Текст книги "Дорога смерти (СИ)"

Автор книги: Елизавета Флоркинголд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Часть 1 ==========

«Нет ничего зазорного в том, чтобы помочь.» – говорили мне в детстве, «старшие всегда помогают младшим» – когда появилась сестра, «Не отлынивай от работы, лентяйка» – когда поводы закончились.

Выполнять поручения для меня стало обычным делом, даже если бы я жила одна мне все равно пришлось бы делать все эти дела. Младшая сестра часто говорила мне «если бы каждый день был Днем Рождения, торт был бы невкусным» и она в какой-то степени права. Ведь моя жизнь не просто так заполнена рутиной, а для того, чтобы я могла радоваться действительно важным вещам.

К примеру музыке – тихой и спокойной, книгам классиков и умиротворенным пейзажем. Когда-то моя одержимость порядком могла бы мне помочь стать одним целым с этим миром, и больше никогда не задумываться о том, поела ли Алина свою кашу утром.

Это могло случиться в тот день. Едва проснувшись я уже знала, что он принесет мне нечто новое, что навсегда изменит мою жизнь. Раздался звонок, я, переступая через сестренку с машинкой в руке, подбежала к телефону и взяла трубку.

Он звонил мне. Не маме, не сестрам, а именно мне, и вовсе не для того, чтобы напомнить забрать одежду из химчистки. Это был жюри музыкального конкурса, в котором я участвовала прошлым воскресеньем. Сказал, я прошла кастинг, и ему теперь нужны мои данные. Предупредил, что не может ждать, я начала диктовать адрес как вдруг…

Мама подошла ко мне и повесила трубку. Она стала между мной и телефоном, затем протянула мне корзинку.

– Хватит с подругами болтать, иди отнеси лекарства своей бабушке. И поторопись, она сильно болеет!

Я молча кивнула и подошла к двери. Помахала рукой сестрам, но они не отвлеклись от своих дел. Только оказавшись у края леса поняла, что так и не сказала свой адрес.

Оставалось надеяться, что я смогу перезвонить ему позже, в конце концов дорога к бабушке не очень долгая. Вот так я и отправилась вперед по тропе.

Солнце ласково пригревало меня, цветы благоухали ароматом, а из леса рядом не доносилось не звука. Я всегда любила тишину, но только не эту. Та, что была в лесу пугала меня.

Спасаясь от этого немого леса (хотя обычно я прячусь от шума) как всегда ушла в свои мысли. Мне вспомнился концерт, который проводили в школе когда я была в первом классе. Так и не помню того, кто играл на пианино, но это был мужчина. Эта мелодия… Я столько лет училась играть, и почти смогла ее повторить, но школа закончилась, а покупать пианино домой мама наотрез отказывалась.

Та дивная музыка уже много лет защищала меня. Она создавала невидимый купол, дарила мне крылья и уносила вдаль, туда где не нужно наводить порядок, ведь все и так идеально.

Солнце начало светить прямо мне в глаза – наверно тогда был полдень – я зажмурилась и пошла дальше. Не помню когда именно, может в один миг, а может постепенно музыка начала двигаться. Вместо того, чтобы окружать меня отовсюду, она сдвинулась вправо, и я не задумываясь пошла за ней.

В один миг солнечные лучи исчезли и теперь я стояла посреди темного и мрачного леса. Куда девались зеленая трава и пахучие цветы? Все вокруг было в холодных тонах, деревья голыми, но при этом свет сквозь них не пробивался.

Потерялась. Заблудилась в лесу. Как такое могло случиться? И что мне было делать? Я пошла назад и шла довольно долго, но никакой тропы там и в помине не было. Корзинка с лекарствами тоже потерялась где-то по дороге, выпала у меня из рук. Не осталось ничего, только музыка. Да, она все еще звучала где-то вдали, словно звала за собой. Я пошла туда, ведь другой дороги не могла найти.

Мне довелось повидать одно озеро, заплывшее туманом – поистине необычное для леса зрелище, тем более на его краю стояла лодка. К счастью, хоть я и потеряла дорогу, но не потеряла рассудок, чтобы сесть в эту хлипкую шлюпку и поплыть через него.

И если существование озера еще можно было как-то объяснить, то вот потерянную тележку и старое кресло, которые просто пристроились где-то под деревьями, уж никак нельзя было соеденить с лесными пейзажами. Мне они не нравились, меня они пугали. Этим вещам место на свалке, не могут же они разгуливать там, где не положено! Я бы выкинула их, если бы знала дорогу к ближайшей мусорке.

И вот наконец-то источник музыки. Старый театр посреди леса – как необычно! Но нет, он здесь не лишний, как раз на своем месте. Кажется, это здесь играли первые драмы и выступали все великие актеры! Ах, даже лесная тьма отступила! Солнце заливает пустые лавочки и потрескавшийся мрамор.

Я сажусь на одну из них и вижу его – человека, который сидит ко мне спиной. Именно таким он был на том первом выступлении, теперь у меня точно не осталось сомнений что он не человек. Это бог вдохновения, или посланник судьбы, может, лучик света в моей рутинной жизни… И он пришел отсюда, из этого странного зачарованного леса, чтобы показать мне, что такое настоящее искусство!

Я подхожу к нему и замираю. Не хочется прерывать столь знакомую мелодию, которую никто кроме него до этого не смог сыграть так хорошо. Но вот пальцы в последний раз касаются клавиш и игра заканчивается.

Протягиваю руку к его руке, он поспешно прячет ее. Встает из-за пианино и предлагает мне сесть. Тут, посреди открытой сцены, пианино должно было сломаться, иструхляветь, однако все струны идеально настроены, а поверхность блестит, будто ее только что отполировали. Мой мозг говорит мне, что это неправильно, что пианино не на своем месте. Как то кресло или тележка они все не на своих местах, весь лес неправильный! Но это первый и последний раз когда я отвергаю порядок. Порядок и логику, которые я ставила превыше всего, но только не искусства. Нет! Им не отобрать моего таланта, моего тайного увлечения! Если бы отыскать это место было бы также просто, как ответить на звонок, игнорируя мать…

Вот мои пальцы касаются клавиш, чувство страха и неправильности всего вокруг проходит. Я начинаю играть и понимаю, что пианино все-таки расстроено – постоянно что-то лязгает внутри. Однако, нельзя прерывать концерт по такой мелочи! Он сидит там, смотрит на меня, я чувствую его взгляд. Лицо… Да, я так и не увидела его лица.

Играю громче, пытаясь повторить его мелодию. Музыка выходит чистой и прекрасной. Мелодия заканчивается, по крайней мере, на нотном листке, но не в голове. Продолжаю играть и чувствую восторг: я продолжила то, что не было дописано в течении многих лет. И вот он подходит ко мне и это…

Все что я помню перед тем, как очутилась у бабушкиного домика. Мрачный лес не был иллюзией, в отличии от светлой тропы – все вокруг помрачнело, идет ливень. Пытаюсь идти как можно быстрее, но ноги едва слушают меня. Вспоминаю, что не принесла корзинку, да и ладно, бабушка в любом случае пустит меня в дом.

Внутри дышать становится еще тяжелее. Иду на кухню и дальше поднимаюсь по лестнице. Мир вокруг меня совершенно неправильный! Комнаты тут просто огромные, в одной из них даже инструменты летают.

Ох, этот хаос, он пробирается в мою голову, уничтожает изнутри, терзает и бросает по сторонам, как тряпичную куклу! На несколько минут я останавливаю это и вновь оказываюсь у кровати моей бабушки.Вот видишь, Скарлетт? Все хорошо, это просто твое воображение разыгралось. Подхожу к кровати, сажусь рядом, беру бабушку за руку и головная боль утихает, дышать становиться очень легко. Но она… с ней что-то не так.

– Бабушка, а почему у тебя такие холодные руки? – Спрашиваю я.

– Давно никого не обнимала. – Отвечает она.

– Бабушка, а почему у тебя такой хриплый голос?

– Давно не говорила, милочка.

– Бабушка, а почему у тебя такие зубы… – Пустой рот, в котором торчат два огромных клыка, кого угодно повергнет в шок.

– А это чтобы лучше тебя скушать!

Скарлетт

========== Часть 2 ==========

– Кармен, а что случилось со Скарлетт?

– Мама говорит, она ушла жить на съемную квартиру.

Получив ответ, сестренка вновь возвращается к черчению карты на полу. Руби говорит, что со Скарлетт произошло нечто ужасное, что она бесследно исчезла, но у нее всегда такие скептические прогнозы по любому поводу.

Я считаю, она свалила из этой чертовой семейки куда подальше, все-таки совершеннолетняя! Странно только то, что ее обязанности по дому на нас не перешли: оказалось, мама спокойно может со всем справиться. Получается, все это время Скарлетт была бесполезной и ненужной? Что же, она в это не верила, а я верю.

Лишь три младшие сестры удостоены маминого внимания. Самая младшая – как самая милая, та что постарше – как мечтательница, которую приятно слушать, ну и третья, которая своими выходками вызывает улыбки. Мда уж, она так стремиться выйти из дома и побегать с подругой, наверно поэтому ее и не выпускают гулять. Та, что ненамного младше меня, тоже когда-то пользовалась вниманием матери – после аварии все мысли только об ее операции, а потом о том жалком бандаже, который ее заменил. Я не хочу называть всех этих дур поименно, они этого не заслужили!

Что же касается меня то я многого заслужила, и в первую очередь – внимания. Пробовала вести себя по-детски наивно, и все, что меня ждала – нотация от старшей, потом попыталась как эта несчастная завести себе вредную привычку… Но ее больную мама отговаривала, а мою банку пива в холодильнике пропустила. Можно еще было начать убираться и помогать, но тогда я стану похожа на свою куклу, которую сейчас отдали младшей. Она катает ее в машинке, куклу зовут Карлотта, почти как старшую сестру. И она тоже не особо то подвижная. Вперед-назад, в общем, куда мама скажет.

Но поразмыслив над этим понимаю, что даже такая роль заставит маму на меня посмотреть – хотя бы чтобы попросить о чем-то. Поэтому я сама подхожу к ней и спрашиваю, нет ли какой работы.

Сначала она говорит что занята, потом просит выйти погулять, и лишь на третий раз вспоминает, что бабушке нужно отнести лекарства.

Если честно – такое себе поручение. Опять хочет сплавить меня куда подальше, я это вижу, да и она особо не скрывает.

Сестры не провожают меня, лишь та, что любит лазать по деревьям, грустно смотрит в окно. Не на меня, а на солнечную дорогу.

Оказавшись у самого леса я чувствую тревогу. Тут слишком одиноко и пустынно, хотя деревьев хоть отбавляй. Хорошо что тропа прямая и светлая – точно не потеряюсь. Наверно, в прошлый раз она была темнее, так как тогда я умудрилась заблудиться.

Тогда меня отправили потому что старшая заболела. Я устала идти по однотипной дорожке и свернула, после чего заблудилась в лесу. Однако, не так страшен тот волк, каким его рисуют – в этих чащах есть много интересного, даже лагерь, в котором работает лесник. Мне никто не верил, что я его видела, но это так. У меня есть доказательство – кепка, которую я у него украла.

Он точно рад будет меня видеть, в отличии от бабушки, которая только заберет свои таблетки и выставит вон. Живя в одиночестве неделями, а то и месяцами он точно не откажется пообщаться даже со столь молодой девушкой.

И так я не задумываясь дохожу до домика бабушки, оставляю там корзинку и бегу в лес. Побегав немножко, даже нахожу там детскую площадку. На секунду меня одолевает интерес, и я пробую сесть на качелю, но она падает подо мной, а заржавевшие цепи рвутся. Видимо, потому что я уже не ребенок и эти игры не для меня.

Там же на карусели я нахожу мишку. Беру на руки и вижу, что он двухголовый. Кто оставил тут этого уродца? Выкидываю его прочь, в лужу. Это место явно хочет, чтобы я свалила. Ну ок, так и сделаю.

Среди всех этих деревьев я ищу то, что помечено красным крестом, насколько я помню, именно такими окружен лагерь. Увы, натыкаюсь только на огромнейшее дерево, будто созданное для халабуды и моей сеструхи-пацанки.

Со временем устаю бродить по лесу и усаживаюсь в разбитое кресло – как удачно оно тут подвернулось. Одиночество и серые пейзажи угнетают, даже пугают немного… Но больше всего напугала ОНА.

Девочка лет тринадцати, не больше. Никогда не видела, есть ли у нее глаза, но точно помню, что она есть везде в этом лесу. В прошлый раз эта мелкая оттянула меня от бутылки пива и отвела за ручку, как маленькую девочку, к тропинке. И почему эта малолетка указывает мне что делать? Зачем она снова приперлась сюда?

Вскакиваю с кресла, бегу дальше по лесу. Нет ни кустов, ни ям, одни деревья. Даже не знаю, как мне от нее оторваться. Поворачиваю направо, поворачиваю налево – и все равно вдали вижу этот силуэт, который стоит и смотрит на меня.

Уже измотанная (ведь я не машинка на моторчике как Джинджер) врезаюсь в дерево и падаю. Девочка подходит, но не ближе чем на двадцать шагов, смотрит на меня. Теперь я точно уверена, что ее глаза черные. Моргаю и ее больше нет. Исчезла, как наваждение.

Поднимаю голову и вижу красный крест. Я на месте.

Вместе с этим крестом замечаю пляшущее пламя и слышу треск веток в нем. Палатка стоит на том же месте, что и в прошлый раз, а пять банок пива все еще сцеплены пластмаской, одной не хватает… Я уронила ее по дороге.

Дровосек сидит напротив костра на срубленном полене, топор рядом воткнут в землю. Около палатки стоит огромное дерево, которое уже срублено наполовину, но никак не упадет. На его лице и рубашке проступил пот, глаза сосредоточены на костре. Он упорно меня игнорирует.

Подхожу к пиву и беру две банки. Холодное, хотя не уверена что свежее, оно точно взбодрит этого парня! Сажусь рядом и протягиваю ему банку. Он берет, не смотря на меня, после чего открывает и делает глоток. Ставит около топора, затем вновь смотрит на костер.

– Прекрасный танец пламени. – Вспоминаю ту фразу, которую как-то сказала сестра-мечтательница. Возможно, если я покажусь ему умной, он таки начнет говорить?

Молчит. Немного поерзал на пне и вновь глотнул пива.

– Потрескивание костра в тишине леса такое романтичное.

Он поднимает одну бровь и поворачивается, смотрит на меня. Я опускаю взгляд, поспешно открываю банку и делаю глоток. Он непривычного вкуса тянет тошнить, но я глотаю. Руби говорит, со временем привыкаешь к неприятному вкусу, так утверждали ее одноклассники.

Мужчина снова поворачивается к костру, я делаю второй глоток для смелости и бросаю туда палку. Он вновь смотрит на меня, в этот раз я прислоняюсь губами к банке и стараюсь выпить сразу половину за раз, правда от нервов роняю эту самую банку и разливаю пиво на одежду.

Он неловкого момента мои щеки краснеют, а он наконец-то встал и что-то начал делать! Дровосек вежливо предлагает мне зайти в сарайчик и там переодеться, но не словами, а жестом показывает туда. Он достает из палатки запасную одежду, которая на меня слегка большая, и вешает на мое плечо.

Я захожу в сарайчик, который он открыл. Сама бы я ни за что не смогла отпереть тот засов! Внутри тесно и очень много дров, да еще и холодно, не то что у костра.

Стараюсь побыстрее снять с себя мокрую одежду, как вдруг слышу позади себя шаги и дверь резко закрывается.

Очнулась у калитки бабушки. Черт, неужели все приснилось и я просто получила солнечный удар? В любом случае сейчас уже темно. Наверно недавно был дождь, потому что все вокруг заволок густой туман.

Иду очень медленно, все вокруг плывет и шатается. Это мое первое похмелье… Видели бы его мама и Скарлетт, они бы точно начали волноваться за меня, и возиться как с этой мерзавкой Руби! Она ведь даже не хотела к себе такого внимания, а получила…

Пытаюсь вновь вернуться в лес, как иногда делала это во снах. Да, мне снились сны, похожие на этот, там и лес был и дровосек и пиво… Только сны, это не важно.

Около первых же деревьев я падаю, вновь как в том сне. Не могу пройти и все, словно что-то не пускает меня! Просто сажусь у края леса и начинаю ждать.

Девочка в белом должна была прийти, она всегда приходит, стоит мне только присесть! И вот почему когда надо ее нет? Где мама или сестры? неужели они не волнуются, что я до сих пор не пришла к бабушке, не пошли меня искать… А ну да, они же хотели от меня избавиться!

С трудом встаю и вновь подхожу к домику. Лес придется оставить позади. Меня вырвало и только сейчас вспомнила, что домик бабушки окружен озерцом. Раньше ходила по белому мостику и никогда не замечала, теперь же меня так шатает и я рискую упасть.

Но все обходиться тем, что я несколько раз останавливаюсь чтобы отдышаться. Толкаю дверь, вхожу внутрь открываю холодильник и на удивление там тоже есть пиво. А бабуся наша тоже любит пошалить!

Выпиваю до дна, во рту только привкус рвоты, никак не пива. Становится немного легче, головокружение проходит. Иду дальше и вижу кресты, всюду красные кресты, небрежно нарисованные на стенах и ступеньках!

Сначала я подумала.что мои мечты сбылись, и я таки оказалась в домике дровосека, что он где-то рядом, принес меня сюда, потому что я важна для него. А потом эти кресты становятся все больше похожими на могильные.

Коридорчик к двери бабушки сталь дольше, намного дольше. Где-то позади меня кто-то завел бензопилу. Сердце застучало быстрее, я как могла быстро побежала по проходу.

Коридор становился все теснее, пол кажется превратился в бревна, хотя наверно я просто спотыкалась из-за избытка алкоголя. От стен начал исходить жар, я услышала отвратительный запах. Будто жарили мясо, только гнилое.

И вот наконец-то комната бабушки. Я вхожу, придерживаясь за дверной косяк.

– Ба, у тебя есть телефон, мне надо позвонить маме. Наверно, я переночую у тебя, а утром она меня заберет.

ПЬяный угар – вот как я объясню то, что здесь произошло. Все эти бензопилы, костры, пол из бревен, кресты – белая горячка. Мне нужно просто отоспаться, и я готова прямо сейчас рухнуть в постель, но бабушка молчит.

Я подхожу к ее кровати, откидываю одеяло. Честно, я просто хотела проверить, она спит или нет.

Но она кажется не спала, а если и уснула то навеки. Ее кожа была мертвенно бледной и на удивление без морщин. Правда, это возраста не отнимало – руки все равно костлявые, такие, что под кожей видны голубые вены и очертания кости. Как она вообще смогла набрать мамин номер такими пальцами, как смогла ими пошевелить? Может, бабушка умерла пару дней назад, а мама просто надумала повод…

Я наклоняюсь над ней и шепчу «они просто хотели избавиться, избавиться от меня», по моим щекам катятся слезы и я впервые чувствую такую близость с каким-то человеком, точнее уже не с человеком, а с трупом. Отправлена в этот дом, чтобы скоротать свой век подальше от семьи как я…

Но тут ее руки вцепляются в меня, она открывает глаза и я вижу в них две черных провалены. Я ошибалась, костлявые пальцы еще как могут схватить…

Кармен

========== Часть 3 ==========

Я долго уговаривала маму отпустить меня к бабушке, очень

долго. Она все говорила, до полного выздоровления, хотя мы обе знали что этого никогда не случиться. И вот я ухожу, собрав корзинку с абсолютно бесполезными лекарствами и поцеловав младших сестер на прощание.

Роуз крепко-крепко меня обняла, так, будто мы никогда не увидимся. Она умная девочка – видит немного больше чем остальные. Она действительно понимает, что должно случиться нечто ужасное, только не понимает что и не знает, что мы еще увидимся. Мы все увидимся.

Путь моего осознания столь же долгий, как дорога к домику бабушки. Началось все с того, что появилась моя самая младшая сестра – тогда мне было шесть. Мама вынуждена была уделить побольше внимания новорожденной и не особо присматривала за нами, тогда-то я и увлеклась баскетболом.

Она никогда не поощряла этого занятия. Тут я похожа на Джинджер – ее драки и путешевствия по развалинам тоже не нравились маме. Она всегда предпочитала тихие занятия вроде флейты или рисования. Не хотела чтобы мы покалечились, но увы не из материнской заботы.

Только попала на тропинку и сразу же сошла с нее. Выкинула нахер эту корзинку – эти лекаства бабушке ненужны, они бесполезны. Мы – ее лекарство.

У меня не так уж много времени. На самом деле, его уйма, но так как я хожу немного. Этот бандаж мешает мне все время и поскрипывает. Он крепко держит мою ногу, все время напоминая о себе.

С появлением этого испанского сапожка* мое прозрение завершилось. До этого я много чего видела: как мелкие фразочки и мимолетные движения, так и целый фотоальбом с бабушкой в юности. Но тогда я точно подтвердила свои догадки.

Тут вам не просто лес, а целая чудесия! Можно найти столько всего необычного к примеру шприц, но он не принесет мне еще больше вреда. А еще машина – такая же сломанная как я, только всеми забытая. Она попала в аварию и тоже….

В аварию, которая сломала мне ногу а заодно и жизнь. Больше никаких занятий спортом, да что там даже ходить неудобно! А операция… да просто денег у нас не было а сейчас уже поздно. Но самое страшное – она открыла мне глаза. В первые дни лежа в кровати я узнала намного больше любопытных Джинджер и Роуз вместе взятых.

Заканчиваю отдыхать и придаваться воспоминаниям на сиденье машины и пытаюсь встать. Прошел почти год, а это все еще дается с трудом.

За разбитым стеклом мелькают два черных хвостика – она снова здесь. Девочка помогает мне выйти с машины и сочувственно гладит мою ногу. Она поднимает руку выше и берет мою, тянет за собой.

Я отталкиваю ее, как могу сильно, и отрицательно киваю головой.

– Прости, малая, но ты же видишь, сейчас в этом нет никакого смысла.

Хотя называть старших малыми глупо. Эх, какая же она хорошенькая! Мы часто гуляли с ней на тропинке, она много раз выводила меня из леса еще когда я была ниже ее и даже благодарила свою спасительницу. Это было еще до аварии.

Сейчас же она может лишь понимающе кивнуть и уйти в туман. Обычно бегала, а сейчас ушла. Наверно, тоже имеет какие-то чувства.

Пройдя еще милю я натыкаюсь на цветы. Хочу собрать букет, но наклонвшись за одним чувствую жуткую боль. Срываю еще один за другими не наклоняюсь – этих мне на могилу вполне достаточно.

Вы знаете, на что похож этот лес? На паутину, куда попадаются доверчивые мухи. Он находит твои слабости, вводит тебя в транс, парализует, а затем медленно тянет прямо к пауку. Конечно, есть в этой паутине и спасительная нить и я одна из немногих кто может за нее ухватиться но не хочет.

Подхожу к старому театру, над которым сгустились тучи. Вновь напрягаю свою ногу, поднимаясь на сцену. Ну ничего, ей не так уж долго осталось, чтобы себя беречь.

Мама пыталась вылечить меня, “исправить” так сказать, чтобы тело было здоровым как и дух. В таком случае в этой мухе было бы больше крови и ее хватило бы на дольше. Ведь та бабушка, которой мы несем лекарства, и не бабушка вовсе.

Сажусь за пианино и нажимаю на клавиши, как Скарлет учила. Самая простая мелодия получается, а вот что посложнее Собачьего Вальса уже не могу исполнить. Хотя даже если бы могла, меня все равно бы не услышали, этот зал для другого слушателя.

Встаю, иду дальше. Замечаю стену с патронами около нее, жаль что разряженными и без пистолета. Знаете, а вот эти патроны никогда не заржавеют а стена не рухнет, хоть держиться на соплях. То пианино всегда будет отполировано, а та лодка, на которую я натыкалась в прошлый раз, все такой же ненадежной. В этом лесу все будто законсервировано, словно после смерти души превращаются в предметы.

Я тут нашла много мест, и они не всегда здесь были. Некоторые появились только тогда, когда время пришло. Натыкаясь на них, я непроизвольно задумывалась о своей смерти, но не знала какой она будет. Теперь точно узнаю, я уверенна в этом, ведь моя травма не лишила меня сил а принесла противоположный результат – я не могу тратить все свои жизненные силы и они накапливаются, как в переспевшей ягоде.

Добираюсь до кладбища и сажусь около могил. Это было бы отличное место, чтобы умереть, но оно не мое. Тут так спокойно. Все спит. Еще не время начинать.

Оставлю тут прядь своих волос на память. Да, вот так: просто отрежу прядь об острый угол железной ограды и повяжу на дереве.

И еще я бы хотела написать свою эпитафию, но не уверена,что прочитают, да и нечем. А так написала бы, чтобы они не скучали за меня и не думали, как себя чувствует мать. Все равно та пожилая леди не наша бабушка.

Вновь иду, не важно куда – выхода все равно не найду. Девочки в белом больше нет – она не хочет смотреть на это.

А я бы не хотела больше жить. Хотела начать курить и здохнуть, но вот старшей выпал шанс жить отдельно, а это значило, что время пришло. Нельзя было допустить, чтобы мы оказались вне досягаемости или начали стареть, тогда из нас не получилось бы никакой жизненой силы.

Подхожу к карусели – это что-то новое. Около неё вижу сшитого мишку – тоже покалеченного и несчастного, но по-совему прекрасного. Я возьму его с собой, обниму и буду все время с ним хоить, так намного легче все это пере… ну не пережить же… переумереть?

Рядом с каруселью башня – едва попробовав залесть тут же падаю вниз. Теперь болит не только нога но и сшибленый локоть. Вряд ли там, на той прогнившей вершине, было что-то интересное, но я бы хотела узнать. Увы, наверх дорога мне закрыта навсегда.

Сажусь на качели – хоть здесь я могу что-то делать, а не просто смотреть. Медленно раскачиваюсь, обнимая мишку. Обнимаю крепко, ведь тут очень легко потеряться или потерять.

И вот вижу это – тянет ковер к скамейке. Он не подойдет ко мне первым, я знаю. Можно просто подождать здесь сколько захочу, еще покататься, но я не намерена оттягивать.

Если наша мать тоже ходила в этом лесу, какие она видела кошмары? Я вот не вижу в нем ничего ужасного, но она увидела нечто, что заставило ее родить пятерых детей и отправить на верную смерть.

Подхожу к нему и сажусь рядом, все еще прижимая к себе мишку. Кажется, он не против. Там рядом ковер – наверняка там нет трупа, хоть края его все в крови. Это просто иллюзия, а настоящий труп скоро будет.

Парень протягивает мне сигарету, я делаю затяжку. В последний раз вижу девочку в белом где-то там вдалеке, а еще надеюсь что эта сигарета убьет меня.

Чем быстрее, тем лучше.

Это было не так больно, как планировалось. Небольшой укол а потом я уснула и проснулась тут. Есть подозрения, что это тоже была иллюзия, а сама смерть еще впереди.

Очень медленно подхожу к домику. Чувствую себя как героиня сказки про Гензель и Гретель. Мое тело и так всегда медлительное,а теперь стало еще медленее. Яд внутри уже частично парализовал чтобы было проще, хотя я и без паралича не особо опасная.

Захожу в комнаты и брожу по коридорам. Она знает, что я хочу своей смерти, должна знать. Взможно, это она подстроила ту аварию своей неведомой магией, чтобы облегчить себе работу.

В любом случае в одной из комнат оказалась баскетбольная площадка а на ней – разбитая машина. Эта старая ведьма издевается надо мной!

Даже последний коридор это промежуток между двумя разбитыми машинами – такой же, как тот, в котором я застряла тогда. Хотелось бы тогда так же просто улететь, а не застрять между теми раскалёнными железяками. В каком-то смысле, моя жизнь все еще осталась там, и сейчас мы как бы соприкоснулись с ней, я почувствовала.

Это было в первый раз за многие годы и последний.

Захожу в комнату “бабушки” – а она изменилась. Должно быть раньше совсем иссохшейся была, а теперь на руках плоть появилась, да и волосы начали темнеть. После меня они точно станут черными. Не хочу к ней подходить, думаю, эта тварь вновь воспользуется моим прошлым чтобы доставить еще мучений. Не пойму только зачем, ведь она не страхом питается.

Закрываю глаза, она встаёт с кровати. Вряд ли ей придется так с другими хах… Это типа последние моменты моей жизни и я ничего больше не хочу сказать ни себе, ни ей. Только одно слово, которое вспомнила из своей лбимой поэмы, Скарлет оценила бы.

Это очень многозначное слово Nevermore.

Руби

Комментарий к Часть 3

* Испа́нский сапо́г – орудие пытки посредством сжатия коленного и голеностопного суставов, мышц и голени.

========== Часть 4 ==========

Столько дел мне пришлось переделать, прежде чем снова вернуться к игре. Интересно, когда это все закончится? Конечно, когда я перестану быть взрослой. Тогда мне снова можно будет играть и вести себя как захочется… Но пока что я не видела ни одного взрослого, который стал ребенком.

Кажется, некоторые наши сестры пропали, но я не сильно замечала это, пока мама не попросила помочь по хозяйству. Мне то думалось, почему я скучаю. Руби, она ведь тоже пропала. Эх, значит больше никто не назовет меня Рыжей, или, в более добром настроении, Рыжиком.

Я должна была убраться дома и сначала зашла в комнату Скарлетт. Там и убирать ничего не пришлось – до сих пор порядок, словно пыль попросту боится возвращаться.

В покоях Кармен только хуже сделала – запихнула кучу ненужных шмоток в один шкаф, оказалось, эти вещи лежали на местах их не нужно было трогать.

Убираясь в комнате Руби спрятала запасной бандаж под диван, там же нашла пачку сигарет, которую она так и не осмелилась закурить, а еще зажигалку, которую спрятала в карман.

Моя комната… Да я просто замела там мусор под ковер, а так все идеально – настоящее логово индейцев.

Роуз сама у себя убралась. Наша примерная девочка-припевочка, хоть сейчас бери и ставь на полку, как фарфоровую куклу.

Ну и Робин. Она убралась так же, как и я. Мы с ней очень похожи, только ее поведение считают милым, а мое – неподобающим.

И вот мама дала мне очередное задание – отнести бабушке лекарства. Мама так посмотрела на меня, словно не верила, что я справлюсь, а потом сказала что все получиться, ведь я уже взрослая.

Теперь я иду по тропинке к ее домику. Он уже виднеется вдали, как вдруг я вижу девочку. В красном платьице и с милыми косичками она держит в руках рогатку и махает мне, зовет в лес.

Я давно не видела такого хорошего оружия с прочной ручкой и качественной резинкой. Мою мама сломала полгода назад.

– Эй, дай поиграть!

В ответ она захихикала и убежала в лес, я следом. Темнота и ветки меня не испугали. Чтобы я да боялась? Еще чего! Правда, девчонка пропала, зато я уловила еще одну неплохую возможность – найти пропавших сестер, они наверняка шли этой дорогой.

Прочесывая лес наткнулась на старое кладбище, там нашла первое доказательство – прядь волос Руби. Подбегая к ней я наступила на какой-то рисунок.

Чтобы рассмотреть получше залезла на дерево, а там увидела каракули сестры-гота. Она рисовала так до того как попала в аварию, наверно, еще тогда здесь прогуливалась. Это же карта! Тут есть озеро, но вряд ли кто-то туда пойдет, две маски хмм… Мое чутье индейца говорит, туда даже Скарлет не пойдет, не представляю как выглядят эти развалины.

Есть какая-то пирамидка, похожая на детскую площадку, палатка и… Ой, я наступила ногой на последний рисунок. Ладно, начну с площадки, очевидно же, что там самое интересное.

Дорогу я запомнила сразу – с этим нет проблем. С моими босыми ногами, которые бегут по колючей траве, тоже. Индеец должен быть сильным и выносливым, а не чистым и опрятным.