Текст книги "Академия Грейс"

Автор книги: Елена Тебнёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

ГЛАВА 11

Словно в дурном сне, от которого невозможно очнуться, скрипел раскачивающийся фонарь, плясали на стенах тревожные отблески заключенного в стекло пламени, эхом метались по узкому коридору смешавшиеся отзвуки торопливых шагов, тяжелого дыхания, все приближающегося плача…

Объяснить, что вперед идти запретил призрак леди Эллан, не удалось – Карл подхватил меня под руку и потащил за собой. Позади бежали Радиша и Лэн, от которой я при первой же попытке остановиться получила чувствительный тычок в спину. Да и не хотелось уже спорить и в чем-то убеждать товарищей по несчастью. Все равно выбора нам не оставили. Не знаю, что там впереди, кроме обещанного проводником Карла выхода, но вот скорбянка нас точно не пощадит. А так… Может, и удастся выскочить отсюда прежде, чем к старой проблеме добавится новая.

Коридор вывел нас в просторный зал с неожиданно низким потолком. Стены терялись в темноте – кроме самой дальней, к которой и тянулась нить проводника. На гладком камне, переплетаясь лучами, болотной зеленью светились две восьмиконечных звезды, в центре каждой из них расположилось лишенное век и ресниц око со змеиным зрачком.

– Все демоны тьмы, – выдохнул Карл, до боли сжав мою руку и невольно попятившись.

– Это и есть тот самый знак? – спросила Лэн.

– Это два знака, – севшим голосом ответил Карл. – Целых два знака…

– И целых две скорбянки, – похолодела я, разглядев смазанное движение чуть в стороне от звезд.

На свободной ладони сам собой расцвел огненный лепесток – и тут же увял, напоследок обжегши кожу.

– Ну что ты творишь, – укоризненно покачал головой Карл. – Про фон помнишь?

Вот уж про что я думала в последнюю очередь, так это про фон! Гораздо сильнее волновал другой вопрос, который сорвался с губ Радиши:

– Что же нам делать?

Первая скорбянка была на подходе, вторая же не замечала нас… Пока что не замечала, но сколько продлится такое везение?

Карл не ответил. Наклонился и вновь принялся что-то чертить слабо светящимися кончиками пальцев. А вскоре стало понятно, что именно. Круг. Небольшой, чтобы хватило сил его контролировать, но и немаленький, чтобы мы все могли поместиться без риска при любом неосторожном движении пересечь силовой контур.

Активные действия безнаказанными не остались. Вторая скорбянка, до сих пор парившая возле звезд, резко обернулась и, вытянув костлявые руки, медленно поплыла к нам. В зеленоватом свете она смотрелась еще более жутко, чем первая. Да и, пожалуй, была немного крупнее… и улыбчивее. Бескровные губы растянулись в страшную гримасу, обнажив крепкие острые клыки и подвижный черный язык, то и дело эти клыки облизывающий.

Кто-то явно предвкушал сытный ужин.

– Тьма-а-а, – простонала Лэн, и я, оглянувшись, поняла: эти подвалы – последнее, что вижу в своей до обидного короткой жизни.

Карл закончил вычерчивать защиту в самый последний момент, и первая скорбянка с размаху натолкнулась на невидимую преграду. Взвизгнула, осознав, что дальше не пройти, прижала костлявые ладони к ставшему непроницаемым воздуху и двинулась по кругу в надежде отыскать слабое место. Карл шагнул ближе к нам, пошатнулся, но устоял.

– Выдержит? – шепнула Радиша, вцепившись в него перепуганной кошкой.

– Не знаю, – признался Карл. – Я побоялся действовать в полную силу. Из-за фона. А так…

Не договорив, он махнул рукой, но и без того все было понятно.

Защитный круг, напитанный минимумом силы, и две хищные твари, пусть и не слишком разумные, но и не совсем тупые и явно умеющие ждать. Когда мы спустились в подвалы, был вечер. Здесь я совсем потеряла счет времени, но вряд ли его прошло слишком много. Впереди целая ночь. И даже если мы не явимся к завтраку, кого это удивит? Если нас кто и хватится – магистр Арто своей сестры или же Дан меня, – то не раньше вечера. Так долго круг не продержится. Так долго не продержимся мы…

К первой скорбянке присоединилась вторая. Теперь они водили вокруг нас хоровод, то и дело шипя друг на друга, но, к сожалению, избавиться от конкурентки ни одна так и не решилась, То ли уверенности в собственных силах у тварей было маловато, то ли нас попросту по-братски – то есть по-сестрински – поделили.

Несмотря на предостережение Карла, я еще дважды пыталась вызвать огонь – и дважды морщилась от боли, когда чары оставляли на коже ожоги. Лэн неотрывно следила за перемещениями скорбянок, беззвучно шевеля губами: то ли молилась, то ли, что более вероятно, ругалась. Радиша, скрестив ноги, сидела в центре круга и за его пределы старалась не смотреть. Карл, прикрыв глаза, о чем-то сосредоточенно размышлял, застыв у самой границы силовой линии. Напротив него скорбянки останавливались чаще всего. Бессильно скребли воздух когтями, хныкали-шипели и вновь пускались в свой жуткий хоровод.

Брешь в защите я заметила первой. Скорбянки в очередной раз парили возле Карла, Лэн не сводила с них глаз, и я, решив, что времени на предупреждения нет, метнулась к истончившейся преграде, чувствуя, как пульсирует на кончиках пальцев призванная сила, упала перед едва мерцающей линией на колени… и вздрогнула всем телом от пронизывающего холода, когда чужая когтистая ладонь сжалась на плече.

В своих подсчетах мы безбожно ошиблись. В подвалах академии, по сути самого безопасного места в городе, было целых три скорбянки.

Напитать линию силой я все-таки успела – правда, уже с той стороны круга, из которого меня вырвали с обидной легкостью. Холод усилился, он словно бежал по венам вместе с кровью, заставляя сердце биться все медленнее и медленнее, а мысли – исчезнуть. Каждый вдох давался с трудом, глаза застилала мутная пелена, но даже сквозь нее я отчетливо видела два черных провала, полные голодной тьмы. Прикосновения чего-то острого к шее я почти не почувствовала. Следом слегка кольнуло оба запястья, и показалось, что тело стало невесомым. Земля ушла из-под ног, но я не упала – зависла в воздухе, не ощущая больше ничего: ни собственного веса, ни тепла, ни холода, ни боли. Словно сама превратилась в воздух. Словно…

Громкий крик разорвал густую обволакивающую тишину и сплетенный из равнодушия и отрешенности кокон, в который меня заботливо завернули скорбянки.

Кричала Радиша. Каким-то неведомым образом я узнала ее, вздрогнула, будто очнувшись от сна, забилась в невидимых путах. Зашипели недовольные слишком активной жертвой твари, одна из которых присосалась к шее, а две другие – к запястьям.

Ужас пополам с отвращением затопил меня, придал сил. Я рванулась прочь из костлявых рук, но твари, успевшие хлебнуть крови, оказались сильнее. В глазах потемнело от осознания, что не отбиться, не спастись… А в следующий миг я уже лежала на полу, а между мной и скорбянками стоял Карл. Приподнявшись и оглянувшись, я увидела в разорванном круге обнявшихся девчонок и зажмурилась. Зачем… Зачем он это сделал?! Из-за меня одной теперь погибнут все!

Дотронувшись до шеи и обнаружив что-то неприятно липкое, я поспешно вытерла ладонь о безнадежно испорченную рубашку. О гом, что это – кровь, та же, что перепачкала манжеты, я старалась не думать. Раны, к счастью, больше не кровоточили. Просто не нежить, а комары-переростки какие-то… Собрав оставшиеся силы, я кое-как поднялась на ноги, которые так и норовили подогнуться, словно в них не осталось ни костей, ни мышц, и, вцепившись в рубашку Карла, потянула его назад. Всего пара шагов. Если мы дойдем и замкнем контур… То проживем на несколько минут дольше.

Только вот скорбянки не желали ждать ни минуты. Взвился к низким сводам тоскливый плач, резко оборвался, и твари синхронно качнулись к нам. Мы с Карлом, отшатнувшись, не удержались на ногах и оказались на полу у самой границы круга, пересечь которую уже не успевали.

