Текст книги "Выйти замуж за итальянца или История Ольги Ольгиной, родившейся под знаком Близнецов"

Автор книги: Елена Ларина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

У женщин свои секреты

Поделиться своими мыслями мне было не с кем. Не звонить же Ире в Германию! А поговорить хоть с кем-то было просто необходимо. Душа разрывалась на части. Впервые две мои половины вступили в столь явное противоборство. Налицо был внутренний конфликт, раздвоение личности. Я стремилась вновь увидеться с Олегом, поговорить с ним, как-то объясниться и одновременно страшилась этого, готовая бежать от него куда глаза глядят. И не было мне покоя! В голове царил сплошной сумбур, все валилось из рук, на работу я, конечно же, не поехала. Что мне делать там в таком состоянии? Вчера я и без того вела себя достаточно странно.

Я отвела Алису в садик, потом долго, больше часа гуляла со Складкой, к вящей радости собаки позволяя ей носиться по газонам и ко выряться в липкой грязи и пожухлой увядающей траве. Осень вокруг меня цвела пышным цветом. Красно-золотые клены склоняли свои царственные ветви, изящные березы, лишь слегка тронутые позолотой, трепетали на ветру, изредка роняя случайный листок, едва начинали пламенеть гроздья старой рябины. Прохладный осенний воздух был чист и прозрачен, в нем еще сохранились ароматы уходящего лета, но и грядущая зима уже вплела в него свою ледяную ноту. Я сидела на скамейке, кутаясь в легкое, не предназначенное для долгих прогулок короткое пальто, купленное в «Пассаже», и не замечала ни буйства красок, ни смеси запахов окружающей природы. Мир в моих глазах был одинаково серым, безликим и безмолвным.

Очнулась я, когда поджимающая лапы Складочка, устав поскуливать, лизнула мою руку. И только тогда почувствовала, как я замерзла. Пристегнула поводок и быстрым шагом направилась к дому. Насыпала Складке корма, налила свежей воды, напилась горячего чаю сама. Потом приняла ванну и согрелась окончательно. Но душу продолжали терзать противоречия! Встреча с Олегом всколыхнула во мне такие глубокие эмоции, о которых я сама не подозревала. Внутреннее равновесие было нарушено, спокойствие забыто. Хотелось плакать и смеяться одновременно, хотелось любить и страдать. Вчерашнее хладнокровие далось мне ценой немалых усилий, и сейчас я за это расплачивалась.

Я не выдержала и позвонила маме. У нее было занято. Поколебалась немного и все же набрала номер Коли Добролюбова. Трубку сняла Тамара, недовольно сообщила, что муж на работе и беспокоить его там ни к чему. Тома ждала третьего ребенка, теперь уже их общего с Колей, и от этого стала крайне неуравновешенной. Я решила действительно оставить их в покое. Но на месте мне не сиделось, стены давили и не давали свободно дышать. Пометавшись немного по огромной квартире, как тигрица мечется по вольеру, я натянула джинсы, сорвала с вешалки куртку, замотала шею шарфом и отправилась в город. Долгие прогулки пешком всегда меня успокаивали, позволяли привести мысли в порядок, восстановить равновесие. Близнецы – воздушный знак, на свежем воздухе им всегда думается легче.

Я вышла из метро на станции «Гостиный двор». Постояла несколько секунд, слушая внутренний голос, и направилась вдоль канала Грибоедова в сторону Михайловского сада. У Спаса-на-Крови купила себе мороженое и, откусывая его большими кусками, свернула под тень вековых деревьев. Бесцельно побродила по дорожкам, разглядывая встречных прохожих. Перешла через мостик, миновала Летний сад и вышла на набережную Невы. Краски мира вновь возвращались в мою жизнь. И запах близкой воды, и крики чаек, и проглядывающее сквозь облака солнце, пускающее золотистых зайчиков на шпиль Петропавловки, и легкие порывы ветра. Я ощущала все это, я могла даже улыбаться. Силы возвращались ко мне, походка стала легче, асфальт словно запружинил под ногами. Пройдя вдоль набережной, я вышла к Эрмитажу, потом быстро перешла через забитый машинами мост, очутилась на Стрелке Васильевского острова. И только тут, в тени Ростральных колонн, сообразила, что только что в точности повторила наш с Олегом маршрут. Тот самый, после которого он впервые серьезно объяснился мне в своих чувствах. Вот на этом самом месте он целовал меня, на этом самом месте говорил слова любви, на которые я отвечала бессвязно и путанно, ибо сама еще не понимала, что я чувствую. Прошли годы, а мне казалось, что все это было вчера.

Я закрыла лицо ладонями и тихонечко заскулила. Постояла так пару минут, потом выдохнула, достала мобильник и набрала телефон Николаева.

– Вить! – сказала я жалобно. – Вить, ты не очень занят?

– Нет, а что?

– Не можешь приехать за мной на Васильевский остров? Я тут на Стрелке стою.

– Хорошо, сейчас буду.

Он примчался в кратчайшие сроки, управившись за двадцать минут. Не знаю, как это ему удалось, учитывая, какие в городе были пробки, но он это сделал. Может потому, что я раньше никогда не обращалась к нему с подобными просьбами, предпочитая разрешать все свои трудности сама.

– Что у тебя случилось? – Голос у Виктора был встревоженным, а между бровями образовалась озабоченная морщинка.

– Ничего особенного, – храбрясь, заявила я.

– Это поэтому у тебя лицо такое опрокинутое? Даже помада размазалась.

Ну надо же! Это, наверное, когда я мороженное ела. Впрочем, мне эта помада сразу не понравилась. Много раз говорила матери, чтобы она не дарила мне косметику, но она всегда поступала по-своему, да еще и обижалась потом, если ее подарки валялись у меня невостребованными! Вот и эту продукцию от «Yves Rocher» наверняка купила на распродаже, а потом подсунула мне в качестве презента. Сегодня же ее выкину!

Виктор повертел головой в поисках свободной скамейки, не нашел таковой и почти насильно подвел меня к своей машине. Ездил он, как ни странно, на «Волге», то ли из уважения к своей должности, то ли предпочитая поддерживать отечественных производителей. Я плюхнулась на сиденье, подобно ватной кукле.

– Говори! – приказал он, сев за руль и трогаясь с места.

– Я вчера Алискиного отца видела.

Он даже слегка притормозил. Весь подобрался, как зверь на охоте, настороженный и потому смертельно опасный.

– Марио Джанини?

– Нет. Настоящего Алисиного отца. Замуж за Марио я вышла, уже будучи беременной.

– Ну ничего себе новость! А он знал?

– Конечно!

– М-да. Все любопытнее и любопытнее. Ну и что Алисин отец? Требует восстановления в правах?

– Нет. Он пока даже не знает о ребенке. Понимаешь, Витя, я только вчера поняла, что до сих пор его люблю. Нет, я женщина сильная, я с этим справлюсь. Просто это нахлынуло так внезапно, что я потеряла всякий здравый смысл.

– Это заметно.

– Что, очень?

– Ты сама не своя.

– В том-то и дело. И я совершенно не представляю, как мне теперь поступать. Что делать и как жить.

– Ты женщина сильная, ты справишься, – ухмылка змейкой пробежала по его губам и спряталась, как будто ее и не было.

– Не иронизируй!

– Даже и не думал! А чего ты от меня-то хочешь?

– Сама не знаю. Совета, наверное.

– Вот те на! Как я, мужик, могу тебе, женщине, что-то посоветовать? Ты же все равно не послушаешься!

– Ну Вить! – заныла я. – Ты умный! Скажи что-нибудь, я послушаю! Честное слово!

Виктор задумался. Свернул на светофоре, выбираясь из пробки. Остановил машину, закурил и повернулся ко мне.

– А этот новоявленный папочка, он от тебя чего-то хочет?

– Нет.

– А ты от него?

– Не знаю. Я и хочу его видеть, и не хочу. И жажду снова возобновить отношения, и боюсь. Больше боюсь. И не только из-за себя, хотя это будет смерч. Тайфун и цунами вместе взятые... Я за Алису боюсь. Она всего пару месяцев, как перестала Марио вспоминать. Папой его больше не называет. Представь, какой у ребенка будет шок, если вдруг появится еще один совсем новый папа. А потом опять нас бросит.

– Так он тебя беременную бросил?

– Можно и так сказать.

– И сейчас ничего от тебя не хочет. А ты в смятении... – Виктор помолчал немного. – А знаешь что, подруга боевая, не предпринимай– ка ты ничего! Буквально совсем ничего!

– Не поняла.

