Текст книги "Намерение любить - сильнее любых препятствий (СИ)"
Автор книги: Елена Земскова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Я поехала в один небольшой ресторанчик на окраине. Туда ходят только свои. Посторонних никогда не пускают. Это идеальное место, ведь сейчас мне нужно уединение. А в нем были только закрытые кабинеты. Можно спокойно поужинать и не ловить на себе взгляды. И кормили там отменно.
Оставив машину на стоянке перед рестораном, я зашла внутрь. Ко мне бросился администратор. Всех гостей он знал лично и поэтому безошибочно определял, свой пришел или с улицы.
– Здравствуйте, Елизавета. Желаете поужинать у нас? – спросил меня администратор, высокий, подтянутый и вполне симпатичный брюнет.
– Здравствуй, Рома. Да, есть свободный кабинет?
– Для вас всегда есть, пройдемте.
Он проводил меня в самый дальний кабинет и подал меню.
– Как только выберете, нажмите на звонок, я приду и приму заказ.
Он вышел и плотно закрыл дверь. Я разделась и опустилась на мягкий диван. Звучала приятная расслабляющая музыка. И я, углубившись в меню, забыла обо всех своих неприятностях. Но тут дверь распахнулась, и ко мне зашел хозяин этого ресторана, Илья. Высоченный в 2 метра ростом, блондин с карими глазами и отличной фигурой. При взгляде на него сразу начинаешь лихорадочно вспоминать, как выглядишь, все ли в порядке, вперемешку с мыслями, как же такого красавчика охмурить. На меня его внешность уже довольно давно не действовала.
Познакомились мы, как, наверное, многим покажется в очень романтической обстановке. Я, опять сбежав из своей квартиры, чтобы хоть как то спрятаться от одиночества, пришла на свой любимый пруд. Там плавали утки. Я любила иногда вот так приходить сюда, кормить их и немного отвлекаться или наоборот подумать в приятной обстановке, а не в квартире, где стены ужасно давили на меня. Я просидела там до самого вечера, замерзла, но уходить не хотелось. И вот тогда появился Илья. Он спросил можно ли присесть рядом со мной на скамейку. Я согласно кивнула, даже не посмотрев на него. Через некоторое время, когда я даже забыла что он рядом, Илья заговорил со мной. Началось с банального знакомства, а потом я сама не заметила, как рассказала ему всю свою жизнь. Не знаю, как это получилось. Он просто спрашивал, а я отвечала. Поняв, что поступила глупо, я разозлилась. А потом он, сам, не дожидаясь моих вопросов, рассказал все о себе. В итоге мы оказались в одной постели у него дома. Ночь была прекрасной. Но на утро я, не дождавшись, когда Илья проснется, уехала к себе домой. Вечером Илья приехал ко мне, даже не позвонив. Просто приехал ко мне домой. Открыв дверь, я была шокирована. Я думала, что он все понял. Что после этой ночи ничего не последует. Мне он был не нужен, даже со всей своей прекрасной внешностью и вполне хорошим характером. Я не любила никогда хороших мальчиков. Правда, Илья уже давно не был мальчишкой, ему было тогда 30 лет. А мне 19.
– Что ты тут делаешь? – спросила я.
– Можно войти? – отозвался он.
– Проходи на кухню. Кофе будешь?
– Да, давай.
Я заперла дверь и никак не решалась пойти за ним. Илья вызывал во мне много эмоций. Мне очень нравился этот человек. Мне было просто приятно с ним находиться, было интересно с ним разговаривать и даже очень приятно просто сидеть, рядом не разговаривая. Но это были всего лишь дружеские чувства. Я не хотела его терять, но только потому, что я видела в нем человека, который может стать для меня очень хорошим другом. И я этого очень хотела. И вот сейчас я не знала, как все это сказать ему, чтобы он понял. Нам было хорошо в постели, но это был просто выброс эмоций, которые мы пережили, рассказывая друг другу историю нашей жизни. Мы как будто пережили все, что с нами случилось, заново и нам было необходимо выплеснуть эти эмоции. Каким образом еще это могут сделать мужчина и женщина? Конечно при помощи бурного секса.
Я пару раз глубоко вздохнула и пошла на кухню. Илья уже варил кофе, себе и мне. Я запрыгнула на подоконник и закурила. Илья поставил передо мной кофе и заговорил:
– Лиза, я все прекрасно понимаю. Но я вижу в тебе родного человечка и мне просто хотелось бы остаться с тобой хорошими и близкими друзьями.
