Текст книги "Два плюс один (СИ)"
Автор книги: Елена Неиванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)
Глава 12
Глава 12
Очнулась в машине скорой помощи и с трудом поняла, где находится. Во рту пересохло, а перед глазами мелькали мелкие суетливые мушки. Паника накрыла с головой липкой испариной, но тело при этом оставалось ватным, вялым, словно чужим. Женщина средних лет, с уставшими бесцветными глазами закрыла большой чемодан с лекарствами. Тяжело вздохнула.
– Ну вот и славно. Как себя чувствуете? Давление упало, сознание потеряли на несколько минут, – осипшим голосом произнесла. – Везём в гинекологию.
– Я как в тумане… А квартира как же, я же ничего не закрыла, – побледневшими губами прошептала, попытавшись встать.
– Там остался мужчина, а Вам лежать надо, а не о том думать. – ласково, по-матерински, произнесла женщина. – Скажите спасибо знакомому своему, он все верно сделал, может и обойдётся.
– А, – а, Макар, – слабым голосом произнесла и с ужасом восстановила в голове всю цепочку событий. Вспомнилось, как с трудом открыла ему дверь… И сквозь пелену боли увидела сине-зеленую бездну. Показалось, что там, на дне его глаз, таилось спасение. Макар поступил решительно, и в его сильных руках Ксюша ощутила себя маленьким тонким стебельком, готовым надломиться в любую секунду. Не было ни страха, ни стеснения, только животное желание облегчения, избавления от боли. Она не плакала и не кричала, но кажется, один раз потеряла над собой контроль и вцепилась в его теплую ладонь. В тот момент сдалась, и мысленно отказалась от ребенка. Однако его глубокий, пронзительный голос звучал отрезвляюще. Именно он помог выкарабкаться, а после укола и боль существенно отступила.
"Спасибо", – мысленно прошептала, глядя на железную дверь покачивающейся машины. Обрывки воспоминаний, словно лопнувшая мозаика, выстроились в корявый узор. Ксюша готова была провалиться сквозь землю..
***
В знакомом здании по коридорам мельтешили врачи. Краем уха она услышала о какой – то важной проверке сверху. Разместившись в палате, Ксения с благодарностью вытащила из пакета ночнушку и халат, закинутые Макаром в самый последний момент.
– У тебя, что, замершая? – заскрипев кроватью, спросила девушка лет двадцати. Полненькая, с угревой сыпью на лице. В ярко – малиновом плюшевом халате.
– Кровотечение открылось, ещё не смотрел врач, – укладывая окровавленный халат в запасной пакет, ответила.
– О, долго ждать будешь, сначала погоняют по кабинетам, на кресле по сто человек поковыряются, а потом с умным видом будут что – то там сохранять. Сволочи, – она говорила, и из голубых глаз сочилась неприкрытая ненависть.
– У тебя что – то случилось? – Запахнув свежий халат, Ксюша ощутила, как между ног мешается толстая пеленка.
– Случилось, второй раз не могу проскочить восемь недель. В прошлый раз сама виновата, ящик с помидорами хватанула, почистили. В этот раз лежала пластом все недели, муж пылинки сдувал, сразу, как живот заболел – приехала сюда. Так эти нелюди меня как давай гонять, туда – сюда, УЗИ, осмотр каждое утро, на третий день кровотечение открылось. Опять почистили.
– Сожалею, – искренне произнесла Ксюша, с трудом укладываясь поудобнее на скрипучей кровати.
– А у тебя как произошло? – подперев щеку пухлой ладонью с короткими пальцами, незнакомка вопросительно посмотрела на Ксению.
– Да также, живот заболел и привезли по скорой.
– Вот, наверное, муж перепугался, мой до сих пор отойти не может, приехал утром, привёз фрукты, а сам на меня не смотрит.
– Я без мужа, – отрезала Ксюша и обратила взор к двери.
– Макарова Вы? Как себя чувствуете? Меньше кровит, давайте посмотрю? В палату зашла молодая врач в белом халате с большой папкой, прижатой к груди.
– Да, мне кажется все перестало, – приспустила трусы и вопросительно посмотрела на врача.
– Динамика явно положительная, давайте тогда в смотровую, на первый этаж, только лифт сломался, спуститесь самостоятельно по коридору прямо и налево лестница, – отрезала и что – то записала в папку.
Ксюша с недоумением посмотрела ей в след.
– Я же тебе говорила, никто здесь ничего сохранять не будет, туда – обратно сходишь и привет, – промямлила толстушка, засовывая в рот овсяное печенье.
Вздохнув тяжело, Ксюша посмотрела в окно, занавешенное наполовину потрепанной марлей.
– Как будет, так и будет, – скупо произнесла и достала телефон из пакета.
С явным обсуждением её просверливали два карих глаза, круглых, как фундук.
***
В квартире после полудня стало неимоверно душно. На ярко – синем небе, словно пенными лоскутами медленно проплывали редкие облака. Раскрыв настежь все окна, Макар снял с себя футболку. Вся эта ситуация откровенно сбила его с толку, спутала не только планы, но и мысли… Странное дело, чужая девчонка, а вызвала в душе такое смятение. Да, конечно, "аборт в ходу" дело малоприятное, но в работе привык видеть вещи и пострашнее, чем обильное кровотечение. Непроизвольно посмотрел на пятна возле входной двери. "Надо вытереть, Юлька не станет".
В кухне хлопнула дверца холодильника, девушка раздражённо посмотрела на Макара.
– Мы что, подписывались сторожами работать? Давай занесем ключи соседке, Макар, время идёт, сколько дел ещё, у нас холодильник пустой там ты забыл?
– Вечером поедем, я передам ключи лично.
– Пф, когда это ты стал таким внимательным, – захлебнулась от возмущения, нервно размешивая сахар в кофе.
– Войди в положение, у неё нет никого. По крайней мере на данный день, сто процентов нужны будут лекарства, ты же знаешь, в стационарах есть только физраствор, шприцы и то потребуют купить, – посмотрел на часы и откусил кусок варёной колбасы.
– Бред, ты её совсем не знаешь, эту Ксюшу. Да жалко с одной стороны, но с другой, подумай, Макар, залетела вне брака, пустила в квартиру чужих людей, нигде не работает, тебе не кажется, что все это мутно как-то? Может она просто скрывает от всех беременность, вот и сказала тебе так, давит на жалость.
Удостоив девушку эмоционально – выразительным
взглядом, острым, как холодная игла, Макар вздохнул.
– В таком случае тебе стоит поехать домой, я оплачу такси, – отложил кусок хлеба в сторону.
– Такси? Макар, нет уж, я не поеду так далеко с незнакомым мужиком.
Порывисто встал и отошел к окну, набрав знакомый номер. Терпение лопнуло окончательно при виде скептически поджатых губ.
– Никит, ты в Москву собирался смотаться завтра, не хочешь поехать чуть пораньше и взять с собой Юльку?
– Ой, не знаю. Если только поздно вечером, у меня до пяти работа, – задумался приятель, – а что у вас случилось, мы же договаривались на шашлыки сходить в выходные?
– При встрече. Так сможешь?
– Конечно, выручу, я все понял, – догадался Никита и закрыл папку с экскурсионной программой.
Стоило ли говорить, в каком бешенстве пребывала Юля. Она не могла поверить в то, что Макар действительно планирует остаться из – за малознакомой девушки, ставя под сомнение "такие крепкие отношения". Предложив поехать вместе в больницу, она услышала холодный отказ. Последний гвоздь был вбит в крышку терпения. Она закурила прямо за столом, стряхивая пепел в недоеденный клубничный йогурт.
– Макар, давай поговорим. Я просто в шоке, как так получилось все? Мы приехали почти семейной парой, все было хорошо. И вот эта непутевая девчонка все планы разрушила.
Развернувшись спиной, он даже не стал слушать дальнейшие аргументы. В этот самый момент он, наконец, воочию увидел состав её духовной "сердцевины". Все дальнейшие вопросы отпали сами собой.
– Ты может влюбился в эту девочку? Как я могу объяснить твоё поведение? – болтала ногой под столом, стараясь докричаться.
Он брился, слушая её претензии отдаленно, сквозь шум воды. Пару гипотез даже позабавили и Макар широко улыбнулся. Оказывается, у Юльки есть фантазия, и она долго её почему – то скрывала. Неторопливо приняв душ, он надеялся, что девушка выпустит весь свой пар и успокоится, но не тут – то было. Спустя час она все ещё зудела и зудела, с каждым новым аргументом приближая Макара к точке кипения.
***
Яркий свет лампы ударил в глаза. Ксюша поморщилась и с трудом слезла с гинекологического кресла.
– Вот что значит молодёжь, да, Ирина Санна? Бегают – прыгают, а беременность развивается, а тут в сорок лет чихнешь и все в трусах останется, – иронично посмотрела заведующая отделением.
– И не говорите Нина Львовна! Ксения, давайте на УЗИ – контроль, а потом на уколы, – посмотрела сквозь очки. Ксюша молча кивнула и взяла со стола тонкую карточку. Сейчас она ничего не понимала о своем состоянии, врачи говорили какими-то странными терминами и все время поджимали губы. В очереди на УЗИ сидели четыре женщины с круглыми животами. "Наверное из патологии", – подумала Ксюша и задержалась взглядом на смешном мышонке, изображенном на кармане одной из будущих мамочек. Не стала вступать в диалог, сил совершенно не осталось. Прислонившись к стене головой, вспомнила беззаботную учебу на первом курсе. "А Тимур – то ни о чем не знает".
– Макарова, без очереди, – послышалось из – за двери.
Стоило лечь на кушетку, как тело пробил озноб слабости. Ещё и гель холодный медленно таял на горячей коже живота.
– Какие выделения были, говорите? – знакомая врач нахмурилась.
– Ну кровотечение сильное, – ответила Ксюша и посмотрела в сосредоточенный профиль с прямым греческим носом.
– Вам повезло. Плод определенно жив, вот движения, видите? Я смотрю у вас гематома была в прошлый раз, сейчас уменьшилась вдвое.
Ксения не верила собственным ушам, но глаза не могли обмануть. На экране хаотично передвигался маленький человечек с непропорционально большой головой. Он размахивал ручками активно, словно делал зарядку.
– Ну спортсмен растет, видите, какой стойкий? – засмеялась врач.
– Вижу, – робко улыбнулась Ксюша и в животе разлился неожиданно теплый комочек радости.
Глава 13
Глава 13
Лениво, расползаясь прохладной дымкой за горизонтом, на город начал опускаться вечер. В палатах стало тихо и только пожилая уборщица изредка громыхала в коридоре железным ведром. Ксюша не могла лежать, хотя врач два раза настоятельно отлавливала ее в коридоре, и возвращала обратно в палату. Как только боль ушла, внутри снова заработал розовый энергичный заяц. Хотелось домой.
А между тем, по улице, хорошо освещенной румяным солнцем, прогуливались суетливые прохожие. На центральной площади, возле родильного дома, кто – то громко включил романтическую заунывную песню про неразделенную любовь. Ксюша присела на подоконник и поднесла чашку к губам. Взгляд сам упал на пачку раскрытого печенья. Не удержалась и вытащила одну. Украдкой, жадно, почти целиком засунула в рот. Ну какое теперь дело… Соседку– то все равно выписали в обед, а у нее в животе урчал целый взвод голодных котят. "Ну и слава Богу"– подумала Ксюша, – " нет сил слушать чужие депрессивные мысли. И своих хватает. С лихвой" – томно прищурилась. Сладко.
За окном тихонько шелестела берёза и розовые лучики солнца играли в прятки между ее тонких, позолоченных листьев.
"Как хорошо, что все обошлось"– искренне подумала Ксюша и с облегчением вздохнула в открытое окно.
– Макарова, это что такое, почему сидите на подоконнике? Бегом на уколы, – за дверью появилось суровое лицо пожилой медсестры. Ксюша сразу поняла, что с ней лучше не шутить и моментально спустилась с подоконника. Действительно, Лидия Петровна оказалась женщиной тяжёлой во всех смыслах. Особенно "на руку". Засандалив укол с разбега, она моментально приступила к следующей пациентке. Придерживая ватку на месте, девушка вышла из процедурного кабинета. Мимо, вереницей, словно раненые утки, шли несколько будущих мам. Переглянувшись, они обменялись сочувственными полуулыбками.
В палату возвращаться совершенно не хотелось и Ксюша решила не спеша прогуляться по коридору до столовой. Там все ещё пахло ароматными булками с корицей.
– Макарова, к Вам муж пришел, спуститесь на первый этаж, – по коридору прозвучал хриплый голос дежурной медсестры. Обернувшись, Ксюша удивлённо посмотрела на женщину.
– Учтите, никаких запрещенных продуктов и сигареты если найду, полетите из палаты.
– Нет, конечно, – обрадовалась, понимая, что Макар скорее всего привез ключи. В груди разлилось горячее беспокойство, она вспомнила, что кроме халата ничего приличного надеть не может, да и растрёпанная гулька на голове вряд ли за пять минут превратится в нормальную прическу. А что поделать? Поплелась обратно в палату и с любопытством посмотрела вниз. Действительно, правее от входа, сквозь густую листву темных клёнов, мелькала мужская спина. Наспех заплела косу на боку и посмотрела в зеркало. Оживленный взгляд и радость, притаившаяся в уголках губ не понравилась Ксюше. Взбрызнула щеки водой, словно пытаясь стереть с них лёгкий румянец. Не вышло. Так и пошла вниз, в надежде, что пока спустится по многочисленным ступенькам, странная эйфория останется далеко позади.
Макар успел выкурить две сигареты и хотел уже присесть прямо на бетонное основание крыльца, но сзади его окликнул знакомый колокольчик. Голос у Ксюши был по – детски высоким, и одновременно нежным.
– Привет, – обернулся и резко встал, шурша большим белым пакетом.
– Привет, – произнесла снова, уже не так уверенно и опустила взгляд на асфальт. Макар ощутил всем телом ее неловкость. Словно змеёй, она проползла между ними и сковала теперь широкие плечи. Странное чувство. Непривычное. Он непроизвольно отвёл глаза в сторону. Захотелось как можно быстрее убрать с лица скованную гримасу.
– Как чувствуешь себя? – произнес низко, почти хрипловато.
– Все нормально, делают уколы, – подняла взгляд и увидела тонкую линию беспокойства между темными бровями. Он словно хотел что – то сказать, но не решался.
– Ребенка сохранили, хотя никаких гарантий никто не даёт, – добавила и пожала плечами. Ей показалось, или в зелёных глазах действительно заискрилась радость.
– Это здорово, – широко улыбнулся и стал потрясающе красивым. Ксюша в ответ кивнула, поправив пояс халата.
– Спасибо тебе огромное, если бы не ты, не знаю… – она даже не могла подобрать слов благодарности и от того выглядела ещё более растерянной. Макар окинул ее взглядом теперь уже, словно врач: беспристрастно, оценивающе.
– Ерунда, я должен был заметить ещё утром, – едва заметно сжал ручку пакета, – точнее я заметил, но ты отпиралась, а мы спешили. В общем, рисковала сильно и непонятно, зачем?
– Я не могу объяснить, в какой – то момент я испугалась, а потом стало настолько плохо, резко, что было уже все равно. Мне даже показалось, что все идёт так, как должно быть, ну природа что ли… – опять опустила вниз серые глаза. Ветер выхватил тонкую прядку волос и сейчас она безвольно прилипла к губам.
– Не представляешь насколько опасной была вся эта самодеятельность, – поджал губы и с осуждением слегка покачал головой. – Что значит как идёт, так и должно быть? – зелень глаз теперь отливала мятной прохладой, – По – твоему матери, которые родили детей с вывихами, например, или врождённой косолапостью ничего не должны предпринимать, типа это природа? Пусть будут инвалидами и не смогут никогда бегать?
– Да нет, это другое, конечно, там уже рождённые, живые дети, – поспорила Ксюша.
– Так в твоём животе тоже живой ребенок, разве он не имеет права на помощь? – развернутой ладонью указал на место, где неловким бантом был повязан пояс.
– Я никак не могу к этому привыкнуть, не верится до сих пор, – Провела ладонью по лицу, убирая волосы.
Задержавшись взглядом на ее ладони, Макар неожиданно спросил.
– Что колят тебе, нужны какие – то лекарства?
– А я не знаю, – растерялась и с сомнением посмотрела вверх, на свое "казённое" окно.
– Ксюша, ты прости, но в твоём положении пребывать в такой прострации недопустимо. Что колят, не знаешь, ты, наверное, и с врачом не говорила, какая тактика лечения, сколько держат в стационаре?
Словно в воду глядел. Ксюша действительно боялась подходить к лечащему врачу, поскольку она не внушала никакого оптимизма. Да и не понимала ничего в этих многочисленных названиях.
– Честно, я не подходила особо, наверное на днях все расскажут.
– Позвони родителям, пусть они приедут и сходят к врачу, это ненормально, – нахмурился и голос его стал более грубым.
– Нет, – отрезала и отрицательно покачала головой.
– Почему ты боишься обращаться за помощью? – странным образом начал углубляться в данный вопрос. Внутри свербило желание докопаться до истины, почему девушка оказалась в таком плачевном положении.
В некотором замешательстве Ксюша боролась с собственными эмоциями. С одной стороны она понимала, что нужно все рассказать Макару, поскольку он заслуживает знать правду, а с другой стороны – к чему его обременять ещё больше?
– Они очень далеко, и папа-сердечник, в прошлом году лежал в больнице как раз в это время, я не стану беспокоить.
– А парень этот, ему хотя бы сообщила? – ещё больше потемнел взглядом и пристально посмотрел на девушку.
– Нет, – выдавила и покраснела. Действительно, услышав о себе мнение со стороны, Ксюшу охватило чувство вины. Вырисовывалась не очень – то радужная картина.
– Он хотя бы знает, что ты беременна? – вкрадчиво и тихо произнес, заметив, как разволновалась девушка.
– Знает, конечно, просто у нас все сложно вышло..– поглядела через плечо и встревоженно вскинула бровь.
– А я смотрю у тебя просто не бывает, – хмыкнул, зашуршав пакетом. – Это, кстати, тебе, здесь продукты и ещё купил кое– что из предметов первой необходимости.
– Спасибо, не стоило, я и так не знаю, как отблагодарить. Извините, что свалилась вам на голову с Юлей, – поежилась.
Заметив, что девушка зябко повела плечом, Макар тут же снял с себя тонкую спортивную олимпийку.
– Макарова, скоро обход, идите в палату, – за спиной показалась высокая женщина в белом халате.
– Уже иду, – обернулась и кивнула в сторону входа.
– А к вам, молодой человек, у меня несколько вопросов, – строго произнесла врач, указывая взглядом на скамейку возле входа.
– Конечно, – кивнул Макар и посмотрел на растерянную Ксюшу. Она стянула кофту и протянула ее вперёд.
– Извините, но он мне не муж, – предупредив неловкую ситуацию, воскликнула.
– Ксения, вы идите, идите, – процедила женщина и подтолкнула ее легонько в спину.
Обернувшись, девушка медленно направилась в сторону.
– Не волнуйся, я сейчас занесу тебе пакет или передам через дежурного, – с невозмутимым видом подбодрил.
Беседа с врачом оказалась предсказуемо – неприятной. Не разобравшись в ситуации, женщина начала с обвинительного тона. Макар не собирался ее перебивать, выслушав пару оскорбительных эпитетов в отношении себя.
– Ещё с утра нужно было приезжать, звонить, как минимум, – скрестив руки на груди, метала взглядом молнии, – Вы даже не представляете себе, как ей повезло, но больница же не может, простите, обеспечивать всех женщин предметами личной гигиены за свой счёт, и лекарства некоторые в дефиците. Заботливые родственники интересуются, что нужно купить, а вы являетесь под вечер, молодой человек.
– Я не родственник, – спокойно ответил, без капли агрессии.
– Я вижу, что не родственник, и в причинах, почему не узаконили брак, разбираться не собираюсь. Но как ответственное лицо вы обязаны обеспечить мать будущего ребенка всем необходимым. Стыдно должно быть, папаша.
– Я не отец, – отрезал, взглядом давая понять, что врач уводит разговор совершенно в иную плоскость.
