Текст книги "Дар памяти (СИ)"

Автор книги: Елена Митягина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава четырнадцатая

Вскоре мы уже поднимались по отвесной скале на самую вершину. Мы с Андреем держались за руки и помогали друг другу взбираться наверх. Гид шел впереди и что-то рассказывал, но мы его уже практически не слушали: невообразимые красоты Красного моря, которые открывались нам с высоты птичьего полета, заставляли нас забыть обо всем вокруг. Взобравшись на самую вершину, мы оказались на небольшой смотровой площадке, обнесенной по периметру железными периллами. Они были весьма условным заграждением, но, тем не менее, предохраняли туристов, испытывающих головокружение на высоте.

– Мыс Рас-Мохаммед, где мы сейчас с вами находимся – это большой коралловый риф, выступающий над уровнем моря на восемьдесят метров, – продолжил рассказ Ахмед. – Здесь на вершине расположено несколько смотровых площадок, а у подножья в лагуне находится небольшой пляж, где у нас будет время искупаться.

Вид, который открывался с горы, был одним из самых удивительных и прекрасных, которые мне доводилось видеть за всю историю моего существования. А видела я действительно многое. Бескрайнее синее море, искрящееся в лучах игристого солнца, и огромные кораллы, торчащие из воды на десятки метров, казались настоящим раем. Мечта, сказка, сон, чудо – крутилось в моей голове. В море плыли десятки белоснежных кораблей и яхт с туристами. Было видно, как они ныряют с аквалангами прямо с борта и купаются на глубине с рыбками. В подзорную трубу, которая была на вершине горы, мы увидели длинный берег Синайского полуострова, омываемый шумными волнами Красного моря.

– Лер, представляешь, а мы ведь на настоящих кораллах сейчас стоим, – подошел ко мне Андрей и положил руку на плечо. – Гид сказал, что им больше двух миллионов лет, удивительно, правда?

– Да, – кивнула я, окидывая взглядом голубую лагуну.

Внизу у подножья скал купались люди. Прибрежная часть берега была коралловой, потому там было мелко и светло, и я даже смогла разглядеть маленьких рыбок с высоты. Метрах в двадцати от пляжа начинался резкий обрыв – кончался коралловый риф, и начиналась большая глубина. Цвет воды в этом месте так же резко менялся – он был гораздо темнее прибрежной части.

– Сейчас я предлагаю вам спуститься вниз и познакомиться со здешними морскими обитателями, – улыбнулся Ахмед.

По команде "спуск" мы начали свое схождение с горы. Невероятных размеров коралл безмолвно рассказывал нам свою многовековую историю. Его желтовато-бежевый цвет и пористая структура свидетельствовали о том, что раньше он "жил" в море, но постепенно оно обмелело, и коралл стал земным обитателем, ежедневно принимающим у себя сотни туристов со всех концов света.

– Представляешь, раньше пустыня была под водой, и эти горы были пристанищем морских жителей, – поделилась я с Андреем своими знаниями. – Много тысячелетий назад Красное море занимало большую часть пустынной суши Египта.

– Тысячелетий? – удивленно повторил за мной Андрей. – Сколько же лет нашей Земле?

– Очень много, – задумчиво произнесла я, после чего мы с Андрюшей уставились друг на друга как в немой сцене.

– Ну что вы там застряли? – окрикнула нас мама снизу. – Мы уже купаться идем, спускайтесь.

Вся наша группа уже спустилась на пляж, а мы с Андреем до сих пор стояли на горе. Оказавшись внизу, мы быстро скинули с себя одежду, и отправились вперед за гидом в море.

– Прошу вас, не пытайтесь засунуть руку в коралловый риф, поскольку это может грозить смертельной опасностью, – сказал Ахмед перед погружением. – Там может притаиться какой-нибудь ядовитый обитатель, вроде морского ежа или рыбы-дракона. Сами рыбки хоть и безобидны, но трогать их все-таки не рекомендуется. Старайтесь вести себя спокойно с морскими обитателями, ведь при всей их красоте и скромности они могут быть опасны. Я не пугаю вас, я предостерегаю. Если вопросов ни у кого нет – поплыли.