Я обомлела. Надо же, как все просто.
– Конечно, Илюш. Мне бы тоже очень этого хотелось.
И вот с тех пор мы дружим. Видимся очень редко, но из виду никогда друг друга не теряем. И всегда спешим друг другу на помощь в экстренной ситуации.
Этот ресторан Илья открыл очень давно и мне нравилось приезжать сюда.
– Привет, Лиза. Почему не позвонила, что сюда едешь? – спросил Илья, усаживаясь напротив меня.
– Привет, Илюш. Честно говоря, даже не думала, что приеду. Просто ехала и сама не знаю, как оказалась здесь.
– Понятно. Можно посидеть с тобой или ты сегодня в раздумьях?
– Конечно можно. Ты же знаешь я тебе всегда рада.
– Ну, тогда заказывай, а я отлучусь, но скоро вернусь и поболтаем.
Я сделала заказ и блаженно откинусь на спинку дивана и закурила. Не знаю почему, но это место всегда действовало на меня успокаивающе. Все глобальные проблемы начинали казаться пустяками. Вот то, что мне было нужно. Почему я раньше не додумалась сюда приехать.
Заказ принес сам Илья. Расставил все передо мной и, закурив, спросил:
– Ну, рассказывай как у тебя дела. Давно не виделись. Но сначала ответь, зачем ты такие линзы носишь? Выглядит странно и пугающе.
– Это не линзы.
– Как это? Я помню глаза у тебя меняли цвет, но от зеленого к серому. А сейчас что это?
– Произошел один неприятный случай недавно и глаза у меня поменяли цвет. Я сама в шоке. Они вообще-то серые, но при вот таком полумраке они кажутся черными.
– Никогда о таком не слышал и никогда не видел таких глаз. Ты меня не обманываешь?
– Зачем мне тебе врать? Они уже давно такие и первоначальный цвет не возвращают. Так что я уже не надеюсь. Не обращай внимания. Привыкнешь.
– Что же тогда у тебя произошло такого? Ведь глаза зеркало души, как говорят. И теперь они окрасились в черный. Должно было произойти что-то очень серьезное.
– Илюш, не спрашивай. Я не хочу и никогда не буду об этом разговаривать.
– Тогда просто скажи мне, Тамаз Танаев как то связан, с этим?
– И откуда у тебя такие сведения?
– Вообще-то мы с ним очень давно знакомы. Он мне сам конечно ничего не говорил. Он не знает, что мы знакомы. Но сведения о его личной жизни очень быстро получают огласку. Вот я и спрашиваю, правда ли все то, что я слышал?
– Ну, смотря, что ты слышал.
– Ясно. Значит все-таки правда. И что у вас с ним?
– Уже походу ничего.
– Рассказывай. Я должен это знать. И ты, и он мне не чужие. Мне важно знать, что между вами происходит.
– Илья, я приехала сюда расслабиться и хоть немного забыться. Зачем ты начинаешь давить на меня?
– Я объяснил почему. И жду ответ. Вполне конкретный и все объясняющий.
– Можно мне сначала поесть?
– Можно. Ешь и выкладывай все.
Я старалась отложить, на сколько, возможно этот неприятный разговор. Я понимала, что выложу Илье даже то, что не хотела бы рассказывать. Он всегда как будто гипнотизирует и я сама, нехотя рассказываю ему абсолютно все. Меня это жутко бесит. Но отделаться от него нереально.
И что я могу сказать ему? Я боюсь, что он может не понять, осудить меня или вообще ему все бредом покажется. С чего правильнее начать? Черт, ну зачем я сюда приехала. Надо брать себя в руки. Хватит сопли распускать. Надо начинать думать прежде, чем что-то делать.
Я поела, закурила и, подвинув к себе чашку кофе, произнесла:
– Я люблю его. Но все очень сложно.
Илья долго испытующе смотрел на меня. Но, видимо поняв, что я говорю серьезно, вздохнул, закурил и сказал:
– Расскажи мне все по порядку. Что между вами случилось. Что тебя мучает. Я слышал, что ты ушла от него и уже не в первый раз. И сейчас он просто места себе не находит. Боится сделать что-то неправильно и этим окончательно отдалить тебя от себя. Рассказывай что произошло.
