Текст книги "Демон Омут. Полный сборник"

Автор книги: Елена Зарубова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Я скривился.

– Слушай, ну я вообще адекватно всё воспринимаю!

– Вот и прекрасно.

Чертог вздохнул и хлопнул меня по плечу.

– Ну ладно, браток! Ни пуха ни пера!

– К чёрту! – кивнул я.

Широко распахнув дверь, мы уверенными шагами вошли в зал Высшего Суда.

В этом месте я находился первый раз. Огромный золочёный зал был ограждён пламенеющими по периметру стенами и ровно посередине разделялся двойной зелёной светящейся полосой, которая и оставляла небольшое свободное пространство по центру, в то время как по обе её стороны собирались представители двух противоборствующих друг другу сил. Одна сторона зала была освещена белым сиянием, а другая – естественно – погружена в полумрак. Ангелы и демоны… Я пригляделся внимательнее и чертыхнулся. Как я и подозревал, именно в центре зала красовалось одинокое кожаное кресло – моё кресло, прошу заметить! – находящееся в непосредственной близости от огромного стола, за которым восседал Первый судья. Рядом с ним возвышались два пустых трона, ожидающие прибытия властителей Ада и Рая. Я скромно подошёл к предназначенному мне месту и встал. Прекрасно, прямо-таки как тополь на Плющихе.

– Всем встать! Тишина! – недобрым голосом прокаркал появившийся недалеко от Первого судьи маленький худосочный демон, обвешанный зелёными пентаграммами – признак принадлежности к Высшей судебной системе, – и ударил по своему столу маленьким молотком. Все встали. Судья кивнул.

– Приветствуем Вас, о Высшие из Высших!

В наступившей тишине послышалось движение. Они прибыли.

Люцифер приблизился к своему трону со снисходительной улыбкой на лице, держа в руке неизменную сигару, украшенную черепами и иероглифами. Его чёрное, испещрённое золотыми знаками одеяние было настолько великолепно, что поражало любое, даже самое изощрённое воображение. Я, вторя всем присутствующим, поклонился, схватившись за ручку кресла, на котором мне, как чувствовалось, так и не придётся посидеть.

Со стороны служителей Рая к своему трону двинулась белоснежная сияющая сфера и медленно проплыла мимо изумлённого меня. Я застыл, словно каменная статуя, и в первый раз за всё своё существование увидел ЕГО: мерцающие белые одеяния, стального цвета волосы, борода, усы… Совершенно правильные черты лица и серо-голубые глаза, излучающие чистоту и справедливость, видящие тебя насквозь…

Я поклонился, а Он занял своё место по правую сторону от Первого судьи.

– Рассматривается прошение номер семьсот тридцать девять. Кандидат: Тринадцатый демон Избранной Чёртовой Дюжины Омут, сын дьявола Сондэя. Заявление на Собственную Жертву подписано дьяволом Южной стороны Изифом. Поручители: дьявол Северной и дьявол Восточной сторон. Личное дело кандидата изучено, к суду допущен. Описание и данные смертной прилагаются. Прошу всех сесть.

Конечно, всех. Кроме меня.

Первый судья замолчал и кивнул Чертогу. Тот подскочил и принялся громко излагать мою подноготную. Я же слушал вполуха, сосредоточившись на том, чтобы не трястись как осиновый лист под суровыми взглядами окружающих. Сначала встал Люцифер, предварительно пригвоздив меня к месту своими холодными глазами. Я не шелохнулся. Сейчас что-то будет…

– С вашего позволения, уважаемые! – начал Великий и оглядел зал, якобы чтобы убедиться в том, что никто не будет против его выступления. Это была формальность, так как я прекрасно понимал, что единственным, на чьё мнение Люциферу было не начхать, являлся глава светлых.

– Омут! – наконец повернулся ко мне Сатана и довольно оскалился. – Я знаю, что ты являешься довольно примерным демоном и даже состоишь в Избранной Чёртовой, что само по себе должно говорить о твоей преданности. За тобой нет никаких нарушений установленных правил, а твоя родословная вызывает уважение к твоим корням.

С этими словами Высший повернулся и кивнул Северному правителю. Отец встал и поклонился.

– И всё бы замечательно… – медленно протянул Люцифер и улыбнулся. Я почувствовал, как задёргалось правое веко, и врос в пол. – Но хотелось бы задать тебе один напрашивающийся вопрос: на черта тебе сдалась Собственная Жертва?

В огромном зале мгновенно воцарилась просто волшебная тишина. Все уставились на меня. Я сглотнул слюну и начал:

– Ваше Высочайшее Неблагородие знает, что любой чёрт в закромах своей чёрной души, с самого своего появления во тьме, мечтает стать угодным или даже незаменимым слугой нашей Преисподней! Для этого, как вы понимаете, необходимо сделать карьеру, но каждый из нас выбирает свой путь. У меня же, как у одного из немногих, есть возможность реализовать свои планы самым лучшим способом: получить право на Собственную Жертву и стать неприкасаемым, то есть Вашим приближённым!

Высказав столь эгоистичный монолог, я поклонился и запросто уселся в якобы предназначенное мне кресло. Затем на глазах у ошарашенной публики я достал и принялся раскуривать сигару, нагло пялясь на всех собравшихся, включая самого Люцифера. Меня трясло мелкой дрожью и очень хотелось вытереть ледяные капли пота, ручьями катившиеся по позвоночнику. Но уж если играть по их правилам, то до конца. Они хотят видеть наглеца, они его получат!

Присутствующие переглядывались друг с другом и наверняка обалдевали от моего хамства. Чертог остолбенел, а Первый судья выронил из рук молоточек и, открыв рот, по очереди смотрел то на меня, то на Высших, видимо, пытаясь придумать достойный ответ.

– Браво! – вдруг хлопнул в ладоши Люцифер и громко расхохотался. – Просто великолепно! Мне нравится этот демон! Побольше бы таких помощников, а именно с этим у меня проблемы!

Присутствующие расслабленно заулыбались, и обстановка заметно разрядилась. Я вскочил с места, незаметно вытерев о свою тунику вспотевшие ладони.

– Уважаемые! – обратился успокоившийся судья к светлой и тёмной сторонам. – В таком случае, если кто-то из присутствующих имеет какие-либо возражения против назначения демона Омута в ранг демона-хранителя, то есть демона Вне Категорий, то пусть выскажется сейчас либо будет молчать об этом вечно!

Молоток Первого судьи взвился в пространстве, а моё сердце почти выпрыгнуло из груди. Я, оглядев спокойные лица присутствующих, широко улыбнулся. Мельком заметил лишь белого, как лист бумаги, Чертога, во все глаз смотревшего на меня. «Всё нормально, друган! – подумал я. Молоток стремглав летел вниз. Я зажмурился. – Порядок, Кира…»

– Секундочку! – прогремел знакомый голос, выводя меня из забвения. В ту же секунду на стол судьи с грохотом приземлился молоток. Я широко распахнул глаза. Люцифер, а голос принадлежал именно ему, мило улыбаясь, подошёл ко мне и похлопал по плечу.

– Секундочку, – повторил он и повернулся к светлому правителю. – Я думаю, что никто не будет против, если мы сейчас кое-что посмотрим. Так сказать, для формальности.

Повелитель светлых медленно кивнул.

– Чтоб уж все с точностью понимали, о ком идёт речь… – протянул Верховный дьявол и хлопнул в ладоши.

В тот же момент в центре зала, то есть в непосредственной близости от меня, появился огромный пылающий шар, внутри которого, сменяя друг друга, быстро мелькали картинки: шумящий вечерний город, тихая улица, огромный, до боли знакомый дом, лестница, полутёмная комната, стол, украшенный свечами и… Кира, сидящая на коленях у смертного и тихо разговаривающая с ним. Одной рукой она обнимала его за плечи, а другой осторожно перебирала короткие светлые волосы. Это был… Влад!!!

Мои ноги подкосились, а глаза заполнила уже давно знакомая кровавая пелена. Она снова с ним.

– Ах, значит, преданным помощником охота быть!!! А по-моему, ты преследуешь совсем другие цели, демон! – жёсткий голос привёл меня в чувство. Я вздрогнул и понял, что выдал себя с потрохами. Глаза Люцифера горели злым огнём. – Он влюбился в смертную!!! Вот зачем он хочет стать хранителем, используя своего Повелителя как прикрытие!!! Недостойный! Ты кого хотел обмануть?! МЕНЯ?!

Руки Люцифера сжали пустое пространство, а зал загудел, словно огромный улей. Отец вскочил и закричал:

– Омут! Сын, не молчи! Скажи, что это не так!

– Сондэй! Не вмешивайся! – загремел Люцифер. Чертог лишь закрыл лицо руками.

– Всем успокоиться! – закричал Высший судья, вдребезги разнося молотком настольные принадлежности. У меня зашумело в ушах…

– Ты предал наш закон! – рычал Высший тёмный, метая глазами молнии. – Ты использовал его в своих запретных целях!!! Ты предал меня! – с этими словами Люцифер усмехнулся и щёлкнул пальцами. – Вот как мы на суде всегда поступаем с предателями! Зордик! Вызываю тебя, Каратель!

Наверное, именно в этот момент я понял, что всё кончилось, так и не успев начаться. Ворота зала распахнулись, и внутрь ворвался густой зелёный туман. Все присутствующие моментально замерли и дружно уставились в одну точку. Почувствовалось движение, и сквозь наступающую мглу, обалдевший, я увидел расплывчатые очертания того, кто имеет власть и силу ликвидировать бессмертных обоих миров.

Медленно и размеренно, верхом на своём верном скакуне, ко мне приближался несущий гибель. Достав из ножен пылающий золотой меч, украшенный изумрудами и иероглифами, о значении которых, я думаю, не догадывался никто из находящихся в зале, Зордик тяжело спрыгнул с дышащего пламенем коня и обратил свой суровый взор на Высших. Меня он проигнорировал полностью, чему я был несказанно рад.

– Приговор может быть приведён в исполнение немедленно, – громовым голосом проговорил Каратель.

Так вот почему все так боятся такой чести быть хранителем! Слишком велика цена и слишком малы шансы на победу в жестоком суде! В голове пронеслась лишь одна мысль: «Какой же я всё-таки придурок!» – и картина, вызывающая дрожь в руках и бардак в душе: она обнимает его… Я отступил на шаг и вытер вспотевший лоб.

– Но… – вдруг продолжил Каратель, – вы все знаете не хуже меня, что у этого демона есть шанс и всё может измениться! Я жду.

Я, уже распрощавшийся со своим никчёмным существованием, вздрогнул и взглянул на своих судей. Зал снова пришёл в движение. Люцифер нахмурился.

– Будь уверен, Зордик, что должно случиться, то случится. А сейчас мы хотим…

– Не мы, а ты, – внезапно произнёс Наисветлейший Царь и простёр ко мне ладонь. – Он не допустил вражды между нами, спасши жизнь той, которая предназначена для осуществления великих светлый дел! И сделал он это до того, как узнал смертную. Это всё Судьба. И Каратель прав: этот демон слишком благороден, чтобы с ним поступать как с обычным предателем.

Люцифер оголил клыки, и лицо его исказилось от переполняющих его эмоций. Но Глава светлых, не дав ему времени на возражения, поднялся.

– Мы не допустим царить злу там, где ему не место!

Все светлые поднялись как один, и огромный зал осветился. В тот же миг все мои тёмные собратья подскочили и схватились за рукояти мечей. Пространство раскалилось. Лишь тонкая зелёная черта, граница, проведённая между двумя великими силами, отделяла наш мир от яростного боя. Глаза Люцифера неистово пылали, а Небесный Предводитель не сводил глаз с моей скромной персоны. И только Каратель, казалось, ничего не замечал.

Руки мои снова затряслись, и всё поплыло перед глазами. Ещё чуть-чуть, и случится непоправимое! Проведя когтистыми пальцами по ручке своего кресла и оставив там приличные борозды, я поднял голову и громко вскричал:

– СТОЙТЕ!!! Да что ж это такое?! Остановитесь немедленно!!!

Дабы удостовериться, что все услышали мои вопли, я подскочил к изумлённому Первому судье и, выхватив из его ослабленных рук многострадальный молоток, принялся со всей силы дубасить им по жёсткой поверхности стола. Когда моя выходка привлекла к себя внимание, я выбросил ненужный молоток куда-то в сторону.

– Хватит!!! Я не допущу, чтобы между нами снова началась открытая вражда! – быстро заговорил я, теребя полы своего одеяния. – Наш хрупкий договор не может быть нарушен из-за какого-то демона! Даже пусть этот демон – я!