Андрюша отправился вместе с Ахмедом и другими туристами за скалу, а я решила поплавать у берега. Мама с папой спустились на глубину со своим личным гидом, и начали снимать там морских обитателей. Раненная коленка снова напомнила о себе, когда я вошла в море, а небольшие волны все пытались вытолкать меня на берег.

– Ложись на воду сразу и плыви, так будет легче держаться, – крикнул наш видео оператор Муслим, наводя на меня свою камеру.

Я улыбнулась и послушно опустила голову в море, расслабилась и легла на воду. Мимо плавали большие голубые рыбы, заглядывающие прямо в глаза. У каждой из них было свое "выражение лица": некоторые как будто удивленно осматривали пловцов, держась на расстоянии, а кто-то игристо подплывал ближе, и ловко уворачивался, когда к нему протягивали руки. Одна рыбка подплыла ко мне почти вплотную, и начала плавать вокруг меня, не останавливаясь и не меняя направление. Я попыталась ее прогнать, но она отстранялась лишь на метр, и через секунду снова приближалась. Вскоре я перестала обращать на назойливую рыбешку внимание и поплыла дальше.

Подводная фауна в этом месте была действительно бесподобная и ни с чем несравнимая: розово-зеленые рыбы-попугаи плыли мимо ныряльщиков, красно-желтые рыбы-малютки играли друг с другом в подводные догонялки, за разноцветными розово-фиолетовыми, зелеными и желтыми кораллами прятались стайки изумрудных рыбешек, и больших черно-белых плоских рыб. Рыба-летучая мышь, рифовые окуни, цезии, рыбы-ворчуны, губаны, наполеоны, ангелы, клоуны, рыбы-камни, бычки, рыбы-хирурги... Здесь была своя жизнь, свои мегаполисы, города, дороги, общежития.

Вода была очень теплая, и находиться в ней было приятно, поэтому я не торопливо рассматривала подводные пейзажи, медленно продвигаясь на глубину. Одна большая пестрая красная рыба, проплывая мимо, попыталась на меня напасть. Она открыла свой рот и устремилась в мою сторону. Я очень напугалась, и от неожиданности начала барахтать ногами, гребя в сторону берега. Видимо, она сама напугалась моих резких движений и уплыла. Немного успокоившись, я вновь решила плыть вперед, и, опустив голову обратно в воду, стала грести руками. Меня очень поразили небольшие коралловые наросты розово-фиолетового цвета. В этом ярком подводном мире, пестрившем всевозможными цветами радуги, кораллы были отдельным живым организмом.

Внезапно я приблизилась к темному обрыву. Коралловая обитель кончалась, и начиналась бездонная синяя бездна. Мимо проплыл турист с фотоаппаратом для подводной съемки и помахал мне рукой. Оказавшись над бездной, он внимательно посмотрел вниз, и поплыл дальше. Я же была более осторожна, и к подводному обрыву приближалась медленно и неторопливо. Я знала, что он совершенно не страшен и внизу прямо подо мной сейчас находятся дайверы, в том числе и мама с папой, но, тем не менее, меня пугала его черная дыра, куда едва ли проникал солнечный свет. Я посмотрела вниз и увидела маленькие пузырьки воздуха, поднимающиеся вверх. Это были аквалангисты, и если судить по количеству устремляющихся к поверхности струек, дайверов прямо подо мной было много. Осмотревшись, я все же приблизилась к самому краю обрыва, и даже отплыла от него на пару метров, но затем почему-то напугалась, что меня может засосать вниз, и снова вернулась на кораллы. Там я попыталась встать на ноги, но острые коралловые образования впивались в ласты, и я почувствовала резкую боль.

