Текст книги "Цена любви"

Автор книги: Элисон Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

3

Взглянув на часы, Ричард Крафт мысленно подсчитал оставшиеся до момента расставания с дочерью часы. Никогда еще время не летело для него с такой скоростью, и никогда еще ему не было так тоскливо, как в этот момент. Думая о том, что произошло, он не жалел о случившемся. Его отец и дед не раз начинали жизнь с нуля, значит, настал и для него шанс доказать себе и всему миру, чего стоит он, Ричард Крафт, и как человек и как бизнесмен. Выйдя на свободу, он, как когда-то они, начнет новый отсчет и тогда уже никому не позволит встать у себя на пути. Дождавшись, когда первые лучи солнца окрасят верхушки растущих напротив дома платанов, Ричард достал из ящика стола небольшую стопку писем. Все эти письма он получил от Лоры, когда служил во Вьетнаме, и после ее гибели ни разу не доставал их оттуда. Странно, но именно сейчас он почувствовал в себе силы вновь вернуться к ним и, читая полузабытые строки, чувствовал, как душа его наполняется живительной силой. Какими же глупыми и необыкновенно мудрыми были они тогда! Какие строили планы и как надеялись на их исполнение! Как радовались рождению Джессики и первым произнесенным малышкой словам!

Погрузившись в воспоминания, Ричард не заметил, как прошли еще два часа, и очнулся лишь тогда, когда часы в холле пробили восемь. Сложив письма обратно в пакет, он положил его в карман и, проверив еще раз ящики стола, подумал о том, что совсем скоро кто-то чужой будет писать за этим столом письма своей девушке или, возвратившись из школы, делать уроки.

Теперь, когда все мосты были сожжены, Ричард прощальным взглядом обвел уже не принадлежавший ему кабинет. Мелькнула мысль, что все это он видит в последний раз, но, как ни странно, он не испытал при этом никаких чувств. Душа вдруг перестала реагировать на боль, а привычные с детства вещи стали недосягаемо далеки от него. Словно огромная, невидимая обычному взгляду пропасть разверзлась перед ним и, разделив его жизнь на две части, оставила по ту сторону все, что было когда-то так дорого ему.

Осталось еще проститься с Джессикой, и это, пожалуй, было самой трудной задачей. Оттягивая этот момент, Ричард спустился на кухню, где, к своему удивлению, застал сидящую за утренним кофе дочь.

– Доброе утро, папочка.

Увидев, как спокойно лицо дочери, как благожелательна ее улыбка, Ричард Крафт почувствовал небывалое уважение к этой такой еще юной, но уже необычайно мужественной женщине.

Настоящая Крафт! – пронеслось у него в голове. Никаких истерик и слез, спокойная решимость и понимание. Какое счастье, что Бог услышал его молитвы и не дал Джессике сблизиться с Эдвардом Лоузом! Этот мерзавец не заслужил такого подарка, как его обожаемая девочка! Как же он будет счастлив, если его дочь свяжет свою жизнь с тем, кто действительно будет достоин ее!

– Ты уже позавтракала, Джесс?

– Вообще-то нет. Ланьи сказал, что ты скоро спустишься, и я решила подождать. На сегодня у нас гречишные оладьи, клубничный джем, яйца, сыр и паштет. Звучит заманчиво, не правда ли? Что ты будешь?

– Я бы выпил чашку крепкого кофе.

– Хорошо. Но, может, все же съешь что-нибудь?

– Нет, спасибо. Совершенно не хочется есть, наверное от волнения. Сегодня всем нам предстоит трудный день, Джесс.

– Понимаю, папочка. Но давай хотя бы сейчас не говорить об этом. У нас есть, кажется, еще час? Так пускай он будет таким, словно ничего не случилось. Хорошо?

– Согласен. Но сначала выслушай мою просьбу. Ты должна покинуть «Фледжберри» до того, как покину его я. Мне невыносимо думать, что ты увидишь, как меня посадят в полицейскую машину. Ты должна запомнить меня стоящим на крыльце, Джесс, тогда тебе не будет так тяжело вспоминать свой последний день дома.

– Ты говоришь так, словно мы расстаемся навсегда! – воскликнула Джессика.

– Нет, конечно. После того как ты устроишься в Лондоне, мистер Флетчер сообщит тебе, где и когда ты сможешь увидеться со мной. Будешь прилетать в Америку, а затем, когда меня выпустят, мы опять станем жить вместе. Быть может, к тому времени ты уже выйдешь замуж, у тебя будут дети… Я не стал бы вмешиваться в твою жизнь, Джесс, но мог бы жить где-то поблизости. – Он говорил, но сам не верил ни одному из произнесенных слов. Сердце, вот уже десять лет доставлявшее ему массу хлопот, словно сошло с ума и порой готово было выпрыгнуть из груди.

– Прекрасная идея, – судорожно сглотнув готовые уже было пролиться слезы, произнесла Джессика. – Мы купим новый дом и снова будем жить вместе. Жаль только, что с нами не будет Ланьи, но мы и сами как-нибудь справимся. Кстати, куда он делся? Я искала его, но он словно сквозь землю провалился.

– Ланьи повез на склад оставшиеся вещи, и, как только вернется, вы с ним тут же покинете «Фледжберри».

– Но…

– Никаких «но», Джесс, это моя последняя просьба к тебе и я настоятельно прошу выполнить ее, – более строгим, чем обычно, тоном произнес он. – И не расстраивайся так. Меня не лишат свободы надолго, к тому же мой адвокат добился некоторых послаблений. Раз в неделю мне будет разрешено пользоваться электронной почтой, так что ты будешь в курсе всего, что происходит со мной. Неплохо, правда?

– Замечательно! – уже не скрывая слез, произнесла она. – Я буду писать тебе длинные письма, чтобы ты читал их потом целую неделю.

Крошечные ручки, что вот уже четверть часа судорожно обвивали его шею, но наконец ослабили хватку, позволив Дэниелу сделать более глубокий вздох. Едва увидев отца вчера, Кевин ни на минуту не оставлял его одного и даже спать забрался к нему в кровать. Слушая ночью неровное дыхание мальчика, Дэниел пытался понять, какие ему снятся сны, но понял только, что сны эти не из самых приятных. Лоб ребенка то и дело хмурился, губы сжимались, а один раз маленькое тельце даже начало содрогаться от беззвучных рыданий. Не в силах выдерживать эту пытку, он схватил сына на руки и долго ходил с ним по залитой призрачным лунным светом спальне, кляня на чем свет стоит свою бывшую жену, а заодно и себя за то, что не сумел оградить ребенка от всех тех скандалов, что то и дело сотрясали стены их дома.

Гладя сына по голове, Дэниел попытался усадить его к себе на колени и когда это ему наконец удалось, произнес:

– Ну пойми же, Кевин, я вернусь домой сегодня же. И мы обязательно сходим с тобой в парк, покатаемся на роликах или на велосипеде. А пока меня не будет, Рози погуляет с тобой возле дома. Я ее попрошу, и она поиграет с тобой в мяч. Ну как, идет?

– Рози не умеет играть в мяч, она старая и толстая, лучше ты сам поиграй со мной!

– Не будь такой злюкой, Кевин. И не говори, что Рози старая, ей нет еще и сорока. Она прекрасная няня и любит тебя.

– Я знаю, но все равно я хочу играть в мяч с тобой!

В какую-то секунду Дэниел практически утратил контроль над собой, но тут же, спохватившись, в сотый уже, наверное, раз за утро напомнил себе, что перед ним его единственный, горячо любимый сын и все эти капризы лишь следствие проживания мальчика под одной крышей с Клэр.

Устав сопротивляться, он передал плачущего Кевина на руки няне и, схватив со стола оставленные там еще с вечера документы, выбежал из комнаты. Вдогонку, словно напоминание о прегрешениях перед сыном, тянулся плач Кевина, и, слыша его, Дэниел поймал себя на мысли, что никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным.

Едва увидев входящего в гостиную мрачного как туча сына, миссис Тейлор встала из-за стола и, отослав горничную, сама налила ему чашку кофе. – Что-то случилось, Дэн?

– Извини, мама. Это все из-за Кевина. Он не верит мне, и даже если я говорю, что скоро вернусь, все равно не хочет отпускать меня. Его плач до сих пор стоит у меня в ушах и единственное, чего мне хочется, это плюнуть на все дела и остаться с ним.

– Не расстраивайся так, Дэн. Дети все такие в этом возрасте, считают, что родители целиком и полностью должны принадлежать им одним. Ты был таким же. Терпеть не мог оставаться с няней.