Моим разумом полностью овладело отчаяние, а в груди бешено билось чёрное сердце. Я понимал, что после этих слов меня казнят в тот же миг, но уже ничего не мог с собой поделать. Меня понесло…

– Я – нечисть! И помощи не жду и не прошу! – воскликнул я, глядя на светлых защитников. – Я – житель Ада и подчиняюсь только приказам Его Высочайшего Неблагородия Люцифера! Его слово – неоспоримо, его действия всегда верны! И если ОН сказал, что я виновен, то я подчинюсь! И я готов отдать свою никчёмную демоническую жизнь за то новое чувство, которое я только что узнал! – И, прокричав эти уничтожающие слова, я упал на одно колено и наклонил голову вниз, оголяя шею.

– Но даже ради этого чувства я не могу позволить снова начаться войне между Раем и Адом! – процедил я сквозь зубы, смотря в пол, и замолчал.

Тяжкую минуту молчания прервал громкий шёпот Чертога, огласивший эхом весь зал:

– Не… Не может быть!.. Это… Это же… ЖЕРТВА!!! – его слова были подобны оглушительному действию бомбы.

– Это Жертва!!! Это Жертва! – наперебой начали кричать ангелы и черти.

– Это ошибка! – громко рыкнул Люцифер, оглядывая скандирующий зал.

– Нет, – спокойно сказал Высший Светлый, и я снова поднял голову. – Ты же видишь, что это – знак. Такое предусмотрено в нашем договоре. Разве ты забыл?

Бог улыбался, как будто знал, что это произойдёт. Он подошёл к Люциферу. Сатана глубоко вздохнул и закурил сигару.

– Не забыл. Вечно противлюсь этому… Ну, что же, я принимаю Жертву.

– И я принимаю Жертву, – спокойным голосом произнес Господь. – Мы вместе будем решать твою участь, демон Омут.

С этими словами Высшие растворились, оставив всех в молчаливом ожидании. Я встал. Меня шатало из стороны в сторону, а перед глазами плотной стеной стоял туман. Две бесконечно долгие минуты я был почти в бессознательном состоянии. Ни жив ни мёртв… Парадокс. Теперь я понял, почему Люцифер так просто практически дал согласие на право хранителя. Он всё знал и лишь ждал момента, когда я расслаблюсь. И я оправдал ожидания. Что же теперь со мной будет?! В этот момент пространство зашевелилось и появились Властители. Меня бросило сначала в жар, затем в холод. Сам не сознавая того, я принёс себя в жертву миру между небом и подземельем. Оба Правителя улыбались и, по-видимому, приняли единогласное решение. Сатана хлопнул в ладоши. Возле меня появились Стражи подземелья и схватили под руки. Я снова вспотел.

– Мы всё решили. Мы дадим тебе право на жизнь! – без предисловия начал Люцифер. – Но, чтобы доказать, что ты верный служитель Ада, мой верный слуга, а также что ты достоин быть Хранителем, тебе придётся пройти Испытание. Но, так как в данный момент ты – Жертва, то ты не можешь находиться в родном Аду. – Сатана немного помолчал, видимо, смакуя внимание сотен глаз. – Кстати, в Раю быть ты тоже не можешь. Да, я думаю, и не захочешь…

И, отвечая на мой молчаливый вопрос, он ткнул в меня когтистым пальцем:

– Ты будешь жить… на земле!!! Смертным!!! Когда придёт время, тебя найдут и дадут указания. И уже после прохождения Испытания мы посмотрим, куда ты достоин вернуться своей чёрной душой… Начинаем!

У меня загудело в ушах, и паника застучалась в двери оборвавшихся мыслей. КАК ТАКОЕ МОЖЕТ БЫТЬ?! Неужели это происходит со мной?! Я застонал.

– ОЖИВИТЬ! – громыхнул мой Повелитель.

Я взглянул на бледного отца и еле держащегося на ногах Чертога… И крепко сжал челюсти. Я никому и никогда не позволю говорить о себе как о трусе.

– Отпустите! Я сам! – Я резко одернул руки Стражей, которые тут же отступили в стороны, и сделал шаг вперёд.

