355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Елена Ромашова » Sabbatum. Химеры » Текст книги (страница 7)
Sabbatum. Химеры
  • Текст добавлен: 31 октября 2020, 19:30

Текст книги "Sabbatum. Химеры"


Автор книги: Елена Ромашова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Ты знаешь, что это излюбленное заклинание Химер?

– И к чему ты это мне сказал? Думаешь, мой учитель был Химерой?

– Нет. Я к тому, что ты должна знать этот факт. Чтобы не было неожиданностью в бою.

– Для тебя, похоже, было неожиданным. – Она смеется, гордо задирая подбородок и показывая изящную тонкую шею. – Даже контрзаклятие не использовал.

Я присаживаюсь на корточки возле нее, аккуратно подобрав брюки, хотя меня уже изрядно помяло в бою.

– Запомни, Деннард, у Тьмы Египетской нет контрзаклятия. На то она и Тьма.

Кристен выслушивает с яростным блеском в глазах и соблазнительной улыбкой. Почему-то у меня проходит аналогия с Химерой. Она больше похожа на них, чем на Инквизиторов. Как вообще Деннард попала на нашу сторону? Хотя Стефан тоже почти был Химерой. Однако судьба уготовила для него другое развитие сюжета. Может, с Кристен так же? Вполне.

– А можно вопрос? – после недолгой паузы она соблазнительно улыбается. Я тоже начинаю улыбаться в ответ. Хотя уверен: мы оба готовы придушить друг друга, несмотря на показное дружелюбие и некое подобие флирта.

– Я весь во внимании.

– Она была красивая? – Увидев, что я не понимаю, поясняет: – Мелани была красивая?

Словно нож всадила в сердце. Почему «была»? Что ее так зациклило на этой теме? Кажется, Деннард, как хищница, почувствовала мою слабость, мою рану, и теперь будет постоянно наносить по ней удары. Ну что же…

Я медленно наклоняюсь, будто хочу поцеловать ее, чувствуя, как девушка от ожидания замерла на вдохе. Так и есть! Влюблена по уши. А делать этого не стоит! Вот тебе первый урок: не тронь тему Мелани. Я оглядываю ее лицо, будто любуюсь, останавливая взгляд на приоткрытых губах, и произношу.

– Красивая ли она? Очень. Ты и рядом с ней не стояла.

Теперь смотрю в ее глаза, не скрывая презрения и ненависти. В ответ получаю то же самое, только приправленное женской обидой.

Я встаю и теперь смотрю на нее с высоты своего роста. Она униженно отводит взгляд в сторону.

– У тебя силковое заклинание слабое. Вязь тугая, хорошая, но неровная, покрытие состоит из пары энергетических нитей. Твоя задача на сегодня: сплести мне сильное, тугое, чтобы было хотя бы пять нитей. Минимум. Проверю после обеда.

После чего ухожу из спортзала, прихватив свой пиджак. Ощущения в душе дрянные, будто там наследили. Нужна чистка. Срочно. Поэтому направляюсь на плавучий дом, перечитывать Уайльда.

– Показывай.

Мы только что из столовой. Не дело, конечно же, проверять силки на сытый желудок, но ничего не поделаешь. Кристен замкнута и холодна. От нее просто исходят волны отчуждения и неприязни ко мне. Все-таки я унизил девушку, обидел. Пришло время извиняться. Иначе она мне точно свернет шею, если предоставится такой случай: ведь от любви до ненависти один шаг. И я сам подтолкнул ее к этому.

Деннард молча и без вопросов становится напротив и кидает в меня силки. Коробка раскрывается, и мощное захватывающее заклинание обрушивается на меня, сбивая с ног так, что отлетаю на пару метров, после чего меня «приклеивает» к стене зала. Тугая вязь давит на тело и грудную клетку. Очень мощно! Не то что пошевелиться не могу, даже просто пребывание в силках отдается болью. Я, морщась, пытаюсь сосчитать сколько энергетических нитей на мне…

Пять. Всего пять. Мало. Зато очень сильные! Не нити, а настоящие стальные канаты. И все равно есть брешь, где рука. Но уже протиснуть пальцы к ней непросто – дико больно.

– Отпускай, – я стараюсь не заныть и не закричать от боли. И Деннард разрушает силковое заклинание, из которого падаю на пол с двухметровой высоты.