Когда когтистая лапа твари почти сомкнулась на моем горле, перед глазами промелькнуло что-то ослепительно-белое – и скорбянка, взвыв, отпрянула. Отсеченная от тела рука, разжав пальцы, шлепнулась на пол и истаяла черным дымом.

Разбираться, что к чему, я не стала. Схватив Карла за плечо, рывком пересекла черту защитного круга. К счастью, парень медлить тоже не стал, последовал моему примеру и одним касанием замкнул за нами линию. Кто-то из девочек судорожно всхлипнул, но я не оглянулась. Застыла у самого края защиты, чувствуя, как с каждым мгновением все быстрее бьется чуть было не заледеневшее навеки сердце. То, что я чуть не переступила границу, поняла лишь тогда, когда Карл отдернул меня от нее.

Зря только волновался. Скорбянки все равно не обратили бы на это ни малейшего внимания. Сейчас они, забыв о нас, подобно огромным мотылькам кружили вокруг Даниэля, рядом с которым стоял фонарь, светивший куда ярче нашего.

– Магистр Иридайн, – пробормотала Радиша с явным облегчением, будто его появление могло избавить нас от проблем.

– Он нас убьет, – дрожащим голосом предрекла Лэн.

– Если его самого не убьют, – едва слышно прошептала я, с ужасом осознавая, что ни защиты, ни оружия у Дана нет.

Тем временем скорбянкам надоело изучать новую добычу и они, горестно стеная, бросились на нее. Я зажмурилась, впиваясь ногтями в ладони. Не могу смотреть на это! Не могу…

– Долго он не продержится, – вернул меня в реальность Карл, и я рискнула открыть глаза.

Еще одна скорбянка лишилась конечности, но аппетита сей факт тварям не испортил. Более того, на месте обрубков уже клубилось нечто темное, вытягиваясь, меняясь… Обычные чары и в самом деле оказались бессильны против порождений противоестественного ритуала.

Дан по-кошачьи мягко двигался по краю мрака и даваемого фонарем света, словно дразня скорбянок. То замедлялся, подпуская их ближе, то одним плавным шагом увеличивал расстояние, и, лишь приглядевшись внимательнее, я поняла, что он выплетает какие-то чары. Осторожно, тщательно отмеряя силу и явно учитывая влияние здешнего фона. Но уверенности в том, что у него все получится, не имелось. У Карла, кажется, тоже.

– Он справится, – не согласилась с нашими выводами Лэн. – Он же не какой-то недоучка!

– Три скорбянки, Лэнис, любого архимага с потрохами сожрут и еще попросят, – непривычно грубо оборвал девушку Карл. – Магистр не доберется до знаков. Ему просто-напросто не дадут.

– Зато про нас все забыли, – подхватила я, догадавшись, куда клонит парень.

– До тех пор, пока мы сидим здесь!

Целительнице, в отличие от меня, идея Карла по душе не пришлась. Я от нее, впрочем, тоже была не в восторге, но выбор оказался невелик: либо сидеть здесь и смотреть, как умирает Дан, а после и самим стать ужином тварей, либо же воспользоваться шансом и хотя бы попробовать спастись.

– Кто высунется из круга – завтра же вылетит из академии, – спокойно, но с ощутимой угрозой бросил Дан, казалось бы полностью поглощенный скорбянками.

Слышать наш разговор он конечно же не мог, зато, видимо, слишком хорошо знал меня и Карла, на которого обещание декана не произвело никакого впечатления.

– Не высунемся – вылетать будет некому, – хмыкнул парень, и я кивнула, соглашаясь.

Или вылетать. Или выгонять. Или и то и другое сразу. Как ни крути, ни один вариант не радовал.

– Я с вами, – подхватилась бледная до синевы Радиша.

– Нет, – мотнула я головой, – останься с Лэн. Вместе вы продержитесь дольше… в случае чего.

