Текст книги "Когда нам будет сорок лет (СИ)"
Автор книги: Елена Ротман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)
Глава 23
Он не часто заезжал к сестре в парламент, ибо это огромные каменные холодные стены душили его, хотя в университете они были точно такие же, но в последних находиться хотелось как можно дольше. А тут... Тут словно кто-то высасывал из тебя душу. Еще бы сообразить где в этом году находиться ее кабинет. Гениальная и в тоже время идиотская идея.
Но впрочем сестру он обнаружил довольно быстро: сидя в своем кресле она смотрела новости соседней страны, у которой они так много переняли. Новости о ночных погромах и поджогах тревожили их, ведь достаточно и одной искры, чтобы пламя перекинулось на них. А революция в ближайшие сто лет никак не входила в планы его озабоченной сестры. Когда же они наконец-то начнут жить в облачном мире, где нет тревог и забот?
–Мы договаривались пообедать?– чуть нахмурив брови спросила княгиня. В последнюю неделю она слишком погрязла во всех этих государственных делах: тут тебе и местные выборы, перерасчет бюджета, инфляция, волнения у соседей и на сладенькое авария двух миллиардеров в зоне казино.
–Вообще-то да, – вздохнул Саша и уселся в кресло напротив стола. Ему жаль было сестру и он определенно до сих пор, кто бы что не говорил, не завидовал ей и не желал отобрать трон. Может потому что эти злые языки, в отличие от него, не слышали как будущая княгиня по ночам плачет в соседней комнате.
–Прости, прости, господи,– Анна резко начала перелистывать ежедневник в поиске еще каких-нибудь отклонений от графика. Ей немедленно нужно завести нового секретаря, жаль, что Хезер нельзя клонировать.
–Ничего, я додумался принести все с собой,– Саша аккуратно поставил на письменный стол сестры пакет с едой. -Мы давно не ели роллов.
–Да. В последний раз ими отравилась Жанна,– попыталась припомнить его сестра.
–А оказалось, что она просто беременна, – усмехнулся Саша, раскладывая еду. Они и в детстве мало проводили мало времени, поэтому став старше старались хотя бы немного сократить эту пропасть.
–Как у тебя дела на работе?– княгиня почерпнула васаби и с наслаждением ощутила его невероятную способность жечь все во рту. У ее мужа на васаби была аллергия, так что и его порция уходила к любительнице острого.
–Все мирно и спокойно, не то что у тебя,– мужчина кивнул на экраны, на котором в беззвучном режиме прокручивались новости. -Думаешь, могут перебежать к нам?
–Нет,– пожала плечами Анна. -Беспорядки происходят в столице, а мы слава богу, граничим с окраинами. Да и в наших новостях постоянно говорят об убытках из-за этих беспорядков, а ты знаешь, как жители Грепиль дорожат своими деньгами. Евреи и те ощущают конкуренцию.
–И все же?– он решил докопаться до правды, зная о маниакальной идеи сестры, что ее якобы хотят свергнуть. Как она еще не загремела в психушку?
–И все же мы немного усилили патрули в ночное время,– хитро ответила княгиня.– Совсем незаметно. Мелочь.
Саша не знал как бы он поступил в этой ситуации, и впрочем в других тоже. Хватило бы ему духа железной рукой управлять семью миллионами, если им сами руководит собственная жена?
Она никогда не умела флиртовать. И врядли этому научится. Это просто не ее, но что-то внутри требовало улыбнуться. Легко. С одобрением. Кивнуть. Просто сказать доброе слово. Акире Хаттори было и этого достаточно, так же как и ей.
Люди одного круга, с одними и теми же принципами. И оба несчастны. Они познакомились зимой двух тысячи шестнадцатого года, когда Акира перешел работать в охрану Императорского дома, точнее он следил за СМИ и их публикациями. Тощий, осунувшийся, словно брошенный щенок, после развода с женой-певицей, он настолько поник, что первые месяцы тайком ночевал в кабинете, лишь бы не возвращаться в холодную пустую квартиру. Может быть благодаря этому они и познакомились– Сора привыкла знать своих людей "в лицо".
