355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Элис Райт » Партнёры (СИ) » Текст книги (страница 6)
Партнёры (СИ)
  • Текст добавлен: 1 февраля 2022, 22:32

Текст книги "Партнёры (СИ)"


Автор книги: Элис Райт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 7

Габриэлла

Прошло полторы недели с той знаменательной встречи моего любимого брата и нелюбимого Оливера.

Нелюбимого. Так ведь? Так.

Факт ещё одного (или двух) поцелуев не отменяет того, что я его не люблю. Не перевариваю его, он меня раздражает и выводит из себя. А раз так, значит и любви нет.

С тех пор он больше не объявлялся. Когда я вышла из дома, то около входа меня ждала озадаченная Джойс. Выяснилось, что в тот день ей как обычно написал Трэвис и узнал, что к нам на пару пришёл некий Оливер, а поскольку она понятия не имела, что такое натворил этот австралиец, то без задней мысли рассказала то, что видела. Через пять минут вся компания была у нашего колледжа, а ещё через пару мгновений около нашего дома.

В итоге я вместе с Джойс пошла в кофейню, чтобы обожраться сладкими антидепрессантами и не думать, что происходит у нас дома. А я догадывалась чем чревато нахождение Диего и Оливера под одной крышей. Только после смс брата, я вернулась обратно. Оливера, естественно, уже не было. Диего никак не прокомментировал эту встречу. Вообще ни слова не произнёс, только обнял меня и сказал, что всё будет хорошо. Естественно будет, в этом я не сомневалась. С такой охраной, как у меня, можно ничего не бояться. Только я и не боялась. Проблема была в том, что я, как бы это сказать, в глубине души радовалась.

Радовалась тому, что вновь увидела Оливера и смогла накричать на него, высказать ему то, что накипело. Я буквально трепетала от идеи, что больше нет смысла всё держать в себе и можно вылить это на конечного адресата. Но не радовалась тому, что он был таким настырным. Это скорее сбивало с толку, потому что я не могла понять его мотивов. А от этого чувствовала себя немножечко уязвимой. Самую малость.

– Дорогая, ты уверена, что всё в порядке? – тихо спросил Диего, пока я лежала свернувшись калачиком.

Моя голова покоилась на его ногах, и он неспешно поглаживал меня по волосам и плечам. Из моей спальни доносилась песня Palpite бразильской исполнительницы Vanessa Rangel. Я под настроение иногда любила включить нечто такое, чтобы вспомнить родной язык. А вот Диего не любил музыку на португальском, хотя язык он помнил и до сих пор мог свободно на нём говорить.

В своё время, ещё живя в Рио, мы оба ходили в одну школу и там преподавали английский язык. Диего сказал мне прилежно учить его, ведь в жизни может пригодиться любой навык. Он как в воду глядел, потому что когда мы переехали в Штаты, то уже могли более-менее нормально общаться и понимать окружающих, а со временем я и вовсе начала забывать родной язык.

Сегодня у меня был выходной, а у Диего скоро начнётся тренировка, но сейчас мы просто сидели в гостиной на диване и беседовали. Такие диалоги были далеко не редкостью для нас, потому что я всецело доверяла брату и всегда всем делилась с ним. Поскольку Диего снимал нам отдельную квартиру, то с приёмными родителями мы виделись уже не так часто, как раньше. Соответственно и бесед по душам с ними было немного. А от брата я ничего не утаивала. Он был для меня всем миром. Без него я бы не выжила ни в детстве, ни в юношестве после травмы, ни сейчас, когда в мою жизнь стремительно ворвался цунами по имени Оливер.

– В порядке. Разве что капельку нервирует нахождение Оливера на этом континенте. Зачем он вернулся?! – тихо спросила, чуть не замурлыкав от трепетных поглаживаний брата.

Такого Диего знала только я. Для всех он был хладнокровным и непробиваемым боксёром, с которым лучше не шутить. Да лучше вообще особо с ним не разговаривать, если честно. Если ему что-то не понравится, то ваша голова долго на плечах не удержится. А если вы, безмозглый идиот, обидели кого-то из его близкого окружения, то… всего вам хорошего. Пусть облачка станут вашей периной, и ангелочки приносят вам виноград на ужин.

– Он вернулся, чтобы получить твоё сердце. Опять. Ты уверена, что ничего к нему не испытываешь? – аккуратно спросил он, проведя ладонью от плеча до кисти и обратно.

– Уверена. Ди, это всё в прошлом. Я была маленькой и глупенькой. Мне вообще кажется, что я влюбилась в него только потому, что никого, в принципе, больше и не видела. На чемпионатах ты ни на кого не смотришь, думая только о том, как выступить и победить. А свободного времени особо и не было. А то, что было я проводила рядом с ним. Нельзя же всерьёз рассматривать детскую любовь, – вслух рассуждала, пока Диего неспешно поглаживал меня.

– Однако мы всерьёз рассматриваем последствия твоей детской любви, – заметил он.

– Да, но последствия остались, а любовь прошла, – возразила я.

– Надеюсь. Очень на это надеюсь, сеструха, – вздохнул Диего.

– Ты чего-то боишься, да? – тихо поинтересовалась, прикрыв глаза.

Я обожала такие минуты нашего с ним времяпрепровождения. Сразу вспоминалось детство в Рио, когда Диего со сбитыми костяшками приходил в наше подобие дома с прохудившейся крышей и скрипучими полами, протягивая мне небольшой пакет сока и сэндвич. Иногда он приносил мороженое или печенье. Сам он ел мало, стараясь сначала накормить меня. В фавелах, где мы жили, все знали Диего, и никто даже не смел тронуть меня. И это несмотря на столь юный возраст. Но мой брат держал в страхе наших ровесников, а старшее поколение любило Диего за возможность заработать на его боях, где он выступал чуть ли не каждый день.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не знаю откуда у него такая любовь к дракам, но он прирождённый драчун. Вот правда! Может, наш биологический папа был профессиональным боксёром?! Не знаю. Диего мне рассказывал, что папа много пил, а мама продавала наркотики и сама на них сидела. Поэтому сложно сказать в чём они были талантливы и какие черты мы унаследовали от них. В противовес родителям, мы с Диего ненавидели наркотики и всё, что связано с зависимостью и разрушением организма. Ещё Диего мне говорил, что я внешне очень похожа на отца, как и он. Странно, но я практически не помню родителей. Мои детские воспоминания начинаются с момента, когда я сижу за столом и жую чёрствый хлеб, а Диего ругается с родителями и кричит, что «этот сброд не должен заходить в наш дом, потому что здесь маленькая девочка».

Очевидно, к нам приходили разные субъекты за очередной дозой, что совершенно не смущало родителей. А потом они ушли и не вернулись. Я понятия не имею куда она пропали, ведь денег у них не было. Диего сказал, что скорее всего их поймали и посадили. Но, если мать ещё можно было упрятать за решётку за распространение запрещённых веществ, то отец был простым пьяницей. В общем, неизвестно что с ними стало. Мы просто в один день остались одни и Диего взял всю заботу обо мне на себя. Так продолжается и по сей день.

– Не знаю можно ли это назвать «боюсь», но я не хочу, чтобы ты снова попала под его очарование и поверила в его красивые слова с дебильным акцентом, – ответил он с ноткой сарказма в голосе.

– Акцент у него правда дебильный, – тут же согласилась я, но прозвучало неубедительно.

А всё, потому что мне нравился этот ужасно сексуальный акцент. Диего, наверное, догадывался об этом.

– Я могу забирать тебя после учёбы, чтобы точно оградить от него, – предложил он.

– Ди, у тебя бои и тренировки. К тому же ты в этом году заканчиваешь универ. Куда тебе ещё и за мной ходить по пятам?! Он же не маньяк, чтобы так избегать его. Я сама справлюсь с ним и его напором. Если он, конечно, снова объявится, – заверила его, немного подвинувшись на его ноге.

– Объявится, – пробормотал он. Немного помолчав, он добавил: – В одном ему нельзя отказать – он, как профессиональный спортсмен, очень целеустремлённый и заряжен на победу. Тут я его понимаю и знаю, что он не успокоится, пока не добьётся своего. Может, он не выглядит внушительным или обстоятельным, но стержень у него присутствует. Это я заметил, пока… беседовал тут с ним.

Беседовал… Что-то мне подсказывало, что беседа была напряженной.

– Скажи, а как парень, он вызывает у тебя доверие? – аккуратно поинтересовалась, понимая, что вопрос странный.

Я не доверяла Оливеру. Он в прямом смысле уронил меня, как можно после такого верить человеку?! Помнится в детстве было такое шуточное упражнение на доверие, когда сзади тебя встаёт человек и ты должен отклониться назад и фактически упасть в его в руки. Так проверялось насколько ты уверен в своём партнере. Так вот Оливер выпустил меня из рук не просто в шуточном упражнении, он это сделал за десять минут до выхода на финал чемпионата, угробив к чертям собачьим мою жизнь.

– Дорогая, ты точно уверена в отсутствии чувств к нему?! – напрягся Диего.

– Точно! – тут же воскликнула. – Просто интересно твоё мнение.

– Ну… Я опираюсь исключительно на свой опыт и доверяю только своим парням. Ты же знаешь, что Трэвис, Нэйт или Джастин последние трусы снимут для своего друга. Правда Джастин их не носит, слоняра несчастный, но он снимет джинсы, – улыбнулся он. – Эти парни каждый раз демонстрируют свою преданность нашей дружбе и никогда не подводили меня. А Оливер тот человек, кто уже однажды подставил лично меня, потому что, отправив тебя в Австралию, я фактически передал тебя в руки другого человека, коим оказался он. А он свои грёбаные руки не вовремя опустил. Поэтому нет, я ему не доверяю. Но должен признать он любопытный персонаж. Он не боится, что уже настораживает меня, – хохотнул Диего, зарывшись ладонью в мои волосы. – Время покажет почему он не боится. Либо мозгов нет, либо скрытых мотивов нет. Но ему не стоит проверять на прочность моё терпение.

– Ты ему угрожал? – спросив, я поняла, что теперь жалела, что меня здесь не было.

Но Диего никогда в моём присутствии не… беседует с парнями. Он всегда старается выпроводить меня и только потом начинает наступление на несчастного, который решил пообниматься со мной, например, на вечеринке.

Однако я точно знала, что если рядом мой брат, то я могу ничего не бояться. Например, однажды нами, ещё живя в Рио, заинтересовались органы опеки. Нас поместили в приют. Мне было около пяти, Диего семь. Там мы вместе провели месяц, а затем нас разделили. Диего отправили в специальный приют для очень трудных детей. Тогда случилась моя первая истерика, я орала и вопила, умоляя не разделять меня с братом, но, разумеется, никто ребёнка не послушал. Через день брат прокрался в убогую комнату, которую я делила с другими детьми и выкрал меня. Мы вернулись в наш дом и когда органы опеки вновь наведались к нам, то Диего устроил побоище, пригрозив, что, если ещё хоть кто-нибудь сунется к нам на порог, там же и ляжет. Ему поверили и нас больше не тревожили. Поэтому я была уверена в брате на тысячу процентов, зная, что он защитит меня от всего и всех в этой жизни.

– Я обрисовал ему перспективы, которые непременно наступят, если он не остановится. Он сказал, что не остановится и я ему поверил.

– Он сказал, что хочет меня увезти в Сидней, – наконец призналась брату.

На секунду его рука замерла, но потом он продолжил.

– Знаю. Больше ничего не говорил?

– Ничего такого, чтобы меня шокировало. Говорил, что скучает, хочет загладить вину и увезти меня, – отчиталась я.

– И всё?! – недоуменно произнёс он.

– Ну да.

– Понятно. Ладно, дорогая, мне пора идти. Иначе тренер Торрес сам сюда придёт и устроит тренировку у тебя на глазах, а ты этого не любишь, – улыбнулся Диего, и я подняла голову с его ног. Я правда не выносила смотреть его профессиональные тренировки, мне было страшно за него, хоть умом я и понимала, что бояться надо за его противника. – Я люблю тебя, сестрёнка, и всегда буду рядом, – погладил меня по голове и чмокнул в лоб.

– Я тоже тебя люблю. Очень-очень-очень, – замурлыкала я и обвила его мощную шею руками. Диего погладил меня по спине и втянул носом мой запах.

– Опять гель для душа поменяла?! Что на этот раз? – рассмеялся он.

Я каждый раз меняла гель для душа, чтобы найти идеальный. Не знаю, что за бзик в моей голове, но мне очень быстро надоедали запахи. Всё время хотелось новизны. Поэтому я постоянно покупала новые крема для тела, гели для душа или ароматические саше в шкаф.

– Папайя и манго. Нравится запах тропиков?! – пошутила я.

– Сладко. Тропики пахнут влажной растительностью, кокосом и солью. Ну, для меня во всяком случае, – подмигнул мне и встал с дивана.

– Вот и мне уже надоел этот сладкий аромат, хотя месяц назад нравился. Я такая непостоянная, – взмахнула руками.

– Ты лучшая, Габи, – улыбнулся мне и взял свою спортивную сумку. – Если что, сразу звони мне, хорошо? – спросил он в дверях. Я кивнула, и он вышел из квартиры.

Ну и чем же мне заняться?! Учёбой? Скучно. Уборкой? Возможно.

Поднялась и пошла в кухню, чтобы помыть кружки и тарелки после завтрака. Оливер опять заполнил собой все мои мысли. Не хотелось думать о нём, но никак не получалось выгнать его из своей тупенькой головы. Вот почему так происходит в жизни?! Ты сохнешь по кому-то, стараешься всё время обратить на себя внимание данного человека и ничего. Вообще. Ты из кожи вон лезешь, демонстрируя свои лучшие качества. Пофиг. Тишина. Только дружеские подколы, объятия и ничего не значащие улыбки. А стоит тебе начать жить своей жизнью, фактически забыть его, как он тут же возникает на твоём горизонте, словно ничего не случилось. Словно ты уже его. Словно ты только и делала, что сидела возле окна, высматривая его силуэт и заочно простив за всё. Но это же не так! Я жила и даже не могла вообразить, что эта макака волосатая объявится.

Эти придурочные точно грибов обожрались, раз думают, что мы такие клуши! Как бы не так!

Внезапно в дверь громко постучали. Я подпрыгнула от неожиданности, и тарелка выскользнула у меня из рук прямо в раковину и раскололась на две части. Вздохнув от своей неуклюжести и рассердившись от внезапного вторжения в мою квартиру, выключила кран и, наскоро вытерев мокрые руки, пошла к входной двери.

Быстро распахнула её и передо мной возник букет чёрных калл. Опустила взгляд и увидела уже знакомые кроссовки Оливера.

– А-а-а! Разрази тебя гром! Пошёл вон! – воскликнула я и захлопнула дверь.

Нет, это ж надо иметь наглость заявляться на порог моей квартиры с моими самыми любимыми цветами! А я из-за него разбила тарелку! Мерзавец несчастный!

Снова раздался стук в дверь. Открыла её, чтобы вновь наорать и увидела, что теперь около его ног стоял ещё и горшок с белыми каллами.

Совсем сдурел?!

– Да отвали ты уже! – выпалила я букету напротив меня, потому что Оливер прятался за ним, и вновь закрыла дверь.

Ну не дебил ли?!

Но через пару секунд он снова постучал. Зарычав, распахнула дверь и в его второй руке возникла коробочка с пончиками в глазури.

Да чтоб тебя! Нахал! Всё предусмотрел, придурочный!

– Да чтоб ты провалился! Ещё немножечко и я сама лично тебя придушу! – заорала я во всю глотку.

– В моём окружении только ты любишь кладбищенские цветы, – как ни в чём не бывало ответил он.

– Они не кладбищенские! А цветы смерти![1] Но и это уже предрассудки, потому что невесты обожают пихать эти несчастные цветы в свои букеты! – громко прочитала ему нотацию и захлопнула дверь.

Но нетрудно догадаться, что он тут же постучал.

– Слушай, – начала я, вновь открыв дверь, – ты реально слов не понимаешь, да?!

– Между прочим белые каллы дарят в знак уважения и невинности, а чёрные в знак желания и горячей страсти. Есть ещё желтые, символизирующие божественную красоту, но я их не нашёл. Поэтому взял пончики в желтой глазури, – немного опустив букет, посмотрел на меня поверх него.

Ух ты ж, прикольно!

У него фингал под глазом. Правда уже явно проходил, но тем не менее я знаю чьих рук это дело. Нехорошая девочка внутри меня ехидно потирала ладошки со словами «Так тебе, будешь знать».

Скрестила руки на груди и уставилась на него, не скрывая насмешливого взгляда. Мне было приятно, что мой брат хорошенько приложил его.

– Нравится, да? – заметил он моё довольное выражение лица и опустил букет ниже. Была ещё небольшая ранка на губе и синяк на подбородке. Ну, за полторы недели он быстро восстановился. – У Диего тяжелая рука, – улыбнулся мне.

– У Диего справедливая рука. Что тебе надо?! – воинственно спросила, приподняв подбородок.

– Ты.

Пульс мгновенно подскочил, но я игнорировала любые знаки своего тела.

– Не получишь. Это всё?!

– Нет, не всё. Для начала хотел угостить тебя пончиками, можно?! – с каким-то слишком невинным взглядом посмотрел на меня, что я недоверчиво прищурилась.

– Давай коробку и проваливай, – протянула руку, глядя в его глаза.

– Нет, моя хорошая, так не пойдёт. За пончиками последует десерт.

– Пончики и есть десерт, идиот ты необразованный, – опять завелась я.

– Для тебя это любимое блюдо. А моё любимое блюдо это ты, – вновь улыбнулся он и я опешила.

Стояла, как идиотка, и хлопала глазами.

– Так я зайду?

– Зачем?

– Я бы по-другому задал вопрос, но отвечу на твой: за десертом.

Закатила глаза на его непонятный флирт со мной, но сдалась и отошла в сторону пропуская его.

Довольный собой он умудрился подцепить горшок с цветами и со всем этим великолепием зашёл в квартиру. Взяла у него букет и пошла в кухню.

– Правильно. Сначала чёрные каллы нуждаются в твоём внимании, то есть моя страсть к тебе, а потом всё остальное, – прокомментировал он за моей спиной, пока ставил на стол пончики и горшок.

– Заткнись! Можешь не разговаривать со мной?! – заорала я на всю квартиру. – Ты меня достал! Ты в прошлом! Ты можешь больше не приходить?! На кой чёрт ты… – но не успела я договорить, как он резко развернул меня лицом к себе и хлопнул в ладоши перед моим носом.

Я обомлела и вздрогнула. Рот захлопнулся сам собой.

– Я завладел твоим вниманием на минуту? – усмехнулся он, немного склонившись ко мне. Я негодующе посмотрела на него. Внутри меня зародился цунами, который грозил снести всё вокруг. – Фурия ты моя, я обожаю твой темперамент. Ты мой вулкан, Габи, – протянул моё имя, зная, как меня это бесит. – Я больше не буду говорить, раз ты так хочешь. Сама напросилась, пончики подождут, – с хрипотцой в голосе произнёс он и ловко вынул из моей руки цветок, который я собиралась подрезать, чтобы поставить в вазу.

Взял меня за руку и повёл куда-то. Остановившись посреди гостиной, откуда можно было пройти в наши с Диего спальни. Мельком оглянувшись на меня, он уверенно повёл меня к правой двери. Откуда…?!

Как он понял, что это моя спальня?!

Не мешкая, он открыл дверь, завёл меня внутрь и усадил на постель.

– Что… Что ты делаешь?! – ошарашено выпалила я.

Но он молча подошёл к док-станции и подключил свой плеер к ней. Я разглядывала его спину и длинные светлые волосы, похожие по оттенку на латте и которые на самом деле мне всегда нравились, несмотря на мои оскорбления в его адрес. Его длинные ноги, обтянутые светлыми джинсами. Сколько я его видела после долгой разлуки, то заметила, что он отдавал предпочтение натуральной палитре цветов, избегая чёрного. От светло-зелёного и песочного до глубокого винного оттенка. Должна признать, ему это шло. Он сам был похож на природную стихию. В нём чувствовалась свобода, раскованность и естественность. Оливер всегда отличался феноменальной уверенностью в себе и это порой действовало на окружающих как гипноз. Он просто приходил, побеждал и уходил. Во всяком случае на паркете так и было.

Наверное, именно поэтому я сейчас, словно заворожённая, наблюдала за ним и каждым его движением.

Найдя песню I Belong To You исполнителя Lenny Kravitz, он развернулся и начал медленно подходить ко мне. Я сидела на краю постели, где он меня и посадил, но от его хищного взгляда начала пятиться назад, отползая словно краб или рак. Кто из них ползёт назад?! Да какая разница в самом деле?! Важно то, что я отступала под его натиском.

Он коварно усмехнулся, не сводя с меня жадного и пылкого взгляда. Плавно двигаясь, он медленно снял с себя куртку и откинул её в сторону. Я только взглядом проследила за ней и вновь посмотрела на него, продолжая отползать к изголовью кровати.

Оливер встал в изножье кровати и начал медленно и очень эротично двигаться в такт песни. Слишком эротично. Сексуально, но не вульгарно. Свободно, но не развязно.

Господи Иисусе!

Матерь Божья!

Святые апостолы!

Что творится-то?!

Оливер Тёрнер танцевал стриптиз?! Сексуальный сёрфер, с длинными волосами и голливудской улыбкой, который ко всему прочему профессионально умел двигаться, сейчас начал расстегивать свою рубашку, которая слишком облепила его торс.

Смотря на меня исподлобья, он одну за другой медленно расстегивал пуговицы, двигаясь, как волна. Его бёдра с определённой амплитудой совершали чувственные движения. Покончив с последней пуговицей, он резко распахнул полы рубашки, что я вздрогнула и сглотнула, уперевшись затылком в изголовье кровати.

Соблазнительно двигая корпусом, снял с себя рубашку, и я неосознанно начала разглядывать его торс. У него было тело пловца. Широкая спина и плечи, узкая талия и достаточное количество хорошо прорисованных мышц. Кубики пресса тоже виднелись. Дойдя взглядом до дорожки волос, которая шла от пупка и пряталась за кромкой его светлых джинсов, я нахмурилась и вновь посмотрела ему в глаза. Он довольно усмехнулся и закусил нижнюю губу. Затем молниеносно схватил меня за обе щиколотки и притянул к себе. Я только и успела взвизгнуть и закрыть лицо руками.

Аккуратно посадил меня и, отлепив мои ладони и обхватив их за запястья, начал водить ими по своему торсу, продолжая эротично двигаться. Я внимательно следила за своими ладонями, которые гладили его. Ощущение его кожи под моей было таким новым, волнующим и слишком захватывающим. Я никогда прежде не прикасалась к нему вот так, обнаженным по пояс видела, ведь мы иногда занимались виндсёрфингом в прошлом, и мне приходилось только молча пялиться на него и пускать слюни.

Отпустив мои руки, он ловко расстегнул пуговицу на джинсах вместе с молнией и положил мои ладони себе на бёдра. Я замерла, не понимая, что делать. Оливер продолжил исполнять бёдрами нечто феерически сексуальное, закинув свои руки себе за шею. Подняла на него взгляд. Он игриво выгнул бровь, закусив нижнюю губу, пронизывая меня вожделеющим и искушающим взглядом. Внезапно я каждой клеточкой своего тела почувствовала накатывающее возбуждение. Стихия по имени Оливер норовила снести мою защиту к чертям собачьим.

Неуверенно и еле заметно потянула его джинсы вниз, смотря ему в глаза, и получив его одобрительный кивок и набравшись смелости, резко стянула их с его бёдер до колен. Оливер тут же перехватил инициативу и изящно избавился от них, продемонстрировав свой эрегированный член в трусах-боксерах, который оказался фактически у меня перед носом.

Эм-м-м. Господи боже. Судя по очертаниям того, что я видела, природа любила Оливера и щедро наградила его.

Подняв мой подбородок двумя пальцами, лукаво подмигнул мне и вновь положил мои ладони на свои бёдра, продолжая выписывать ими эротичные фигуры. В какой-то момент мне показалось, что стены моей спальни стали смыкаться до размеров спичечного коробка и мне стало трудно дышать.

Я была будто во сне, зачарованная им. Всё, что было за пределами комнаты перестало существовать. Я слышала только музыку и видела только его. Я чувствовала его. Что самое удивительное мне это понравилось и желание наорать на него пропало. Во всяком случае сейчас. Оливер медленно наклонился ко мне, прильнув своим лбом к моему. От такой близости практически обнаженного парня я снова начала отползать. Не знаю почему я норовила спастись бегством, когда тело буквально вопило о желании наоборот прилипнуть к нему. Это был какой-то инстинкт. Однако Оливер оказался проворнее меня и ловко сел мне на колени, блокировав любые движения. Уперлась локтями в матрас и посмотрела на него. Он фактически оседлал меня, продолжая при этом эротично двигаться, сводя тем самым с ума. Длинными пальцами пробежался по моим плечам, рукам и низу живота. Не разрывая зрительного контакта, нырнул большим пальцем под низ джемпера и провёл по животу.

Меня словно током шибануло.

– О боги, – прошептала я, на что он довольно улыбнулся.

Мурашки пронеслись по коже, а низ живота словно тёплой водичкой поливали. Стало так хорошо, что глаза невольно закатывались, хотя он практически ничего ещё не сделал. Но ведь сделает?!

Пожалуйста, пусть сделает!

Пожалуйста, подарите мне мозги!

Следующим ловким движением он уверенно поднял мой джемпер и стянул его с меня. Затем, не мешкая, расстегнул мои джинсы и практически сорвал их с меня. Его взгляд стал обжигающим, пока он рассматривал моё тело. Достав что-то из кармана своих джинсов, он вновь оказался на мне. Только на этот раз он лёжа начал скользить своим телом по моему в такт песни, сводя с ума моё глупое сердечко. Его обжигающее дыхание щекотало мою шею, когда он наклонялся слишком близко, а аромат его парфюма уносил меня на австралийское побережье.

– О божечки, – простонала я, когда его бёдра начали свои волнообразные движения между моих ног.

Трение нашего белья могло вызвать пожар. Я не знала, что мне делать. Спастись бегством? Разумно. Позволить случиться тому, о чём я когда-то мечтала? Совсем не разумно. Часто ли я пользовалась доводами разума? Ох как не часто…

– Я люблю тебя, – прошептал он мне на ухо.

Я охренела.

Что?! Какого…?!

Опять послышалось?!

– Что?! – выдохнула я, когда он водил щетиной на подбородке по моей шее, а сердце замерло после фееричного танца в груди.

– Ты слышала, но могу повторить. Я люблю тебя, – взяв меня в капкан своих рук, прошептал он, смотря мне в глаза.

Любит?! Меня?! Давно?! Нахрена ему это надо?!

Его бёдра были вплотную прижаты к моему лону, он держал себя на предплечьях и буквально пригвоздил меня к матрасу.

Моё сердце лихорадочно стучало в грудной клетке. Я и не надеялась услышать эти слова от него, но столько времени провела в грезах о нём. И вот сейчас, почти обнаженный Оливер лежал на мне, явно хотел меня и признавался в любви. Это точно было похоже на сон. И я не могу с точностью сказать, находясь в таком диком возбуждении, что сон был кошмарным.

Опустив взгляд, заметила цепочку с небольшим медальоном на его шее.

У меня всё внутри оборвалось. Это был мой медальон, который я ему однажды подарила. В своё время он мне достался от моей биологической мамы, которая видимо в приступе любви купила его мне (а может нашла на помойке), когда я была совсем крошкой. Обычная серебряная подвеска, похожая на монетку, на которой изображена статуя Иисуса Христа-Искупителя, которая как раз находится в Рио. Я с этим медальоном не расставалась ровно до одного чемпионата, когда Оливер вдруг начал нервничать, что ему несвойственно. Разумеется, я решила поддержать его, подарив дорогую сердцу вещь со словами, что он будет беречь его и помогать покорять любые вершины. Он тогда с улыбкой принял мой подарок и даже надел его. Только после я узнала, что нервничал он тогда не из-за танцев, а из-за Софии, которая в очередной раз его продинамила. Но то, что он продолжал носить его по сей день…

Это выбило весь кислород из моих лёгких. Его признание и это… Всё слишком сказочно.

– Что тебе нужно от меня?! – выдавила из себя, смотря в его горящие глаза.

– Ты. Только ты. Одна ты и больше никто, – мягко укусил меня за подбородок, продолжая тереться бёдрами о мои.

Господи Иисусе!

Он же это не всерьёз, правда?!

– Но… Оливер, – я начала задыхаться от возбуждения, и он сильнее прижался ко мне, демонстрируя своё желание. – Оливер, я никогда не буду с тобой и уж точно не поеду в Австралию.

Откинув мои волосы, он аккуратно укусил меня за шею и меня накрыло новой волной мурашек. Мои бёдра сами по себе, в обход мозгов, двигались синхронно с его, и я уже начинала жалеть, что мы были в белье.

– Думаешь, это меня остановит? Оттолкнёт? Отвадит?! Нет, нет и нет, – он опустился ниже и, смотря на меня, закусил сосок сквозь ткань бюстгальтера и оттянул его.

– О боги… – выгнулась ему навстречу, ловя вспышки перед глазами.

– Я был слепым, любимая. Я был глухим. Я не заслуживал того отношения, что ты мне давала. Но я завоюю тебя и твоё сердце, – прошептал он и накрыл губами второй сосок.

Это всё происходило на самом деле, но мне не верилось. Тот, кто разрушил меня когда-то, сейчас так сладко пел и ласкал меня. Неужели такое возможно?! Но что-то мне подсказывало, что я просто обязана познакомиться и с этой стороной его личности, о которой так грезила в своё время. Узнать и прочувствовать, насколько реальность отличается от фантазий.

– Я люблю тебя, моя фурия, – прошептал он вновь, нависнув надо мной.

Наши взгляды встретились, без слов передавая свои эмоции и мысли. В прошлом, на паркете, мы часто общались взглядами и мне всегда казалось, что он смотрел на меня как-то по-особенному. Зачастую у него был пронзительно умоляющий взгляд как у щенка. Однако я никогда не видела того, что в них сквозило сейчас – он обещал сжечь меня до тла в ближайшие минуты. Я же посылала ему свой манифест независимой от него девушки, которая… сдалась.

На время, разумеется.

Чтобы утолить любопытство.

[1] Каллы (белокрыльники) принадлежат к семейству ароидных, родом из Южной Африки. В некоторых странах каллы называют цветами смерти, так как их принято приносить на похороны.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю