясно. Стержня внутри не было, руки от писцов не пачкались, и обмакивать их, как те же перья, в чернила не нужно. Одним словом – магия!
– Какая ты грозная! – восхитилась Лариса.
Она, пока я отвлеклась на девушек, подчистила мой завтрак и сидела довольная на спинке кресла, чистя перья.
– Волнуюсь… – призналась я, окидывая взглядом спальню. А теперь придется все бросать, уезжать и привыкать к чему-то новому. Причем, даже неизвестно к чему: вся имеющаяся у меня информация о месте будущего обучения – это название, которое я не запомнила.
– Зря. Было бы о чем переживать… Приедем туда, поступим и покажем им всем, кто главный, – лениво отозвалась Лара.
– Да, ты права, просто… Не знаю, неспокойно.
– Брось, все будет хорошо! – отмахнулась арка.
Я и сама не понимала, почему так нервничаю. Из-за переезда? Глупо. К новому миру привыкла, к новой обстановке не смогу? Смогу! Волнение из-за Ларисы? Даже если правила института не разрешают иметь животных, Лара всегда сможет прилетать ко мне. Нервничаю из-за сборов? Сама ведь все проконтролировала, переживать не о чем. Стоит сесть, успокоиться и приготовиться к долгой нудной поездке в карете. Таким способом я еще не путешествовала, опыт должен быть незабываемым. Кстати, я не выяснила, кто будет меня сопровождать. Вряд ли отец – он уехал, небось, очередное поручение императора. Работал мой папочка на износ, не жалея себя, все для короны и страны, иногда пропадал в командировках на неделю. Но слуги шептались, это не предел, раньше он уезжал на месяцы.
– Мисси Виолетта? – раздался голос Лейлы.
Я обернулась, девушка стояла в дверях, не решаясь ни зайти, ни выйти. Странно.
– Да? Что-то случилось?
– Вас ожидают. Куда проводить гостя?
Гость? Ко мне? Неужели кто-то из старых знакомых Летты прознал о ее возвращении?
– В малую гостиную, пожалуйста, – и на всякий случай уточнила: – В ту, которая зеленая.
Она особенно нравилась мне. Яркая, но в то же время ненавязчивая, успокаивающая, и оформлена с использованием природных мотивов: картины с пейзажами, вазы с приятно пахнувшими цветами и уютные диванчики. Я влюбилась в нее сразу же, как только увидела.
– Подай гостю напитки, пока он ожидает, – приказала.
Я решила сразу же надеть дорожное платье, не тратя времени на лишние переодевания. Это даст гостю понять, что наша беседа не может затянуться надолго, я спешу, а также сэкономит мое время. Простое темно-коричневое хлопковое платье, невзрачное на первый взгляд, если не знать о разрезах по бокам, дополнялось черным кожаным корсетом под грудь и черным же пиджачком с кучей заклепок сверху. Несмотря на лето, было довольно прохладно. Голые ноги, сверкавшие в разрезах платья, смотрелись слишком вызывающе, особенно обутые в высокие сапоги, потому под платье я надела еще и чулки. Горничная заплела мне волосы, украсив интересное плетение черными шелковыми лентами.
Я подошла как раз вовремя, моему гостю только-только подали напитки, судя по выходящей из комнаты прислуге. Я открыла дверь. На одном из диванчиков ко мне спиной сидел светловолосый мужчина.
– Мисс?
– О! – он явно не слышал моего прихода, потому как резко вскочил с дивана и обернулся на мой голос.
Вот почему мужчина был мне знаком! Передо мной стоял не кто иной, как мой знакомый спаситель Георг.
– Мисс Георг, – просияла я улыбкой, подходя к мужчине и протягивая ему руку, – рада вас видеть! Мне не удалось поблагодарить вас в прошлый раз, вы слишком быстро уехали.
– Мисси Виолетта, – блондин прижался губами к моей руке и тут же отступил на шаг, предлагая присесть.
Какой галантный – умилилась я, занимая место на свободном диванчике напротив.
– Что привело вас сюда? – полюбопытствовала, тайком рассматривая его.
Одет он был, как и в прошлый раз, по-походному, только рубашка сменилась, сейчас это был не вычурный красный – ненавижу теперь этот цвет, а сдержанный серый. Сама ткань была расписана золотистыми узорами, тут он все же отличился.
– Как вы себя чувствуете? – не спешил отвечать Георг на мой вопрос.
Может, это обычная вежливость, но мне показалось, что он тянет время. Вот только зачем?
– Спасибо, мне уже лучше… – Вашими молитвами, небось. – Я благодарна вам за свое спасение. Эта лихорадка совсем лишила меня чувств, оттого я могла вести себя немного странно…
Я с осторожностью подбирала слова. С их точки зрения, я, должно быть, тогда вела себя крайне неадекватно и чушь несла несусветную, странно, что меня вообще узнали и помогли. Спасибо вам за это, а теперь попрошу на выход.
– Ничего-ничего, я все понимаю, вы были не в себе, – поспешил заверить меня Георг.
– Прекрасно.
Пауза затянулась. Георг не спешил закончить наш разговор, неспешно попивая чай. С моей же стороны было бы крайне невежливо задавать тот же самый вопрос, между прочим, полностью проигнорированный дважды. Пришлось налить и себе чаю и молча пить, поглядывая на незваного гостя. И чего ему надо? За наградой пришел? Сам же обеспеченный вроде, а все туда же? Так пусть обломится, папочки в замке нет, сама я ему ничего не дам. Даже если бы и хотела, денег у меня нет. А драгоценности пихать мужику как-то не комильфо, не поймет еще.
– О, вы уже здесь! – дверь открылась, и я увидела папу.
Вернулся? Когда успел, если я с час назад сама лично в окно наблюдала его отъезд.
– Папа, – улыбнулась я, кивком приветствуя родителя.
– Дорогая, мисс Георг любезно согласился сопроводить тебя в институт, – сообщил тот мне «радостную» новость. – Ты же знаешь, на дорогах сейчас неспокойно, одни воры да разбойники. Он лучший ученик Академии магических искусств! Лучшей защиты не сыскать!
Я раздраженно поморщилась, не сдержав эмоции. Хлыщ столичный, вот он кто! Нужен он мне, как Ларисе третье крыло. В дороге я надеялась и дальше практиковать язык, а еще был у меня план по обмену в ближайшем же городе некоторых украшений на деньги, которые в любом случае мне понадобятся. Свои, личные, всегда быть должны.
– Все, и не хмурься, – заметил мои эмоции отец, – это мое последнее слово! Вы выезжаете через сорок минут, будь готова!
Лионель покинул гостиную, на прощание громко хлопнув дверью. И что на него нашло, не пойму? То забота и нежность, то резкость и невнимание к моим желаниям. А я еще думала, что они с Даминой ужасная пара. Вот уж точно муж и жена – одна сатана. И верь потом людям…
– Вы же понимаете, что совершенно мне не нужны? – обратилась я к Георгу, вставая. – Этот случай отличается от прошлого… А еще у меня есть Лариса, которая прекрасно справится с моей защитой.
– Это личная просьба его милости, я не мог отказать, – холодно произнес мужчина.
– А стоило бы… Я с вами никуда не поеду! – не терпящим возражений тоном произнесла я, глядя на собеседника.
– Я тоже от этого не в восторге, вы же ненормальная, расстанемся с вами сразу, как отъедем от ворот, – раздраженно бросил Георг, резко поднимаясь и быстрым шагом покидая гостиную.
Дверью не хлопнул, и ладно. Нервный какой, вы посмотрите на него! И нечего на меня так своими глазами сверкать!
Глава 7
Воспоминаний много, а вспомнить нечего,
и впереди передо мной – длинная, длинная дорога, а цели нет…
Иван Сергеевич Тургенев «Отцы и дети»
Через тридцать минут после нашего разговора я сидела в карете, как и подобает любой приличной девочке, ожидая, когда тронемся в путь. Лариса нервно косилась на закрытую дверцу – ее напрягало маленькое пространство, и она уже который раз норовила сбежать. Я, естественно, ей этого не позволяла. Не хотелось остаться одной в этой коробке на колесах. Все мы, включая нервного Георга, слуг, кучера и лошадей, ждали папу и Дамину. Они по всем правилам приличной любящей семьи должны были выйти и проводить меня в путь, пожелав легкой дороги. Но время шло, некоторые из слуг начали поглядывать в сторону кареты с жалостью во взгляде. По замку и так ходили слухи, что от слабоумной дочери спешат избавиться, а тут, считай, все подтвердилось, даже проводить не вышли. Я открыла дверь, выглянула и осмотрелась. Да так, что некоторые из прислуги вздрогнули – такой злобный взгляд у меня был.
– Поехали! – гаркнула я.
– Но… – попытался возразить мне кучер, сидевший на козлах.
– Я сказала – поехали! Или ты глухой? Тогда зачем держать глухую прислугу? Найти тебе замену? – прищурившись, уточнила я у мужика.
Тот испуганно помотал головой и стеганул лошадей кнутом, да так, что те рванули с места в карьер, как говорится. Я, не ожидавшая такой прыти, чуть не вывалилась из кареты. Слава богам, за дверцу держалась, а то все, поминай как звали, попала бы под колеса, и конец. Дверцу закрывала с грохотом, а на место садилась, сердито сопя. На мужика сорвалась, но тот сам виноват, нечего было препираться, видел же ситуацию…
– Не сопи.
– Я не соплю.
– Вот и не сопи.
– Да не соплю я! Чего пристала? – разозлилась я еще больше.
– Ты как злобный разбуженный зимой шуршик, – хохотнула Лариса. – Со стороны себя видела?
– Ой, отстань, а? – с мольбой в голосе протянула я.
Кто такие шуршики, я не знала, но явно кто-то нехороший. Лара меня обычно ни с чем хорошим не сравнивает, больше со всякой гадостью.
– Хлыщ за нами едет? – спросила Лара через несколько минут тишины.
Я отодвинула шторку, прикрывавшую маленькое окошко, и выглянула наружу. Карета неслась по тракту, окруженному лесом. Наш замок стоял посреди хвойного массива большой белой глыбой, возвышавшейся над деревьями на добрую половину их роста. Утром из окна такую красоту можно было наблюдать, что дух захватывало. А вставала я рано, чаще всего, когда солнце только всходило, и училась до самой вечерней зари, не выпуская книг из рук. И то корила себя за то, что так мало знаю, умею и могу. Мне нужно больше времени, больше практики, чтобы спокойно выходить в люди. Да, за этот месяц я научилась разговаривать. Путая слова, медленно и короткими предложениями, но разговаривать! Но этого мало… И сейчас я совсем не хотела сопровождения, которое могло поломать мне все планы. Но Георг, несмотря на наш договор, уперто следовал за нами.
– Едет! – раздраженно поморщившись, ответила я на вопрос Ларисы.
– Что делать будем?
– Избавимся от него в ближайшем городе. Пусть катится колбаской, – отмахнулась я. – Он сам обещал, пусть валит.
– Кого валит? – кровожадно уточнила арка.
– Убирается в смысле, – потом поняла, что и тут она меня не поймет, и еще раз уточнила: – В общем, пусть уезжает куда глаза глядят. Он своей дорогой, мы своей.
Лариса важно покивала в ответ, дескать, поняла мои сбивчивые попытки объяснить что-то. Я лениво разглядывала пейзаж за окном, который разнообразием не радовал. Лес – он и в Игдарионе лес. Ехать нам предстояло долго – почти две недели, в зависимости от погодных условий и состояния дороги. Папа путешествовал с помощью амулета, настроенного на столицу и наш родовой замок. Но у меня в руках амулет телепортации светился всеми цветами радуги и не желал выдавать правильные конечные координаты. Мне не хотелось оказаться посреди океана, а потому путешествие проходило чуточку сложнее, чем у других. Жили мы далековато от столицы, в которой находился этот самый институт, а потому предстояло по пути заезжать в большие и малые города на ночлег и за провизией. Чему я была несказанно рада. Интересно было посмотреть, как живут люди, чем отличаются от нас, землян, и вообще – это же другой мир! Удивительный, непохожий на наш! Я, конечно, видела, как живут простые люди Игдариона, но вся планета одной деревушкой не ограничивалась. Та же столица, я уверена, во много раз богаче и ухоженней. И люди там совершенно другие – такие, как Георг и моя матушка: лощеные, надменные и ни разу в своей жизни ничего тяжелее вилки не поднимавшие. Аристократы, одним словом. Я одна из них – единственная дочь первого советника императора, нежно любимая и балованная. Вот только такой была Виолетта… Моя мачеха, небось, радуется своей победе. Избавилась от нелюбимой падчерицы, все внимание отца снова принадлежит ей, да вот только, если бы я не хотела, меня и танком в этот институт не загнали бы. Образование вещь – нужная в быту, особенно для леди высшего света.
Мы ехали уже часа три, а может быть, больше, когда обхаянный мною кучер дал отмашку на привал. Карета остановилась, тяжко скрипнув. Пока возница занимался лошадьми, я выпустила Ларису размять крылья и заодно решила пройтись сама. От долгого сидения, да еще и в неудобной карете, которую подбрасывало на каждой кочке, тело затекло. Я начала задумываться о собственной лошади и обучении верховой езде, несмотря на то, что боялась этих животных. Лариса вообще выглядела разозленной на весь мир, ее я лишний раз не трогала, боялась за собственную жизнь – она в порыве негативных чувств могла и в волосы вцепиться. Вот и сейчас она первым делом полетела на охоту сбрасывать напряжение. Я же в это время гуляла по полянке недалеко от места остановки. Кучер поглядывал на меня с настороженностью, но не лез, слава богам. Надо будет потом извиниться, да и имя его узнать не помешает, ехать вместе нам еще долго.
– Вы не слишком-то дружелюбны, – неожиданно прозвучало сбоку.
Я поморщилась, общаться с еще одним обиженным у меня не было абсолютно никакого желания. Но, похоже, оно было у Георга. Он не спешил уходить и наблюдал за мной, плечом прислонившись к дереву. Красивый все-таки, зараза. Небось, каждая встречная слюни на него пускает.
– А вы не спешите исполнять свои обещания, – напомнила о нашей договоренности. – Мы уже достаточно отъехали от ворот, а я все еще наблюдаю вас рядом.
Может быть, и стоило наладить с ним хорошие отношения, он-то не виноват в моем плохом настроении, но каждый раз он как будто специально нарывается! Бесит! Нет, не бывать перемирию. Пусть катится колбаской по Малой Спасской.
– Я уеду в ближайшем городе, не беспокойтесь, – сверкая глазищами, ответил Георг на мой выпад. – Часа три – и я избавлюсь от ненужного груза, а вы спокойно поедете дальше. Куда вы там направляетесь? В школу для магически отсталых?
Это я груз?! Нет, каков хам! И что значит «школа для отсталых»?! Нет, я слышала, что магов во многом превозносят – как же, защитники империи, светила науки – но вот о притеснениях простых людей, не обладающих магией, все молчали… Или все настолько привыкли к этому, что даже не обращали внимания?
– Лучше быть обделенной магически, чем умственно, – поставила я точку в нашем разговоре, разворачиваясь и поспешно возвращаясь к карете.
– О, стало быть, вам не повезло вдвойне! – крикнули мне в спину.
Я сжала кулаки, но промолчала и продолжила идти, не оборачиваясь, прекрасно понимая, о чем именно он говорит. Не объяснишь же ему всей правды. Чурбан неотесанный! Пусть думает о нашей первой встрече, что хочет. В конце концов, у меня была лихорадка, всегда можно списать все на нее. А то, что я языка не знала и шарахалась от людей… Об этом знала только Лара.
– Все в порядке?
Я подошла к кучеру, который занимался лошадьми. Не стоит откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Он не ожидал, да и вообще явно не привык к такому вниманию. Весь сжался, взгляд отвел и явно не был настроен на беседу. Но и мы не из робкого десятка, свои ошибки признавать умеем.
– Вы меня простите, сорвалась на вас ни за что, – неловко улыбаясь, произнесла я, осторожно дотягиваясь до руки мужчины. – Я вовсе не хотела вас обидеть.
– Да ладно, чего уж там…
– И все же! – пылко воскликнула я. – Я ведь даже имени вашего не знаю, а нам еще путешествовать вместе долгое время.
– Карл, мисси, – представился мужчина.
Я заметила, что он уже не так напряжен, да и настроен дружелюбно – не каждый день к нему извиняться дочки герцогов подходят. К простому мужику. А выглядел он действительно просто, такого на улице среди толпы не выделишь. Худой, невысокого роста, с поредевшими черными волосами, которые слегка тронула седина. Единственное, что выделяло его, это глаза – голубые, не утратившие с возрастом своей яркости.
– О, зовите меня просто Виолетта, когда мы наедине. Так будет намного проще и комфортнее.
Было видно, что мужчина засомневался, но все же через некоторое время неуверенно кивнул. Ну и прекрасно, ну и славно. Я улыбнулась ему, дождалась вернувшуюся с охоты довольную Лару и вновь села в карету. Наш путь продолжался. Но если с возницей все наладилось, то с другой тучи стали мрачнее и гуще. Того и гляди молнией шибанет…
Лариса, естественно, заметила и мои недружелюбные взгляды, и молнии едва сдерживаемого гнева в зеленых глазах Георга, но первые пару минут молчала. Я тоже молчала, не желая ничего рассказывать. Но терпение арки закончилось. Она начала переступать с ноги на ногу, с любопытством заглядывая мне в глаза. А потом все же не выдержала и, раздраженно взмахнув крыльями, потребовала отчета о произошедшем.
– Он сам нарвался. Мы немного повздорили, – сдалась я под напором птицы.
– Какие страсти… – выдохнула Лара, прикладывая крыло к груди.
Вот честно, захотелось это крыло сломать. Какие страсти у меня могут быть с этим… этим… Даже слов приличных подобрать не могла! И, видимо, Лариса что-то такое уловила в моем взгляде, потому как поспешила уточнить, что конкретно имела в виду:
– Вы поубивать друг друга готовы. Если бы не запрет на магию вне академии без особой необходимости, ты бы уже угольком была.
О, какая интересная информация. Стало быть, наш многоуважаемый маг сейчас так же беззащитен, как и я? С чего бы ему тогда в охране у меня быть?
– Почему тогда он в моих охранниках?
– Так меч у него не отбирали, – пожала плечами Лариса. – Да и в случае нападения он имеет право прибегнуть к самозащите.
Все же неглупые люди сидят у них в правительстве. Прекрасно понимают, какая сила сосредоточена в руках магов, вот и ограничивают их. А уж о необученных и говорить не стоит. Им только дай показать, какие они крутые. У подростов гормоны играют, самый буйный период.
В голове созрел коварный план по избавлению от Георга. Будет под ногами мешаться, сделаю так, что применит магию и вылетит из своей академии как пробка, с брызгами скандала. Он пылкий, сорвется на раз-два. Я ухмыльнулась, приблизительно набросав план действий. Пусть только попробует еще раз меня глупой обозвать…
– Ты бы сейчас себя видела, – поежилась Лариса. – Любая змея удавится от зависти.
– Ой, Ларочка, а жизнь-то налаживается! – пропела я, наслаждаясь видом из окна.
Первый населенный пункт, в котором мы остановились на ночлег спустя долгий день езды, носил гордое, но странное название Цвиглишраст. Лара перевела мне его как «щекастый дом». Очень странно работала наша с ней связь. Как гугл-переводчик, иногда она выдавала странные фразы… Цвиглишраст – небольшой, но городишко, что безумно меня обрадовало. Тут тебе не простая дорога – плиточка лежит на улицах, дома укрыты не соломой, а чем-то вроде черепицы, да и вообще люди как-то поактивнее, поулыбчивее, что ли. Сразу видно различие деревни и города. Я прилипла к окну кареты, с интересом рассматривая и сам город, и людей, и редких животных. Мужчины почти ничем не отличались от мужчин в замке, одеты были либо в костюмы, либо по-простому в рубахи со штанами. Дамы извращались как могли. Но сразу, лишь взглянув, можно было определить, кто из девушек к какому сословию принадлежал, в отличие от тех же мужчин. Это выражалось в первую очередь в одежде, а потом уже в манере держаться и в сопровождении. Кто попроще, не мог позволить себе украшения, а кто побогаче – прямо-таки выпячивал свое состояние, не понимая, как это пошло и вульгарно выглядит. М-да, моветон немыслимый… Сороки – они и в другом мире сороки. Тут, как говорится, можно вывезти девушку из села, но село из девушки не вывезешь.
– Стекло треснет, будешь так напирать на него, – хохотнула Лариса.
– Интересно же! – оживленно воскликнула я. – Лара, а почему эта дама со змеей на шее?
Женщина как раз проходила мимо нас. Красивая, ухоженная, статная. Несмотря на возраст – а ей на вид далеко за пятьдесят, шла она легко и грациозно. Так ходят балерины, гордо держа осанку. Платье ее не было вычурным, но черная, похожая на бархат ткань, явно не из дешевых. Единственное, что портило образ леди, выбиваясь из общей картины, это ярко-зеленая змейка, обвившая ее шею. Можно было бы принять ее за необычное украшение, но она шевелилась и высовывала юркий раздвоенный язык.
– Фамильяр, – бросила Лариса так, будто это должно мне что-то объяснить.
Я припомнила, что она уже не раз упоминала подобных зверей в наших разговорах. Из книг собственного мира я знала: фамильяры – магические существа, помощники, проще говоря. Но как дело обстояло здесь, не имела понятия вообще.
– А поподробнее? – все еще рассматривая женщину, спросила я.
Та как будто услышала меня, повернула голову в мою сторону, задорно улыбнулась, словно маленькая девчонка, и лукаво подмигнула. А змейка – о боги! – поклонилась и пару раз приветливо махнула хвостиком. Я смутилась, но кивнула в ответ, неловко улыбаясь. А потом задернула шторку и села на место: не хотелось, чтобы обо мне думали как о деревенщине. Да и неприлично людей рассматривать. Хорошо, она попалась такая понимающая, а вдруг какой аристократ напыщенный? Нет уж, сиди на попе ровно, Лиля, и не лезь во всякие сомнительные ситуации. А лучше вот Ларису Ивановну послушай.
– Ну, фамильяры… Они ведьминские, там ритуал какой-то специальный проводят, какой – только ведьмы и знают. Фамильяры помогают им, кто магией, кто в пакостях, кто еще в чем. Разные они все. Говорят, фамильяром любое существо стать может, было бы в круг магический призвано.
– А от других они чем отличаются? Как их выделять среди остального зверья?
– Так разговаривают они! Противные все, – Лариса скривилась, явно вспомнив не самое удачное знакомство в жизни. – За свою ведьму в огонь и в воду готовы.
Ну хоть тут все как у нас, как по канону. И ведьмы противные, и фамильяры их не лучше! Эх… Мне бы к ним, я бы им показала ведьму, с моим-то характером. Легенды бы слагали. Но мое тело обделено магией, да и я сама могу разве что с Ларисой разговаривать. И то неизвестно как.
Карета остановилась возле трактира с уютным названием «Весенний лес». Невысокое здание, всего три этажа, расписано цветущими яблонями. Необычно и чрезвычайно красиво. Рисунок бросался в глаза еще на подходе, привлекая внимание. Неудивительно, что место пользовалось популярностью как у местных, так и у приезжих. Надеюсь, для нас найдется парочка свободных номеров. Я оставила Карла заниматься лошадьми, а сама отправилась внутрь, не забыв о Ларисе, которая с важным видом сидела на моем плече.
Внутри заведение оказалось таким же приятным и привлекательным, как и снаружи. Маленькие столики, накрытые белыми скатертями, ажурные занавески на окнах и большое количество цветов на подоконниках и столиках. Встречала посетителей приветливая барменша, женщина, что неудивительно, судя по обстановке. Думаю, она же и была хозяйкой, она уж очень подходила этому месту. Рыжеволосая, пухленькая и розовощекая. Именно про таких говорят: хохотушка! Видно было, что свою работу она любит, как и это место. Но самое главное не обстановка и не персонал – трактир блистал чистотой! Это радовало. Надеюсь, в номерах у них так же чисто, как и в обеденном зале, и я не проснусь утром в компании клещей и тараканов, если они есть в этом мире.
– Здравствуйте! – направилась я сразу же к улыбавшейся женщине. – Мне необходимо снять два номера. Один для меня, второй для моей прислуги.
Рыжая едва заметно прошлась по мне взглядом. Я отнеслась к этому с пониманием. Такие, можно сказать, профессиональные взгляды бросали во всех заведениях. Как еще определить, какой именно номер подойдет человеку, и при этом не обидеть его? Только оценив человека «на глаз».
– К сожалению, все люксы сейчас заняты, но я могу предложить два стандарта, – вежливо ответила девушка.
– Да мне подх… – меня перебили самым наглым образом, не дав закончить фразу.
– Три номера! – влез в наш диалог Георг. Совершенно бесцеремонно и нагло, при этом вовсю улыбаясь женщине. Позер!
Я развернулась к нему, окатив его фунтом презрения и чуточкой злости. Хотелось высказать ему все, о чем я сейчас думала. Но, боюсь, моего словарного запаса не хватило бы выразить мысли на этот счет. То ли дело наш великий русский! Одним словом можно столько всего рассказать – заслушаешься! А если еще одно добавить, человек даже поймет конечный пункт путешествия, в которое его отправили! А тут приходится за речью следить, каждое действие обдумывать, да еще и об этикете не забывать. Мы же леди, ага…
