Текст книги "Научи любить"

Автор книги: Елена Солт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

5. Первый звонок

Есения.

Я больше не стала злоупотреблять гостеприимством Аиды и сразу после собеседования выехала в Благодар. Звонок с незнакомого номера застал меня на въезде во двор.

– Алло? – ответила, паркуясь на свободное место.

– Есения Даниловна, это Ольга Львовна.

Я едва не перепутала газ с тормозом, затем резко остановилась и сосредоточилась на разговоре.

– Да, Ольга Львовна?

– Я звоню вам сообщить, что ваши документы были успешно проверены, и вы приняты на желаемую должность. Завтра в течение дня мы оформим вас официально. А в понедельник с восьми утра вы сможете приступить к своим обязанностям.

– Как, уже? – я настраивалась на то, что у меня будет пара недель, чтобы подготовиться.

– Ну, разумеется. А вы что думали? Дети и так пропустили много уроков, вам придётся нагонять школьную программу. Класс выпускной, ЕГЭ на носу. А что, у вас возникли какие-то проблемы?

– Нет, нет. Я буду в понедельник. Спасибо, что позвонили и спасибо за прекрасные новости.

– Прошу вас, не забудьте про свой внешний вид. Всего вам доброго.

– Не забуду. До свидания! – закатила глаза и нажала «завершение вызова».

Ну, вот, теперь мне будут припоминать этот несчастный спортивный костюм неизвестно сколько времени.

Вышла из машины, размялась и задрала голову, всматриваясь в окна. Виктора ожидаемо не было дома. Ну, раз в понедельник мне уже на работу, значит, вернуться обратно нужно хотя бы в субботу, чтобы снять жильё и купить всё самое необходимое.

Загрузила стиральную машинку и поставила готовиться ужин. В половине десятого набрала супруга, но тот был вне зоны действия сети. Пару секунд задумчиво смотрела в погасший экран смартфона, а затем разозлилась. Меня не было три дня, а он, такое чувство, что даже не заметил моего отсутствия. Аида права. Какого чёрта он так ведёт себя со мной? Не даёт мне работать и устраивать свою жизнь, хотя в свою собственную, отдельную от меня, погружен на двести процентов? Что это, если не эгоизм? Мы давно безразличны друг другу, сколько можно игнорировать этот факт?

И если до этой минуты в голове сидел червячок сомнения, что я поступаю правильно, то сейчас я больше не сомневалась. Эта передышка нам на пользу. Мы или поймём, что не можем друг без друга, или, наоборот, убедимся, что по-отдельности нам лучше.

Убрала остывший ужин в холодильник, привычным жестом налила в стакан воды и запила таблетку. Едва голова коснулась подушки, провалилась в глубокий сон.

Ночевать домой Виктор так и не приехал. Утром я сходила на пробежку, выпила кофе и уже застёгивала чемоданы, когда в замке повернулся ключ. Муж выглядел помятым и от него пахло спиртным. Увидев меня с чемоданами, Виктор нахмурился:

– Это ещё что такое?

– Я уезжаю в Высокое. Пока идёт ремонт в мамином доме, нужно быть там. Ещё мне предложили работу в местной школе, потому что заболела их учительница.

– Стоп, стоп, стоп! – муж поднял руку вверх, прерывая поток информации. – А почему я узнаю об этом только сейчас? И как насчёт того, чтобы со мной посоветоваться? А я против, чтоб ты знала!

В ответ я лишь пожала плечами:

– Я хотела посоветоваться, но не смогла. Ты или на совещании, или недоступен. Не перезваниваешь. Сам не звонишь. Пришлось решать самой, и я решила.

– Вот как. Ты решила.

– Да! – снова пожала плечами и скрестила руки. – Хочу сменить обстановку. Мне это нужно.

– А я? А мы?

– Но, ведь это только на время. Я вернусь, и всё будет по-прежнему.

Виктор разулся, подошёл ко мне, приобнял за плечи:

– Давай всё обсудим ещё раз, а? Что ты там говорила? Ремонт? Сделаем дистанционно. Зачем тебе туда ехать, ну?

– Ты не понимаешь. Меня уже приняли на работу, я должна ехать. Меня ждут в школе, я там нужна!

Супруг снисходительно улыбнулся. И этот его взгляд кого-то мне очень напомнил. Именно так на меня смотрела директриса. Взгляд этот красноречиво говорил о том, что меня не намерены воспринимать всерьёз. Директриса – это ещё куда ни шло, но собственный супруг – это уже слишком.

