Текст книги "Золушка в мире магии (СИ)"

Автор книги: Елена Помазуева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– Он подрался в коридоре, а Эдриан попытался растащить учеников, – сообщила в ответ.

– Вот видишь, Киртас? Так что можешь идти к завхозу и получать костюм, – снова обратился к детинушке суровый директор, – Точнее то, что от него осталось. Приведешь в надлежащий вид, чтобы к началу новогоднего праздника все было красиво.

Мальчишка сник окончательно, шмыгнул носом и вышел за дверь. Директор вздохнул и собственно начал с того, для чего меня пригласил в этот кабинет.

– Присаживайтесь, – коротко кивнул на свободные стулья Виктор Петрович, – Анна Николаевна, на вас возложена обязанность подготовки новогоднего праздника, а до сих пор нет сценария. Учителя не знают у кого, какие роли, не готовятся костюмы, не учатся стихи и тексты. Что-нибудь по этому поводу делается?

Сказать, что я в этот момент онемела, это значит, ничего не сказать. Не было слов, только одни эмоции на свою сестрицу, подставившую меня по полной программе. Теперь понятно, почему она решила на меня повесить этот амулет. Это какую работу нужно провернуть за несколько дней, чтобы праздник подготовить, репетиции провести, проконтролировать пошив костюмов, зубрешку текстов. Ну, Анька, тебя даже не спасет приятный бонус в виде практиканта! Придушу! Прямо вечером и придушу! Хотя, нет. Лучше вытолкну ее обратно в колледж, пусть сама этот праздник готовит. Тем более что на роль козла отпущения я ей уже нашла Киртаса.

– Так что со сценарием? – строго спросил меня директор. – Готов?

– Конечно! – радостно улыбнулась в ответ.

Я буду не я, если Аньке сейчас не устрою эту подставу. Завтра она будет расхлебывать всю мою буйную фантазию. Так что пусть держится крепче.

– Да? – несколько удивился Виктор Петрович.

– А что, я когда-нибудь вас подводила? – взмахнула на него ресницами сестры, отчего мужчина слегка опешил. Но надо отдать ему должное, собрался быстро.

– Было дело, – коротко бросил он мне, при этом стрельнув глазами на практиканта. "Мол, не при посторонних".

Я его намек поняла, а потому улыбку сделала не столько блистательной.

– Итак, я внимательно слушаю, – произнес директор.

– О! Это будет сказочно, – возвышенно сообщила ему, – Известный всем сюжет мы переиначим, добавим магических спецэффектов и будет загляденье.

Моему энтузиазму Виктор Петрович явно не поверил. Хмыкнул что-то короткое себе под нос, а потом строго посмотрел на меня.

– Пожарники разрешат? – был короткий вопрос.

– Обязуюсь лично договориться с ними, – от той пакости, что затеивала для своей сестренки, на душе становилось все радостней и радостней.

– Хорошо, – после паузы выдавил из себя директор, – идите и начинайте уже раздавать роли. Праздник через пять дней.

Осталось пять дней на подготовку праздника? Чем это Анька все время здесь занималась? Ведь это же уму непостижимо, какую работу провести нужно. Нужен сценарий, распределить роли, проверить костюмы, а еще отрепетировать, опять же эти спецэффекты и пожарники. Какое счастье, что не мне всем этим заниматься!

Оказалось, я рано радовалась. Аньки дома не было, и я выложила все, что думаю о поступке сестры на нашу мамулю. Она женщина опытная, опять же, мы ей дочери кровные, вот пусть рассудит, кто из нас прав, и где заканчиваются пределы вседозволенности пари.

Так вот, родительница трех дочерей, зная всех, как облупленных, неожиданно встала на защиту Анькиных интересов. Жанка с любопытством наблюдала за нашей перепалкой, иногда вставляла ядовитые замечания, но, в общем, не вмешивалась.

– Где ее сейчас носит? – бушевала я.

– У портнихи, – спокойно ответствовала мне мамуля, – Сама знаешь, сколько нужно времени на пошив шикарного платья к балу.

– Ей, значит, надо платье, а остальным не надо? – зло повернулась к родственнице.

– Остальные перебьются, – отрезала мне она.

– Жанка, ты это слышала? – призвала в свидетельницы такой несправедливости сестру.

– Я тоже не поняла, когда это у нас отборочный конкурс проходил? – вскинулась Жанка следом.

– При рождении, – восполнили нам этот пробел в памяти, – Мозгов Анне выдали больше, чем всем остальным. Она первая сообразила, придумала и стала воплощать свой план. А вы только голосить и возмущаться горазды.

Припечатанные этим аргументом, мы с Жанкой переглянулись. Выражение глаз сестренки показало, что она будет бороться. Хорошо ей, только своей жизнью живет, а вот мне, видимо, придется выполнять за Аньку ее работу. Еще эти пожарники…

Разговор с Анькой тоже не получился. Она явилась домой, когда я уже уснула, уставшая после насыщенного дня. Так что про практиканта, попавшего в мои руки, сестра не узнала ни в этот день, ни на следующий, потому что мне нужно было нестись в колледж. Даже в какой-то степени поняла Аньку, пожелавшую отоспаться перед новогодним балом во дворце.

С Эдрианом мы встретились на пороге колледжа. Мужчина приветливо поздоровался и протянул руку для пожатия, я кокетливо состроила глазки, и именно в этот момент поскользнулась на снегу и, падая вниз, утянула за собой практиканта. Надо отдать должное, что Эдриан пытался хоть как-то задержать наше падение, но у него ничего не получилось. Растянулись мы знатно: я снизу, он сверху. И все это безобразие прикрыл белый снег, поднятый с земли нашим падением.

– Ой, Анна Николаевна, простите, – постарался быстро встать практикант.

– Это я виновата, – попыталась успокоить Эдриана, видя, как он неловко себя чувствует.

Молодой человек сам встал на ноги и помог подняться мне, улыбнулась в ответ, отчего тот, кажется, смутился. Да, уж ситуация и в самом деле пикантная, хорошо еще никто из учеников нас не увидел.

– Простите, неловко как-то получилось, – сказал Эдриан, помогая отряхнуть шубку на мне.

– Это снег, скользко. Надо будет поставить вопрос о дворниках. Почему песком не присыпали? – отмахнулась от его оправданий.

– Вы удивительная, – неожиданно произнес парень, а я вскинула на него глаза, ожидая продолжения комплимента, – Я слышал о вашей строгости, но вот только сейчас рядом с вами понимаю, какой вы человек. С пожарниками можете договариваться, дворников призвать к ответу. Вы знаете, мне вот кажется, что вы вполне могли бы сами руководить всем колледжем.

Да уж, комплимент, ничего не скажешь. Нет, чтобы там про длинные ресницы и красивые глаза, зря я, что ли кокетливо на него смотрела? Совсем Анька запугала мужиков на работе.

– Не такая я и страшная, – буркнула ему и прошла вперед.

– Анна Николаевна, я не в этом смысле, – донеслось до меня неловкое оправдание от практиканта.

Каблуки сердито стучали по гулкому коридору здания, я торопливо направлялась в свой класс. Еще несколько минут до первого звонка, а за моей спиной раздавались шаги Эдриана. Понятно, что он шел следом, но почему-то сейчас меня это сильно раздражало. Как-то не так я видела наш служебный роман. Казалось, что все будет легко и просто, стоит лишь взмахнуть на него ресницами и абрабийский красавец упадет к моим ногам. Действительность оказалась совсем другой. Уж вроде бы падение перед входом давало надежды на несколько личное отношение между нами, а он заговорил о том, какой у меня авторитет в школе. Вот зачем сдалось Анькино влияние в школе, если мои планы были совсем другие в отношении практиканта?

В ответ на свои мысли зло пнула дверь своего класса, она не поддалась. Лишь гулко отозвалась на мой удар, но открываться отказалась. Что за шуточки? Все помещение было под охранным заклинанием. Вахтер, заметив меня на входе, открыла дверь класса и сейчас я должна была спокойно войти в помещение. Однако нет, меня определенно не хотели впускать. Опять розыгрыши учеников? Почувствовали, что я не Анька, и решили на мне отточить свое искусство розыгрышей? Тряхнула дверь сильнее, не поддается. Зло пробормотала сквозь зубы ругательство, поминая всех от мамули и сестры до учеников всех поименно включительно, разумеется, кого вспомнила.

– Анна Николаевна, вам помочь? – раздался за моей спиной вежливый голос абрабийца.

Только этого мне не хватало! Чтобы практикант видел, как надо мной потешаются собственные ученики.

– Не надо я сама! – гордо возвестила Эдриану и еще раз со всей силы пнула дверь ногой.

Преграда задрожала, но осталась стоять на месте. Вот досада! И всему этому свидетелем стал практикант, только что сообщивший мне, что я пользуюсь тут непререкаемым авторитетом. Еще один ощутимый пинок в дверь.

– Заклинило ее, что ли? – в сердцах произнесла я.

– Анна Николаевна, давайте все же я, – мягко проговорил Эдриан и отстранил мою негодующую персону в сторону. После этого протянул руку к ручке и потянул на себя. Каково же было мое удивление, когда вероломная дверь, отказавшаяся послушно мне подчиняться, открылась. Но не вовнутрь, как хотелось бы мне, а наружу, в коридор. Оказывается, нужно было лишь потянуть на себя за дверную ручку, а не пинать ее ногами.

"Ритка, возьми себя в руки" – мысленно прошипела я. "Так ты выдашь себя со всеми потрохами".

После того, как мысленно себя одернула, прошла гордо внутрь в широко распахнутую дверь. "Учись. Практикант только первый день в колледже, а запомнил, что дверь наружу открывается. И нечего валить на нервный первый день. Вы с ним, можно сказать в равных условиях" – сделала себе мысленный выговор, направляясь к столу учителя. Эдриан, уже понял, что день у меня не задался, а потому подскочил ко мне и предложил взять у меня шубу. Молча отдала одежду, стараясь не делать лишних движений. Утро только началось, а я уже успела два раза перед практикантом опростоволоситься. Нужно держаться с достоинством и величественно разрешать за собой ухаживать, как это принято в свете.

– Анна Николаевна, – не очень уверенно начал говорить Эдриан, когда мы сняли верхнюю одежду, и осталось дождаться первого звонка.

– Да, Эдриан? – мягко отозвалась ему.

– Анна Николаевна, вы меня извините, а что у нас со сценарием для праздника? – спросил меня молодой человек.

А я-то думала, что все неприятности на сегодня закончились. Наивная такая. Это хорошо, что сейчас сидела за учительским столом, а то боюсь, от досады хорошенечко бы пнула еще и практиканта. Ведь по легенде я весь вечер должна была посвятить написанию сценария праздника, а на самом деле надеялась обратно выбить себе право на свободную жизнь.

– Я что-то написала, – загадочно протянула в ответ, с ужасом понимая, что пока будут идти уроки, нужно быстро придумывать сюжет.

Если бы вечер не ознаменовался выяснением отношений, то вполне можно было хотя бы общий смысл набросать на бумаге, а так даже ни разу не задумалась об этом, пылая негодованием на Аньку. А потом просто свалилась в кровать и уснула мгновенно после насыщенного дня. Кстати, амулет сняла сразу же, как только вошла домой, и вернула привычный вид. Потом еще долго стояла перед зеркалом и внимательно разглядывала свою внешность. В итоге пришла к выводу, что мы с Анькой хоть и разные, по крайней мере, не перепутаешь, но обе симпатичные. Так что шансы на роман с практикантом под видом сестры у меня были. Только утро немного не задалось. Но ничего, я это исправлю.

– Анна Николаевна, могу я предложить свой вариант праздника? – Эдриан поставил свой портфель на первую парту и стал доставать оттуда какие-то листы, – Вечером вчера написал.

Я протянула руку за соломинкой, которая вынесет мою персону из бурных вод творчества, и жадно ухватила исписанные листы. Благословите боги абрабийца и то, что он не на своем родном языке написал сценарий праздника.

– Не знаю, насколько хорошо получилось… – донеслось до меня, когда я жадным взглядом пробегалась по исписанным строчкам.

– Отменно получилось! Восхитительно! – тут же воскликнула ему в ответ.

Любую инициативу надо поощрять, тогда подчиненные всегда будут рады вновь что-то сделать. Строчки прыгали перед моими глазами, я выхватывала часть предложений, потом отметила, что все пронумеровано, каждая реплика под персонажа расписана.

– Эдриан, мое ты чудо! – подскочила на ноги и бросилась обнимать практиканта.

– Анна Николаевна, можно? – раздалось в тот момент, когда я лобызала щеки своего спасителя.

Ученики. Разумеется, они появились вовремя, именно в тот момент, чтобы быть свидетелями такой трогательной сцены.

– Разумеется, можно, – сообщила детям я и убрала руки с плеч практиканта, – Заходим, рассаживаемся и сейчас мы начнем репетировать новогодний праздник, – обрадовала их.

В листы бумаги вцепилась так, что вырвать их у меня могли разве что с руками. Сценарий, написанный с ролями, стихами и даже в нужных местах с примечаниями "Магический спецэффект", спасал мне жизнь и дарил надежду, что все может закончиться в этом колледже для меня малой кровью.

– Сейчас будем распределять роли, – радостно сообщила своим ученикам сразу же, как только прозвонил звонок на урок.

В классе зашумели, переговариваясь или выражая свое мнение. Я обвела всех строгим взглядом и ребята притихли.

– Директор в этом году выбрал наш класс ответственным за проведение новогоднего праздника, – начала свою проникновенную речь, – Это с одной стороны ответственность, а с другой стороны, чем не повод повеселиться? Костюмы в колледже есть, нужно будет их подогнать под размер, роли выучите.

– А "Б"-класс, чем будет заниматься? – спросил вихрастый.

Вчера к концу дня большую часть имен своих учеников мне удалось запомнить. Так что теперь спокойно отозвалась первому баламуту колледжа.

– "Б"-класс будет украшать, Вит.

– А нельзя нам поменяться? – все же переспросил он меня.

– Нельзя, – отрезала ему. – Зачитываю сценарий. Эдриан, берите стул и присаживайтесь рядом, будете помогать.

Практикант послушно прихватил стул из-за последней парты, присел рядышком, и я погрузилась в чтение. Однако надо отдать должное, у абрабийца богатая фантазия. Как-то самое начало пропустила, когда бегло прочитывала страницы, а вот теперь до меня дошел весь смысл сюжета. Кто бы сомневался, что злая ирония судьбы вновь посмеется надо мной? Главной героиней новогоднего праздника была Золушка! В самом начале споткнулась на этом персонаже, несколько секунд размышляла над прихотями судьбы и решила смириться. Видимо, так и придется в Золушках до самого Нового года ходить.

Все же сюжет отличался от традиционной сказки. Обязательные персонажи должны присутствовать, как то: козел отпущения и Новый год, иначе это не будет соответствовать необходимому антуражу. С козлом все ясно, им будет Киртас. Вся задача этого персонажа сводилась к простому действу. Козел отпущения символизировал все то, с чем хотим распрощаться в прошлом году, а потому его закидывали снежками, сделанными из ваты. Но часто ученики приносили в зал настоящего снега и колотили козлика от души. В общем-то, это не запрещено, всем весело, кроме актера, выпавшему играть эту роль.

Причем считается, что чем сильнее приложить животинку, тем надежней избавишься от прошлогодних проблем, отчего костюм козла каждый год сильно страдает. Учителя, конечно, следят за всем во время этого действа, дабы не довести до откровенных травм, а потому все рассчитано и организовано в виде игры. Некоторые козлики не желают быть закиданными снежками, стараются уворачиваться и тогда начинается настоящая веселая охота. Одним словом, на этом празднике мы с Киртасом будем выступать пострадавшими. Я Золушкой, он козлом отпущения. После того, как козлика закидывают снежками, он убегает, унося с собой все невзгоды прошлого года, а на праздник приходит персонаж Новый год. То есть Эдриан написал такой сценарий, где все традиционные персонажи присутствуют.

Я смирилась со своей участью и приняла на себя роль Золушки, раздала остальные своим детям, а вот принца решила сделать из практиканта. Не думал же он, в самом деле, что написав сценарий, останется за бортом? Но абрабиец даже не возмущался, чем меня несколько удивил, скорее обрадовался. Может быть, у него действительно есть призвание работать с детьми? Ведь это я сюда попала случайно, а Эдриану, может, нравится вести уроки, устраивать праздники для учеников. Вполне допускаю, что такое возможно. Оказалось, что подвох был в самом сюжете, но об этом я узнала слишком поздно, чтобы все менять.

Итак, подготовка к празднику началась. До представления оставалось всего несколько дней, и я махнула рукой на всяческие занятия, обучающий процесс был заброшен, все равно в нем ничего не понимала, тем более что сроки поджимали. Свой класс, понятное дело, совсем сняла с уроков, а от других учеников отмахивалась, как от надоевшей мухи. Не до них мне сейчас было, если честно.

Директор сам зашел к нам в класс за своими словами. По устоявшейся традиции Виктор Петрович мужественно из года в год на празднике играл роль Нового года. Собственно, он выходил уже в конце праздника, когда даже козел отпущения всего худшего сбегал, и говорил приветственные слова, желал учиться, учиться и еще раз учиться. Кому, как не директору, произносить пламенную речь о том, что ученье – свет, а не ученье – чуть свет и на работу?

Бой с пожарниками длился три часа. Грозных мужчин вызвала в школу и начала сладко рассказывать о том, какое важное событие нам предстоит. Нахмуренные дядьки сидели на первом ряду актового зала и не сводили с меня сурового взора. Я же, стоя перед ними, распиналась, о том, что дети наше будущее и им необходима сказка. В общем, много было сказано мной высокопарных слов. Даже пыталась кокетливо Анькиными ресницами хлопать всем по очереди. Мужики оказались кремень, искры из них скорее можно высечь, недаром пожарниками работают. Даже показалось, что пламя в их присутствии само потухнет от одного только взгляда. Но я не сдавалась.

Разговор с Анькой прошел на повышенных тонах, но мне пришлось вернуться в колледж, и взять на себя организацию праздника. Именно поэтому не выпускала пожарников из актового зала, пока они не согласились на все мои магические спецэффекты. Эдриан отвечал за техническую часть праздника, а потому его вызвала в самый кульминационный момент – предоставление чертежей и расчетов.

Пожарники не сдавались. Разозлившись окончательно на этих твердолобых, я пустилась на откровенный флирт с ними. Подумаешь, Анькину репутацию подмочу, заслужила. Ведь она сама меня отправила в колледж.

После третьего часа обсуждения пожарной безопасности, катающегося по кругу в разных направлениях, консенсус был достигнут. Нам разрешили всё, что мы задумали. Сдается мне, окончательно добил огнеупорных мужчин вид моей низко расстегнутой блузки. Но это уже детали.

– Фух, – выдохнула я, когда все подписи были поставлены, а дверь за пожарниками закрылась.

– Анна Николаевна, – потрясенно произнес Эдриан.

Взгляд, которым одарил меня практикант, был ошеломленным и растерянным, смешанным с восторгом. Я же устало плюхнулась в кресло первого ряда и вытянула перед собой ноги в туфлях. Сегодня на мне была длинная узкая юбка. "Надо было брюки одевать, тогда быстрей все прошло" – подумалось мне. Как-то не ожидала, что настолько твердокаменными будут приглашенные мужчины, никогда с такими не сталкивалась. Теперь становилось понятно, почему директор с такой готовностью отдал мне переговоры с ними. Конечно, этот подарочек собиралась Аньке подсунуть, а пришлось самой выкручиваться. Так что теперь надо быть осторожнее в обещаниях. Сестрица так усердно взялась за подготовку к новогоднему балу, что получить от нее несколько разумных слов было настоящей проблемой. Анька сдвинулась наглухо на фасоне, тканях, украшениях и туфлях. В нашем доме не зарастающей тропой шествовали парикмахеры, гордо имеющие себя стилистами, визажистами, кутюрье и прочая, и прочая, и прочая. Жанке тоже доставался флер предпраздничного ажиотажа, мне же колледж с учениками и практикант.

Вот на последнего было грех жаловаться. Инициативный, ответственный, в какой-то момент стал душой всего этого безумия, именовавшегося громким словом "репетиция". Эдриан стал режиссером всего этого действа. Мою же скромную персону выдвигали в основном на фронты, где требовался решительный и сокрушительный удар, как с пожарниками. То есть на мою долю достались переговоры с техничками, плотниками, осветителями, которых мне тоже нужно было раздобыть, уговорить и привести к нам в колледж. В общем, под моим чутким руководством вся эта армия вольнонаемных под принуждением взрослых людей постоянно что-то мыла, шила, прибивала, била сильным прожектором в глаза актерам на сцене, и я же получала со всех сторон. Режиссер Эдриан недовольно выговаривал за незнание текста моей роли, актеры возмущались шумом за сценой и неожиданными спецэффектами. Приглашенный маг, оценив размах нашего действа, запросил такую сумму, что мне пришлось выдержать чрезвычайно неприятный разговор уже с директором по поводу превышения сметы на праздник. Технички, наслушавшись сплетен, сколько этому фокуснику заплатят за один день, тут же со швабрами наголо начали брать приступом кабинет Виктора Петровича, который в свою очередь призвал меня на переговоры.

В тот самый момент, когда мне показалось, что этот бедлам никогда не закончится, а меня отвезут в уютную комнатку в дом, где держат душевных людей, взирающих на мир сквозь собственные розовые очки, на меня рявкнул режиссер с первого ряда зрительного зала.

– Золушка! Текст! Когда вы выучите текст?! – ревело недовольное начальство всего этого безумия.

А ведь казалось, написал человек сценарий к празднику, ну и решай все организационные вопросы сам. Так нет же! Они-с, натура творческая, занятая репетициями, а я так принеси-подай-реши все вопросы. Да может у меня единственное счастье – это несколько минут на сцене, где я в большей части выступаю статисткой, больше похожей на золотистое облачко на фоне декораций, сколоченных под моим же присмотром. Сколько мне стоили нервов и крепких слов эти сооружения, знала только я и плотники с техничками. Правда, пара учеников тоже попали под раздачу, когда занимались раскрашиванием, но все в пределах педагогики. Так мне Анька сказала, когда я ей ночью пересказала все, что сотворила и произнесла за день, а у нее опыт и образование, да еще авторитет в колледже.

– Ах да, текст, – пробормотала я себе под нос и стала шуршать листочками в руках.

– Золушка, – простонал недовольно очередной мучитель этих предпраздничных дней, – уже все актеры знают свои реплики. Анна Николаевна, это просто невозможно! С этим срочно нужно что-то делать. Представление завтра.

– Знаю, что завтра, – буркнула ему в ответ и неуклюже развернулась в жутком платье.

Этот образчик непонятной моды был страшно неудобным. Фижмы торчали сбоку, корсаж впивался своими железными прутами в мои ребра, не позволяя свободно дышать. Единственное, что мне нравилось во всем этом – откровенный вырез. Было что показать, а потому я с готовностью повернулась выгодной стороной к Эдриану, сделала несколько шагов в его направлении и присела у рампы, мысленно отметив, что маг еще не привез заряженные кристаллы. Демонстрация глубокого декольте возымела свое действие, жестокий режиссер забулькал недовысказанными возмущенными словами и сквозь строгое выражение лица проявился практикант Эдриан – милый, очаровательный и смущенный откровенным видом перед его взором. Так-то лучше, а то наезжают на бедную Золушку все кому не лень.

– Анна Николаевна, нужно текс выучить, – мягко, как больному ребенку предлагают выпить горькое лекарство, обратился ко мне Эдриан, – Завтра представление, не могу же я стоять на сцене и произносить за вас слова.

– Вы мне поможете? – умоляюще захлопала ресничками на практиканта, положила свою руку на его предплечье и глубоко вздохнула. Корсаж угрожающе заскрипел от такого несанкционированного движения грудной клетки, предупреждая, что на это он вовсе не рассчитан.

– Конечно, – отвел глаза в сторону и постарался как можно спокойнее ответить мне Эдриан. После этого сделал шаг назад и громко произнес, – На сегодня все свободны, кроме Золушки и Вита.

Вит, тот самый вихрастый, инициативный паренек из Анькиного класса, с готовностью начал выпроваживать остальных участников постановки. Каждый раз, когда смотрела на него, не могла понять, где у него находится кристалл с зарядом. Мне казалось, что энергия у вихрастого паренька бьет постоянно через край. Он умудрялся находиться в нескольких местах одновременно. Если где-то что-то происходило, то Вит был либо свидетелем того, что произошло, либо первым там оказывался, либо, что было гораздо чаще, участником или даже виновником событий. Причем получалось у него это легко, непринужденно и совершенно без задней мысли.

Когда просила помощи у Эдриана вовсе не думала, что попаду под такой прессинг. Мы остались втроем в актовом зале, небольшое пространство на сцене освещалось неяркими магическими огнями, для безопасности вправленными в овальные стекла. При этом всем известно, что бытовая магия самая безопасная, что осветительные приборы истощаются, а не взрываются, но правила пожарной безопасности были неумолимы – все огни поместить в зачарованные стеклянные сосуды. Подозреваю, что это была мелкая месть пожарников за свое поражение в нашем споре. Вот теперь эти странные сосуды плавали над сценой, то и дело, высвечивая наши фигуры.

То, что мне пришлось вспомнить детство и засесть за зубрежку, полбеды, но вот, когда Эдриан заставил произносить текст и ходить по сцене, у меня в голове образовался какой-то ступор. Почему-то могла делать только одно действие – либо ходить, либо говорить. Не иначе так на мне сказались последние нервотрепные дни.

Эдриан сначала терпел, мягко объясняя, что реплики нужно произносить не только стоя, но и двигаясь по сцене, делая взмахи руками. Это получалось с трудом. Только Вит был на высоте, он мог произносить текст за всех и оказываться в разных местах одновременно. Вот он король, вот он мачеха, фея, даже упавшую туфельку как-то раз пытался изобразить, но был остановлен строгим окриком безжалостного режиссера. Практикант снова превратился в жесткого деспота и теперь строго спрашивал с меня каждую реплику, каждый жест.

Ночь уже давно была в разгаре. Все добропорядочные граждане нашего королевства спали в своих уютных и теплых постелях, за окном кружился пушистый и тихий снег, засыпая щедрой порцией улицы и дома нашего города, а я в неудобном бутафорском платье произносила одни и те же фразы. Вскоре в моих интонациях стали проскальзывать не покорность судьбе и мачехе с сестрами, а злость на весь мир. В моей усталой голове рисовались кровавые картины расправы над дворцовым котом, пролившим склянку с каким-то магическим зельем, из-за чего мне приходилось сейчас вместо Аньки играть роль Золушки.

– Золушка, ты должна быть мягче, – выговаривал мне режиссер, – вызывать в зрителях сочувствие, а не демонстрировать неудовольствие.

– Я спать хочу! – в раздражении топнула ногой по подмосткам и широко зевнула.

– Не капризничать, – тихо произнес Эдриан и потер свою переносицу.

Интересно, неужели он сам не устал? Вит тоже не подавал признаков усталости. Кстати, а почему его родители не волнуются, что активное дитятко до сих пор не явилось домой? Додумать мне не дали.

– Теперь начнем сцену с принцем, – твердо произнес Эдриан, легко заскочил на сцену прямо через рампу и направился ко мне, – Вит, будешь подавать остальные реплики.

– Вот здорово! – в тот же миг восхитился вихрастый пацан и ухватился за исписанные листы со сценарием.

Я тоскливо посмотрела на очередные бумажки, подсунутые мне в руки Эдрианом. Если бы кто мне сказал, что в присутствии знойного абрабийца среди ночи буду отчаянно хотеть спать, ни за что бы не поверила. Однако действительность упрямо слипала мои сонные глазки и я, прикрыв рукой рот, отчаянно зевнула. Может, на этом закончим?

Скромные и робкие надежды не оправдались. Мое счастье, что принц появлялся в середине сценария. Мы четыре или пять раз прошлись по сцене знакомства, потом уединились на балкон. За нашими спинами стояли декорации каморки Золушки, так что нужно было иметь очень живое воображение, чтобы представить перед собой королевский дворец, сверкающий разноцветными, магическими огнями. Кушетка, выполняющая попеременно разные роли в этом представлении, сейчас, из ранга кровати Золушки в каморке, поднялась на уровень дворцовой мебели, но эти сценические условности замечала лишь краем глаза. Краем же уха слушала слова принца, свои прочитывала с листка. Мне бы все прежде выученное не забыть еще, а то будет полный конфуз. Тут еще не выучила, а там уже забыла.

– Позвольте мне хотя бы один поцелуй, чтобы я смог вас узнать под маской, – вдруг надо мной произнес принц с придыханием и надеждой.

– Что-о?! – подняла круглые глаза на Эдриана, стоявшего рядом со мной.

Спасибо разрешили присесть на "дворцовую мебель", а то уже ног не чувствовала. Так вот последняя реплика принца меня поразила. Что-то я не помнила такой интересной подробности в сказке, написанной несколько веков назад.

– Вы опять не знаете текст! – обдал меня своим недовольством режиссер.

Это я его назначила на эту должность? Признаю, это была моя огромная ошибка! Таких деспотичных, готовых разорвать несчастных Золушек на мелкие фижмы, нельзя допускать до таких должностей.

– Я чего-то не поняла, – попыталась встать с кушетки, но была прижата рукой практиканта так, что даже плечо заныло, – Какой еще поцелуй? Это детский спектакль! – все же закончила я возмущенно.

– Утверждено директором, – тут же встрял в разговор Вит.

– А Виктор Петрович это читал, прежде чем утвердить? – подозрительно посмотрела на Эдриана.

Представляю, какой вид сейчас тому открывается с высоты его роста, как раз мое декольте светит ему в полумраке актового зала.

– Читал и вы читали, – твердо произнес режиссер.

– И что он сказал? – решила свое поверхностное ознакомление оставить за гранью выяснения вопросов.

– Мы с ним поспорили на эту тему, – как-то достаточно туманно произнес практикант, – но потом директор согласился с такой трактовкой.

– Та-ак, – нехорошо протянула в ответ, – целоваться не буду!

– Вы будете спорить с режиссером и директором колледжа? – чуть прищурившись, произнес Эдриан, и выражение его лица чем-то непроизвольно напомнило мне рыжую лису.

– Вот именно! – с вызовом воскликнула я.

– Премьера завтра, все выучили тексты, кроме вас, и как собираетесь сообщать об этом директору? – слишком вкрадчивым голосом спросил меня практикант.

Монстр какой-то, честное слово! Как только могла поставить на такую должность этого шантажиста? Хотя особо выбора у меня не было. Остальные преподаватели старались даже не попадаться мне на глаза, дабы не быть втянутыми в водоворот подготовки праздника. Директор и тот все время сказывался страшно занятым, так что все возникающие катаклизмы приходилось самой разгребать, с наивностью полагая, что со спектаклем могу положиться на практиканта. И вот вам засада. В детской сказке про Золушку будет поцелуй! Моему возмущению не было предела.