И я рассказала ему обо всем, что случилось. И про наше знакомство, и про то, как в первый раз мы разошлись, про мой сломанный нос и ребро, про то, как существовала без него, как мы потом снова сошлись и про похищение и про то, как убила человека. Про все, в общем.
Илья не перебивал меня. Слушал внимательно. Я рассказала ему все на одном дыхании и расслабленно закурила. Было чувство, что я просто сняла, как плащ с себя все это и переложила ему на плечи. Он долго молчал, видимо обдумывал все. Я курила и ждала, когда он заговорит.
– Спустя столько лет ты все-таки влюбилась. Я уж думал, что это уже никогда с тобой не произойдет. И что ты думаешь делать дальше?
– Я не знаю. Я люблю его. Без него мне не жить. Но жить так, как я хочу с ним не получиться. Я не смогу расслабиться рядом с ним ни на секунду. Долго я так не выдержу. Ты меня знаешь. Я просто с катушек съеду. Я не боюсь за свою жизнь. Я не боюсь умереть. Я боюсь, что с ним может что-то случиться. Этого я точно не переживу. Я не смогу жить в постоянном напряжении и под присмотром. Когда нельзя одной выйди на пару минут просто воздухом подышать. Когда все время нужно оглядываться по сторонам. Не смогу держать себя в руках, зная, что вот он ушел и может уже никогда не вернуться. Я хочу тихой семейной жизни. Я хочу детей, но знаю, что не смогу родить ему. Ребенок при его образе жизни непозволительная роскошь. Пусть случится что-то со мной или с ним, но, если вдруг кто-то станет покушаться на ребенка? Я чокнусь от этого. И я ему нужна в образе стервы и суки, чтобы он не говорил о том, что это не так. А я хочу расслабляться со своим мужчиной рядом. Наоборот переставать быть рядом с ним сукой. Но если я растворюсь в нем, он бросит меня. Таких преданных ему вокруг кругом полно. Ему нужно постоянное сопротивление. Ему нужно завоевывать постоянно. Иначе ему не интересно. Он же охотник до мозга костей. И по-другому уже не будет. Вот так все закручено. И что делать я не знаю.
– То есть, если ты останешься с ним ты по любому чокнешься от этого нервоза. А если будешь без него, сойдешь с ума от тоски.
– Именно так.
– А ты не думала о том, чтобы действительно просто расслабиться? Тамаз сможет защитить тебя. А уж ради ребенка он точно пойдет на все. И мне действительно кажется, что ты просто себя накручиваешь. Ты сама не сможешь стать абсолютно домашней. Ты сука до мозга костей и тебе не надо будет стараться постоянно изображать ее из себя. Тебе не нужно, чтобы все было спокойно и ровно. Так что я думаю, что об этом даже и не стоит гонять. Тамаз никогда не потеряет к тебе интереса.
– Это проще сказать, чем действительно понять и принять.
– Ты сама накручиваешь себя о том, что будешь жить как в оккупации. Ты можешь смело ходить по улицам и ничего не бояться. Насколько я знаю, к тебе приставлен Макс и пусть он тогда оплошал, то теперь такого точно не случиться. Он станет вдвойне серьезнее рядом с тобой. Я знаю его много лет. У него не бывает осечек. Он лучший. И все эти страхи, опасения по поводу безопасности и по поводу того, что Тамаз откажется от тебя просто глупость. Ты влюбилась. И очень испугалась этого. Первый твой опыт в этом причинил тебе очень много страданий. Но нельзя постоянно бояться этого. Ты сильная и сможешь построить свою жизнь так, как захочешь и никто, не сможет тебе помешать.
– А я смотрю, ты очень хорошо обо всем осведомлен. Но пойми дело в том, что мне надоело быть сильной. Я хочу расслабиться и быть просто любимой. Мне надоело постоянно защищать себя и свои интересы. Я хочу, чтобы рядом был сильный мужчина, который сам обо всем этом позаботиться.
– Вот тогда именно Тамаз это твой вариант. Ты слишком много думаешь и обо всем гоняешь. Расслабься и получай удовольствие. И я уверен, что Тамаз именно этого и хочет. Он уже не мальчик, чтобы постоянно завоевывать тебя. Он тоже хочет спокойной семейной жизни. Хочет этого именно с тобой. А стервы ему порядком поднадоели уже. Это я знаю не понаслышке. Так что не заморачивайся. Возвращайся к нему. Расслабься, не думай ни о чем и просто будь счастлива. А он в лепешку расшибется, но сделает все, чтобы ты такой и была. Я знаю его очень хорошо, так что поверь мне.
– Ты расскажешь, откуда так хорошо его знаешь?
– Нет, это очень давняя история. Она останется между мной и ним. Так что даже не проси.
– Как скажешь. Ну, теперь рассказывай, как твои дела?
***
Я просидела с Ильей еще пару часов. С ним время бежало незаметно. Но вот расцеловавшись и пообещав, что больше не пропаду так надолго, я поехала домой.
Я не гнала. Сегодня мне не хотелось скорости. Я ехала с разрешимой скоростью и думала про сказанное Ильей. Может, и, правда, я просто слишком накручиваю себя? И, может, действительно я просто испугалась своей любви и боюсь, как бы она снова не принесла мне страданий. Тамаз сможет защитить и себя и меня. Насчет этого мне, правда, можно не волноваться. Но если что я смогу не дать себя в обиду. А Тамаз вообще сильный мужик и сможет постоять за себя. Конечно, если будет нанят киллер он врядли сможет что-то сделать. Но об этом точно лучше не думать. Про ограничение свободы можно не париться. Выходить я точно смогу куда угодно. А то, что рядом Макс, это не страшно. Мы с ним подружились. И мне иногда приятно, что он рядом, но если надо он может становиться незаметным. Дальше, моя боязнь, что Тамаз меня разлюбит. Ну, от этого никто не застрахован и что теперь постоянно этого боятся, вместо того, чтобы попытаться стать счастливой. Иногда поддерживать его в тонусе мне труда не составит. Ведь и, правда, я не люблю когда постоянно все спокойно и гладко. Мне самой нужна встряска. Так что это не проблема. А насчет детей, ну, я думаю, Тамаз сделает все, чтобы ребенок был в безопасности. Да и я не размазня, смогу защитить. Так что я все-таки приняла решение, от которого уже не откажусь? Точно, так и есть. Я люблю Тамаза и буду с ним. Тем более без него я бы все равно долго не протянула. И, правда, теперь все мои страхи кажутся настолько глупыми. Главное, что если вдруг что-то непредвиденное опять случиться, не впадать в панику и не убегать снова. Нет, этого точно не будет. Тамаз мне нужен и из-за таких вот ситуаций я не готова его потерять.
***
Остановившись перед домом, я думала позвонить Тамазу сейчас или стоит подождать до завтра? Оглянувшись, я увидела, что его машина стоит на том же самом месте. Нет, пускай еще помучается, да и я за ночь окончательно остановлюсь на своем решении. Я знала, что уже не передумаю, но все-таки переспать ночь с этим решением нужно.
Выйдя из машины, я довольная, побрела к своему подъезду. И тут меня окликнули. Голос я узнала. Сегодня только слышала его. Это Антон. Ну что ему опять надо. Я решила не останавливаться и, прибавив шагу, двигала к подъезду. Я не дошла до него всего метр, Антон схватил меня за руку и резко повернул.
– Деваль, не делай вид, что ты не слышишь. – Сказал он. И я поняла, что он абсолютно пьян.
– Антон, нам не о чем разговаривать. Я тебе все сказала. И надеялась, что ты все поймешь.
– А я вот не понял. И не хочу понимать. Ты нужна мне. И я не могу вот так просто отказаться от тебя. Тебе ведь было хорошо со мной. Почему тогда ты прогоняешь меня?
– Нам было хорошо только в постели. Я тебе сразу сказала, что чувств к тебе у меня никогда не было и не будет. Ты говорил, что понял и со всем согласен.
– Я сделал вид, что согласен лишь потому, что думал, что ты привыкнешь ко мне и, со временем чувства появятся. Если бы я тогда не согласился на это, я вообще потерял бы возможность быть с тобой.
– Но твой план не сработал, как ты не понимаешь этого. Я не могу заставить себя полюбить тебя и быть с тобой. Тем более я люблю другого человека. И не смогу уже убить в себе эту любовь. Пойми, пожалуйста, и не мучай меня и себя.
– Кого ты любишь? Ты не способна любить. Ты сука, Деваль и робот без чувств. Ты никогда ничего не чувствуешь. Ни любви, ни жалости, вообще ничего.
– К тебе, что ли я должна испытывать жалость? А оно тебе надо? Ты мужик и не должен заставлять девушку испытывать к себе это. От жалости уже точно нет перехода к другим чувствам.
– А я и не пытаюсь вызвать ее в тебе. Мне нужно чтобы ты просто была со мной.
– Этого не будет. Пойми, наконец. Я другого люблю.
– Уголовника своего что ли? Так почему же ты не с ним, раз так мне доказываешь свою любовь к нему.
– А я с ним. Люди иногда ссорятся, но если любят друг друга, то всегда смогут преодолеть это.
– А ты уверена, что он любит то тебя? Если бы любил, не позволил бы уйти. Я знаю его. Тамаз свое не упустит.
– Да что ты можешь знать? – произнес Тамаз. Я чуть в обморок не упала, когда услышала этот до боли любимый голос. Как же я по нему соскучилась. А его глаза…. Я так скучала по его взгляду, по ярко синему оттенку. Но почему он подошел? И почему он пьян? Это видно сразу, как бы он не старался держать себя в руках. – Ты сосунок еще. Я люблю ее, но тебе это явно не буду доказывать. Мне нужно чтобы только она это знала, а она знает. И я уверен в том, что и она любит меня.
– Ооо, сам Тамаз Танаев пожаловал. Значит, любишь ее все-таки. Пришел возвращать? А чего же раньше не сделал этого? Раздумывал надо ли тебе это? Она же сука с ужасным характером. Неужели решил, что тебе она все-таки нужна? Или думаешь, что сломаешь ее? Так знай у тебя не выйдет этого. Она ни перед кем не сломается. Даже, если любить будет.
– Если она перед тобой не сломалась, то это только твоя вина. Ты не смог ее завоевать. И не вини в этом ее характер. Ты слаб, а ей не нужен такой мужик. Да тебя и мужиком то сложно назвать.
– Зато ты у нас настоящий мужик. Крутой, ничего не скажешь. Имеешь власть среди уголовников, да и денег до хрена. А по сути то всего лишь бандит с большой дороги. Как же ты, Деваль, опустилась до такого? Как же поступилась своими принципами? Ты же никогда не признавала таких людей. Или все-таки решила пожить красиво на его деньги? А не стремно, что эти деньги кровью обмазаны?
Я не удержалась после таких слов и со всей силы ударила его кулаком в челюсть. Антон пошатнулся, но на ногах удержался. Встряхнул головой, зло посмотрел и хотел схватить меня, но его с ног сбил удар Тамаза. Тамаз принялся пинать его ногами, но я кое-как оттащила его, чтобы он ненароком не убил Антона. Я обняла Тамаза, прижавшись к нему всем телом, и чувствовала, как он успокаивается, потом прикурила сигарету себе и ему. Антон лежал на земле и кряхтел. Потом слабо засмеялся. Мы удивились и посмотрели на него, чтобы понять, что его так насмешило. А он, отсмеявшись и сплюнув кровь, сказал:
– Что влюбился в нее, да? И наверняка даже не понимаешь, что в ней держит тебя. Чем она завлекла тебя и чем до сих пор притягивает к себе. Со мной так же. Полюбил ее не знаю за что. И теперь жизни своей без нее не вижу. И иногда думаю, что же в ней есть такого, чего нет в других бабах, что никак не дает мне разлюбить ее. Хотя уже стал ненавидеть ее всем сердцем. А, Деваль, не откроешь свой секрет? Чем ты так мужиков цепляешь, что они у твоих ног валяются, как я сейчас? Или сама не знаешь, чем их цепляешь? Да, нет, знаешь ты все. Может ведьма ты, а? И глаза вон какие стали. Наверняка это все от твоих приворотов.
– Что ты мелешь? Какие нахрен привороты? Ты пьян. Иди, проспись и забудь дорогу ко мне. И меня забудь навсегда. Я никогда не буду твоей, – зло бросила я.
– А чьей ты будешь, Деваль? Его? Врядли. Он тебе интересен пока еще не совсем завяз в тебе. А как только завязнет, ты еще немного поиграешь с ним и выбросишь. Такой он тебе точно не нужен будет. Слышь, Тамаз, неужели не чувствуешь что теряешь себя рядом с ней? Вон как глазами зыркаешь, значит чувствуешь. И понимаешь, что не сможешь долго сопротивляться рядом с ней. Не сможешь долго поддерживать в ней интерес к себе. И кончишь ты как я. Будешь умолять ее побыть с тобой хоть минуту. Будешь на все готов, чтобы она хоть немного времени позволяла побыть рядом с собой. А она не позволит. Она не будет тратить свое время на шавку вроде тебя и меня, рядом с собой.
Тамаз не выдержал, достал пистолет и навел его на Антона.
– Тамаз, не надо. Не делай этого. Не пачкай себя его кровью. Ты же понимаешь, что он специально все это говорит. Ты же знаешь, что все это не так. Я люблю тебя. Я не смогу жить без тебя. Это я уже завязла в тебе. Я люблю тебя безумно. Только ты нужен мне. Только ты, – умоляла я.
– Ооо, слышь, как рыдает. А ты прекрасная актриса, Деваль. Не знал бы тебя, поверил бы. Но я-то знаю, какая ты. Ты просто сука и шлюха, ищущая себе место потеплее. Тварь ты, зажравшаяся. Уже с жиру бесишься. Не знаешь перед кем еще ноги раздвинуть. Тамаз, готов ты иметь рядом с собой такую мразь и потаскуху?
Тамаз не ответил. Он просто выстрелил ему в грудь, а потом в голову. Я пошатнулась от звука выстрела. Но быстро взяла себя в руки.
– Ну, и что ты наделал? Что ты этим изменил? Ничего. Только взял на себя еще одну смерть. Почему ты все портишь то всегда, Тамаз? Ты понимаешь, что я теперь не хочу быть с тобой? Я только приняла решение вернуться к тебе навсегда и никогда уже не уходить. Но ты все изменил сейчас.
– Что я изменил? Он был дорог тебе? Если так то я не жалею, что сделал это. Ты моя. И я никому не позволю даже в мыслях владеть тобою.
– Он для меня ничего не значил. Ты для меня значишь все. Но пойми то, что ты на моих глазах убил невинного человека, меняет все. Я люблю другого Тамаза. А вот такой безжалостный убийца мне не нужен.
– А можно подумать до этого ты не знала, что я убивал?
– Знала. Но это было до меня. И без меня. Знать и видеть это своими глазами разные вещи. Он ни в чем не был виноват. И не нужно было применять вот такие кардинальные меры. Ты вот такими поступками отталкиваешь меня. Теперь когда я буду смотреть на тебя, я буду видеть не того любимого Тамаза, а убийцу, не знающего пощады и чувства меры. Такой ты мне не нужен, – зло выкрикивала я, давясь слезами. Тамаз попытался поймать меня и обнять, но меня уже несло. Я оттолкнула его и достала пистолет. – Отойди от меня и больше никогда не приближайся ко мне. Ты мне противен. Ты постоянно делаешь то, что отталкивает меня от тебя. Этим ты убиваешь мою любовь к тебе и часть меня. Я умираю каждый раз, когда ты отталкиваешь меня. Я не могу так, Тамаз. Я очень тебя люблю. Но я не могу так жить, пойми.
– И я очень сильно люблю тебя, Лиза, – тихо проговорил Тамаз, приближаясь ко мне.
– Не подходи. Я выстрелю, Тамаз. Не вынуждай меня делать это. Я же потом себе пулю в лоб пущу. Дай мне уйти. И никогда больше не появляйся в моей жизни.
– Я не смогу. Ты нужна мне. Я не хочу жить без тебя. Так что лучше убей. Или я все равно умру без тебя. Так хоть мучиться не буду.
– Не говори так. Живи. Ты должен жить. Ради меня. Живи. Я не смогу жить, зная, что тебя нет. Живи, но без меня. Так будет лучше нам обоим.
– Как же лучше, если я ничего не вижу кроме тебя перед глазами? Я смогу жить только с тобой либо я умру, просто вопрос времени когда.
– Тамаз, просто живи. Но я уже не смогу быть с тобой. Дай мне уйти. Прошу. Не мучай меня. Я не могу больше испытывать эту боль. Просто живи, но без меня. Я буду рада знать, что ты жив и что у тебя все хорошо.
– У меня не может быть все хорошо, если тебя нет рядом.
– Тамаз, ну неужели ты не видишь, что нам плохо и вместе, и врозь?
– Врозь мне не жить без тебя. Если ты будешь рядом, я горы сверну, но сделаю тебя счастливой.
– Ты пойми, что мне плохо и с тобой, и без тебя. Я устала мучиться и бегать то от тебя, то обратно к тебе. Я просто хочу спокойно жить. Все, Тамаз. Хватит лирики. Я ухожу. Не иди за мной. Прошу. Если любишь, дай уйти.
Я взглянула на него в последний раз, в его ярко синие глаза. В них было столько боли и нерешительности. Он не знал, как поступить. Я воспользовалась этой его нерешительностью и запрыгнула в машину, завела ее и рванула с места, утопив педаль газа почти в пол.
***
Я неслась на огромной скорости, не разбирая дороги. Стрелка спидометра все падала и падала вправо. В голове все мысли путались. Предательские слезы застилали глаза, и я почти не видела дороги. Еще и дождь пошел. Как будто небо плачет вместе со мной. Смывает мою любовь.
Ну, зачем он так поступил? Ну что ему дала смерть Антона? Я не могу видеть, как он убивает. Когда он спустил курок, у меня как будто откололся кусочек души. Говорят, когда убиваешь, душа раскалывается. Вот это и произошло, хоть и не я нажала на курок.
Я не хочу видеть его таким жестоким. Когда Тамаз берет в руки оружие, он превращается в абсолютно другого человека. В его глазах мелькает чувство самодовольства, что он вот так решает, кому жить, а кому умереть. Но он не вправе этого делать. Тамаз привык убивать. Это его стихия, его жизнь. Но мне не нужна такая жизнь. Я не хочу жить с безжалостным убийцей. Господи, ну, почему все так сложно? Я же люблю его. Я жить без него не могу.
Мои мысли прервал громкий звук сигнала. И я увидела фуру, несущуюся на меня.
– Вот и все. Теперь все кончится. Все мои мучения прекратятся. Да это выход. Прощай Тамаз. Я люблю тебя. Ты только главное живи. Ты должен жить, – все это я произнесла вслух и через пару секунд на бешеной скорости столкнулась с фурой.
***
– Она ушла. Ушла. Ушла, – твердил я, все еще стоя около трупа.
– Тамаз, очнись. Надо уезжать. Я позвонил Семену. Он сейчас с группой приедет и все зачистит. Но нам нужно уезжать. Ментов только не хватало. Ну же, Тамаз, пошли, – голос Макса звучал как-то отдаленно. Как будто я под водой и слышу вот такой глухой звук. Он затащил меня в машину и рванул с места.
Как же так то. Я снова все испортил. Зачем я достал пистолет. Это рефлекс. Никогда и никто не будет такое говорить про мою Лизу. Хотя уже не мою. Теперь она точно никогда ко мне не вернется. Она и так поступилась своими принципами, связавшись со мной. Этот урод был прав. Лиза не признавала таких как я. Ей было плевать на деньги и власть. Она считала, таких, как я просто отбросами общества. И вот я снова доказал ей это. Какой же я дурак. Мне же не жить без нее. Смерть этого сосунка ничего не изменила, ничего не дала мне. Наоборот забрала. Забрала мое сердце, мою душу. Теперь все как во тьме. Я ничего не вижу и не слышу. Только Лиза сможет вернуть меня к жизни. Но этого уже никогда не будет. Я противен ей. А это ее чувство пересилит даже любовь.
Мы подъехали к дому. Макс кое-как вытолкал меня из машины и повел в дом. Ничего не говоря при этом. Только смотрел на меня с жалостью. Только этого не хватало.
– Все вон из дома. И чтобы я никого не видел тут, пока не позову. Но перед этим, Макс, достань всю выпивку, которая есть в доме, и принеси ее к камину. Это приказ и он не обсуждается. Быстро.
Все засуетились. Я осмотрел запасы алкоголя. Малова то будет. Ничего потом еще подвезут.
– Ну, что да здравствует беспамятство, – выкрикнул я и стал пить коньяк прямо из горлышка, не чувствуя вкуса. Выпив полбутылки залпом, закурил и осмотрел гостиную. Все послушались и вышли. Но Макс все, же остался. Боится, что натворю чего-нибудь.
– Макс, не ссы. Прорвемся. Будет сложно. Ой, как сложно. Сложнее, чем когда Щегловскую бригаду вырезали. Но мы выстоим. Выхода другого нет. Но ты уж извини, но я на пару дней планирую отключиться. А может и больше. Так что ты за старшего, и ко мне ни с какими вопросами не приходи. Сам все решишь.
– Тамаз, но это, же не выход. Ты сейчас только по пьяни еще больше ею бредить будешь. Забыл, что тогда учудил? Но если ты решил, то тебя конечно не переубедить. Но тогда не обижайся, если придется тебя, как нагадившего котенка шпынять.
– А потом не боишься ответить?
– Не боюсь. Ты, как брат мне. И твоя боль, моя боль. Так что давай я выпью с тобой сегодня. Но ребятам приказ отдам, чтобы следили за нами в оба. А то вырежем пол поселка, если башню снесет. Потом не отвертимся.
– Да, брат. Выпей со мной. Не могу я один. Только тебе могу показать, как мне хреново. Как больно. И еще больнее становиться от того, что я сам, своими руками все убил. Давай напьемся, брат. Надо мне выплеснуть все. Не такой я железный оказался. Вот простая девчонка сломала меня.
– Она не простая. Она посильнее нас вместе взятых будет. Не девка, кремень. Уважаю я ее.
– Ты прав. Не простая она. Никогда не встречал таких. Она одна такая. И вот поэтому люблю ее. Никого в жизни так не любил, как ее.
***
Пил я трое суток. Первые прошли бурно. Потом Макс запер меня и никуда не выпускал. В первый день, когда мы напились вдвоем, прогнозы Макса оказались верны. Дел мы натворили много. Я пристрелил одного своего охранника и двух ранил. Потом кое-как сев за руль, поехал в город. Решил, что обязательно нужно найти Лизу. Макс соответственно поехал со мной. При этом мало того что не остановил меня, но и всячески подбадривал. Двигались мы в неизвестном направлении. В итоге протаранил я три машины. Свою беху разбил в дребезги. Всех водителей из трех машин мы с Максом чуть не убили. За то, что они своими разбитыми тачками (по моей же вине разбитыми) преградили нам дорогу. Хотя машина моя двигаться после таких столкновений уже не могла. Но я был пьян в хлам и мало, что соображал. Приехали менты. Три наряда и кое-как нас растащили. Всех водителей увезли на скорой. Ментам конечно досталось от нас. Двоим, сломали пару ребер, ну там руку, ногу еще. Не считая синяков, ссадин и выбитых зубов. Одному я прострелил легкое. Всю ночь просидели мы в СИЗО. Наутро, поднял знакомого генерала, которому изрядно платил за вот такие инциденты. Нас, конечно, выпустили и даже дело не завели. Но пришлось отдать кучу бабок. И водителям и ментам. Приехав домой Макс, запер меня и никуда не выпускал, сам уже следя за мной. Охрана хоть и получила приказ держать нас и не выпускать любыми способами, все-таки побаивалась применять кардинальные меры. Макс же ничего не боялся. Мог и врезать мне, если я начинал буянить. И он, и я понимали, что никогда он за это не поплатиться, потому что делает все правильно.
Допился я до чертиков. Мне мерещилась Лиза. При этом я разговаривал с ней. Убеждал не уходить от меня. Но она, почему-то все время молчала. Но я все равно разговаривал с ней часами. Рассказывал о том, как сильно ее люблю. Как бы хотел сделать ее счастливой.
Однажды Макс увидел, как я с ней разговариваю. Всерьез испугался и вызвал врача. Тот поставил мне капельницу и всячески выхаживал меня. На четвертый день я оклемался. Чувствовал, конечно, себя ужасно. Но твердо решил больше не пить. Это не выход. Становиться только хуже. По трезвому я хотя бы не теряю рассудок, могу себя контролировать и свои мысли.
***
На пятый день я решил поехать в офис и разобраться с делами, которых накопилось уже не мало. Их я забросил уже давненько. Все мысли занимала только Лиза.
Под конец дня ко мне в офис ворвался Макс. Я опешил от такого поведения. Макс рухнул на диван, выпил залпом графин воды, закурил и уставился на меня потерянным взглядом. Что могло случится, чтобы сдержанный Макс вот так необъяснимо вел себя. Я ждал пока он придет в себя и все мне выложит. Но он молчал.
