355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Елена Теплая » Жена кузнеца (СИ) » Текст книги (страница 5)
Жена кузнеца (СИ)
  • Текст добавлен: 12 июня 2021, 16:01

Текст книги "Жена кузнеца (СИ)"


Автор книги: Елена Теплая



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

14 глава.

Утром на рассвете, я проснулась от того, что Сонька меня толкнула, когда вставала.

Я тоже поднялась вместе с ней, чтобы помочь ей. Никиты уже не было, я поискала его глазами и не нашла. Мы нагрели воду и сварили кашу. Сегодня наша очередь была готовить завтрак на всех, и мы с Сонькой старались это сделать поскорее, чтобы пораньше выехать. Потом мы разложили все по мискам и раздали всем. Никита пришел из леса, когда мы уже раздавали кашу и протянул мне большую кружку, я увидела в ней землянику. Он с утра сходил в лес, чтобы собрать для меня ягод и порадовать меня.

– Спасибо!– я посмотрела на него, мне так хотелось его поцеловать за это, но смелости не хватило. Я замялась и покраснела от своего желания. Этот молчаливый мужчина сводил меня с ума одним своим  присутствием. Его запах тянул к себе, его руки притягивали мой взор и по спине бежали мурашки, когда я вспоминала его прикосновения.

Сонька успела нарвать ромашек и еще каких-то травок и заварить всем чай. Мы пили его с земляникой. Это было так вкусно, я никогда так не пила чай.

Как то быстро все собрались после завтрака, Никита нас с Сонькой, как воробышков, закинул в телегу и сам сел на коня. Мы двинулись всем обозом в путь.

Небо хмурилось и очень не хотелось вымокнуть, ведь у нас нет сверху ничего на телеге и даже никаких плащей нет, чтобы мы могли укрыться. Только покрывало из короткой шерсти, сверху намазанное жиром, чтобы с него стекала вода, которого еле еле хватало, накрыть наш товар.

Его Никита взял, потому что он будет покупать железо и его обязательно нужно накрыть от воды, а в дороге может быть что угодно.

К середине второго дня мы подъехали к другой деревне. Запах печного дыма я почувствовала издалека. Ведь кто был в деревне, знает, что печки там иногда топят и летом, чтобы просушить кирпич.

Чтобы не было дома жарко спать, у Никиты во дворе был сложен маленький очаг, на котором мы готовили иногда еду, чтобы не топить каждый день печь. Печь топили, когда пекли хлеб, сразу на несколько дней.

Подъезжая к деревне, мы увидели несколько подвод уже поехавшие из деревни в сторону города. Мы остановились возле деревни. Она была поменьше нашей, но по приветствию здесь живущих людей, я поняла, что многих мужчин из нашего каравана здесь знают. Никита достал что-то из телеги завернутое в тряпку и поехал в деревню. Сонька тоже пошла с другими женщинами, чтобы взять в деревне нам молока и набрать ведро воды, потому что река с водой нам попадется только вечером, сказал Никита. Меня оставили в телеге, как и многие женщины, я сидела в телеге и ни ходила в деревню.

Скоро вернулась Сонька, она принесла нам две крынки молока.

– Ты Никиту не видела?

– Сейчас он придет, он напоил коня, там есть маленькое озеро и воду нам, сказал, что сам принесет.

Через некоторое время к нам пришел Никита, он принес нам ведро воды, мы его закрепили на телеге, чтобы можно было в дороге попить, ведь не скоро нам еще колодец попадется и поставил возле меня корзину, накрытую полотенцем. Я подняла полотенце и увидела целую корзину еды.

Там была запеченная курица, зеленый лук, свежий хлеб и даже завернут пирог с ягодами. Запах стоял сумасшедший, так и хотелось все это уже открыть и есть.

 Никита напоил коня нашего с Соней, и мы двинулись в путь, догонять наш караван. Часть нашего каравана отделилась еще раньше, задержались только те, у кого в этой деревне были дела или родственники и знакомые.

Мы не стали с Соней церемониться с едой в корзинке, пока мы доберемся до места стоянки, многие уже поужинают и нам придется готовить себе отдельно, только завтрак будет на всех.

Я отламывала кусочки курицы и укладывала ее  вперемешку с зеленым луком и подавала Никите, так мы, практически не останавливаясь, добрались до следующей стоянки.

Когда мы добрались, многие уже поужинали и спали на боковой. Мы с Сонькой по-быстрому из остатков курицы и из картошки сделали лапшу, и попили с пирогом чай на травках, которые моя проворная Сонька, не останавливаясь практически, насобирала на лужайках и полях в дороге.

Жаль, что грибов пока еще нет, а так захотелось, как в детстве грибного супчика со сметанкой.

По дороге туча нас не догнала и мы довольные, что нам не пришлось где-то прятаться от дождя и потом сушиться легли спать. Разложились на эту ночь, так же как и в прошлую. Сонька сказала, завтра нам придется рано вставать, так как в город мы приедем поздней ночью. Я попросила Соньку меня разбудить, потому что ночью я побоялась идти к реке мыться, а утром как раз не страшно будет.

Утром очень рано меня начала толкать Сонька, я полусонная, пошла вместе с ней помыться к реке, хотя Никита был против и мои уговоры не помогали, тогда я плюнула и пошла уже против его воли, так как грязной ходить я не собиралась. Он в след отправил Соньку, чтобы та присмотрела за мной. Перед этим от Никиты я узнала, что  в городе мы будем ночевать в телеге, просто потому, что найти там, в рыночный день что-то стоящее для ночлега, не реально. Да веселая поездка нам светит!



15 глава.

Вода в реке, что даже удивительно, была теплая, мы по очереди с Сонькой вымылись и даже умудрились прополоскать свои вещи. Стоял утренний туман, и особо нас разглядеть, вряд ли кому-то удалось. А вот вылазить из воды было зябко. Как – то мы даже из-за этого очень быстро прибежали с Сонькой к костру, чтобы согреться. Никита накрыл нас покрывалами и подал нам кашу.

– Давайте, позавтракаем и будем выезжать.– Сказал нам Никита.

– Нужно из нашей телеги сделать кибитку, тогда и спать не страшно и дождь нас не намочит.

– Кибитка? Это что такое?

– Ну, это крытая такая телега с крышей. Цыгане в ней еще ездили по миру.

Сонька с Никитой переглянулись и посмотрели на меня.

– Кто такие цыгане? – спросила Сонька. Я посмотрела на них непонимающе, они, что не видели никогда цыган?

– Ладно, потом расскажу как– нибудь, кто такие цыгане. Никита, а ты можешь нарезать прутья большие, чтобы они примерно вот так цеплялись. –  И я показала ему, как это должно выглядеть на телеге. Он удивленно на меня посмотрел – А потом сверху мы можем натянуть ткань, в идеале конечно, чтобы она не промокала.

– Ну, хорошо. Сейчас нарежу, а вы собирайте вещи пока.

Мы довольные с Сонькой, доев быстренько кашу, стали собирать вещи и тушить костер возле телеги.

Где– то через полчаса к нам вышел Никита с длинными прутьями. Положил мне на телегу, закинул Соньку на коня, а сам сел ко мне в телегу.

– Рассказывай, как это должно выглядеть.

Я даже задохнулась от его близости, он так близко ко мне не был давно. Даже невзначай взяла его за плечо, под видом того, что сажусь рядом с ним. Я скучала по нему, не смотря на то, что он при этом рядом со мной. Мне хотелось завернуться в его руки и лежать у него на груди.

– Это нужно закрепить вот так дугой. – Я показала ему над своей головой. – Потом нужно это будет закрепить перекладинами, чтобы они не сложились.

Никита задумался, обернулся на телегу и стал смотреть из стороны в сторону. Видно было, что он что-то думает и решает, как это сделать. Я наблюдала за ним и молчала, мне было приятно, что он сидит рядом. И тут его взгляд остановился на моем лице, он протянул ко мне руку и поцеловал меня. Во мне волна желания взметнулась  по всему телу, как костер от сухого хвороста. Так же отпустил меня и долго посмотрел на меня. Мне хотелось больше, чем этот поцелуй. Мне хотелось его рук, быть с ним. Но, как всегда, но.

Он выпрыгнул с телеги и пошел вдоль нее, осматривая ее. Мы ехали не спеша. Я вообще впервые управляла телегой, это за меня делала все эти дни Сонька. Но это ж не автомобиль, есть дорога и конь медленно по ней идет. Такой автопилот с запахом сельской жизни.