– В случае если вас сожрут у нас на глазах? – мрачно уточнила целительница и вприщур посмотрела на Карла. – Слышишь, ты, чудовище, я ведь никаких денег на некроманта не пожалею! Оживлю и сама прибью…

Он криво усмехнулся и, не отвечая, шагнул прочь из круга. Я, бросив взгляд на Дана, едва сумевшего увернуться от когтей нежити, последовала за парнем. Что делать со звездами, понятия не имела, но целиком понадеялась на знания Карла. Позади рыдали, стенали и шипели скорбянки, тихо, сквозь зубы ругался Даниэль, впереди мертвенной зеленью сияли восьмилучевые знаки… И опять накатило ощущение, что это – всего лишь дурной сон.

Не так я представляла себе учебу в академии…

Вблизи звезды не только светились, но и обдавали холодом, похожим на тот, что едва не заморозил меня. Карл резко выдохнул, протянул руку, несколько раз сжал и разжал ладонь и, когда ее охватило голубоватое мерцание, осторожно коснулся пальцами одного из лучей. Тот дернулся, изогнулся, будто живой, но Карл не дрогнул, продолжая наполнять линию своей энергией. Поняв, что болотная зелень становится все тусклее, я поспешила последовать примеру Карла. Со стороны это казалось легко; на самом же деле пальцы сразу свело судорогой, и они потеряли чувствительность. Зато холод плющом обвил запястье и медленно пополз вверх по руке. Сжав зубы, я попыталась отрешиться от неприятных ощущений, упрямо обводя линию за линией, которые извивались, стремясь избежать прикосновений, и медленно гасли, теряя силу.

У Карла получалось лучше и быстрее, его звезда погасла первой, и в ту же секунду раздался жуткий вой, от которого захотелось упасть на колени и зажать уши ладонями. Быстро обернувшись, я увидела, что скорбянок стало меньше ровно на одну особь. Черный дым тонкой струйкой потянулся к потолку, нелепо дернулся, заметался – и втянулся в пол. Зато две другие твари бросились на Даниэля с еще большим энтузиазмом. Дан покачнулся, уворачиваясь от одной, и, попав под когтистую лапу второй, упал неловко на бок, не успев смягчить удар.

– Грейс, куда?! Звезду стирай! – рявкнул Карл, но я уже не слушала.

Прежде чем я справлюсь со звездой, эти твари разорвут моего жениха на столько клочков, что вовек не соберешь. Если только я не вмешаюсь. Если только…

Добежать я тоже не успевала. Пришлось действовать на ходу, потратив все силы… и отчаянно надеясь, что академия устоит.

Мне невероятно повезло: несмотря на неправильный магический фон, огненный диск получился на диво крепким, острым и точным. Алой вспышкой сорвавшись с рук, он пролетел сквозь кинувшуюся на Дана скорбянку, располовинив ее. Но радость, охватившая меня, через пару мгновений сменилась дикой болью. Лишь сейчас, бросив взгляд на обожженные до локтей руки, я осознала, что везение здесь ни при чем и искаженный фон взял-таки свое. Закусила губу до крови, рухнула на колени, давя крик, но все-таки не сдержалась – когда Даниэль, отмахнувшись от почти распавшейся на две части, но все еще пытающейся двигаться твари, подставил спину уцелевшей нежити.

– Да-а-ан!..

Я вложила в этот крик и предупреждение, и переполнявшую меня боль, и желание очнуться от затянувшегося кошмара… И уж никак не ожидала, что вместе с ним выплеснется и чистая сила, которая впечатала в стену скорбянку, сбила с ног едва поднявшегося Дана, Карла и девчонок, заодно уничтожив защитный круг, бесследно стерла привязавшие тварей к подвалу звезды… Но этого ей было мало. Не растратившись до конца, сила заплескалась, словно река в слишком тесном русле, ища выход. Подозрительно завибрировал пол, с потолка посыпалось что-то мелкое и острое, послышался громкий, отозвавшийся дрожью в теле треск…

О боги! Кажется, у меня с первого же раза получилось то, что дважды так и не вышло у Карла…

ГЛАВА 12

Мир дрожал, грохотал и рассыпался на куски, порождая гул в ушах и оставляя привкус железа на языке. Глаза слезились от колючей пыли, метавшейся вместе с обезумевшей силой. Эта же пыль мешала дышать, и я задержала дыхание, оглохшая, ослепшая, испуганная почти до потери сознания.

– Дыши, – прошептали мне на ухо.

К доброму совету я прислушалась, набрала в грудь жгучего воздуха и, очнувшись от оцепенения, обнаружила, что все еще стою на коленях, а Дан крепко сжимает мои плечи и чего-то хочет.

Понять бы еще, чего именно…

– Дыши, Грейс! – хрипло, с явным трудом повторил он. – Глубже! Успокойся. Все хорошо. Все в порядке.

Его тихий уверенный голос действительно успокаивал, и бешено колотящееся сердце наконец-то замедлило бег, а дыхание выровнялось и больше не причиняло боли. Словно бы это не смешанная с магией пыль обдирала легкие, а мои собственные страхи.

– Вот так, – заметил это Дан. – Молодец. А сейчас позови свою силу обратно.

Позвать? Легко сказать, гораздо труднее сделать… Я, конечно, слышала, что такое возможно, вот только испытать это на практике не довелось – просто подобных выплесков у меня прежде никогда не случалось.

– Я не умею, – мотнула головой. – Я…

– Сумеешь, – не принял возражений он. – Закрой глаза. Дыши. И представляй, что она возвращается к тебе.

Я послушно прикрыла веки и представила, что к моим рукам тянутся серебристые потоки воздуха. Что они льнут к коже, прохладными лентами обвивают обожженные ладони и запястья – и растворяются, вновь становясь частью меня. И с каждой такой лентой боль в руках притуплялась, будто сила пыталась хоть как-то загладить причиненный вред.

Забрать обратно все до капли не получилось, но и того, что я сделала, оказалось достаточно. Стены перестали сотрясаться, и потолок больше не грозил обрушиться. Вот только в голове по-прежнему шумело, а перед глазами плыло туманное марево, в котором почти терялись и встревоженный Дан, и Лэн, кинувшаяся осматривать мои руки, и жмущаяся к ней Радиша, и Карл, переминающийся с ноги на ногу и смотрящий на декана исподлобья, будто ожидая немедленного наказания.

– Что с ней? – пробормотала Лэн.

– Вы же у нас целитель, студентка Арто, неужели не поняли? – устало усмехнулся Дан. – Ваша подруга сильно перенервничала, что привело к выплеску силы. Ничего страшного, к утру будет здорова.

На этих словах пол исчез, и я взмыла в воздух… Дернулась было, но, поняв, что это вовсе не фокусы скорбянок, просто Дан подхватил меня на руки, успокоилась. Идти я бы не смогла. Что там – я и говорить была не в состоянии. Не знаю, каким чудом еще находилась в сознании.

Когда мы выбрались в коридор, из моего личного тумана выступили еще две фигуры. Одна из них, встревоженно муркнув, бросилась к Дану и с силой потерлась о его ноги, отчего он пошатнулся, но, к счастью, устоял.

– Опоздал, – бросил он магистру Арто, строго прикрикнувшему на разошедшуюся Лиру.

– Ну уж извини, – насупился желтоглазый маг. – Сам знаешь, как местный фон действует на… – Он осекся, словно собирался сказать нечто, не предназначенное для посторонних ушей, окинул нашу потрепанную компанию задумчивым взглядом и хмыкнул: – На выход, герои.

– Нужно проверить, не осталось ли чего, – задержался Дан, когда мимо нас прошли молчаливые Лэн, Радиша и Карл. – И не грозит ли академии обвал…

– Сделаю, причем без тебя, – кивнул магистр Арто. – Ступай отсюда, тебе помощь целителя не помешает. Да и ребятам…

– Ребята свое непременно получат, – мрачно пообещал Дан, и я малодушно закрыла глаза, постепенно погружаясь в зыбкое забытье, которому успешно противилась последние несколько минут.

Подъем по лестнице я еще запомнила. И то, как сильно и быстро билось сердце Даниэля под моей щекой. И то, как он отпустил ребят, заявив, что жаждет видеть их рано утром в своем кабинете. И их торопливые шаги, возвещавшие, что меня подло бросили на растерзание магистра Иридайна. Даже не спросили, куда он собирается тащить мое бездыханное тело, предатели!

И я бы честно возмутилась, но на этом моменте организм решил, что с него довольно, и сознание все-таки провалилось в мягкую и уютную тьму, в которой не было места ни волнениям, ни размышлениям и где властвовал один лишь покой.

Пробуждение было приятным. Сон отпустил плавно, оставив ощущение легкости и желание беспричинно улыбаться. Я и улыбалась, лежа с закрытыми глазами на чем-то мягком и удобном, вдыхая кажущийся знакомым аромат летнего луга и слушая убаюкивающий шелест дождя по стеклам и уютное потрескивание пламени. До тех пор, пока не вспомнила, что в моей новой комнате камина нет и быть не может.

Распахнув глаза, я приподнялась, осматриваясь. Определенно эту комнату, тонущую в разбавленном отсветами огня полумраке, я видела впервые. Напротив большой кровати, на которой я лежала, находилось окно, закрытое тяжелыми шторами – разобрать, какого они цвета, не получилось. Справа в небольшом камине танцевало золотистое пламя, рядом стояло глубокое кресло, а в кресле, сосредоточенно изучая какие-то бумаги, сидел Даниэль. Босой, по-домашнему растрепанный, в простых брюках и рубашке с закатанными до локтей рукавами, сейчас он ничуть не походил на грозного декана боевого факультета.

Зрелище было настолько умилительным, что его неправильность я осознала не сразу. Он что же… к себе меня притащил? Выдохнув и упав обратно на постель – силы все же не рассчитала, не так уж их и много осталось, – я рассмотрела-таки свои руки и осторожно потрогала шею. Ожоги прошли бесследно, а вот клыки скорбянок оставили белесые отметины. Некрасиво… и чешется почему-то.

– Очнулась? – тихо спросил Дан, поднимаясь с кресла и подходя ближе.

Ответа от меня явно не ждали, просто приподняли вместе с подушкой и подтянули чуть выше, помогая сесть, а затем в моих ладонях оказался наполненный до краев стакан.

– Выпей, – настойчиво предложил Дан, и я сделала глоток.

От подогретого со специями сладкого вина стало не просто тепло – жарко. И даже силы появились. По крайней мере, один вопрос я задать сумела:

– Н-напоить решил?

– Да. Напоить и коварно воспользоваться твоим беспомощным состоянием. Предел моих мечтаний, – присев на край постели, демонстративно возвел глаза к потолку Дан. Я вспыхнула – и от его тона, и от выпитого вина, – а он только головой покачал: – Грейс, откуда у тебя в голове столько глупостей?

Отвечать на столь издевательские вопросы я посчитала необязательным. Оскорбленно засопела, отвернулась… и лишь тогда заметила, что из одежды на мне только рубашка, и та явно не моя.

– А это еще что такое? – подергав за ворот, вновь повернулась к Дану я.

– Чистая одежда. Взамен того, что осталось от твоей, – терпеливо пояснил он.

– А… Но… – безуспешно попыталась подобрать слова я.

– У меня есть служанка. Тебя переодела она, – откровенно забавляясь, ответил на так и не высказанное возмущение Дан.

Ну надо же, служа-а-анка у него есть… Лентяй! Наверняка уже предвкушает, что после завершения моего обучения сможет прилично сэкономить. Так вот шиш ему, а не бесплатная домработница!

И вообще…

– А что я здесь делаю? – наконец-то задала я вопрос, с которого и стоило бы начать этот разговор.

– Лежишь, – коротко отозвался Дан.

– Почему я лежу здесь? – нахмурилась я.

– Предпочла бы остаться в подвале? – приподнял брови он.

– Предпочла бы лежать в своей комнате, – отрезала я.

Не то чтобы мне не нравилось, да и кровать у Дана намного удобнее, чем в общежитии… Но, в конце концов, кое-кто предельно четко дал понять, что в академии я ему никто! А простым студенткам в комнатах деканов лежать не полагается. Сильно подозреваю, что это не слишком хорошо влияет на репутацию.

– В своей комнате необходимую помощь ты бы не получила, – покачал головой Даниэль.

– Не знала, что ты у нас еще и целитель, – фыркнула я.

– Устранять последствия выплеска силы учат всех преподавателей независимо от их специализации, – улыбнулся он. – Студенты – народ нежный, чуть перенервничают – и мало никому не покажется.

– Простите великодушно, господин Иридайн, что я перенервничала из-за такого пустяка, как ваша жизнь! – обиделась я.

– Прощаю, – благосклонно кивнул Дан, но не успела я возмутиться, как он серьезно добавил: – Тебе не стоило рисковать, Грейс. Я бы справился.

– Я не знала, – проглотив обиду, опустила взгляд я. – Я думала, что ты… что тебя…

– Тебя бы это расстроило? – делано удивился Дан.

Я помолчала, раздумывая над ответом. Я знала его всю свою жизнь. Я привыкла к нему. И пусть подчас он совершенно невыносим, но…

– Да, – решительно подняв на него глаза, честно ответила я, и с удовольствием отметила, что теперь господин декан удивлен по-настоящему.

Интересно только, чем именно: тем, что я бы не обрадовалась, случись с ним несчастье, или же моей внезапной откровенностью, которая и для меня самой стала неожиданностью.

– Ладно, – еще больше взъерошив волосы, проговорил наконец Дан. – До утра осталось несколько часов. Тебе нужно поспать.

Мне кажется или кто-то пытается замять тему? Впрочем, я ничуть не возражаю, никогда не любила откровенничать… И уж тем более непривычно было вот так, без обычных колкостей, разговаривать с ним.

– Что с нами будет? – отважилась я прояснить туманное будущее нашей невезучей компании, когда Даниэль поднялся.

– Завтра… Вернее, уже сегодня я назначу вам наказание, – ответил он.

– Значит, нас не исключат?

– А тебе так хочется отправиться домой? – усмехнулся Дан.

– А разве тебе этого не хочется? – прищурилась я.

Странно, я была уверена, что он воспользуется первым же более-менее подходящим предлогом, чтобы выдворить меня из академии. А если учесть, что конкретно этот предлог был весомее некуда…

– С чего ты взяла? Я никогда этого не говорил.

Не говорил, верно. Более того – даже не попытался настоять на том, чтобы я немедленно вернулась к отцу. Раньше я не задумывалась над этим, но сейчас… Сейчас самое время все прояснить.

– Почему ты позволил мне остаться? Не из-за моего же желания?

– Не получилось бы остаться здесь – ты нашла бы способ сбежать из Арстона, ничуть в этом не сомневаюсь. Я всего лишь хотел, чтобы ты была у меня на глазах. Чтобы я хоть как-то мог контролировать совершение тобой глупостей. А что касается твоих желаний, Грейс, – зачастую они опасны. И в первую очередь – для тебя самой.

Вот и прояснила. Лучше бы уж и не лезла к нему со своими вопросами, право слово!

– Мы хотели всего лишь погулять! – вспыхнула я. – Мы не пошли в город, остались в академии, и не наша вина, что в ней оказалось небезопасно!

– Вашей вины действительно нет. Потому ваша развеселая компания продолжит обучение.

– В таком случае получается, что ты собираешься наказать невиновных? Это, по-твоему, справедливо?!

– Наказание наказанию рознь, – туманно ответил Даниэль и тоскливо поинтересовался: – Ты наконец-то угомонишься или же будут еще вопросы?

Он серьезно хотел так просто от меня отделаться? Слишком наивно с его стороны. Вопросы конечно же были. Очень много вопросов, которые все равно не дали бы уснуть.

– Будут! – нахмурилась я, поежившись от неприятных воспоминаний. – В подвалах было три скорбянки. И всего две звезды. Как такое вообще возможно? Мы не заметили третью?

Дан вздохнул и прислонился к спинке кровати. Похоже, он уже пожалел, что не ушел молча.

– Третьей звезды не было, – все-таки сказал он. – При переплетении двух знаков можно без проблем привязать к ним трех тварей. При этом они слабее, чем при полной привязке, зато и маг тратит намного меньше сил.

– Значит, тот, кто это сделал, посредственный маг, – заключила я. – Решил взять не качеством, а количеством…

– Чего взять? – не понял Даниэль.

– Тебя! – с готовностью пояснила я.

– Зачем? – опешил он.

– А я откуда знаю? – развела я руками. – Хотя предполагаю, что врагов у тебя должно быть немало. – С его-то милейшим характером и очаровательной способностью выводить из себя кого угодно за считаные мгновения это совершенно неудивительно. – Перешел кому-то дорожку, может, кто-то метил на место, которое ты занял, или зачет кому не поставил, или на экзамене завалил, или…

– …не принял кого на желанный факультет… – глядя в потолок, закончил Даниэль.

– Я в ритуальной магии ничего не смыслю, а денег, чтобы нанять даже самого дрянного специалиста, нет, – с сожалением вздохнула я.

– Утешает, – серьезно кивнул Дан, но отблески веселья в его глазах я все-таки заметила.

– Между прочим, я не шучу, – надулась я. – Как ты вообще оказался в подвале? Только не говори, что ежевечерне совершаешь прогулки по подземельям!

Я ждала, что он привычно отшутится, скажет, что еще не обзавелся такой странной привычкой, или же ответит, что нашу компанию кто-то видел и посчитал нужным сообщить о том декану, но ничего подобного не случилось. И тем невероятнее стала его растерянность, которую он безуспешно попытался скрыть.

– Это не важно, – нахмурился Дан, отступая на шаг в тень, чтобы спрятать выражение глаз.

Путаясь в одеяле, я подалась вперед. Терпеть не могу, когда что-то скрывают! Будь то мимолетные отблески чувств или же правда, какой бы она ни была.

– А вот я так не думаю, – возразила, соображая, как не дать ему уйти, оставив меня ни с чем – и самому оставшись один на один с какой-то проблемой. Возникшей, более чем уверена, именно после моих вопросов. Но, насколько я знала из собственного опыта, такого способа не существовало. Что ж, придется действовать грубо… и надеяться, что на сей раз получится. – Я не успокоюсь, пока ты все не расскажешь! Не сомневайся даже, тебе это совершенно не понравится!

– Не сомневаюсь, – слабо улыбнулся он, вновь нахмурился и с силой потер лоб, будто что-то вспоминал, но так и не мог вспомнить.

– Дан? – настороженно позвала я, когда он, пару раз пройдясь от окна до двери и обратно, опустился в кресло. – Что-то не так?

– Похоже, все не так, – неуверенно прозвучало в ответ, когда я уже потеряла надежду услышать хотя бы слово. – Ты, наверное, будешь смеяться… Но я не знаю, зачем спустился в подвалы.

Вопреки его предположениям, ничего даже отдаленно похожего на веселье я не испытала. Для проблем с памятью Дан был еще молод, и это, как и то, что до моих расспросов он и вовсе не задумывался над причиной своего поступка, наводило на очень нехорошие мысли.

– Совсем-совсем не знаешь? – подозрительно уточнила я. – И не помнишь, о чем вообще тогда думал?

– Просто захотелось пойти в ту часть подвалов, – медленно покачал головой Дан. – Потянуло со страшной силой. И… я был уверен, что мне туда нужно. Что это вопрос жизни и смерти.

– И ты помчался решать столь важный вопрос в одиночку? – нервно сцепила пальцы на уголке одеяла я.

Я и раньше знала, что жених мне достался сумасшедший, но и в мыслях не было, что настолько!

– Я так привык, – дернул плечом Дан, отводя взгляд.

Привык. И наверняка о подобных привычках знают все кому не лень. Но не успела я открыть рот, как меня перебили:

– Это еще ничего не докалывает.

По-моему, это как раз таки доказывало абсолютно все, но, вместо того чтобы выслушать разумные доводы, господин декан поднялся, словно неразумного котенка водворил меня с края кровати на середину и, сноровисто подоткнув одеяло, сурово приказал:

– Спи. И голову лишними глупостями не забивай, у тебя своих с избытком.

– Да пожалуйста, – сердито пропыхтела я, выбираясь из-под одеяла – кое-кто явно переусердствовал, посчитав, что дышать мне вовсе не обязательно. – Если в другой рал тебя все-таки сожрут, я же еще и в выигрыше останусь. И, честное слово, плакать не стану!

– Не плачь, – легко согласился Даниэль. – Смысла в этом не будет. И спи уже. Даже не мечтай, что утром твой невыспавшийся вид меня разжалобит и я отменю наказание.