– Это же была случайная встреча, так?

– Да.

– Так вот слушай. Если он настоящий мужчина, если ты ему интересна и он захочет снова тебя увидеть, то пусть организовывает все сам. Не вешайся ему на шею. Не ищи его. Не облегчай ему жизнь. Он, быть может, и знать тебя не желает, а ты тут сомнениями терзаешься, хочешь ты его или нет. А ты не боишься, что навяжешься ему, а он снова поиграет тобой и бросит?

– Боюсь, – прошептала я.

– Тогда сиди и не рыпайся, – закончил он грубовато.

Раздавил окурок в пепельнице, оглядел меня оценивающим взглядом. Проворчал вполголоса:

– И чего только некоторым надо? Ты умная, красивая, молодая. Богатая и успешная. Всегда умела так хорошо себя преподать. Никогда бы не подумал, что ты можешь страдать из-за любви! Я вздохнула. Обиженно выпятила нижнюю губу.

– Я же не картинка с глянцевой обложки журнала «Гламур». Я живая женщина.

– Роскошная женщина. И вообще, Ольга, давно мы с тобой что-то в свет не выходили. Давай-ка тряхнем костями. На людей поглядим, себя покажем. Скоро премьера «Жизели» в Мариинском театре, Люда билеты взяла, хотела со мной пойти. Я ей объясню все, пойдем с тобой вдвоем. Будем сидеть рядом с царской ложей.

– Виктор, как тебе не стыдно? Твоя жена и так удивительно чуткая и терпеливая женщина.

– Она просто очень умная женщина. Тебе бы у нее поучиться. Короче, решено. Идем на балет. При слове «балет» у меня слегка вытянулось лицо. Не слишком-то мне сейчас хотелось на балет. Хочется верить, что Николаев этого не заметил. Он отвез меня домой, помог выйти из машины, проводил до квартиры. И напоследок еще раз вразумил:

– Не ищи с ним встреч! Не надо! Положись на судьбу, и пусть все будет так, как должно быть. И еще. Если захочется выпить, не пей в одиночестве, это очень вредно. Позвони мне, я организую тебе компанию.

– Виктор, не смеши меня! У меня собственный клуб, куда ежедневно стекается куча гиперобщительных людей. Мне есть с кем напиться!

Он фыркнул:

– Это не люди, это клоуны. И поверь мне на слово, девочка моя, когда тебе станет действительно худо, ты не захочешь пить в их обществе. Позвони мне, если что!

Этим вечером я оценила слова Николаева. Мне действительно захотелось напиться, но совершенно не хотелось при этом никого видеть. Я пару раз заглянула в домашний бар с богатой коллекцией бутылок. Потом нахмурилась, решительно закрыла дверцу на ключ и спрятала его в вазе. Забралась в постель и прямо в кровати съела в одиночку огромную шоколадку. Поворочалась с боку на бок, снова поднялась, приняла контрастный душ, наложила на лицо маску с экстрактом ромашки, выбрала старый-престарый детектив Рекса Стаута и заснула, сжимая книгу в руках, так и не добравшись до десятой страницы. А разбудила меня своим телефонным звонком мама.

– Лялечка, дочка, ты не поверишь, кто тебя разыскивал!

– Поверю мама. Даже могу догадаться.

– Тебе Олег звонил! Тот самый.

– Угу. И что ты ему сказала?

– Как что? Разумеется, ничего! Я просто послала его к чертовой матери, туда ему и дорога. Ты же не собираешься снова с ним встречаться?

– Нет, мама. Если он еще раз позвонит, так ему и передай.

– Обязательно передам! Только он больше не позвонит. Я сказала ему достаточно, чтобы у него не возникло такого желания.

– Вот и молодец.

Алиска все еще спала. В окна ее комнаты било восходящее солнце. Я поправила на дочке одеяло, нежно погладила черноволосую макушку. Не удержалась и прикоснулась губами к маленькому розовому ушку, выглядывающему сквозь густые пряди. Алиса пробормотала что-то во сне и перевернулась на другой бок. Складочка уже стояла рядом, нетерпеливо тыкая меня черным влажным носом, она хотела гулять.

– Сейчас, – тихонько сказала я ей. – Сейчас, только умоюсь, сок выпью и выведу тебя. Не спеши.

Начинался новый день. Виктор был абсолютно прав. Не надо ни во что вмешиваться. Если Олег этого хочет, то пусть он сам меня найдет.

