Текст книги "Нежный рассвет любви (СИ)"
Автор книги: Елена Рейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Поняла. Спасибо, – проговорила девушка и подхватила зеленое чудо, прижимая к себе, направляясь к двери, с улыбкой добавляя: – До свидания, Евгения Александровна.
На секунду задержав взгляд на двери, Евгения подумала о Маришке, не зная, что еще придумать, чтобы забрать племянницу из приюта. Не могла она просто смириться. Нужно что-то придумать. Вздохнув, девушка глянула на медсестру и устало спросила:
– Лидия Михайловна, вы выходили, много еще больных?
Красивая женщина с длинной косой до талии надула щеки, вытянула губы и кивнула, тут же заострив внимание на мониторе, злясь, что с новым врачом она вынуждена задерживаться. А у нее есть своя личная жизнь, если вдруг кто забыл. Но в отличие от предыдущих педиатров Липина сидела до победного, задерживаясь, пока не примет всех. На ее недовольство молодая женщина моментально изменилась в лице, чего Лидия не ожидала увидеть, и резко высказала свое мнение, заявив, что она может уходить. Но как уйдешь? Им вместе работать. Лидия понимала, что нужно всем помочь, но ей недоплачивают за дополнительные часы, что здесь находится.
Евгения встала и подошла к кулеру, желая выпить холодной воды. Мысль, что она, кроме конфетки с чаем, больше ничего не ела, заставила нахмуриться. Так недолго и до гастрита докатиться. Сделав глоток, она сжала стаканчик, когда дверь открылась, и в кабинет вошел мужчина, в котором узнала вчерашнего незнакомца – Громова Андрея. Она пораженно открыла рот, смущенно улыбнулась, пока не увидела, что мужчина в верхней одежке и без бахил. Резко поставив стакан на стол, она с возмущением воскликнула:
– Прошу выйти!
– Я за тобой, – прогрохотал мужчина, не ожидая такой реакции от рыжей красавицы.
Девушка смутилась. Отметив улыбку медсестры, она пробубнила:
– Где бахилы? И снимите верхнюю одежду, я ведь веду прием. У меня здесь малыши, а вы…
Громов нахмурился, открыл рот, чтобы сказать, но замолчал. Повернулся к двери, взялся за ручку, но моментально обернулся и отчеканил:
– Нам нужно поговорить.
Женя закусила губу, кивнув, и тут же прищурилась, вновь заостряя внимание на одежде мужчины. Андрей выставил руку, давая понять, что повторять не следует, и вышел.
– Это ваш друг? – с любопытством поинтересовалась Лидия Михайловна, на что Евгения лишь пожала плечами, не желая отвечать. Она не понимала, почему мужчина пришел, но знала, что скоро он все объяснит, а пока…
Стараясь не показывать растерянности, девушка быстро прошла к двери, распахнув, наблюдая пять взрослых людей с детьми. Примерно через полчаса освободится. Глянув на мамочку с малышом на руках, прижимающую его к груди, узнала Сорокину. Несмотря на то что у сына инвалидность, скромная женщина всегда стеснялась без очереди заходить. Евгения покачала головой и проговорила:
– Проходите.
– Но наша очередь! – возмутилась худощавого телосложения горбатая старушка, кинувшаяся к кабинету, не желая никого пропускать.
– Дети с инвалидностью принимаются вне очереди, – объяснила Евгения и шире открыла дверь, отмечая облегчение молодой матери, которой было очень тяжело держать пухлого ребенка на руках. Сам годовалый Саша не мог ходить. В лучшем случае шину Виленского ему снимут через восемь месяцев. Но ребенок успокаивался только на руках у матери. Липиной было жаль ее, женщина почти не спала. Показав рукой на пеленальный стол, педиатр спокойно произнес:
– Раздевайте сына и рассказывайте.
Уставшая женщина моментально положила ребенка и начала говорить, поспешно начиная сбивчиво рассказывать про УЗИ, которое недавно прошли, про себя радуясь, что не пришлось долго ждать.
Через десять минут пиликнуло сообщение, отвлекая от работы с очередным пациентом. Евгения попросила застегнуться ребенка и, глянув на его бабушку, передала карточку медсестре, с улыбкой заметив:
– Все хорошо. Завтра уже можете идти в садик.
– Наконец-то! – довольно выдохнула старая женщина, которая сидела с ребенком, потому как дочери строго-настрого было запрещено на работе уходить на больничный. И приходилось ей сидеть. Нина Моисеевна устала. Весь месяц она только и ездила то к одной дочери, то ко второй, чтобы нянчиться и ухаживать за больными детьми. Нет, это ее внуки, она их любила, но вот, все же годы берут свое. Четыре недели она как на работу бегала по дочерям, не зная, кому молиться, чтобы поскорее хворь отступила. Ангина, простуда, ларингит, отит – все, чем можно, переболели. Домой возвращалась поздним вечером, сразу же начиная готовить, чтобы дед был сытый. И вот теперь хоть немного отдохнет. А может, съездит в гости к подружке в деревню. Давно она с Петровной не виделась. Посидят, вспомнят былое. От подобной мысли она улыбнулась и пересела на другой стул к медсестре, чтобы получить справку.
Глянув на дверь, Евгения хотела выйти, чтобы спросить у Громова, зачем ему понадобилось ее увидеть, но не хотела еще больше задерживать медсестру. Ей и так было неудобно перед Лидией. Заострив внимание на телефоне, девушка нахмурилась. Глянула на экран и увидела сообщение от незнакомого абонента.
«Мою одежду не приняли. Гардеробщица ушла. Кстати, у тебя рабочий день закончился. Ты в курсе?»
Прочитав, Евгения улыбнулась и написала:
«Я не могу уйти домой, оставив больных детей в коридоре. Подожди немного».
Ответ пришел незамедлительно.
«Я жду… и мой адвокат ждет. Хотя ему-то замечательно ждать».
Евгения нахмурилась, не понимая, о чем говорит. Адвокат? Зачем?
Через двадцать минут Евгения простилась с Лидией, убегающей впопыхах к мужу, ожидающему ее в машине. Девушка вздохнула, решив все же пойти к заведующей, как только получится, и поговорить, что на участке за три отведенных часа невозможно всех принять. И бросать без помощи не по-человечески. В то же время не хотелось держать медсестру. Насколько она поняла, на десятом участке всего три двенадцатиэтажных дома, поэтому у них даже очереди нет, когда бы она ни проходила мимо кабинета в момент приема. Почему не взять хотя бы два из ее десяти домов и разгрузить участок? Ведь это не дело. Кто придумал такое странное распределение?
Накинув куртку, Евгения выключила свет и вышла из кабинета, закрывая дверь на ключ.
– Дождался… Замечу, что я давно никого не ждал. Обычно как раз наоборот, – раздался приятный голос позади, и Женя вздрогнула. Она порывисто повернулась, внимательно всматриваясь в лицо мужчины, пытаясь понять, почему он пришел к ней.
– Как ты узнал, где я работаю? – спросила и внезапно осознала, что она обратилась к нему на «ты». Стало неудобно, но внутри ей было комфортно.
– Ну-у… я дождался, пока ты зайдешь домой, и поинтересовался у первой бабушки, кто в подъезде детский врач. Мне все и выложили во всех подробностях. Как-то так.
– Зачем?
– Слушай, Жень, а пойдем на улицу? Охранник уже ждет не дождется, чтобы закрыться. Кстати, я еще не ел, поэтому, как решим дело, надеюсь, составишь мне компанию.
– Какое дело? – живо подхватила Евгения, желая знать, чего Громов от нее хочет. Этот вопрос не давал покоя.
Мужчина улыбнулся, загадочно глянул на лицо и, взяв за руку, повел по коридору, чуть сильнее сжимая руку, чем следовало. Когда вышли на улицу и приблизились к машине, Андрей повернулся к девушке и отчеканил:
– Я могу помочь тебе с племянницей.
– Помочь? Но как? Мне нужно…
– Решение – брак. Мы сегодня распишемся, подпишем брачный договор, и через самое короткое время ты будешь со своей девочкой, – он на мгновение замолчал, ожидая реакции, но, отмечая неверие и страх, продолжил: – Начальница ЗАГСа уже заждалась.
– Но… зачем тебе это все?
– Хочу помочь… тебе и ребенку.
– Но я не понимаю… Объясни, пожалуйста. Ведь так не бывает.
– Жень, если честно, времени нет. Мой адвокат составил уже брачный договор. Там будет указана дата, минимальный срок продолжительности брака, необходимый для того, чтобы у вас не возникло проблем.
– Но как же? Ведь ты…
– Не переживай, брак может быть фиктивным, а потом просто расстанемся, если нужно будет. В этом случае будет сумма компенсации, чтобы ты и девочка ни в чем не нуждались.
Слова застыли в горле. Евгения застопорилась, пытаясь понять, зачем свободный, богатый мужчина соглашается на ненужный брак с проблемной незнакомкой, а потом развернулась и быстрыми шагами пошла в сторону тропинки. Она понимала, что предложенный вариант – это выход, но не понимала причины, что вызывало испуг и странные мысли. Но ведь предложил не потому, что понравилась она ему. Это бред. Тогда что? Может, он любит шутить? Жестоко. Лучше уйти и наивно не надеяться.
Нужно идти домой.
Рывок, и девушку внезапно развернуло. Женя смотрела в лицо гневного мужчины, а когда открыла рот, услышала:
– Женя, у тебя есть шанс быть со своей девочкой. Только сегодня. Завтра я улетаю в командировку. Все подготовлено. В чем проблема?
Она вырвала руку и громко воскликнула:
– Зачем? Зачем это тебе? Что, ты всем так помогаешь, предлагая брак и деньги? Почему? Честно скажи мне!
Мужчина повел головой, задумываясь на секунду, что-то решая для себя, а потом лениво ухмыльнулся и проговорил:
– А если ты меня заинтересовала, что тогда?
– Бред, – бросила девушка, считая слова невероятной шуткой. Это такая игра?
– Ну, могу поделиться мыслями, если не веришь. Меня раздражают корыстные девушки с модельной внешностью. Раньше это заводило, не спорю, приносило удовольствие, и я не хотел другого, а теперь… опротивело, – отмечая удивление в глазах девушки, Андрей уточнил: – Понимаешь меня? Я хочу тебя, попробовать новые отношения.
– Я что… новая игрушка? Нет! И не хочу развлекать тебя, пока ты не поймешь, что старый вариант отношений куда предпочтительнее.
– Вероятно, я грубо сказал, но… – он замялся, на секунду заостряя внимание на полной луне, тут же останавливая взор на разгневанной красавице, в данный момент напоминающей фурию. – Я обычно не говорю о таком. Ммм… – мужчина замялся, обдумывая слова, – ты как-то странно действуешь на меня и мне… не плевать.
– Я не собираюсь играть в твои игры и… – Женя задохнулась, пытаясь сконцентрироваться, – спать с тобой.
Громов сжал руки в кулаки. Слова задели за живое. И от кого он все это слышит? От бедной девчонки в критической ситуации. Да она должна радоваться, что он посмотрел на нее. Женя слишком простая и наивная. Она не подходит и никогда не подойдет для той жизни, которой привык он жить. Нежная девочка… с повадками разъяренной кошки, если что-то не устраивало. Да какому мужику такой нрав придется по душе? Как на пороховой бочке. И сейчас рычит вместо того, чтобы быть благодарной.
– А чем я так плох? – с возмущением прогрохотал Громов. Да будет ей известно, от девушек у него отбоя нет. Хотел сказать, но передумал, замечая, как темнеют карие глаза, превращаясь в черные огромные камни, внутри которых полыхал огонь. – Тем более я помогу тебе с девочкой.
– Что?! Получается, я должна продаться?
Чем больше объяснялся, тем хуже становилось. Еще немного и девчонка вызовет полицию и сбежит от него… А вот этого не нужно. Отмечая возбужденное состояние девушки, Громов секунду боролся с желанием дернуть Евгению к себе, чтобы уж показать, что он не монстр, что четко видел в ее глазах, и поднял руку вверх, желая успокоить.
– Женя, не накручивай! Нет – значит, нет. Я понял. Все отлично. Но мое предложение в силе. Я хочу помочь. Можно и через месяц развестись, но это будет странно и есть вероятность повстречать на своем пороге гостей из Управления опеки и попечительства. И еще… – отмечая, как Евгения прищурилась, ожидая подвоха, со вздохом воскликнул: – Черт, как же с тобой трудно! Ты скажи мне, ты хочешь быть с племянницей или нет?
– Да! Но я не могу… не хочу… вот так.
– Все, я понял! – мужчина выставил ладони вперед и раздраженно буркнул: – Проклятье, да мне с кредиторами общаться легче, чем с тобой.
– Андрей…
– Жень, давай без повторений? Не возвращаемся к этой теме. Я помогаю тебе, и ты… ничего не должна мне. Смотри на это, как на твою помощь в виде спасения от хитрых самок, покушающихся на мою свободу. Буду им честно говорить, что есть жена.
Евгения застопорилась, чувствуя в голосе мужчины правду, а потом украдкой посмотрела на него и прошептала:
– Правда? Ты поможешь мне и не при…
– Нет!
– Я…
– Давай быстрее решайся! Нас ждут.
Девушка закусила губу и посмотрела на дорогу, где мчались машины, замедляя движение на пешеходе, спешащих людей на зебре, пока горит зеленый цвет. Напоминая себе, что нужно дать ответ, она посмотрела на окна квартир дома, в котором находился филиал, и спокойно произнесла:
– Хорошо. Я согласна.
Глава 8
Наши дни
Уложив дочку спать, Евгения с облегчением закрыла глаза. Услышав голоса, она посмотрела на свои руки, обдумывая, как поступить. Идти к ним или «случайно» заснуть? Мужчины сидели в кухне и о чем-то разговаривали, наворачивая борщ и отбивные. После сытного ужина она помыла дочку и понесла в спальню. Прочитав несколько сказок, дождалась, когда маленькая непоседа уснет, и просто сидела, размышляя о поведении Андрея.
Пока гость ходил по магазинам, Евгения готовила под недовольным взглядом Громова. Мужчина сидел за столом и буквально прожигал взглядом хозяйку, суетившуюся над плитой. Евгения старалась не замечать его настроения и не спрашивать ни о чем. Она искренне не понимала причины его недовольства.
Да, она все же решила приготовить отбивные, но как иначе, если Ломов спас ей жизнь? Для нее это очень важно. Думала, Громов все же выскажется, но он молчал, наблюдая за ней. Она чувствовала его агрессию, но полагала, что причин для такого поведения нет, и он не должен так себя вести. Все больше и больше думая об этом, она решила спросить, но тут послышался звонок в дверь. Радуясь, что все успела, Евгения поторопилась в коридор, но проход перегородил Громов, не давая возможности пройти. Он заострил внимание на лице взволнованной женщины и сухо произнес:
– Женя, погоди, – Андрей повел челюстью и продолжил: – Чтобы не было вопросов, я сказал, что ты моя жена. Надеюсь, ты не станешь отрицать и поддержишь меня. Я вызвал Ломова для помощи, но не стоит считать, что Илья всегда столь великодушен. Нет. Мы с детства дружили, хорошо знали друг друга. Он и я… довольно тяжелые люди, но, чтобы не произошло в экстренной ситуации, делаем все необходимое, даже если между нами пропасть. Прошлое не отпускает, как бы не пытались его перечеркнуть.
Не ожидая подобного разговора, Женя смутилась. Получается, по его словам, Андрей вызвал друга, с которым не общался. Понимая, что мужчина просит от нее, она кивнула, но тут же на ее лице появился испуг.
– Андрей, боюсь, я уже сказала, что ничего между нами нет.
В дверь вновь позвонили, но Громов не показал вида, не отрывая взгляда от нежного лица. Он сжал руками подлокотники коляски и сухо выдал:
– Почему? Тебе понравился Илья?
– Нет, просто не хотела обманывать, – пробормотала Женя, чувствуя вину. Что за напасть? Вечно она хочет все сделать правильно, а получается только хуже.
– Где обман? Ты моя жена по закону, у нас семья, и мы живем вместе. Неважны причины и обстоятельства. Разве я обманул его? Тем более я позвал его для помощи.
Чувствуя неловкость, Женя закусила губу и поспешно проговорила:
– Хорошо. Я скажу ему…
– Нет! – громко прогрохотал мужчина: – Я сам. А ты постарайся не шарахаться от меня. Я не такой страшный.
Молодая женщина хотела возмутиться, но слова застыли в горле. С чего он так решил? Понимая, что ссориться нельзя, лучше продолжить беседу в другое время, она отступила, возвращаясь в кухню, лихорадочно соображая, что еще не разлила по тарелкам суп. Внезапно повернувшись, задумываясь о словах мужчины, уже встречающего гостя, она вздохнула. Что же… хорошо, что сказал, теперь она будет знать, как вести себя.
Мысль оборвалась. На лице красивой женщины появился испуг. Она точно поняла, что не знает, как быть женой и что говорить.
Ужин прошел весело и интересно. Маришка щебетала про садик, Илья задавал вопросы, рассказывая забавные истории, отчего малышка смеялась, как и все. Илья, несмотря на грубые замашки, суровое лицо, которое никак не назовешь добрым и красивым, был довольно общительным и приятным человеком. За столом женщина задумчиво следила за ним, тут же одергивая себя, когда чувствовала взгляд Громова. В целом все прошло нормально и ей не пришлось говорить или делать того, что отличалось от ее обычного поведения. Когда малышка зевнула, Женя подхватила ее на руки и понесла в ванную комнату.
Вспомнив, что Ломов купил шоколадный торт, который она очень любила, Женя решилась пойти в кухню и попробовать, раз уже все дела сделаны. Вероятно, мужчины уже поели и просто разговаривают. Да и посуду следует убрать после посиделок. Услышав разговор в коридоре, она передумала и отправилась в душ.
Стоя под теплыми каплями в голову, приходило множество мыслей, одна из которых – где остановится гость на ночевку. Вероятно, в гостинице. Ведь здесь места мало. Да и куда? Но даже если Андрей попросит оставить друга у них для защиты, то она найдет выход. С дочерью ляжет в комнате. Это самое верное решение.
Почувствовав усталость, хрупкая женщина присела на корточки и закрыла глаза. А ведь если бы Ломов ей не помог, то ее здесь не было. Все закончилось. Она бы никогда не обняла свою девочку, не вернулась в эту квартиру, не увидела своих маленьких пациентов, не смогла наблюдать за тем, как поправляется Громов. Все закончилось бы для нее. Как страшно. В хлопотах она отгоняла эти мысли, а сейчас они мощной волной нахлынули, сковывая тело, не давая пошевельнуться. Понимать, что могла все потерять – это невыносимо ужасно. Проживая каждый день в одном и том же режиме, порой ей все казалось рутиной, обыденностью, а когда на миг это теряешь, понимаешь, что жизнь – это очень много и важно, ее стоит прожить. Быть со своей девочкой, заботиться о ней, ходить на любимую работу, проводить время со своей семьей – это счастье. Да что там… даже убираться, готовить, гладить – доставляло удовольствие. Ведь все это забота о тех, кого любишь. И даже съемная квартира была родной. А все мелочи, как ссоры, непонимание на работе, усталость – временно и можно перечеркнуть чем-то приятным.
Мысли одна за одной давили на сознание. Женя попыталась успокоиться, но уже через секунду начала всхлипывать, судорожно закрывая рот ладонью, не в силах бороться с атакующими эмоциями. Они глушили сознание, оголяя все слабости и страхи. Ей было очень плохо. Но она понимала, что нужно все выплеснуть из себя, чтобы идти дальше, быть сильной и… осторожной.
Через полчаса Женя стояла у двери, взявшись за ручку, заставляя себя выйти. Она посушилась феном, переоделась в теплый длинный халат, теперь желала помыть посуду и пойти отдыхать. Вздохнув, ругая себя за слабость, она выдавила улыбку и вышла из ванной комнаты. Постояв секунду, не слыша никаких звуков, Евгения медленно побрела в кухню.
Вошла и с непониманием огляделась по сторонам, отмечая гору чистой посуды на маленьком столике, где хранила тару. На столе, за которым еще недавно сидели, наслаждаясь общением и ужином, стояла фарфоровая кружка, от которой шел пар, насыщенный листьями черного байхового чая и бергамотом, в тарелочке лежал огромный кусок шоколадного торта. Женя перевела взгляд к окну и, встретившись с внимательным взглядом Громова, прошептала:
– Илья ушел, да?
– Да, вызвал машину и поехал в гостиницу. Завтра вернется. Ты… садись и выпей чай, – заметив, что Евгения застыла на месте, вытирая ладони о халат, предполагая, что планирует убежать, Андрей вздохнул и как можно спокойнее произнес: – Жень, я специально ждал, когда ты выйдешь. И торт попросил купить твой любимый. Садись.
Кивнув, Евгения устало подошла к столу и села, пододвигая к себе кружку с чаем. Она втянула изумительный аромат, улыбнувшись при этом, и сделала глоток. Задержав жидкость на языке, насладившись вкусом, проглотила и спросила:
– Как ты себя чувствуешь?
– Я? – Андрей повел плечом, не ожидая такого вопроса, и протянул: – Чай выпей, потом поговорим.
Удивляясь ответу и суровости в глазах мужчины, Женя сделала еще один глоток, украдкой посматривая на Громова. Он странно себя вел, и она не знала, что ожидать от него. Заострив внимание на тарелке, она подтянула к себе торт и попробовала кусочек. Нежное лакомство за секунду растаяло во рту. Женя улыбнулась и с удовольствием начала есть, полностью сосредотачиваясь на десерте, наслаждаясь, пока не положила ложечку, мгновенно ощущая пронзительный взгляд.
Подняв голову, она встретилась с темно-серыми глазами Андрея и пораженно застыла на месте. Он не смотрел, а прожигал. Женя моментально вернула внимание на кружку, прекрасно зная, что в таком состоянии Громов может быть агрессивным и требовательным. Она помнила… Понимая, что нужно успокоиться, Липина маленькими глотками допила чай и прошептала как можно спокойнее:
– Спасибо.
Громов ничего не сказал, только продолжал смотреть, не понимая, почему Женя отворачивается и прячет свой взгляд. В чем проблема? Он такой пугающий или что? Почему она вечно бегает от него? Стиснув губы, мужчина сдержал себя от грубых слов, понимая, что еще больше оттолкнет ее от себя.
– Так что, скажешь, почему опять задержалась? – сделал паузу, удивляясь тому, как быстро вновь приходит в ярость, стоит лишь вспомнить. – Ты хоть поняла, что нельзя ходить ночью одной, тем более, когда ты знаешь, что тебе грозит опасность?
– Андрей…
– Что я не так сказал? Ты чем думала? Кому твой ребенок нужен кроме тебя? Этому уроду? Да не нужен он ему! Это все так… на время, пока, ему нравится чувствовать себя вершителем судеб. Запал пройдет и забудет.
– Я задержалась, потому что… – начала Женя, злясь на себя, на него, в то же время понимая, что мужчина прав. Как она устала от всего.
– Тебе не хочется жить? Или что?! – не успокаивался Громов, накаляя себя до предела. Его рвало на части от мысли, что она еще пытается объяснить. Да какие тут могут быть объяснения? – Ты пойми, если с тобой что-то случится или станет плохо, на работе послезавтра уже никто о тебе не вспомнит, и неважно, как ты там убивалась, стараясь для всех.
– Я ведь не могла бросить…
– Это другой вопрос! Дави на начальство, чтобы добавили врача, тем самым разгрузили тебя. Это не дело. Со мной рычишь, почему не можешь на работе? В чем проблема? – Грудь мужчины бешено двигалась, лицо представляло собой разъяренную маску свирепого животного. Как бы Андрей ни желал говорить спокойнее, у него не получилось. Он не мог спокойно реагировать на эту женщину, что сбивало его с толку.
– Я не рычу на тебя, – с возмущением буркнула Женя, моментально реагируя на грубые слова. Что за бред? Она старается для него, и вот тебе благодарность.
– Да? Уверена? Ты еще шарахаешься в сторону, каждый раз стоит мне оказаться рядом. Проблемы? Только не пойму, у тебя или у меня, по твоему поведению.
– Ты… перегибаешь палку!
– Да?! Не думаю. Ты скажи, я что… обидел тебя? Что ты на меня как на волка смотришь?
– Да с чего такие выводы? – воскликнула Евгения, тут же закрывая рот, прислушиваясь к звукам, переживая, что могла разбудить ребенка.
– Если бы не разбирался в людях, не смог компанию поднять.
– И что, так сильно разбираешься? Уверен в этом? – не сдержалась Евгения, намекая на того, о ком не хотела говорить. Зачем? Тем более Андрей не помнит. Смысл говорить? Да и зачем начала? Но в любом случае он плохо разбирается в людях, если в друзьях есть такие, что только и выжидают момента, когда обернешься, чтобы нанести удар в спину.
– Ну… без мерзавцев никак, приходится и с ними работать. Потому что таких большинство. Я, вероятно, сам такой. Но это совсем другой вопрос.
– Андрей, – Евгения поднялась и на мгновение задумалась. Не стоит дальше говорить, не нужно. Она поняла его. Отлично поняла и все осознала. Облизнула пересохшие губы и приблизилась к нему, оказавшись рядом.
– Я… очень сожалею, не ожидала. Подсознательно я не верила, что Кротов действительно может что-то сделать. Что я ему сделала? Воспитывала дочь, от которой он отказался. За это? Что не подчинилась?
– Таким людям нравится играть в грязные игры, особенно когда ничего собой не представляют. Отбросы…
– Я поговорю завтра с заведующей, буду настаивать. Сама понимаю, – Женя тяжело вздохнула, прикасаясь пальцами к виску, с силой надавливая. Глянув в глаза мужчины, увидев в них вопрос и ожидание, проговорила: – Спасибо, что помог. Спасибо, что попросил Илью приехать. Я очень благодарна. Не знаю, как бы справилась…
– За что ты говоришь мне «спасибо»? Если не могу сам позаботиться, значит, должен обеспечить тебе защиту.
– Ты… мне ничего не должен, поэтому я благодарна.
– Ничего не забыла? Я твой муж. Не забывай об этом.
– Ты… не…
– А как ты докажешь обратное? Как? И перестань уже нести чушь. Раздражает.
Липина нахмурилась, считая, что лучше остановиться. Не понимала, почему с Громовым не могла спокойно говорить. Она же нормальная, вежливая, общительная, почему с ним становилась агрессивной? Сглотнув, сухо выдала:
– Ты слишком резок, не кажется?
– Только так ты поймешь.
– Что я пойму?
– Ты должна быть осторожной. Всегда. И в словах…
– Что же… буду. Спасибо.
– Вот и отлично.
Женя некоторое время смотрела в глаза мужчины, с удивлением понимая, что он сдерживает себя, и для него разговор незакончен, и отступила на шаг, давая понять, что на сегодня достаточно. Поспешно развернулась, не желая считать свое поведение бегством, и направилась к двери, у проема выдыхая:
– Доброй ночи.
Попытка выйти из кухни завершилась неудачно. Мужчина оказался рядом невероятно быстро, перехватив за руку, дергая на себя. Он лишь секунду смотрел на нее, прожигая взглядом лицо, а потом произнес:
– Не забудь, для всех мы: муж и жена.
«Легко ему сказать…» – подумала Женя и попробовала объяснить:
– Потом будет сложно…
– Оставь это мне, просто будь осторожна.
– Хорошо, – согласилась женщина, желая все обдумать. Пусть пока будет так, как он попросил.
– И с завтрашнего дня… мы будем ездить в реабилитационный центр. Илья уже договорился. Можем вечером забирать из сада Марину, если хочешь.
– Спасибо, я сама, – сказала она, осторожно убирая руку. Вдруг улыбнулась и проговорила: – Очень рада, что Илья приехал. Он поможет тебе…
– Да, – резко выдал Громов, меняясь в лице, не желая слышать продолжение.
– У тебя хороший друг, – заметила Евгения и, отмечая суровые морщинки на лбу мужчины, вдруг сказала: – И не стоит постоянно хмуриться, тебе не идет.
Громов некоторое время молча смотрел, обдумывая фразу, а потом вдруг с усмешкой произнес:
– Постараюсь. Ты устала, иди отдыхать.
Кивнув, Евгения побрела в спальню. Раздевшись и обняв свою девочку, она улыбнулась. Не понимала причины, но в душе стало так тепло, что не смогла сдержаться. Вероятно, завтра она посчитает это глупостью, но сейчас женщина осознала, что о ней заботятся, как бы грубо это не выглядело.
* * *
В машине было свежо, но мужчина испытывал жар после всех процедур, что он прошел за сегодняшний день. Радовало, что доктор сказал, что с таким напором, он быстро встанет на ноги.
– Могу снять тебе квартиру и нанять… – начал разговор Ломов, уверенно крутанув руль, глянув налево, где за рулем старенькой волги сидела симпатичная девушка. Она подпевала, энергично пританцовывая телом и руками при этом, не обращая ни на кого внимания.
– Нет, – грубо заявил Громов, отчего Илья моментально обернулся и посмотрел на друга. Отметив вопрос в глазах мужчины, Андрей пояснил: – Я не хочу оставлять ее одну.
Ломов вновь посмотрел влево, но уже рядом двигалась красная дорогая иномарка, за рулем которой сидела шикарная брюнетка, разговаривающая по громкой связи, если судить по тому, как она открывала рот, периодически махая руками. Ругалась с кем-то. Илья скривился и, вспомнив реакцию друга на его предложение, лениво развалился на кресле и заметил:
– Это не проблема. Я могу…
– Ты не можешь! Женя моя жена.
Повисла тишина. Мужчины задумчиво смотрели на дорогу, каждый думая о своем. Если же Илья давал другу время на неправильные выводы, то Андрей пытался убедить себя, что Ломов специально его бесит. Хотя за два дня, что он здесь, мужчина постоянно терся около Жени, предлагая помощь. Странная мысль, отправить Ломова назад, нередко появлялась в голове, но в этом случае Женя с дочерью будут в опасности, чего Андрей не мог допустить. Приходилось терпеть его поганый характер.
Ломов повел плечом и вдруг задумчиво протянул:
– Я удивлен, что ты выбрал в жены Женю.
– Это почему? – слишком грубо и раздраженно поинтересовался Громов, с недовольством понимая, что у него все чаще появляется желание заехать каскадеру по морде. Тот без адреналина не мог, добивал, пока не получал достойного ответа. Так было всегда.
– Ну, я же знаю тебя сколько лет. Тебе нравились совсем другие: дерзкие красавицы и желательно без мозгов. А тут хрупкая девочка, нежная и заботливая, которая превращается в дикую кошечку, когда врываешься на ее территорию. Она, – Илья сделал паузу, – мой тип женщины, которую хочется защищать и беречь. Я бы…
Лицо Громова моментально исказилось от гнева. Он сглотнул, повторяя про себя услышанные слова, и разъяренно прогрохотал:
– Илья, тебе еще раз напомнить, что она моя жена? Ты чего хочешь? Она моя.
– Уверен в этом при твоей амнезии? Ты же не помнишь последние четыре года, насколько я прочитал из выписки, а женился на ней три года назад, да и она бегает от тебя. Я подозреваю, что ей со мной спокойнее, – между прочим, уточнил он, не скрывая на лице веселья.
– Со своей женой я сам разберусь, – серьезно заявил Громов, вновь раздражаясь тому факту, что все видят, как Женя от него шарахается. Он что, сожрет ее? Хотя в такие моменты так и подмывало это сделать.
– Да? Сам?!
– Да, а ты не лезь в наши отношения.
– А если буду, то что? – на всякий случай уточнил друг, заинтересованно вглядываясь в номер старенькой волги, устремляясь вперед, чтобы посмотреть на девушку, которая в этот момент попала взглядом на него. Она с неудовольствием прищурилась на его дерзкую ухмылку и, скривившись, отвернулась.
«Обалдеть, это она на меня так отреагировала?!» – подумал он, удивляясь странной девчонке с огромными карими глазами.
– Ты чего добиваешься? – вопрос заставил мужчину сосредоточиться на будущем ответе.
– Я? Ну-у-у – Илья задумался, а потом серьезно выдал: – Когда память вернется, не хочу, чтобы ты обидел ее.
– Я сам жду, когда память вернется. И про Женю… – Андрей замялся, повел челюстью и задумчиво произнес: – Я не знаю почему, но уверен, что есть причина ее поведению.
– Тоже заметил? – с оттенком иронии заявил мужчина, подкалывая друга, на что Громов сжал губы в тонкую линию. Считая, что можно уже закончить подбивать Андрюху на нужную волну, Илья провел по подбородку пальцами и предложил: – Слушай, может ей в отпуск пойти?