В тот же миг Зордик отбросил свой меч в сторону и, с быстротой молнии образовав в руках синее пламя, швырнул его в мою грудь. Волна, удар и мгла…

6

Глава 6

Стон. Лязг. Скрип. Тьма. Вой приближающихся сирен. Чей-то хриплый кашель. Я с болью открыл глаза. И сплюнул кровь. О, чёрт, как больно… Вокруг груда искорёженного металла и много крови. Я снова закрыл глаза и улетел в бездну…

– Да, парень просто в рубашке родился, – донёсся до сознания чей-то усталый голос. – Организм у него – дай Бог каждому!

Я с усилием разлепил глаза и сквозь мутную пелену увидел склоняющиеся надо мной лица.

– Ладно, приведите его в чувство, – сказал кто-то.

Резкий запах заставил меня широко раскрыть глаза. Я скорчился и попытался пошевелить потрескавшимися губами.

– Пить!.. – прохрипел я, глядя на людей в белых халатах. Один из них отрицательно покачал головой.

– Нет, милок, потерпи пару часов. Ты после наркоза уже довольно долго не можешь прийти в себя. Радуйся, что вообще жив остался. Обычно после таких аварий людей по кусочкам из машины выковыривают.

Белые халаты дружно закивали. Я изумлённо заморгал. Наконец разум прояснился, и я окончательно пришёл в себя.

– Людей? Каких людей? Откуда вытаскивают?! – спросил я, оглядываясь по сторонам.

Скромная светлая комната с большими окнами, сквозь которые лился яркий солнечный свет. Я лежал, распростёртый на кровати. Рядом стояли тумбочка и шкаф. Чуть подальше – стол, на котором красовался плоскоэкранный телевизор. Я вновь перевёл взгляд на людей в халатах. «Врачи», – осенила меня запоздалая мысль. Я находился в больничной палате, кстати, недурно оформленной и, что довольно интересно, отдельной.

– А где остальные? – задал я вопрос присутствующим, пытаясь пошевелиться, но многочисленные бинты мешали любому движению.

Врачи переглянулись.

– Ладно, пациент пришёл в себя. Мы пойдём, – сказал один из них. – Алексей Геннадьевич, вы пока останетесь?

– Да, идите. Если что-то срочное, зовите, – кивнул тот, кого назвали по имени. Когда его коллеги покинули помещение, он повернулся ко мне.

– Как где? Константин, ты лежишь в отдельной палате. Кстати, особо пока не шевелись, отдыхай. Через несколько дней мы начнём с тобой ускоренную работу над восстановлением функций нижних и верхних конечностей. После реабилитационного курса будешь как новенький.

– А что со мной? – спросил я с замиранием, оглядывая свои бинты. Память упорно отказывалась воспроизводить хоть какие-то фрагменты прошлого. – Алексей Геннадьевич?

Врач усмехнулся.

– Можно просто Алексей. А что ты помнишь? Спрашиваю к тому, что из-за сотрясения и пережитого тобой шока возможна частичная потеря памяти. Константин, твой случай один из тех, которые уникальны по своей сути.

Так-так. Значит, всё-таки меня зовут Константином. Это уже что-то.

– Помню, что очнулся среди кучи искорёженного металла. Повсюду была кровь. Дальше – темнота, – честно признался я доктору.

– Да уж, – задумчиво почесал подбородок Алексей. – Не буду тебя мучить. Ты нёсся по трассе с сумасшедшей скоростью, пьяный до невменяемости, и на опасном повороте не справился с управлением. Машина слетела под откос и, снеся ограждение, врезалась в двухэтажную груду бетонных плит, которая тебя опосля собою и принакрыла… Одну ногу сломал, в кости второй трещина, заработал перелом правой руки, двух рёбер на правом боку, разбил почти вдребезги нос, распорол правый висок и тот же многострадальный бок, получил сотрясение мозга. Остальное – только синяки и ссадины.

Доктор эмоционально замахал руками.

– Это всё пустяки! – успокоил он меня, дружелюбно улыбаясь и глядя на мои расширенные от ужаса глаза. – Ты просто счастливчик! – продолжал радоваться за меня Алексей. – И ты это поймёшь, когда увидишь свою машину! У неё лобовое стекло, то есть то, что от него осталось, до сих пор целуется с багажником. Когда мне показала фото бригада «скорой», приехавшая к месту происшествия, я сначала не мог поверить, что после этого кто-то выжил.

– Что-то меня тошнит… – только и смог пробормотать я, пытаясь переварить навалившуюся информацию.

