Текст книги "Рыжик для буйного (СИ)"

Автор книги: Елена Смелина

Соавторы: Анна Риман
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 54

– Что еще за новости?! – произношу возмущенно. – Виктор, скажи ему.

Смотрю на брата, но тот только виновато опускает глаза.

– Объяснит мне кто-нибудь, что здесь происходит? – требую, теряя остатки терпения. – Если нет, то я еду домой. Немедленно.

– Избеков хочет тебя в жены. Шантажирует меня, – объясняет дядя холодно. – Только он тебя не получит. Я не позволю дочери брата выйти замуж за сына его убийцы.

Смотрю в его полные злобы глаза и внутри поднимается гнев.

Если бы он не ввязался в бандитские разборки, отец был бы жив. Так что дело вовсе не в Рустаме. Вот только он не хочет этого замечать. Намного проще обвинить других, чем признать свою вину. Особенно когда занял место брата и распоряжаешься жизнью его детей.

– Я люблю Рустама и хочу за него замуж, – заявляю смело. Нет смысла скрывать правду, когда дошло до открытого противостояния.

Дядя кривится, словно увидел мерзкую жабу, и стоит на своем.

– Этого не будет. Слышишь? Я не позволю. Наша семья дала тебе все. Деньги, защиту, уважение общества, – повышая голос настаивает мужчина.

– Ерунда. До двадцати я отлично обходилась без вас, а вы обо мне даже не слышали. А теперь вдруг я стала разменной монетой. Думаете, можете распоряжаться моей судьбой?! Черта с два!

Лицо дяди перекашивает от злобы. Не привык, чтобы ему перечили. А мне наплевать, вертеть собой не позволю.

– Неблагодарная девчонка, – шипит он. – Я выбрал тебе достойного мужчину. Это обеспеченный, уважаемый человек. Родишь ему ребенка, и у тебя будет все. Ты мне еще потом спасибо скажешь, что уберег от глупого поступка.

В голове вертятся колкие слова, но меня перебивает Виктор.

– Однажды ты уже заставил Настю выйти замуж за достойного мужчину. Ничего хорошего из этого не вышло. Оставь в покое Катю. Пусть девочка живет как хочет – произносит он твердо.

– Да ты с ума сошел?! Чтобы мои деньги утекли в лапы к Избековым? Им только того и нужно. Неужели ты думаешь, Рустам к ней страстью воспылал? – цедит он, с трудом сдерживая ярость.

– Если проблема только в этом, я откажусь от своей доли наследства в пользу Виктора. Мне ничего не надо. Оставьте меня в покое.

– Пока я жив, ты не войдешь в дом Избекова, – рычит мужчина.

– Хоть бы ты скорее умер, – кричу я на эмоциях.

На глаза наворачиваются слезы.

Степан сжимает кулаки и надвигается на меня. Впервые вижу этого холодного человека в таком гневе. Зрачки расширены и пульсирует, как у хищника. Он способен убить любого, кто встанет у него на пути. Внутри все сжимается, но я не отступаю.

Между нами втискивается Виктор.

– Предлагаю на сегодня закончить разговор. На улице ночь. Я устал с дороги. Да и не дело устраивать ссору в коридоре, на глазах у любопытных слуг. Утром все успокоятся, и мы обсудим ситуацию на свежую голову.

Дядя делает шаг назад. На его лице снова застывает холодная маска. Он кивает и поднимается к себе.

Я шмыгаю носом, поворачиваюсь к Виктору, чтобы поблагодарить, но он не позволяет мне ничего сказать. Просто кивает и уходит к себе, понуро опустив голову.

В горле застревает ком. Не ожидала, что обретение отцовской семьи станет для меня подобным испытанием. Отправляюсь на кухню, налить стакан воды и неожиданно натыкаюсь на жену дяди.

Женщина стоит в темноте, закутавшись в шелковый пеньюар.

– Людмила Александровна, что вы здесь делаете? – несмело спрашиваю я.

– Завариваю отвар ромашки. Успокаивает нервы. Хочешь?

Она отливает мне немного из кувшина и протягивает чашку со спокойной улыбкой.

– Вы слышали наш разговор? – спрашиваю сдавленно и пробую напиток.

– Я стараюсь не вмешиваться в дела Егора, – равнодушно произносит она, а у меня внутри снова поднимается злость.

Этот человек не Егор. Не мой отец.

Женщина уходит, унося с собой кувшин, а я задумчиво допиваю свой напиток, мимоходом отмечая непривычный горьковатый вкус.

Поднимаюсь в комнату с твердым намерением сбежать. Что бы ни говорил Виктор, дядя своего мнения не поменяет. Не такой он человек, чтобы чужие слезы могли его разжалобить. А выходить замуж за достойного, с его точки зрения, мужчину я не хочу.

Натягиваю джинсы и футболку, но далеко уйти не могу. Голова наливается тяжестью. Глаза слипаются. Убеждаю себя, что прилягу лишь на секунду, но подняться уже не получается. Сон наваливается неподъемной плитой.

Просыпаюсь я от крика. Кто-то визжит рядом со мной, угрожая разорвать перепонки. Дергаюсь, пытаюсь преодолеть вязкую слабость и разлепить веки. Тяну руки к лицу, ощущая на ладонях липкую влагу.

Приоткрываю один глаз. Первое, что вижу: кровь. На руках, одежде. Я лежу в луже крови. Приподнимаюсь на локте и замечаю рядом дядю. Он завалился набок в неестественной позе, пригнув голову и сложив руки на животе.

Мертв. Понимание приходит слишком медленно. А когда сознание очищается, меня охватывает ужас. Отползаю подальше от трупа. Испуганно смотрю по сторонам. Я сижу на полу в спальне дяди. Вокруг его кровь. Ей перепачканы мои руки, волосы, одежда, а рядом окровавленный нож.

– Что же вы наделали?! – всхлипывает горничная, что разбудила меня своим криком.

– Я?! – протягиваю удивленно, пытаясь понять, что произошло.

Глава 55

Что происходит дальше, воспринимаю как в тумане. В комнату влетает Виктор. Его глаза в ужасе расширяются. Он переводит взгляд с трупа Степана на меня. Я всхлипываю и мотаю головой.

– Это не я, – кричу что есть силы. – Не я!

Пробую закрыть лицо руками, но замираю, увидев на них кровь. Сколько же здесь крови?!

Сознание уплывает, и я впадаю в спасительное беспамятство, на время покинув творящийся вокруг кошмар.

В нос ударяет резкий запах. Я закашливаюсь и прихожу в себя. В ужасе озираюсь.

Меня перенесли в мою комнату. В окне виднеется серое небо. По стеклу барабанит мелкий дождь. Стараюсь не смотреть на окружающих меня людей. Боюсь увидеть приговор на их суровых лицах.

– Как вы себя чувствуете, Екатерина Егоровна? Говорить можете? – обращается ко мне мужчина в форме.

– Она имеет право хранить молчание, пока не появится адвокат, – вмешивается Виктор резким тоном.

– В таком случае я имею право ее арестовать, – разворачивается полицейский к брату.

– На каком основании?

– Девушку застали на месте преступления с орудием убийства в руках. Какие вам еще нужны основания? – со злостью сообщает он.

– Я не могла, – произношу тихо.

Этого оказывается достаточно, чтобы мужчина снова повернулся ко мне.

– Тогда, что вы там делали с ножом в руках, Екатерина Егоровна? – напирает он.

Пробую выудить из памяти хоть что-то, но там сплошная пустота. Помню, как пила на кухне отвар, потом поднялась к себе, оделась, чтобы бежать и все. Дальше ничего нет.

– Я не знаю, – выдаю жалобно. – Но я не убивала. Это точно не я.

Полицейский поджимает губы и смотрит на Виктора.

– Ее опоили, подставили, – упорствует тот, стараясь меня защитить.

– Кто? Хотите взять вину на себя?

Брат качает головой.

– Тогда я вынужден вас арестовать, Екатерина Егоровна. Пройдемте со мной.

Мне надевают наручники. Холодное железо неприятно давит на кожу. Внизу собралась настоящая толпа из слуг и охраны. Все хотят посмотреть на убийцу хозяина. Я плетусь по лестнице, леденея от ненависти, царящей вокруг. Опускаю голову как можно ниже, словно это может меня защитить. Рядом протискивается Виктор.

– Ничего не говори, пока не приедет адвокат. Ты меня поняла, Катя? Я тебя не оставлю, сделаю все, чтобы вытащить из тюрьмы. Верь мне, – говорит он скороговоркой.

И мне хочется ему верить. Потому что если нет, то мне конец. Мозг работает плохо, но даже так я понимаю: все улики против меня. Для этих людей я чужая. Никто не пожалеет, не поможет.

Меня запихивают в полицейскую машину. В окне я вижу охранников Рустама, что наблюдают за домом, припарковавшись на обочине недалеко от ворот.

Нашли. Значит, выяснят, что случилось. Сообщат Рустаму. Не надеюсь, что он поможет, но хотя бы будет знать, что со мной.

В камере я сижу одна. С тоской любуюсь на голые стены. Обнимаю себя руками и думаю о Рустаме. О том недолгом времени, что нам отмерила судьба. Это помогает не сойти с ума.

Адвокат все не появляется, я уже начинаю подозревать, что Виктор решил не тратить на меня его дорогостоящее время, когда меня вызывает к себе следователь.

– Евгений Ефремович, – представляется мужчина. – Я буду вас защищать. Простите, что задержался. Пришлось убедиться, что все улики собраны правильно.

Следователь бросает на него недовольный взгляд. Ощущение, что они уже не первый день знакомы и откровенно недолюбливают друг друга.

– У меня ходатайство. Немедленно отпустить мою клиентку, – с порога заявляет адвокат, удивляя даже меня своей наглостью.

Следователь недовольно хмыкает и игнорирует смелый выпад. Мужчины еще долго препираются, заставляя меня жалеть напрасно потерянного времени. Перебранка ни к чему не приведет.

– Расскажите подробно, что происходило в тот день и, соответственно, ночь, – просит следователь, сосредоточившись в итоге на деле.

Я рассказываю все, что помню, вплоть до того момента, когда очнулась на полу в спальне дяди.

– То есть вы утверждаете, что жена убитого налила вам заваренный ей напиток? – наседает следователь.

– Было темно, – поясняю я. – Когда я вошла, она уже держала кувшин в руке. И налила мне отвар в чашку. Я выпила, помыла бокал и поставила на стол. Это все, что я видела.

– Почему не оставили посуду прислуге?

– Приучена убирать за собой, – пожимая плечами, поясняю я.

Это привычка, привитая с детства. Поел – убери. Так меня воспитала мама.

– Вас ведь совсем недавно приняли в семью Бегуновых, Екатерина Егоровна? До этого вы официально нигде не работали и жили довольно бедно? А здесь такие деньги. Огромный дом. Прислуга. Роскошная жизнь. У любого закружится голова.

– На что вы намекаете? – не могу сдержать возмущенное восклицание, проигнорировав предупреждающее шиканье адвоката.

– Я ни на что не намекаю. Охрана в доме такая, что мышь незаметно не пробежит. Чужие в дом попасть не могли. Это значит, убил кто-то свой. Из близкого окружения.

– Но в доме полно прислуги. Большинство остается на ночь, – хватаюсь я за соломинку.

– Все верно. Но только три человека выиграли от смерти хозяина. Вы, Виктор Бегунов и его жена Людмила Александровна. По завещанию все деньги в равных долях поделят Виктор, Анастасия Бегунова и вы. Жене достанется лишь относительно небольшая сумма. В моей практике убивали и за меньшее, но из всей компании только вы угрожали жертве, и вас же нашли около трупа с ножом. А вот Людмилу Бегунову никто из слуг ночью не видел. Ее горничная утверждает, что женщина рано легла спать и из комнаты не выходила, что полностью подтверждает ее собственные слова.

В горле образуется неприятный ком. Понимаю, как все выглядит. И все же мозг не хочет отказываться от надежды.

– Там везде камеры, – вспоминая, что говорил Виктор о доме дяди, произношу я с мольбой в голосе.

– Действительно. Но почему-то именно в эту ночь в системе охраны произошел сбой и именно во внутренних комнатах дома.

Все одно к одному. Ловушка захлопнулась, я попалась.

– Не сдавайтесь, – успокаивает меня адвокат, когда мы остаемся одни. – Мы еще повоюем.

Глава 56

Благодаря деньгам и связям Виктора мое пребывание в заключении нельзя назвать ужасным.

“Бывает и хуже”, – повторяю я себе, когда стены давят особенно невыносимо.

Я никогда не страдала слабым желудком, но от местной пищи меня регулярно мутит. Особенно плохо по утрам. Вид у меня зеленый. Похудела так, что почти ничего не вешу. Еще немного и буду похожа на тень.

– Девушке необходима медицинская помощь. Обеспечьте хотя бы осмотр, – требует Евгений Ефремович, получив в очередной раз отказ в выходе под залог.

Как ни странно, но его претензии приносят результат. Меня отправляют к врачу.

Ничего не жду от этого визита. Кому здесь интересно мое здоровье?!

Немолодой мужчина с суровым лицом производит внешний осмотр, берет из пальца кровь. На большее и не претендую.

– Как часто у вас бывает тошнота и головокружение? – спрашивает он, постучав по коленке и осмотрев язык.

– А когда последний раз были месячные?

Этот вопрос застигает меня врасплох. Такое простое объяснение плохому самочувствию мне в голову не приходило. А ведь лежит на поверхности.

Опускаю руку на живот.

– Думаете, я беременна?! – спрашиваю с замиранием сердца.

– Пока не сделали анализы, точно утверждать не могу, но очень вероятно, – равнодушно отвечает мужчина.

Следующие несколько часов я не нахожу себе места. То наматываю круги по камере, не в силах сдержать радость, то впадаю в апатию, понимая, что мой ребенок может родиться в тюрьме.

Вечером приезжает Виктор.

– Евгений Ефремович сообщил о беременности. Если это не склонит судью выпустить тебя под залог, я уже и не знаю, что делать. Мы предлагали любые деньги, не помогло, – расстроенно признается он. – Такое чувство, что кто-то специально ставит нам палки в колеса.

– Я привез тебе витамины. Пожалуйста, Катя, попробуй хоть немного поесть. Похудела килограмм на пять, а тебе теперь надо питаться за двоих.

Брат и сам выглядит не очень. Последние дни дались ему нелегко. Кроме моих проблем, на его плечи свалилось управление компанией. Судя по кругам под глазами, спит он не чаще, чем я ем.

Между нами повисает тягостное молчание. Мы оба думаем об одном: кто убил Степана.

– Полагаешь, у меня совсем нет шансов выбраться отсюда? – спрашиваю с грустью.

– Не говори глупости, – с наигранным оптимизмом отвечает он. – Людмила Александровна готова поменять показания. Она подтвердит, что налила тебе отвар из кувшина, а после отнесла его Степану в спальню. Я предполагаю, что преступник планировал убить дядю во сне, а ты попалась под руку случайно.

Я поднимаю на брата изумленные глаза. Как ему удалось уговорить тещу так подставиться?! Расскажи она про отвар, заподозрят ее.

– Людмила не убийца, – словно прочитав мои мысли, утверждает Виктор. – Она испугалась, поэтому и утаила правду.

Может, он и прав. У меня закончились логичные объяснения тому, что произошло.

– Напиток готовила не она, – рассказывает брат. – Обычно его оставляли на кухонном столе, а она только относила мужу.

– Тогда кто? По мнению следователя это должен быть один из нас троих. У остальных просто не было мотива, – высказываю я то, что все время крутится в моей голове назойливой мухой.

– А что, если он заблуждается, и мотив был не только у нас? Степан прожил бурную жизнь, и нам далеко не все о ней известно. После его смерти в особняке начался переполох. Часть прислуги уволилась. Я не придал этому особого значения, взял на всякий случай данные и отпустил. К чему держать столько персонала, если в доме никто не планирует жить?! Но когда мы начали детальное расследование, оказалось, двое пропали без следа. Испарились, словно их никогда и не существовало. По предоставленным адресам никто не живет, а паспорта, похоже, качественная подделка.

У меня начинают радостно блестеть глаза, но Виктор добавляет невеселое.

– Если мы не найдем однозначных улик, причастность обслуги доказать будет сложно.

Он замолкает, нервно заламывая руки.

Думаю о Рустаме. За все это время он ни разу не пришел. Я не знаю, где он и что с ним.

Как бы я ни держалась, сколько бы ни откладывала вопрос, но он так и рвется наружу.

– Ты поговорил с Рустамом? – сдавленно спрашиваю я, до боли впиваясь ногтями в ладонь.

Виктор вздыхает и отворачивается.

– Прости. Он не отвечает на мои звонки и на связь не выходит.

– Может, с ним что-то случилось? – не унимаюсь я.

– Думай лучше о себе и ребенке, Катя, – глухо произносит Виктор, заканчивая разговор.

На следующий день меня навещает адвокат.

– У меня радостная новость, – с сияющим лицом объявляет он. – Вас отпускают под залог.

На глазах выступают слезу.

– Людмила Александровна поменяла показания? – с благодарностью думая о женщине, спрашиваю я.

– Нет, – растерянно пожимая плечами, признается мужчина. – Скажу вам честно, я не успел даже внести новое ходатайство в связи с вашей беременностью. Мне позвонили около часа назад и сообщили, что документы готовы.

– Что все это значит? – растерянно интересуюсь я, предчувствуя очередной подвох.

– Пока не понял, но грех не воспользоваться. Разрешите, я отвезу вас домой. Вы достаточно намучились.

Долго меня уговаривать не приходится. Я подписываю документы, и мы выходим за ворота, где нас уже ждет Виктор.

Я жадно втягиваю влажный осенний воздух. Кажется, ничего вкуснее в жизни не вдыхала.

Время встает на паузу. Настя и Виктор окружают меня постоянной заботой. Чуть ли не насильно заставляют спать и вовремя есть. Постепенно на щеках возвращается румянец, я даже набираю нужный вес.

Рустам не дает о себе знать, игнорируя наши с Виктором звонки и послания. В этот раз я не позволяю себе расклеиться. Теперь у меня есть ради кого жить. Это придает мне силы. Стараюсь не думать, почему он так со мной поступил. Уверена, у него были причины. Когда-нибудь мы встретимся, и он все мне объяснит.

Проходит две недели, прежде чем я начинают думать о том, чтобы вернуться в университет. Если я не хочу оказаться отчисленной, пора приступать к учебе.

Обдумываю, какие привести брату аргументы, наматывая круги по гостиной, когда в дверь звонят.

Специальная доставка выдает мне увесистый конверт.

Крупный размер, плотная бумага. Больше похож на рекламу, чем на личное сообщение. Вскрываю его автоматически, не ожидая найти что-то важное. Внутри красивая карточка из плотной бумаги с крупными кольцами и голубями наверху. Слабо улыбаюсь. Кто-то женится, и мне решили прислать приглашение. Интересно кто? Я никому не давала адрес Виктора и даже не упоминала, что пока живу здесь.

Переворачиваю открытку и читаю имена: Рустам Избеков и Лейсан Сайдашева приглашают вас на свадебную церемонию.

Буквы расплываются. Земля уходит у меня из-под ног.

Глава 57

Рустам

Когда я понимаю, что мой план свернул не туда?! В тот момент, когда мы с дядей отправляемся на охоту в горы?!

Три дня выслеживаем медведя, чтобы бездарно упустить в последний момент. Я заглядываю в дядины равнодушные глаза. Заядлый охотник. Сейчас старый лис выслеживает другого зверя, а я мешаю игре.

Или это происходит раньше, когда Бегунов, нарушая все договоренности, предпринимает отчаянный шаг, подослав ко мне убийцу?

Случайность. Невозможное везение. Я остаюсь жив.

Скрываю покушение от Нияза. Ни слова не говорю Кате. Просто люблю ее в ту ночь безудержно, почти дико. Вбиваюсь всей длинной, заставляя стонать и извиваться. Она задыхается, цепляется тонкими руками за мои плечи. Заполняю ее собой снова и снова, не могу насытиться. Словно чувствую приближение разлуки.

– Ты моя, – шепчу прямо в губы, когда накрывает волна удовольствия.

Она не сопротивляется. Больше нет. Принимает, подчиняется, нежно шепчет мое имя. Сладкая моя девочка. Обожаю, как подрагивает ее тело подо мной. Золотистые завитки волос у основания шеи, темные вершины напряженных сосков и крохотные ямочки на щеках, когда улыбается.

Целюсь в косулю, но в итоге стреляю в воздух. Все пошло не так, как я планировал. Контроль уходит у меня из рук. Я еще не готов это признать, но уже чувствую холодок, бегущий по спине.

– Что происходит? – спрашиваю дядю, когда мы оба возвращаемся к охотничьему домику с пустыми руками.

– Ты про неудачную охоту или покушение, о котором мне не сказал? – произносит он равнодушным тоном.

Глупо было надеяться, что он не узнает. У дяди везде свои люди. Оправдываться теперь не имеет смысла. Он понимает почему, я так поступил, и ради кого все это затеял.

– Я думал ты умнее, Рустам. Так подставляться из-за девки. Разве этому я тебя учил? – цедит, впервые выпуская на волю эмоции. – Я обещал твоему отцу за тобой присмотреть. На смертном одре слово дал заботиться. Ради твоего будущего заключил с Бегуновым треклятый уговор, и что сделал ты?

Полез на его территорию. Слегка надавил. Я не планировал начинать против Бегунова войну, надеялся, что он уступит мне Катю, и мы разойдемся миром. Но они с Ниязом друг друга стоят. Бойцы старой закалки. Всех положат, но с места не сойдут.

– Эта девушка принадлежит мне. Я не отступлюсь, пусть назовет свою цену, – заявляю твердо.

– Он назвал, – рычит дядя. – Когда тебе чуть не выстрелили в лоб. Если ты не услышал, я озвучиваю его ответ словами.

– Я люблю ее, – раскрывая свою слабость, глухо признаюсь я.

– Знаю, – произносит он и оставляет меня в одиночестве.

Следующие три дня проходят в напряженном молчании. Нияз больше не поднимает опасную тему. Я брожу по лесу, не имея ни малейшего настроения охотиться. Словно отбываю повинность. Внутри нарастает беспокойство. Хочется вернуться домой и удостовериться, что с Катей все в порядке.

Мы возвращаемся равно через неделю. Едва телефон попадает в поле зрения сети, у меня раздается звонок.

– Буйный, ее увезли, – заставляя руки похолодеть, докладывает один из моих людей.

– Кто? – почти кричу я в трубку.

– Забрали с территории университета. Мы вели машину до самого особняка Бегунова.

Мужчина молчит, чувствую, жмется, не решаясь о чем-то сказать. Заехал бы ему сейчас с удовольствием по морде для ускорения.

– Говори уже.

– Буйный, ты еще не знаешь? – необычно глухо произносит он.

У меня от волнения сжимается сердце. Неужели, несчастье случилось с Катей?!

– Бегунова убили. Обвиняют твою женщину.

Он говорит что-то еще, но я потрясенно кладу трубку. Поворачиваю к дяде побелевшее лицо.

– Твоих рук дело? – преодолевая застрявший в горле ком, выдавливаю из себя слова.

Мужчина спокоен словно каменный истукан. Ни одна мышца не выдает напряжение.

– Он поднял руку на члена моей семьи. Ты знаешь правила, мы такое не прощаем. Что касается девчонки, она пострадала случайно. Но это даже к лучшему. Вашу связь пора прекратить.

– Это не тебе решать, – выкрикиваю я потрясенно.

– Рустам, возьми себя в руки, – холодно приказывает он, когда я сжимаю кулаки.

Ярость плещется внутри, выжигая мозг. Еще секунда и передавлю ему горло.

– Ее судьба сейчас полностью в твоих руках. Если ты не перестанешь делать глупости, ей будет хуже.

Смотрю на родственника, как будто вижу впервые.

– Что ты от меня хочешь? – выдавливаю сквозь зубы.

– Так-то лучше. Тебе пора остепениться. Завести жену и детей. Они помогут тебе стать спокойнее. Лейсан – красивая девушка и из хорошей семьи. Вы будете прекрасной парой. Почему бы вам не сыграть свадьбу? Скажем, через месяц?

– Нет. Мы знакомы давно, но я ее не люблю. Лейсан заслуживает лучшего, чем жить с мужчиной, который мечтает о другой.

– Она влюблена. Что еще нужно?! Не мне тебя учить, как сделать девушку счастливой. Родите мне внуков и можете мечтать о ком хотите.

– Я от Кати не отступлюсь, – сжимая челюсти, произношу я.

– Ну что ж. Я и не рассчитывал на легкую победу. Поживи с этим. Все хорошенько взвесь. Если не ради себя, то ради нее, прими правильное решение и оставь девушку в покое.