Прекратив попытки пешей прогулки по дну кораллового рифа, я вновь легла на воду и расслабилась. Несколько раз я глубоко вздохнула и вновь решилась проплыть над бездной. Я вытянула обе руки вперед и потихоньку начала грести ногами. Когда я снова оказалась над обрывом, и проплыла вперед уже на несколько метров, то почувствовала облегчение и радость – наконец-то я смогла преодолеть свой страх. Когда я плыла над пропастью, мне казалось, что я лечу, парю в воздухе как птица. Внезапно у меня как будто выросли крылья, и я взглянула на мир с недостижимой высоты. Я смотрела вниз, в эту черную бездонную дыру в земной коре, и постепенно мои глаза начали различать очертания аквалангистов и рыбок. Я не плыла, я летела. Они были внизу, а я над ними сверху. Здесь я почувствовала настоящую свободу и счастье, которое невозможно объяснить и описать словами. В этом месте была сосредоточена абсолютная мировая гармония, и мне не хотелось отсюда уходить.

Коралловый риф удивителен и неповторим, как и его обитатели. Создатель всей этой красоты в тот день был явно очень вдохновлен. Все чудеса подводной фауны, которые несколько минут назад я наблюдала на рифе, просто меркли в сравнении с подводными "этажами" отвесной скалы, на которых обитали целые колонии рыб. На метр в глубину, возле самого рифа, обосновались сине-оранжевые в белую полоску рыбешки, чуть ниже зависли большие черные пятнистые рыбки, слегка вправо, на одном уровне с чернышами, толпились крошечные красные малютки, напоминающие своим скоплением яркий фонарь. Там же, почти вплотную, тусовалась группа желто-сиреневых полосатиков в голубых "шапочках". Далеко внизу я увидела ската. Черепах или акул, как еще в отеле обещали родители, здесь не было. Может, им повезет больше, и они смогут снять их на глубине.

Я наслаждалась морем и его красивыми видами довольно долго, правда это время пролетело как один миг. Подняв голову, чтобы оглядеться, я увидела выплывающую из-за скалы группу туристов, которую возглавлял наш гид Ахмед. В толпе пловцов я разглядела ярко-желтую трубку Андрея, торчащую из воды, и поплыла вслед за ним. Плавал он лучше меня, поэтому догнать его я смогла только у берега.

– Стой, – крикнула я Андрюше, выходящему из воды. – Меня подожди.

Больная коленка перестала меня беспокоить, но выйти из воды в ластах я так и не смогла, уж слишком тяжелое это занятие.

– Подержи меня, – попросила я Андрея. – Я сброшу ласты и босиком отсюда выберусь, иначе точно обратно затянет.

Он улыбнулся и подошел ко мне.

– Мы столько всего видели, – восхищенно сказал он. – Ахмед поранил ногу о коралл, когда показывал нам черепаху. У него лодыжка кровоточит до сих пор. Теперь ты не одна в нашей группе с травмой.

– Вы видели черепаху? – с завистью произнесла я. – А я только ската, да и то вдалеке. Хотя, здесь рыбки очень красивые, я слышала, как они кораллы точат, а одна вообще чуть не напала на меня.

– Мы черепаху тоже издалека видели, она такая огромная! А еще мы видели мурену и летучую мышь.

Мы сели на песок и принялись делиться своими впечатлениями. Через несколько минут на берег вышел папа в водолазном костюме, и сказал, что они остаются здесь, чтобы продолжить работать, и увидимся мы с ним уже только в отеле.

– Надеюсь, говорить не стоит, чтобы вы были аккуратными и внимательными, – сказал папа. – Все наши вещи я уже отнес в машину нашего гида, и обратно мы поедем с ним. Вернемся, наверное, поздно, поэтому поужинаете одни, хорошо? С вами останется Кирилл, слушайте его и не обижайте.

Мы кивнули, и папа снова отправился в море, помахав нам рукой из воды.

– Все готовы ехать обратно? – спросил Ахмед. – По дороге в отель мы остановимся в пустыне в лагере бедуинов, где нас покормят обедом. Думаю, проголодались все.

Народ дружно зашумел в предвкушении бедуинского перекуса, и все направились к автобусу.

Глава пятнадцатая

Пока мы ехали обратно, половина нашего автобуса уже практически спала. Туристов вымотал долгий день путешествий и активного отдыха, и многие сонно посапывали, развалившись на сиденьях. Мои глаза тоже потихоньку закрывались, и я положила голову на плечо Андрею. Он, к моему удивлению, держался бодро, и периодически тыкал пальцем в окно, показывая мне очередные красоты пустыни. По пути нам встретилось одиноко стоящее дерево, с развесистыми ветками и зелеными листьями на них, большая птица, которая парила в высоте и размахивала своими огромными крыльями, и маленькое серебристое озеро недалеко от дороги. Правда, гид сказал, что это всего лишь миражи. Солнце постепенно садилось за горизонт, и полуденной жары уже не было. Ахмед, кажется, уже обо всем нам рассказал, и теперь молча сидел рядом с водителем и смотрел на дорогу.

– Лер, смотри, на водителе черная кожаная куртка, – шепотом сказал мне Андрей. – Он так весь день ходил, даже когда мы купались. Неужели ему не жарко?

– Ну, во-первых, здесь сейчас тоже зима. Для нас зима – это когда минус на улице, а для египтян – когда ниже плюс тридцати, – начала объяснять я. – Во-вторых, они за нами в отель заехали рано утром, а ночью воздух сильно охлаждается, и в пустыне температура может опускаться до четырех градусов тепла. Вечером они тоже поздно домой возвращается, когда снова прохладно.

Андрей посмотрел на меня с удивлением.

– Ходячая энциклопедия, – засмеялся он и положил свою голову на мою. – Ты у меня такая умная.

– А ты у меня.

После этих слов Андрей смущенно улыбнулся. Невдалеке замелькали потрепанные палатки – мы уже подъезжали к небольшому лагерю бедуинов.

– Это наша последняя остановка, – сказал Ахмед. – Сейчас мы покушаем, отдохнем и поедем в отель.

Мы вышли из автобуса и увидели специально оборудованную полевую кухню для туристов. Бедуины в грязных белых одеяниях, с арафатками на головах готовили еду и наливали чай туристам. Кухня представляла собой огромный натянутый тент на ножках, в одном углу которого стояла плитка, на которой разогревали уже готовую еду, привезенную из отелей. Столов и стульев не было, ведь традиционно бедуины трапезничают сидя на земле. Рядом с полевой кухней бегали дружелюбные собаки, которых подкармливали жалостливые туристы. Собаки были очень худыми, но, судя по солидным кускам курицы и мяса, которые кидали им люди, они не голодали. Скорее всего, пустынные псы просто пресытились, и на обилие подкорма уже не обращали особого внимания.

Мы с Андреем положили себе в тарелки еды, и уселись на песок. Примерно в метре от нас встала рыжая собака, которая жалобными глазами смотрела на то, как мы едим. Я бросила псу небольшой кусочек вареного мяса, но он лишь понюхал его, а затем, будто делая одолжение, взял в зубы и отошел. Не пройдя и трех метров, он выплюнул мясо и снова вернулся к нам.

– Нет, дружок, больше не получишь, – крикнул псу Андрей. – Зажрался совсем.

– А может он просто мясо не любит? – начала рассуждать я.

– Гурман, какой, – усмехнулся Андрей.

– Его, наверное, все этим мясом кормят, и у него уже желудок от него болит.

– Сомневаюсь. Я бы не жаловался, если бы меня каждый день мясом кормили, – подошел к нам мамин администратор Кирилл, которого оставили приглядывать за нами.

– Это ты сейчас так говоришь. Знаете, раньше в Китае была такая казнь, когда приговоренного к смерти кормили только одним вареным мясом и через некоторое время он умирал в ужасных муках. В отсутствии другой пищи с клетчаткой мясо просто переставало перевариваться до конца, и начинало гнить прямо в организме. В итоге человек умирал от отравления в диких мучениях, – поделилась я своими знаниями.

– Думаю, что у собаки другое строение желудка, к тому же когда человека казнили, ему не оставляли выбора, и давали только мясо, а пес вполне способен найти себе пропитание даже в пустыне. Тем более он живет с людьми, – сказал Андрей.

Вскоре мы наелись, и уже готовились возвращаться в отель. Солнце село окончательно, и в пустыне становилось холодно. Поднялся ветерок, и начинало смеркаться. Внезапно стало так тихо, что мы даже смогли услышать дыханье друг друга. Пустыня замерла, и нам стало как-то не по себе. Все члены нашей туристической группы замерли. На лицах людей отобразилось волнение и страх. Глядя на всех, мне тоже стало как-то тревожно, и я подвинулась поближе к Андрею.