– Ты сейчас вылезешь с телеги и проведешь за узды коня, пока я на телеге посмотрю, что можно сделать, чтобы не терять время на остановки.– Сказал мне Никита, идя рядом с телегой. Я махнула головой, и он протянул мне руки, в которые я прыгнула. И даже не хотелось его отпускать.

– Ну, что? Догоняй.– Махнул Никита на коня с телегой, я в несколько прыжков догнала коня и пошла рядом, держа за шлейку возле морды. При том, что конь шел медленно, мне приходилось идти быстрым шагом. Сонька ехала впереди меня на коне, на котором всю дорогу до этого ехал Никита.

Я редко оборачивалась на Никиту, боялась подвернуть ногу и оказаться под телегой.

Мы проехали уже довольно много и ноги мои уже гудели от этого путешествия, когда меня догнал Никита и остановил коня.

– Ну, что. Смотри, как тебе получилось?– он махнул головой в сторону телеги. Я обернулась и увидела реально кибитку, как на картинках у цыган. Он привязал два покрывала, что мы накрывались, и получилось классно. Сонька спрыгнула с коня, и мы вместе с ней забрались в кибитку. Никита, оказывается, скрутил каркас внутри из веток. Что ж теперь на первое время, хоть можно от солнца спрятаться, от дождя она, конечно, не спасет, но со временем можно пропитать такие покрывала жиром гусиным и спокойно прятаться в дороге от дождя.

Мы доехали до привала, где несколько телег остановилось, и нашу кибитку остановили, когда мы проезжали мимо, чтобы посмотреть это чудо, которое они увидели впервые. Все стали заглядывать внутрь, чтобы посмотреть, как был сделан каркас. Мужики подходили к Никите, что-то ему говорили и хлопали его по плечу. Глядя на это, я решила, что многие сделают себе кибитку, и думаю, что к рынку мы точно подъедим:

«Цыганы шумною толпой

По Бессарабии кочуют.

Они сегодня над рекой

В шатрах изодранных ночуют.

Как вольность, весел их ночлег

И мирный сон под небесами;

Между колесами телег,

Полузавешанных коврами,

Горит огонь; семья кругом

Готовит ужин; в чистом поле

Пасутся кони; за шатром

Ручной медведь лежит на воле.»

Да, жаль, ручного медведя нет, и как я понимаю цыганских танцев с бубном, здесь еще никто не видел, а денег, наверное, можно срубить на них.  Нужно подумать по этому поводу. И я сама себе улыбнулась. Представила себе, как я перед мужиками трясу монетками на груди, сидя на земле, рядом медведь пляшет, а там, невдалеке, уже Никита стоит с лопатой, чтобы меня после всего этого закапать. Ведь это ж не перед деревней его опозорить, а считай перед целым городом.

Картина настолько красочная получилась, что я сама себе заулыбалась.

Никита подъехал к нам и махнул, чтобы мы двинулись вперед, толпа мужиков расступилась, и мы поехали дальше.

– Мы и так задержались, так что сегодня обеда не будет до ужина. Остановки короткие, вы меня поняли?– мы дружно с Сонькой махнули головой. Мы хорошо отстали от своего каравана, и пришлось немного ускориться.

– Да, классно ты придумала с этой кибиткой! Это ж, какая красота теперь ехать тут. Ни солнце не палит, ни дождь нам наверно теперь не будет страшен. Я думаю, Никита нам придумает, что-нибудь от дождя здесь, а то не сильно хочется терять время и лежать под телегой, пока дождь пройдет.

Свой караван мы догнали уже ближе к вечеру. Хорошо мы отстали от них, пока кибитку делали, но они тоже видно не останавливались на обед.



16 глава.

Вечером, перед нами раскрылся потрясающий вид на большое поселение. Местами из труб шел дым, там за городом блестел большой водоем, видно река здесь сливалась с другой рекой и образовалась крупная река и судя по парусникам, она судоходная. Дома были деревянные, из красного кирпича, виднелись дома только в середине города. Это наверно богачи в них жили.

И тут у меня в голове, как пазлы начали складываться картинки и то, во что все это время  я не хотела верить и то, о чем моя голова отказывалась думать и анализировать, сложилось окончательно в моей голове. Нет, меня не украли сектанты, меня не продал муж в рабство, просто я каким– то образом, наверное, перенеслась в прошлое. Но я не помню в истории двоеженства и в фильмах показывали, как наши предки постоянно молятся и крестятся и если это еще до крещения Руси, то все равно должно быть поклонение каким – то идолам. Или мы плохо знаем свою историю или ее конкретно так для нас переписали. Как-то от этих мыслей у меня мурашки побежали по спине, и волосы зашевелились на голове. Значит, все это время все было по– настоящему и меня могли реально наказать! И кузнец это теперь мой муж и неизвестно, перекинет меня теперь назад, в свое время или я останусь здесь навсегда.

Паника подступала и как– то страшно становилось.  Мне было реально страшно и волосы стали теперь у меня дыбом везде, где они росли. Ладно, нужно успокоиться и перестать паниковать, ведь как-то я первое время продержалась здесь и пока меня не сожгли на костре или не распяли и не покалечили, какие тут еще могут быть у них наказания, я не знала, но в голову лезли картинки страшнее и страшнее. Надо привыкать и подстраиваться под этот мир  и как-то мне придется здесь выживать все это время. Вдруг это все навсегда. Я даже не знаю, какой сейчас год или век. Я оказывается, вообще, ничего не знаю, что еще можно как-то использовать себе во благо. Видно плохо я историю в школе учила. Я ничего не умею, что может пригодиться мне здесь, чтобы выжить.

Я пыталась себя успокоить и теперь внимательное все рассматривала. Мы тем временем, подъехали к городу. Уже солнце опускалась за горизонт, и становилось темно. На краю города огней не было, но дальше люди выставляли светящиеся факела в металлические подставки возле ворот, из-за этого, не нужны были фонари, и по улице можно было спокойно ехать, потому что была видна дорога. Улицы были широкие и встречные телеги спокойно разъезжались.  Где-то ближе к центру города дорога уже была застелена спилами деревьев, а далее даже плоскими булыжниками. Хоть и чисто, но ехать по ним все равно было тяжело, так как телега постоянно скакала по ним. Мы с Сонькой слезли с телеги и пошли рядом с ней, потому что ехать по булыжникам, было тяжело. Из-за того, что впереди было много телег, и все они стремились расположиться на той стороне, ближе к рынку, мы ехали медленно. Я разглядывала дома, которые были построены вдоль дороги. Все дома находились на отдалении друг от друга, как я понимаю, чтобы избежать пожара в городе, так как постройки в основном были деревянные. Ближе к центру во многих домах были видны кирпичные первые этажи. Дома были некоторые двухэтажными с красивыми верандами, балконами. У многих были сделаны красивое крыльцо и красивые лестницы резные, из дерева. Видно очень много было ремесленников в этом городе. У многих домов отдельно для красоты были сделаны кирпичные веранды и крыльцо. Наверно, это показывало статус владельца этого дома. По нашим меркам, этот город был не большой, но если сравнить с деревней, в которой мы жили с Никитой, то раз в пять, наверное, или даже в шесть больше. Мы ехали практически по краю города, на другую сторону к реке. Рынок находился на краю города, и он плавно перетекал в порт, который находился между рекой и деревянными стенами из бревен. То есть в центре города находился такой небольшой деревянный кремль, который был уже давно построен на самом высоком берегу этой реки и за его границами уже разросся город.  С двух сторон этого кремля были сделаны деревянные вышки. На них тоже горел огонь и на фоне неба они выглядели устрашающе.









Вокруг было поле, леса не было, только редкие деревья попадались. В городе вообще не было деревьев или садов. Значит, фрукты сюда привозят и здесь можно все продать и улучшить свои условия жизни, скорее всего. Моя голова начала работать, как у рыночного торговца, который ищет, что можно продать, где можно заработать. Даже самой было смешно от этого. Я только час назад осознала, где я и теперь моя голова придумывает, как здесь выжить и не помереть от голода и холода.

Холода! О, я ж даже не знаю какой здесь климат? Где мы находимся? Какая тут будет зима? Теперь еще и об этом нужно подумать. Я что-то в вещах у себя норковой шубы не заметила, хотя мой прежний муж, со слов Лизки занимался шкурами. Или нас бессовестно с Лизкой ограбили женки старосты или здесь нитак уж и холодно. Тогда зачем здесь людям шкуры и шерсть? Значит холодно и нужно будет и об этом подумать. Голова моя, уже, кажется, начинала закипать от всех этих мыслей и я хотела, чтобы мы уже дошли до места и приготовились ко сну, иначе мой мозг взорвется. А завтра на свежую голову буду анализировать и думать, как из этого всего выкручиваться. Оценим завтра рынок, чтобы понять, что можно здесь продать и что заработать.

Тем временем  мы уже прошли город и вдоль реки видели скопления телег и костров. Мы шли долго по дороге, и Никита выбирал место. Костры не кончались, как и телеги. И вот возле какого-то дерева он остановился и скомандовал нам остановиться и располагаться. Остальные люди пошли дальше. Мы с Сонькой спрыгнули и побежали к дереву собирать прутья.

Потом мы разожгли костер и быстро сварили кашу. Никита распряг коней, напоил их и привязал не далеко от нас на полянке. Потом он принес сено и постелил его под телегой. Купаться в темной воде я не решилась, я вообще ночью боялась реки. Я просто обмылась с дороги и направилась к костру.

Мы расселись на бревно, которое Никита прикатил откуда-то и ужинали кашей. Сонька опять заварила нам чай на травках, которые она уже успела насобирать по дороге. Она даже в дороге, умудрялась найти каких – то травок, ягод и все это складывала в маленький туесок на нашей телеге и теперь на привале готовила нам чай из всего этого богатства, я в травках не разбиралась. Кроме ромашки, я вообще не поняла, что она насобирала.

– Все эти травки дадут хороший сон, и ты завтра проснешься отдохнувшая, как будто на мягких перинах спала.– Сказала мне Сонька, протянув кружку с отваром. Вторую она подала Никите. Я в этот момент пожарила на палочке оставшиеся кусочки хлеба и поделила между нами.

– Как вкусно! – сказала Сонька. – Как ты это придумываешь? Я не знала, что хлеб можно пожарить вот так на костре и это вкусно. Мы только сушили сухари, но чтобы еще и жарить!

Никита ничего не сказал, он, молча, очень внимательно смотрел на меня, его глаза блестели от костра, потом встал, подкинул дров в костер  и лег на сено, которое постелил под телегой. Пока Сонька пила отвар, я пошла к реке, обмыла посуду и сложила ее в корзину, которую задвинула под телегу. Мы не стали снимать покрывала с нашей кибитки. Мы развязали с Сонькой наши узлы с вещами, сами вещи постелили, чтобы сено не кололось, а ткань, которая служила узелком, послужила нам одеялом. Одну мы отдали Никите, а второй накрылись сами, прижавшись к друг другу, уснули крепким сном.



17 глава.

– Просыпайся соня! – меня трясла за плечо Сонька. Я открыла глаза и смотрела на нее, а она мне улыбалась. – Наверно, это тебя нужно было назвать Соней, ты так любишь поспать с утра.

– Ну, так, свежий воздух! Я и сплю. Сама ж меня вчера своими травками напоила! Спать будешь хорошо, говорила. – Я потянулась и нехотя, вылезла из своего убежища. Кругом был туман, и было прохладно. Я поежилась, стянула покрывало, что мы с Сонькой ночью накрывались, и пошла к костру. Сонька уже сготовила кашу. Я столько каши в своей прошлой жизни не ела. Но здесь с собой можно в дорогу брать перемолотую крупу и из нее или варить кашу или похлебку.

Никита стоял в воде по пояс и мыл коней от дорожной пыли. Я не могла оторвать от него глаз. Эта спина и эти руки сводили меня с ума еще больше. Лучше бы он был одет.

– Кхе, кхе. – покашляла возле меня Сонька. – Я все понимаю, но, может, ты мне поможешь? Нужно у курей яйца собрать и покормить их. Пока я вещи наши с тобой соберу, потом позавтракаем и на рынок. Нужно до открытия сдать все это, потому что Никита сказал у него дела в городе и торговать мы не будем, потому что одних торговать он нас не оставит.

Я, нехотя, оторвалась от лицезрения Никиты и пошла, помогать Соньке. И мне даже стыдно не было за это, ведь он мой муж здесь. Другого нет, и не появится. Вот если бы я очнулась замужем за Малхором. Чувствую, что он меня, наверное, убил и, судя потому, что за убийство первой жены в тюрьму его не посадили, то и на мне эта горькая очередь не закончилась бы. Мишутка! Как я могла забыть? Ведь теперь получается, что я его настоящая мать. Мне стало дурно. У меня закружилась голова, и я присела рядом с корзинами.

– Лада, что-то случилось? – смотрела на меня тревожно Сонька.

– Нет, нет, все в порядке. Просто что-то повело меня. Наверно, я уже кашу твою хочу. – Попыталась я как – то разрядить обстановку.

– Ну, вон уже Никита пришел, сейчас будем есть. Ты закончила с курами? – Я помахала головой и встала со своего места.

– Пойду тогда разложу кашу по тарелкам, раз Никита вернулся. – Сонька махнула мне головой и стала закидывать все вещи на телегу. Я достала корзинку с посудой и пошла хозяйничать.

 Позавтракав, мы двинулись с полянки и влились в поток телег, которые уже потянулись к рынку.

Рынок представлял собой ряды домиков со столами и ряды деревянных прилавков с крышей. Многие уже разгружали свои телеги и носили к прилавкам. Потому что домики принадлежали постоянным торговцам, и они принимали товар у таких, как мы, кто не хотел стоять на рынке.

Те, кто очень рано встал или приехал еще раньше нас, уже поставили свои телеги и собирались торговать прямо с них, они первые заняли лучшие ряды, которые стояли прямо возле воды от порта. Здесь не было постоянных домиков, потому что весной здесь поднималась вода и эти ряды были гораздо ниже уровня постоянного рынка. Я увидела не далеко от порта, в самом узком месте большой мост. Снизу он был выложен кирпичом, а сверху устелен досками и бревнами. По мосту с той стороны реки тоже тянулись телеги на рынок. На том берегу тоже были видны дома. Надо же, как разросся город, и часть его уже перешла на тот берег. Кораблики в порту были похоже на корабли, наверное, времен Петра первого. Здесь не далеко от берега стоял самый крупный из них. Он просто качался на волнах. Паруса были свернуты. Команда где-то была на берегу и чтобы не мешать тем, кто приехал на небольших лодках, разгружаться, его разгрузили раньше, и он отплыл, не далеко ожидая товара, который должны будут погрузить на него. Лодки были разных размеров. Несколько лодок стояли на разных причалах и их разгружали. Слышно было, как грохотали бочки по доскам, которые катили грузчики в порту. Вообще кругом был крик мужиков и баб, кричали куры и гуси. Я даже слышала коров и баранов. Это была такая моногамия звуков. Реально это был рынок. Кто-то что-то уже покупал. Люди крутились туда – сюда. Бегали грузчики. Ведь нужно выложить товар, кому то перенести.

Никита приказал нам съехать с дороги и ждать его. Он отдал своего коня мальчишкам, которые пасли коней  торговцев, таким образом, подрабатывая. Сел к нам на телегу и мы поехали. Чтобы нам с Сонькой было все видно, мы сняли с ней одно покрывало с каркаса нашей кибитки и смотрели по сторонам, крутя головой. Никита сказал нам сидеть в телеге и никуда не ходить, а сам ушел в сторону рынка. Я смотрела на все это с открытым ртом. Ведь это было, как смотреть фильм с три-де эффектом. Максимальное присутствие в сюжете.

Женщины и здесь были разнаряжены, как у нас на рынке. Сонька и нас с ней навешала разных оберегов,  от чего только нас беречь они будут, не сказала. Хотя я в эту ерунду не верю.

Через какое– то время пришел Никита с двумя мальчишками. Один из них толкал впереди себя плоскую тачку на двух колесах. Они ловко все погрузили в нее и поехали отвозить, мы с Сонькой остались сидеть в телеге. Минут тридцать мы так сидели. Вставшее солнце начало припекать. Многие, проходя мимо, заглядывали в нашу кибитку, посмотреть, как был сделан каркас на ней и одобрительно цокали языками. Через какое – то время, вернулся Никита. Я уже устала его ждать.

– Сейчас я дам вам денег и вы сможете посмотреть  то, что вам нужно. Вон видите вон тот домик с красным флагом. – Мы посмотрели с Сонькой на этот домик, это была торговая лавка, а наверху, на жерди развивался красный флаг. На многих были флаги, но красный был только на одном торговом домике. – Потом когда будет звонить колокол на обед на шахте, здесь его будет слышно, вы подойдете к тому домику, и будете ждать меня и никуда не ходить. Лада, ты меня поняла?

Никита очень строго смотрел на меня, и я покивала головой, что все поняла. Он протянул мне мешочек с монетками, сел в телегу и уехал в сторону города. Мы с Сонькой остались стоять на дороге. Она потянула меня за рукав в сторону рынка, и мы пошли с ней. Я не знала, куда примостить этот мешочек. Побоялась на шею повесить, и кармана у меня нет. Совсем незадача с этим мешочком. Я зажала его в руке и прижала  к груди, другой рукой держала Соньку за руку, потому что боялась в этой толпе потеряться. Сонька обернулась и посмотрела на меня, потом на мою руку и сказала:

– Давай мне, свой мешочек! – она взяла его у меня. Отодвинула фартук длинный, раздвинула складки на юбке под поясом и прямо на поясок привязала мешочек, поправила юбку, и мешочек исчез в складках, сверху она накрыла его фартуком. « Вот это маскировка! Это все равно, что карман в трусах!» – подумала я.

Мы шли с Сонькой между рядами торговцев, и я с восхищением смотрела на все это. Это была какая-то фантастика, какой-то старинный мир, как будто идут съемки какого-то фильма и я попала на эту репетицию.

Тут разлаживали шкурки с мехом. Сразу несколько телег стояли с мехами. Дальше были готовые изделия из меха – это в основном шапки меховые, а вот целиком меховых шуб или чего-то подобного не попадалось. Только куртки с отделкой по воротнику, рукавам и планки под пуговицы. Наверное, мех – это все– таки дорогое удовольствие, раз не шьют меховые изделия полностью. Видела дальше даже мужские сапоги с меховой оторочкой, а вот женские мехом не обшивали, и они были короткие, как полусапожки. Мы с Сонькой спросили цену и по моим меркам, за сапоги очень много попросили, но у нас же нет зимней обуви, и придется, что-то думать  и  покупать. Наверное, в следующий раз, придется посмотреть. Ткань мы тоже посмотрели с Сонькой. Поохали, поахали возле такой красоты. Это просто материал разных цветов. Чем ярче ткань, тем, конечно, она и дороже стоила. Опять же критерий, чем мягче и тоньше, тоже цена взлетала у ткани, но шелковой ткани я в этих рядах не видела. Между рядами бегали мальчишки с поддонами, на них были калачи, бублики и баранки. Мы с Сонькой расщедрились и купили себе один калач на двоих, чтобы попробовать и перекусить, а то от впечатлений мы уже проголодались.  Была здесь и глиняная посуда, но такая как у нас на нашем рынке не продавалась, понятное дело качество посуды здесь было другое и посуду уже делали мастера своего дела. Очень красивые тонкие кувшины для воды с широкими донышками. Чем– то мне напоминали восточную посуду. Там девушки такие носят на плече, когда по воду ходят. Посуда была из глины белого цвета, и она было тоже разной цены. Чем легче посуда и чем круче украшена или разрисована, тем ценник был круче у нее. Так же мы дошли и до медной посуды, которой так восхищалась Сонька, когда сюда приезжала. Деревянная посуда с росписью, тоже имела такую неописуемую красоту, что я восхищалась, как без тех машин, которые у нас, можно ее сделать такой гладкой. Ближе к порту попалась даже лавка со специями. Тут моя Сонька стояла и хлопала глазами от запахов и красоты. Я приценилась только к перцу и соли, потому что все остальное и так имело занебесную цену, и мы себе это позволить не можем. Больше всего меня поразила лавка с колбасой, да, именно с колбасой. Тут висели колбасные копченые колечки вперемешку с копчеными ребрышками. Значит, уже копчение изобрели, ну значит, мир становится вкуснее и интереснее.

Была и лавка с рыбой, но ее покупали только местные, потому что довезти рыбу в жару было не реально.

– Мы сегодня уезжаем, поэтому до обеда нам с тобой нужно решить, что мы с тобой купим на те деньги, что нам дал Никита. – Сказал я, и Сонька со мной согласилась. И пошли по торговым лавкам.



    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache