Текст книги "Подлянка для попаданки (СИ)"
Автор книги: Елена Парамонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Глава 44
И вот снова я сижу и, как дура, хлопаю глазами. Ну, ничегошеньки в этом мире не бывает нормально, понятно, по-человечески. Вот как можно говорить мне, что я не представилась, если я точно знаю, что именно это и сделала. Ладно, если не понял, повторю!
«Меня зовут Лёля!» – сверля волчару взглядом, мысленно выдала я. Уже начинаю привыкать к этому общению. Ух!
Форкош лишь печально вздохнул, прежде чем вдолбить в мою голову свой ответ: «А я – волк».
Да что ж такое? Опять двадцать пять! Я только всплеснула руками, зло, косясь в его сторону. Издевается он надо мной что ли?
«Почему ты волк-то? Если я уже знаю, что ты форкош?» – злясь, пыталась выяснить я. Тут и монстрила к нам как раз подошёл, будто привлеченный спором. Недаром смотрел так внимательно-внимательно, словно нам не доверял ни в чём.
«Потому что моего имени ты не слышала, а если и слышала, то не отождествляешь его со мной», – игнорируя пристальный взгляд Халка, вкрадчиво пояснял форкош. Каждое слово его довода, как отдельный пазл, тяжело вклинивался в мою голову, отяжеляя её непониманием и раздражением.
«А с Халком тогда что?» – раздражённо спросила я, для наглядности указывая в монстрилу ладонью. «Его имя я слышала, но забыла, а ты его почему-то представил мне, как Халка, а не по имени».
«Ты не помнишь его имени?» – вместо ответа, поинтересовался форкош, и в обычно эмоционально-нейтральных мыслях от него, я вдруг отчётливо почувствовала заинтересованность, и, возможно, радость.
«Я…», – неуверенно оглядываясь на Халка, протянула я.
Что сказать-то теперь? Вроде бы и нормально, мы с ним не так много знакомы… И имя у него чудное, для меня оно странное, и совсем не по родному звучит. Что я, забыть ничего не могу?! А я тогда ещё в шоке была, а больше он не представлялся! Точно-точно! Вот так и надо сказать. Так. Ну, где ты там?
Но пересказать я всё это волчаре не успела, потому что в этот момент, как раз под финал моего вдохновенного оправдания, Халк повернул ко мне свою голову и с тихой грустью в голосе представился вновь:
– Кижум. Кижум Кроен.
Чёрт!.. И почему мне так стыдно, если я только что сама себе объяснила, что моя забывчивость не критична? Не смотри на меня так. Я это не специально. Вот честно. Теперь запомнила. Точно запомнила. Кижум. Кужум Кроен.
– Воу.
Я тут же подняла на него взгляд, пытаясь сообразить, что он под этим имел ввиду, но Халк указывал рукой на волчару и смотрел тоже только на него.
– А нэве Воу.
Я кивнула. Желание разговаривать отпало само собой. Хотелось бы мне этого Воу пнуть хорошенько за то, что встрял и «помог» со знакомством, но я слишком боялась последствий.
Возможно, волчара понял это, и настаивать на продолжении беседы не стал. Для себя же я сделала два вывода: во всём, что говорит Воу лучше не сомневаться, а имена всех, кого мне представляют лучше сразу переспрашивать. Некстати, сразу же вспомнилась русалица, но на неё я предпочла новые правила не применять. А, ну, её! Обойдётся. Хотя имя и так помню: Ис как-то там. Достаточно.
Вздохнув, я села, опустив глаза. И сама не знаю, что больше меня угнетет – безразличное молчание монстрилы или я сама. Я бы, может, и дальше так сидела, обидно же за подставу, но тут Халк позвал меня есть. Тут уже не покочевряжишься. И так со всех сторон я теперь плохая. Ещё эта психичка чешуистая…
Но раз уж он позвал меня, сам, да по имени, хотя я его до сих пор знать не помнила. Как тут не пойти. К тому же руку подал. Вот уж, правда, невиданное дело. Я аж три раза моргнула, не веря в то, что вижу. А рука-то у него здоровенная, горячая, моя в ней потеряться может тут же. Но Халк держал осторожно, и даже, когда потянул чуть на себя, мне было совсем не больно. Я даже не испугалась.
Только шла к столу всё равно понуро. Даже если в моей забывчивости нет вины, он должен чувствовать, что я сожалею.
А как иначе? Папка мой, вот, если ему не показать, что всё осознала, может и, как в детстве, нахлестать. Это только с виду считается, что он мне во всём потакает, а на самом деле за кое-какие проделки влетало мне, как в раннем детстве. Да, что там, он мне поджопник дал, когда я пирсинг носа сделала, а ещё неделю из дома никуда не выпускал и телефон отнял. Мы тогда с Кирпичом до одури в карты резались, я после могла любого сделать в «Дурака». Жаль, мне меряться не с кем было, в нашей компании все только про «Покер» болтают, хотя знать, не знают, как в него играть, престиж на словах только. А пирсинг мне папанька всё-таки разрешил, дырку-то уже сделали, чего уж теперь, да и покаяние было отыграно на славу: Кирпич со своей Найдой всё подтвердил. Всего-то и пришлось им на двоих потом выдать ящик коньяка хорошего и кусок мяса. Кирпич еще неделю довольный и весёлый ходил, песни пел, даже от папки нагоняй получил.
А вот с тату было полегче, чуть огребла по пятой точке, и всё, свободна. А пятая точка мягкая, стерпит. Не мог же папанька меня «лечить» после того, как сам расписанный весь. Я уже выросла. Как в детстве, в то, что картинка с церковью для красоты, уже не поверила бы.
Только то, что было тогда с отцом, это одно, а то, что сейчас с Халком, совсем другое. Тут ведь и прикидываться не нужно, ситуация сама по себе получилась неприятная. Эх, Воу, вот же ж дёрнуло тебя! А время-то идёт, дальше было бы ещё стрёмнее. Так что, не знаю, уж, теперь, то ли продолжать желать пнуть мерзкого волка, то ли сказать спасибо.
– Леуль, Лёля, – вежливо пригласил меня к столу Халк.
А там!.. У меня даже глаза разбежались от этого изобилия. И соленья, и варенья, и что-то типа густого супа со всякой всячиной, и мясо в нескольких видах. Откуда что взялось – вообще непонятно. Халк, никуда не выходил, я бы заметила. Рядом со столом никаких ящиков и шкафов нет, и даже под лавками ничего не спрятано. Разве что вон тот фаянсовый расписной шкафчик всё хранил? Только как-то он маловат для всего этого. И не испортится ли всё в простом шкафу?
А ты куда? Я с недоумением заметила, что вместо того, чтобы сесть со мною, монстрила почему-то вновь попёрся к тому самому шкафу. А дверца-то в нём сильно маловата, где-то с дырку в нашей печке, а остальное, выходит, только для украшения. Глупость какая. И зачем он? А! Из шкафчика Халк выудил запеченную рыбу. Мммм… От неё такой запах пошёл, что я чуть собственный язык не проглотила. Круто-то как! Полчаса и всё готово.
Только откуда же тогда взялась вся остальная еда?
Вот это магия! Вот это я понимаю, шикарно! На всякий случай, тронула стол, выискивая невидимую скатерть-самобранку, но ничего такого не было, только удивительной гладкости дерево, и больше ничего. Может, это стол-самобранка?
Вот, чёрт, все чудеса из-за этого Воу пропустила. Лучше бы я за Халком наблюдала.
Ой, нет, не Халк ведь, а Кижум. Кижум Кроен. Да. Я помню. Только как теперь на него это имя перенести? Всё равно ведь Халк… Ну, и бестолочь же я. Хоть плачь!
Но лучше я буду это делать после, а сначала поем. С голоду плачется хуже, точно-точно. Тем более, когда перед тобой столько еды, совсем не до плача. Вон, даже Воу тут же примостился, во главе стола, будто хозяин.
Но только я было взялась за ложку, как напротив меня, появившись будто бы ниоткуда, на лавку плюхнулся непонятный субъект, чьё появление озвучил громкий хлопок сразу нескольких дверей терема.
Ты кто, чудо-юдо?!
Глава 45
Я так и зависла с ложкой. Было от чего. К зелени моего Халка я ведь уже привыкла, но увидеть какого-то бомжару в тереме никак не ожидала. Это был не подросток, не юноша, просто, как будто его кто законсервировал в момент взросления, поэтому кожа уже была не столь упругой, щетина проросла, а детскость не вышла. А ещё он был слишком щуплый, такой себе доходяжка по местным меркам, только не изящно-модельный, типа Макса, а вполне жилистый, точно подсушили его, да так, что в остатке одни мышцы остались и ни грамма жира. И даже лицо вытянутое и такое же засушенное, из-за чего чуднее всего на нём смотрелись глаза – непривычно круглые, большие, тёмно-карие и по-собачьи жалостливые. А на огромных лапищах, потому что это руками назвать трудно, слишком громадные и плоские были, прямо неровными буграми проглядывали мышцы.
И не то, чтобы он таким грязным был, но какая-то общая неопрятность в нём наводила меня на мысль о бродягах. Рубаха на нём болталась, точно на вешалке, к тому же была сильно разорвана у ворота и лишена даже тесёмок, поэтому из дыры этой наружу лезли крупные золотистые кудри с груди, точно такие же, которые украшали густым подшёрстком и его руки и даже, кажется, спину. Нет, он не был волосат, как обычные животные, скорее, как заросший мужичонка, которого спьяну дружки обрили всего разом, а потом всё это заколосилось. Хотя тут, я думаю, виновата природа была, недаром у него голова разлохмаченный одуванчик напоминала. Волосы прямо чуть ли не дыбом стояли, но с виду были такие мягкие, пушистые и тоже с золотым отливом.
Что за одуван такой?
Не успел он сесть, как сразу принялся по тарелкам и чашкам шарить и всё к себе подгребать. Я от такой скорости в конец обалдела.
– Отэ! – рыкнул на него Халк, а потом ещё что-то выдал вслед, но там уж я вообще ни слова не разобрала.
Только на лахмача это подействовало неплохо, пригнулся как-то, втянул голову в плечи и из такого положения принялся кланяться мне, будто извиняясь. А сам взглядом по столу шоркает, а потом на меня, и прямо сплошная милота. Но на монстрилу она, естественно, не подействовала, он снова рыкнул что-то, отчего лохмач сразу встрепенулся, вытянулся в струнку, точно солдат на плаце.
– Отэ Тропс! – тявкнул он. Нет, ну, сказал, конечно, но мне это больше тявк напомнило: как-то у него это слишком быстро и резко вышло. – Отэ. Отэ Тропс, – зачастил он, кивая постоянно. И его лохмы тут же падали на глаза, а потом снова поднимались.
– Лёля, – выдавила я, всё ещё не понимая, откуда этот бродяжка вылез.
Пояснить мне, конечно, кроме Воу это было некому, так что, внутренне повыв от отчаяния, я повернулась к форкошу, но тот смотрел не на меня, так что пришлось некоторое время выждать, пока он обратит внимание.
«Он здесь живёт?» – тихонько указав взглядом на зачесавшегося во всех местах разом Отэ, мысленно обратилась с вопросом я.
Ответил мне Воу не сразу, почему-то тоже сначала сурово покосился на лохматого соседа по столу и только потом, когда тот убрал свои «клешни» обратно под стол, обратил своё внимание на меня.
«Нет, в этом доме постоянно нахожусь только я и, иногда, моя семья».
Что? Я не знала, чему больше удивляться, тому, что терем принадлежит форкошу или тому, что он тут такой ещё и не один, а с целым выводком.
Стоп! А волки разве не стаями живут? Я едва усидела на месте, удерживая себя от того, чтобы выглянуть в окно и проверить, не окружили ли они нас там в ожидании нашпигованной яблочками меня. Вон они как раз, эти злосчастные фрукты, чуть ли не в центре стоят, может, специально к случаю.
Но, в тот момент, когда к горлу подкатывала паника, рядом со мной на лавку плюхнулся Халк, почувствовав его силу, мне как-то сразу стало полегче.
И чего это я, в самом-то деле? Как будто первый день сюда попала. Лучше дальше расспрошу.
Но моим планам не суждено было свершиться, потому что в этот момент Халк меня чуть ли не в чашку ткнул, чтобы я есть начала. А вот Отэ особого приглашения не потребовалось, тот уже вовсю орудовал ложкой и руками, умудряясь одновременно хлебать густой суп и хапать со стола всякие соления, подкидывая в рот. Вот это скорость. Его на голодном пайке тут что ли держат?
Глянула в сторону Халка – ноль эмоций, будто ничего необычного не происходит вообще, ест и даже поворачиваться в мою сторону не хочет. Ну, ладно!
Так, теперь ты, Воу! Что, тоже ничего не хочешь говорить? Ты же не занят, вон кусок мяса перед тобой вообще ещё не тронут. Кстати, а почему оно варёное? Ты что сырое не ешь?
«Эй, Воу, ты меня слышишь?».
«Теперь да», – как-то не слишком радостно отозвался форкош, опуская морду к тарелке, но пока только чтобы обнюхать поданное ему яство.
«Почему теперь?» – нахмурившись, уточнила я.
«Потому что до этого не слышал».
«А почему?».
«Занят был».
Занят… Чем ты можешь быть так занят, если даже ни на кого толком не смотрел и даже не ел. Ты только сейчас есть-то начал.
«А почему у тебя мясо варёное?» – не удержавшись, спросила я. А что? Как Отэ метает еду со стола, я уже насмотрелась, а вот еда форкоша куда интереснее. Если он только варёным питается, мне же легче. Нервы будут не в таком напряжении.
«А почему оно должно быть сырым?» – подняв морду от тарелки, чтобы заглянуть мне в глаза, заинтересовался Воу.
«Потому что ты…», – сходу начала я, но тут осеклась, задумалась. Я хотела назвать его волком и напомнить, что у нас они как раз сырым мясом питаются, но он ведь не волк на самом деле, и мы не у нас, а у них. – «Не знаю».
«И я не знаю».
И вот чего на это скажешь? Не могу же я ему теперь объяснять правила хорошего тона и очевидности, вроде тех, что зверю положено бегать по лесу и грызть живьём всякую живность. Это норма! А вот волчаре жевать с тарелки бифштексы и отварную солонину – это уже диагноз, причём неутешительный.
Да чего там, Воу вообще на приличного волка не тянет, нет в нём всё-таки какой-то настоящей, природной агрессии. Он даже рычит как-то фальшиво-интеллигентно, даже не страшно. Если бы не его размеры и внушительные клыки, я бы, может, с ним гораздо раньше подружилась. Но вдолбленная в мою голову бабушкой песенка про серого волчка, не позволяла мне раньше заметить его неправильность. Или я просто не туда смотрела, когда он к нам прибегал.
Ладно, дура, признаюсь сразу. Зато вот теперь, если подумать, сложить всё, можно предположить, что его шкура серая для него не постоянна. Не может же зверь взаправду быть таким вежливым да разумным.
Чёрт! А что если?.. А вдруг?.. Но ведь может быть. У нас лягушки и всякие там дрозды королевских кровей, а почему бы тут не быть принцу в волчьей шкуре.
«А ты в человека превращаться умеешь?» – забыв про еду, с замиранием сердца, спросила у форкоша я.
Ну… Да! Скажи «да»! Не то, чтобы я сразу переметнусь к тебе от Халка, но жуть как хочется увидеть взапрадашнего принца, хоть и хвостато-клыкастого!
«Нет».
Чёрт! Что за непруха? А ведь такая хорошая сказка складывалась.
«А почему?» – уныло отправляя в рот очередную ложку наваристого супа, спросила я.
На то, что накапала вокруг тарелки, не будем обращать внимание. Я нечаянно! Честно! Просто неудобно есть и одновременно смотреть форкошу в глаза, а без этого у нас с ним связь как-то подбарахливает.
А ты не следи за мной! Смотри в свою тарелку и не обращай внимания на нас! Я сама могу за собой убрать, если что.
«А почему я должен уметь?» – получила я ответ от Воу, как только снова воззрилась в его огромные зелёные глаза.
Вот тоже странно. Разве у наших волков они такого цвета? Вроде же нет.
«А, может, ты раньше умел это делать? Или был человеком?» – докапывалась я.
А чего? Ну, ведь странный он для зверя, даже волшебного, к тому же, вроде как хозяйничает над всеми и даже Халк его, временами, слушается, спорит, конечно, но ведь не пытается прибить. А это дорогого стоит. А меня вообще за ранение Воу ударил. До сих пор злюсь.
«Нет. Я всегда был и остаюсь самим собой».
«Печально».
И это самый тактичный комментарий, что я смогла выдать. Чёрт ты меховой, шуба ходячая! Так всё запороть? Интеллигент хвостатый!
«Почему? Тебе неприятен мой вид?» – изучая моё лицо, поинтересовался Воу.
Причём интерес этот так живо отразился на его морде, что я ошалела, как могла раньше не замечать в нём этого. Всё-таки мы, бабы, невнимательные дуры, где не надо въедливые до жути, а где надо, мысль работает только в одну сторону.
«Нет. Такую шикарную мысль зарубил на корню», – пришлось признаться мне. «А, может, ты хотя бы принц или вожак стаи, не знаю, как у вас, форкошей, принято это называть?».
«Нет. У форкошей нет правителей, и мы не голодное зверьё, чтобы сбиваться в стаи. Мы всё делаем сообща, но каждый форкош в ответе за собственную семью».
Как всё сложно. Ни черта ж не поняла! Да и чёрт с ним, какая мне разница, я ж в его семью не собираюсь вступать, уж зоофилией я точно никогда не страдала. Надеюсь, что Воу тоже подобных наклонностей не имеет, а то мало ли какие у них тут предпочтения. Кстати, про странности и про них…
«А мы где? Как называется ваш мир?» – спросила я тогда и для наглядности обвила всех сидящих за столом разом.
«…».
Здорово! Мне прямо сразу стало всё понятно. И чтобы это значило? Связь испортилась?
«Как?».
«…».
Чёрт! Я ему что, мозг перегрузила своими вопросами? И зачем я про мясо спросила? Видать подвис теперь. Конечно, жил себе, жил форкош, как все, питался варёным мясом, а потом появилась у него на горизонте я, непонятно откуда выпавшая попаданка, и на тебе вопросец, почему они мясцо варят. Тут любой зациклится.
Только что-то для подвисшего мозгами он слишком хорошо жуёт. Папуля мой дорогой! Вот это клыки! Прямо четыре ножа. Эй, полегче, а то я уже и так холодным потом покрылась!
А ответа так и не дождалась. Или название мира тоже нельзя мысленно узнать, как имена? Чёрт возьми! Какой-то сплошной лохотрон с этой телепатией!
– Ешь, – рыкнул на меня Халк. Ясен перец сказал он это на своём, но так как я это слово уже знала, среагировала тут же.
Только не пойму, почему и в этот раз нельзя было попросить озвучить название Халка. Когда надо было представиться, использовал его, а тут даже не подумал.
Может, у них даже такого понятия, как мир, нету?
Хотя чему тут удивляться, когда тут, похоже, даже колеса не придумали. Эх, ждёт меня карьера вышивальщицы, и стирка кучи зассаных пелёнок. Хорошо хоть с тканью у них тут не дефицит. Но что-то подсказывает мне, что о памперсах я в нашей семейной жизни с Халком ещё не раз вспомню.
Глава 46
Наш шикарный обед подходил к концу, теперь я чувствовала себя счастливей некуда. Запивая всё это кружкой прохладного морса, я уже подумывала, как на такой полный желудок потащусь обратно через лес к нам в избушку, когда на пороге комнаты нарисовалась русалица.
Ну вот, опять истерить припёрлась. Кончилось моё счастье. На всякий случай, прижалась к Халку и присмотрела на столе, что попрочнее, в случае чего, хоть попробую прикрыться. Как на зло, вокруг одна глиняная посуда, не очень полезно, как защита, но, если что, метнуть в неё можно успеть. Ей же потребуется передышка между криками, точно помню.
А эта рыбёшка на ножках исподлобья следила за мной, но на тявк Воу среагировала, нервно повела плечами, а потом разобижено подошла к нашему столу и царственно уселась рядом с Отэ, постаравшись при этом щегольнуть бёдрами.
Стерва!
Я может, тоже так умею, просто у меня одёжки такой нет. И вообще, я бы посмотрела на неё, как она бы задницей крутила, если бы перед этим её полы в избушке заставили драить или смурфов кормить.
О! Чего это Отэ засуетился? Ничего себе, как задёргался. Неужели и он её боится? Хотя я его очень понимаю, непросто сидеть спокойно рядом с подключенной к сети бормашиной, одно неосторожное движение – растрескаешься, и тебя можно в мешок для мусора по кусочкам складывать.
Эй, нет, не боится! Не может быть! Она тебе нравится?!
Я ошарашено уставилась на краснеющего лохмача, силой впихивая в себя мысль о его симпатии к русалице. Для этого требовалось что-то тяжеловесное, вроде кувалды, роль которой, однако, прекрасно выполнял влюблённый взор Отэ.
Вот чёрт! Мне его даже жалко стало. Она ж на него внимания даже не обращает, пялится только на моего Кижума. Килька облезлая!
Пора валить. Иначе я сейчас сама орать начну и ничуть не меньше её. Ишь уставилась. Дырку в нём протрёшь!
И на меня нечего зыркать, дура расфуфыренная.
Лучше пораньше свалить, чем с нами ждать начала неприятного представления, у неё же, вон, до сих пор глаза как у быка кровью налиты. Чёрт, неужели опять начнётся? Халкуша, спасай меня, пойдём уже домой, я даже полы могу там помыть и чего-нибудь приготовить попробовать, только пошевеливайся.
Фу!.. Встал. Была бы церковь – всем святым бы свечки поставила. А так, спасибо тебе, Боже!
Эй, а я? Так ты что только за морсом вставал что ли? Чёрт! Обознатушки.
Чего-то я уже нервничаю. О чём ты там Воу втираешь? Прощайся и побежали отсюда или одолжи мне свои силы на время, чтобы я хоть что-то могла сделать в ответ этой психованной.
Чего ты смотришь? Пришла, так ешь, нечего на меня пялиться, на мне цветы не растут. Подумаешь, человек. Не видала что ли никогда раньше? Хотя, может, и не видала.
Чёрт! Я реально нервничаю из-за неё. Да и как тут остаться спокойной, если она теперь с меня взгляда не сводит, точно бы хочет дырку прожечь. А я даже не уверена, что у неё этой способности в плюс к «перепелиховскому» голоску не имеется. Я так насторожилась, что даже не сразу услышала, как меня Халк окликает.
Что? Мыться? Какое мытьё, когда тут психопатка рядом? Тут бригаду надо вызывать, а не о купанье думать.
Я в недоумении уставилась на Халка, не веря в то, что тот на полном серьёзе сейчас мне про помывку говорит. А он был серьёзен. И Воу тоже. Повернули на меня головы и изучают. И русалица, кстати, тоже заинтересовалась, только интерес у неё не очень добрый, небось, желает мне утопиться в процессе.
И чего делать? Мыться я, конечно, хочу, но если он о тазике и корыте сейчас, то лучше я это дома буду делать. Хотя, вдруг, в этом тереме есть настоящая ванна… Нет, это я, конечно, загнула, такое просто нереально при деревянном сортире и засолке мяса в бочках. Хе-хе… Зато о большой бадье, наверное, можно помечтать.
«Ты хочешь помыться?» – поймав мой взгляд и удерживая его, спросил форкош.
«Где?» – спросила я, начиная ещё больше нервничать под пристальным взглядом русалицы и Халка, смотрящих на меня будто два стервятника в ожидании падали.
«Во дворе баня. Ты ведь знаешь, что это?».
«Конечно», – фыркнула я.
Он мне ещё будет рассказывать, что есть что. Вы тут хоть колесо-то изобрели? Поди, только пешком и ходите, не зря ни одной кареты не видала, только лес кругом да избушки. Дощатые лыжи – главное средство передвижения. Чего вы делаете летом, боюсь спросить.
И тут я опомнилась, кажется, я опять выпихнула форкоша из сознания. Это, конечно, круто, но и очень неудобно. Хорошо, что он терпеливый, вон уставился на меня, ждёт. Ща!
«Извини…» – растягивая губы в виноватой улыбке, про себя пропела я, очень надеясь, что Воу не обидчивый. «Ты тут?».
«Теперь да. Но, пожалуйста, постарайся не отвлекаться», – миролюбиво попросил волчара.
Какой он милый, ещё бы клыки поменьше и вообще душка. Интересно, он мне себя погладить даст? Ой, ну да…
«Я попробую. Но вообще-то для человека разумного сложно совсем ни о чём не думать», – нравоучительно заметила я. Знай наших! А то начал мне тут. Что ж мне теперь, сидеть только с открытым ртом и его слушать. Ага, сейчас! Тоже мне профессор!
«Это с непривычки. Когда выучишь язык, Халк начнёт учить тебя разделять сознание, чтобы при телепатическом обмене связь не терялась, пока ты думаешь».
Ах, ты ж, интеллигент лохматый! Это ты что же, хочешь сказать, что я дура тупая, поэтому могу либо с тобой болтать, либо думать? Ну, ладно-ладно, погоди же у меня, вот научусь здесь чему-нибудь этакому, так хвост тебе мигом подпалю. Профессор клыкастый!
Ладно, что там с баней? Надо уже разобраться с этим поскорее, пока русалица во мне дырку взглядом не прожгла. С неё станется. Кто вас тут, мутантов, знает, на каких стероидах вы все сидите.
Хорошо, что Халк рядом, с ним хоть тридцать таких психичек, не страшно. Он у меня вон какой большой, сильный, конечно, ей завидно. Пялься-пялься, чёрта с два я тебе его уступлю. Найди себе кого-нибудь психа, который согласиться терпеть твои визги, а этот мой, приколдованный, зато с ним ничего не страшно. А у неё вон Отэ рядышком, низковат слегка, и волосатенький, зато вон как смотрит, аж про еду позабыл.
Но я опять отвлеклась. Какая же эта телепатия неудобная, лучше бы я и дальше за Халком следовала, чем так. Ладно, выбора всё равно нет. Да не тявкай ты, смотрю я на тебя, смотрю. Вещай, давай!
«Ты опять меня выбросила», – укорил меня форкош, как только воссоединилась мысленная связь между нами, которую я по-прежнему как не чувствовала, так и не чувствую. Прямо засада какая-то!
«Я случайно. Так что с баней?».
«Пойдёшь?».
«Одна?» – с сомнением оглядываясь на русалицу, уточнила я. Как-то мне её компания не очень нравилась, тем более мало ли во что она там, в воде, может превратиться. Вдруг она осьминог на самом деле или каракатица какая. А у каракатиц чешуя есть, интересно?
Похоже, его намерения я угадала правильно, форкош как раз задумчиво перевёл взгляд на русалицу. Нет! Да ни за что! Я тут же замотала башкой и замахала у него перед мордой руками. Ещё чего не хватало, чтобы они меня вместе с этой психованной голышом в парилке закрыли. Свихнулся что ли?!
«В чём дело?» – «серьёзным тоном» удивился Воу, причём, эта его серьёзность каким-то образом чувствовалась буквально всем телом. Чудное общение, ни слов, ни фраз, а как-то ведь понимаю! То картинки, то ощущения… Чуднота!
«Мне лучше одной», – продолжая по-дурацки улыбаться, заявила я. Очень надеюсь, что выгляжу сейчас убедительно. «Что я там не смогу посидеть в парилке сама, а потом в водичку нырнуть? Нормально, я справлюсь».
«В бане нет бассейна, лишь печь…», – заелозив на полу и с какой-то особой жалостью глядя мне в глаза, возразил форкош.
Как же ты меня бесишь, интеллигент лохматый! Как тебя Халк только выносит? Хотя, что это я? – Он такой же почти. Нудные вы оба!
«Да, знаю я. Золото снять, шапочку одеть, в бассейн не мочиться. Плавали, знаем».
Только мои мыслишки его совсем почему-то не убедили: форкош заелозил на месте ещё сильнее. Если тебе надо выйти, то беги уже, а на меня не наговаривай. Что я про баню ничего не знаю? Были мы там раза три с девчонками, мазались всякими кремами да масками, чтобы быть красивыми и без целлюлита. Ко мне ещё тогда чуть цепочка с крестиком золотым не прикипела, такой ожог заработала, что ещё долго не хотела в баньку ходить.
«Тебе лучше пойти с русалицей», – после долгой задумчивой паузы уверенно заявил волчара.
– Нет!
Я даже с места подскочила. Ещё чего не хватало!
«Не волнуйся, она уже пришла в себя и ничего тебе не сделает», – вкрадчиво добавил он, поймав мой взгляд.
Но русалица тут же состроила такую рожу, что Воу, похоже, сам засомневался в собственных мыслях. Заволновался и Халк, поочерёдно глядя на нас всех.
– Я лучше дома искупаюсь, – повернувшись к своему монстриле, сказала я и для верности его за руку цапнула, чтобы если что, за него держаться, если начнут куда-нибудь с этой психованной тащить. – Пойдём, ладно? – попросила я, стискивая его бугристое плечо в своих ручонках. Едва сумела дотянуться. – А, чёрт возьми, сейчас ему скажу… – вспомнив о форкоше, пробормотала я.
Но когда я уже обернулась к Воу сообщить о своём решении, Халк неожиданно решительно поднялся вместе со мной из-за стола. А как иначе, я ж его за плечо держала крепко, вот и взлетела вместе с ним, потому что в таких обстоятельствах отпускать его было нельзя.
Конечно, хорошо, что ты так легко согласился, но, может, не стоит так торопиться. И со стола, наверное, надо помочь убрать, а то эта психичка вряд ли Воу поможет…
Но Халк был неумолим, так что мы, вскоре, уже были у самого выхода.