Поджала губы и подхватила чемоданы:

– Пропусти. Мне пора. Надо успеть доехать до темноты.

– Еся, ну что за глупости?

И тут меня прорвало:

– Знаешь, что, Виктор? Глупости у тебя в голове, если ты до сих пор веришь в наш счастливый брак! Ты женат на своей работе, и безразличие твоё меня достало! При этом мне работать нельзя, чтобы тебя не позорить перед партнёрами. Мне осточертело всё это! Я уезжаю в Высокое, чтобы заниматься продажей маминого дома так, как считаю нужным. Буду там работать, кем захочу! И делать, что захочу! И чтобы мне никто не указывал, что можно, а что нельзя. Вот так вот! А теперь уйди с дороги.

Толкнула плечом ошарашенного супруга и прошла мимо него, проехав ему чемоданом по ноге. Буркнула извинения и с облегчением вздохнула, когда входная дверь захлопнулась.

Я уже выруливала со двора, когда Виктор вдруг возник рядом с окном машины. Отдышался и сказал:

– Есечка, я был на корпоративе за городом, телефон сел, я думал, ты только сегодня вернёшься. Не знал, что беспокоишься. Прости, родная. Не уезжай.

Я упрямо помотала головой:

– Всё уже решено, Виктор. Я не подведу людей. Кроме того, я сама хочу этого.

– Как же так? Когда ты вернёшься?

– Через несколько месяцев.

Виктор выглядел и вправду растерянным и грустным. Мне стало немного жаль его, потому сказала чуть мягче:

– Мы сможем видеться по выходным и праздникам. Как будто ты городской парень, а я простая девчонка, которая живёт у моря и ждёт своего принца. Как раньше, помнишь?

Подмигнула, послала воздушный поцелуй и решительно нажала педаль газа. Супруг стоял, засунув руки в карманы брюк, и удалялся от меня в зеркале заднего вида.

В понедельник, ровно в семь тридцать утра я перешагнула порог школы в кремовом деловом костюме и с портфелем в руке.

Охранник на входе представился Артуром Кареновичем, расплылся в улыбке и сожалел, что не может оставить пост и лично проводить меня к директорскому кабинету.

Накануне я арендовала чистенькую однокомнатную квартирку в десятиэтажке рядом со школой, а оставшееся время составляла планы занятий на ближайшие дни.

Ольга Львовна окинула меня взглядом, кивнула и предложила проследовать в учительскую, где представила местным учителям. От волнения их лица и имена слились в один сплошной калейдоскоп.

Невысокий худой мужчина в очках с толстыми стёклами и вязаной жилетке поклонился и обходительно поцеловал мне руку. Антон Павлович, учитель истории.

Улыбчивая полная пожилая женщина с пышными каштановыми кудрями спешно отложила пирожок и подошла поздороваться. Наталья Ованесовна, учительница алгебры и геометрии.

Высокий мужчина в спортивном костюме со свистком на груди сдержанно кивнул и вышел прочь. Давид Александрович, учитель физкультуры.

Красивая брюнетка с длинными волосами в красном платье-футляр и чёрном пиджаке при виде меня скривилась, процедила сквозь зубы приветствие и продолжала буравить неприязненным взглядом. Виктория Дмитриевна, учительница химии.

Затем настала очередь знакомства с учениками. Сейчас как раз должен был быть урок у 11 «А», классным руководителем которого меня назначили.

В кабинете было шумно, но, едва Ольга Львовна переступила порог, разом всё стихло. Ребята встали у своих парт и вытянулись по струнке. Первое, что я подумала – какие же они все взрослые! Даже не верится, что школьники. Девочки, как на подбор, все при макияже. А парни выше меня на голову-две. До ушей донёсся конец речи Ольги Львовны «…теперь ваша новая учительница по русскому языку. Нашей школе очень повезло получить в свои ряды такого высококлассного специалиста, как Есения Даниловна. Цените возможность обучаться у педагога такого высокого уровня».

Вот это да – подумала про себя. Директор, едва не уничтожившая меня на собеседовании, сказала сейчас столько лестных слов. Оно и понятно, конечно, мы с ней по одну сторону баррикад и должны стараться повысить авторитет друг друга в глазах учащихся. Но всё равно было приятно.

Уходя, директриса кивнула мне и даже, как будто, подарила ободряющий взгляд. Когда за Ольгой Львовной закрылась дверь, повисла вязкая тишина, и я почувствовала себя словно в стане врага. Ну же, Есения, ведь ты всё это уже когда-то проходила, смелее. Положила портфель на стол, сказала «садитесь», и села сама под шум выдвигаемых в классе стульев.