В карих глазах женщины отразилось удивление. Она была уверена, что этот статный молодой человек, который заботливо накинул Ксюше на плечи кофту, ее парень.
– В таком случае, прошу прощения, молодой человек.
– Ничего, я могу помочь, купить лекарства.
– А вы знаете кого – то из родственников? Нужны хорошие гемостатики, понимаете, это..
– Я в курсе, – прервал, не желая тратить время на разъяснение очевидных вещей.
– Вы гинеколог?
– Нет – хирург.
Женщина смутилась, с подозрением глядя на Макара.
– Понимаете, у нас есть препараты, но их недостаточно, учитывая анамнез девушки.
– А что там у нее? – вмиг сменившись на заинтересованный, взгляд устремился на лицо врача.
Глава 14
Глава 14
***
После осмотра Ксюша вернулась в палату. Оказывается, за это время подселили сразу две новеньких. Одна– молодая девушка, вторую подобным образом можно было назвать с небольшой натяжкой. Ссутулившись, она понуро смотрела в потемневшее окно. На загорелом лице мелкой сеточкой светлели тонкие лучики морщинок, выбегающих из уголков глаз. Ксюша некоторое время смотрела на нее молча, так и не решившись заговорить. Вторая, явная щебетунья, находилась в приподнятом настроении.
– Меня зовут Ася, а тебя?
– Ксения, – улыбнулась, присаживаясь на кровати. Напротив сидела молодая девушка, с огненно-рыжими волосами, таким же курносым носом и зелёными близко посаженными глазами. Не такими морскими, как у Макара, скорее травянисто – оливковыми.
– Приятно познакомиться, хотя повод, мягко говоря– не айс, – вздохнула и расправила складку на серой простыни.
– Да уж, это точно, – доброжелательно улыбнулась в ответ и взглянула на тумбочку. Кушать хотелось нестерпимо. Как представила, сколько вкусностей может находиться в таком большом пакете, еле справилась с потоком поступившей слюны.
– Ты не знаешь, как здесь врачи? Я на операцию ложусь.
– Нормальные вроде, хотя я толком ещё не поняла. Сама недавно поступила. Но медсестра одна есть, лучше с ней не конфликтовать, – прошептала и покосилась на закрытую дверь.
– Да все решается через карман, – высокомерно задрала нос, – дам ей тысячу и поверь, ласковее кошки будет.
– Попробуй, – хмыкнула девушка в ответ и перевела взгляд на молчаливую женщину.
– А ты с чем лежишь? – поинтересовалась неуёмная Ася.
– Я беременность сохраняю, – устало выдохнула Ксюша, с предвкушением открывая пакет.
– Сочувствую, жесть конечно, но у меня ещё хуже. Я вообще забеременеть никак не могу, врачи говорят в трубах дело, будут смотреть и сразу удалять спайки.
– А у меня вот внепланово получилось, – вдыхала носом сладкий, бодрящий аромат мандарина.
– Везё-ёт, – протянула девушка в ответ и показала вверх большой палец.
– Везение сомнительное, – искренне ответила Ксюша и ощутила голодный спазм в желудке.
– Ну уж не скажи, ты хотя бы знаешь, что можешь, а я что только не делаю с мужем, ничего. Вот надежда на врачей теперь.
– Не волнуйся, все сейчас лечится, – достала питьевой йогурт и булочку в прозрачной упаковке.
– Все да не все, девочки..
Голос прозвучал протяжно, устало, но в тоже время с нотками доброты. Переглянувшись, девушки, выжидательно посмотрели на женщину. Она вздохнула, скрестив кисти рук на острых коленях.
– Тоже долго дети не получались. И вот семь лет назад родила дочку – Наташеньку. Как увидела ее – весь мир перевернулся. Глазищи голубые, как небо мартовское. Кормила, как положено, нарадоваться не могли, она у нас ангельская вышла. Мужу в командировку, а у меня – мастит. Пошла к врачу, оказалось, и не он вовсе. Врачи говорили, все лечится сейчас, справитесь, молодая ещё. От груди отучила за три дня, слезами ее умывала перед операцией. Справились. Вылечились. Каждый день жила мыслями о том, как же я счастлива. В июне вот – матка. Наташка в сентябре идёт в первый класс, не знаю, смогу ли восстановиться, как ей все объяснить теперь, ведь все понимает, большая. Я уезжала, а она мне рисунок нарисовала, первое сентября, говорит, ты мне составишь вот такой – самый красивый букет, – не смогла договорить и отвернулась.
В палате стояла гробовая тишина и даже назойливая черная муха затихла на раковине. Ксюша смотрела в одну точку, не отрываясь. К горлу подступил сухой огромный ком, который перекрыл возможность дышать. Казалось каждое слово, ни одного лишнего, ни одной буквы – все проникло прямо сердце, как разрывная пуля – в мелкое крошево. Разжав пальцы, положила продукты рядом, на байковое одеяло в синюю клетку. Соседка напротив тоже пребывала в растерянности.
– Не говорите, ничего, девочки, вы уж простите, тяжко так, что хоть волком вой, а поделится надо. Живите и радуйтесь, молоденькие ещё, здоровые, все у вас будет и детки и счастье, и я тоже повоюю ещё, слава Богу есть ради кого, – сказала и сцепила челюсти до боли.
Ксюша ничего не смогла сказать, лишь только взглянула на женщину глазами, полными подступающих слез. Извинившись, вышла в коридор. И только там, за дверью, смогла сделать вздох. Показалось, чужая боль схватилась за ногу и повисла на ней тяжёлой гирей. Не сдвинулась с места. Так и стояла, как приклеенная. А перед глазами возник разноцветный букет, наспех нарисованный карандашами.
– Макарова, спуститесь на лифте, вам лекарства принесли, – послышалось из – за стола "дежурного".
Словно не расслышав, Ксюша стояла, не шелохнувшись.
– Макарова, ещё десять минут и вы не сможете выйти! – ! – строгим эхом огласило коридор.
– Иду, – тихо произнесла девушка и энергичными движениями растерла щеки ладонями.
***
Сжимая ключи в крепкой ладони за спиной, Макар внимательно посмотрел на освещенный вход. Казалось, выполнил все, и даже больше, но на душе не возникло ожидаемого спокойствия. Обычно привык доводить дела до конца, и ощущать львиную долю удовлетворения. Может от того и специализацию выбрал такую. Несколько лет работал в " травме " и привык действовать быстро и эффективно, а потом видеть счастливые лица родителей и облегчение маленьких пациентов. Сейчас же. сделал все, что мог, почти по протоколу, как профессиональному, так и человеческому. И вот последний шаг. Вернуть ключи и уехать к черту из этого города, который подарил столько неприятных эмоций за последнее время. Но с каждым шагом вперёд, натягивалась невидимая нить, задевающая область, где – то за грудиной. Холодок незавершенности проник под ребра. Точно, это он. То, чего Макар не любил больше всего. Сейчас понял и стиснул челюсть. "Мать. Здесь остаётся одна, а я даже не заехал, как обещал. И с Катькой ничего не понятно". Сунул ключи в задний карман. Задумался.
– Макар, сколько я тебе должна? – привычный колокольчик сломался, стал глухим и скрипучим. Несколько секунд медленно взмахнул ресницами и вернулся в реальность.
– Что?
– Ты лекарства купил? Я отдам, только напиши номер карты, пожалуйста, – хмыкнула носом и подняла голову вверх, чтобы встретиться взглядом. От такого неожиданно близкого обращения Макар ощутил приятное тепло в душе.
– Считай это врачебная помощь от меня, там хватит на два курса, только в руки им не отдавай, приноси в процедурку сама.
Кивнула, оттягивая вниз рукава джинсовки.
– Спасибо за куртку, очень кстати, – бесцветно произнесла, уставившись взглядом на знакомые кроссовки.
– Лифт включили? Тебе вообще нельзя по лестнице ходить сейчас, а лучше лежать, разве врач не говорила?
– Да, это ты попросил? – удивилась. Врачей это не волнует, в патологии сохраняют, на больших сроках, а сейчас, говорят, естественный отбор, – пробубнила в пол.
Позади громко хлопнула чья-то форточка. Макар нахмурился.
– Эй, что опять случилось? – застрял взглядом в уголке ее правого глаза. Ксюша держалась, как могла.
– Дай, пожалуйста, ключи и я побегу, а то дверь закроют, – протянула ладонь вперёд.
Не надо было быть специалистом, для того, чтобы определить – девушка находится на грани срыва. Красные пятна покрыли скулы, в серых глазах, словно капли дождя, нависли крупные слезы.
– Рассказывай, – твердо произнес, глядя на крыльцо, – охранник нас видит, он не станет закрывать.
– Макар, пожалуйста, дай ключи, – с новой попыткой протянула руку и сжала губы упрямой пуговицей. Стала похожа на трёхлетнюю малышку, у которой старший брат отобрал красивый фантик и никак не вернет его обратно. Секунда. две… Расплакалась. Уже без разницы, что подумает, правда, к чему скрывать, все равно видятся в последний раз.
– Ну, блин, у тебя гормоны или ты всегда такая? – сбитый в толку, Макар удержал ладони в нескольких миллиметрах от ее предплечий. Не прикоснулся.
– Прости, навалилось, я не истеричка. Просто все в ком – и понеслось. Я сейчас историю услышала, женщина у нас в палате, – дыхание перехватило и Ксюша замахала открытой ладонью перед лицом, – она тяжело больна, а у нее дочка маленькая, как так, как ей дальше жить? А ребенку как?
– Бороться, – скупо ответил, опустив руки, – и только так.
– Да легко сказать, бороться, когда у самого все хорошо – интересная работа, любимая рядом, а тут женщина умирает, понимаешь? – смахнув слезы резким движением обиженно произнесла.
– Умирает – это процесс, порой достаточно длительный. И жизнь тоже процесс, и никогда не знаешь, в какой точке они пересекутся. Я работаю с этим каждый день и, поверь, не всегда знаешь утром, что вечером можешь оказаться на железном столе. Эта женщина ещё много успеет сделать, поверь мне.
Перестала плакать, что толку, никакого сочувствия. Перед глазами предстал циничный хирург. Серая радужка наполнилась стальным блеском. Нахохлившись, девушка в третий раз протянула руку.
– Что у тебя с родителями?
– Почему я должна рассказывать тебе об этом?
– Потому что ты нуждаешься в помощи.
– Я не нуждаюсь, – процедила в ответ и с вызовом посмотрела в темно-зеленые глаза.
– Хорошо, тогда я сейчас поеду обратно и поговорю с соседями, может у кого – то есть их телефон.
– Не станешь, – испуганно вскинула брови, сжимая пальцы в кулак.
– Хочешь поверить? – улыбнулся так дерзко, что Ксюша увидела в нем совершенно другого Макара. Примерно такого же, как в первую встречу. Только ещё противнее.
– Она бы потащила меня на аборт, – нетерпеливо выплюнула в лицо, обжигая подбородок Макара своим горячим дыханием. Он уловил ноздрями тонкий аромат, исходящий от ее волос. Зрачки непроизвольно расширились.
– Уже поздно, – выдохнул.
– У отца сердце, ему нельзя волноваться, – отстранилась, взяв себя в руки, – так что я сама справлюсь, токсикоз почти прошел, я смогу работать и жизнь наладится. Родители могут остаться там на ПМЖ, кто знает.
– Я не знаю, что там у вас за отношения, но это не нормально, ты не справишься одна. Тебе после выписки нужен покой. Я разговаривал с врачом.
– А у меня будто есть выбор, или ты предлагаешь сдернуть родителей с другого конца страны, довести отца до инфаркта? Да он сразу же, как узнает, поедет в Москву и под дулом пистолета притащит Тимура обратно. Заставит жениться.
Услышав вполне осязаемое имя, Макар ощутил, словно по стеклу кто-то провел пенопластом.
– Я не знаю уже, в курсе ли ты, но беременность будет прогрессировать, ты не скроешь от родителей, – хотел пошутить, но осекся, заметив на лице девушки колючий взгляд.
– Макар, я рассказала все, дай ключи!
Несколько секунд он обдумывал свои действия, моментально складывая в голове услышанные фразы. Потом резко протянул связку и плавно сжал пальцами ее ладонь.