Ему не понадобилось для этого много времени. Буквально через день, выходя из спорт-клуба, я заметила знакомую фигуру. На этот раз Олег был в штатском, но военная выправка была заметна в любой одежде. Он стоял прямо напротив дверей и сверлил взглядом каждую проходящую мимо женщину. Да уж! После недвусмысленного обмена взглядами в ресторане глупо было предполагать, что он не захочет меня найти. Сердечко застучало быстрее, заволновалось в предчувствии встречи, но я взяла себя в руки. Я была готова к этому. И что с того, что я после тренировки, без косметики и укладки. Важна внутренняя выдержка. Важно не растаять сразу, от первых же его слов, от одного звука голоса. Я вспомнила слова Николаева. Надо последовать его советам, не стоит облегчать Олегу жизнь. Я поправила ремешок спортивной сумки на плече и непринужденно пошла прямо на высокую широкоплечую фигуру. Олег заулыбался. Но я целеустремленно шла вперед, смотря сквозь него.

– Оля!

Я сделала вид, что внезапно оглохла.

– Ольга! Да подожди ты!

Я шла не останавливаясь, словно ничего не видела и не слышала. Кто бы знал, как тяжело давалось мне это показное равнодушие! Олег догнал меня в два шага. Взял за плечи, повернул к себе лицом. Он больше не улыбался.

– Ну не веди себя, как капризный ребенок! Давай поговорим.

– Зачем? И о чем?

– Пожалуйста. Это необходимо.

Сказал вежливо, но прозвучало это не как просьба, а как констатация факта. Когда говорят таким тоном, отказать довольно сложно. Я вспомнила удаляющуюся по аллее спину и отрицательно помотала головой.

– У меня нет на это времени.

– А я думаю, что есть. Всего полчаса, и ты свободна. Где тут можно посидеть спокойно?

– За углом. В кафе.

Сказала и сама себе удивилась. Зачем я так быстро капитулирую? Зачем собираюсь идти с ним в эту забегаловку? Кафе было совершенно ужасным, маленьким, грязным и абсолютно не подходящим для беседы тет-а-тет. Но Олег уже перехватил мою сумку и взял меня властным движением под руку.

– Идем.

– Подожди. Не надо туда. Пошли в другое место, здесь вполне приличное бистро есть всего в двух кварталах.

Мы молча пошли рядом. Я знала, что Олег разглядывает меня на ходу, но упорно смотрела только вперед.

– А ты изменилась, – отметил он неожиданно. – Стала совсем взрослой. Тебе идет.

– Что? – возмутилась я. – Что именно мне идет? Быть старше?

– И это тоже. Не заводись. Я же вижу, ты специально себя заводишь. Зачем? Неужели я тебе так неприятен?

– Почему ты захотел меня увидеть? – прямо спросила я. – Почему именно сейчас, а не раньше?

– Оль, я в городе всего два месяца! – ответил он обескураженно, будто это все объясняло.

Мы дошли до бистро. Поднялись на три ступеньки вверх. Олег галантно придержал мне дверь. Внутри было светло и достаточно просторно. Я заняла ближайший столик и вытянула усталые ноги. Тренировка сегодня была тяжелой.

– Что тебе взять? – поинтересовался Олег, пристраивая на стул мою сумку.

– Просто сок. Яблочный или апельсиновый. Он принес сок, кофе и два пирожных. Сел напротив меня и снова улыбнулся. Улыбка была радостной и светлой, как будто он что-то искал очень долго и наконец-то нашел.

– Что ты так на меня смотришь?

– Ты очень красивая. Я когда увидел тебя там, в ресторане, глазам своим не поверил.

– Неужели? Так почему же ты ко мне не подошел?

– А ты этого хотела?

– Я и этой встречи не хотела.

– А вот я понял, что без этого уже не смогу. Просто не смогу. Я о тебе все эти годы думал. Видел репортаж с твоей свадьбы, в прессе это событие широко освещали. Твой муж настоящий красавец. Тот самый, с которым ты тогда в Италии познакомилась? Это он тебе сережки подарил?

– Да, он, – сказала я упавшим голосом.

– Дочка у тебя очаровательная. Я читал интервью в «Домашнем очаге», там иллюстрации были.

– А ты читаешь такие журналы?

– Вообще-то нет, но твоя фотография была на обложке, вот я и купил.

Олег говорил со мной так открыто, так бесхитростно, что меня дрожь пробирала. Моя жизнь в отличие от его была построена на лжи. Целиком и полностью на лжи, с того самого момента, как мы расстались. И выдернуть хоть один кирпичик неправды, хоть чуть-чуть раскрыть истину, означало рискнуть всем. Я не имела на это права. Но говорить с ним о дочери? О нашей общей дочери?! Это было выше моих сил! Надо было менять тему разговора.

– Олег, расскажи лучше, как у тебя дела? Для меня твое появление тоже оказалось большим сюрпризом. Я полагала, ты служишь где-то в провинции.

– Так и было. Только это была очень далекая провинция. Крайний Север. А недавно меня перевели в Питер.

– Ты женат? Дети?

– Нет. Я все еще волк-одиночка, – он горько засмеялся. – Так и не встретил женщину, похожую на тебя. Дурак я тогда был. Самовлюбленный эгоист. Не сумел тебя удержать, потом каялся.

Ох, мамочки! Из огня да в полымя. На эту тему я тоже не в состоянии была говорить. Ну почему, почему я не была в свое время мягче, уступчивей? Почему не захотела пойти на компромисс? Не догнала его там, в парке, не объяснила все, не рассказала о ребенке? Ведь все могло бы быть иначе! Вся жизнь могла сложиться по-другому.

«К чему сожалеть о минувшем? – строго пожурил меня близнец. – Не увлекайся воспоминаниями! Что ты вообще тут делаешь?» А и правда, что? Просто разговариваю со старым другом. Просто наслаждаюсь близостью человека, в которого так долго была влюблена. До сих пор влюблена. И влюбляюсь все сильнее. Нет, пора заканчивать весь этот разговор!

– Олег, к чему говорить все это сейчас?

– Я просто хотел, чтобы ты знала.

– Это очень любезно с твоей стороны. А теперь мне пора идти.

Мы поднялись практически одновременно. И я снова поразилась тому, насколько он высок. Немного я встречала в своей жизни мужчин, на которых мне приходилось смотреть снизу вверх. Олег коснулся моей щеки, так нежно и мимолетно, что я не успела этому помешать. Я вздрогнула.

– Вот видишь... – одними губами выговорил он. – Мы по-прежнему не чужие.

Мне стало смешно. Как мы можем быть чужими, если у нас есть дочь? Если мы родители самого прекрасного ребенка в мире? Ах, Олег, Олег! Если б ты только знал!

– Мне пора, – отстраняясь, мягко напомнила я.

– Ты даже пирожное не попробовала, – в его голосе была детская обида, прямо как у Алисы, когда ее желания исполняются не в полной мере. – Мы можем еще увидеться?

– А зачем?

Я выскользнула за дверь и быстрым шагом пошла прочь по улице. Подальше отсюда. Подальше от этого человека, который в состоянии – и я чувствовала это как никогда прежде – перевернуть всю мою жизнь!

Любовь, что сводит нас с ума

«Жизель» не такой красочный балет, как допустим, «Щелкунчик» или «Синдбад-мореход», на который я недавно ходила с Иришкой, но мне он нравился больше других. Не столько исполнением, сколько содержанием. Впрочем, сюда мы пришли не ради балета. Я помахала в ответ знакомому диджею, расположившемуся через две ложи от нас в компании с симпатичной девушкой, улыбнулась депутату, гордо восседавшему рядом с грузной немолодой женой, и повернулась к Николаеву.

– Спасибо, что пригласил меня сюда.

– Да не за что! Следовало, конечно, в царскую ложу билеты достать, да поздно спохватились!

– Прекрати. Там какая-то правительственная делегация восседает. А нам и отсюда все прекрасно видно.

– И что немаловажно, нас тоже видно, – наставительно поднял палец вверх Николаев. – А то меня уже коллеги по работе спрашивать стали, не променяла ли ты меня на кого-нибудь помоложе. Надо поддерживать репутацию сердцееда!

Его глаза смеялись. А мимические морщины и легкая проседь на висках совсем его не старили, только придавали шарма.

– Они просто тебе завидуют, – убедительно поведала я. – Ты стоишь их всех вместе взятых. Виктор не был падок на лесть, но я знала, что и ему приятно слышать подобный комплимент.

– Давай смотреть, начинается.

В зале раздались аплодисменты. Свет потух. Затянутые в белое воздушные фигуры летали по сцене. Я наслаждалась красочным зрелищем, волнующей музыкой и почти позабыла о собственных тревогах. Виктор протянул мне бинокль, ехидно поделившись:

– Издалека красота неописуемая, а погляди поближе! Балерины тощие, страшные, размалеваны, как клоуны.

– Не будь столь циничным! Майя Плисецкая, к примеру, выглядит намного привлекательнее заурядной домохозяйки того же возраста. При том, что всю жизнь провела у станка. Или Анастасия Волочкова, я с ней много раз встречалась на тусовках, она в «Зазеркалье» ко мне захаживала, весьма стильная и симпатичная девушка.

– Да, в этом ей не откажешь.

Я удовлетворилась своей маленькой победой, понимая в душе, что во многом Николаев прав. Среди балерин редко встречаются писаные красавицы. Посмотрим, кто танцует здесь. Бинокль у Виктора был незаурядный, с двенадцатикратным увеличением, видно все было превосходно. Ленты на пуантах, кружево балетных пачек, макияж действующих лиц. Кстати, о лицах... Одно из них показалось мне почему-то знакомым. Где же мы виделись? Странно, девушка вроде бы знакомая, но вспомнить, где я ее видела, не могу. И тут до меня дошло. Да это же та самая блондинка, что сидела с Олегом за столиком! Точно! И он наверняка тоже тут. Я перевела бинокль на партер. Первый ряд, второй, а вот и он. В форме, голубчик! А вчера что-то твердил мне о том, что не может меня забыть. Ух, врун несчастный! Я вернула бинокль Виктору и сжала кулаки. Что ж, в антракте мы обязательно встретимся, я об этом позабочусь. Девушка я видная, не заметить меня будет сложно. Поглядим тогда, дорогой Олег, какой у тебя будет вид!

Я и сама не знала, из-за чего так разозлилась. Вроде бы причин нет, Олег мне ничего не должен. Так почему же я ревную? Бешенство накатывало волнами, перехлестывало через край. Балет мне окончательно разонравился, смотреть на подпрыгивающую блондинку было противно. И хоть она танцевала не первую партию и давно уже затерялась среди прочих фигур в белом, в каждой танцовщице я теперь видела ее.

– Что такое, дорогая? – проницательно спросил Николаев, интуитивно почувствовав смену моего настроения.

– Да так. Знакомого увидела, – процедила я. – Вот что, Витя, ты не удивляйся сегодня ничему, ладно? И если что, подыграй мне. Как опытный сердцеед.

Он покладисто пожал плечами. Не в первый раз!

Олега я увидела не сразу. Побродила туда сюда, оценила свой внешний вид в огромном зеркале. Роскошная блондинка в ярко-алом платье с открытой спиной. Отличная укладка, вечерний макияж, ультрамодные остроносые туфли на шпильке подчеркивают длину и стройность ног. Смотрелось броско, но элегантно. Интересно, куда же делся Олег? Неужели он не увидит всего этого великолепия? Я уже собралась возвращаться в ложу, когда мы столкнулись буквально лицом к лицу. Сказать, что Олег оторопел, значило не сказать ничего. Он застыл, как соляной столб.

– Оля! Ты за мной следила?

Фи! Какая пошлая мысль! Вроде бы взрослый мужчина, а все еще продолжает думать категориями юнцов из «Школы разведчиков». А свой яркий наряд я, по его мнению, для маскировки надела?

– Я просто пришла посмотреть балет, – ответила я с достоинством. – Собственно, я часто хожу на подобные мероприятия. А вот видеть здесь тебя мне странно, так что это еще вопрос, кто за кем следит.

Он смешался.

– Прости. Я и сам не понял, что брякнул. Я снисходительно кивнула.

– Бывает...

– Ты тут одна?

– Я похожа на женщину, которая ходит в театр в одиночестве? Нет, конечно.

– А-а-а-а. Значит, с мужем. Понятно.

Ах уж эти мужчины! Сами задают вопросы, и сами же на них и отвечают. С чего это, хоте– лось бы знать, он сделал такой вывод? Похоже, при всей своей осведомленности о том, где меня можно найти, Олег не удосужился выяснить подробности моей личной жизни. А напрасно! Или он наивно полагал, что семейная жизнь с мужем-красавцем и миллионером обязательно должна быть долгой и счастливой? Так его есть кому разубедить.

У Олега за спиной, словно из ниоткуда, возник Николаев.

– Оленька, – хозяйским жестом беря меня под руку, промурлыкал он. – Ты идешь?

– Да, милый.

У Олега вытянулось лицо.

– Виктор Иванович, мой близкий друг, – представила я. – А это Олег. Мой старинный знакомый.

Николаев, подлец, осклабился с таким елейным видом, что я чуть было не расхохоталась. Зато на Олега было жалко смотреть. Даже не знаю, что его больше задело – сам факт наличия у меня любовника, ибо трактовать наши с Виктором отношения иначе мог только святоша, или же то, что его самого назвали старинным знакомым.

Прозвенел звонок, и мы разошлись в разные стороны.

– Знаешь, – зашептал Николаев мне на ухо, одновременно обнимая меня за талию, – даю гарантию, этот вояка сейчас смотрит нам вслед.

– Очень может быть, – я хихикнула. – Витька, сколько все же в тебе еще ребячества, несмотря на возраст!

– Ага. Это я у внуков учусь. Скажу тебе честно, меня так и подмывало сказать что-нибудь типа: «Польщен честью, заходите к нам в ложу». Еле сдержался.

Я громко расхохоталась.

– А он ничего такой из себя, этот парнишка. Я же не ошибся, это Алисин отец? Она на него очень похожа.

– Похожа. В том-то и беда.

Все второе отделение Олег вертелся на месте, пытаясь определить, где мы сидим. Мыслил он верно. Но так как располагались мы практически у него за спиной, да еще и гораздо выше, то разглядеть нас было затруднительным. Его балетная подруга, заметив метания своего поклонника, начала танцевать из рук вон плохо. Радости мне это не прибавило, сейчас мне было не до нее и не до балета. Я снова вступила в конфликт со своим внутренним «я».

– Прекрати дергаться! – зашипел на меня Виктор. – Когда ты в таком состоянии, на тебя смотреть противно. Веди себя достойно!

– Это у вас, военных, есть понятия чести и достоинства. Спорю, что фразу «сохранить лицо» выдумал какой-нибудь генерал для поддержания воинского духа. А я всего лишь маленькая слабая женщина.

– Не маленькая. И не слабая. Половина мужчин в этом зале, зуб даю, уступают тебе и ростом, и внутренней силой.

– Спасибо, утешил. Но не стоит выдавать желаемое за действительное.

– А ты сначала определись в желаниях. Я подумала и определилась:

– Пошли отсюда.

– Досматривать не будем?

– Нет. Свою миссию мы выполнили, людям показались, а балет мне отчего-то разонравился.

– Ну-ну.

Мы поднялись и тихонечко прошли к выходу.

Виктор отвез меня домой и уехал восвояси. А я, отпустив няню, переодевшись и сняв макияж при помощи нового молочка фирмы «Vichi», широко разрекламированного выпускниками агентства «Элит» по телевизору, стала кормить Алиску ужином. Сегодня на ужин были омлет с грибами и зеленый салат. Омлет дочка ела спокойно, а вот салат не любила.

Совала ложку в рот и с недовольным видом высказывалась:

– Вот скажи мне, мама, ну почему вкусные вещи почти никогда не бывают полезными? И наоборот. Шоколадки вредные, в них только калории, а как гадость какая-то, так в ней обязательно много витаминов!

– Я тоже этому удивляюсь. Или, например, почему хорошие, послушные утром девочки вечером обязательно разговаривают с набитым ртом и не любят чистить зубы?

– А хорошие и добрые по выходным мамы в понедельник будят детей рано-рано и заставляют идти в садик!

Ого! Моя малышка научилась неплохо парировать мелкие колкости! Что же будет, когда она пойдет в школу?

Зазвонил телефон. Алиска сморщилась.

– Это опять тебя в твой клуб звать будут!

– А я не поеду.

– Правда? – в дочкином взоре было столько надежды на тихий спокойный вечер вдвоем, что мне стало стыдно. Как редко мы проводим время вместе!

– Обещаю. Но подойти к телефону надо. Вдруг это важно?

– Тогда иди! – великодушно разрешила Алиса.

Лучше бы я этого не делала. Голос в трубке ошпарил не хуже крутого кипятка.

– Оля, я должен тебя увидеть!

– Зачем?

– Ты сама знаешь! Нам следует во всем разобраться!

– В чем это во всем?

– Я только что узнал, что ты уже два года не живешь с мужем!

– И что?

– Прекрати задавать дурацкие вопросы. Я сейчас к тебе приеду!

Вот только этого мне не хватало. По телу прошла волна дрожи.

– Олег, не смей! – закричала я. – Как ты вообще ухитрился узнать мой телефон и адрес?!

– По своим каналам, – кратко ответил он. – Так я еду, или встретимся на нейтральной территории?

– Через час. В «Зазеркалье».

– Я буду.

В трубке раздались частые гудки. О, боже мой! И как мне теперь объяснить Алисе, что мне придется уехать? Я же всегда выполняла свои обещания...

Я так и стояла в коридоре с пикающей трубкой в руках, когда Лисенок, сжимая ложку, высунула из кухни свою хитрую мордочку.

– Опять дела?

– Да, – растерянно сказала я.

– И мы не почитаем вместе книжку?

– Ну...

– Я понимаю, – дочка невинно захлопала ресницами. – А можно мне не доедать салат? Ну потому что мне придется побыть без тебя?

– Можно.

– А мультики посмотреть? Или «Гарри Поттера»?

– Тоже можно. Только не смотри взрослые фильмы.

– Ха! В них нет ничего интересного! Только убийства и секс. Мультики смешнее.

Какой мудрый у меня растет ребенок. Я убедилась в этом еще раз, когда выбирала, что мне надеть, накладывала легкий макияж и причесывала волосы. Алиса сидела в кресле и наблюдала за моими приготовлениями, как завороженная.

– Ты на свидание собираешься, да мама?

– Тебя это беспокоит?

– Нет. Это гораздо интереснее, чем дела. А придешь ты только утром?

– Ну уж нет, моя дорогая. Я приду очень скоро, потому что это не настоящее свидание. Мне надо только поговорить с одним человеком.

– Важным человеком?

– Нет. Просто очень серьезно настроенным. Алиска захихикала.

– Значит, он в тебя влюблен и ты должна его отшить?

– Почти так. А откуда ты знаешь такие слова, как «отшить»?

Дочь возмутилась.

– Мама, если я не люблю взрослое кино, это вовсе не значит, что я отстала от жизни! Я отлично разбираюсь в таких вещах. Бабуля говорит, что в тебя вечно кто-то влюбляется, от этого все проблемы!

– Твоей бабуле следует быть сдержаннее в высказываниях.

Я открыла флакон духов «Dior Аddikt», моих самых любимых, капнула на запястья, потом по капельке за уши, капельку в область декольте. Завершающий штрих. И для чего я так стараюсь? Бросила виноватый взгляд на Алису. Я шла встречаться с ее отцом, о существовании которого она даже не подозревала. Полтора года назад я рассказала ей в той мере, в которой она могла это понять, что Марио с нами больше жить не будет и что теперь он ей не папа. Алиса была современным ребенком. Пусть не сразу, но она приняла как данность то, что папы могут меняться. Когда мы стали встречаться с Николаевым, Лисичка долго приглядывалась к нему, после чего заявила, что такой старый папа ее не устроит. Сохраняя серьезное выражение лица, я с ней важно согласилась. Теперь Алиса периодически предлагала мне других кандидатов на вакантное место папы. Среди них были такие популярные личности, как Орландо Блум (после просмотра «Пиратов Карибского моря»), Бред Питт (после интервью о том, как он хочет иметь детей), Николай Басков по неизвестной мне причине и совершенно неожиданно наш сосед с первого этажа, веселый разбитной байкер Мишка, лет примерно двадцати от роду. Когда я усомнилась, готов ли Мишка по молодости лет превратиться в папу такой большой девочки, Алиса мигом развеяла всю мою неуверенность, заявив, что это сейчас очень даже модно. Полагаю, она опиралась на опыт своей подружки Кати, отчим которой был моложе ее матери ровно на одиннадцать лет и один день. Но с тем, что у Мишки есть своя собственная девушка, Алиса все же смирилась, пробормотав правда о том, что она «не клевая» и Мишку у нее «вполне можно отбить». Любопытная позиция для ребенка шести лет! Я включила дочери «Бэмби», велела быть хорошей девочкой и отправилась в свой клуб.