– Отлично! Лучше, чем с утра. Хотя недочеты есть. Но за счет тугости заклинания ты их перекрыла.

Я растираю ноги: им больше всего досталось от силков, сейчас мышцы болезненно ноют после давления ловушки. Девушка кивает в знак благодарности за похвалу, отводя глаза, в которых читается обида на меня.

– Кристен. – Моя ученица оборачивается и вызывающе смотрит в глаза. – Я хочу извиниться за свои действия с утра. Понимаю, что не должен был играть на твоих чувствах. Но и ты должна знать: тема «я и Мелани» – очень личная. И со всеми подряд я на нее болтать не буду.

– Я так и поняла, – Кристен говорит тихо и опускает взгляд. Видно, что она смиряет свою гордыню. – А нельзя было сразу это сказать?

– Нельзя. Тогда бы ты не поняла, что это личное.

И снова голубые глаза Деннард гневно блестят, пока девушка не замечает, что я улыбаюсь, специально спровоцировав ее.

– Может, и хорошо, что она ушла от тебя!

– Почему?

– Ты грубо себя ведешь с девушками.

Я хмыкаю. А она права, если вспомнить, как вел себя с Мелани в самом начале нашего знакомства. Обзывал чудовищем, публично унижал, всячески игнорировал и не доверял. Зато потом влюбился так, что и минуты не мог без нее. Сейчас сам удивляюсь своей выдержке. Хотя понимаю, что это ненадолго. Тяжело бороться с самим собой.

– Она была твоей девушкой? – продолжает Деннард. Да что с этой девицей не так? Одного урока ей было мало?

Я поворачиваюсь и вижу, что она серьезно интересуется, не для издевок. Поразмыслив, решаю снова не отвечать. Меньше знает – крепче спит.

Именно в этот момент я почувствовал Мелани: прекрасное забытое чувство ее энергии. Когда-то я искал ее по зову крови: мягкая нежная магия клубилась вокруг меня и помогала найти. Но в этот раз после нежного всполоха магия Мел в моей крови обрушивается подобно волне – резко, оглушающе, удушающе.

Удар ее энергией приходится в солнечное сплетение, и я сгибаюсь пополам, пытаясь вдохнуть. Я даже увидел Мелани, стоящую за спиной удивленной, ничего не понимающей Кристен.

Любимая просто смотрела на меня своими голубыми глазами, осколками неба; мгновение – и в области сердца проносится невероятная боль, сжимающая мышцы, словно от тока, так что невольно с вскриком хватаюсь за грудь. Мелани уже нет, исчезла.

– Рэй! Тебе плохо? – Кристен подлетает ко мне, заботливо подставляя руку, чтобы я оперся. Пытаюсь сконцентрироваться и понять, что произошло. Мел… Мелани, милая, что случилось?

– Кристен, посмотри, чтобы я вернулся в тело! Следи за моим пульсом. Если начнет замедляться, буди меня!

– Да что случилось-то?! – восклицает она, наблюдая, как я стремительно кидаю пиджак на пол, а сам ложусь на него, как на одеяло. Снимаю часы и кладу Деннард в руку.

– Кажется, она открыла мне сознание…

– Она? Кто?

Но я уже бормочу заклинание, чтобы уйти из тела. И вот толчок – выход. Легкость. Парение. Я обращаюсь ко Вселенной: показать мне Мелани, и Она откликается. Переношусь в незнакомое узкое помещение, где происходит какая-то непонятная мне возня. Ужас накрывает, как только понимаю, кто эти люди и что происходит.

– Давай, дыши! Аня, дыши!

На полу лежит бездыханная Мелани, возле нее на карточках сидят Савов и Кевин и пытаются реанимировать ее: Кевин делает искусственное дыхание, Савов посылает разряды тока в ее сердце. Сестра Мелани в истерике звонит по телефону в скорую: «Девушка. Не дышит! Удар током. Приезжайте!»

Но самое страшное, что душа Мелани стоит со мной рядом и наблюдает.

– Ты что здесь делаешь? – кричу я на нее, ощущая страх от происходящего.

– Рэй! – Мелани замечает меня и улыбается самой обворожительной улыбкой. Она вся лучится любовью ко мне.

Но не сейчас! Не сейчас! Боже!

– Мелани! Возвращайся!

Если бы я был в теле, то меня колотило бы от кошмара, а так я испытываю лишь отчаяние, горе и панику.

– ВОЗВРАЩАЙСЯ В ТЕЛО! Ты должна жить!

– Рэй! Но Знак не проявлялся… – бормочет она в недоумении, уставившись на свое распластанное тело, и я замечаю, что ее рука вся в крови. О, Боже! Она догадалась, что дар заблокирован и испытывала себя на регенерацию!

ЧТО Я НАДЕЛАЛ!

Пытаюсь справиться с отчаяньем и уговорить ее.

– Милая, пожалуйста, иди в тело. Знак вернется! Тебе нельзя так долго находиться вне тела!

Я умоляю ее, но она продолжает смотреть на саму себя. А время идет на секунды! Если не вернется, то я ее потеряю навсегда.

– Я заблокировал твой Знак. Не хотел, чтобы ты стала Инициированной, а оставалась Смертной. Прости меня!

Она поворачивается ко мне и смотрит своими пронзительными голубыми глазами. Из-за усиливающегося свечения, которое предвещает уход души из мира, Мелани стала подобна ангелу. Она и есть ангел!

– Мелани, иди в тело, пожалуйста! Умоляю…

И она плавно скользит к себе и возвращается. Облегчение и радость волной накрывают меня. Я вижу, как девушка с шумным вздохом приходит в сознание, часто дыша и превозмогая боль, как она невидящим взором смотрит в потолок, пытаясь осознать, где она и что произошло. Вижу, как Савов заботливо приподнимает ее, чтобы посадить, как Варвара, вся в слезах, кидается к сестре, а бледный Кевин дрожащими руками ерошит свои волосы, пытаясь отойти от пережитого ужаса.

– Рэй… – Мелани одними губами произносит мое имя, переводя взгляд туда, где я стою, но знаю, что сейчас не видит меня. Я же пытаюсь прийти в себя от страха, ощущая, как горькое разочарование поднимается в душе от того, что не могу ощутить ее живьем. Почувствовать снова любимый запах тела, ощутить мягкость волос и нежность кожи, почувствовать вкус поцелуя, обнять и сказать, что все будет хорошо…

– Я люблю тебя, – знаю, что не слышит, но я должен это сказать. Все сказанное – материально. Вселенная никогда не пропускает ни одного слова. Надеюсь, Она нас соединит в жизни, а не в смерти. Я еще не готов отпустить Мелани к ангелам.

Возвращение сразу обрушилось осязанием своего тяжелого тела с проступающими от силков синяками. Очнулся я на холодном полу в спортзале. Рядом сидела сосредоточенная Деннард, державшая руку на моем пульсе и отсчитывающая по моим же часам.

Она обернулась, и я увидел испуг в ее глазах. Она явно не понимала, что произошло, но сдерживалась от многочисленных вопросов. Лишь скупое:

– Ну, как?

Я не знаю, что ответить. На ум только приходит: «Хорошо. Теперь все хорошо».

Светлое будущее

– Здравствуй, – он протягивает свою изящную руку для крепкого рукопожатия. – Чай? Кофе? Что-нибудь покрепче?

Его бровь игриво вопросительно выгибается: Темный намекает, что в последний раз я напился до чертиков, так что закончил вечер в постели с двумя стриптизершами. Хотя тогда не собирался пить и заявлял ему об этом.

– Нет, Джеймс. Только кофе.

Джеймс Морган щелкает пальцами, и в комнату заходит Прислужница, потупив взор. Отмечаю, что у девушки обалденно красивые длинные ноги.

– Лена, сделайте нам кофе, – Джеймс переходит на русский. В его исполнении этот язык звучит рычаще, по-звериному.

– Вам какой?

– Мне эспрессо. А тебе, Виктор?

– Двойной эспрессо.

Девушка кивает и уходит.

– Ну? Как там Анна?

Моя заноза, головная боль последних лет выкинула, как всегда, номер!

– В больнице. Ее там задержат на несколько дней. Наш отъезд придется отложить…

Черт! Торчать еще несколько дней в Москве.

– Ничего. Выжми по максимуму пользы из ее положения: ухаживай, посещай. Девушки очень ценят внимание.

В этот момент вошла Прислужница Лена, снова сверкая своими острыми коленками. Соблазнительная штучка! Горячая.

Подавая кофе, она словно случайно заглянула в глаза, кокетливо улыбаясь легким изгибом губ; в ее карих глазах читалось отсутствие души. Думаю, стоит на нее обратить внимание, раз сама девочка не прочь! Давно у меня не было горячего секса.

– Не стоит. Все-таки иногда воздержание – полезная штука, – произносит Джеймс, как только за Прислужницей закрывается дверь. – Лучше потрать силы на свою невесту. Уверен, скоро награда за ней не постоит, если будешь стараться.

– Она изменилась, Джеймс. Все сохнет по Оденкирку. Не знаю, как выбить из нее эту дурь…

– Я тебе сказал как. Твоя задача слушаться Психолога и делать, что он сказал, – Джеймс говорит таким тоном, чтобы я понял: эта тема ему наскучила и раздражает.

– А Кукольник?

– Кукольник работает не с Анной. У него другие задания.

Я не понимаю одержимость Моргана: человек рвется к власти, притом маниакально, не чувствуя преград и страха.

– Зачем вам Саббат? Он же неинтересен…

– Мне нужно понять, насколько они в курсе наших планов. Да и Кукольник помогает тебе с Анной. Ты должен вернуть свое влияние над девушкой, – он берет двумя пальцами печенье и разламывает его, одну половинку кидает в рот. – К тому же там Реджина…

Он исступленно ломает оставшееся печенье ногтем, смотря, как оно превращается в крошево. Я никак не могу понять, что чувствует Морган к этой седой стерве: ненависть или любовь? Наверное, сам не может разобраться.

Именно в этот момент кратко стучатся в кабинет. Джеймс тут же расцветает улыбкой. В кабинет не входит, а вплывает, покачивая бедрами, Марго. Следом за ней – ее сестра, глава клана Воронов, Наталия. Я, по правилам этикета, встаю, наблюдая, как женщины проходят и разбивают сугубо мужскую компанию.

Маргарита подходит к Джеймсу и нежно обнимает, шепча на ухо какие-то сладкие слова, отчего довольный Морган начинает противно хихикать. Наталия грациозно присаживается на стул, никого и ничего не замечая вокруг, щелчком пальцев подзывает Прислужницу и приказывает принести чай с бергамотом и клубнику в шоколаде.

– Здравствуйте, – я здороваюсь с дамами лишь тогда, когда Марго замечает меня. Два цепких взгляда оценивающе пронзают меня. Наталия улыбается лишь уголками губ, но выражение лица говорит не о дружелюбии, так смотрят на жертву, когда та попадает в лапы хищника. Младшая сестра Маргариты славится своими извращенными садистскими методами.

– Виктор! Рада видеть тебя. Я только что от Анюты, – Марго восклицает так, будто встреча со мной – праздник для нее.

– И как она?

– Все лучше и лучше. Уже не выглядит умирающей.

Марго подходит ко мне почти вплотную, обворожительно улыбаясь. Она заботливо поправляет мне воротник пиджака.

– Еще бы ей выглядеть умирающей! Мы с Варварой устроили там целый санаторий.

Ох! Сколько денег и магии было потрачено на то, чтобы выделили отдельную палату с удобствами, да еще на несколько дней.

– Конечно же, устроили! – щебечет Марго, все еще как бы невзначай поглаживая воротник. В следующую минуту ее магия, словно невидимая стальная рука, вцепляется в горло и начинает душить меня. Я сгибаюсь, судорожно пытаясь вдохнуть. Марго злобно шипит мне в ухо, опаляя дыханием и ненавистной мне «Chanel № 5»: – Попробовал бы не устроить, сволочь этакая! Я бы тебя живьем сожрала, если бы с ней что-нибудь случилось! Ты бы у меня сам на тот свет отправился! За ней! Я тебе что говорила? Беречь ее! Холить, лелеять и баловать! А ты, тварь, вздумал шутки шутить? Позволил в магию играться? Инквизитора к ней подпустил? Запомни, Савов, сдохни сам, а Аньку с Варькой живыми мне оставь!

Я чувствую, что все, теряю сознание. В глазах пляшут черные точки, в ушах звенит, голос Марго звучит откуда-то издалека, как и смех Моргана.

– Хватит, Марго. Оставь его в покое. Он не виноват, что твоя девочка решила ускорить Знак.

Химера слушается моего Темного и отпускает: резкий приток воздуха болезненно отзывается в легких, кровь барабанами пульсирует в голове. Пытаюсь отдышаться и прийти в норму, схватившись за спинку стула. Стерва! Ведьма чертова! Чуть не придушила…

– Наоборот! Может, это и к лучшему? Доказывает, что Анна хочет вернуться в наши ряды, – Джеймс успокаивает взбешенную любовницу. Он подходит к ней и целует руки.

– Кстати, что ты будешь делать с этим Инквизитором? Мне не нравится, что он околачивается возле моих девочек! Я требую его наказать, Джеймс.

– Наказать? – Морган недоуменно смотрит то на Марго, то на Наталию.

– Да.

Наталия получает в этот момент свою клубнику и чай, успев прошипеть на Прислужницу, что «та уж больно не спешила к ней». Девушка рассыпается в извинениях, пытаясь невредимой поскорее скрыться с глаз Наталии.

– Я предлагаю его сдать своим же. Подставить. И посмотреть, как они растерзают его, – Темная Воронов делает глоток чая, от которого разносится приятный запах бергамота, и начинает поедать свою клубнику в шоколаде. – Или отдай его мне. Я придумаю, как наказать.

Морган начинает задорно смеяться, будто Наталия сказала хорошую шутку и не способна на такое.

– Наталия, милая моя, давайте остынем. Я все понимаю! Жажда мести за Анну, нарушение правил и все такое… Но Кевин Ганн очень нужный для нас элемент. Нам несказанно повезло, что этот паренек у нас. И уж отдавать тебе, Наташа, я не собираюсь. Извини. Я такими дарами не разбрасываюсь. – Морган засовывает руки в карманы и задумчиво начинает прохаживаться по кабинету. – Нам нужны гарантии, что Ганн не сбежит от нас… Ну-ка, девочки, включайте свою природную хитрость!

Джеймса забавляет все это. Этот дьявол уже все продумал и знает, как достичь нужной цели. А все это – показное, игра на зрителя, чтобы мы почувствовали себя не его прислугой, а нужными деталями механизма.

– Может, превратим его в Химеру? – Наталия эротично положила в рот клубнику, вызывая у меня дрожь по телу. Чем старше Химера, тем она лучше в постели, по опыту знаю. Только, боюсь, в случае Наталии мало кто живым выходит из ее кровати. У этой дамочки не то что любовь к извращениям: в ней скрывается чистый Суккуб, Черная Вдова – потрахалась и убила.

Я сажусь на стул на достаточном расстоянии от Наталии и Марго.

– Нет. В Химеру превращать не будем. С его даром это опасно. Да и Варвару так оттолкнем. А нам выгодно держать их вместе.

Марго раздраженно фыркает. Она ненавидит, что ее «девочка» Варя сошлась с Инквизитором. По мне, это было ожидаемо. Эта сучка постоянно что-то выкидывала. Жить с ней было как на пороховой бочке. Не знаешь, в какой момент рванет. Вспомнить хотя бы, как она в Амстердаме сбежала от меня, переколотив все в квартире. Я тогда ее чуть не придушил. Жалко, что чуть! Была бы моя воля, показал бы, кто в доме хозяин.

– Я думаю, мне стоит поговорить с Ганном. Сыграть на его чувствах к девушке…

– Ты думаешь, что парень настолько любит Варвару? – Марго скептически смотрит на Джеймса, после чего берет клубнику у сестры и закидывает в рот.

– Дорогая моя, он ради нее своих предал.

– Ну не знаю, – Марго хмыкает и начинает играться с браслетом на руке.

– Я придумаю что-нибудь. Посоветуюсь с Психологом насчет него… Шантажировать нужно аккуратно.

– Ну почему у вас так все сложно? – вздыхает Наталия, опершись на руку и состроив невинный вид. – Шантаж, Психологи, Кукольники. Будь моя воля, я бы не цацкалась ни с Анной, ни с Варей, ни с вашим Ганном. С одной бы обряд Инцииации провела, другого – сразу в Химеры, а Варьку вашу продала бы демону Баратрону. И все! Армия готова.

– Грубо действуешь, Наталия! – рычит Джеймс, практически нависая над Темной. Он, в отличие от меня, ее не боится. – Мне не нужны бездушные машины, которые через некоторое время выйдут из строя. Мне нужны люди, мои люди! Они сами должны сделать выбор. Чтобы потом их тыкать носом в этот выбор, как нашкодивших котят! – Он расслабляется и снова улыбается. – Как там в клятве? «Ибо мой выбор делаю я сам»? До этого мои методы не подводили меня. Все, кто мне нужен, так или иначе, а пришли ко мне. – Морган поворачивается ко мне и смотрит в упор. – Кстати, снова дело для тебя.

Твою мать! Опять…

– Кто?

Темный подходит к своему кейсу и достает от туда папку.

– Ее зовут Нора. Красивая девочка. Шестнадцать лет. Глупенькая, романтичная. Ты уже с такими работал.

Он подает мне папку прямо в руки. Открываю. На меня смотрит длинноволосая девочка, серенькая, худенькая, с чуть крючковатым носом, но милая. Сразу видно, не Химера. Но и Инквизитор из нее будет никакой. В глазах не читается напористость их породы. Неопределившаяся…

Под ее фотографией написаны данные. Читаю: «Нора Грод. Дания. Шестнадцать лет. Родилась седьмого марта».

– Милая, правда? Чем-то на Анну похожа. Тот же мышиный цвет. Торчит на Начале уже год и пару месяцев. Запоздалая инициация. Все никак не решится, какую сторону выбрать…

– Что за Начало? – я пытаюсь прикинуть, куда Архивариусы могли кинуть датчанку, где мне работать.

– Канада, Калгари.

Неплохо. Канада мне нравится!

– Сестры? Братья?

– Брат на семь лет старше. Ушел к Инквизиторам. Знак проявился сразу через месяц. Да там видно было, что он не наш. Да и не интересный, – Морган подходит почти вплотную. От него тоже разит парфюмом «Chanel». Они с Марго в этом схожи: любят покупать вещи одной марки, притом не запланированно.

Ко мне не спеша приближается Маргарита и заглядывает в папку.

– Нет. Анна красивее этой в сто раз. Что за дар?

Ну, конечно же, красивее! Марго просто в восторге от своих любимиц.

– Редкий дар. Талантище просто, – Морган подходит и обнимает любовницу. – Тебе понравится: эта девочка умеет пробуждать желания.

– О! – Марго, флиртуя, берет клубнику у сестры и дает откусить Джеймсу. В их исполнении это смотрится противно. – Дар Суккуба?

– Нет. Больше! Не низменные плотские страстишки, Марго. Девочка может дать цель жизни. Вложить, внушить человеку, что именно ради этого стоит жить.

Наталия разражается заливистым смехом, чем обращает на себя внимание.

– И что ты будешь делать с этим?

– Что? Я разгоню ее дар с помощью Ганна и вложу всем в головы мысль, что любить меня, почитать – цель всей их жизни.

Тут уже смеются Марго и Джеймс. Я тоже. Хорошая шутка! Только сколько в ней правды? За Морганом не постоит.

– Дорогой, когда не будет ни Инквизиторов, ни Сената, ни этих трех дураков, Старейшин, тебя и так будут почитать и любить.

– Может быть, Марго, может быть… – Он отпускает женщину из объятий. – Но диктаторов тоже не любят! Ваш Сталин тому пример.

Джеймс садится в кресло и снова принимается есть печенье, кроша на свои дорогие брюки и свитер.

– И когда мне на Начало? – интересуюсь я, прерывая довольно затянувшуюся паузу Главных, где каждый строит свои планы на «светлое будущее».

– Как привезешь Анну к нам, так можешь начинать.

– Понятно. Можно идти? А то невестушка заждалась в больнице. Апельсины, наверное, закончились.

– Иди, мой дорогой! Привет Анюте, – Морган делает пас рукой в сторону двери.

Попрощавшись, выхожу в коридор, спрятав папку в свою сумку. Дьявол! Придется опять охмурять еще одну девицу, чтобы та пошла к Химерам. Опять изучение новой пассии, ее жизни, нахождение слабых точек в характере. Дар вкладывать цель жизни… Хм… Что-то мне это напоминает. Точнее, кого-то.

Моя милая Мириам Оденкирк. Грустная печальная Мария-Тереза наших душ – неудавшийся эксперимент, закончившийся неожиданно для меня самого.

Прислужница с шикарными ногами замечает, как я ухмыляюсь своим мыслям, и на ее лице расцветает очаровательная улыбка.

– Что ты делаешь сегодня вечером? – я подхожу к Лене, кажется, так ее зовут, наблюдаю, как развратный огонек желания зажигается в карих глазах.

– Ничего особенного.

К черту Моргана с его воздержанием!

– Как насчет встретиться сегодня? Я знаю одно уютное местечко. Тебе понравится.

– Я подумаю…

– Не думай. Звони, – я пишу свой номер на первой попавшейся бумажке.

Соблазнительная улыбка говорит, что позвонит. Она не дура упускать меня. Наверняка, после секса попросит замолвить словечко перед Главной, чтобы та отпустила ей грехи и перестала держать в Прислужницах. Я, конечно же, пообещаю, но не сделаю.

Иду к своей зазнобе. Анна, Аня, Анюта. Назови, как хочешь, суть та же. Люблю ли я ее? А как не любить того, кого ты сотворил своими руками, кого ты сделал таким, как тебе надо.

Красивая, покладистая, неуверенная, но со своей обидой на мир – такой я встретил ее на Начале. Долго влюблять в себя Шувалову не пришлось. Хотя сестра немного мешалась, но она не была против. Ух! Зажатая девочка превращалась в хищницу у меня на глазах. Мне льстило, как Аня смотрит на меня. Как на бога. Еще ни одна моя пассия так на меня не смотрела. Что уж говорить о нраве: слушалась меня беспрекословно. А когда научил плотским утехам, так вообще стала идеальна. Безотказная, жаждущая меня и моей любви. И как тут не любить? Как же переживал, когда она исчезла! Я еще ни за одну женщину так не переживал, как за нее: моя Анна исчезла, возможно, мертва… Варька тенью ходила по квартире и твердила, как заведенная, что сестра жива. Думал, что она чокнулась или просто внимания не хватает; я даже переспал с Варварой, чтобы присмирить, думал, что отвлечется на меня. В итоге, стало только хуже. Мне хотелось убить Варвару собственноручно, поставить ее на место, чтобы не забывалась.

И вот я получил невесту обратно.

Чертов Оденкирк испортил ее! Я вижу, как она не хочет меня, как отталкивает, уже не слушается. Ничего, Виктор! Если не пряником, так кнутом верну.

Я покупаю очередной букет из роз и заезжаю в кондитерскую французского ресторана, чтобы купить конфет. Отлично! Я готов к встрече.

– Вы к кому?

– К Шуваловой. – Толстая баба, дежурная медсестра, тут же замолкает, снова плюхнувшись на свой стул. Ненавижу больницы, русские в особенности. Если вы думаете, что Химеры достигли апогея безразличия к ценности жизни, то вы не попадали в больницу, где она обезличивается и приравнивается к стоимости оплаты лечения. Нет денег – иди подыхай. В русских больницах это еще подается с царским видом: что ни медсестра, то монаршая особа, которая неведомым образом наказана пребывать и работать здесь.

Пройдя коридор, дошел до нужной двери. Открываю и вижу стоящего призрачного Оденкирка над спящей Аней.

– Сгинь! – приказываю ему. И тот исчезает. Волна ненависти тут же опаляет меня. Тварь! Бес! Придурок! Подхожу к Анне, спит, как невинная овечка. Интересно, как далеко оба зашли? Я чую его магию вокруг нее. Раньше такого не было. Знаю, что Анька поставила блок. Похоже, он снялся, когда у нее была остановка сердца…

– Не люблю, когда мне рога ставят, Анна. Я вас отучу лазать друг к другу. Не хочешь по-хорошему, буду по-плохому.

И начинаю шептать заклинание, ставя свой блок на ее сознание, чтобы этот ублюдок к ней больше не совался.

– Не люблю, когда мое отбирают. С детства не люблю…

– Савов! Ты чего это с ней делаешь? – Я оборачиваюсь. На пороге стоит Варвара, за ней маячит ее игрушка – шотландец.

– Страхуюсь, Варвара. Чтобы на Анну не было влияния извне. Сама знаешь, как уровень восприимчивости магии меняется, когда человек физически слаб. А у Ани была остановка сердца. Считай, перезапуск системы.

– Хм! Тоже мне, нашел компьютер, – Варя говорит слишком громко, чем будит сестру, которая открывает глаза и спросонья непонимающе таращится на потолок. Надо отдать должное, у Ани потрясающие глаза, чистые, большие, блестящие. А сколько в них открытости и беззащитности! Сладкая девочка.

– Здравствуй, Аня.

Она переводит взгляд и видно, как приходит понимание, что сон кончился. Отмечаю, что Аня стушевалась, увидев меня на своей кровати.

– Привет, – она встает, шурша свежим отутюженным постельным бельем, от которого пахнет хлоркой. Тут вообще пахнет хлоркой. А также чем-то кислым, так пахнут больные.

– Я тебе конфет принес и цветы, – кладу розы на кровать, чтобы оценила красоту букета. Аня всегда любила цветы, маленькая девчачья слабость. Открываю коробку трюфелей и кладу ей на колени. Но она странно смотрит на них и легонько отодвигает.

– Спасибо. Но что-то не хочется.

– А я тебе плеер принесла и ряженку с батоном, – Варвара достает продукты и кладет их в холодильник, а Кевин – плеер ей на тумбочку.

– Как прошла встреча? – наверное, Анне Марго рассказала, где я был с утра.

– Меня снова отправляют учительствовать.

– И когда?

– Как прибуду в Америку. Но не думаю, что мы не сможем видеться. Я же должен следить за невестой в своем клане. А то там парней куча. Еще уведут.

Аня слабо реагирует на мою шутку. Черт! Что они делали в бессознательном состоянии с Оденкирком?

– Что тебе снилось? – спрашиваю как бы невзначай. Румянец покрывает ее щеки. Я еле сдерживаюсь, чтобы не показать злость на нее и любовничка.

– Да так… Разное.

– Я там был?

Она улыбается и опускает глаза, после чего уходит от ответа, съедая конфету. Ну-ну! Я из тебя эту дурь выбью. Не придет больше он к тебе. Забудь.

– А у вас как дела? – я встаю и смотрю на несуразную пару: Инквизитор и Химера. Старо предание… Сколько их было, таких пар! И мало, кто остался вместе.

– В порядке. Живы.

Я перевожу взгляд на рыжего шотландца: тощий, смазливый и носатый. Девочки любят, когда у парней такие острые, четкие профили, как у Ганна. Интересно, что нашла Варька в этом сопляке?

– Марго злится на тебя. За то, что воздействовал на Аню.

– Нет! Виктор, скажи ей, чтобы не думала даже наказывать Кевина! Это я виновата! – звонкий голос Аньки разрезает нашу тихую беседу. – Я ей сама скажу!

Заклинило же этих сестричек на Инквизиторах.

– Успокойся. Наказывать Кевина никто не будет. Он же не Химера. – Я поворачиваюсь и улыбаюсь Ане, чтобы успокоилась. А то аж выпрыгивает из своей футболки из-за любимчика Сената. Этому сопляку везет вдвойне: что дар сильный и что с Варей.

А так бы Марго даже думать не стала: быстро отправила бы к Наталии. А та сотворила бы с ним, что в голову взбредет, вплоть до расчленения и каннибализма. У этой бездушной бабы давно крышу рвет. Вороны боятся свою Темную, но и в другие кланы рыпаться не смеют.

– Заберите меня отсюда, а? Что вы меня сюда поместили? Я как в Карцере! Нет. Хуже!

– Отдыхай. Набирайся сил. Тебя тут проверяют на каждом аппарате. Следят за тобой, – Кевин улыбается и пытается уговорить нахохлившуюся Аню. Я ее понимаю, тут и пяти минут не выдерживаешь, а мы с Варварой тут на несколько дней заперли несчастную.

– Ладно, дорогая, я пойду. Дела не ждут. – Я целую руку, ощутив тонкую хрупкую кисть в своей руке. – Не возмущайся. Мы тебя все любим и хотим, чтобы ты восстановилась поскорей. А то напугала нас.

Я целую ее в щеку. Пока только в щеку. Поцелуи в губы я потребую позже.

– Я тебя люблю, – шепчу ей на ухо, играясь с локоном. После чего прощаюсь, желая побыстрее уйти отсюда. Уже на пороге из больницы на мой телефон начинают звонить с неизвестного номера.

– Да?

– Виктор? Это Лена. Мы сегодня виделись в офисе у Марго и Джеймса. Помните?

– Конечно.

– Я уже освободилась на сегодня и жажду увидеть вас и ваше обещанное уютное местечко…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю