Текст книги "Скажи: "Я люблю тебя" (СИ)"

Автор книги: Элизабет Сорион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Большую часть времени мы просидели в комнате Антона. Обсуждали планы на будущее, вспоминали, что интересного было в школе. Удивило меня большое количество алкоголя, которое находилось в покоях Антона. Опять-таки складывалось ощущение, что он собирался пригласить группу как минимум из человек десяти, но после резко передумал. Или же просто решил напиться, как алкаш Василий из соседнего подъезда.

Антон решил распаковать свой подарок сразу же. Он долго провозился, настраивая музыкальный инструмент и… Не сыграл ничегошеньки. Даже обидно стало. Но это ещё только начало вечера. После второй бутылки я вновь упрашивал его сыграть мне что-нибудь. И – о чудо! – у меня получилось! Антон сидел на краю кровати, в то время, как я удобно устроился в кресле. Наконец он начал игру. Не знаю, что сказали бы профессиональные музыканты или какие-нибудь там критики, но я считаю, что это было божественно. Как и в тот раз, когда удалось его случайно подслушать. Даже лучше. Завораживающий голос, игра на инструменте, всё это словно гипнотизировало, кажется, я даже прослушал половину, если не больше, песни, заворожено любуясь сложившимся образом. То, как он поёт; то, как перебирает струны; то, как выглядит. Это длилось минут пять, не более, но этого хватило, для того чтобы влюбиться в засевший в голове образ. Он уже убрал инструмент в футляр и сел обратно, а я все это время, похоже, даже не шевелился. Что я… Нет, неправильно. Как я отношусь к нему? Ценю, как друга, и люблю, как человека. Или всё не так? Если всё, как я считаю, то почему мне было так плохо на этой неделе, без общения с Антоном? Неужели это то, о чём я сейчас подумал? Но как он отреагирует на такое признание? Вижу в его взгляде некое беспокойство. Встаю и, как в замедленной съёмке, направляюсь к нему. К чёрту всю логику этой вселенной. Я хочу его.

Наклоняюсь над ним и целую. Ненадолго отстраняюсь, наблюдаю за реакцией Антона. Похоже, он не понимает, что происходит. Что ж, я тоже не понимаю, что происходит и что я творю. Провожу языком по его сухим, обветренным губам. Он приоткрывает рот, проникаю внутрь, приобнимаю его за талию. Антон начинает отвечать на поцелуй, обхватывая мою шею руками. Неужели он не против? Так даже лучше. Валю его на кровать, не отрываясь от столь сладостных губ. Начинаю опускаться ниже, но Антон слегка отталкивает, заставляя оторваться от занятия.

– Ты пожалеешь потом об этом, – шепчет он.

– Не пожалею.

========== Глава 5: Продолжение праздника ==========

– Ты пожалеешь потом об этом, – шепчет он.

– Не пожалею.

Действительно ли я уверен в том, что не пожалею? Без понятия. Слишком всё быстро произошло: от мимолетных взглядов тайком до того незабываемого, крышесносного поцелуя в кафе. Поцелуя, который не сравнится с поцелуем девушки: без этого противного, липкого блеска, просто мягкие, чуть суховатые, с едва уловимым привкусом кофе губы. И тогда я убежал. Испугался своих эмоций и как последний трус скрылся. Да ещё и нагрубил, соврал, наговорил много гадостей.

Но сейчас могу сказать точно лишь одно: под воздействием большого количества алкоголя я решил плыть по течению. А что будет завтра, то будет завтра, а не сегодня.

Хорошенько подумав, я уже хотел вернуться к прерванному занятию: зацеловать каждый кусочек такого желанного в данный момент тела, но тут меня как будто включили. А что, собственно, делать? Я, конечно, никогда этим не интересовался, даже подумать об этом не мог… Но тут такое.

Я посмотрел на Антона. Тот всё это время внимательно наблюдал за мной встревоженным, мутноватым взглядом. М-да, картина, конечно, зашибись получается: один парень сидит верхом на бедрах второго парня и о чём-то старательно размышляет. А я вообще сам над собой в шоке: столько выпил, а мысли всё равно связные текут.

– Ты хоть знаешь, что делать? – тихо спрашивает он.

– Эм… Нет… – хриплым голосом сообщил я. А возбуждение-то спадать и не думает, да и у Никифорова, судя по довольно значительному бугорку в штанах, та же проблема.

– Тогда я сам все сделаю, – с этими словами он подхватил меня за талию и повалил на кровать, меняя нас местами. Сам же потянулся к прикроватной тумбочке и достал презервативы и тюбик смазки. Сказать, что я охренел, – это ничего не сказать. Откуда у моего лучшего друга это? Антон, судя по всему, заметил мой охуевший взгляд и, усмехнувшись, сказал:

– Олег, ты только ничего не думай,. Это просто случайное стечение обстоятельств.

После этих слов он приблизился ко мне, сел на кровать и поцеловал. Сначала просто легонько прикоснулся губами, а затем углубил, попеременно посасывая нижнюю губу. Не отрываясь от меня, он начал расстегивать рубашку. Я же внимательно следил за ним, за его расслабленными, наполненными чем-то неизвестным мне движениями. Мне было хорошо. Необыкновенно хорошо. А руки так вообще жили своей жизнью, поглаживая Антона везде, где только могли дотянуться. Закончив снимать ненужный предмет одежды, Антон стал целовать шею, ключицы, иногда ставя укусы-метки. Продолжая покрывать моё тело поцелуями, Никифоров расстегнул пуговицу джинс и стянул их. Вдруг мне стало страшно. Нет, не из-за того, что я снизу, а из-за того, что сейчас случится. Точно ли я готов к этому? Хотя, отступать уже поздно, да и я не хочу. А Антон – тем более; чего стоят его лихорадочный взгляд, расширенные зрачки, прерывистое дыхание и растрепанные волосы. И тут произошло то, чего я никак не ожидал. Он взял мой член в рот, аккуратно пососал головку и заглотил до середины. С этого момента я перестал думать, а просто потонул в океане удовольствия; меня как будто сняли с ручника, и вот я уже еле слышно постанываю, вплетая пальцы в волосы друга и натягивая на мою возбужденную плоть. Краем глаза заметил, что Антон открыл и выдавил смазку себе на ладонь, я непроизвольно свел ноги вместе, но он наоборот расставил их шире. Не отрываясь от моего бедного, замученного перевозбуждением члена, Никифоров приставил палец к анусу и осторожно ввел до конца. Сказать, что это ужасно больно? Нет, просто непривычно. Ведь не каждый же день у тебя в заднице инородный предмет. Антон продолжил делать вращательные движения пальцем, только сейчас что-то тщательно отыскивая. И тут он задел какую-то точку, и меня пронзило волной бешеного удовольствия. Теперь я стал стонать уже в голос, сам насаживаясь на палец, и совсем пропустил момент, когда их стало три. Наконец не выдержав такой пытки, я отстранил Антона от себя и прошептал одними губами:

– Давай уже.

– Но тебе будет больно… – попытался «вразумить» меня Никифоров.

И тут я взорвался:

– Антон, блядь, тебя природа для чего хуем наградила? Так используй его по назначению и не еби мне мозги, а еби кое-что другое! Или ты не хочешь?

Ага, как же, не хочет, вижу ведь, что еле сдерживается.

– Олег, что же ты со мной делаешь, – проскулил он и вынул пальцы из моей задницы. Вскрыв презерватив, Антон натянул его на свой член и обильно смазал лубрикатором.

Закончив эти обязательные «приготовления», Никифоров перевернул меня на живот, поставил в коленно-локтевую позу и подложил под живот непонятно откуда взявшуюся подушку. Придвинувшись ко мне, Антон одной рукой начал поглаживать мою спину, а другой взял свой член и осторожно приставил головку к анусу. Не войдя даже на половину, он остановился, давая мне привыкнуть, и спросил:

– Ты как?

А мне было, мягко говоря, неприятно, некомфортно и синонимов двадцать пять к слову «больно».

– Вынь его немедленно, – прошипел я, пытаясь отстраниться, но руки Антона не дали это сделать.

– А я предупреждал, – прошептал он, наклонившись к самому уху. Я чего-то не понимаю, этот гад моим страданиям радуется что ли?

Антон, проигнорировав мои слова, начал двигаться, а я молча терпеть – хотя не совсем молча, изредка матерясь в подушку, так удобно заглушающую звуки. И вот, когда Антон сменил угол проникновения и увеличил амплитуду движения, я наконец почувствовал кайф на тонкой грани с болью. Никогда не знал, что я мазохист. Но в данный момент существовало только это всепоглощающее удовольствие, Антон и я. Наверное, я веду себя как проститутка с трассы, потому что стону в голос, подмахиваю задницей и с силой стискиваю простынь. Антон же в свою очередь взял мой член в свободную руку и начал надрачивать в такт своим движениям. Естественно, я долго не продержался, бурно кончив Антону в ладонь. Сказать по-честному, такой оглушительный оргазм я никогда ещё не испытывал. Он был такой силы, что я на несколько секунд потерял сознание, а перед глазами поплыли звёздочки. Пока я приходил в себя, Антон аккуратно вышел из меня, перед этим поцеловав поясницу и сняв использованный презерватив, куда-то ушёл. А я, выжатый как лимон, достал из-под живота подушку и перевернулся на бок, потому как ни на что другое сил не хватало, ведь сказывался сильный стресс и не такое уж и большое, но значительное количество алкоголя, по крайней мере, для человека, в жизни не пившего больше. Уже сквозь сон я почувствовал, как меня укрыли одеялом, как прогнулся диван и как тихий голос прошептал «Я тебя люблю».

========== Глава 6: Последствия ==========

Вваливаюсь в квартиру после почти бессонной ночи. Почему почти? Потому что с полчетвёртого до полпятого – это не сон.

Кругом тихо, но оно и ясно: нехрен бухать было. Всё же не понимаю: это единственное развлечение на восемнадцатилетие что ли? Вот брал бы с меня пример, многоуважаемый Антон Сергеич. Я даже не все купленные дошики за эту ночь съела – вот это экономия, я понимаю!

Ну только про экономию вспомнила, ну что за человек. Родители ведь просили свет выключать; по-моему, это в голову вбили ещё в детском садике. Так просто я это не оставлю. Заворачиваю за угол, рука рефлекторно тянется к выключателю, но так до него и не доходит.

Как описать сию картину маслом? Блядь, пиздец, что за нахуй вчера тут произошло? Вырывается лишь «Бля-я», но ситуацию описывает кратко и ясно. А я же их шипперила в седьмом классе. Тоже мне Ванга нашлась. Лучше бы в своё будущее как в воду глядела, а не это всё.

Рука тем временем потянулась к побитому временем телефону, набрала нужный номер и приложила трубку к уху.

– Я надеюсь, что есть какой-то особый повод, по которому ты решила, что сон мне сегодня больше не нужен.

– Так блэт, ты не понимаешь, что сейчас произошло.

– Слушаю, мэм, – отчеканила Лиза и заметно взбодрилась.

– Мой брат – гей…

***

Обычно, утро в выходной – это что-то хорошее, ибо в этот день не надо просыпаться от надоедливого звона будильника, но этот раз был исключением. Неслабая боль в пояснице, гудящая голова и негромкий женский голос, что-то радостно и быстро говоривший своему собеседнику – телефону. Именно таким было утро Олега. Парень пытался понять, что произошло вчера и что происходит сейчас. Но выходило это плохо. Для начала: проснулся он явно не в своей кровати и, почему-то, голый. Первая попытка подняться не увенчалась успехом, а отдалась болью в спине, плюс ко всему чья-то рука прижимала его к кровати. Огнезвёздов повернул голову в сторону лежащего рядом человека и тут же повернулся обратно, в сопровождении мыслей «Какого хрена?» и «Что, блядь, происходит?»

А всё дело в том, что прижимал его к кровати не кто иной, как Антон. А вот Олежа совершенно не помнил событий прошедшей ночи. Парню удалось кое-как выбраться из объятий друга – а может уже и не друга – и сесть на кровати. Тут же он заметил находившуюся в комнате Дашу, которая, поняв, что один из голубков проснулся, поспешно скрылась с места не своего преступления.

Стараясь громко не выражать свое охуевание по этому поводу, Огнезвёздов встал с кровати и отыскал свою одежду на полу, после чего заметил движение позади. Антон проснулся и сидел на кровати, сонно оглядываясь.

– О, ты уже проснулся? Как себя чувствуешь? – спросил он, зевая.

– Как я себя чувствую? – Олег зло посмотрел на друга. – А как ты объяснишь то, что произошло вчера? – крикнул он, намекая на происшествие ночи.

– В-в смысле? Ты о чём?

– Еще скажи, что ничего не было! – кричал блондин. – Решил напоить меня и воспользоваться этим? А я сразу понял, что неспроста в твоей комнате такое большое количество алкоголя, – прошипел он. – Ни за что бы не подумал, что мой так называемый друг может так поступить.

Олег вышел из комнаты.

– Больше не желаю тебя видеть, – крикнул он на прощание, перед тем как уйти, громко хлопнув дверью, ведь Олег очень быстро превращался в истеричку.

– А что это сейчас произошло? – пролепетала заглянувшая в комнату Даша. Антон лишь уронил голову на руки и что-то промычал вместо ответа.

***

Олег старался как можно быстрее попасть домой. Хоть это и выходило не слишком хорошо из-за боли, отдающей в пояснице. Выбегая из квартиры друга, он даже не смотрел на время и, только оказавшись на улице, осознал, что сейчас шесть часов утра. Людей на улицах было мало, так как основная масса ещё оставалась в своих домах, собираясь на работу. Шагая по лужам, образовавшихся из-за таявшего снега, Олег размышлял о событиях ночи. Как такое могло произойти? Ему не верилось, что Антон мог так поступить, но сам не помнил почти ничего из прошедшего вечера и ночи.

Единственное, что сейчас приходило в голову, – это опять напиться и не видеть никого. К счастью, дома никого и не было. Родители, как обычно, пребывают на своей любимой работе, сестёр-братьев нет, а домработница должна прийти только около десяти. А ещё в сейфе отца была найдена заначка из дорогого и не очень алкоголя.

***

Единственное решение – не всегда самое лучшее. Голова и так раскалывается, надо было аспирина выпить, а не вот этого всего. Но зато начинаю вспоминать события вчерашнего дня. Немного выпили… Мне удалось уговорить его сыграть и спеть что-нибудь… Я его поцеловал, потом… Стоп, что? Я. Его. Поцеловал?! Что, мать вашу, мне в голову ударило? А потом… Получается, это я его я его спровоцировал и все начал? И опять позорно скрылся, при этом ещё вину на него скинул. Чё-ёрт! Как тогда, в кафе. Надо извиниться… Да как я в глаза ему посмотрю-то? Нет, я должен это сделать.

Набираю сообщение с просьбой о встречи на знакомый с шестого класса номер. Только бы согласился.

К моему большому удивлению, сообщение с ответом пришло почти сразу. Он там караулил возле телефона и ждал, когда я напишу, что ли? Решили встретиться через полчаса в том же парке, что и после сцены в кафе. За пару минут прибрав уже созданный, мягко говоря, бардак направился в сторону пункта назначения.

И прибыл опять раньше Антона. Но и он не заставил себя долго ждать и вскоре подошёл ко входу в парк.

– Ещё раз решил сказать, что я тебя использовал? Или вспомнил, что как-то ещё забыл назвать? А может… – сходу начал Антон. Но мне удалось прервать этот словесный поток.

– Я хотел извиниться.

– Ч-чего? – он явно был ошарашен таким заявлением. – Ты чего наглотаться успел?

– Всего лишь вспомнил события вчерашней, кхм, ночи, – мне кажется, или я покраснел? – И хотел извиниться за то, что наговорил утром, и то, что спровоцировал тебя вчера. Ты же, явно не хотел этого, да и у тебя же девушки были раньше, а не парни…

– Спровоцировал? Не хотел? – Антон изогнул бровь и посмотрел на меня. – Тебе не кажется, что если бы хоть на что-то из перечисленного тобой я мог ответить: «Да», то не стал бы делать этого.

– Погоди, ты же не хочешь сказать, что…

– Что я просто влюбился в идиота? Да, именно это я хочу сказать. Конечно, я понимаю, что тебе будет трудно это принять, но вовсе не требую взаимности, хотя твоё вчерашнее поведение, – он хихикнул.

Что, блядь? Скажите, что это был видеомонтаж и мне всё послышалось. И вообще плевать, что это будет звукомонтажом. Честно говоря, я и сам пока не понимаю, что чувствую к нему. И чувствую ли. Просто другом считать его не могу, но и сказать, что влюблен, как первоклассница в персонажа мультфильма, – тоже. Кажется, я запутался.

– Эй, ты там в порядке? Или утром информация долго доходит? – Антон помахал рукой у моего лица, заставляя выйти из раздумий.

– А… Да, я в порядке, но это не точно, – мозг в ускоренном режиме пытается придумать решение для выхода из всей сложившейся ситуации, но выходит это плохо. Ибо первое пришедшее в голову решение опять-таки оказалось не самым лучшим вариантом. Вернее, вообще хреновым, но меня, видимо, это не заботит. И именно поэтому, ничего не говоря, подхожу к Антону и целую его. Второй раз, ровно столько же, сколько и он меня. Похоже, я превращаюсь в гея.

– Теперь счет 2:2. И да, ты влюбился в идиота.

========== Глава 7: POV Антон ==========

Никогда не думал, что буду так счастлив. Никогда не думал, что полюблю человека настолько. И даже не представлял, что одной фразой этого человека можно разрушить всё. Всего одна фраза: «Это было лишь простым экспериментом, который в своей жизни я постараюсь больше не вспоминать», и твоя жизнь, бывшая пределом мечтаний, разделилась на «до» и «после». И ты уже не слушаешь дальше, а просто разворачиваешься и уходишь. И тебя не пытаются остановить, как бы тебе этого ни хотелось.

А ведь я изначально понимал, что у такой любви нет продолжения. Она отвратительная, мерзкая. В конце концов, однополая. Ну, не может парень любить парня. Не может. А я полюбил. Вот просто взял и полюбил Олега. Кто бы мог подумать, что ещё тогда, в начале шестого класса, он покажется мне избалованным сыночком богатеньких родителей. Возможно, я бы даже не обратил на него внимания, если бы случайно не зарядил ему мячом по голове, а потом нас не посадили бы вместе.

Несмотря на все мои плохие мысли, Олег оказался умным и интересным в общении человеком, поэтому к концу учебного года мы стали «не разлей вода». Словами не описать, как я был рад этой дружбе. Можно только добавить, что я буквально боготворил его. Это сейчас, когда прошло уже пять лет, я понимаю, что уже тогда чувствовал сильную и, в какой-то степени, необычную симпатию и привязанность к Огнезвёздову.

Однако окончательно осознал, что влюбился, я только в девятом классе, когда Олега положили в больницу с острой формой отравления. В тот же день в школе кто-то пустил слух, что Огнезвёздов наглотался таблеток, пытаясь покончить с собой. Я, как сумасшедший, побежал в больницу, но меня не пустили к нему в палату. Мне ничего не оставалось, кроме как ехать домой и не находить себе места от волнения. Тогда я пообещал себе, что сделаю всё, даже если это от меня не зависит, чтобы с Олегом никогда не случилось подобного. Когда выяснилось, что жизни парня ничего не угрожает, я, наконец, смог спокойно обдумать всё произошедшее, а также свои чувства и эмоции. Получалось, что я очень переживал, что было вполне естественно, ведь он мой друг. Однако, было ещё какое-то чувство, ранее мне неизвестное. Сложив все факты, я понял, что влюблён. Эта мысль пришла в голову спонтанно, однако повергла меня в неописуемый шок. Не знаю, сколько я просидел с открытым ртом и ошалевшим взглядом, но успокоиться не мог долго. Конечно, о существовании таких людей, как геи, я знал и относился к ним нейтрально. Но даже не подозревал, что стану одним из них. Какое-то время я даже убеждал себя в обратном. В том, что это вовсе не влюблённость, а лишь сильное беспокойство за друга. Эти убеждения ни к чему не привели.

С ранних лет родители учили меня честно и здраво оценивать ситуации различной сложности, не бежать от проблем, какими бы они не были. Вот и в тот трудный момент осознания своей ориентации эти советы помогли. Перерывая интернет в поисках новой информации, я узнал две важные вещи. Во-первых, существует очень много латентных геев, которые не могут признаться себе в том, что им нравятся представители своего пола. И я под эту категорию уже точно, к счастью, не подхожу. А во-вторых, подростки с гомосексуальной ориентацией живут себе спокойно даже в России. Тщательно скрывая свои предпочтения, конечно. А это значит, что я могу продолжить жить и общаться с Олегом дальше, не обращая особо внимания на некую «голубизну» души моей. По крайней мере, я так думал.

Убедиться в своей наивности мне пришлось уже очень скоро. Если точнее, то через полгода. В тот обычный, ничем не примечательный учебный день, после урока физкультуры, в раздевалке, у меня встал на Олега. Понятно, да, кто встал, точнее, что? А виноват в этом новый душ, который только что был установлен в нашей школе. Ну и конечно, сам Олег. Вот объясните мне, какого хера этот придурок, никого не стесняясь, разделся и пошёл ополоснуться после тяжелой нагрузки? Я, когда увидел его после душа, вообще голову потерял. И пусть самое интересное место было прикрыто полотенцем, мне все равно хватило. С невероятной скоростью, я кое-как переоделся – не стоит забывать про мешающий стояк – и выскочил из школы, на ходу бросив: «Мне срочно надо по делам». Добежав до квартиры, долго не мог открыть дверь – настолько тряслись руки. Наконец, зайдя в внутрь, быстро избавившись от куртки и обуви, я сразу залетел в ванную комнату.

Хорошо, что родители были на работе, а сестра в школе.

Прижавшись к холодному кафелю, я подрагивающими пальцами расстегнул брюки и прикоснулся к возбужденному члену. От этого незатейливого движения по телу пробежала дрожь. Обхватив орган, я стал двигать ладонью вверх-вниз. Перед глазами стоял образ Олега после душа. Крупные капли воды стекают с влажных волос, оставляя после себя мокрые следы. Подрагивающее после резкого перепада температуры рельефное тело. Долго не сдерживая себя, я бурно кончил.

Десять секунд. Ровно столько мне понадобилось, чтобы отдышаться. И осознать: я только что дрочил на лучшего друга.

Господи, я знаю, ты не помогаешь геям, но должен быть выход. Так не может дальше продолжаться. Сначала я просто смотрю на Олега, потом вот уже дрочу, а что будет после? Буду искать любую горизонтальную поверхность, чтобы изнасиловать? Обхватив голову руками, я тихонько взвыл. Как мне плохо. Конечно, Антон, ты думал, всё так просто? Нихуя. Единственный очевидный выход – рассказать родителям. Пусть они отведут меня к психологу или мы переедем в другой город. Что-нибудь они придумают точно, но это безумие должно как можно скорее закончиться. Окончательно собравшись с силами, я навел маломальский порядок в ванной и пошёл в комнату – ждать вечера.

***

– Антош, пошли ужинать, – мягкий голос мамы заставил меня оторваться от бездумного созерцания потолка и встать с кровати. Надо же, совсем не заметил их прихода.

Днем я принял важное решение – сказать о своей ориентации родителям. И я действительно собираюсь это сделать. Вот прямо сейчас, за ужином. Пройдя на кухню, я первым делом обратил внимание на пустующее место с одной стороны стола.

– А, где Дашка? – удивленно интересуюсь я у родителей.

– Отпросилась к подруге с ночевой, под предлогом «совместного доклада по истории», – смеясь, ответил папа. – А вообще, отстань от ребенка, пусть отдохнёт.

Хорошо. Так даже лучше для меня.

– Антон, у тебя что-то случилось? – обеспокоенно спросила мама, видимо, заметив мой пришибленный вид.

Я только отрицательно помотал головой. Конечно, маму мой ответ не удовлетворил, но она, не подав виду, завела занимательную беседу с отцом о резко взлетевших ценах в магазине. Мельком прислушиваясь к их разговору, я приступил к еде. Ну, как приступил? Скорее, стал ковыряться в тарелке, потому что аппетита не было совсем.

Мне было паршиво. Я задавался вопросом, почему моим родителям так не повезло с сыном. Ведь они пример идеальной семьи. Мама – красивая, хозяйственная, чуткая и любящая женщина; отец – работящий и добрый мужчина с хорошим чувством юмора. В воспитании детей внимательны и заботливы, но за рамки личного пространства не заходят.

Вот сейчас, например, они шутливо спорят, а я не хочу портить такую уютную, домашнюю атмосферу своим дурацким «признанием». Но понимаю, что надо. И пусть потом наши отношения с родителями не будут прежними.

– Мам, пап, – хриплым голосом начал я, и, дождавшись, когда они вопросительно посмотрят в мою сторону, продолжил – Я гей.

Всё. Назад пути нет. Внимательно смотрю на родителей, в ожидании их реакции.

– Пф, тоже мне новость, – неожиданно произнёс папа и с увлечением принялся есть котлету.

Так, стоп. Это что сейчас было? Пиздец. Извините за мой французский, но, где ёбаный скандал? Почему в мою сторону не летят стулья и родители не поливают святой водой?

– Сережа, – одёргивает мама отца, а потом обращается уже ко мне: – Сынок, успокойся. Я вижу, ты в недоумении, но уточню: ты уверен в том, что сказал?

Мне остается только кивнуть, а мама продолжает.

– В общем, мы догадывались. Нам намекала Даша, да и тот факт, что твои отношения с девушками обычно длились не больше недели, настораживал. Про твою ориентацию мы поняли около месяца назад. Вот тогда у нас с папой был действительно ужас. Мы же даже представить себе не могли такого. Хотели к психологу отвести. А потом поговорили и приняли решение оставить всё как есть. Ведь ты наш сын, и от того, что тебе нравятся парни, мы не стали любить тебя меньше. На наше решение повлияло также огромное количество суицидов подростков с нетрадиционной ориентацией, потому как их не поняли и не приняли близкие. Мы не хотим тебе такого конца. Однако в глубине души всё равно продолжаем надеяться на то, что эти твои предпочтения – проявление переходного возраста, и они вскоре пройдут. Но знай, Антош, мы тебя любим и поддержим в любой ситуации. Ты сильный и сможешь справиться со всеми трудностями. Ну, надеюсь, этот вопрос мы уладили. И вообще, давайте уже поужинаем спокойно, а то все остыло, – с этими словами мама пододвинула к себе блюдо с салатом и стала накладывать его в тарелку.

После этого разговора с родителями моя жизнь почти не изменилась. Просто я успокоился и перестал себя корить – наконец задышал полной грудью.

Дашке о моем каминг-ауте мы решили не рассказывать, оно и правильно.

Что касается Олега, то я продолжил с ним общаться. Конечно, любовь к нему не прошла. Я продолжал втайне любоваться им, его обаятельной улыбкой и красивыми глазами, до рукоблудства, к счастью, дело не доходило. И жил я в относительном спокойствии до одного рокового дня, когда на мой телефон пришло сообщение от Огнезвёздова с просьбой помочь, став на время его «парнем». Первой мыслью было: «Блядь, пиздец, охуеть, ебать, это что за…» Второй: «Он издевается надо мной?» Естественно, я не сидел, тупо уставившись в экран телефона. Пальцы быстро набирали ответ, – мысли отказать у меня даже не возникало, – а я думал: собственно, в чём подвох? Позже выяснилось, что данный спектакль нужен лишь для того, чтобы от Олега отстала наша одноклассница, которая вот уже год безрезультатно за ним бегает.

Как бы хорошо я не понимал, что это всего лишь игра, что это всё несерьёзно, я всё равно согласился. Так сказать, позволил себе небольшую, как я на тот момент считал, слабость. Вот только эта небольшая слабость превратилась в опасную игру чувств. Думаю, лучше начать с начала, с утверждения о том, что наш класс – это стадо баранов, причём очень тупых баранов. Это стадо никого не слушает и воспринимает только тех, чьё материальное положение намного выше среднего, и тех, кто знает себе цену и может вести себя нагло. Под эти условия подходят два человека: Олег и Вика, чей отец какой-то там бизнесмен. Если описать Вику двумя словами, то только «красивая сучка». Ну, а если не двумя, а полноценной характеристикой, Сапфирова – богатая, избалованная, эгоистичная папина дочка, уверенная в том, что все должны любить её и поклоняться ей, словно бесполезногине.

Вика перешла к нам в десятом классе, и мы с Олегом сразу её невзлюбили. Мало ей было того, что за ней бегали табунами тупые как пробка парни и пускали слюни на её красивые длинные ноги, так Вика хотела большего. А именно – завладеть неприступным Олегом. На какие хитрости она только не пускалась, страшно вспомнить. К слову, я жутко из-за этого злился, вероятно, даже втайне ревновал, но Огнезвёздов успокоил меня, сказав, что Вика его не интересует. По началу, Олег пытался ей объяснить, что ничего у них не получится, потом просто начал игнорировать, а чуть позже вообще посылал. К чести девушки, она была очень настойчива и всё равно не отставала от Олега. Пытаюсь вспомнить, сколько раз помогал другу избавиться от общества поднадоевшей Сапфировой, да не могу, потому что их было довольно много.

В день, когда мне на телефон пришло смс от Огнезвёздова, я, к несчастью, болел. Откуда же я мог знать, что Олег, пытаясь отвадить вконец обнаглевшую Вику, брякнет про свою «нетрадиционную сексуальную ориентацию». Реакция Сапфировой, по словам Олега, не заставила себя ждать. Она, как все нормальные – хотя таковой не является – люди сначала офигела, а потом не поверила. А в это время в голове Олега созревал идеальный, как он считал, план. Хах, подумаешь, изображать парочку геев при девушке. Но зато, какая цена – свобода! Ну, а кого просить подыграть, как не лучшего друга? До сих пор не понимаю, чем Олег думал. В общем, на следующий день Огнезвёздов представил меня Вике как своего парня. И она все равно не поверила. И вот тогда я взял ситуацию в свои руки, поцеловав Олега. Как сейчас помню вкус его губ, несмотря на то, что поцелуй был просто легким прикосновением. Хотя это стоило того, следует лишь вспомнить выражение лица Олега и Вики. Последняя, кстати, оказалась неподготовленной к такому, поэтому после прошествия легкого шока развернулась и убежала, что-то крикнув нам напоследок. Огнезвёздов же продолжал в оцепенении стоять, только спросив: «Что это было?» Я пожал плечами, ухмыльнулся и ответил, мол, ты же хотел, чтобы Вика поверила, а я просто хорошо вжился в роль. Внешне мой ответ походил на правду, но внутри я испытывал другие эмоции. Совсем не хотелось игры. Просто хотелось быть рядом с любимым. Но я понимал, что это нереально, поэтому довольствовался тем, что есть. Ведь ещё полгода назад и о поцелуе не могло быть речи.

К сожалению, результат от этого спектакля был не совсем таким, какой мы планировали. Мы с Олегом надеялись, что после произошедшего Вика от нас отстанет, но нет. Эта неадекватная сказанула всему классу про «наши отношения», а класс (как я говорил ранее – тупые бараны) сразу же стал коситься на нас, словно мы и не люди вовсе. Но Олег не зря был лидером, поэтому быстро разрулил ситуацию, произнеся пару ласковых. Одноклассники как-то поутихли, а Викин взгляд потух. Всё, победа, выдохнули мы с Огнездвёздовым. Так нет же, блять, Сапфирова не сдается. Зачем-то позвала нас в эту дебильную кофейню, в которой я-таки поцеловал Олега по-настоящему. И что в итоге? Вика опять сбежала, перед этим обозвав нас педиками, Олег же психанул так, как никогда не психовал. Он соскочил и выбежал на улицу из этой дурацкой забегаловки, а я побежал за ним. Именно на улице Олег послал меня, обвинил в гействе и даже чуть не ударил. Я тоже разозлился: нахрен было тогда просить подыграть? Я же не виноват, что люблю этого придурка. В общем, Олег ушёл, а я молча побрел домой. В принципе, если смотреть объективно, то Олег прав. Какой нормальный парень будет вести себя адекватно после того, как его поцелует друг. Верно, никакой. Каким дерьмом я себя чувствовал, не описать. Я проклинал Вику, ведь из-за неё весь этот дурдом. Жили бы мы с Олегом спокойно, дружили как обычно, я бы тихонько подыхал от безответной любви. Вот именно – подыхал. Так что в какой-то степени я всё же рад такому повороту событий. Но также я понимал, что, скорее всего, Олег перестанет со мной общаться. Будет избегать, игнорировать, перестанет отвечать на звонки, возможно, даже перейдет доучиваться в другую школу. Однако в глубине души я надеялся на лучший исход. Верил, что всё наладится.