Провела ладонью по гладкой обложке классного журнала и открыла его. Стандартная перекличка, заодно способ со всеми познакомиться.

– Васнецова Милана, – уверенно поднялась красивая блондинка с длинными волосами. Скорей всего, главная красотка класса, и знает себе цену. Кивнула ей и продолжила дальше.

– Минасян Карина, – с задней парты нерешительно привстала скромная брюнетка. Раздались смешки. Милана оглянулась на девочку с превосходством.

– Оганесян Самвел, – в ответ тишина. Смешки нарастали. Уточнила громче. – Самвела нет?

В этот миг распахнулась дверь, и в класс вбежал тот самый парень, который настойчиво пытался со мной познакомиться в день собеседования. Милана указала на него глазами и, хитро улыбнулась:

– А вот и он, Есения Даниловна.

Увидев меня, Самвел задержался было на месте, и нахмурился:

– Прости… те, можно войти?

– Входите, Оганесян, – кивнула равнодушно, – и впредь не опаздывайте.

Тот потоптался на месте ещё пару минут и прошёл к предпоследней парте третьего ряда. До меня донеслось:

– К вам больше никогда не опоздаю.

Я сделала вид, что не услышала и продолжила перекличку.

– Смирнов Иван, – с третьей парты поднялся симпатичный блондин и приветливо улыбнулся. Сразу видно – просто хороший парень.

– Стрельцов Марк, – я даже вздрогнула от резкости, с которой вскочил рыжий мальчик в очках, сидящий на первой парте среднего ряда. Ботаники, наша опора и надежда.

– Шуйская Александра, – встала соседка Миланы, невзрачная шатенка с короткой стрижкой. Так, понятно, по какому принципу королева класса выбирает свою свиту, ничего удивительного.

Нахмурилась, увидев в самом конце списка имя, вписанное карандашом:

– Багдасарян Тигран.

С третьей парты поднялся сосед хорошего парня Ивана.

«А он точно школьник?» – первое, что подумала. Выглядит старше и больше смахивает на студента. Ещё я почему-то сразу подумала, как и в случае с Миланой и её подружкой, что противоположности сходятся, потому что он точно не был хорошим. В голове замигала красная лампочка, предупреждающая об опасности.

Он надел брюки и белоснежную накрахмаленную рубашку, но даже не потрудился побриться. Трёхдневная щетина покрывала его щёки, подбородок, виски.

Была в его взгляде какая-то уверенность и сила. Животное доминирование, которое мы, женщины, ощущаем на уровне инстинктов. Не произнося ни слова, он взглянул на меня исподлобья.

Когда наши взгляды встретились, я испытала самое странное ощущение в своей жизни. Словно вокруг закончился весь воздух, а его взгляд прожёг насквозь кожу и душу. Рука, державшая ручку, так и застыла в воздухе. Заставила себя моргнуть, прогоняя наваждение и спросила:

– Почему ваша фамилия написана в журнале карандашом, не знаете?

Парень пожал плечами. С третьего ряда донёсся голос Самвела:

– Потому что он наш новенький вип-ученик, ха-ха.

Тигран не двигался, только сжал кулак левой руки. Самвел не унимался:

– Что, Багдасарян, неслабо тебе наваляли, да? Прибежал обратно за парту, для слабаков тут безопаснее, чем на ринге, чё уж…

Я даже не успела ничего сказать, а пластиковый пенал уже впечатался в стену в паре сантиметров от головы шутника. Ноздри Тиграна зло раздувались.

– Тишина в классе! – я поднялась с места. – Желаете выяснить отношения? Оганесян! Багдасарян! К доске, пожалуйста.

Самвел сначала удивился, затем бросил быстрый взгляд на Тиграна, ухмыльнулся, и вальяжной походной проследовал к доске. Я вернулась к столу и принялась в спешке листать план занятия. Не поднимая глаз от стола, сказала:

– Берите мел. Напишем небольшой текст. Оганесян и Багдасарян пишут на доске. Все остальные в тетрадях. Затем сверим и обсудим ошибки. Итак.

Нашла подходящий отрывок и повернулась к доске. Там по-прежнему был только Самвел. Тигран продолжал сидеть за партой. Я сказала:

– Багдасарян? Вам требуется специальное приглашение?

– Я не хочу, – ответил, не поднимая глаз, покручивая в пальцах ручку.

Так, Есения, вот и первая проверочка на прочность. Добавила в голос металла и сказала строго:

– Багдасарян, мы с вами не в магазине, чтобы торговаться. Я ваш педагог, а вы мой ученик. Пройдите к доске или покиньте кабинет.

Повисшая в классе тишина казалась оглушительной. Все с любопытством следили за происходящим. У меня дико стучало сердце. А если снова не послушается, что я буду делать? Одна против такого лба? Но Тигран поднялся, не глядя на меня, небрежно скидал вещи в рюкзак и вышел из класса. Когда дверь за ним мягко прикрылась, я вздохнула с облегчением.

– Что ж. Кто желает составить компанию Оганесяну и пойти к доске?

Вверх поднялось несколько рук – хороший знак, но рисковать я больше не хотела, и выбрала наверняка:

– Прошу, Стрельцов. Итак, начнём.

Остаток урока прошёл без эксцессов. И я подумала, что всё не так сложно. Ошибалась.

Тигран.

Закинул рюкзак на подоконник и запрыгнул на него сам. Левое плечо неприятно кольнуло. Чёрт! Отогнул ворот рубашки и проверил ортез, который приходилось носить после операции. Грёбанное плечо. Грёбанная школа. Грёбанный Оганесян. Чё я тут забыл?

Да, накосячил, да жёстко ступил. Зазнался. Расслабился. Недооценил соперника. Но ведь покаялся, признал ошибку, извинился. Но предки были непреклонны. Даже отец, который всегда смотрел на учёбу сквозь пальцы.

Родители поставили жёсткий ультиматум: или возвращаюсь в школу и заканчиваю одиннадцатый класс, или могу проваливать на все четыре стороны и забыть про отчий дом. Плохо помнил следующие часы, когда адская вспышка гнева застлала всё вокруг. Помнил, как шатался по ночным улицам, с кем-то едва не подрался, затем наткнулся на пса с перебитой лапой. Я и сам был как тот пёс – травмированный неудачник. Провозился с собакой несколько часов. В круглосуточной аптеке купил всё необходимое, в ночном супермаркете – корм. Обработал и перевязал псу рану, накормил. И успокоился.

Не стоит перечить родителям и огорчать их. Они одни у меня, и они не вечны. Сделаю, как хотят. Всего год остался. Невелика потеря. Вернуться в спорт всегда успею.

Первый денёчек прошёл через жопу. Грёбанный предатель Оганесян, заноза в заднице. Не смог победить в честном бою, пошёл обходными путями. И таки занял моё место на соревнованиях, тренировках и сборах. Пусть подавится.

А эта училка новая – откуда она вообще взялась? Такая. Когда назвала фамилию и посмотрела на меня, как будто словил хук в солнечное сплетение. Жёстким ударом из лёгких был выбит весь воздух. Что за хрень? Она вообще не в моём вкусе. Худосочная блондинка. Но было что-то в её глазах, движениях губ и тонких изящных пальцев, которыми держала ручку…

Что-то тявкал Оганесян, она снова что-то говорила, а я стоял как болван, будто в тумане, и отвечал невпопад. Она была полностью одета, но никогда раньше я не видел такого сексуального наряда. Тонкая шея пряталась в вороте светлой блузки. Изящные щиколотки выглядывали из туфель. На запястье часы на кожаном ремешке, так плотно прилегают к коже. Тупо, но в ту минуту я хотел бы быть этим ремешком.

Чё? К доске?

Конечно, не пошёл. Имя-то своё едва помнил, как писать. Не хватало ещё позориться с этими дурацкими правилами. Вон из класса? И ладно.

6. Школьный террариум

Есения.

После 11 «А» у меня было ещё четыре урока у других классов, но там всё оказалось намного проще. Такое чувство, что всех проблемных учеников собрали вместе именно в 11»А».

Вошла в учительскую, чтобы занести журнал и выпить кофе.

– Есения Даниловна! – Наталья Ованесовна, уютная болтушка, учитель математики, даже привстала с диванчика, едва меня завидев, и поспешила сообщить новость. – Ольга Львовна вас искала, просила зайти к ней.

Так, кофе отменяется.

– Спасибо, Наталья Ованесовна, вот только поставлю журнал.

– Я помогу, – Антон Павлович подскочил и услужливо склонился, принимая из моих рук журнал 10 «Б».

Его рубашка была заштопана, а от трикотажной коричневой жилетки пахло средством от моли и потом, но я благодарно улыбнулась:

– Спасибо, Антон Павлович!

В этот момент послышался рёв глушителя и визг тормозов совсем рядом со школой. Мы все дружно бросились к окну. Маленькая девочка сидела на асфальте на пешеходном переходе и тёрла ушибленную коленку. В нескольких сантиметрах от неё стояла чёрная тонированная девятка. За машиной тянулся след от шин, говоривший, что водитель тормозил, сбрасывая бешеную скорость, и едва успел. Непоправимое не случилось, и девочка осталась цела.

Вокруг машины уже собралось несколько мужчин, громко распекающих водителя. Наталья Ованесовна поднесла к груди ладонь и покачала головой:

– Снова Грантик лихачит, что б ему пусто было.

Я нахмурилась:

– Это не в первый раз уже?

– Какое там! – женщина махнула рукой, продолжая с любопытством высматривать, что происходит за окном. – Только в этом году двоих сбил. Одного легонько, второй с переломом в больнице лежал.

– А почему у него не забрали права?

Наталья Ованесовна лишь горько вздохнула:

– Кто же заберёт права у сына участкового? Всё шито-крыто, а Грантик продолжает гонять. Ходите осторожнее, Есения Даниловна! Как видите, в этом деле лучше лишний раз посмотреть по сторонам. Вот я, когда еду за саженцами для моего огорода, раз пять посмотрю, не видать ли Грантика.

Разговор плавно перетёк в садово-дачные дела Натальи Ованесовны. Мне нечего было сказать по этому поводу, и я лишь улыбалась и кивала, задумчиво глядя в окно.

– На вашем месте я бы поторопилась, – химичка Виктория Дмитриевна недовольно скривилась, скользнув по мне взглядом. – Ольга Львовна не любит ждать.

Я кивнула и вышла прочь.

Спустя несколько минут ожидания опустилась на стул в кабинете директрисы. На этот раз Ольга Львовна смотрела на меня более благодушно:

– Ну, Есения Даниловна, как вам первый рабочий день?

Я пожала плечами:

– Школа прекрасная. Дети способные. Мне всё нравится.

– В самом деле? – левая бровь Ольги Львовны чуть заметно приподнялась. – Что ж. Рада слышать. Я видела ваши планы уроков, и у меня есть по ним замечание.

Я выпрямила спину ещё сильнее и чуть подалась вперёд. Директор продолжала:

– Я не заметила в них упоминания о тестах и подготовке к Единому Государственному Экзамену.

– Но, разве мы не готовимся к нему, изучая школьную программу?

Ольга Львовна снова бросила на меня снисходительный взгляд:

– Нет, моя дорогая. Как показывает практика, одного только изучения школьной программы недостаточно. Дети должны набить руку именно на решении заданий из экзамена.

– Но… я думала…

– Дополните ваши занятия решением тестов и разбором заданий Единого Государственного Экзамена. Вы меня услышали?

– Да.

– Обязательно.

– Я поняла вас.

– Прекрасно. А теперь пройдите к секретарю, нужно подписать ещё кое-какие бумаги.

Я вышла из кабинета директора с пачкой листов. Извлекла из сумочки смартфон и открыла поисковик. Посмотрим, что там за ЕГЭ. Скачала несколько заданий. Брови сошлись на переносице, потому что первой мыслью было: что за бред и кто это составлял?

Настолько погрузилась в чтение, что впечаталась в чью-то мужскую грудь:

– Простите, пожалуйста!

– Смотри, куда идёшь, – буркнул мужчина в спортивном костюме и исчез за поворотом.

Это был Давид Александрович, учитель физкультуры. Похоже, у кого-то сегодня так себе настроение. Пожала плечами и пошла в сторону учительской, на этот раз чаще поднимая глаза от телефона.

Внутри оказалась только Виктория Дмитриевна, да и она уже закрывала дорогую сумку из крокодильей кожи и надевала солнцезащитные очки. Я сложила листы на стол ровной стопочкой и сказала:

– Похоже, учитель физкультуры сегодня не в духе.

– Почему? – лениво отозвалась химичка.

– Мы с ним столкнулись в коридоре, и он был не весел.

– Да ты что? И ты понятия не имеешь, с чего бы?

Я удивлённо на неё посмотрела:

– Да, понятия не имею.

Виктория Дмитриевна громко защёлкнула сумку и, звеня каблуками, подошла ко мне вплотную:

– Запомни одно, дорогуша. Держись от него подальше. И от меня тоже. Возможно, кого-то ты и провела своим милым личиком, но я смотрю за тобой в оба. Стоит тебе оступиться – я буду рядом, чтобы помочь упасть. Ты здесь ненадолго.

Затем она повернулась и вышла прочь, оставив после себя облако приторно-сладких духов.

Я потёрла виски. Да что здесь творится, словно все с ума посходили?

Закончив с бумажной работой, наконец-то вышла из учительской. Уроки давно закончились и вокруг было тихо. Я пошла по коридору в сторону лестницы, слушая громкий звук своих же каблуков по бетонному полу.

Совсем некстати вспомнились истории об исчезнувшей учительнице и инцидент с непонятным падением с лестницы Алёны Вадимовны. Для полной картины память подбросила сюжеты фильмов ужасов про маньяков в школе. Глупо, но стало как-то жутковато. Пару раз я даже оглянулась на скрипы дверей, но везде было пусто.

Вдруг до уха донеслось какое-то странное бормотание. Замерла и прислушалась, но слов было не разобрать. Интонация менялась и звучала подозрительно. Я остановилась рядом с кабинетом, из которого доносился странный звук. «Кабинет ОБЖ», – извещала табличка. Медленно нажала ручку и заглянула внутрь.

Престарелый учитель, кажется, Тарас Макарович, откинулся на спинку кресла и что-то бормотал. Руки его безвольно болтались, голова дёргалась. С ним точно всё в порядке? Осторожно ступая, я приблизилась и разобрала «не надо», «кто поможет», «убираться». Я уже хотела тронуть педагога за плечо, как вдруг он вздрогнул, сложил руки на груди, кашлянул и сладко захрапел. Я отдёрнула руку и отскочила назад. Вышла прочь, тихо прикрыв за собой дверь.

Что ему снится? Может, уборка класса или территории? Совсем бедного старика замучили. Не в силах избавиться от какого-то вязкого чувства страха, я с радостью покинула школу. На выходе из калитки оглянулась назад, гадая, что меня могло так напугать, а когда повернулась, то вскрикнула от неожиданности, едва не столкнувшись с причиной беспокойства на первом уроке.

Тигран Багдасарян смотрел на меня сверху вниз своими жгучими карими глазами, в которых даже не видно было зрачка.

Тигран сказал:

– Простите, не хотел пугать.

– Да ничего! – улыбнулась, охотно его извиняя. – Я сама виновата.

Парень смотрел на брелок с ключами от машины, который вертел в руках. Повисла пауза и я сказала:

– Вы что-то хотели, Багдасарян?

– Да, – поднял на меня глаза, и я вынуждена была моргнуть, чтобы не таращиться на него откровенно. – Я хотел извиниться. За своё поведение утром. Я не должен был швырять пенал.

– Хорошо, – с готовностью кивнула. – Я принимаю ваши извинения. Надеюсь, в дальнейшем у нас получится сотрудничать.

Вместо ответа парень кивнул и спросил:

– Подвезти?

– Кого? Меня? – я нервно рассмеялась, ошарашенная его предложением, и зачем-то спросила. – Разве тебе уже можно за руль?

Теперь уже он непонимающе на меня посмотрел:

– Давно можно.

– Что, и права у тебя есть?

– Есть, – передёрнул плечами, нахмурился, затем сказал. – Я пропустил год из-за соревнований. Мне восемнадцать, водить умею, не переживайте. Пойдёмте.

– Нет, спасибо. Я рядом живу, – показала на десятиэтажку в ста метрах от школы. – Всего хорошего, Багдасарян.

– До свидания, Есения Даниловна.

Заходя в подъезд, я обернулась, и увидела, что Тигран стоит на прежнем месте, засунув руки в карманы, и смотрит мне вслед. Щёки отчего-то вспыхнули, и я поспешно скрылась за дверью.

Вечером я впервые встречалась в мамином доме с ремонтной бригадой, которую нашла через интернет. Невысокий щуплый мужчина восхищался домом и красочно расписывал, как здесь будет красиво после ремонта. Он соглашался на всё и принимал на ура все мои пожелания. Как же приятно работать с понимающими людьми!

Поставила свою подпись в договоре и внесла задаток. Ремонт начался – подумала радостно. В тот вечер я долго болтала с сыном по видеосвязи. Так радостно было видеть то воодушевление, с каким он рассказывал про учёбу и подработку. Затем привычно выпила таблетку и заснула крепким сном, спокойная и умиротворённая. Тогда я ещё не знала, что это спокойствие ненадолго.