– Это от сотрясения, – махнул рукой Алексей. – Скоро полегчает. Сейчас ты под капельницей, она быстро восстановит твои силы.

– Верю, – вздохнул я и закрыл глаза.

Алексей оказался очень дружелюбным и общительным хирургом, работающим в частной клинике, куда меня сразу привезли после аварии. Это был опытный врач тридцати пяти лет, заведующий отделением хирургии вот уже более трёх лет. Из разговора с Алексеем я узнал, что мои координаты пробили по номерам машины и сразу позвонили ближайшим родственникам, то есть моей родной сестре, которая тут же бросила все дела и буквально прилетела ко мне на помощь. Именно она определила меня в частную клинику, обеспечив самый лучший уход и лучшую палату.

Спустя три дня после моего «пробуждения» ко мне в палату впорхнула прелестнейшая хорошо одетая молодая девушка, держа в одной руке огромный букет бордовых роз, а в другой столь же огромный пакет, доверху набитый разнообразными экзотическими фруктами и вкусно пахнущий едой, от аромата которой у меня сразу потекли слюнки. Несмотря на то, что и местная пища была не дурна.

– Братишка!!! Милый!!! – громко запричитала девушка и, бросив на пол пакет, кинулась меня целовать. Я заёрзал на кровати и резко отшатнулся, пытаясь избежать прикосновения. Почему-то мне показалось, что её объятия должны принести нестерпимую боль. Однако мои жалкие усилия не принесли должного результата, а лишь растормошили начавшие заживать раны.

– А-а-а… Чёрт! – застонал я, схватившись за рёбра неповреждённой рукой. Девушка отшатнулась. На её глазах появились слёзы, а нижняя губа задрожала.

– Прости, братик, прости, миленький! – Девушка присела возле меня, небрежно положив шикарный букет на тумбу. – Тебе и так плохо, и я тут ещё накинулась! Просто я безумно за тебя переживала и очень скучала!

Моя благодетельница нежно погладила меня по заросшей щетиной щеке своей нежной и тёплой рукой. Приятно. Я сразу как-то расслабился и вспомнил, как в недавнем разговоре Алексей упомянул, что ко мне должна прийти моя сестра, Валерия.

– Привет, Лерка, – смущённо произнёс я, мучительно пытаясь вспомнить хоть какие-то события, связанные со своей сестрой. Безрезультатно.

– Спасибо, что помогла мне, – скромно сказал я, глядя в её глаза, наполненные любовью и состраданием.

– О чём ты говоришь?! – воскликнула сестра. – Как же я могла бросить тебя, своего самого близкого человека, в трудную минуту?! Ты – единственный, кто всегда бросался ко мне по первому моему зову!

На глазах Лерки снова появились слёзы, но она взяла себя в руки и сменила тему разговора.

– Толик передаёт тебе огромный привет! Он бы приехал, но у него сегодня собрание с вашими ребятами. Опять что-то решают с автозаправками! Ты сам знаешь, дел много. Кстати, Витёк пообещал позаботиться о ваших тренажёрных залах. Сказал, чтоб ты не беспокоился и спокойно лечился. Ну, я думаю, Толик придёт и сам всё тебе расскажет! Я в ваши дела больно-то не лезу.

Сказать, что у меня в голове был полный бардак, – значит ничего не сказать. Я выпил таблетку анальгина и решил пока воздержаться от вопросов. Единственное, что я понял точно: все события моей жизни напрочь стёрлись из памяти. Это было ужасно.

В клинике я провел довольно долгое время, стараясь не вспоминать о прошлом и не думать о будущем, однако упорно проходил реабилитационные курсы по восстановлению опорно-двигательных функций. И у меня здорово получалось. А за окнами был самый разгар лета.

Частыми гостями в моих хоромах были моя сестра и её муж Толик, который, как я понял, был моим близким другом и верным помощником в ведении бизнеса уже несколько лет. Заведующий отделением доступно объяснил моим близким, что я потерял память и что мне теперь необходимо строить заново свою жизнь, так как неизвестно, когда именно вернётся ко мне память, да и вернётся ли вообще. Они отнеслись к этой новости с редким пониманием и всячески старались облегчить моё существование, обращаясь со мной как с ребёнком. Мой лечащий врач Алексей тоже оказался отличным парнем, и за проведённое время в клинике у меня появился ещё один надежный друг. От Толика я узнал, что мне принадлежат четыре спортивных комплекса, о чем, кстати, ясно говорили моё телосложение и лошадиное здоровье. Также я являлся генеральным директором нескольких крупнейших автозаправок в городе. И после того, как Толян принёс мне новый сотовый взамен угробленного старого, я начал быстрыми темпами восстанавливать свою коммерческую деятельность, созваниваясь с работавшими со мной людьми и решая накопившиеся вопросы. Это всё происходило опять же с помощью Толика, который держал меня в курсе происходящих событий и всеми силами старался посвятить в нюансы моего собственного дела.

В день выписки я проснулся рано. Побрившись и надев спортивный костюм, который привезла Лера, я спустился за чашечкой кофе. Подходя к своей палате, я встретил запыхавшегося Лёху. Пожав мне руку, он ухмыльнулся.

– С выздоровлением! Смотрю, руку-то я тебе удачно вправил. Пожатие как у спортсмена!

– То ли ещё будет! – подмигнул я весело. – Куда бежишь-то?

– Да вот, мужчину одного прооперировать надо! Не было печали… Ладно, счастливо! – Лёха еще раз пожал мне руку. – У меня завтра выходной, если что…

И, развернувшись, бросился к операционной.

– Я позвоню! – крикнул я ему вслед и улыбнулся. С таким другом, как Лёха, точно не пропадёшь!

Открыв дверь палаты, я застыл, услышав громкие голоса, доносящиеся изнутри.

– Вот я сейчас кому-то накостыляю! – угрожающе произнес один голос.

– Да за что?! – произнёс второй насмешливо. – Четыре туза и джокер! Всё по чесноку!

– Ах так?! А что тогда делают ещё два джокера у меня?! Рога б тебе пообломать, прости Господи!

– А тебе вообще в азартные игры играть нельзя! – издевательски ответил второй голос.

В комнате раздался смех. Не выдержав, я вошёл внутрь. И застыл как вкопанный.

На столе, стоящем у окна, валялись разбросанные карты. По одну сторону от него сидел хмурый Авистиан, а по другую сторону давился от смеха удобно расположившийся на стуле Чертог.

– Он в карты жульничает! – пожаловался вошедшему мне Авистиан, возмущённо хлопнув крыльями.

– Э! Не наговаривай! – хмыкнул Чертог, развернувшись вместе со стулом в мою сторону, и помахал когтистой лапой. Ангел аккуратно поправил нимб и подпёр ладонью подбородок.

Я будто врос в пол, чувствуя, что всё тело словно парализовало. В висках застучала кровь.

– Чертог… Авистиан… А… А… Откуда бы я мог вас знать?! – напряжённо спросил я, во все глаза смотря на эту парочку.

Ангел и демон переглянулись.

– Ты ещё спроси, где бы ты мог нас видеть! – не сдержался Авистиан.

– Эй! Не наезжай на него! – толкнул его Чертог и подошёл ко мне.

– Мы тебя вылечим, братан! – подмигнул мне демон. – Будет неприятно, но ты уж не обессудь!

С этими словами он положил свою когтистую лапу мне на грудь. В глазах потемнело. Один за другим в мозгу стали мелькать эпизоды прошлого: падающий самолёт, слова: «Теперь ты Тринадцатый Избранный Чёртовой Дюжины!», улыбающийся шеф, подорожник, Великий Костёр, грузовик, скрип тормозов…

Картины были сбивчивыми и беспорядочными, но постепенно всё выстраивалось в правильную цепь событий. Я увидел лицо Киры, затем Великий Суд и Люцифера, указывающего на меня Зордику-карателю в тот момент, когда помощник судьи беззвучно шепчет Сатане: «Через две земные минуты он будет на месте!»

Я увидел картину, от которой заледенели пальцы рук и волосы встали дыбом: огромный, чёрный, блестящий в лучах заходящего солнца джип несётся с сумасшедшей скоростью по широкой дороге. За рулём сидит бледный парень с красными глазами. Он сильно пьян. Лицо его искажено злостью и болью, а на глазах выступили слёзы. Он закрывает глаза и шепчет: «Прости, сестрёнка…» Резкий поворот, машина подскакивает и слетает под откос. В последний момент парень открывает глаза и отпускает руль. Впереди груда бетона…

«Он прибыл!» – шепчет помощник судьи, и в тот же миг Зордик швыряет в меня синее пламя…

В этот момент я перестал чувствовать руку Чертога. Я понял, где видел лицо того парня, что был за рулём джипа! Сегодня утром в зеркале, перед тем как идти за кофе. Я вспомнил всё. И всё понял. В ушах зашумело, в глазах потемнело, и я, как подкошенный, рухнул на пол перед изумлёнными Чертогом и Авистианом.

7

Глава 7

– Братан! Ну ты чего раскис?! Хорош валяться!

Я открыл глаза и сел. Чертог, сидевший на корточках рядом со мной, подмигнул и поднялся.

– Блин, напугал! Вы, смертные, такой слабой организации…

– Замолчи! – сквозь зубы прошипел я, вставая. – И так тошно!

– Да… Нелегка твоя участь… – грустным голосом произнес Авик, жалобно смотря на моё бледное лицо.

– Авик! Я тебя умоляю, хоть ты не дави на мозг! – простонал я и сел на свою кровать, тупо пододвинув поближе спортивную сумку с заранее собранными вещами.

– Тебе надо увидеться с Кирой, – не моргнув глазом продолжил нападение светлокрылый, – и всё объяснить!

– Не надо, – резко ответил я и, схватив упаковку валерианки, выдавил оттуда три таблетки.

– Как это не надо?! – в один голос воскликнули Авик и Чертог, встав рядом друг с другом: руки в боки, глаза выпучены…

– Ой, вы прямо как близнецы щас! – ехидно усмехнулся я и проглотил успокоительное. – Отлично смотритесь!

– Близнецы у тебя будут, если не перестанешь всякую чушь нести, понял?! – угрожающе прорычал покрасневший от злости Чертог и потряс кулаком перед моим носом.

– И мы назовём их Пётр и Андрей! – мечтательно закатил глаза ангел.

– Слушай, у тебя вообще какие-нибудь здравые идеи в твоей голове есть, а?! – покрутил пальцем у виска Чертог, глядя на Авика. – Ты ещё скажи, что если будут девочки, то обе Марии!

Это было последней каплей моего несчастного терпения.

– А ну-ка заткнитесь… ОБА!!! – заорал я, подскочив к спорщикам. – Вы… Вы… Какого чёрта вы сюда припёрлись, а?! Заставили меня всё вспомнить, а теперь умничаете! И так хреново! Думаете, всё вот так просто, да?! Очухался, выздоровел за секунду, как в Аду, припёрся к Кире и зажил долго и счастливо, пока не сдох и не вернулся в пекло, да?!

Меня неимоверно трясло, и я чувствовал, как от злости перекосилось лицо. Ангел и демон подавленно молчали, даже не пытаясь меня перебить.

– Ваша Кира уже давно забыла меня! Еще в начале лета, как только я ушёл из её дома! Да и вообще ей плевать на меня! Понимаете?! Плевать!!! – продолжал орать я, размахивая руками и наматывая круги по комнате. – Плевать на то, что мне пришлось перенести, плевать на мои чувства, плевать на то, как я перенесу Испытание… Да и вообще!!! Вы хоть понимаете, что значит жить?! Это вам не просто так мотаться из одного мира в другой и не задумываться о времени! Вы не знаете, что такое настоящая боль! Как тяжело смотреть на этот долгожданный, прекрасный, зелёный и мною обожаемый мир сквозь решётчатое окошко больничных стен! И она не знает! Потому что всем просто тупо наплевать на моё жалкое существование, которое только начало превращаться в слово жизнь!

С этими словами я пнул свою сумку и отошёл к окну, прислонившись пылающим лбом к его прохладной поверхности. Глаза резко защипало. Я открыл створку окна и, сев на широкий подоконник, достал пачку сигарет, купленную Лерой по моей просьбе. Не знаю, зачем я тогда попросил её купить мне сигарет, ведь, как она сказала, я раньше не курил, так как занимался спортом. Теперь я вспомнил, что, когда был демоном, мне всегда было интересно, зачем люди курят. Теперь я это понял. Люди думают, что сигареты лучше всего могут их успокоить. И хотя я знаю, что это всего лишь иллюзия, простой самообман, сейчас я щёлкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся.