Текст книги "Дорога смерти (СИ)"

Автор книги: Елизавета Флоркинголд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Пробежав между двух деревьев врезалась в стену двухэтажного здания. Увы, осталась только одна стена, а так я бы полазила по всем этажам, выцарапала бы свое имя около окна, и обязательно взяла бы какой-то трофей.

Хотя вот тут валяться гильзы. Думаю, они отлично подойдут моей коллекции. Где-то на тропинке я видела ворону, можно было ее подстрелить, если бы у меня был пистолет.

Трофеи положила в карман. Теперь там не осталось места для зажигалки. И хотя черная роза на ее крышечке напоминает мне о Руби (из всех сестер моя любимая) я без труда бросаю ее об стену и весело хлопаю в ладоши, когда она разлетается.

В этот миг кто-то хватает меня за плечи. Оборачиваюсь и вижу девочку своих лет. Мне даже кажется, это она показывала мне рогатку.

– Привет, как тебя зовут?

Она молча махает мне рукой. Возможно, немая. Нет, я точно помню как она смеялась! Не давая задать еще вопрос, девочка берет меня за руку и куда-то ведет.

– Эй, ты что, я не маленькая, чтобы меня за ручку водить!

Да, я еще ребенок, но не настолько же! С чего она взяла, что я вот так спокойно буду прогуливаться по лесу под ручку с милой балериной в платьице? Хорошо что незнакомка поняла ход моих мыслей: сначала попыталась сжать руку, затем отпустила.

Я на всякий случай начала отходить, постепенно перешла на бег. Остановилась уже между той стеной и площадкой.

Она сидела там, в небольшом пятнышке света, который проскользнул сквозь оконную раму второго этажа. Скрестила ноги, смотрела на землю и грустила. Глубоко вздохнув, девочка начала вставать и исчезла. Чудесия, чего только не случается в этом лесу!

На площадке отдыхать очень весело. Заброшенность даже придает ей какой-то магии, превращая башенку в настоящий замок, а карусель – в пиратский корабль. Не знаю, сколько я там проиграла, но уже устала. Решила присесть на лавочку.

Под ней все еще валяются недокуренные сигареты, кажется их тут выкинули дня два назад, не больше. Это вполне могла быть Руби. которая таки дотянулась до сигарет, но как если зажигалки не было… Хотя тут и не такое можно найти.

Около этой площадки, где краска потрескалась, а железо проржавело, лежит ковер, как тот, который висел у мамы на стене. Я подхожу к нему, в надежде найти новую улику, разворачиваю и вижу там…

Медведя. Очень стремного, двухголового, как сиамского близнеца. О да, это отличный экспонат для моей коллекции сокровищ! А как насчет Руби? Мне кажется, тут с ней могло произойти что…

Черт, эта ворона на дереве меня напугала! Ну все, как только найду рогатку подстрелю ее и закопаю! Ох, и как я могла подумать что она… нет, моя сестра никогда не сделала бы такого, хоть и думала о смерти. У нее есть семья, есть я в конце концов. Она ни за что не оставила бы меня. Ладно, надо продолжать поиски.

До лагеря дохожу почти незаметно. Кого-то этот лес может напугать, но только не меня! Хах, да для моих быстрых ног этот путь как тропинка – иду по памяти и постоянно вижу ту карту перед глазами. Кажется, там мимо пролетали какие-то предметы вроде тележки или там ботинок, какой-то пень… Да и ладно, потом разберусь с ними, сейчас не это главное.

Лагерь действительно похож на то место, где могут остановиться заблудившееся: палатки, костер, даже некое подобие туалета. Угли еще горячие, со срубленного молодого деревца капает смола…

Первым делом проверяю туалет, который оказался сараем. Там нет ничего кроме дров и… Одежды Кармен? Так-так, а вот это уже серьезная улика! Они были здесь, играли, переодевались, даже пиво пили, как я вижу, а меня не позвали. То есть чтобы играть с рогаткой я слишком большая, а чтобы с ними отдыхать – маленькая?

Ну и отлично не нужны мне такие сестры, даже Руби… Просто пойду в ту сторону, где была тропа, навещу бабулю и домой. Может, мама накажет за то что я не принесла ей лекарства, зато хоть погуляла.

К моему удивлению мой внутренний компас меня подвел: когда я была на том месте, где сошла с тропинки, там только деревья остались! Думая, что прошла недостаточно далеко, я направилась дальше и таки увидела свет в этой темной чаще.

Откуда не возьмись над моей головой появились провода – значит я уже близко. Еще несколько столбов и они ведут к полю, такая высокая золотистая трава, разные цветочки, не такие скучно-желтые как я видела в лесу, такие только здесь растут, они особенные, как и это место.

Оно напомнило мне лето в деревне у бабушки. Не у моей, конечно, она всегда жила в этом домике посреди леса и мы никогда больше чем на день к ней не приходили. Это была бабушка моей лучшей подруги, и там у нее в деревне за нами никто не следил. Мы могли целыми днями гулять вместе, бегать по полю и ловить друг друга но…

Вспомнить грустный конец истории мне не дают теплые руки. Я оборачиваюсь и вижу девочку, похожую на ту, что была в лесу, только платье красное. Она смеется, значит это та, у которой была рогатка. Незнакомка прячется в траве, подбегая туда я никого не вижу.

Ее хохот раздается дальше, бегу следом за ней и ловлю. Теперь уже я прячусь. Ах, солнышко так пригревает и трава очень мягкая…

Спустя час мы устаем играть. Сегодня вообще был очень трудный день. Я набегалась и напрыгалась за все те дни, что просидела дома. Теперь она ложиться на траву и я рядом. Закрываю глаза и представляю, что завтра не настанет, что моя подруга детства не переедет в другой город и мы вечно будем играть под солнцем.

А просыпаюсь я от холода. Поначалу вокруг только темнота, затем появляется и домик моей бабушки. Мне очень плохо, настолько, что не хватает сил даже на то чтобы поднять голову – она безвольно лежит на плече. И все же я не хочу идти к бабушке, ведь все мое тело покрыто липкой кровью. Такое уже бывало раньше: я поранилась из маленькой царапины натекло много крови, а бабушка схватила меня за руку. Ее глаза посмотрели на меня как-то неестественно, а потом она ругала маму.

– Ты ее не бережешь, разве не помнишь, о чем я тебя просила?

Никогда не видела свою мать такой напуганной. Она молча кивнула и взяла меня за руку (ненавижу держаться за руки!).

– Буду внимательнее…мам… – Выдавила она из себя. А затем уже увереннее – Джинджер, девочки не должны лазить по деревьям, шрамы их не украшают.

Так что я решила вернуться домой, какой-бы невыносимо долгой и трудной не была бы дорога. Пробегу через маму (отдохну в автобусе и смогу бежать) забегу в ванну, смою кровь и обработаю рану пластырем. Никто ничего не заметит и проблемы обойдут меня стороной.

Но к моему величайшему удивлению на улице никого и ничего нет. Даже телефона экстренной связи и следа автобусной остановки… Может, я просто не вижу в темноте, так и придется вернуться к бабушке, вновь проделать этот путь едва держась на ногах. Но ничего, для девочки-индейца любое испытание впору!

Захожу в дом без проблем и пытаюсь предаться воспоминаниям. Слышала от Скарлет, это помогает отвлечься. Помню, как мы с моей лучшей подружкой ночевали снова же таки у ее бабушки. Тогда наши кровати стояли около друг друга, теперь мама говорит что я должна спать в отдельной комнате от других девочек и тем более от мальчиков.

Но я убегаю от ее запретов, как Питер Пен, только в свою сказочную страну. Вновь шагаю по этой комнате с кроватями, чувствуя себя как маленькая куколка. Точно, словно выпила зелье уменьшения.

Продолжаю ходить по дому МОЕЙ бабушки, который раньше был вроде не совсем таким… Продолжаю вспоминать. И тут в голове мелькает один момент – струна, которую я хотела попробовать привязать на рогатку девочки в красном, но она спрятала ее.

Теперь так же вспоминаю какой-то фильм, который ночью смотрела с Руби. Мы часто смотрели с ней ужастики по вечерам… Я все еще люблю ее, все еще скучаю.

А могла ли та девочка как в фильме… Рука непроизвольно тянется к шее. Нет, такое невозможно! Во-первых, она не настолько сильная, мы же одногодки, во-вторых, я бы тогда уже была мертва и не ходила по домику.

Захожу к бабушке и вижу как она спит. Тихонько зову ее, она просыпается, заплетает свои черные волосы в два хвостика (краситься как Кармен, ха-ха) и встает с кровати. Мне показалось, она выглядит моложе своего возраста, но точно не могу рассмотреть – ночнушка до пола, а руки без морщин мне ни о чем не говорят.

– Внучка моя, я так рада, что ты пришла. – И только голос возвращает в реальность – хриплый и усталый.

– Ба, мне так плохо. Кажется, я попала в какую-то передрягу. – Не знаю, что на меня нашло, сказала как под гипнозом. Наверно надеялась, что она приласкает меня как мама в детстве, и это станет доказательством того, что никакой я не подросток.

– Ну-ну, тише, милая. – И она таки обнимает меня, прижимает к себе. Я чувствую, как она проводится языком по моей шее.

Это классно, что она меня обняла правда…

Но еще я чувствую, будто во рту у нее осталось два зуба, острых зуба.

И это не совсем нормально.

Джинджер

========== Часть 5 ==========

– Мам, а куда подевались наши сестрички?

Я зашла в мамину комнату. Другим она не разрешала туда входить, а меня пускала. В отличии от наших довольно простенько обставлена: кровать, стул, небольшой комод и зеркальце – никаких излишеств. Несмотря на то, чтобы не знаем своего отца, а мама одна зарабатывает на всех (Скарлетт могла бы ей помочь, она и собиралась вскоре на работу устроиться) она ни в чем нам не отказывает.

– Они ушли дорогая, к бабушке в гости. Ты тоже сходи, встретишься с ними и попросишь, чтоб… домой вернулись.

По ее щекам катятся слезы. Я часто видела ее грустной или задумчивой, но настолько печальной – никогда.

– Они ушли на небо правда, мама?

Обнимаю ее. Она какое-то время придерживает меня, гладит по голове, потом резко начинает говорить снова.

– Почему небо, дорогая?

– Мы все стремимся к небу, и когда-то таки попадаем туда.

– Небо это просто воздух. Мы об этом говорили, помнишь? Туда летали космонавты, и ничего не нашли.

– Это наше небо, а есть другое, невидимое. Там живут те, кого называют ангелами или духами, и там так хорошо, когда-то все-все туда попадут…

– Прекрати, Роуз, они не на небе! – Мама крикнула, она никогда не кричала на меня. – Просто ушли к бабушке в гости, вот и все. Иди скорее, пока не стемнело и не сворачивай с тропинки в лес.

Резко встала, схватила меня за плечи и вытолкала за дверь. Я сама пошла на кухню и собрала все необходимое в корзинку. Ведь мама именно меня просила собирать их раньше, хотя обычно все поручения выполняет Скарлетт. Когда я проходила мимо гостиной, Робин играла с машинкой. Она не слышала, как мама плакала за дверью. Я хотела подойти и утешить ее, но дверь была закрыта.

Стоило мне подойти к лесу, как вспомнились слова Руби, мол все мы скоро встретимся. Может, она не сказала это вслух, но подумала. Значит я не одна такая, это у нас семейное – дар провиденья.

Я пошла по тропинке, как мама просила и не сворачивала в лес. Да и не хотелось мне туда идти – слишком темно, не видно и лучика света. А я не хочу падать во тьму, я хочу быть ближе к небу.

К домику бабушки дошла без проблем, открыла калитку, затем дверь, забежала в слегка потрепанный временем коттедж и поднялась на второй этаж.

Бабушка сидела в кресле-качалке. На звук моих шагов она обернулась с большим удивлением.

– Я принесла тебе гостинец от мамы и лекарства.

– Спасибо, милочка, мне так полегчало когда твои сестры меня навестили, а теперь еще и ты, младшенькая.

– Я не самая младшая.

– Ах, точно, еще одна… прости, моя память подводит с годами.

– Ничего, зато ты прекрасно выглядишь! А где все остальные? Мне бы хотелось повидаться с ними, чтобы мы вместе пошли домой.

– А они уже ушли, как раз незадолго до твоего прихода. Ступай тоже, деточка, глядишь и догонишь. Поторопись, ты же не хочешь идти домой одна?

– Хорошо, бабуля, выздоравливай.

Я отправилась назад бодрым шагом, но меня заставил остановиться чей-то голос. Это была песня, которую исполняла Скарлетт. Я слышала ее высокий голос, и готова была поклясться, что она также играла на пианино. Когда-то мы играли с ней вместе, пока она не выпустилась со школы.

Тогда я подумала что показалось, все-таки где в лесу пианино взяться? Но потом отчетливый голос Джинджер, и его я ни с чем не спутаю.

– Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать! Кто не спрятался, я не виновата!

Они что ли играли в лесу? Хм, возможно, их кто-то пригласил туда поиграть? Мама просила меня слушать старших, учила не ходить в опасные места и не говорить с незнакомцами, но если моим сестрам можно, то и мне тем более.

Я оставляю пустую корзину – все равно в ней нет смысла – и захожу в лес. Деревья прячут меня от солнца и я не чувствую себя плохо. Признаю, мои мысли по поводу темноты были ошибочными. Она не холодная, а наоборот очень даже теплая – укутывает, как пуховое одеяло, словно хочет уложить тебя спать.

Теперь мне надо найти кого-то. Не думаю, что есть смысл прятаться в лесу, где из-за деревьев не видно даже других деревьев.

Прогуливаясь в поисках сестер нашла театр. Тут никого нет так что не думаю, что кто-то будет против, если я взойду на сцену. Становлюсь около пианино и осматриваюсь по сторонам: какое чудо, на крышке лежит флейта! Она конечно немного больше моей, и первые звуки выходят с фальшем, но потом привыкаю и мелодия получается прекрасная.

Мне даже кажется, что кто-то подыгрывает мне на пианино. Скарлетт, ты здесь… Ты уже с небом, да? И ты спустилась чтобы поговорить со мной, как это милосердно с твоей стороны! Мы играем так вместе очень долго, но потом она замолкает, закрывает крышку и невидимая фигура уходит куда-то вдаль. Больше не вернется, у нее на небе там много-много дел, как и в этой жизни.

Дальше я попадаю, на площадку. Хотела покататься на качелях, но услышала плачь. Те качели, что остались целыми, поскрипывали и слабо раскачивались туда-сюда, а на сидушке лежал какой-то медвежонок. Мне там не понравилось, такое чувство, будто тут бродит пораненная душа. Я бы хотела ей помочь и указать путь, но сама не могу его найти.

Дальше наткнулась на пенек с ножом в нем – ужасно.Хорошо что этот нож торчит там, и больше никто им не воспользуется. Около этого самого пня нашла лагерь где был уже не нож, а целый топор. Едва подойдя к нему я услышала писк, а потом треск. Не знаю, это плакали деревья, которые тут срубили, или кто-то еще, но мне не хочется этого узнавать. В темноте все-таки есть что-то ужасное и я не желаю в него погружаться. Мне хочется найти просветление, если вообще хочется искать, я так понимаю, найти сестер уже не получиться.

Очень-очень близко к выходу, на таком же солнечном кусочке земли, только оторванном от тропы, замечаю очень странные цветы. Они красные, но с белыми пятнами, будто карты покрасили их в красный цвет. Тут никто не плачет и не говорит, есть только приглушенные шаги которые приблизились ко мне и затихли, а затем стали отдаляться.

Вот так я и скитаюсь по кругу вновь и вновь возвращаясь к этим местам. В каждом из них есть незавершенные дела, такое невозможно не почувствовать, только не мне их суждено завершить.

Время идет, в лесу сгущается туман. Я пытаюсь выйти из него, но только еще больше погружаюсь. Обманчивый, холодный, хочет спрятать меня или спрятать что-то от меня… Как вдруг среди этого тумана я вижу человека. нечто, подобное ангелу, он парит над водой и протягивает ко мне свои руки.

Ангел стоит над лучиком света – он только что спустился с небес. Стоит ему двинуться и коридор закроется – он потеряет дорогу, а я свою путеводную звезду. Наверно, это мой ангел-хранитель, мама говорила, они следят за нами, а я так же верю что иногда они являются людям.

Иду к нему и чувствую холод – нога коснулась края берега. Ах, он оказывается парит не над землей, а над озером, это еще чудеснее и волшебнее! Но он не мог пошутить надо мной, ангелы они ведь не злые, так что я начинаю ходить по краю в поисках чего-то, что поможет мне.

Он поворачивается за мной и продолжает звать только жестами, без голоса. Но когда с нами общаются высшие силы они как правило не используют слов.

Нахожу лодочку, оставленную тут рыбаком или может этим самым ангелом. Она шатается и тут только одно весло… О, конечно я знаю что это – испытание верности. В древние времена люди должны были доказать, что они доверяют высшим силам, и я докажу.

Сажусь в лодку начинаю плыть. Все хорошо, я верю в него и все хорошо. Мне даже кажется, он плывет ко мне навстречу. Оказывается, ангел парит посреди озера. Это добавляет ситуации еще большего символизма. Как прекрасно!

Подплываю совсем-совсем близко, вижу его. За белым облаком скрывается вовсе не тот мальчишка в белом одеянии с золотыми локонами как в книге сказок. Это человекообразное существо из мышц, которые пульсируют вместе с венами поверх них. Совсем не похоже… Но ведь не внешность это главное.

Лодка предательски трещит и резко начинает тонуть. Мне страшно, я смотрю на него с надеждой, он протягивает ко мне свои руки, я касаюсь их без малейшего отвращения.

Ангел почти не держит меня, но я чувствую. Что взлетаю. Мы парим над водой вдвоем, а лодка осталась далеко позади. Пора нам оставить это озеро, этот мрачный лес и тропу.

– Пора на небо. – Шепчу я.

Он кивает и все вокруг светится.Образы леса исчезают, меня охватывает волна покоя, счастья и затем апатии.

Я с самого детства видела то, чего не видели другие – духи, существа, скрытые двери. Это было очень интересно, пускай для меня мир и наполнился ужасными видениями. Я научилась жить с ними, научилась воспринимать все с позитивом. Руби тоже видела это, она старалась игнорировать, я же искала кого-то доброго, кто спасет меня от тьмы и отведет к свету, где всем нам и место.

Я доверилась ангелу, который, несмотря на свою внешность, был добр ко мне. Он взял меня за руки, дал почувствовать силу небес, а потом предал и я пала в глубины ада.

Теперь я стою здесь – вся мокрая будто с камнем на шее, вокруг разыгралась буря, а впереди виднеется белый коттедж моей бабушки. Возможно, все это время я ошибалась и она была ангелом. Ангелом, к которому я взывала из глубин ада, просто не помню этого.

Вот я вхожу в дом, при этом мои руки пытаются растрепать косичку. Я сильно нервничаю и стараюсь идти быстрее, но никак не получается.

Весь дом окутало сияние и теперь я точно уверена – это моя дорога к раю. Я должна пройти ею, попрощаться с бабушкой, и как говорила мама, встретиться с остальными. Она часто говорила что мы вшестером всегда должны быть вместе, но не хотела признаваться, что мы все отправимся к небу. Возможно, чтобы мы прошли испытания.

Подхожу к бабушке.которая стоит под окном. Теперь я слышу, как медленно стучит ее сердце. Хотя кожа гладкая, волосы черные, ноги уверенно стоят, но тело понемногу слабеет. Она больна, но не так сильно как была во время последней нашей встречи.

Оборачивается и видит меня. Сначала смотрит удивленно и даже напугано, а потом замечает мое мокрое платье. Ее рот искажается в отвратительной улыбке, обнажая зубы, похожие на паучьи, затем начинает кивать головой, словно так и надо.

– Ты дома, внученька, теперь ты дома.

Она протягивает ко мне руки как тот ангел, и продолжает улыбаться. Но я больше не хочу никого обнимать, теперь я отношусь к этому с осторожностью.

Мы стоит так совсем немного, однако один миг почему-то тянется как вечность. Она устает ждать и резко прыгает на меня, валит на землю, тенят ко мне свою руку.

Ее когтистые пальцы отрезают мою косу и поворачивают голову, оставляя красные следы на щеке. Я не уверена, что именно это дорога в небо, но я хотя бы знаю, что теперь ей будет лучше.

Роуз

========== Часть 6 ==========

Я играла с машинкой, не замечая никого вокруг, как вдруг на мою голову легла мамина рука.

– Деточка, сходи ка ты к бабушке и отнеси ей гостинец.

– А ты пойдешь со мной? – Спросила я, не отрываясь от игры.

– Я не могу. У меня дела есть, а бабушка… Она очень сильно просила, чтобы ты тоже пришла.

– Думаешь, я справлюсь одна?

– Да, ты у меня умная девочка, справишься, иди сюда.

Мама обнимает меня и отрывает от земли. Роуз она уже так не поднимет, других тем более. Ее слезы капают мне на волосы, а руки крепко сжимают, та что мне даже немного больно.

– А что мне отнести бабушке?

– Там на кухне стоит корзинка, я все приготовила.

Она отпускает меня и утирает рукавом слезы. Я послушно иду туда, становлюсь на табуретку, беру со стола слегка тяжелую для меня корзинку и иду к входной двери.

– Робин, погоди.

Я оборачиваюсь. Мама подходит и надевает мне на голову мой красный капюшончик, а затем говорит на ушко по секрету:

– Я вас всех люблю, девочки, но ты и Роуз, вы самое дорогое, что у меня было…есть…

Я иногда путаю слова, но не думала, что взрослые тоже так могут. Она еще просит меня быть осторожной, беречь себя, а тогда закрывает дверь и я отправляюсь к окраине леса.

Мама сказала, что любит нас больше всех, я так думаю, это связано с нашими папами. Скарлет когда-то рассказывала старшим сестрам, а я подслушала, что у каждой папа разный. Она уходила куда-то, а потом приходила, и через некоторое время в семье появлялся новый ребенок. Папы никогда не приходили за нами, наверное они и не знали, что мы есть, но зато мы знали друг о друге и отлично ладим.

Подходя к тропинке нахожу ворону. Она совсем меня не заметила, а я схватила ее и прижала к себе.

– Руби называла тебя вестником смерти, но тебе лучше лететь, мы еще не скоро встретимся. – Птица послушно выпорхнула из моих рук.

Теперь я иду дальше думая о сестрах и о том, как встречусь с ними. Вспомнилось как Руби попросили почитать мне сказку.

Она взяла одну из тех книг, которые даже ей мама запрещала читать. Большая толстая книженция с отвратительным клоуном на обложке. Там был маленький мальчик, почти как я, только в желтом дождевике, а не в красном. Он игрался со своим корабликом под дождем и побежал за ним до водостока, а там встретил клоуна и…

Я уснула на этом месте с мыслями о цирке и вкусом поп-корна во рту. Интересно, а если я попаду не в сточную канаву, а скажем в лес, смогу ли получить тот же результат?

Времени у меня много – вообще на все много времени, вся жизнь у меня впереди. Так что я делаю несколько шагов вперед и забегаю в темноту. Надеюсь найти если не поп-корн, так уж точно что-то необычное.

Лес очень мрачный, но в нем много желтых цветов. Они растут целыми полянками и я насобирала большой-пребольшой букет. Все эти цветы я положила около птицы, которую нашла в лесу около окровавленного пенька. Бедная молодая мертвая птичка. Не я.

В своем невероятном путешествии я нашла еще более невероятные вещи: огромную стену, расстрелянную кем-то. Наверно, Джинджер постаралась. Так же на втором этаже, куда я е могу добраться, черным маркером кто-то вывел слово ШМАРА около имени моей мамы. Может, он или она имели ввиду другую тетю с таким именем, но чтобы оно не значило я не буду ей говорить. Мама никогда не обращает внимания на что, что о ней говорят, а уж тем более – пишут.

Самой интересной находкой стал еще один пень, в котором я нашла нож. Скарлет всегда нарезала таким масло, когда делала нам вкусные бутерброды, но предупреждала, что нож опасен. Я взяла его в руки, но ничего не случилось.

Такая интересная штучка он похож на маленькое зеркальце. Его края такие гладкие. Я осторожно провожусь по контуру как вдруг на ладошке проступают красные пятна. Рука начинает болеть, из нее капает кровь. Ее совсем чуть-чуть, а у Руби как-то было так, что с руки текла целая струйка, как ручеёк или фонтан.

Но я не настолько маленькая, чтобы плакать, да и не услышит никто, так что кровь вытираю рукавом, который и без того красный, а затем иду дальше.

В конце концов выхожу к кладбищу. Взрослые бояться этого места, а для меня оно похоже на колыбельную. Тут очень занятные эпитафии, похожие на сказки, а могилы окружают большое дерево. Мне хочется залезть наверх, но я слишком маленькая для этого.

Зато я могу походить по могилам и увидеть новую яму. Мне казалось, это старое кладбище и тут никого нет.

С этой ямы на меня смотрит череп. Старый, потресканный. Наверно, он и был старым когда умер. Я беру его в одну руку и сажусь на край ямы.

– Так ты есть или тебя нет? Роуз говорила, не все что мы можем поддержать есть, и не все чего не можем не существует.

Он молчит. Глупый череп, я оставляю его в яме и закапываю. Пусть отдыхает, наверно очень устал.

Теперь я вижу другую картину: никая фигура раскапывает яму. Это что-то большое и с шерстью, черное и мохнатое. Похоже на пони, на котором меня катала мама, а каково будет на нем покататься?

Подхожу ближе и чувствую запах испорченного мяса. Его лапы чем-то похожи на руки и ноги, да и сам он похож на человека, поэтому я вежливо спрашиваю:

– Сэр, а можно мне покататься?

Он не обратил внимания. Ну, молчание – знак согласия. Прыгаю с разбегу и хватаюсь за мягкий загривок, обнимаю его как песика, о котором всегда мечтала, мир вокруг начинает скакать. Вверх-вниз, влево-вправо. Все идет кругом и так быстро-быстро! Ура!

В какой-то миг все становится даже слишком быстро, я падаю на мягкую землю, будто в свою кроватку, и мне тепло, как будто мама укрыда одеялком.

Робин

***

За ближайшей могилой появляется белый силуэт и оборотень, поджав свой хвост, исчезает восвояси. Он все равно уже сделал свою работу и не собирался задерживаться тут на дольше.

Девочка в белом подходит к свежей могиле, окруженной кровавыми пятнами. В глубине души она очень боится увидеть растерзанный труп и кишки на деревьях, но видит всего лишь девочку, чей плащ настолько красный, что едва заметно где заканчивается он и начинается рваная рана на животе.

Она аккуратно застегивает плащик и берет на руки детское тельце – такое легкое и прекрасное, будто девочка еще жива.

Белое платье окрашивается в красный. Теперь она похожа на своего злого двойника, созданного коварной паучихой, но уже не важно – тот, для кого предназначалась та иллюзия, уже мертв.

Девочка укачивает Робин на руках, как младенца. Она осторожно укладывает ее в вырытую могилу и садиться рядом.

– Послушай, я расскажу тебе одну сказку. Все дети любят сказки. – Она сама удивляется, что у нее есть голос. – Жила-была женщина и была у нее дочь, которую она очень любила. Как-то раз эта девочка отправилась в лес за цветами для мамы, но так и не вернулась. У той женщины больше никого не было, только эта одна-единственная дочь, и она отправилась на поиски.

Там в глубине леса ее ждало много чудес, но не было ничего хорошего – только мрак. В конце концов женщина нашла маленький домик и зашла внутрь, там она увидела огромную паучиху, которая выпила последнюю каплю крови из ее дочки, которая была белой как снег.

Мать кинулась к телу своей дочки и заплакала. Паучиха и ее хотела съесть, но женщина была не такой уж молодой. Тогда жуткое насекомое приняло образ ведьмы – женщины, которую кровь омолодила до прекрасной девушки.

Мать упала ей в ноги и просила вернуть дочь. Она обещала сделать все что угодно и ведьма согласилась. Она отдала ей часть своей молодости и потребовала, чтобы та привела ей шестеро детей, которые продлят жизнь паучихе. Тогда она вернет ей дочь, а до тех пор ее душа, немая и пустая, как паучий кокон, будет скитаться по лесу не зная покоя.

И эта женщина делала все что могла, чтобы выполнить уговор: она искала тех мужчин, которым не нужны отношения, только спутница на ночь, дети их не волновали. За младшими детьми мама поручила смотреть старшей, чтобы самой не привязываться к ним. Она старалась обеспечить девочек всем чем могла, чтобы только те успели пожить, ведь их жизнь могла оборваться в любой момент.

И вот, когда старшая уже могла бы уехать, ведьма прознала об этом и позвала мать. Она приказала ей отдать своих дочерей, привести их к своей паутине…

Но проблема в том, что эти девочки тоже росли и стали отдельными личностями, а не просто жертвами. Каждая из них могла прожить свою жизнь. шесть прекрасных историй вместо одной давно умершей дочери, но даже это мать не остановило, как бы душа ее дочки не просила.

И вот теперь все дочки спят, закутанные в паутину, а ведьма вновь вернула себе молодость и теперь, наверно, исполнит свое обещание. Но вы можете спать спокойно, потому что вам скоро ничего не будет угрожать.

Спокойной ночи, сестренка.

========== Часть 7 ==========

После стольких лет проклятие спало, и я не просто чувствую свое тело, я могу говорить. Теперь я не такая как они – те волки-слуги паучихи. Я живая, я настоящая.

Лес сам вывел меня на тропу, к которой я выходила много раз. Но мне не было смысла к ней идти – все равно я не могла выйти из леса, а в дом ведьмы заходить нет смысла.

Столько лет я жила среди этих волков, которые тогда еще были бестелесными сущностями, которые ждали своего шанса. Этот лес стал почти что родным и я смогу привыкнуть жить тут вечно, если понадобиться.

Но только не сейчас. Теперь я иду по тропе и загадочные развилки меня не интересуют. Я не возвращаюсь домой и не ищу смерти, с которой давно встретилась, у меня другая цель.

Тот нож, что нашла Робин, паучиха создала его для одной из них и это была ее фатальная ошибка.

А вот и домик показался. Ну что же, если я сделаю это, то она скорее всего перед смертью навеки заточит меня в этот лес. Вряд ли кто-то сможет со мной говорить, разве что те, которые видят духов, но с другой стороны если этот лес станет менее мрачным сюда могут прити люди и мрак исчезнет окончательно.

Прохожусь по мосточку и открываю дверь. Тут недавно прошлась моя самая младшая сестра, я чувствую это. Ловушка только-только сработала и теперь отдыхает, так что мне приходится идти по исцарапанному дому под аккомпанемент волчьего вытья.

Подхожу к комнате «бабули», она как раз доедает ее. Жду за дверью, не хочу этого видеть. Теперь ведьме нужен отдых. Она ложиться в кровать и закрывает глаза.

Я подхожу к ней бесшумно – как научилась за годы существования в лесу – и заношу нож над сердцем. Она успевает лишь открыть глаза, а я уже сделала свое дело.

Домик начинает рушиться и тонуть в болоте, из которого вылетают души. Я быстро выбегаю, становлюсь рядом и жду. Ловлю души тех шестерых, что мне нужны, отношу каждую к месту их гибели, где их тела спрятаны, словно в саркофагах, возвращаю к жизни.

И вот они просыпаются – некоторые с потрепанной одеждой и пятнами крови, но в целом той магии, которой я научилась, хватило чтобы их вылечить.

Протягиваю руку Скарлетт, в этот раз она спокойно берется за нее. Скарлет хватает Кармен, надеясь что сестра ее защитит, за ту ухватилась Руби, просто потому, что не может стоять (увы, я так и не вылечела ее болезнь), Джинджер обнимает руку сестры-гота, Роуз нежно обхватывает пальцы Джинджер, а Робин хватает Роуз за косичку.