Текст книги "До края земли"

Автор книги: Элизабет Лоуэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Кэт посмотрела на него долгим взглядом.

– Неужели твоя жена так глубоко оскорбила тебя?

– Она завершила мое образование.

– И заставила считать всех женщин проститутками.

– Нет. Я просто понял, что больше никогда смогу доверять, а тем более жениться на женщине, у которой меньше денег, чем у меня. А я очень богат, Кэт, невероятно богат. Чувствуя влечение к женщине, я строю наши отношения на деловой основе. Откровенно говоря, это случается не так часто. Я слишком стар, чтобы отдаться страсти.

Невыносимая печаль и жалость охватили Кэт. Она поняла что очень легко могла бы влюбиться в Трэвиса Дэнверса и как это было бы глупо. Избегая встречаться с ним взглядом, Кэт пробормотала:

– Извини.

– Но ты не сделала ничего такого, за что стоило бы извиняться. – Трэвиса удивил ее печальный голос. – Кэт? В чем дело?

– Ты богат.

Трэвис молчал, не понимая, почему слово “богат” в устах Кэт звучит как проклятие. Он попытался прижать ее к себе и успокоить, но она отпрянула от него, наклонилась и взяла свое фотооборудование.

– Ты сам позвонишь Харрингтону или это сделать мне?

– Зачем звонить Харрингтону?

– Чтобы попросить его найти другого фотографа.

– Неужели ты так и уйдешь? – спросил Трэвис упавшим голосом. – Только потому, что я не пообещал тебе работы, не взглянув предварительно на фотографии моей яхты?

– Конечно, нет. Безусловно, ты вправе решать, подходят тебе мои фотографии или нет.

– Тогда почему ты отказываешься?

– Это же так просто, богатый мальчик. У тебя нет права выворачивать мой мир наизнанку, менять мои правила, заставлять меня чувствовать… – Кэт внезапно замолчала. – Я никогда не смешиваю мужчин и бизнес.

– А я не просто мужчина, я – Трэвис. И постараюсь сделать так, чтобы работа со мной больше походила на удовольствие, чем на бизнес.

От взгляда Кэт его обдало холодом.

– Кэт, но я же не Блэйк Эшкрофт. Я не стану превращать твою жизнь в ад из-за того, что ты хочешь спать со мной. А кроме того, – примирительно добавил Трэвис, – можешь ли ты позволить себе отказаться от работы?

Он знал, что ей были нужны деньги, Кэт сама рассказала ему все. Дурочка.

– Если я соглашусь взяться за книгу, мне будет платить издатель, а не ты. Простая деловая операция, мистер Ти Эйч Дэнверс, прошу оценивать это правильно. Ничего личного и тем более ничего интимного.

– И никакой надежды… на интимные отношения?

– У каждого из нас свои правила. Ты не вступаешь в отношения с женщиной, пока не покупаешь ее, а я не продаюсь. По-моему, все ясно.

– Ты так же хочешь близости, как и я, – безжалостно сказал Трэвис.

Кэт посмотрела в его блестящие голубовато-зеленые глаза и увидела в них свое отражение. Она видела, как Трэвис смотрит на ее волосы, губы, на вздымающуюся под хлопковым пуловером грудь с напрягшимися сосками и на округлые бедра, обтянутые шортами.

Его желание было почти осязаемо, как и ее реакция на это.

– Нет, – отрезала она. – Это не сработает.

Однако страсть, звучавшая в голосе Кэт, опровергала ее слова.

– Чушь! – воскликнул Трэвис.

Он просунул руки под ремни сумок с фотооборудованием и снял их с плеч Кэт.

– Трэвис, я не собираюсь…

– Мы поспорим об этом за ужином. Сегодня я угощаю, считай, что у нас с тобой будет деловая встреча.

И он направился к дому Кэт с тяжелыми сумками. Кэт забежала вперед и остановилась.

– У нас будет именно деловая встреча.

– Деловая встреча, ну и что?

– Хорошо.

– Все, как ты скажешь, дорогая Кэт, пусть даже деловая встреча.

И слишком поздно Кэт вспомнила, что за дела ведет Трэвис со своими женщинами.

