Текст книги "Девочка моя ненаглядная"

Автор книги: Елена Харькова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Мань, сходи погляди, – приказал Сидорыч женщине. – А ты, Иннокентий, пока присядь. Кофейку будешь? А может, коньячку налить?

– Налейте. И коньяк, и кофе, – надменно заявил Иннокентий и уселся на стул, который ему уступил мужчина.

Иннокентий наслаждался своей властью над всеми этими людьми. Ему нравилось видеть, как они, узнав, кто он такой, сразу засуетились, забегали, начали лебезить перед ним.

Вскоре женщина вернулась и принесла Иннокентию только что сшитые джинсы.

– Вот! Самый лучший у нас фасон! – подобострастно протянула она ему штаны. – И вот тут, посмотрите, даже лейбл пришит. Вот, «Рифле» называется! Прямо как американская фирмА! Ни за что не отличить!

– «Райфл», – снисходительно поправил её Сидорыч. – Могу ещё предложить «Левис» или «Монтану». Мы их тоже, так сказать, здесь шьём. Не американские, конечно, джинсы, но тоже качественные. Мы стараемся!

– Вам какую фирму завернуть? – услужливо прогнулась Маня.

Иннокентий продолжал невозмутимо пить кофе с коньяком. Женщина непонимающе переглянулась с Сидорычем.

– Я же говорю, она у меня СОВСЕМ РАЗДЕТА, – вскинул брови Иннокентий.

– А! – наконец поняла женщина. – Двух джинсов хватит?

– Пять! – отрезал Иннокентий, поставил пустую чашку на стол и пошёл к машине.

Сидорыч, строя гримасы и размахивая руками за его спиной, показывал женщине, чтобы она поскорее всё организовала.

Иннокентий сел в машину и обнял притихшую Зину. Девушка сразу прильнула к нему. Она очень боялась этого пустынного места, она испугалась той грузной женщины, которая заставила её выйти из машины, минуту пристально разглядывала её и после этого молча удалилась. Всё здесь Зину пугало.

– Скоро мы поедем? – жалобно прошептала она.

Но Иннокентий не ответил. Он просто стал целовать её и гладить по ноге, задирая платье всё выше и выше. Отвлёк его от этого занятия робкий стук в окно. Иннокентий открыл дверцу и принял от мужчины бумажный пакет с джинсами.

– Молодец, Сидорыч, быстро справился с заданием, – высокомерно похвалил он мужчину.

– Я вообще-то Степан Евграфович. А Сидоров – моя фамилия, – представился мужчина и кивнул на барак. – Просто они меня Сидорычем называют, по-простецки…

– Ну-ну, бывай, Евграфович, – кивнул ему Иннокентий и приказал шофёру: – Василий, поезжай дальше. Нам теперь надо Зинаиде платье подобрать.

Вскоре весь багажник машины был забит бумажными пакетами.

– Всё? Теперь домой? – спросил Василий.

Иннокентий задумался.

– Так, шмоток мы тебе набрали, надолго хватит. Осталось золотишко какое-нибудь на шею повесить… Василий, поезжай-ка в магазин «Изумруд», к товароведу… как его там зовут?

– Эдуард Робертович, – ответил водитель, нахмурив брови. – А твой отец точно в курсе?

– Не твоё дело! – огрызнулся Иннокентий. – Поезжай!

– Ой! – испугалась Зина. – Не надо мне золота! Я обойдусь!

– Моя девушка не может ходить без золота! – отрезал Иннокентий и прикрикнул на водителя: – Василий, что стоишь? Заводи машину!

А Зина просто расцвела от счастья! Эти два слова «моя девушка» из уст Иннокентия были для неё словно бальзам на сердце. Она хотела их слышать постоянно.

– Я самая счастливая девушка на свете! – прошептала она ему на ухо.

– Что, нравятся мои подарки? – хмыкнул Иннокентий.

– Очень!

– Приедем домой, отработаешь, – сально ухмыльнулся он.

* * *

На этот раз Зина даже не стала прятать пакеты с вещами. Она гордо выложила всё на свой диван. И, увидев хмурящееся лицо матери, сразу заявила:

– Это не чужие вещи. Это всё моё! Мне мой парень эту одежду подарил! Он у меня богатый!

– Зина! – начала было мать, но Зинка не дала ей больше и слова сказать.

– Значит, так, мама, я не хочу ничего слышать. Если вы с отцом не в состоянии обеспечить своих детей, одеть их в нормальную одежду, так не мешайте это делать другим. И вообще, мама, не учи меня жить. Ты свою жизнь загубила: столько лет жила, живёшь и будешь жить в нищете. А я так не хочу! Я сама о себе позабочусь. Только ты, пожалуйста, в мою жизнь не лезь!

– Тоня, что она говорит? – спросил дедушка, подставив ладонь к уху.

– Что сама о себе заботиться будет, – ответила бабушка, подслеповато уставившись в своё вязание. – Ох, по-моему, я опять петлю пропустила…

Бабушка очень плохо видела, поэтому вязание у неё получалось всегда кривое, с пропущенными петлями. Носить эти вещи было невозможно. Они сразу начинали расползаться, стоило лишь только натянуть на себя эту кофточку или носок. Но бабушка была очень горда тем, что вносит свою лепту в семейные дела. Поэтому мать Зины, получив очередной «шедевр», благодарила бабушку и тут же распускала всё в клубок, который на следующий день торжественно опять вручали старушке со словами: «А вот мы ещё шерсти купили! Свяжи-ка, бабуля, теперь Ванечке свитер!»

– Зина сама о себе заботиться будет? Это правильно, – одобрил дедушка. – Когда человек сам о себе заботится – это хорошо. А вот когда пошевелить ногами не можешь, и даже чтобы пописать, под тебя другие утку подкладывают – вот это никуда не годится! Так что, Нина, не ругайся, пусть Зиночка сама ухаживает за собой, пока может.

Мама устало махнула полотенцем.

– А, делай что хочешь! Раз ты считаешь, что я свою жизнь загубила, что ж, поглядим, как ты своей жизнью распорядишься.

– Вот увидишь, мамочка, я и свою жизнь устрою, и вас из этой нищеты вытащу! Вы ещё меня благодарить будете!

– Дай-то бог! – уже более миролюбиво сказала мать.

– Тоня, что она говорит? – опять спросил дедушка.

– Что бог даст, – буркнула бабушка, сосредоточенно махая спицами.

– Вот-вот, и я это говорю, – прокряхтел дедушка. – Даст бог, сегодня дождя не будет! Это точно! Потому что у меня рука с утра не болит. А это верный признак!

* * *

Саша вот уже неделю жил как в аду. Он каждый вечер ждал Варю, а она всё не приходила. Он тогда стал караулить её возле дома… Бесполезно. Варя исчезла из его жизни. И это, казалось, навсегда.

– Саш, ну ты чего такой угрюмый? – ныла сестрёнка. – Поиграй со мной!

– Прости, Мариш, не хочу, – вяло отвечал ей Саша, сидя у окна и с тоской глядя на улицу. А вдруг именно сейчас Варин силуэт появится возле его подъезда?!

– А давай тогда порисуем? Нарисуй мне рыцаря! – потребовала Маришка. – На белом коне! И со шпагой в руках! А шпага пусть будет такая длиннющая-предлиннющая! Чтобы ею можно было всем твоим врагам бошки на фиг срубить!

– Нет у меня никаких врагов, – улыбнулся Саша и растрепал девочке чёлку. – Маришка, займись пока чем-нибудь сама, ладно? А мне ничего не хочется делать.

– Ты Варю ждёшь, да? – догадалась сестрёнка и вдруг сказала: – А я знаю, где она!

– Где? – очнулся наконец-то Саша и схватил сестру за плечи. – Ты видела её? Скажи, где она?

– Её Змей Горыныч заколдовал, и теперь она заколдованная в его пещере валяется, – тяжело вздохнула девочка. – Поэтому и не может к тебе прийти.

Саша расстроенно отпустил сестру и опять отвернулся к окну.

– Да, Сашенька, плохи твои дела, – грустно сказала сестрёнка, водя пальчиком по полированному столу. Ей нравилось, что за пальцем по глянцевой поверхности тянется длинный белёсый след. – Пока ты этому Змею Горынычу кишки наружу не выпустишь, твоя принцесса к тебе не вернётся.

Марина остановилась и пристально посмотрела на брата.

– А ты у меня, Сашка, слишком добрый и жалостливый. И животных ты не обижаешь, даже плохих. Вон, у нас тараканы по кухне разгуливают как по парку Горького, а ты их тапком не хочешь плющить! Гадость этакую! Поэтому ты не сможешь этому Змею Горынычу брюхо вспороть, – покачала головой девочка и махнула рукой. – Даже и не берись за это пропащее дело! Так что, Сашка, забудь свою принцессу, пока тебе этот змеюка подлый сам голову набок не свернул!

– Мариш, ну что за чушь ты несёшь! И чем только твоя голова глупенькая забита! – поцеловал её в макушку Саша. – Пойдём лучше погуляем, а то ты от меня всё равно не отстанешь.

– Это не чушь! Я правду говорю! Всамделишную! – обиделась Маришка. – Пожалуйста, Сашенька, не связывайся ты с этим Горынычем! Потому что принцесс вокруг много, вон их пруд пруди, а ты у меня, Санька, один!

Девочка обхватила брата за ноги и всхлипнула.

– Ну вот, сама придумала сказку, сама же в неё и поверила, – погладил он по голове сестрёнку. – Выкинь ты эту глупость из головы. Пойдём лучше мы с тобой мороженого в кафе поедим. Всё веселее будет.

Маришка тут же вытерла слёзы и счастливо заулыбалась.

* * *

Варя лежала на плече у Григория и с нежностью рисовала пальчиком узоры у него на груди.

– Ну что, хорошо тебе со мной? – спросил Григорий.

– Хорошо! – томно улыбнулась девушка. – Очень хорошо!

– Вот видишь, а ты так долго дурью маялась, бегала от меня.

– Глупая была, – согласилась Варя и, приподнявшись, посмотрела ему в глаза. – Гриш, ты знаешь, по-моему, я тебя люблю!

– Любишь? – довольно хмыкнул Григорий. – Это хорошо. Тогда свари-ка ты мне кофе. А мне надо срочно позвонить. Дела, Варенька, дела не ждут…

Он похлопал девушку по бедру, встал, закутался в халат и ушёл в кабинет. А Варя пошла на кухню.

Ей нравилось хозяйничать у Григория в доме. Хоть готовить она так и не научилась, но зато теперь умеет кофе варить и яичницу жарить. И это, как ни странно, её ничуть не напрягало.

Варя поставила на поднос кофейник, две чашки и тарелку с бутербродами. Теперь она уже учёная, поднос взяла двумя руками, не стала изображать из себя красотку-официантку. Вдыхая аромат свежеприготовленного напитка и тихо напевая песенку, Варя понесла кофе любимому мужчине. Подойдя к тяжёлой дубовой двери кабинета, Варя остановилась. Руки у неё были заняты подносом, поэтому открыть дверь она не могла. Варя стала озираться, куда бы поставить поднос, ведь на пол еду ставить не хотелось.

– И что Пётр? – послышался из-за двери раздражённый голос Григория. – Плевать я на него хотел! Будет так, как я сказал! Слышишь? Действуй. А с Петром я сам разберусь.

Не успела Варя отпрянуть, как дверь распахнулась, и перед ней предстал Григорий.

– Ты что, подслушиваешь?! – резко спросил он.

– Нет. Я тебе кофе принесла. А дверь была закрыта… – растерянно ответила Варя. – Поэтому я нечаянно всё услышала…

– Да? И что же ты слышала? – недовольно нахмурил брови Григорий.

– Что у тебя с моим отцом какой-то конфликт…

– Для тебя это разве новость? – уже мягче спросил он, забрал поднос у девушки и, зайдя в кабинет, поставил его на стол.

– Нет, конечно, я знаю, что папа тебя не любит.

Григорий сел в кресло и, притянув Варю, посадил её к себе на колени.

– Мне важно, чтобы ты меня любила. А нелюбовь твоего отца я как-нибудь переживу.

Варя обняла его за шею.

– Мы вдвоём как-нибудь это переживём, – поправила она его.

* * *

В конце месяца Пётр, как всегда, сидел у себя в кабинете и подсчитывал барыши. Но в этот раз он был неприятно озадачен. Что-то не сходилось, получалось почему-то меньше денег, чем обычно. Вот Петру и пришлось просматривать все записи и сравнивать с журналом. Он долго корпел над бумагами.

– Всё, нашёл! – наконец откинулся он на спинку кресла. – Вот ведь мерзавец! Обмануть меня хотел! Ну я ему устрою!

Пётр, в ярости накручивая цифры на телефонном аппарате, дозвонился своему подельнику.

– Алё, Иван, срочно привези ко мне Эдуарда Робертовича. Как что случилось? Этот подлец решил меня обмануть! Больше ста рублей недодал! Вези-ка его сюда! Я ему сейчас мозги промою! – прорычал он в трубку и нажал на рычаг.

Вскоре в кабинет вошли двое мужчин: огромный широкоплечий Иван и маленький, толстенький, весь трясущийся от страха товаровед ювелирного магазина «Изумруд» Эдуард Робертович.

Пётр сидел за столом мрачнее тучи.

– Ну рассказывай, как тебе пришла в голову идея меня обмануть, – сверкнул глазами Пётр на товароведа.

– Пётр, да ты что… Да разве ж я могу… Да ни в жизнь я тебя не посмею обманывать… Тут какая-то нелепость… – испуганно бормотал Эдуард Робертович.

– Нелепость?!! – взревел Пётр. – Хороша нелепость! Тянет аж на сто двадцать три рубля! Только вот удивительно, что ж ты не округлил-то, а? Что, совесть помешала меня на сто пятьдесят рублей обмануть? Какая-то заковыристая у тебя совесть…

Пётр зло усмехнулся своей шутке.

– А, ты про эти деньги говоришь, – сразу вдруг успокоился Эдуард Робертович. – Так я сейчас всё объясню.

– Давай, попробуй объяснить. А я послушаю, – прорычал Пётр и, сложив руки на груди, откинулся на спинку кресла. – Начинай свою сказку.

Товаровед вытер носовым платком пот со лба.

– Пётр, у нас с тобой уже несколько лет уговор, что я плачу тебе каждый месяц по триста рублей. Это большая сумма, Пётр, очень большая! Мне не просто её набрать. Сам знаешь, как сейчас ОБХСС лютует, всех проверяет… Лишний раз боишься кого-то обсчитать, боишься хорошую вещь в подсобке спрятать, чтобы потом перепродать…

– Не бойся. Я всё держу под контролем. Если что, выручу, – вальяжно махнул рукой Пётр.

– Спасибо тебе за заботу! Вот поэтому я всегда тебе всё в точности, копеечка в копеечку отдаю, – подобострастно улыбнулся Эдуард Робертович. – Но вот в этом месяце произошла накладочка. Первого числа я с тобой, Пётр, полностью рассчитался. Так? Так. А четвёртого числа ко мне пришёл твой сынок и набрал с витрины золотишка для своей девушки аж на сто двадцать три рубля и сорок две копейки. У меня вот тут всё записано. Вот, посмотри! Пётр, я бедный человек. Я не в состоянии сначала тебе платить, а потом твоему сыну, которого я тоже очень уважаю…

– Что?! – взорвался Пётр. – Ты о чём говоришь? Это правда? Это был Иннокентий???

– Ну да, его твой шофёр ко мне привез… – растерянно хлопал глазами товаровед.

Пётр поморщился от боли и стал тереть грудь.

– Что, опять сердце прихватило? – забеспокоился Иван.

– Ничего, сейчас пройдет… А ты, Эдуард Робертович, иди. Всё нормально, разобрались. Иди. Иван, позови-ка ко мне Василия.

– Да, так всё и было, – подтвердил шофёр. – Иннокентий сказал, что с вашего разрешения я его должен повозить по цеховикам, чтобы приодеть его девушку. А потом он велел отвезти их в «Изумруд» к Эдуарду Робертовичу.

– Что?! Он ещё и по цеховикам прошёлся?! И девке какой-то все места показал?!! – в ярости закричал Пётр.

– Пётр Иванович, я человек подневольный, куда мне скажут, туда и везу… – испуганно пробормотал Василий. – А Иннокентий сын ваш, как я мог ему отказать…

– Иди, Василий, я зла на тебя не держу… Так, где этот мерзавец? Иннокентий! Иди сюда! Немедленно! – заорал Пётр на всю квартиру. – Иван, тащи сюда этого идиота.

Иннокентий, словно испуганный малыш, стоял перед отцом с трясущимися ногами и, опустив голову, шмыгал носом.

– Идиот! Кретин! – извергал ругательства отец. – Совсем у тебя мозгов нет?! Как ты посмел лезть в мои дела? Как твоя дурная башка сообразила выдать все адреса подпольных цехов какой-то приблудной девке?!

– Она никому не скажет. Зинка своя, – мямлил Иннокентий, но отец его не слушал.

– Ты за моей спиной меня, своего отца, унизил! Теперь все решат, что я, Пётр, совсем совесть потерял, что мне уже мало денег, я стал ещё и шмотками у них прикармливаться! Словно какая-то нищая побирушка!

– А чё им, жалко? У них этих тряпок завались! Подумаешь, не обеднеют…

– Нет, он полный идиот! – уже обессилев, тихо сказал Пётр Ивану. – Убери его с глаз моих долой.

Иннокентий быстро шмыгнул за дверь.

– Ну вот кому мне своё дело оставить? – устало опустился в кресло Пётр. – Не этому же безмозглому юнцу? Кто продолжит мой бизнес, когда я помру?

– Пётр, тебе ещё жить да жить. А Иннокентий за это время пока подрастёт и поумнеет, – попытался успокоить его Иван.

– Этот вряд ли поумнеет, – махнул безнадёжно рукой Пётр. – Хоть он и мой сын и больно мне об этом говорить, но у Иннокентия гнилая душонка. Не сможет он вами как следует управлять. Загубит он всё дело из-за своих амбиций и чванства.

Иван не возражал, потому что понимал, что Пётр прав.

– А кого же тогда ты назначишь своим преемником? Дело-то семейное, – озадаченно спросил Иван.

– В том-то и вопрос… – почесал затылок Пётр. – Надо Варьку срочно выдать замуж за какого-нибудь толкового мужика. Вот зятю всё и передам.

– Григорию? – уточнил Иван. – Я слышал, что он на твою Варвару глаз положил.

– Нет! Только не ему! Я этому типу свою дочь, а тем более дело, не доверю! Он слишком жадный, безжалостный и беспринципный человек. Если он встанет во главе – Москва захлебнётся в крови и в наркотиках.

– А говорят, твоя дочь с ним встречается, – осторожно намекнул Иван.

– Ерунда! Я Варьке запретил с ним общаться. Она не посмеет против меня пойти! – уверенно ответил Пётр и посмотрел на Ивана потемневшими от ярости глазами. – А если я узнаю, что Гришка продолжает её домогаться, – раздавлю ублюдка!

Пётр задумался, постукивая пальцами по столу, и тихо добавил:

– Видно, не получится у нас с Григорием мирно уживаться. Надо гнать его из Москвы!

* * *

Иннокентий в шоке стоял за дверью. То, что он сейчас услышал, его ошеломило. Как смеет отец так говорить о нём?! Как смеет так поступать с ним?! Их семейное дело он хочет подарить чужому человеку, какому-то Варькиному мужу, а он, его родной сын, останется не у дел!!!

– Вот ведь сволочь! – побелевшими от ярости губами прошептал Иннокентий. – Он мне больше не отец!

* * *

Вечером Иннокентий пришёл в Варину комнату.

– Ты чего? – насторожилась девушка.

– Организуй мне встречу с Григорием. Разговор у меня к нему. Важный.

– О чём? – недоверчиво посмотрела она на брата. – Обо мне?

– Не бойся, о тебе плохого не скажу, – миролюбиво сказал Иннокентий. – Мы теперь с тобой по одну сторону баррикад. Мне Григория предупредить надо. Опасность ему угрожает.

– А с чего это вдруг такая забота о Грише? Вы вроде в друзьях друг у друга не числитесь, – прищурилась Варя, чувствуя подвох.

– Уважаю я твоего Гришку! И считаю, что именно такие, как он, должны быть хозяевами в Москве, а не… – он запнулся.

– А не кто? Наш отец? – пристально взглянула в глаза брата Варя.

– Я этого не сказал. Просто у Григория более современные, передовые взгляды на жизнь. А отец и его друзья привыкли работать по старинке. Взять хотя бы…

– Ой, мне ваши дела неинтересны. Уволь меня от подробностей, – отмахнулась Варя. – Хорошо, я скажу Григорию, что ты хочешь с ним поговорить.

* * *

Иннокентий, одетый для солидности в новый шикарный костюм, который ему купили специально для выпускного вечера в школе, вошел в зал ресторана «Прага». Он решительным шагом направился к столу, за которым сидел Григорий. Но на этом его смелость закончилась. Парень остановился и робко переминался с ноги на ногу, пока Григорий, не обращая на него внимания, увлеченно резал отбивную.

– О! Здравствуй, Иннокентий! – наконец Григорий взглянул на него и слегка улыбнулся. – Да ты присаживайся, поешь. Что ты стоишь как чужой? Мы же с тобой теперь почти родственники…

Григорий щёлкнул пальцами официанту, и тот спешно принёс столовые приборы и новую порцию закусок.

– Ну? Зачем ты хотел со мной встретиться? – лениво спросил Григорий, выковыривая ногтем мизинца застрявшее мясо в зубах.

Иннокентий важно развалился на стуле и, изображая взрослого мужчину, налил себе из хрустального графина в рюмку водку и залпом опрокинул её в рот. Но пока у него не получалось по-взрослому, потому что он тут же закашлялся и, выпучив глаза, стал лихорадочно совать в рот закуску. Григорий с усмешкой наблюдал за ним.

– Да ты ешь, ешь, не спеши. Вот, осетрину накладывай, – он подвинул к парню тарелку с рыбным ассорти. – Так что ты хотел сказать?

– Отец ненавидит тебя! – пылко сказал юноша с набитым едой ртом.

– Я это знаю, – беспечно улыбнулся Григорий. – Что ещё?

– Он ни за что не отдаст за тебя Варьку!

– А вот это мы ещё поглядим, – так же невозмутимо сказал мужчина. – Это все твои новости?

Иннокентий на секунду задумался, а потом нагнулся поближе к Григорию, чтобы их никто не услышал.

– Отец хочет убрать тебя из Москвы! Он собирается скоро поехать в какой-то ресторан в Подмосковье. Там будет сходка. Тебя они не хотят звать! Так вот, там будут выбирать нового главаря Москвы. По всем прогнозам этим главарём может стать мой отец. И вот тогда он тебя в два счёта из Москвы выкинет! – захлёбываясь в эмоциях, шептал Иннокентий. – Я всё это сам слышал! Отец с Иваном в кабинете вчера это обсуждали, говорили, кого привлечь к этому делу, ну, чтобы тебя выгнать…

– А ты подслушал, да? – расплылся в кривой улыбке Григорий. – Тебя разве не учили, что подслушивать нехорошо?

– Так вышло, – смущённо произнёс Иннокентий.

Григорий, пристально глядя на парня, тщательно вытирал салфеткой пальцы.

– Всё это очень интересно, вот только одного я не пойму: какой резон тебе предавать своего отца и рассказывать мне сейчас эти сказки? Я сомневаюсь, что ты делаешь это из любви к сестре… Я же знаю, какие у вас с Варварой отношения…

И вдруг Григорий схватил Иннокентия за галстук и через стол притянул к себе.

– Говори, щенок, кто тебя послал? Что вы там задумали?

– Дядя Григорий, ты что! – испуганно начал бормотать Иннокентий, лёжа животом в тарелке с рыбой. – Никто меня не посылал! Я сам решил тебе всё рассказать! Потому что я ненавижу отца! Он не хочет мне передавать свое дело! Он хочет отдать всё чужому человеку, мужу Варьки! Вот я и решил ему отомстить!

Григорий отпустил мальчишку. Иннокентий со слезами на глазах осмотрел свой испорченный костюм.

– Мужу Варьки, говоришь? – ухмыльнулся Григорий.

Иннокентий стал безуспешно оттирать салфеткой масляные круги на пиджаке.

– Вот только тебе, дядя Григорий, её не видать! – уже с явным злорадством ответил Иннокентий, вымещая этим свою ярость от незаслуженной обиды. – Отец решил сам поскорее её выдать замуж! За своего человека! И это будешь не ты!

Иннокентий встал из-за стола и собрался уходить.

– Сядь! – приказал ему Григорий. – Да не три ты пиджак, его всё равно выбросить придётся.

Иннокентий покорно сел, но обиженно отвернулся к окну.

– Так, значит, они решили провести сходку без меня, – зло сверкнул глазами Григорий. – Ну-ну, поглядим, что получится…

И вдруг Григорий улыбнулся и протянул руку.

– Ну что, Иннокентий, давай дружить? Ты, я вижу, свой парень.

Юноша сначала опешил, а потом пожал протянутую ладонь.

Григорий привёз Иннокентия в магазин, но повёл его не к прилавкам, а в подсобное помещение.

– Одень моего лучшего друга с иголочки, – приказал он директору магазина. – Да только смотри, чтобы была не подделка, а настоящая фирмА.

– Мне лучше такой же костюм, как был, – попросил Иннокентий. – А то отец заметит, вопросы начнутся…

Продавец стал выбирать из множества костюмов, лежащих в подсобке, похожий.

– А ты умный парень! – похвалил Григорий. – Знаешь, когда я женюсь на Варваре, я тебя сделаю своим помощником… Нет, это неправильно звучит. Мы же будем ровней! Поэтому ты будешь не помощником, а моим соратником!

Глаза Иннокентия засветились от счастья.

– А пока на вот, держи, – Григорий протянул ему пачку денег. – Держи, держи, не стесняйся, мы же с тобой скоро породнимся!

– Ух ты! Спасибо огромное! – обрадовался парень.

Нужный костюм нашёлся, и Иннокентий стал переодеваться.

– Отец небось деньгами не больно тебя балует…

– Да он жмот! Лишнюю копейку приходится выпрашивать! Он считает, что детей нельзя слишком деньгами баловать, – жаловался Иннокентий, примеряя костюм. – Он нам не доверяет. Боится, что мы в дурь пойдём, начнём пьянствовать, на наркотики подсядем…

– А ты хоть раз наркотик пробовал? – сверкнул глазами Григорий.

– Нет, боюсь, – честно признался парень.

Григорий задумался, а потом улыбнулся.

– И правильно! Не прикасайся к этой гадости! Ты мне нужен живой и ясно соображающий! – он взлохматил Иннокентию чуб. – Трать лучше эти деньги на выпивку и девок.

– Спасибо, дядя Григорий! Выручил! Я как раз хотел сегодня с Зинкой в ресторан сходить.

Костюм оказался впору, и они пошли к выходу.

– Кто такая Зинка? – изобразил заинтересованность Григорий. – Я же теперь твой старший товарищ. Со мной, Иннокентий, ты можешь любые вопросы обсуждать.

– Это моя одноклассница. Сама ко мне в постель запрыгнула, – хмыкнул Иннокентий.

– Ого! Ты пользуешься успехом у женщин?! Немудрено, такой красавец! Да к тебе в постель скоро не только Зинки будут запрыгивать, но и самые фартовые девочки Москвы! А всё почему? – он обнял парня за плечи. – Деньги, Кеша, деньги решают всё! А их скоро у нас с тобой будет очень много!

– Откуда? – заинтересовался Иннокентий.

Они вышли из магазина, и Григорий широким жестом обвёл окрестности.

– Скоро всё это будет под нашим с тобой контролем! Только ты и я! А всех остальных мы со своей дороги уберём! – с пафосом произнёс Григорий.

– Ага! Только ты и я! – с пленительным восторгом повторил Иннокентий. – Дядя Григорий, ты можешь на меня полностью рассчитывать! Мы теперь в одной связке!

– Молодец, Иннокентий! Я верю в тебя! – он похлопал парня по плечу.

* * *

Саша мастерил из фанеры домик для Маришкиной куклы, когда в дверь позвонили. Он бросил лобзик и помчался открывать в надежде увидеть Варю. Но за дверью стояла Лиза.

– А, это ты… – не смог сдержать он разочарования. – Проходи.

Лиза прошла в коридор и робко посмотрела на Сашу.

– А я к тебе в гости зашла, – постаралась сказать она как можно веселее. – А то ребята говорят, что ты целыми днями дома сидишь, всё из-за той Вари переживаешь…

– Лиза, спасибо тебе, конечно, за заботу, но мне помощь не нужна. Я как-нибудь сам в своих проблемах разберусь. Зря они тебя послали…

– Ты что, Саш, никто меня не посылал. Я сама решила прийти. Честно говоря, я давно уже собиралась зайти к тебе, но всё стеснялась. А сегодня вот решилась, – жутко смущаясь, лепетала девушка.

Саше её даже стало жалко. Он давно понял, что нравится Лизе, часто ловил на себе её влюблённый взгляд. Вообще-то она хорошая и симпатичная девушка. Одно время он даже подумывал, а не закрутить ли с ней роман. Но потом появилась Варя…

А сегодня, надо же, Лиза сама решила прийти. Но Саше сейчас не хотелось ни с кем общаться.

Повисла неловкая пауза. Лиза всё поняла.

– Ну ладно, ты, я вижу, в порядке… Я пошла… – дрожащими губами произнесла она, стараясь не расплакаться.

– Ага, пока! – согласился Саша.

И тут Маришка, которая всё это время подслушивала их, притаившись за дверью, не выдержала.

– Ничего не пока! – заявила она, решительно выйдя в коридор, и взяла гостью за руку. – Проходи, девочка, сейчас тебя чаем поить будем!

– Да нет, я пойду, наверное, – совсем смутилась Лиза.

– Ты к нам в гости пришла? – упёрла руки в бока Маришка. – Вот и погости! А то сразу драпать намылилась! Так не делается! Мы тут без гостей совсем с Сашкой одичали!

Лиза рассмеялась.

– Забавная ты! Давай знакомиться? Я Лиза, – представилась девушка.

– А я Маришка, – важно протянула руку она, и девушка её пожала. – Вообще-то меня Мариной в садике зовут. Но Саша меня всегда Маришкой называет. Ты проходи, проходи, не стесняйся. Саша! Ты что как негостеприимный чурбан стоишь? Так от тебя все друзья разбегутся! Приглашай девушку в дом.

– Да, Лиза, проходи. Будем чай пить, – сдался Саша. – Я пойду чайник поставлю.

Лишь только он ушёл, Маришка заговорщицки прошептала девушке:

– Лиза, ты же комсомолка! Возьми, пожалуйста, над Сашкой шефство! А то он у меня скоро от тоски совсем скукожится!

– Хорошо, я постараюсь, – приветливо улыбнулась девушка.

* * *

– Саша, пойдём со мной завтра на выпускной бал, – попросила Лиза, когда они гуляли в парке.

– Не хочу. Что мне там делать?

– Как что? Во-первых, ты будешь там со мной. А во-вторых, все наши друзья там будут. И ещё твои бывшие одноклассники. Они все рады будут тебя видеть!

– Нет, – упрямился Саша, – я буду неловко там себя чувствовать. Это не мой, это ваш праздник.

– Какой ты у меня стеснительный! – рассмеялась девушка, накинув ему на шею свой шарфик. – Придётся тебя на аркане туда тащить!

Она изобразила, как потащит его на бал.

– Лиза, что ты делаешь? – тоже засмеялся Саша. – Отпусти.

– Нет, ты попался! – игриво улыбалась девушка.

Лиза притянула его к себе и неожиданно поцеловала. И они оба смутились, потому что это был их первый поцелуй.

– Саш, мы с тобой уже почти две недели гуляем, а ты меня ни разу не обнял, не поцеловал… Почему? – с грустью глядя ему в глаза, спросила Лиза. – Ты всё ещё не можешь забыть её, эту Варьку?

– Не напоминай о ней, не надо, – он отвёл свой взгляд в сторону, но Лиза увидела, как вмиг потускнели его глаза.

Лиза очень расстроилась. Она теперь шла рядом и обиженно молчала. Саша чувствовал себя виноватым, поэтому он решил приободрить подружку.

– Давай я лучше тебя завтра около школы подожду, а когда вы пойдёте после бала гулять по Москве, я присоединюсь. Не могу же я тебя одну отпустить в ночной город? Вдруг тебя украдут? – постарался он весело сказать.

Лиза сразу заулыбалась.

* * *

Нарядные выпускники беззаботной стайкой гуляли по притихшим московским улицам. В эту ночь город по праву принадлежал только им. Ребята были в возбуждённо-приподнятом настроении не только из-за выпитого шампанского, но и от предвкушения начала новой, уже взрослой жизни. Они громко читали стихи, смеялись и дурачились. Это была их ночь, последняя ночь их детства!

Лиза в нежно-сиреневом воздушном платье была восхитительно красива! Все знакомые ребята закидали её восторженными комплиментами. Но девушке было важнее понравиться Саше. А он лишь делал вид, что в восторге от неё. Но женское чутьё не обманешь. Лиза всё понимала.

«Ничего, ничего, время лечит, – успокаивала она себя. – Скоро он забудет эту Варьку. И всё у нас наладится!»

Выпускники пришли на набережную Москвы-реки.

– Саша, красота-то какая! – с восторгом закричала Лиза, глядя, как уличные фонари полощут свои золотые лучи в тёмно-синей воде реки. – Аж петь хочется!

– Так пой! – улыбнулся ей Саша. – А я подпою.

Лиза запела песню: «Широка страна моя родная, много в ней полей, лесов и рек. Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек!» И все ребята дружно стали подпевать. Всех охватил такой пьянящий восторг! Они взялись за руки и пошли по набережной, распевая красивые советские песни.

Но неожиданно из-за поворота выехал кабриолет «Победа», в котором сидела подвыпившая компания. Из их магнитофона на всю улицу звучала зарубежная песня. Две девушки в кабриолете стоя танцевали, размахивая шифоновыми шарфиками, а парни громко орали в такт мелодии: «Ша-ла-ла-лу-ла, ша-ла-ла-лу-ла»

Всё произошло так быстро, что никто не успел опомниться. Кабриолет нёсся прямо на выпускников. Все закричали, раздался дикий визг тормозов, и машина, свернув перед самой шеренгой молодёжи, врезалась в парапет. Сразу вокруг машины образовалась толпа. Саша тоже подбежал, опасаясь, что там могут быть раненые. Но, слава богу, скорость у машины была не такая уж большая, поэтому никто сильно не пострадал.