– Я помню, мама, – ответил Дэниел, и легкая улыбка тронула его губы, – но меня все равно волнует такая реакция Кевина. Может быть, стоит показать его врачу?

– Прекрати, Дэн. Кевин нормальный, здоровый ребенок, но, чтобы успокоить тебя, я приглашу к нему доктора Холмарка. Он превосходный специалист, и, если с Кевином что-то не так, мы сразу же узнаем об этом.

– Спасибо, мама. Ты как никто умеешь успокоить меня.

– Благодарю, Дэн. Но, боюсь, следующая новость порядком расстроит тебя. Звонила Клэр. Она выписалась вчера из клиники и просит разрешить ей увидеть сына.

Звук упавшей на пол вилки был таким громким, что Дэниел невольно поморщился. Да я скорей убью ее, чем разрешу увидеться с Кевином! – пронеслось у него в сознании.

Эта мысль так ясно отразилась на его лице, что Эвелин Тейлор сразу же поняла всю тщетность попыток бывшей невестки.

– Она разве не помнит, что опекуном ребенка назначен я и что суд оставил за мной право решать, можно или нет ей видеться с сыном?! – звенящим от возмущения тоном произнес Дэниел.

– Думаю, она помнит об этом, иначе сюда позвонил бы ее адвокат, а не она сама.

– А ты, мама? Ты разрешила бы ей увидеться с Кевином?

– Думаю, да, но это мое личное мнение и оно ни в коем случае не должно повлиять на твое собственное решение.

– Оно и не повлияет, и, если Клэр позвонит еще раз, передай ей, что никаких встреч с Кевином в ближайшем будущем не будет. А теперь извини, но мне нужно идти.

– Ты куда-то едешь?

– В Ривердейл. Но постараюсь вернуться пораньше. Кевин ждет, что я отведу его в парк, не хочу обманывать его.

Поцеловав мать, Дэниел вышел из гостиной. Прошло уже полчаса, как он расстался с Кевином, а ему все еще казалось, что он слышит плач мальчика. Настроение было безнадежно испорчено, и, спускаясь на первый этаж, он лихорадочно пытался найти выход из сложившейся ситуации. Кевин несколько раз вчера спрашивал его о Клэр, и ему едва удалось отвлечь его от мыслей о ней. Но где гарантия, что он не начнет спрашивать о ней уже сегодня?

Дорога да Ривердейла заняла у него около часа. Все это время он пытался найти ответы на мучившие его вопросы, но, как только начинало казаться, что нужный ответ найден, Дэниел понимал, что перед ним опять фальшивый выход из лабиринта. С виду выход, а на самом деле еще одна глухая стена. В принципе неудивительно, что, несмотря на все усилия, ему так и не удалось до сих пор разрешить свои проблемы. Вся его жизнь с Клэр одна сплошная фальшивка, а где фальшивая жизнь, там и фальшивые выходы.

Взглянув в зеркало заднего вида, Дэвид заметил, что пропустил поворот на Ривердейл. Чертыхнувшись, он хотел было повернуть обратно, но, заметив невдалеке патрульную машину, вновь нажал на газ. В этом месте, насколько он помнил, разворот был разрешен только на кольцевой развязке, а до нее как минимум полтора-два километра. Возвращаясь к повороту на Ривердейл, Дэниел поймал себя на мысли, что давно уже не был раздражен так, как в это летнее утро.

Почему?! Ну почему вместо того, чтобы остаться с Кевином, он должен провести весь этот чудесный летний день, занимаясь чужими семейными проблемами?! – вновь и вновь спрашивал себя он, но нужный ответ не спешил появляться.

Сверившись с картой, Дэниел отметил, что дом Ричарда Крафта, «Фледжберри-хауз», является чуть ли не самой известной исторической достопримечательностью Ривердейла.

Скорей всего этот Крафт купил дом у какой-нибудь почтенной семьи. Люди, имеющие такие корни, никогда не попадают в подобные ситуации, решил он.

Через четверть часа он был на месте. Открывшаяся взору картина настолько потрясла Дэниела, что несколько минут он только и делал, что молча рассматривал великолепное по своей красоте строение.

Пожалуй, это одно из самых изысканных и красивых зданий, какие мне только приходилось видеть, подумал он.

Обвитые плющом светло-серые стены дома, причудливой формы окна, арки, переходы, башенка, крытая коричневой черепицей крыша – все это делало «Фледжберри-хауз» невероятно приятным местом для проживания, и неожиданно для себя Дэниел понял, что более всего на свете ему хочется купить этот дом. Он попытался отмахнуться от этой мысли, но, попав на благодатную почву, она не только не хотела уходить из его сознания, но и рисовала невероятно заманчивые картины.

Жизнь в этом доме была бы чудесной для Кевина. Тишина, свежий воздух, цветы… Здесь можно было бы устроить небольшое поле для гольфа, а на заднем дворе установить переносной бассейн, подвел он итог увиденному.

Услышав шум подъехавшего автомобиля, Джессика подошла к окну и, отогнув край занавески, принялась рассматривать вышедшего из автомобиля мужчину. Пока она могла видеть его только со спины, но что-то неуловимо знакомое было в его облике и в том, как он склонял набок голову. Она узнала подошедшего к крыльцу мужчину до того, как увидела его лицо. Ну конечно! Незнакомец из самолета! Посмевший отчитать ее за то, что она случайно уронила журнал! И потом, когда случилась та неприятность на таможне, он усмехался, видя, что она попала в неприятную историю. Что он здесь делает?! Почему вдруг она видит его здесь, в своем доме?! В эту минуту Джессика напрочь забыла о том, что с этого дня дом уже не принадлежит ее семье, и даже сделала несколько шагов в сторону ведущего в холл коридора, но тут же, вспомнив обо всем, бессильно опустилась в одно из стоящих у окна кресел.

Мерзкий ублюдок! Наверняка из тех, кто строит свое благополучие на чужом несчастье! Как же он будет рад, увидев, что это именно я попала в столь неприятную историю! – мысленно воскликнула она.

Но совершенно неожиданно для себя Джессика вдруг подумала о том, что у незнакомца довольно-таки симпатичное лицо, красивая фигура, выразительные глаза… Захотелось вдруг дотронуться до его рук, ощутить их нежность и силу.

О господи, о чем я думаю?! Откуда все эти странные мысли?! Я должна ненавидеть его, а вместо этого думаю о том, что хочу ему понравиться! Он не должен видеть здесь меня. Я вынесу все, кроме довольной, полной превосходства улыбки.

Спрятавшись за занавеской, она наблюдала, как незнакомец осматривает дом, и ее поразило выражение его лица. Этот человек смотрит на «Фледжберри-хауз» так, словно тот уже принадлежит ему!

Но почему тогда его лицо не напоминает ей хищную маску? Почему он смотрит на ее дом так, словно это и его родной дом тоже?! Увидев, что незнакомец направился к крыльцу, Джессика в смятении заметалась по примыкавшей к холлу комнате. Она едва успела спрятаться за плотной шторой, как услышала стук входной двери, а вслед за ним звук спускающихся по лестнице шагов. Вжавшись в стену, она с ужасом подумала о том, что будет, если ее обнаружат, но, постепенно успокаиваясь, начала прислушиваться к доносившимся до нее голосам.

«Подслушивая можно узнать много интересного», – вспомнила она слова героя любимой с юности книги и, отбросив в сторону сомнения, принялась напряженно вслушиваться в доносившиеся до нее звуки.

– Так, значит, вы, молодой человек, и есть Дэниел Тейлор, сын Алана Тейлора? – Да, сэр. Это я и есть. Мой отец плохо чувствует себя в последнее время и потому попросил меня приехать к вам. Где я мог бы просмотреть документы?

– Думаю, удобней всего будет в моем кабинете, тем более что все документы находятся именно там. У меня вопрос к вам, мистер Тейлор. Как скоро «Фледжберри-хауз» будет выставлен на продажу?

– Думаю, уже в этом месяце, хотя я могу и ошибаться. Если это принципиально для вас, мистер Крафт, я мог бы узнать и сообщить подробности.

– Нет, не нужно. Просто не хотелось бы, чтобы дом моих предков попал в руки того, кто не в состоянии оценить его уникальность.

Слушая полный боли голос отца и спокойный, лишенный каких-либо красок голос его собеседника, Джессика испытала такие чувства, о существовании которых у себя даже не подозревала. Никогда и никого она не ненавидела так, как этого лощеного, полного высокомерия мистера Тейлора! И ни к кому еще ее не тянуло с такой силой, как к этому мужчине! Соединившись, два чувства подняли настоящий ураган в ее душе, и она, маленькая, беззащитная песчинка, должна была противостоять буйству стихий. Значит, его зовут Дэниел Тейлор! Теперь-то она уж точно никогда не забудет это имя! Бедный отец! Как ему тяжело сейчас! Предательство Дженкинса, потеря компании, проблемы с деньгами, обвинение в сокрытии доходов… И как апогей встреча с тем, кто должен отнять у него самое дорогое – «Фледжберри-хауз»!

Нужно ехать прямо сейчас, не дожидаясь, когда приедет Ланьи. Этот человек не должен видеть меня здесь. Ведь иначе я никогда не смогу отомстить ему! – в смятении подумала Джессика.

Пришедшая в голову мысль подвела итог всему, и неожиданно для себя Джессика обнаружила, что теперь у нее есть цель, ради которой она и будет жить. Решение было найдено, а для его выполнения нужно было лишь одно – чтобы Дэниел Тейлор не знал дочь Ричарда Крафта в лицо.

Что ж, придется превратиться в роскошную женщину и влюбить его в себя. А затем, когда он будет уже полностью в моей власти, открыть ему глаза.

Она не призналась бы в этом даже себе, но мысль о том, что когда-нибудь этот мужчина будет шептать ей на ушко слова любви, наполнила ее восхитительной радостью ожидания. И хотя она говорила себе, что это будет радость от свершившегося возмездия, душа ее уже знала то, о чем пока не догадывался рассудок.

Идя по «Фледжберри-хаузу», Дэниел с любопытством осматривался. Как же нужно любить свой дом, чтобы сделать его таким элегантным и в то же время необыкновенно удобным для проживания? Его собственный дом никогда не был столь уютным, и в нем он никогда не чувствовал себя по настоящему дома. И вся эта мебель – ей как минимум около сотни лет – выглядит великолепно. А эти окна, панели из дерева, украшенные ажурной лепниной потолки, затянутые розовым шелком офорты на стенах, великолепные обюссоновские и персидские ковры… Интересно, как удается поддерживать все это в таком прекрасном состоянии? – удивленно подумал он.

– Мистер Крафт, – не выдержав, обратился он к хозяину дома, – скажите, правда то, что пишут в путеводителе? Вашему дому и в самом деле более ста лет?

– Да, это так. Дом был построен моим прадедом, Джеймсом Крафтом. Но тогда у «Фледжберри» не было третьего этажа, его возвел уже мой дед, Гордон Крафт. У него было девять детей, и все они, женившись или выйдя замуж, жили с ним. Мы с дочерью конечно же не пользовались всеми комнатами в доме, а третий этаж вообще закрыт много лет.

– Но как вам удается поддерживать дом в таком великолепном состоянии? Такое впечатление, что он был построен не двести, а двадцать лет назад.

– Вы правы, мистер Тейлор, он и в самом деле великолепно сохранился, к тому же семь лет назад был проведен капитальный ремонт здания. Были заменены все трубы, лестницы, налажена система вентиляции, приведен в порядок бассейн.

– Бассейн? Здесь есть бассейн?

– Да, правда небольшой, но нам с дочерью хватало.

– А какова площадь участка вокруг дома?

– Два акра. Немного, но и немало. Но ухожена лишь малая его часть. Остальная скорее напоминает лес, но и мне и Джессике так даже больше нравилось.

– Скажите, мистер Крафт, а какова общая площадь дома?

– Точно не могу сказать, но вы ведь все равно будете сейчас просматривать документы, там все указано.

– Да, действительно. И еще один вопрос. Кто будет жить в доме до того момента, когда он будет выставлен на торги?

– Никто. Ланьи и Джессика улетают сегодня в Лондон, а больше здесь никто не живет. Вот мой кабинет, мистер Тейлор, все приготовленные для вас документы на столе. Там же полная опись картин, мебели и драгоценностей. Надеюсь, представители аукциона не опоздают и вы сможете управиться за один день.

– Мистер Крафт, может, это покажется вам немного странным, но я хотел бы сам купить у вас этот дом. Более того, я хотел бы купить его со всем содержимым. Вам нужно только назвать цену.

– Вы действительно хотите купить мой дом?! – удивленно воскликнул теперь уже бывший владелец «Фледжберри».

– Да, хочу. Я никогда еще не видел более потрясающего места, чем это. Всего час езды от Нью-Йорка, свежий воздух, участок с бассейном. Думаю, моему сынишке здесь очень понравится.

– У вас есть сын?

– Да. Его зовут Кевин, и ему пять лет.

– А ваша жена? Согласится ли она жить здесь?

– Мы в разводе. Так что теперь я решаю, где и как будет жить мой сын.

– Понятно. Но, право, вы застали меня врасплох. Боюсь, я не смогу назначить вам цену прямо сегодня, для начала я хотел бы обсудить этот вопрос со своим адвокатом, ну и конечно же с дочерью.

– Само собой. Время еще есть, но, если можно, постарайтесь не задерживаться с ответом. Вы останетесь здесь?

– Нет, мистер Тейлор. Думаю, мое присутствие лишь помешает вам. Все документы в порядке, но, если у вас все же возникнут вопросы, нажмите на эту кнопку и я услышу вас в любой точке дома. А сейчас извините, но мне нужно еще попрощаться с дочерью.

Едва дождавшись, когда хозяин покинет свой кабинет, Дэниел подошел к окну и, открыв его, с удовольствием втянул насыщенный запахами цветов и травы воздух. Никогда еще он не чувствовал себя более отвратительно. Вопреки всему, этот Ричард Крафт понравился ему, и мысль о том, что именно он, Дэниел, должен лишить его родного дома, повергла его в смятение. Неужели нет никакого выхода? Неужели отец прав и продажа дома единственно возможный выход из создавшегося положения? Нужно еще раз внимательно просмотреть все бумаги, вдруг отец что-то не учел? Вдруг есть еще какая-нибудь возможность оставить этот дом в собственности семьи Крафт? – подумал он.

Дэниел начал внимательно просматривать лежавшие на столе документы. Погружаясь в работу, он забывал обо всем на свете. Субъективная оценка переставала в такой момент влиять на его решения, а сделанные выводы отличались стройностью и объективностью.

Подождав, когда окончательно стихнут шаги и голоса поднимающихся по лестнице мужчин, Джессика бросилась вон из холла в свою комнату. Не хватало еще, чтобы ее поймали за подслушиванием! Но этот Дэниел Тейлор, как он посмел разговаривать с ее отцом в таком холодном тоне? Банковская крыса! Наверняка у него в голове вместо нормальных извилин ряды с банковскими ящичками! И никто не переубедит ее в том, что все человеческие чувства он не рассматривает через призму денег! Интересно только, по какому курсу он покупает и продает эти самые чувства? И в какой валюте? Неожиданно ей стало стыдно за себя и свои мысли. Ничего оскорбительного сказано не было, этот человек лишь интересовался документами, это всего лишь его работа. Джессика сама не заметила, как начала оправдывать Тейлора. Испытывая одновременно и влечение и ненависть, она окончательно запуталась в своих чувствах и, как ни старалась, не могла выбраться из созданного ею же самой лабиринта. Все время представлялась задумчивая улыбка, увиденная ею на лице Тейлора, когда он рассматривал «Фледжберри-хауз», и, как Джессика ни отгоняла от себя непрошеное видение, оно все равно возвращалось.

Погруженная в свои мысли, Джессика не услышала стука в дверь, и вернул ее в реальность лишь голос отца:

– Джесс, ты не ответила на стук, с тобой все в порядке?

– Да, все хорошо. Просто задумалась немного. А как ты?

– Приехал представитель банка. Он сейчас просматривает документы. Очень приятный молодой человек. Его имя Дэниел Тейлор. Вообще-то я ожидал самого Алана Тейлора, но…

– Ты надеялся, что тебе удастся уговорить его отсрочить платеж, чтобы не продавать «Фледжберри»?

– Не скрою, я до последнего надеялся на это, но, как видишь, зря. Более того, этот Тейлор-младший хочет сам купить наш дом. Неожиданное предложение, не правда ли? И хочет купить его со всем содержимым. Попросил меня назначить цену. Все это слишком неожиданно, и потому я сказал, что мне нужно еще посоветоваться с тобой и с адвокатом.

Ну конечно! Как же я сразу не поняла!? Этот красавчик давно уже положил глаз на «Фледжберри», а сейчас только делает вид, что эта мысль случайно пришла ему в голову! Бедный отец! Он ведь даже не допускает мысли, что все это сделано нарочно, наивно верит в то, что этот Тейлор хочет купить «Фледжберри» лишь потому, что он так понравился ему! Но тогда… тогда почему он не покупает его за бесценок, а просит назначить цену? Ведь назначенная цена может оказаться куда выше той, которая прозвучит на торгах! Мысли словно испуганные птицы метались в ее сознании, но она не могла поймать ни одну из них.

Все это было слишком странно, а потому не поддавалось никакому логическому объяснению.

– Так что мы ответим мистеру Тейлору, Джесс? Если ты против, я тут же откажусь от этого предложения, хотя, не скрою, оно весьма выгодно для нас. Ведь в этом случае мы не зависим от аукциона, так как мистер Тейлор готов заплатить ту цену, которую назначу ему я.

– В таком случае, я думаю, тебе следует согласиться, – растерянно произнесла она. – По крайней мере тогда вся мебель и картины останутся в доме, а не разбредутся по всему миру. Скажи, папа, а этот Тейлор сам собирается жить здесь? Вместе со своей семьей?

– Да, хотя вся его семья – это он сам и его маленький сын.

– А где же жена?

– Он сказал, что они в разводе.

В разводе! Она боялась признаться в этом даже себе, но мысль о том, что Дэниел Тейлор в разводе, необычайно порадовала ее. Нечто похожее на ревность шевельнулось в душе, и, не понимая, что творится, Джессика вдруг с неприязнью подумала о том, что вряд ли какая женщина могла бы ужиться с ним.

– Соглашайся, отец, – после нескольких минут молчания произнесла она. – Это и в самом деле отличный вариант. Мы лишимся дома, но по крайней мере ты будешь избавлен от лишней боли.

– Спасибо, Джесс. Я всегда знал, что могу рассчитывать на тебя.

– Папа, а те деньги, что ты оставил для меня в Лондоне, откуда они?

– Хороший вопрос. Я все ждал, когда ты задашь его. Это деньги твоей матери, те, что лежали на ее счету, когда она погибла. Поначалу сумма была небольшой, но я несколько раз удачно инвестировал ее, и теперь в твоем распоряжении ровно восемьсот тысяч долларов.

– Так много? Но почему тогда ты не взял эти деньги, чтобы выплатить банку хотя бы часть долга?

– Я думал об этом, Джесс. Но потом отказался от этой мысли. Эти деньги все равно не смогли бы спасти «Фледжберри», а тебя я оставил бы совсем без средств. Эти деньги по праву принадлежат тебе. Если захочешь, сможешь даже купить себе квартиру в Лондоне, конечно не в престижном, но во вполне пристойном районе. Недвижимость дорожает с каждым днем, и такая покупка будет неплохим вложением капитала. Кроме всего прочего, я связался с одной моей старой знакомой, которая живет в Лондоне. Ее имя Сандра Уилсон, я учился с ней в университете. Сейчас она главный редактор лондонской «Lady’s life». Сандра чудесная женщина, немного резкая, но необычайно отзывчивая. Я даже был немного влюблен в нее когда-то, но у Сандры было слишком много поклонников и она попросту не заметила меня среди них.

– Спасибо тебе, папочка. Надеюсь, мне не придется долго жить в Лондоне и, как только тебя отпустят, я сразу же вернусь в Америку. Терпеть не могу сырость.

– Не будь такой занудой, Джесс, – улыбнулся он.

– Хорошо, не буду. Папа, Ланьи, кажется, уже приехал и, наверное, уже ждет меня внизу…

– Знаю, солнышко. Я слышал звук мотора.

– Папа, – взмолилась Джессика, – ну, пожалуйста, разреши мне побыть с тобой еще немного!

– Нет, Джесс. Коронер явится за мной уже через час. Мы говорили с тобой об этом, не заставляй меня повторяться. Собирайся, я провожу тебя до машины. – С этими словами Ричард Крафт покинул комнату, дав возможность дочери проститься с тем, что так дорого ее сердцу.

Сердце Джессики болезненно сжалось. Закрыв глаза, она мысленно попрощалась со своим детством и юностью. Хотела попрощаться и с будущим, которое всегда представлялось ей неразрывно связанным с «Фледжберри», но не смогла. Родной дом не отпускал, он словно говорил, что никакая сила не сможет навеки разлучить ее с ним.