Глава 7

Хотя ресторан был итальянским, спагетти в нем не подавали. Рамы изящных затемненных окон, окрашенные в блестящий зеленый цвет, напоминали весенний лес. Узор на толстом ковре, вытканный ярко-красными, кремовыми и темно-зелеными нитями, хорошо сочетался с цветом оконных рам. На застеленных льняными красными скатертями столах стояли вазы со свежими цветами, блестели китайская фарфоровая посуда и начищенное серебро, сверкали хрустальные бокалы. И повсюду царил умиротворяющий дух роскоши.

Кэт, даже не заглянув в меню, поняла, что это дорогой ресторан, очень дорогой.

– Нет, – сказала она Трэвису.

– Тебе не нравится итальянская кухня?

– Мне не нравится цена.

– Извини, но сейчас уже поздно что-то менять. Я даже слышу, как урчит у тебя в животе. Когда ты обедала?

– Я не обедала.

– Кэт, будь благоразумной, тебе надо поесть.

Она глубоко вздохнула.

Как раз этого и не следует делать. От запаха пищи закружилась голова. Кэт завтракала давно, слишком давно.

“Побольше спите, Кэти. Ешьте регулярно и хорошо. Я жду вас на следующей неделе”, – вспомнила она слова доктора Стоун. Много спать ей не удавалось, но хорошо питаться Кэт могла.

– Я же позволил тебе приготовить вчера вечером ужин, хотя и не хотел этого, – заметил Трэвис.

– Взгляни на меня. На мне брюки, блузка и сандалии. Да меня даже и не обслужат в таком заведении.

– Поспорим?

К ним с профессиональной улыбкой подошла старшая официантка в длинном черном платье с жемчугом и в туфлях на высоких каблуках. Однако небрежно одетые клиенты, видимо, ничуть не смущали ее.

– Вас двое? – спросила она.

Трэвис взглянул на Кэт.

Соблазнительные ароматы кушаний сломили ее волю. Она не помнила, когда в последний раз ела вкусную пищу, приготовленную кем-то другим.

– Хорошо. – Кэт вздохнула. – Только один раз. Просто сейчас я слишком усталая и голодная, чтобы обсуждать с тобой ресторанные цены.

Трэвис слегка улыбнулся, заметив, как Кэт вдохнула воздух, насыщенный запахами чеснока и орегана, жареного цыпленка и молодого барашка. Даже у Трэвиса слюнки потекли, хотя он сытно пообедал.

Взяв Кэт за руку, Трэвис направился за официанткой к заказанному им отдельному кабинету, но сел за стол не напротив Кэт, а рядом с ней.

– Ладно, скажи мне, – попросила Кэт, удобно устроившись, – чем занимается конструктор яхт?

– Конструирует яхты. – Он раскрыл меню. – Если любишь гребешки, уверяю тебя, что нигде в Южной Калифорнии их не готовят лучше, чем здесь.

– Я люблю гребешки.

– Хорошо. А что ты не любишь?

– Веджимайт.

– Что?

– Так в Австралии называют арахисовое масло. Противная вещь.

Трэвис поморщился.

– Теперь я вспомнил. Один член моего экипажа родом из Австралии. Он говорил, что уехал из страны только для того, чтобы никогда не слышать о веджимайте.

– А сколько человек у тебя на судне?

– Ровно столько, чтобы справиться с работой.

Кэт вздохнула.

– Ты мне не помогаешь.

– О чем ты? – спросил Трэвис, не отрывая глаз от меню.

– Как же мне распланировать съемки, если ты не скажешь, что тебе нужно?

– Сейчас мне нужно поесть, а фотографировать меня будешь потом.

– Не вводи меня в искушение, это же деловой ужин, помнишь?

– Я не занимаюсь делами на пустой желудок и тебе тоже не советую. Это иногда приводит к неправильным решениям.

– По-моему, ты намерен превратить наш ужин в свидание.

– Я не хочу говорить ни о чем существенном, пока ты не поешь.

Воцарилась неловкая тишина, но Кэт не стала возражать Трэвису, хотя понимала, что все ее планы рухнули. Когда подали кушанья, она уделила им внимание, которого они заслуживали.

Пообедав, Кэт призналась себе, что Трэвис был прав. На голодный желудок нельзя ни о чем детально и разумно рассуждать, особенно о пище. Она пригубила вино.

Вкус шардоне был подобен солнечному свету. Закрыв глаза, Кэт наслаждалась его терпким, насыщенным букетом. Уже много лет Кэт не пила такого волшебного вина.

– Ты все еще сердишься? – тихо спросил Трэвис. Кэт посмотрела в его темные глаза, в которых отражалось пламя свечи, и, улыбнувшись, покачала головой.

– Послушай, – сказал он. – Я выбрал этот ресторан вовсе не для того, чтобы купить тебя. Такое мне и в голову не пришло. Если бы я… – Трэвис пожал плечами. – Я пригласил бы тебя в другое место. В этот вечер мне совсем не хотелось бы ссориться с тобой.

– Понимаю. К тому же ты был прав, кормят здесь замечательно. – Кэт посмотрела на оставшийся на тарелке гребешок. – Я доела бы это, не будь так сыта.

– Неужели так вкусно?

– Если не веришь, попробуй сам.

Кэт подцепила вилкой пышный гребешок и вложила его в рот Трэвису.

Слишком поздно подумав об интимности этого жеста, она нахмурилась. Из-за того что Трэвис казался ей таким близким человеком, Кэт приходилось постоянно напоминать себе, что они знакомы всего один день. Зная о нем очень немного, она убедила себя не увлекаться им.

Богатые мужчины не умеют любить. Поэтому Трэвис рано или поздно обманет ее. А ведь отец всегда говорил ей: “Будь проклят тот, кто обманул меня, но если меня обманули дважды, пусть буду проклят я”.

Трэвис языком слизнул остатки соуса с нижней губы.

– Гм… Поразительно. Ты очень хорошо справилась с этим. У тебя есть дети?

Вилка Кэт звякнула о фарфоровую тарелку. Она пригубила вино.

– Нет. У меня нет детей. – Она печально посмотрела на Трэвиса.

Трэвис велел себе быть осторожнее, поняв, что его вопрос был неприятен Кэт.

Перед тем как вернуть ей бокал, Трэвис подлил в него вина.

– Десерт? – спросил он, когда она отставила вино. Кэт кивнула.

Официант материализовался, как дух из пламени свечи.

– Коньяку, – заказал Трэвис, – и что-нибудь шоколадное.

Официант вернулся с хрустальным бокалом, наполненным коньяком, и аппетитным шоколадным муссом. Трэвис пригубил коньяк, кивнул и принялся за десерт, воздушный и в меру сладкий.

– Очень хорошо, – сказал он. Официант улыбнулся и исчез. Трэвис зачерпнул мусс серебряной ложкой и поднес ее к губам Кэт.

– Открывай.

После секундного колебания она открыла рот. Они сидели бок о бок, но Трэвис не умел кормить с ложечки, и капелька мусса упала на подбородок Кэт.

– Проклятие! – пробормотал Трэвис. Он наклонился над Кэт и слизнул мусс, потом повернул кончиком пальца ее подбородок к себе, что бы убедиться, не осталось ли там пятнышка.

– Как видишь, я совсем не умею кормить с ложечки.

– Поэтому ты, наверное, и заказал отдельный кабинет.

Трэвис улыбнулся, зачерпнул еще ложечку мусса и поднес ко рту Кэт. Она понимала, что должна отказаться, но не сделала этого. Ожидание в голубовато-зеленых глазах Трэвиса было для нее слаще десерта.

– Откуда ты знаешь, что шоколад – моя слабость? – спросила Кэт.

Трэвис поднес ложку к ее губам.

– Потому что я сам неравнодушен к нему.

Он от души радовался, что ей так понравился десерт. Внезапно Трэвис нахмурился.

– В чем дело? – спросила Кэт. – На этот у тебя получилось замечательно, ничего не упало.

– В том-то и дело. У меня нет повода слизнуть мусс с твоего подбородка. Может, повезет в следующий раз.

Трэвис взял руку Кэт и поцеловал ее ладонь. С мягкой нежностью его зубы сомкнулись над подушечкой кожи у основания большого пальца. От такой старомодной ласки у нее перехватило дыхание. Улыбнувшись, он потерся бородой о ладонь Кэт. Трэвис знавал нескольких женщин, столь же чувствительных, как Кэт, но одна из них не волновала его так сильно.

Через мгновение Кэт быстро и решительно убрала свою руку.

– Последний кусочек. – Трэвис поднес ей полную ложку мусса.

– Я уже съела свою порцию.

Трэвис явно огорчился, видимо, решив, что она отказывается от чего-то большего, чем мусс.

Кэт жалела, что Трэвис так восприимчив и что общение с ним делает ее такой уязвимой. Однако она не сокрушалась о том, что провела этот вечер с ним. Даже зная о том, что может сгореть, приблизившись к огню, Кэт с наслаждением ощущала трепет жизни.

Трэвис молча зажал в ладонях бокал с коньяком и, нагрев его, подал Кэт.

Она покачала головой.

– Мне очень захочется спать, если я это выпью.

– Ну и засыпай, я доставлю тебя домой. – Трэвис посмотрел ей в глаза. – Ничего опасного в этом нет, я же не Эшкрофт.

Кэт подумала, что именно поэтому ей и следует остерегаться Трэвиса, но как противостоять этой нежной близости, связывающей их все теснее с каждой минутой?

Пьянящий аромат коньяка ударил в ноздри Кэт, когда Трэвис поднес бокал к ее губам. Она чуть склонила голову, чтобы отведать янтарной жидкости из хрустального бокала, согретого теплом Трэвиса.

Трэвис пристально следил, как Кэт маленькими глотками пьет коньяк. Этот пристальный взгляд при других обстоятельствах, безусловно, смутил бы её, но сейчас она сама внимательно наблюдала за своим будущим партнером. Они оба были охвачены жгучим любопытством и испытывали взаимное чувственное и духовное влечение, молча признавая право другого на уникальность.

Только когда Трэвис усадил Кэт на переднее сиденье своего серого “мерседеса”, она поняла, как ей хочется спать. Фары на встречной полосе шоссе набегали ослепляющей, гипнотической серебряной рекой. Впереди рубиновыми огнями блестели задние фонари машин. Тихое урчание автомобиля странным образом успокаивало.

После спиртного Кэт расслабилась, откинулась на сиденье и заснула, тем самым выразив доверие к Трэвису.

Он взглянул на Кэт и улыбнулся, понимая, что это свидетельствует не только о доверии. Стремление к независимости не позволяло этой женщине с готовностью принимать подарки, особенно от мужчины.

Уличные фонари и лунный свет бросали блики на ее лицо, отчего оно быстро и загадочно менялось, становясь то веселым, то печальным. Трэвис то и дело поглядывал на Кэт.

“А может, я только сейчас осознал то, что было всегда? – спросил он себя. – Кэт, я и ночь, мир в наших душах и огромные возможности вокруг”.

Однако в этом мире тоже ощущалась тревога. Трэвис сознавал, что от сексуального напряжения можно избавиться, только поддавшись на молчаливый призыв Кэт.

Ни одна женщина не вызывала в нем такого страстного желания, и он впервые после Тины позволил себе вступить в равноправные отношения с женщиной.

Тине были нужны деньги Трэвиса, а не его ребенок. Тина убила их ребенка.

Если он когда-нибудь женится, то только на богатой, очень богатой. Тогда ей будет нужен его ребенок, а не деньги.

Желая Кэт и наслаждаясь ее обществом, Трэвис понимал, что она очень нуждается в его деньгах, а значит, ей нельзя доверять. Пора наивности для Трэвиса закончилась, как только он убедился в непорядочности жены. Он не имел права рисковать еще раз.

Даже ради Кэт.

Он снизил скорость и задумчиво посмотрел на спящую женщину, так неудержимо влекущую его.

“Но она не смешивает мужчин и деньги, а я хочу платить за удовольствия. Кому-то из нас придется поступиться своими принципами, Кэт. И это буду не я”.

Трэвис свернул к своему дому, но потом передумал, зная, что Кэт возмутится, проснувшись в его кровати. Выйдет так, словно Трэвис купил ее, пригласив на ужин, казавшийся ей слишком дорогим, а для него значил не больше, чем бутерброд с арахисовым маслом.

Он остановился перед домом Кэт, достал ключ из ее кошелька, открыл входную дверь, включил свет и начал искать спальню. Трэвис открыл первую дверь рядом с кухней и увидел узкую кровать, старое дубовое кресло-качалку и покосившийся комод. Стеганое одеяло и толстый шерстяной ковер походили по цвету на восходящее солнце.

Предположив, что это спальня для гостей, он закрыл дверь. Только обойдя все комнаты, где не было ни одно кровати, он пришел к выводу, что первая и есть спальня Кэт.

Вернувшись туда, Трэвис долго стоял и смотрел на кровать. Потом, не удержавшись, откинул хрустящую простыню и почувствовал тонкий аромат духов Кэт. Этот аромат, как хороший коньяк, кружил голову. Он нежно погладил подушку, мечтая, чтобы Кэт была здесь и призывно смотрела на него.

Вдруг Трэвис вспомнил, что она спит у него в машине. Интересно, скоро ли она поймет, что ничего не в силах изменить? Кэт ведь тоже хочет его. “Осторожная, независимая Кэт. Я должен завоевать ее до того, как она проснется, и уплыть с ней под парусом на край света”, – подумал Трэвис.

– В другой раз, Кэт, – сказал он. – В ближайшее время, но не сегодня. Ты еще не готова.

И он сам был не готов. Им следовало договориться о деталях. Для Трэвиса столь деликатные переговоры не составляли труда, однако он опасался, что Кэт к этому не привыкла.

Трэвис вернулся к машине, взял на руки спящую Кэт и закрыл дверцу. Положив голову ему на плечи она что-то сонно пробормотала.

– Все хорошо, – тихо сказал он. – Спи, я привез тебя домой.

Кэт приоткрыла глаза, увидела знакомую улыбку, мечтательно улыбнулась, что-то прошептала и снова погрузилась в сон.

Трэвис внес Кэт в спальню, опустил на кровать, снял с нее черные сандалии и нежно погладил едва заметные следы от ремешков на сводах стоп. Потом он вынул серебряную заколку, удерживающую аккуратный пучок волос на затылке.

Освобожденные пряди мягко, как будто рассвет, скользнули в его руки.

Трэвис зарылся лицом в шелковистые волосы и глубоко вздохнул, понимая, что должен укрыть Кэт и уйти.

Но он не уходил.

Трэвис начал расстегивать синюю блузку, заманчиво облегающую грудь Кэт. Полы распахнулись, он посмотрел на нежное тело Кэт и обрадовался, что она не видит, как у него дрожат руки.

– Что же ты со мной делаешь? – прошептал Трэвис. – Я дрожу, будто ты моя первая женщина.

Осторожно, чтобы не задеть ранку на стопе, он стянул с нее брюки. Но когда на Кэт остались кружевные бюстгальтер и трусики, Трэвис заколебался.

– Тебе ведь это не понравится, верно? – очень тихо проговорил он. – Колючая, независимая Кэт, я знаю, что должен оставить тебя одну. Но… не могу.

С привычной аккуратностью человека, проводящего много времени в море, Трэвис сложил свою одежду и одежду Кэт на кресло-качалку, лег на узкую кровать и заключил женщину в объятия. Она чуть-чуть подвинулась.

– Трэвис?.. – пробормотала Кэт.

– Ш-ш-ш. – Трэвис погладил ее волосы. – Спи, Кэт, все в порядке, ты уже дома.

Она вздохнула и успокоилась в его теплых объятиях. Дрожь желания и какого-то более сильного, неведомого ему чувства пробежала по его телу. Он прильнул губами к волосам женщины, сбитый с толку охватившими его эмоциями.

Односпальная кровать свидетельствовала о том, что Кэт привыкла спать одна. И тем не менее она с улыбкой заснула в его объятиях, как если бы они были любовниками.

Все в этой женщине убеждало Трэвиса, что им будет очень хорошо вместе. Кэт подходила всех отношениях, кроме одного.

Однако это единственное обстоятельство имело большое значение.

“Черт возьми, Кэт, ну почему я не встретил тебя до того, как Тина преподнесла мне урок по поводу женщин и денег?”

Кэт, как ребенок, прижималась к Трэвису. Ее пальцы перебирали волосы на его груди. Дыхание Кэт обдало Трэвиса теплом.

Его мучил не только сексуальный голод. Ему так же сильно хотелось завладеть миром Кэт, как и телом.

Доверие Кэт терзало Трэвиса, безжалостно бередило раны, оставленные прежней жизнью.

“Что мне делать с тобой, Кэт? Ты заставляешь меня поверить в… это же слишком много. А цена ошибки слишком высока. Это одно из немногого, чего я не могу себе позволить”.

Трэвис долго лежал в темноте, обнимая Кэт и размышляя. Как бы ни подходить к проблеме, ничто не менялось.

Он богат.

Она небогата.

Это означает, что им следует быстро условиться об оплате их романа. Если Кэт откажется оценить стоимость их отношений, тогда Трэвис сделает то же, что и раньше, когда ограниченность суши и человеческой природы лишала его свободы: он взойдет на борт своей яхты и уплывет на край земли.

Чистая, безграничная красота моря возродит его, как это уже не раз бывало в прошлом.

Но, вдохнув аромат Кэт, Трэвис понял, что ни земля, ни океан не заменят ему этой женщины.

Глава 8

Над океаном золотистыми, кремовыми и сиреневыми бликами мерцал рассвет. Его лучи наполнили спальню Кэт волшебным светом. Внутренний голос ей подсказывал, что пора вставать.

Нехотя пошевелившись, она обнаружила, что ее голова покоится на чем-то теплом и жестком. Под щекой медленно и размеренно билось чье-то сердце!

Еще не вполне проснувшись, Кэт догадалась, что лежит на груди мужчины и дышит в такт с ним. Ее рука покоилась на его груди.

Трэвис! Даже не открывая глаз, она знала, кто лежит рядом с ней в такой интимной позе. Кэт смутно помнила, как Трэвис принес ее и уложил в кровать. Только он и мог преодолеть воздвигнутые ею преграды. Кэт не хотела просыпаться и начинать рабочий день. Обычно на рассвете ей всегда было холодно, а сейчас от Трэвиса ходило восхитительное тепло. Она сонно потерлась щекой о его грудь и сильнее прижалась к нему.

Сердце Трэвиса учащенно забилось, а руки обхватили талию Кэт. Он проснулся.

В этот момент Кэт поняла, что Трэвис раздет донага, а она – нет.

– Не сердись, – прошептал он.

Большая ладонь медленно поглаживала волосы Кэт. Это ласковое прикосновение ничего от нее не требовало.

– Если бы ты совсем раздел меня, – заметила она, – то я бы разозлилась.

– Знаю.

– Откуда?

– Просто знаю.

– Как мне… – Кэт умолкла, так и не спросив, как защититься от мужчины, который так хорошо понимает ее.

– Хм?.. – промычал Трэвис.

– Почему ты так догадлив?

– Это только с тобой, и то не всегда. Ведь порой ты преподносишь мне невероятные сюрпризы.

Кэт вздохнула и снова расслабилась в объятиях Трэвиса, позволив себе насладиться его ласковыми прикосновениями к ее волосам.

– Можно мне внести предложение? – спросил он, пробежавшись кончиками пальцев по ее спине.

Кэт затрепетала от этой ласки, а Трэвис затаил дыхание, смущенный тем, что она так остро отреагировала на его прикосновение.

Он прав, им будет хорошо вдвоем, очень хорошо.

– Предложение? – сонно переспросила Кэт.

– Маленькое.

Она подняла голову и посмотрела на него. Чарующие тени рассвета лежали на его лице. Глаза Трэвис стали темно-зелеными, почти черными, а в их глубинах таились ум и смех. Под густыми усами губы сложились в пиратскую улыбку.

– Не говори ничего, – попросила Кэт. – Я хочу сама догадаться.

– Хорошо, вот тебе вторая подсказка.

Рука Трэвиса заскользила по ее волосам. Кэт вздохнула и прижалась к нему.

– Ты догадалась?

– Да. Мне нужно работать.

– Надо мной.

– Тебе работать не нужно. – Кэт приподнялась на локтях. – Ты все увидишь вместе со мной.

Трэвис взял ее лицо в ладони.

– Я просто половинка целого, которая ищет другую половинку. – Он нежно притянул Кэт к себе и коснулся ее губ. – Мы очень хорошо соединимся, две половинки наконец станут целым.

– Но…

Губы Трэвиса не дали ей закончить. Он испугался, что она откажет ему.

– Не говори ничего, – попросил Трэвис. – Просто поцелуй меня. Единственный поцелуй, только один. Ты же знаешь, что можешь доверять мне. Скажи, что веришь мне, дорогая Кэт, докажи это. Только один поцелуй для пирата, который хорошо ведет себя. Он хотел украсть тебя и уплыть с тобой на край света, но вместо этого доставил тебя домой.

Мягкая убедительность его слов сокрушила Кэт. Ни один мужчина никогда так сильно не желал ее. Она не могла противиться его желанию, точно так же, как предотвратить рассвет. Кэт медленно склонила голову, пока ее губы не прильнули к нему в нежном поцелуе.

Пальцы Трэвиса слегка напряглись на ее щеках. Просто поцелуй.

Единственный поцелуй. Доверившись Трэвису, Кэт чуть приоткрыла губы. Он страстно напрягся в ответном порыве. Почувствовав его безудержную страсть, она впервые осознала в себе женскую силу. Это ощущение, новое и пьянящее, хмелем ударило ей в голову.

Билли требовал, чтобы она не двигалась, пока он не кончит, поскольку женщины, получающие удовольствие от секса, не достойны быть матерями. Помогают мужчинам проститутки, а наслаждаются сексом только потаскушки.

Кэт не составляло труда подчиняться Билли – он был плохим любовником. Единственными удовольствиями, полученными ею от секса, были поспешные, тайные и неуклюжие ласки в средней школе.

Пока Трэвис вел себя не так надоедливо, как Билли, и не так неуклюже, как мальчик из средней школы. Кэт ничего не ждала от Трэвиса после короткой прелюдии. Мать-природа обделила женщин в области секса, где мужчины проявляют быстроту и настойчивость.

Кэт радовалась тому, что, проснувшись, почувствовала, как стучит сердце Трэвиса у нее под щекой и как его тепло согревает ее. Она в эту ночь спала лучше, чем когда-либо за последние несколько лет. Если цена этого спокойствия и дружеских отношений – несколько быстрых, неприятных минут под ним, Кэт согласна. Ведь она уже давно, сразу после смерти отца, поняла, что жизнь не дает ничего бесплатно.

Даже слегка касаясь губами губ Трэвиса, она ждала, что нежный поцелуй вот-вот закончится более активными действиями. Но Трэвис не выказывал признаков нетерпения, не спешил перейти к сексу.

Удивляясь ситуации, в которую ей не приходилось попадать после школьной скамьи, Кэт еще крепче прижалась к Трэвису губами.

Его длинные пальцы, покоясь на волосах Кэт, ободряли ее, но не удерживали, убеждали продолжить поцелуй, но ни к чему не принуждали. Порывисто вздохнув, она дерзко обвела языком контур губ Трэвиса – точно так же, как это однажды сделал он.

Но осознав непристойность своих действий, Кэт замерла. Три года семейной жизни с Билли научили ее, что мужчины питают неприязнь ко всем ласкам, кроме быстрого секса. А поцелуи только мешают этому сексу.

Она попыталась поднять голову и прервать поцелуй, но не смогла. Руки Трэвиса по-прежнему нежно и твердо удерживали ее, а их губы все еще соприкасались.

– Трэвис?

– Да?

– Что, если?..

– Я соглашусь на все, о чем ты попросишь, но не раньше, чем закончится поцелуй. Я пробую тебя на вкус, Кэт. Неужели это так много – всего один поцелуй?

– Ты не возражаешь? – удивилась Кэт.

– Против чего?

– Вот против этого.

– Возражаю? Нет, черт возьми, мне это нравится!

– А это?

Кэт облизнула его губы. Эти страстные и легкие прикосновения мучительно возбуждали Трэвиса. Ему хотелось раздвинуть бедра Кэт и добраться до ее горячей и влажной плоти.

Но он знал, что это слишком опрометчиво, ибо Кэт пуглива, как девушка с первым мужчиной.

– Мне нравится, – повторил Трэвис, – очень нравится.

Его пальцы поглаживали спину Кэт, перемещаясь постепенно вниз. Она не замечала, что руки Трэвиса дрожат. Исследуя языком его рот, Кэт была слишком поглощена этим занятием, и ничто не могло отвлечь ее. Она и не подозревала, как чувствителен ее язык!

– А это? – прошептала Кэт. – Как тебе нравится это?

Ее язык прижался к нижней губе Трэвиса, потом коснулся передних зубов, повторяя его недавние ласки. Желание раствориться в нем боролось в ней с усвоенными представлениями о мужчинах и сексе.

Кэт не решалась погрузить язык в рот Трэвиса, опасаясь, как бы медленное, возбуждающее исследование не закончилось поспешным и нетерпеливым сексом.

– Давай, – прошептал Трэвис, – попробуй меня точно так же, как и я хочу попробовать тебя.

Теплота его голоса возбуждала Кэт, как и язык Трэвиса, ласкающий ее. Дрожа от наслаждения, она снова прильнула к его губам. Трэвис радостно встретил ее губы. Наступая и отступая, он завлекал Кэт все настойчивее.

Забыв вскоре об осторожности, она и не заметила, как легла на спину. Трэвис так самозабвенно целовал ее, что жестокие уроки Билли напрочь вылетели из головы Кэт.

От этого поцелуя в ней наконец пробудилась женщина. Только теперь она поняла, какое удовольствие доставляют сексуальные игры с любимым мужчиной. Что-то невнятно пробормотав, Кэт всецело отдалась горячему и страстному поцелую.

Однако поцелуи уже не удовлетворяли ее. Ноги Кэт переплелись с ногами Трэвиса, она прижалась к нему всем телом, пытаясь полностью раствориться в нем.

Трэвис просунул руки под спину Кэт, не прерывая поцелуя, перевернулся на спину и прижал ее к себе.

Но и этого Кэт было недостаточно. С тихим стоном, она подалась навстречу Трэвису, возбуждая его своими движениями. Желание разгорелось в ней с неодолимой силой.

– Ближе! – шептала Кэт. – Ближе!

Трэвис раздвинул ей ноги и обвил их своими ногами испытывая жгучее искушение снять кружевные трусики Кэт и проникнуть в нее поглубже. Но он подавил желание немедленно овладеть ею.

Трэвис не занимался сексом без презерватива с тех пор, как Тина сделала аборт и убила его ребенка. Он не собирался обходиться без него и сейчас, хотя Кэт чрезвычайно возбудила его.

Заметив нерешительность и безудержную чувственность Кэт, Трэвис решил, что у нее не было случайных связей. Если это так, то в ящике прикроватного столика, несомненно, нет упаковки с презервативами.

Кэт почти не обращала внимания на руки Трэвиса, скользящие по ее телу. А между тем кружевное белье исчезло, и теперь Кэт лежала нагая, как и он. Это ничуть не смутило ее, напротив, она хотела быть еще ближе к Трэвису, касаться его кожи, раствориться в нем, избавиться от своей прежней холодности.

Наконец, прервав свой страстный поцелуй, Трэвис приподнял голову Кэт и увидел ее затуманенные страстью глаза и покрасневшие губы.

– Ты уверена? – спросил он.

Потрясенная, задыхающаяся, Кэт дрожала всем телом, не понимая почему он остановился.

– Я никогда так не желала этого, – призналась она.

Страсть Трэвиса прорвалась наружу. Тело его напряглось, и он на мгновение утратил самообладание. И тут Кэт поняла, что значит для него ее признание. Трэвис начал жадно целовать ее, проникая языком в рот в неудержимом порыве и доставляя ей удовольствие тем единственным способом, какой он мог сейчас позволить себе.

Потом Трэвис снова прервал поцелуй и попытался взять себя в руки.

– Я и не надеялся на такой ответ, – пробормотал он, – а просто хотел узнать, предохраняешься ты от беременности.

Кэт замерла. Черт возьми, она хорошо, слишком хорошо защищена от беременности!

Тихо застонав, Кэт отвернулась от него. Ей не хотелось видеть, как изменится выражение лица Трэвиса, когда он узнает правду. Для Кэт была невыносима мысль, что он охладеет к ней.

Но Трэвис снова привлек ее к себе. Твердая плоть его, горячая и набухшая от возбуждения, снова прикоснулась к телу Кэт.

– Кэт, не сердись на своего глупого пирата, я не могу не спросить об этом.

Она с облегчением вздохнула, все еще не решаясь взглянуть на Трэвиса.

– Я не сержусь.

Его губы мягко коснулись ее плеча.

– Кэт?

Она закрыла глаза.

– Я не забеременею.

Эти слова прозвучали так печально, что не оставалось сомнений: Кэт сказала правду. Она не забеременеет,

Встревоженный ее тоном и тем, что она избегает его взгляда, Трэвис попросил:

– Посмотри на меня. Ты уверена, что не забеременеешь?

Кэт разозлилась. Он имел право задать этот вопрос, но только один раз.

– Слишком уверена, но это не имеет никакого значения.

Трэвис приподнял брови.

– Еще как имеет, я уже однажды попал в ловушку из-за ребенка, и для меня этого более чем достаточно.

– Не переживайте, мистер Ти Эйч Дэнверс, – раздраженно сказала она. – Мне не удастся устроить вам ловушку.

– Что ты имеешь в виду?

– Я бесплодна!

С этими словами Кэт попыталась высвободиться из объятий Трэвиса. Ей хотелось вскочить с кровати и выбежать из комнаты…

Но Трэвис, почувствовав ее напряжение, догадался о том, что она задумала. Он снова повалил ее на спину и навалился сверху.

– Не так быстро, Кэт. Сначала объясни мне, почему ты бесплодна.