– Уважаемые туристы, давайте немного поторопимся, кажется, поднимается песчаная буря, и нам лучше успеть выбраться из пустыни, пока нас не замело, – обратился к нам гид.

Ветер усиливался с каждой секундой, и песок начал подниматься в воздух, заполняя собой глаза, нос и рот. Напуганные туристы побросали свои тарелки и побежали к автобусу, а бедуины стали прятаться в своих палатках.

– Не волнуйтесь, без паники, буря пока не сильная, – успокаивал нас Ахмед в автобусе. – Возможно, она быстро кончится.

Туристы нервничали, да и сам Ахмед явно не был готов к подобному. Он наклонился к водителю и о чем-то спросил его на арабском языке. Тот развел руками, посмотрел на сидящих в салоне туристов, затем вытянул голову вперед к окну и посмотрел на небо. Затем снова что-то сказал гиду и начал заводить мотор.

– Мне страшно, – сказала я Андрею, взяв его за руку.

– Не бойся, все будет нормально, – уверенно сказал он и сжал мою руку.

По его выражению лица я поняла, что сам он ничего не боится, и, наверное, сам верит в свои слова. Мне сразу стало спокойнее, но ненадолго. Я посмотрела в окно и обомлела: на горизонте появилось маленькое облако, которое быстро росло и превращалось в черно-багровую тучу. Резко потемнело, и сильный ветер поднимал в воздух столбы песка, которые с силой бились об автобус.

– Нам предстоит проехать около пятнадцати километров, – сказал гид. – Мы постараемся ехать быстро, но видимость в пустыне плохая, поэтому придется ехать аккуратно. Все будет в порядке.

В нашей туристической группе, состоящей из четырех автобусов, мы ехали предпоследними. Спереди и сзади мы были, если можно так сказать, защищены от пыли, ветра и песка. Меньше всего повезло водителю первого автобуса, ведь ему приходилось плутать в пустыне, практически наугад нащупывая дорогу. В окна было уже ничего не видно, и мы, затаив дыханье, держались за руки, в надежде выбраться из этой западни.

Около десяти минут двигалась наша вереница по пустыне, то периодически попадая под сильный шквал песка, то выходя из него, будто урагана и вовсе не было.

– Кажется, буря скоро стихнет, – сказал гид в микрофон и слегка улыбнулся, как бы ободряя нас, – Песочные заносы в настоящий момент носят не стихийный характер, то есть столбы песка поднимаются в пустыне лишь местами, и скоро мы уже выберемся отсюда.

Пассажиры дружно заликовали, как вдруг на автобус обрушилась новая стена песка. Звуки от ударов песчинок были не громкие, но довольно пугающие. По ощущениям шум песка напоминал удары града по окнам. Андрей зажмурился и сильнее сжал мою руку.

– Боишься? – спросила я.

– Немного, – ответил он. – Мы ведь выберемся? Нас ведь не может насмерть завалить песком?

– Может, но не завалит. Водители знают, что делать, они ведь уже сотни раз возили туристов на подобные экскурсии и знают эту пустыню как родную. Не исключено, что и с песчаными бурями они уже сталкивались, так что – прорвемся.

Андрей одобрительно кивнул, но его выражение лица оставалось напуганным. Честно говоря, мы довольно странная парочка: сначала я боюсь всего на свете, а он подбадривает, затем вдруг трусит Андрей, и я уговариваю его, что все будет хорошо.

Только мы вышли из очередного песочного заноса, и в окна было забрезжил свет, как вдруг мы услышали страшный грохот, визг тормозов и шум бьющегося стекла. Через секунду автобус остановился, и до нас донеслись напуганные крики людей.

– Прошу всех оставаться на своих местах и не выходить из автобуса, – сказал Ахмед. – Я выйду посмотреть, что произошло, а вы оставайтесь здесь.

Водитель уже вскочил со своего места и бросился в начало нашей автобусной вереницы, вслед за ним выбежал Ахмед. Буря стала стихать, и в пустыне вновь светлело. В соседнем окне, по левую сторону от дороги, еще виднелась песчаная стена, удаляющаяся от нас, а справа лежала безмолвная пустыня, тихая и спокойная, как будто и не было сейчас этой страшной разгулявшейся стихии. Тем временем наши соседи, одолеваемые любопытством, вручную открыли дверь автобуса, и вышли на улицу, где по-прежнему раздавались громкие крики и плач.

– Сходим посмотреть? – спросил Андрей. – Кажется, случилось что-то серьезное, может быть там помощь кому-то нужна.

Только мы вышли, как едва не обомлели от ужаса. Первый автобус из нашей цепочки, следовавший впереди всех, перевернутый лежал на боку. Рядом валялись разбитые стекла, бегали люди, доставая раненных и приводя в сознание тех, кто отключился при падении. Рядом с разбившимся автобусом суетились все четыре гида, сопровождавшие наши туристические группы. Экскурсовод из потерпевшего крушение автобуса с разбитой головой самостоятельно выполз из-под машины и начал помогать остальным.

– Есть врач среди присутствующих? – спросил Ахмед, подбегая к нашему автобусу.

Люди дружно переглянулись и развели руками.

– Мы уже связались с местным госпиталем и к нам направили помощь, но пока неизвестно, какая обстановка сейчас в городе, ведь буря направилась в сторону Шарм-эль-Шейха, и может застать спасателей в пути, – взволнованно сообщил нам Ахмед. – Мы должны помочь пострадавшим сами.

Медиков среди туристов не оказалось, и люди, растерявшись, не понимали, что делать. Кто-то замер как вкопанный, кто-то вернулся в автобус, схватившись за сердце, остальные стали судорожно искать мобильники и куда-то звонить, и лишь несколько человек из нашего и соседнего автобуса бросились помогать пострадавшим.

– Есть врач, – крикнул Андрей, посмотрев на меня. – Ты ведь сможешь им помочь? – тихо спросил он. Ты ведь раньше была врачом, ты же мне рассказывала. Ты должна помнить, как и что делать в таких случаях. Эти люди нуждаются в тебе, помоги им.

– Ты что! – удивленно произнесла я. – Это было так давно, не знаю, смогу ли я.

– Хотя бы попытайся, – настаивал Андрей. – Мы не можем оставаться в стороне. Скорее, нельзя медлить.

После громкого заявления Андрея к нам подбежал Ахмед.

– Где врач? – крикнул он. – Скорее.

– Здесь, – Андрей указал на меня рукой.

– Кто? – растерянно посмотрел на него гид.

– Она медик, она знает, как помочь.

– Сколько тебе лет? – недоверчиво спросил меня Ахмед. – Ты же еще очень молода.

– Послушайте, вы должны поверить, что я врач, мне некогда вам все объяснять, но...

– У нее родители медики, и она сама учится на врача в институте в России, – дернул меня за руку Андрей. – Она выглядит моложе своих лет, но ей уже есть восемнадцать, она совершеннолетняя и способна помочь пострадавшим.

– Да, я уже на третьем курсе медицинского института, – попыталась я выглядеть убедительно.

– Тогда пошли скорее, – все еще недоверчиво смотрел на меня Ахмед.

Пока не было известно, насколько серьезно пострадали люди в автобусе. Из двадцати пяти человек, считая водителя и гида, самостоятельно выбрались из разбитого автобуса всего одиннадцать пассажиров. Остальных пришлось вытаскивать в бессознательном состоянии и приводить в чувства уже на земле. Шесть человек до сих пор находились внутри и, похоже, не подавали признаков жизни.

– Там моя дочка, помогите, умоляю, – кричала пожилая женщина, сидевшая возле автобуса и державшаяся за ногу.

Даму удалось вытащить наружу после аварии, а ее дочь до сих пор находилась в автобусе. У женщины был перелом, и она не могла встать, но надрывно кричала и просила о помощи, протягивая руки к месту аварии.

Меньше всего повезло пассажирам, сидящим с правой стороны упавшего автобуса. Основной удар при падении получили именно они, так как машина завалилась в правый бок. Туристы, не пострадавшие в аварии залезали в автобус через разбитые стекла и пытались спасти шестерых оставшихся там людей. Двоих пассажиров придавило сидением, и их невозможно было вытащить без специальных инструментов, разжимающих искореженный металл.

– Принимайте, здесь живой! – крикнул Андрей, помогая раненному, находящемуся в полусознании туристу выбраться из автобуса.

– Осторожней, – подбежала я к автобусу. – Нужно проверить, нет ли повреждений шейного отдела позвоночника, иначе можно только навредить.

Все присутствующие разом помогли мне залезть в автобус, где я смогла осмотреть раненого.

– Здравствуйте, вы меня слышите? – попыталась я определить уровень сознания мужчины.

– Да, – тихо сказал тот.

– Как вас зовут?

– Михаил.

– Отлично, Михаил, сейчас я осмотрю вас. Как вы себя чувствуете? Что-то болит?

– Нет, красавица, а не слишком ли ты молода, чтобы помогать мне? – игриво спросил он.

Мужчине на вид было чуть больше сорока лет, и, судя по вопросам, чувствовал он себя нормально. Разговаривая с ним, я одновременно фиксировала ему голову и прощупывала пульс.

– Вы можете встать самостоятельно?

– Попробую.

Мужчина оперся руками за выбитую оконную раму и, покачиваясь, встал на сидении. К нему тут же подлетели люди и, взяв за руки, аккуратно вытащили из покореженной машины.

Андрей оказался на удивление сильным и смелым, отчаянно бросившись на помощь пострадавшим. С его помощью нам удалось спасти еще четверых, пассажиров. Мы помогли им выбраться из автобуса и положили на брезентовую подстилку на землю. Двоих туристов – мужчину и женщину, зажатых между сидениями, я смогла привести в сознание, но им придется дождаться приезда спасателей, чтобы их вызволили из металлической ловушки. Женщина, которая оставалась в автобусе, была дочерью той самой дамы, которую извлекли из потерпевшей крушение машины первой. Когда я ее осмотрела, видимых повреждений не обнаружила. Она сказала, что чувствует себя нормально, и сможет дождаться приезда спасателей. Мужчина, находящийся рядом, пожаловался на головную боль и ушиб грудной клетки, но состояние его было так же не критично, и я отправилась к остальным пассажирам, которым уже удалось выбраться наружу.

К счастью, в аварии серьезно никто не пострадал, и погибших так же не оказалось. Все пассажиры злополучного автобуса собрались в одном месте, и я принялась осматривать каждого из них. Судя по всему наш гид заработал сотрясение мозга, и какое-то время ему придется провести в больнице, а водитель автобуса не пострадал совершенно. На ломаном русском, вперемешку с арабским, он рассказывал, что не смог справиться с управлением, в результате чего автобус занесло на повороте. Песчаная стена преградила весь обзор, и водителю пришлось ехать буквально на ощупь.

Большинство туристов отделались легкими ушибами и сильным испугом, но состояние одного мужчины, которого вытащили из автобуса первым, стало резко ухудшаться, и не успела я к нему подойти, как он внезапно потерял сознание.

– Что с ним? – испуганно кричали люди, толпясь рядом.

– Пожалуйста, отойдите в сторону, сейчас я его осмотрю. Здесь есть его родственники или друзья?

Все отрицательно закивали головами.

– Андрей, мне понадобится твоя помощь, – позвала я. – Он не дышит.

В толпе пронеслись тяжелые вздохи, а кто-то даже заплакал.

– Помощь уже в пути, но сейчас мне необходимо провести реанимацию, не дожидаясь врачей, – сказала я Андрею. – Пожалуйста, сядь слева от него, а я попробую сделать искусственное дыхание.

После искусственной вентиляции легких способом "рот в рот" сердце бедняги так и не забилось. Я знала, что еще не все потеряно, и спасти его можно, если не медлить, но память о работе врача из моей прошлой жизни сохранилась не полностью, и вся информация о моих врачебных навыках в самый неподходящий момент просто испарилась.

– Я не помню, что нужно делать в случае клинической смерти, – в отчаянии прошептала я Андрею, наклонившемуся ко мне. – Кажется, я все забыла. А если у меня ничего не выйдет и этот бедняга умрет?

– Спокойно, не нервничай, – стал успокаивать меня Андрей. – Дыши глубоко и вспоминай. Глаза боятся, а руки делают. Ну же! Помощь вот-вот подоспеет, и все будет хорошо, но сейчас ты должна постараться сделать хоть что-то для этого человека, понятно? Не сдавайся, он нуждается в тебе.

Я чувствовала, что мои глаза намокли от слез, но решила послушать Андрея, и сделать все, что в моих силах. Я была врачом, я не раз спасала людей от смерти, спасу и в этот раз.

– Необходим непрямой массаж сердца, – прошептала я Андрею, на ходу ловя частицы воспоминаний из прошлого. – Я попытаюсь это сделать, а ты следи за его дыханием и зрачками. Так, что же там нужно делать? Кажется правую руку повыше солнечного сплетения, левую положить на нее, пальцы не касаются груди... и раз, и два, и три!

– Вы уверены, что это поможет? – подошел ко мне гид, удивленно наблюдая за нашими действиями. – Может, лучше все же дождаться помощи специалистов? На каком, говорите, курсе вы учитесь?

Гид заметил мою неуверенность, поэтому я решила больше не показывать свое волнение окружающим, и принялась за работу.

– Все хорошо, пожалуйста, не мешайте, – уверенно ответила я ему, после чего тот послушно отошел, а я продолжила.

– Лер, кажется, пульс прощупывается, – радостно крикнул Андрей.

– Дай-ка посмотрю, – ринулась я к пострадавшему.

К моему удивлению и, наверное, недоумению всех присутствующих, мужчина начал дышать, а спустя пару минут и вовсе открыл глаза.

– Вы меня слышите? – спросила я у пришедшего в сознание мужчины.

– Что со мной? – едва слышно прохрипел он.

– Вы живы, все в порядке. Пожалуйста, не волнуйтесь и не двигайтесь, постарайтесь дышать ровно.

– Вы спасли меня? – улыбнулся мужчина. – Как вас зовут?

– Я Лера, а это Андрей. Пожалуйста, не волнуйтесь, сейчас приедут врачи и отвезут вас в больницу.

На глазах у мужчины выступили слезы.

– Спасибо вам.

Я улыбнулась, а присутствующие захлопали в ладоши.

– Кому-нибудь еще нужна помощь? – спросил Андрей.

Люди отрицательно закачали головами, а вдали показалась вереница из машин скорой помощи. Наконец-то нас спасут.

– Лерка, Андрей, ну вы и молодцы, откуда вы знали, что нужно делать? – подбежал к нам мамин администратор Кирилл. – Вы же спасли жизнь этому человеку.

– Кирюш, можно попросить тебя не рассказывать об этом маме, а то она будет волноваться.

– Шутишь? Когда она узнает, что ее дочь проявила героизм и помогла людям – она только обрадуется. А аварию все равно от родителей не утаишь, в отеле по любому об этом будут говорить, да и журналисты, наверное, напишут, они же всегда тут как тут, когда что-то происходит. А ты откуда знала, что нужно делать? Ты вела себя как настоящий специалист.

– Она в кино видела, и в книжках читала, – ответил Андрей. – Мы же с ней любим фильмы про спасателей всяких и супергероев. А там всегда кого-то откачивать приходится и в сознание приводить.

– Ну вы даете, – улыбнулся Кирилл. – Какие молодцы, а!

Прибывшие спасатели извлекли из разбитого автобуса двоих застрявших пассажиров, врачи оказали им первую медицинскую помощь, и всех пострадавших госпитализировали.

– Вы Лера? – подошел ко мне один египтянин из медицинской бригады.

– Я.

– Вон тот мужчина хочет узнать, в каком отеле вы остановились, – египтянин показал на спасенного нами туриста, который лежал на носилках в машине "скорой".

– "Плаза", – ответила я и помахала мужчине рукой.

Уже в автобусе, когда мы подъезжали к городу, Андрей взял мою руку, улыбнулся и сказал: