Текст книги "Измена. Малыш для доктора (СИ)"
Автор книги: Елена Верная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Елена Верная
Измена. Малыш для доктора
Глава 1.
– Вы не ошиблись? Это точно? – я боюсь дышать. Да что там, я боюсь даже думать, что и сейчас осечка. Боюсь верить, что я беременна. Я столько времени ждала, надеялась, плакала в подушку.
– Вилена Александровна, – укоризненно произносит гинеколог, – я уверена, – она успокаивающе мне улыбается, а я уже не сдерживаю слез. Столько эмоций, сколько во мне сейчас, я не могу просто держать в себе. Меня разорвет от них, если я не поделюсь ими и не выскажусь.
– Татьяна Сергеевна, я уже не надеялась, – произношу, шмыгая носом и пытаясь собраться. Врач, наверное, думает, что я тряпка и нюня какая-то. Но по успокаивающей улыбке понимаю, что ошибаюсь. Она рада вместе со мной. – Я ждала, надеялась. Я не могу словами все это выразить.
– Знаю, знаю, – кивает женщина и пожимает мне ободряюще руку. – Не нервничайте. Теперь все будет хорошо.
– Только Егору не говорите, ладно? – я уже представляла, как обрадую мужа. Сегодня, да что там, сейчас же, как только выскочу из кабинета врача, сразу же побегу к нему в клинику. Когда-то, когда мы только озаботились вопросом беременности, я думала, что устрою ему сюрприз. Куплю пинетки или бодик, можно еще тест или снимок УЗИ и уложу все в подарочную коробочку. И вручу все это дело мужу. Но сейчас, когда меня просто распирает от счастья и эмоций, я понимаю, что не смогу и пяти минут подождать, пока он будет распаковывать этот подарок. Я просто с порога буду кричать о том, что беременна. – Сама хочу сказать.
– Хоть Егор Андреевич мне друг и коллега, и я его уважаю, но врачебную тайну хранить умею. Я уверена, он будет рад, – кивает Татьяна Сергеевна. – Наблюдаться здесь у меня будете или у мужа в клинике?
– Конечно же у вас, у самого лучшего врача на свете! – я готова расцеловать женщину.
Хочется танцевать и петь, кружиться, радуясь этому дню. Я стану мамой. У меня будет малыш. Хочется высунуться из окна и прокричать это на всю улицу.
– Вилена, вам надо успокоиться, – врач качает головой. – Вы слишком возбуждены. Давайте я вам чай сделаю.
– Ой, что вы, не нужно, – мне неловко перед врачом. У нее, скорее всего, прием идет полным ходом, а тут я со своей радостью. – У вас, наверно, запись на прием. Извините меня, просто это все так волнительно и радостно. Вы понимаете, я так боялась, что и сейчас ничего. Я запрещала себе надеяться, запрещала радоваться раньше времени. А вдруг снова ничего, – в горле ком от слез. Но не от слез радости, а от воспоминаний того, через что мне пришлось пройти за все это время. Обследования, анализы, снова обследования. Все впустую. Диагноз: Вы здоровы. Я перепробовала все: от ЭКО до бабок-гадалок-шарлатанок, которые снимали с меня то венец бездетности, то сглаз, то порчу. Все это длилось, пока в какой-то момент Егор не сказал мне, что все, хватит, он устал. Что семья может быть и без детей, и что для него главное – это мое здоровье. И он не готов отправлять меня на очередной курс гормональных препаратов для подготовки к ЭКО.
Я прорыдала тогда весь день, но смирилась. И вот прошло полгода, я уже даже перестала заглядывать в коляски мимо проходящих мамочек в парке, когда выяснилось, что у меня задержка. Я боялась надеяться, подумала, что очередной гормональный сбой, что мой организм говорит, нет, просит меня оставить его в покое и не терзать больше ничем. Но нет. Это оказалась долгожданная беременность.
Как же я благодарна Татьяне Сергеевне. Когда-то, когда мы с Егором поругались из-за очередного отрицательного теста, я сказала, что это в его клинике не могут определить причину, по которой мы не можем завести ребенка. Тогда он отправил меня к Татьяне Сергеевне. Сказал, что это очень хороший врач. Даже не так, это одна из лучших врачей, которых он знает. В свое время, когда он сменил отца на посту директора сети клиник, открытых как раз его отцом, он поднял все свои связи, знакомства лишь для того, чтобы переманить в свои клиники лучших врачей столицы. Некоторых специалистов он даже из других городов пригласил, и очень многие согласились. А вот Татьяна Сергеевна не согласилась. Сказала, что она благодарна больнице, в которой работает, что ее все устраивает, и ей и тут хорошо, и она никуда не хочет. Мужа это удивило, но гинеколог сказала, что хорошая медицина нужна не только тем, у кого много денег. Да, она прекрасно понимала и знала, что она хороший врач, и от ложной скромности не страдала. Но также она любила то, что делала, и потому осталась в обычной женской консультации, но при этом осталась в хороших дружеских отношениях с моим мужем. Именно она продолжала наблюдать меня, прописала некоторые витамины и препараты, которые должны были помочь мне забеременеть без ЭКО и грубого гормонального вмешательства. И вот этот момент наступил. Я беременна!
– Вы были последняя у меня на приеме, и потому я смело могу вас угостить чаем. Но лучше, если мы пойдем в кафе через дорогу, – предложила женщина, а я удивленно и немного растерянно киваю. Мы всегда общались как доктор–пациент, и я не пыталась набиваться женщине в подруги. И потому это приглашение на чай меня удивило.
Мне пришлось подождать какое-то время Татьяну Сергеевну, после чего она закрыла кабинет, и мы вышли из поликлиники. Кафе напротив оказалось довольно уютным, с демократичными ценами, явно рассчитанное на врачей и посетителей поликлиники.
– Вы удивили меня этим приглашением, – я присела за столик. Если честно, меня не только удивило это приглашение на чай, но и насторожило.
– Почему? – женщина улыбнулась и, подозвав официанта, заказала нам два чая и пирожные.
– Ну, мы с вами не подруги и даже не приятельницы, – я растерялась и не знала, что ответить на такой вопрос. Мне казалось, что ответ очевиден. – Не всех же вы пациенток приглашаете на чай.
– Не всех, ты права, – кивает Татьяна Сергеевна.
– Так в чем же дело? – я испытывающе смотрю на врача.
– Хотела поговорить, – признается собеседница. Я рассматриваю ее, пока мы ждем чай со сладостями. Интересно, а сколько ей лет? Лет тридцать пять, не больше. Она ведь ровесница моего мужа, может, даже младше.
– О чем? – внутри все сжалось. Дурное предчувствие все сильнее нарастало внутри. Я словно видела приближающуюся беду, но не могла ничего сделать, не могла ее остановить.
– О Егоре, – ответила Татьяна Сергеевна, и как-то странно на меня посмотрела.
– Вы меня пугаете, – я и в самом деле поежилась.
– Обычно я не лезу в дела ни своих пациентов, ни знакомых. Но я видела то, как ты переживала из-за беременности, – начала женщина, когда нам на стол поставили чай и пирожные.
– Вы мне хотите что-то рассказать про Егора? – я сразу догадалась, куда клонит женщина.
– Зря я затеяла этот разговор, прости меня, – Татьяна Сергеевна вдруг встала. – Не знаю, что на меня нашло. В общем, не бери в голову.
– Нет уж! – схватила врача за руку и не дала ей возможности уйти. – Раз начали говорить, продолжайте.
– Я боюсь, что могу навредить своими словами, – женщина села на стул и уставилась на меня.
– Говорите, – я сжала челюсть. – У вас что-то было с Егором?
– Да, – ответила женщина, и я судорожно сглотнула. – Но это было давно. Задолго до того, как в его жизни появилась ты. Мы еще в институте учились, – поспешила ответить Татьяна Сергеевна.
– Вы же не только это хотели мне сказать? – я смотрела на нее вопросительно. Со стороны Егора, конечно, не самая гениальная идея – отправлять меня на осмотр к своей бывшей любовнице, пусть у них на тот момент ничего и не было уже, но все же. Но у всех нас есть прошлое, и я не вижу в этом ничего такого. Егор значительно старше меня, хоть и выглядит молодо.
– Мы встречались, – начала говорить Татьяна Сергеевна, – я думала, что все серьезно, мечтала о свадебном платье. И потому, когда узнала о беременности, не сильно и огорчилась. Скорее даже обрадовалась. Думала, это скорее простимулирует его сделать мне предложение. Прибежала в тот же вечер к нему в квартиру без предупреждения, хотела сделать сюрприз. У меня были ключи, но Егор всегда просил, чтобы я предупреждала о своем приходе. Он был там не один.
– Он вам изменял? – я судорожно сглотнула. – Как он все объяснил? Что сказал?
– Я не стала его отвлекать, ведь на нем в тот момент скакала староста нашей группы и первая красотка курса, – женщина вдруг вытерла слезинку, что скатилась по щеке. Прошло много лет, но воспоминания ей давались нелегко. – Я просто ушла. Пошла в аптеку, купила нужные таблетки и выпила их. Беременности не стало, но я пожалела об этом спустя уже несколько дней. Открылось кровотечение, так бывает. У одной женщины из ста. И этим одним процентом стала я, – горечь в голосе выдавала все чувства Татьяны Сергеевны. – Я так и не сказала Егору про беременность. Ни тогда, ни потом.
– Вы поговорили после этого? – я тоже была готова расплакаться.
– Можно и так сказать, – усмехнулась собеседница. – Я спросила про его планы на мой счет. Он ответил, что нет никаких планов, что мы просто классно проводим время, пока молоды. Это я нафантазировала себе, что у нас все серьезно.
– Это все очень грустно. Но я не понимаю, зачем ворошить прошлое и рассказывать мне это все? – отхлебнула чай, так как в горле пересохло.
– Это бы тебя никак не касалось, и я до последнего сомневалась и думала: говорить ли тебе, – Татьяна Сергеевна подняла на меня свои карие глаза. – На днях я видела Егора с очень миловидной девушкой. И если я еще хоть что-то смыслю в людях, между ними не просто дружба, – произнесла Татьяна Сергеевна. Вот и случилась беда. Все внутри сжалось, как перед ударом. Словно вот сейчас должно произойти лобовое столкновение, и ты не можешь ничего сделать и лишь сжимаешься в комочек, приготовившись к удару. И вот он произошел. Удар.
– Мне кажется, вы ошибаетесь, – это единственное, что я могла ответить. – Да, много лет назад мой муж поступил как полный кретин и придурок, но он изменился. Он больше не тот ветреный студент, который берет от жизни все. Он взрослый и рассудительный мужчина, у которого есть жена. Он не поступит так со мной и с нашей семьей. Вы мне это все от своей обиды говорите. Дурная была идея – наблюдаться у вас. Извините, – я вскочила и выскочила из кафе. Дура! И зачем я согласилась на эти посиделки? Ведь чувствовала же, что ничем хорошим они не завершатся. Нет, неудобно отказать. Неловно. А сейчас тебе ловко? А вдруг она права и у Егора кто-то есть? Да нет же! Ерунда. Надо выбросить все из головы. Сейчас вызову такси, доеду до клиники мужа и обрадую его, что он скоро станет отцом. Он подхватит меня на руки, закружит на руках. А это разговор надо выбросить из головы и не думать о плохом. Он не такой. Он хороший.
Я твердила это как мантру, пока ехала к мужу в клинику. Татьяна Сергеевна просто позавидовала моему счастью, потому и решила так “вовремя” вспомнить ту свою давнюю историю. Не факт, что она вообще имела место быть. Никто же не сможет опровергнуть или подтвердить ее слова. С ее слов Егор не знал ничего про беременность. Она провела параллель между мной и собой, но по факту мы с ней в разных положениях. Она была девушкой на одну ночь, с кем проводят время, не заморачиваясь ни о чем. Я же законная жена. Есть же разница. Вышла из такси и направилась к главному входу. Прошла ресепшен, за которым никого не было. Видимо, девушка, что всегда приветливо улыбалась мне и предупреждала мужа о моем приходе, отошла попить чаю или, может, в туалет. А может, повела новых посетителей к нужному им кабинету. Мне очень нравилось, что в клинике у мужа было продумано все до мелочей. Часто же, попав в незнакомое помещение, человек теряется, не знает, куда идти, начинает нервничать и из-за этого может передумать и больше никогда не прийти в место, которое у него будет ассоциироваться с чувством неловкости. Некоторые люди так вообще заставляют себя пойти к врачам. А все именно из-за въевшемуся уже в подкорку головного мозга ощущения неловкости, а еще страха, что врач может сказать что-то плохое, или из-за того, что могут нахамить в регистратуре. А здесь вас и встретят с улыбкой, и проводят до кабинета, и улыбнутся приветливо, и подбодрят особо трусливых. В общем, обслуживание было продумано до мелочей.
Я поднялась на лифте на самый верхний этаж. Там были кабинеты руководства и администрации клиники. Я все не могла отделаться от слов, что сказала мне мой гинеколог. Крутила и так и этак в голове этот разговор. Кажется, даже продолжила его с воображаемым собеседником. В нем я, конечно же, отбрила ее с нелепыми предположениями и с гордо поднятой головой покинула кафе. Пока ехала в такси, подумывала высказать свое негодование по поводу того, что муж догадался меня отправить к своей бывшей любовнице. Но сейчас уже решила, что так поступит малолетняя истеричка. Я же не такая. Я взрослая и самодостаточная девушка. По крайне мере, считаю себя такой. А значит, никаких скандалов по ерундовым причинам. Да и не буду же я портить радостный момент. Я скажу, что беременна. Муж обрадуется, я уверена в этом. Совершенно не к месту будет высказывать претензии. Просто не буду у нее наблюдаться и все. Велика потеря! Хороших врачей полно. Выберу любого гинеколога из клиники мужа, делов-то.
Воображение рисует момент, как я скажу мужу про беременность. Он вскочит и закружит меня на руках, а может, не поверит, скажет, что шутка. Или расплачется от чувств. Он же так хотел детей и смирился с их отсутствием лишь потому, что я не могла никак забеременеть. Все из-за меня. Как же было больно осознавать себя неполноценной. Пусть врачи и твердили, что в отсутствии детей “виноваты” оба партнера, в случае, если они здоровы. Но я-то понимала: все вокруг винили исключительно меня. Может, это, конечно, и несправедливо, но всегда винят женщину. Смахнула слезинки. Больше мне никогда не придется плакать по этому поводу. Я беременна и уже в обозримом будущем стану мамой, а Егор – папой. Я представила нашу семью с малышом, и в груди защемило от счастья. Не могла сдержать улыбку, которая растягивала губы. Разговор с Татьяной Сергеевной я уже переварила и выплюнула. Не стоят слова обиженной, недолюбленной женщины того, чтобы я на них обращала внимания. Я – не она. Егор уже не тот, что был раньше. Он мой муж, а это что-то да значит.
Радостная захожу в приемную мужа и, не встретив его помощницы, открываю дверь в кабинет. То, что я увидела, повергло меня в шок. И именно поэтому я смотрю на то, как муж стоит между широко разведенных женских ног со спущенными штанами, и при этом глупо радостно улыбаюсь. То ли они не слышали, как открылась дверь, настолько увлеченные своим занятием, то ли им было все равно, потому что Егор даже не сбился с ритма, делая возвратно-поступательные движения, а девушка, что лежала на его рабочем столе, постанывала, я так полагаю, от удовольствия.
Я не знала, что делать, и просто с грохотом захлопнула дверь, чтобы не видеть это. Но картинка так плотно впечаталась в мой мозг, что стояла перед глазами. Внутри все сжалось от боли. Наверное, так разбивается сердце от предательства близкого человека. Я медленно прошла по приемной и села на диван для посетителей, стараясь не разлететься на осколки, как и мое сердце.
Видимо, мой громкий хлопок отвлек любовников, и они поняли, что их застукали. Только не поняли кто. Через пару минут из кабинета выскочила растрепанная секретарша и замерла как вкопанная, глядя на меня. Она побледнела, покраснела, а потом выскочила пулей из кабинета. Испугалась, что я повыдергаю ее патлы. Но зря она думала, что я в боевом настроении. Я была разбита, раздавлена и не способна на какие-то активные действия. Просто сидела и гипнотизировала дверь в кабинет мужа. И не известно, сколько бы я так просидела, если бы эта самая дверь не открылась и на пороге не показался бы Егор.
– И давно ты здесь? – Егор хмуро смотрел на меня, а я не узнавала мужчину, которого любила больше жизни и который несколько минут назад мне изменял со своей собственной секретаршей. Какая же это мерзость и пошлость.
– Да, давно, – каркающие выдавливаю слова. В горле резко пересохло, и слова даются с трудом.
– Зайди, поговорим, – Егор отходит в сторону, а я смотрю на открытую дверь в кабинет и отрицательно качаю головой. Нет. В его кабинет я больше никогда не зайду.
Глава 2.
В душе раздрай, и я уже жалею, что не ушла сразу, когда увидела это все. Чего ждала? На что надеялась? Ответить даже сама себе не могу. Думала, что он выскочит ко мне сюда, в приемную, и упадет на колени и начнет просить прощения? Нет. Он стоит и смотрит на меня так, словно это я сделала что-то из ряда вон выходящее и должна у него просить прощения.
– Как ты мог? – я чувствую, что по щекам катятся слезы, и зло их смахиваю. Не хотела же плакать и показывать, насколько мне плохо.
– Не устраивай сцен, – Егор кривится и закрывает дверь приемной, чтобы нас никто не услышал. Я просто шокирована его поведением.
– То есть отыметь секретаршу на рабочем столе – это нормально, а как мне возмутиться этим – то я уже сцену устраиваю? – я уставилась на мужа, по-прежнему пребывая в полнейшем шоке.
– Не утрируй, – он подходит ко мне и хочет приобнять, чтобы завести в кабинет, но я вырываюсь из его рук и отступаю.
– Не прикасайся ко мне! – я скривилась, словно жабу потрогала. – Мне противно.
– Не дури, – мужчина хмур, но мне уже плевать.
– Пусти, я не хочу с тобой даже в одном помещении находиться, – я направилась к выходу, но муж перехватил меня. – Я подаю на развод!
– Ты его не получишь, – Егор так спокоен, словно ничего не произошло.
– Почему? – я растерянно уставилась на мужа. – Зачем тебе брак и я, если у тебя и тут все хорошо?
– Вилен, это же все несерьезно, – муж скривился и сделал рукой неопределенный жест. – Так, потешить мужское самолюбие , не более того.
– Ты сам себя слышишь? – я сдерживалась все это время, но то, что говорил муж, взорвало мой мозг, и я не могу оставаться спокойной: – Ты разрушил нашу семью только лишь потому, что хотел потешить свое мужское эго?!
– Ты снова все выворачиваешь! – Егор тоже завелся и повысил голос.
– Я не выворачиваю, я пытаюсь понять, почему ты меня предал! – в груди все болит, сложно дышать, и последние слова я уже просто кричу.
– Да она для меня ничего не значит, – мужчина машет рукой на дверь, где как раз вовремя появляется секретарша, которая, видимо, решила, что все уже закончилось и она может уже вылезать из той норы, куда эта крыса забилась.
– Это я для тебя ничего не значу, раз ты с ней тут черт-те что устроил! – я махнула на девушку рукой.
– Да хочешь, я ее прямо сейчас уволю? – предлагает муж в подтверждение своих слов о том, что секретарша ему безразлична.
– Делай что хочешь, – я направилась к двери. – Пшла вон с дороги! – я прикрикнула на девку, которую снова сдуло куда-то со скоростью ветра. – Когда с ней решил переспать, ты у меня разрешения не спрашивал. Вот и сейчас обойдешься без моего мнения, – я уже почти вышла из кабинета, когда муж окликнул, и я обернулась, удивленно глядя на него.
– Вилена, развод я тебе не дам, и не надейся. Езжай домой и жди меня, я через пару часов приеду, и мы поговорим нормально. А ты пока успокоишься, – командует муж, а я показываю ему средний палец и хлопаю дверью в приемную. Катись ты куда подальше!
Я думала, что он за мной пойдет, остановит. Или сгребет в охапку и посадит в машину, отвезет домой. Мы поговорим, что-то обсудим, он извинится. Но нет. Ничего этого не последовало. Он просто ничего не предпринял. В лифте вытерла слезы и даже натянула на лицо дежурную улыбку, когда выходила из клиники. Девушка с ресепшена попыталась окликнуть меня какой-то дежурной фразой, что не видела, как я пришла, или что-то в этом духе. Но я лишь кивнула и вышла на улицу. Хотелось вдохнуть свежего воздуха, стены здания начали на меня давить.
Я стояла и растерянно смотрела на проезжавшие мимо меня машины. В какой-то момент у меня вообще возникла мысль шагнуть вперед, под колеса. Остановила меня не моя беременность или то, что мои мучения могут не оборваться в один миг, а лишь принять другую форму, если я не умру, а покалечусь. А то, что за мою смерть придется отвечать ни в чем не повинному водителю, у которого, скорее всего, есть жена, семья и, наверное, дети, и он не имеет любовницу, которую раскладывает на рабочем столе.
В сумке зазвонил телефон, и я дернулась, покачнулась, и проезжающие машины начали сигналить. Я стояла на самом краю бордюра, и от проезжей части меня отделял всего один шаг. Я была уверена, что это Егор звонит, хочет спросить, где я, и предложить поехать домой и поговорить, попросить прощения. Я почему-то зациклилась на том, что он не попросил прощения, что даже не считал себя виноватым. Видимо, это меня обидело и задело больше всего. На экране телефона был незнакомый номер, и я нажал отбой, сбрасывая его. Но номер позвонил снова. И снова. Решила поднять трубку.
– Вилена Александровна, это Татьяна Сергеевна, – я удивленно посмотрела на телефон. Это последний человек, кого я ожидала сейчас услышать в телефонной трубке. – Извините меня, пожалуйста. Я зря полезла к вас со своими откровениями. Простите.
– А вы знаете, – меня накрыл истеричный смех, – а вы оказались правы!
– Что? – Татьяна Сергеевна растерянно замолчала.
– Он спит со своей секретаршей, – я произнесла это вслух и разразилась истерическим смехом. Проходящие мимо меня люди начали коситься и обходить по широкой дуге.
– Где вы? – отрывистый вопрос женщины заставил меня посмотреть по сторонам. Я, оказывается, уже ушла от клиники мужа и сама толком не знаю, где стою.
– Я не знаю, где-то на улице. Я вышла из клиники и куда-то пошла, и не могу сообразить куда, – я пытаюсь найти вывеску с названием улицы, но не могу.
– Скиньте мне геолокацию, я сейчас приеду, – отрывисто говорит женщина, и я послушно выполняю ее указание. Я готова идти куда угодно, только не домой. Не хочу видеть квартиру, в которой столько воспоминаний того, как мы были счастливы.