Вопрос. Ответ. Вопрос. Вопрос. Усмешка. Улыбка. День за днем -вот так и входит в твою жизнь новый человек. Но ничего сверх не происходит и Соре не стоит волноваться. Она снова начинает рисовать, интересоваться окружающими. На ее душе было так спокойно, что этим хотелось делиться со всеми. И Акира Хаттори поддавался ее теплу, просто и как-то нелепо. Он точно смог бы стать ей настоящим другом, способным поддержать и уберечь. Но она, подталкиваемая своими внутренними сомнениями, постоянно металась. Он был для нее "недороманом". Возможно, в будущем именно его кинематографисты или писатели сделают "спасителем" бедной и несчастной императрицы Соры. И эти несвойственные ей размышления о другом мужчине ее веселили: она не впадала в уныние оттого, что сын повзрослел, ее дочь стала больше походить на Сакуру. Может последнее и к лучшему: тетка девчонки сумела взять от жизни все. Правда от внимательной и скорее подозрительной Соры не укрылась эта страшная меланхолия жизни матери близнецов.
Все были слишком далеки друг от друга и потеряны, впрочем как всегда.
–Что читаешь?– ее сын, так же как и его отец, не был приучен стучаться в дверь и входил в комнату прямо задавая вопрос.
–Новую книгу княгини,– даже не дернулась уже привыкшая Сора. Такэо подошел к ней и уселся на пол у ее ног.
–И о чем же она?– принц ни разу не брал в руки книги Анны, впрочем как и Киард, что кажется даже не догадывается.
–О том как девушка вышла замуж за американского актера,– улыбнулась женщина, погладив сына по голове. – Прожила с ним несколько лет, а он оказался серийным убийцей.
–Как мило,– закатил глаза юноша. – Книга тоже с автографом?
–Конечно,– Сора погладила его по лбу.– У нас с автором что-то похожее на соглашение.
–И специально для тебя делают перевод с английского?
–С роскранского,– поправила его мать, что получала свои книги самой первой, странная маленькая игра, что идет годами и никак не надоест. – Она как-то сказала, что на роскранском они выходят интереснее и объемнее.
–О!– усмехнулся Такэо. -Я словно слышу в твоих словах зависть, мама. А это глупо: вы у меня самая красивая, стройная леди с превосходным вкусом и манерами.
–И кто же это тебя научил льстить?– ей конечно же было приятно это слышать, хоть ее сын, любимец, всегда умел найти ключик к человеческому сердцу. Она вдруг вспомнила комментарий в своем блоге: "Наш принц слишком идеальный. Что же скрывается за этой маской?" Тогда она, поборов навязчивую идею рассказать о вспышках гнева своего сына (от кого он только это унаследовал?), ответила кратко и лаконично: "А может быть он просто хорошо воспитан?" Да, точно. Статья была о воспитании. А еще были о вере, любви и доверии в семье. О доверии. Она с легким ужасом, что холодком сковывало сердце, думала о предстоящем октябре. "Они" снова уедут в какую-нибудь богом забытую Варшаву и будут гулять по улицам и ... смотреть кино. Именно это говорил ей Куроки, и почему-то она не могла усомниться в его словах. Фотографии, чуть размытые и далекие (чтобы их не заметили), преподнесенные ей службой безопасности, дышали платонической любовью. Даже Сакура, внезапно нагрянувшая к ней, поджав губы, ожидала страсти. Но те двое лишь держались за руки. Смеялись. А это еще острее и беспощаднее полосовало и без того измученное сердце Соры.
Сакуре же казалось, что с ее братом и Анной банально что-то не так. Вот они с Сашей... Они с Сашей были вулканами, взрывались и боролись... Она скучала, с каждым новым днем накапливая в себе глупую ненависть к собственному мужу и обиду на неповинных детей, словно все вокруг были виноваты. Но точно не она.
Рока. Ее муж, был замечательным и потрясающе любящим, но чертовы воспоминания о прикосновениях Саши не давали ей покоя. Они спокойно, двумя семьями, встречались, проводили время и вот именно тогда Сакура завидовала счастью Жанны, что иногда даже на людях откровенно посмеивалась над мужем, хоть тот ей и отвечал. В них была жизнь, борьба. То, по чему Сакура невероятно соскучилась. Страсть. Именно она движет миром.
16.09.2020
У меня просто мурашки по телу от предвкушения будущей нашей встречи. Двадцать лет... В двадцать четыре я и подумать не мог, что доживу до этого знаменательного события. Братислава... Чую в следующий раз мы уедем куда-то в Преторию, а я туда не особо хочу, после того как Сора сократила наши дипломатические и волонтерские корпуса на том континенте.
Что насчет Австралии?
К слову, сейчас я пишу эту записку при свете свечей, потому что у нас снова нет света. Сора грешит на старую проводку Дворца, а я на Такэо, что недавно увлекся физикой.
Моему сыну шестнадцать... Кто бы мог подумать...
С любовью, К
А ее сыну будет тринадцать. Совсем большой. Теперь он немного стесняется ее объятий и поцелуев в щеку. Чуть протяжно ноет «Мам, я уже взрослый!» Легко вырывается, вызывая лишь улыбку родителей. Ее маленький добрый мирок, которой она, как ей казалось, вполне заслужила. Лишь ее отношения с Куроки, словно холодная безмолвная тень, иногда появлялась у окна и тревожила Виктора.
Еще ее мужа удивляло то, с каким спокойствием она читала статьи бульварной прессы о его любовном прошлом. Она знала правдивую сторону, усмехалась при прочтении и даже в тихую связывалась с его бывшими, дабы приструнить их иногда лживый язык. И единственное что он слышал от жены были шутки и подколы. Она свято была уверена в своей власти над ним. Лишь однажды, кажется спустя неделю после празднования нового года, она стоя на кухне в одной ночнушке в тихую отрезала себе торт. И именно в тот момент она будет застукана своим женихом и заведет откровенный разговор, из которого как всегда выйдет с высокоподнятой головой.
–Мне все равно что там было у тебя в прошлом. Меня будут волновать лишь твои романы после свадьбы,– нож в ее руке звонко соприкоснулся со столешницей, отрезав новый кусок. И он верил. Верил, что она не спала с Куроки, с того дня как объявила его своим избранником; лишь он, старше ее на десять лет, стал единственным и неповторимым "принцем на белом коне".
Но ведь всегда есть эмоциональная сторона, не поддающаяся жесткому контролю. Виктор со своими пассиями расставался всегда друзьями. А после того как он стал князем -консоротом все стало намного хуже: он был впечатлен пронырливостью некоторых журналистов и продажностью его бывших любовниц. Но Анна была словно кремень: ее собственный отчет начался с апреля двухтысячи четвертого, а прошлое... Все свои, да и его, прошлые похождения она запирала в своих дневниках и никому не раскрывала. Иногда ей казалось, что чем меньше мы распространяемся о своей любви, тем дольше она длится. Хотя, когда ей исполнилось двадцать четыре, она будто околдованная стала замечать Виктора. Глупо и по-детски, как казалось ей, она могла минутами рассматривать его, пока он того не замечал, быть ближе. Сейчас, спустя года, она смогла осознать, что в какой-то миг она поняла, что просто влюбилась в этого человека. И ей стало страшно. Виктор не был таким далеким, как Куроки, он мог заметить все ее ошибки, и тут она начала его немного стесняться. Пару раз покраснела... Может быть именно в ту минуту она поняла, что у них с Куроки такого не было. Словно птицы в небе. Тут же все было по-другому. Ново, неизведанно и так близко. Со временем все измяняет смысл и восприятие.
Помнится она с матерью перемеряла кучу платьев дабы выглядеть потрясающей. Натянула на себя утягивающее белье, под хмурым взглядом Хезер, в то время отвечавшей только за нее. И усмиряла сердце, когда увидела в толпе Виктора. Раньше-то все было по-другому: она не планировала их встреч, не думала что одеть, что сказать, как не опростоволосится. А тут... Чуть ли не грандиозный план, который подарил ей столько последующих минут счастья. Сделав первый шаг, она не корила себя за это, как в прошлом, наоборот– благодарила судьбу и тот выпитый залпом бакал шампанского.
В глубине души она не была уверена, что они с Куроки смогли бы вынести, все то, что вынесли они с Виктором. Ее потрясающим, умным мужем, что страдал из-за своей неразумной жены, не дающей ни себе, ни ему покоя.
Уже минут пятнадцать они сидели друг напротив друга. То и дело открывая и захлопывая рты.
–Черт,– тряхнув головой Куроки, протянул руку к чашке кофе. Они сидели в миленьком уютном кафе, расположенном на первом этаже их отеля.
–Мда,– Анна немного криво улыбнулась. -В прошлый раз мы хотя бы подкалывали друг друга насчет звонков...
–Я могу подколоть тебя начет того телохранителя, что провожал тебя до стойки регистрации.
–Ты очень мил,– фыркнула княгиня.– У нас снова религиозные войны, да и здоровье мое в последнее время желает лучшего.
–Почему ты не говорила?– ну, вот вместо того, чтобы как и девятнадцать лет назад задирать ее, он возмущался и был немного испуган. -Можно было просто позвонить.
–Ничего страшного,– сердито отмахнулась Анна. -У меня в семье два неугомонных ребенка, таскающих заразу, а еще и Виктор со своей бесконечной волонтерской программой, мама почти живущая в приютах, Саша, что преподает. Не говоря уж о прислуге и парламенте. Одна Жанна занимается исключительно бумагами...
Куроки улыбнулся. Ему нравилось, что она наконец-то ожила, хотя бы на секунду отбросив свои тревоги. Это их маленький заслуженный отпуск. Он его заслужил.
–И как поездки Виктора?– искренне поинтересовался мужчина, инстинктивно вспоминая последнее газетное фото князя-консорта. Признаться, для своих пятидесяти он выглядел словно бог. Знал бы он, что Анна посмеивалась над собственным мужем, ласково именуя его "Чудом Голливуда". Вот только Виктор, в отличие от жены, не убирал свои морщины косметическим и пластическим путем.
–В этот раз он умудрился подхватить дизентерию в Малайзии, но ЮНИСЕФ от него в полном восторге,– усмехнулась женщина, отпив свой свежевыжатый вишневый сок. -Он хотел чтобы я с ним поехала, но тут так удачно подвернулся день рождения Киарда и наш с тобой юбилей, что он просто не мог сопротивляться.
–Тебе повезло с ним,– в его голосе все же прозвучала нотка грусти, что он не смог сдержать. Он с Сорой очень редко подшучивали друг над другом, теперь казались ему чопорными.
Они еще долго разговаривали, сидя в этом кафе-ресторанчике, а после милого ужина при свечах, привычно и чинно, отправились в свой двухместный раздельный номер.
–И тогда я передал бумаги Сакуре,– смеясь закончил историю Куроки. Он стоял с бокалом шампанского в руке и изображал свою яркую сестрицу. Анна, у которой болели щеки от смеха, сидела перед ним на диванчике и старалась аплодировать.
–Ты жесток,– без доли упрека произнесла она, встав и подойдя к нему. Женщина положила свои руки ему на плечи и едва качнулась в сторону, намекнув на танец. Куроки поставив бокал на столик, приобнял ее за талию. И чуть прижал к себе. Тихо мурлыкав медленную мелодию Анна прижалась к его щеке и поцеловала. Дольше чем обычно и так искушенно. Куроки же улыбнулся уголком губ и приподнял ее над полом, так чтобы их глаза оказались на одном уровне.
–Мы будем спать в разных спальнях.
–Понятно,– одобряюще произнесла Анна и вновь поцеловала его в щеку, но уже более кротко. -Это и не обсуждается.
–Теперь моя очередь,– он начал напевать одну из своих любимых песен Стинга, за которого его так ругала мать. И за полночь они решили разойтись: на следующий день у них была долгая и длинная экскурсия, а еще позвонил обиженный Киард, которого снова обделили печеньем.
–Он невероятно похож на отца,– улыбнулся Куроки, расстегивая манжеты на рубашке и направляясь в свою спальню.
–Да. Знаешь,– окликнула его Анна, словно собравшись с духом. -Когда "нам" будет сорок лет, я напишу книгу и опубликую ее. О нас.
Эта мысль давно ее не покидала, постоянно вертелась на языке и просилась на свободу.
–Зачем? -устало спросил мужчина, облокотившись о дверной косяк и наконец посмотрев на нее.
–Я не знаю,– неуверенно пожала плечами княгиня. -Чтобы дать "нам" шанс? Не знаю... Там... Не бойся там все будет происходить в придуманном мире, никто не сможет провести параллель. Просто... Кэмерон говорит, что я стараюсь уйти от реальности...
–Все хорошо,– заметив, что она начала еще сильнее волноваться он подошел к ней и обнял. -Если ты так хочешь -пиши. Но за двадцать лет много может измениться. Мы можем снова поругаться, а ты уж извини, но я не хочу чтобы моего персонажа сбила машина.
–Поверь, его насмерть загрызут хомяки,– засмеялась она, уткнувшись ему в плечо.
–Терпеть их не могу,– Куроки отстранился и посмотрел на ее лицо. -А Хикари просто умоляет купить ей это чудовище. Кошмар.
Он легко поцеловал ее в лоб и убрал выбившуюся прядь обратно в прическу.
–Странные мы люди,– прошептала княгиня.
–Иными быть скучно,– он щелкнул ее по носу и что-то насвистывая оставил свою "половинку" один на один с размышлениями.
Даже она не думала, что их встреча будет проходить так. Они напоминали ей людей, что на грани развода, осторожно пытаются по осколкам собрать разбитый брак. Она хотела... Да не известно. Но важно, что она напоминала себе собаку на сене. Ни себе, ни ему, ни людям.
Как всегда в ее жизни. И это временами раздражало ее до слез.
Во вторую ночь их мнимого отпуска ей не спалось: то становилось душно, то мерзли ноги и постоянно хотелось перекусить. Она проматывала в голове прошедший чудесный день и вслушивалась в легких храп, доносившийся из другой комнаты.
Анна раскрыла свой ежедневник и машинально начала разрисовывать узорами верхние поля страницы. Ей это помогало размышлять, именно так рождались детали ее романов, описание героев и зарисовки сцен. Сколько неисполненных идей таились на листах ее многочисленных ежедневников, сложенных на книжной полке, рядом с любимыми романами Сесилии Ахерн.
Сейчас она закусив губу всматривалась в свой рисунок, боясь начать.
"И она выбрала того, что безоговорочно любил ее, относился к ней как подобает и хотел быть с ней каждый божий день. Внезапно решив для себя, что ее первая любовь не стала эпической истории любви. Все что у нее было -отговорки. Взрослое и мудрое суждение и выбор отнюдь не мешали ей погружаться в свои яркие мечтательные миры."
Анна усмехнулась написанному, но поставив дату и время, закрыла дневник. Лучше уж она посмотрит какой-нибудь старый– добрый фильм.
–Ты обещала, что мы посетим эту выставку,– Куроки тянул ее за руку, хоть она и не особо упиралась.
–У меня ноги болят после вчерашнего,– начала ныть Анна, заходя в картинную галерею. Признаться, она никогда не была фанатом живописи и классической музыки, но статус обязывал.
–После вчерашнего,– передразнил ее мужчина. -У нас осталось всего два дня, а ты тут ноешь.
Княгиня улыбнулась и чуть ткнула его в плечо.
Вчера они долго бродили по ночным улицам города, вспоминая прошлые поездки. Это было волшебно. А еще... Еще она почувствовала как ее сердце увеличивается в размере, когда она рядом с ним. Заполняет всю грудную клетку и не дает спокойно вздохнуть. Единственное, что в тот момент могло спасти ее -это касание его руки, естественное и даже мимолетное, убирающее ресничку с ее щеки, щелкает по носу, теребит запястье. Еще два дня и они снова запрут свои чувства и будут жить, радуясь и плача. Жить, научившись контролировать себя. И это, по их негласному мнению, правильно. Вот только это лишь им казалось, легким путем, который на самом деле все больше опутывал их. Но то что началось двадцать лет назад уже не остановить.
Куроки обернулся к ней и что-то сказал, но она не слушала: в ушах шумело и словно били барабаны, тонущего в адреналине сердца.
Глубоко вдохнув через нос Анна улыбнулась спутнику и покрепче сжала его руку. Сорок лет, а она ведет себя как подросток. Но она... Счастлива. Интересно, а он?
25.12.2020
Императорская семья от всего сердца поздравляет Вас с Рождеством и Новым годом!
Давно у нее не было столь «масштабной» головной боли, что сковывала даже челюсть. Ощущения были, словно она на глубине в океане, обязательно с мутной водой. Она уже научилась контролировать свою злобу и не срывалась на окружающих. Но в комнате была все та же полутемень и тишина. Есть то, что не меняется никогда.
Киард без стука и осторожно зашел в спальню родителей, где отдыхала его мать. Тринадцатилетний мальчик забрался к ней в постель и свернулся калачиком у правого бока, следя за размеренным дыханием матери.
–Почему ты не с друзьями?– спросила та, не открывая глаза. Даже с этой ужасной головной болью она чувствовала радость от того, что сын решил провести с ней время, как от такой нежности и счастья щемило в сердце.
–Я хотел побыть с тобой. Ты грустишь, когда болеешь и никто тебя не веселит,– Киард растянулся вдоль ее тела и взял за руку. Анна же повернулась на бок к нему лицом. Знал бы он, как она боялась однажды услышать из его уст " ты никогда не любила меня", ее страшило это сильнее, чем все восстания вместе взятые.
–Спасибо, милый,– княгиня провела рукой по его щеке, стараясь не заплакать, ведь почему-то каждый раз находясь рядом с ним она чувствовала себя виноватой. И это после стольких разговоров с мужем, психологом, Кэмерон и священником. Может ей просто нравилось себя уничижать? Похоже на психическое заболевание. Ну, уж нет! В семье у них будет только одна ненормальная – Жанна.
–Я не хочу, чтобы ты грустила, ведь ты самая лучшая,– мальчик поцеловал ее в щеку и прижался сильнее. Он часто скучал по ней, тосковал вечерами, хоть и с папой весело, как и с бабушкой, тетей и дядей. Но мамы иногда сильно не хватало, хотя она и звонила ему каждый день, когда была свободна, проводила с ним время. Папа говорил, что она так же сильно скучает по нему и от этого болеет. Она любит его, это точно и никогда не кричит. Он счастливчик. У некоторых нет своей мамы. Но все же временами ее не хватало и виновата в этом была только ее работа.
–Я так сильно тебя люблю, если бы ты знал,– прошептала Анна, понимая что погружается в дрему из-за очередных лекарств. Мальчик чуть сильнее сжал ее за руку.– И папа. Господи, как он тебя обожает.
Киард ощутил, что она уснула и решил не будить ее, наслаждаясь тишиной, и то что разделяли ее вдвоем. Мальчик улегся поудобнее, стараясь не тревожить мать. Она у него хорошая, добрая и красивая. Все ее любят и хотят поздороваться, не дают спокойно пройти. Да, она редко отводит его в школу– он учится в самой близкой общественной школе. Там говорят, что благодаря ему школа стала лучше, вот только он не понимает почему. А еще мама не ходит на родительское собрание, впрочем, как и папа. На собрания ходили либо Жанна, которую это веселило, либо бабушка, что умудрялась возвращаться с цветами. Люди почему-то не особо любят тетю, хотя она тоже замечательная и умная. Киард любил свою тетю, что часто брала его с собой в город, относилась к нему как к простому мальчику, ругала его, смеялась с ним и не стеснялась в выражениях. С кузиной Грейс она была совершенно другая. У нее сразу появлялись рамки. Киард считал, что взрослые странные люди, что постоянно меняются. Сегодня они любят, а завтра нет, то они открыто плачут, то скрывают от других слезы. Он наверное еще слишком мал, чтобы понять это.
31.12.2020
Княжеская семья Полиньяк поздравляет Вас с Новым годом!
-Такэо в этом году семнадцать и он собирается поступать в университет, юный гений,– Сакура посмотрела в окно, за которым как и десять лет назад пушистый белый снег покрывал округу пригорода. Она вместе с детьми и мужем решила отдохнуть от жизни столицы, на самом деле пытались спасти свой брак. -Моим детям девять, твоему скоро восемь, а еще мне будет тридцать семь и кажется у меня начался кризис.
–Снова срываешься на Рока?– малу гостиную заполнил насмешливый голос Саши, что сидел в своем университетском кабинете и разговаривал с ней по видеосвязи. -Ты правильно поступила, решившись приехать сюда вместе с семьей. Вам просто нужно отдохнуть и поговорить.
–О чем поговорить?– чуть повысив голос спросила женщина, что до сих пор не могла понять почему ее настроение так часто меняется. -Вчера Морио сломал дорогущий макет мужа, а тот даже не отлупил его. А Джин! Джин решила стать певицей.
–Дети– это наше отражение и надежды,– примирительно произнес Александр. -Грейс вся в Жанну, изображает из себя правозащитнику, неделю назад решила стать вегетарианкой.
–И как?
–Два дня, а потом Хезер застукала ее ночью поедающей яичницу с беконом. А еще Киард заявил, что не хочет быть католиком и все это навязывание веры ущемляет его права.
–Ого, -Сакура на секунду отвлеклась от своих проблем. -Никогда бы не подумала. У вас же только Жанна атеистка. Это она его надоумила?
–Если бы,– вздохнул Саша. -У нас все еще религиозные волнения. Источники извне, но на столько яростные, что Ане пришлось оставить лишь один тип казни, провести референдум. Они критикуют ее политику относительно мусульманства. Им постоянно что-то не нравится и это волнует народ. Я жду... Боюсь как бы не начали намекать, что княжеская семья вовсе не княжеская. Такое было, когда Альберт сообщил, что не может иметь детей и наследницей будет Аня. Но они улеглись... Она ведь столько вложила в эту страну. Грепиль стало ей роднее Белкраны.
–Все будет хорошо, -тихо произнесла Сакура. Ей так хотелось дотронуться до его плеча, поцеловать в висок и забыться.
В окно попал снежок, нечаянно запущенный не в ту сторону. Сакура встрепенулась и слабо улыбнулась: за окном ее муж играл с детьми, все было, так как она мечтала.
–Все будет хорошо, -повторила женщина. -Я пойду, Саш, поиграю с детьми.
–И правильно,– улыбнулся Александр, завершив связь и оставив ее наедине со своими мыслями.
Она украдкой посмотрела на Хезер, что отчитывала новую прислугу, совершенно не замечая княгиню. Хезер. Королева Дворца. Человек, что мог контролировать всех и вся. А еще спустя все годы Анна наконец-то поняла, кем для нее была Хезер. Другом. Настоящим другом, с которым она не была связанная кровной или романтической связью. Именно она по-женски, трепетно и открыто поддерживала ее в одни из самых темных часов. Но самое главное она была с ней в тот момент, когда даже Виктор, сильный любящий Виктор не смог помочь. Даже от одной мысли о том дне у нее нехорошо тянет на сердце.
Это был час, как они с мужем вернулись из больницы. Виктор оставил ее одну лежать в постели и смотреть не видящим взглядом, полным слез, в потолок. Она до сих пор не могла поверить, что это случилось именно с ней, ведь она была так осторожна. Так хотела этого ребенка Они уже любили его. Ее. Мир для княгини перестал существовать после тех режущих сердце и душу слов врача. Она даже не услышала, что сказал Виктор, уходя пять минут назад. Или это было час назад? И как он? Что чувствует? Разочарован? Обижен? Раздирает ли его та боль, что мучает ее? Гнев? Чувствует ли он ту ненависть к себе, что испытывает она?
–Ваше Святейшество,– в комнату с легким еле слышным стуком зашла Хезер, плотно закрыв за собой дверь. Анна, что была приподнята подушками, даже не повернулась к ней голову. Господи, ее тошнило от самой себя.
–Хезер,– сумела она лишь произнести, прежде чем слезы предательски снова навернулись на глаза. Она не сможет. Не вынесет этой боли.
–Тише, милая, тише, -женщина. Скинув обувь, забралась к ней в постель и погладила по голове своей холодной бледной рукой. Она посмела переступить черту, и не могла винить себя за этой, зная, что нужна своей подопечной, сколько бы той не было лет. Правила подождут. Хезер забрала из почти застывших рук княгини подушку, что та инстинктивно держала, как ребенка. Хезер приняла ее в свои объятья, они с дочерью так оплакивали первую любовь, а тут ... Тут ужаснее.
–Почему? Почему я?– Анна задавала вопросы, на которые ни у кого не было ответов. Эта несправедливость разрывала ее, злила и рождала ненависть к людям, что не дорожили своим даром. Ей хотелось растерзать их, уничтожить, хоть как-то унять свою боль, злобу на несовершенность человеческого тела.
–Все будет хорошо,– машинально произнесла Хезер эту довольно лживую фразу. Она все еще держала ее в объятьях, касаясь подбородком макушки княгини. Господи, как она ненавидела свою беспомощность. -Полечитесь, попробуете еще.
–Нет. Они сказали, что я не могу иметь детей,– прошептала Анна, прекратив закусывать губу до крови. С Хезер было легко: не нужно было притворяться или бояться покалечить чьи-то чувства. Та как всегда сможет все собрать, расставить по полочкам, найти решение и дать надежду. Ведь это Хезер. Чертова всемогущая великолепная Хезер. Как же все эти годы она хотела быть хотя бы каплю быть похожей на нее.
–Мне жаль,– женщина тяжело вздохнула, стараясь не дрожать всем телом. Все кончено: у их княжества единственный наследник, за которым будет ходить призрак умершего ребенка. Во всяком случае, в глазах матери.
–Это была девочка,– словно прочитав ее мысли, произнесла Анна и сильнее прижалась, спрятав красное от слез лицо. От чего она не позволяла себе такого с родной матерью? А тут человек, что просто получает зарплату за это. Может Хезер на самом деле ненавидит ее?
–Девочка,– зачарованно вторила женщина, чувствуя, как и на ее глаза наворачиваются непрошенные слезы, а в носу начинает предательски щипать. Девочка. Долгожданная уже любимая девочка. Юная княжна, что всех бы покорила. Шмыгнув носом, Хезер поцеловала Анну в макушку, уже не думая о правилах. В конце концов она почти вырастила княгиню.
–Они сразу привели психолога,– продолжила жаловаться Анна, не отнимая головы от туловища Хезер.– Начали нести чушь о суррогатном материнстве, усыновлении. Виктор выгнал их.
–Он правильно сделал,– поддержала князя-консорта женщина, удивляясь такой бестактности и глупости персонала больницы. Господи, как она все вынесла там?
–Я ничего не хочу. Я должна была родить сама. Ничего не желаю слышать об усыновлении,– Анна немного отодвинулась и посмотрела на женщину в поиске единомышленника. -Он должен был быть только моим.
–Я понимаю,– Хезер слабо, чуть обнадеживающе улыбнулась, той горькой улыбкой, полной сострадания. Она уже сделала себе заметки в голове поговорить с князем-консортом и вдовствующей княгиней Марией. Она сделает это для своей бывшей подопечной, ведь кажется она все-таки после стольких лет любит ее как дочь, со всеми причудами незримой линей власти.
–За что мне это?– Анна снова задала вопрос без ответа, и чуть успокоившись, закрыла глаза, погружаясь в царство Морфея на радость Хезер. Им всем нужно было отдохнуть: завтра привезут тело ребенка для похорон и наступит второй день среди череды серых бескрайних и полных хандры дней оплакивания утраты.
12.03.2021
....Тебе не кажется, что ваш сын еще мал, чтобы поступать в университет?
Я понимаю, что он умница и закончил школу раньше, но в вашей же стране это не принято.
Ты не думаешь, что ему будет через чур трудно адаптироваться к новым правилам и людям. А друзья?
