Текст книги "Мировойна. Все против всех"

Автор книги: Елена Ларина

Соавторы: Владимир Овчинский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Инновации особенно важны в организациях для создания новых возможностей, обеспечения превосходства над потенциальным противником, а также для подготовки, оснащения и поддержания в боеготовности личного состава.

Ь. Ключевые компетенции. Основные компетенции связаны с умением создать и реализовать стратегические преимущества и обеспечить эффективные совместные действия. Обучение, подготовка, а также меры по поддержанию повышения боеготовности и профессионального уровня командиров и солдат должны быть нацелены на развитие ключевых компетенций.

Понимание и успешное использование ключевых компетенций позволит командирам обеспечить успех миссий по всему спектру военных операций.

Ключевые армейские компетенций приведены ниже.

(1) Обеспечение среды безопасности. Армия имеет уникальные возможности вместе с другими подразделениями, а также союзниками сдержать или победить агрессоров, а также создать среду безопасности для США и союзных ей сил.

В рамках создания среды безопасности армия взаимодействует со специальными силами, другими родами войск, в сотрудничестве с Резервной армией США и силами Национальной гвардии. Силы специальных операций действуют в ходе совместных миссий для решения задач внутренней обороны и сдерживания потенциальных противников.

В регионах проведения операций и боевых действий армейские подразделения развивают и укрепляют партнерские отношения с сухопутными войсками союзников, обмениваются с ними разведданными, повышают осведомленность в вопросах национальной психологии и культуры, влияющих на поведение подразделений союзников, а также проводят с ними двусторонние и многосторонние военные учения.

Резервные силы в рамках государственных программ осуществляют уникальные двойные тренинги командиров и солдат для развития у них специальных навыков по оказанию помощи в медицинской и инженерно-технической сферах, повышают их готовность к эффективным действиям по преодолению последствий стихийных бедствий, разрушения критически важной инфраструктуры и систем защиты ресурсов.

Вместе взятые, эти направления позволяют армии вносить свой вклад в поддержание глобальной сети безопасности, что имеет решающее значение для предотвращения конфликтов и, при необходимости эффективного ведения боевых действий и победы в них. В то время, как способность формировать среду безопасности с помощью угроз и карательных мер будет оставаться важной, силы армии будут действовать позитивно, чтобы поддержать союзников, повлиять на нейтральные государства и негосударственных структуры и разубедить или сдержать противников.

(2) Параметры театра военных действий. Требуемые параметры обеспечиваются за счет мероприятий по созданию и сохранению условий для гибких, глубоких и эффективных действий совместных сил армии, других родов войск, а также союзников США. Армия имеет боевые, резервные и тыловые подразделения, обеспечивающие эффективные действия на театрах военных действий любой структуры и протяженности.

Способность армии оперативно развертываться, действовать, доминировать и контролировать любой театр действий имеет важное значение для предотвращения конфликтов. В том же случае, если сдержать противника не удалось, эта способность позволяет объединенным силам перехватить инициативу, защитить свои интересы и ограничить возможности противника.

(3) Проект национальной власти. Реагирование на кризисные ситуации, усилия по урегулированию конфликтов и достижение устойчивых политических результатов требует совместного, взаимодополняющего и эффективного применения всех элементов национальной мощи (дипломатического, информационного, военного, экономического, финансового, разведывательного и правоохранительного).

Силы армии выполняют объединяющую роль в сложных операциях, в сложных средах. Например, штаб армии обеспечивает совместную, межорганизационную, и многонациональную деятельность подразделений, осуществляет планирование, мониторинг и оценку операций в сложных средах.

Армейские подразделения поддерживают другие рода войск в ситуационном понимании, безопасности и логистике.

Штаб-квартира и силы армии помогают навести порядок в ситуации неопределенности и синхронизировать планы, программы и усилия, необходимые для выполнения миссий.

Армия – единственный элемент объединенных сил с возможностью интеграции национальной мощи и потенциала и способностью вести выдержанную кампанию в части наземных операций.

(4) Общевойсковые маневры на земле, в воздухе, на море, в космосе и киберпространстве. Общевойсковой маневр-это применение военной силы во времени и пространстве, для одержания победы над силами врага, захвата и отстаивания территорий и достижения физического, временного и психологического преимущества над противником.

Общевойсковой маневр преследует цели захвата, удержания и использования инициативы. Силы армии применяют боевую мощь на неожиданных направлениях и достигают внезапности, лишающей врага эффективно реагировать на угрозу.

Армейские командиры интегрируют и синхронизируют военные функции в совместных, межорганизационных, и многонациональных областях и вносят свой вклад в эффективное взаимодействие. Навыки, необходимые для проведения общевойсковых маневров во всех областях, являются вершиной военного мастерства.

(5) Обширная зона безопасности. Широкая зона безопасности включает в себя применение элементов боевой мощи для защиты населения, инфраструктуры, подавления вражеских позиций и закрепления успеха в целях сохранения инициативы.

Силы армии решают задачи по обеспечению безопасности и обеспечения объединенным силам'возможности маневра в пространстве и времени.

Обширная зона безопасности включает в себя следующие направления обеспечения устойчивости: установление гражданской безопасности; поддержка сил содействия безопасности; установление гражданского контроля; восстановление основных сфер жизнедеятельности в зоне военных действий; обеспечение управления не только в военной, но и в гражданской сферах; поддержка экономического и инфраструктурного развития.

Силы армии ведут непрерывную разведку и поддерживают контакт с противником, чтобы победить или упредить действия противника и удержать инициативу.

(6) Операции в киберпространстве – это действия во всех сферах, где используются информационно коммуникационные технологии. Они имеют своей целью как непосредственное нанесение врагу урона путем летальных и нелетальных действий, так и оказание поддержки объединенным операциям в таких сферах, как радиоэлектронная борьба, обеспечение поенной информационной поддержки, использование операций электромагнитного спектра.

Армия, как часть объединенной команды проводит операции в киберпространстве в сочетании с другими не летальными операциями (такими, как радиоэлектронная борьба, операции электромагнитного спектра и военной информационной поддержки), а также летальные действия.

Армейские и отдельные киберподразделения призваны осуществлять прямые наступательные и оборонительные операций в киберпространстве, и обеспечивать неприкосновенность информационной сети Министерства обороны (DOD).

Действия в киберпространстве согласуются с действиями на других полях боя, чтобы, подавить способность врага к ведению операций в киберпространстве США и сохранить свободу наступательных действий.

(7) Специальные операции. Специальные операции – это операции, требующие уникальных режимов выполнения, наличие у командиров и солдат уникальных профессиональных знаний, навыков и умений овладения специальными тактическими приемами и оборудованием. Армия проводит специальные операции, в том числе специальные боевые действия в агрессивных, или политически чувствительных средах.

Эти операции могут быть чувствительны ко времени, уровню секретности, нераспознаваемости хода и итогов проведения таких операции, а также могут предполагать высокую степень риска. Силы специальных операций должны быть не только на высоком уровне обучены, организованы и оснащены, но и обладать необходимыми полномочиями для принятия оперативных, зачастую имеющих большие последствия решений, даже при отсутствии связи с командованием.

Взаимодополняемость и взаимозависимость операций обычных строевых войск и сил специальных операций должны обеспечить успех во всем диапазоне военных действий и на всех этапах совместной деятельности.

Выводы

Армия по-прежнему готова защищать родину, укреплять безопасность в глобальном масштабе, укреплять и развивать свой потенциал и побеждать. Для решения текущих и будущих задач армия будет поддерживать высокий уровень готовности, обладать возможностями и потенциалом, необходимыми для достижения целей национальной безопасности.

Армия должна располагать всеми необходимыми условиями, обеспечивающими ей конкурентное преимущество против все более способных и решительных противников.

Армейские ключевые компетенции и принципы носят описательный характер и содержат рекомендации для командиров армии на всех уровнях, как преуспеть в опасных средах, в каких направлениях обучать и развивать командиров и солдат.

В качестве отправной точки для будущего развития сил, АОС требует постоянного сотрудничества и обучения, соблюдения правильного баланса между нацеленностью на текущие и будущие возможности.

Только путем целенаправленного создания условий для решения перспективных задач и на основе постоянного анализа и оценки идей, предложенных в АОС манифесте или доктрине, может быть обеспечено согласованное качественное совершенствование вооружений, повышение уровня руководства, обучения персонала, принятия решений (DOTMLPF). Это позволит армии способна предотвращать конфликты, формировать среду безопасности, и побеждать в сложном мире.

Глава 4. Выводы (АОС)

a. Предвидение потребностей будущего вооруженного конфликта требует понимания преемственности в природе войны, а также анализа изменений в характере вооруженного конфликта и наблюдения за новыми тенденциями в формах, методах и структурах военных действий.

Поскольку технологии, стратегическое руководство, совместные концепции, глобальные и региональные вызовы безопасности будут продолжать меняться с течением времени, эта концепция не дает окончательных ответов относительно будущих вооруженных конфликтов.

Она, скорее, описывает, как армия будет обеспечивать основополагающие возможности для совместных действий, и взаимодействовать с гражданскими властями.

Сухопутные войска, вплоть до «Маневров 2025» будут оценивать идеи, содержащиеся в этой концепции и предположения, на которых они основаны, чтобы обеспечить подготовку армии для будущих вооруженных конфликтов на прочной концептуальной основе.

b. На основе стратегического руководства и потенциальной оперативной обстановки, АОС описывает, как армия, как часть совместной, межорганизационной, и многонациональной команды, использует силы и возможности в сложных условиях против все более и более боеспособных противников, для достижения цели кампании и защиты национальных интересов США.

Она рассматривает совместные операции общевойсковых сил как концептуальную основу для будущих армейских операций. Этот подход предполагает одновременное применение сил в нескольких местах, пространствах и областях на основе использования разнообразных возможностей.

Такой подход должен поставить перед врагом дилеммы по уровню своей сложности и количеству, превосходящий его возможности анализа, прогнозирования, выработки правильных решений и их реализации. Тем самым такой подход, ставящий перед противником более сложные задачи, чем он может решить, ограничивает его возможности реагирования, парализует волю, повышает неуверенность в принятых решениях и выступает важнейшим сдерживающим фактором в сдерживании будущих конфликтов. А в случае начала военных действий сразу же предоставляет американской армии стратегическое преимущество. АОС подчеркивает значение интеграции специальных операций и обычных сил, взаимодействия межорганизационных, многонациональных сил и партнеров, согласованных действий на земле, в воздухе, на море, космосе и киберпространстве.

Совместные общевойсковые операции позволят армии быстро реагировать и выполнять миссии во всем диапазоне военных операций в значительных масштабах и большой продолжительности.

с. Вся армия и ее командиры должны быть нацелены на проведение быстрого и успешного боя или операции на суше. Это позволит совместными усилиями предотвращать конфликты, формировать среду безопасности, и выигрывать войны в сложном мире.

Дэвид Килкуллен. ГРЯДУЩАЯ ВОЙНА В ГОРОДАХ[1]1
  Дэвид Килкуллен – австралийский подполковник в запасе, старший научный сотрудник Центра новой американской безопасности, автор бестселлера New York Times «Спускаясь с гор: грядущая эпоха войны в городах» (Out of the Mountains: The Coming Age of the Urban Guerrilla) и других книг, советник по контртерроризму и борьбе с повстанцами правительств Великобритании, Австралии, структур НАТО, в прошлом главный советник генерала Д. Петреуса.


[Закрыть]

Введение

Завершается десятилетие «грязных» войн. Американские войска покинули Ирак. Усама бин Ладен мертв. Конфликт в Афганистане вступил в новую фазу. Большинство американцев, включая даже членов Конгресса, поверили, что американское правительство завершило эпоху крупномасштабных войн.

В подготовленном Б. Обамой стратегическом руководстве для Министерства обороны отмечается, что «главное внимание будет отныне сосредоточено на обеспечении безопасности и процветании в Азии и на Тихом океане».

Б. Обама подчеркнул: «После завершения войны в Ираке и сокращающегося присутствия в Афганистане, главным для Соединенных Штатов становится использование не военных средств, а организация военно-технического сотрудничества и помощь партнерам и союзникам для обеспечения стабильности и безопасности. Однако даже в этих условиях американские вооруженные силы могут по-прежнему быть вовлечены в ограниченные воздушные и наземные операции против террористических сетей, негосударственных военных образований и других сил, угрожающих миру и стабильности. Соответственно, вооруженные силы США должны и далее усиливать свою боеспособность, в том числе на основе извлечения уроков, усвоения опыта и наращивания возможностей, приобретенных в течение последних 10 лет в ходе осуществления операций в Ираке и Афганистане. Тем не менее, впредь американские войска не будут вовлекаться в длительные, масштабные, комплексные операции по поддержанию стабильности, требующие использования значительных воинских соединений» Не касаясь очевидного факта, что афганская война по-прежнему далека от завершения, директивы Б. Обамы Министерству обороны базируются на ошибочном понимании реальности, когда желаемое выдается за действительное. Возможно, это происходит из-за того, что американцы не хотят реально оценивать опыт проведения операций в Ираке и в Афганистане, понимая, что они там потерпели неудачу. Вместо этого они, судя по выступлениям Б. Обамы, решили просто не участвовать в таких конфликтах, а точнее – не готовить свои вооруженные силы и не осуществлять планомерную подготовку к такого типа конфликтам. Это видной из различного рода документов, изданных Министерством обороны в последнее время. Там мало говорится о существе конфликтов, но каждая страница пестрит такими штампами, как «наши подразделения будут меньше и компактнее, но станут более подвижными, гибкими и технологичными», «подразделения будут оснащены самыми передовыми средствами связи, разведки, будут реализовывать совместные операции и управляться сетецентрическим образом». Эти термины для профессионалов не являются новыми. Они вошли в американский обиход после войны в Персидском заливе в 1991 году, которая, несмотря на оценки американцев, была хотя и победой, но не полной. Более того, все эти эффекты не позволили американцам одержать верх в иррегулярной стадии войны в Ираке и в Афганском конфликте. Более того, те люди, кто побывал на поле боя, знают, что попытки сверхсложными техническими новациями заменить высокое качество подготовки подразделений и адекватное понимание изменившегося характера конфликтов в современных условиях обернулись потерями сотен и сотен жизней солдат и офицеров и напрасно потраченными сотнями миллионов долларов.

Понятно, что на высказывания Б. Обамы большое влияние оказывают нынешние экономические проблемы США. Но они полностью игнорируют исторические закономерности, которые четко прослеживаются в течение последнего столетия. За последние 112 лет Соединенные Штаты в среднем раз в 25 лет были вовлечены в крупный военный конфликт и один раз в течение от 5 до 10 лет принимали участие в военных действиях в конфликтах среднего размера. Нет оснований полагать, что в будущем что-либо изменится. Более того, если изменения произойдут, то скорее в сторону более частого, а не менее частого вовлечения вооруженных сил США в конфликты.

Касаясь высказываний нынешнего американского президента, нельзя не подчеркнуть, что он делает типичную для американских руководителей ошибку. В момент прихода к власти Л. Джонсона он заявил, что Южный Вьетнам не является американским приоритетом, и он не будет отвлекать военные ресурсы на решение этой задачи. Однако в течение срока его президентства Джонсон направил туда почти 600 тыс. американских военных. Б. Клинтон вступил в должность, провозгласив, что Америка сосредотачивается после крушения Советского Союза исключительно на решении внутренних задач. Однако в период его президентства американские вооруженные силы участвовали в войне на Балканах, потерпели неудачу в Сомали, превратив эту страну в несостоявшееся государство, и достаточно неудачно проявили себя в Руанде. Президент США Д. Буш – младший во время своей предвыборной гонки с демократическим кандидатом А. Гором подчеркивал, что в отличие от администрации Б. Клинтона – А. Гора, он не будет посылать войска в Боснию, Косово, Македонию, Гаити, Сомали, Либерию и другие страны, а сосредоточится на задачах национально-государственного строительства. В итоге он привел не только США, но и союзников к крупнейшим со времен Вьетнама сухопутным операциям в Ираке и Афганистане, которые не решили, ни военных, ни политических, ни экономических задач.

Этот короткий обзор понадобился для того, чтобы убедиться, что американское политическое руководство постоянно недооценивает риски будущих конфликтов, а соответственно не готовится к ним. В итоге вооруженные силы, не имеющие готовности к конфликтам совершенно иного типа, чем раньше, в иной среде, чем раньше, и в иных условиях, чем раньше, несмотря на свое технологическое, организационное, кадровое и ресурсное превосходство, оказываются бессильными выполнить поставленные перед ними задачи. Поэтому сегодня нет важнее задачи, чем понять среду будущих конфликтов, которые неизбежно будут происходить, также как происходили всегда в человеческой истории.

Среда будущих конфликтов: урбанистическая, литоральная и сложная

Как мы знаем, долгосрочные и среднесрочные климатические прогнозы мало что могут сказать о погоде на завтра. Соответственно, прогнозы относительно конфликтной среды будущих войн не могут обеспечить победу в них. Но непонимание этой среды наверняка приведет либо к бессмысленному, затяжному конфликту, какой мы имеем сегодня в Афганистане, либо к поражению. Поэтому необходимо определить набор наиболее вероятных, устойчивых системных параметров среды будущих конфликтов. Получив их, мы сможем составить более обоснованное мнение о характере военных действий, о необходимом вооружении, тактике и т. п. Имеющиеся в нашем распоряжении данные позволяют выделить три основных драйвера, или как их еще называют мегатрендами, которые будут формировать будущую конфликтную среду. Этими мегатрендами являются:

• урбанизация (экспоненциальный рост городского населения и прежде всего населения мегаполисов, либо агломераций, слившихся в единый город многочисленных средних и мелких поселений);

• литоризация (все усиливающаяся предрасположенность формирования мегаполисов и агломераций вокруг либо гигантских транспортных узлов, либо в прибрежной зоне, имеющей удобные портовые гавани);

• сетевизация (постоянно увеличивающаяся зависимость населения, бизнеса и органов государственного управления от различного рода сетевых структур, охватывающих не только городскую инфраструктуру и экономику, но и организацию повседневной жизни, досуга и т. п.).

Было бы ошибочно утверждать, что эти мегатренды проявились только в десятые годы нынешнего века, или даже с его начала. Они действуют уже несколько десятилетий. Однако, лишь в последние годы стали развиваться по экспоненте, кумулятивно воздействуя друг на друга, превращаясь в один паттерн или единый мегатренд. Он не только полностью определит среду будущих конфликтов, но и переформатирует среду обитания людей во всех странах мира. Поэтому война будущего – это не война в горах, пустынях или лесах, а война в мегаполисах и городских агломерациях.

Рост населения и урбанизация

В 1750 году, в начале промышленной революции в мире жило 700 млн. человек. В 1900 году, в начале второй промышленной революции население составило уже полтора миллиарда человек. В 1960 году, несмотря на последствия двух мировых войн, аналогов которым не было в истории человечества, население достигло уже трех миллиардов. Несмотря на то, что в последние десятилетия темпы прироста несколько снизились, общая численность населения планеты продолжает неуклонно расти. По оценкам ООН к 2050 году население составит порядка девяти миллиардов человек.

Еще более быстрыми темпами, чем население растет уровень урбанизации. В 1800 году только 3 % населения планеты жило в городах, насчитывающих более одного миллиона человек. К 2000 году эта цифра возросла до 47 %. В 1950 году на планете было только 83 города-миллионника. В 2007 году их было уже 468. В апреле 2008 года мир миновал рубеж 50 % урбанизации, т. е. людей, живущих в городах и агломерациях с населением более одного миллиона. Р. Вурмар считает, что «городское население будет удваиваться каждые 38 лет… Примерно 1,4 млн. человек во всем мире еженедельно мигрирует в города-миллионники. В общем, к 2050 году в мегаполисах будет жить две трети населения земли».

Наиболее быстро урбанизация идет в Китае, других азиатских странах, Латинской Америке, России, некоторых странах Африки. ООН в 2009 году отметила: «Весь прирост населения в последующие четыре десятилетия придется на города. Подавляющая часть из него – на мегаполисы. Они же поглотят значительную часть и сельского населения. При этом наиболее быстро будет расти население в менее развитых регионах.

В Азии население в мегаполисах вырастет на 1,7 млрд, человек, в Африке – почти на миллиард»

Иными словами, мегаполисы вберут в себя весь прирост населения, а также дополнительно мигрантов из средних и малых городов, и потоки мигрантов из сельской местности. Это неизбежно приведет к росту неравенства внутри мегаполисов, выделению в них оазисов богатства, обособленных районов для среднего класса и огромных городских зон для небогатого и нищего в Европе и Америке и откровенно бедного в Азии, Африке и больше части Латинской Америке населения. Именно в этих городах будут базироваться как государственные вооруженные силы, так и силы различного рода негосударственных вооруженных сетей самого различного толка и вида. Мегаполисы станут джунглями XXI века.

Литоризация

Города-миллионники распределены неравномерно по поверхности земли. Практически все они локализованы либо в прибрежных областях (не более чем в 25 милях от моря или океана), либо в районе крупнейших транспортных узлов, что характерно для континентальных стран. В 2012 году 80 % населения планеты живет на удалении не более 60 миль от побережья того или иного моря, океана или гигантской реки. При этом 75 % этого населения из них живет в мегаполисах. Например, в бассейне Средиземного моря городское прибрежное население за период между 1970 и 2000 годами увеличилось на 40 млн. человек. Причем три четверти пришлось на жителей или выходцев из Северной Африки и Ближнего Востока. В итоге в разряд мегаполисов или агломераций перешли такие города, как Барселона, Марсель, Рим, Неаполь. Но их оставили далеко позади Каир с его 16-миллионным населением и Стамбул с 14 миллионами жителей.

О. Крамш описал этот процесс таким образом: «Характерной особенностью средиземноморского региона является непрерывное возрастание концентрации городов и населения на узкой полоске прибрежной зоны, в том числе за счет вымывания населения из глубинных районов стран. Например, в Ливии на побережье приходится 85 % населения, в Тунисе – 70, в Марокко – 54, в Турции – 52».

Нельзя не отметить, что две наиболее урбанизированных зоны, а именно Ливия и Тунис стали ключевыми районами так называемой «арабской весны». Что же до Египта, то и в этой стране основные революционные события развернулись в прибрежной зоне. Если же мы будем говорить о континентальных странах, то там опять же все ключевые события, включая гражданские волнения или вооруженные столкновения, происходят, либо в мегаполисах, либо в урбанизированных зонах.

Грядущая эра военных действий в литоральных, урбанизированных зонах получает дополнительное измерение благодаря использованию новых средств коммуникации, социальных медиа и с каждым годом усиливающегося переплетения онлайн и оффлайн взаимодействий. Это измерение выводит нас на третий драйвер будущей среды конфликтов.

Связанность

Если лететь на вертолете над любым большим городом в развивающемся мире – Могадишо, Лагосом, Карачи, Басрой или Триполи, можно увидеть лес спутниковых и телевизионных антенн, радиомачт и т. п. даже в районах трущоб. Это наиболее визуально определимый индикатор все повышающейся связности городской среды.

В последние годы жители сельской местности и небольших городов, переезжающие в мегаполисы с дешевым интернетом, оказываются под воздействием непривычных, беспрецедентных по насыщенности и масштабу информационных потоков. Как ни парадоксально, интернет и телекоммуникации распространяются даже там, где нет правительств. Например, исследование 2011 года показало, что Сомали, страна, где в течение 20 лет нет нормальной власти и администрирования, имеет примерно такие же показатели развития телекоммуникаций, спутниковой связи, мобильных телефонов и т. п., как ее вполне нормально управляемые соседи, а также вполне благополучные африканские страны, типа Кении. «Как нам удалось выяснить, в Сомали, несмотря на экономическую разруху и отсутствие управления, телекоммуникационные компании продолжают действовать. На рынках продаются мобильные телефоны, а необходимые для обеспечения сотовой связи вышки охраняются вооруженными формированиями противоборствующих групп, банд и группировок. Даже во время военных действий они не разрушают их, а передают друг другу вместе с районом. Это связано с тем, что все вместе они используют сети мобильной связи и интернета. Т. е., воюя не на жизнь, а на смерть за ресурсы и территорию, они совместно охраняют, и как мы выяснили, гаже развивают телекоммуникационную инфраструктуру. Отчасти это им надо для войны. Отчасти – для гого, чтобы продолжала функционировать индустрия денежных переводов, ибо остановив эту индустрию, они лишатся денежных поступлений от диаспор извне. В общем, как это ни удивительно, мы столкнулись с феноменом, когда при разрушении экономики и управления, телекоммуникационные и отчасти городские инфраструктуры действуют на основе добровольного сотрудничества не только враждебных, но и воюющих группировок».

На примере Сомали исследователи впервые столкнулись с новым типом структур. Применительно к несостоявшемуся государству уже не действуют такие понятия, как «законные» или «незаконные» сети. Они не являются теми или другими. Наиболее точно назвать их самоорганизующимися гибридными сетями, в которых соединены законное и незаконное поведение. Существует гипотеза, которая получает все больше аргументов в пользу своего подтверждения. Суть ее в том, что в ближайшем будущем в агломерациях и мегаполисах не только неблагополучных стран, но и вполне развитых государств, будут возрастать властный вес и функциональное значение теневых самоорганизующихся сетей. Они будут существовать поверх государства. И даже в мирное время никакая полиция с ними ничего не сможет поделать, отчасти из-за их замаскированное™, но главным образом потому, что их разрушение приведет к коллапсу мегаполиса. Уже сегодня даже в развитых странах крупные транспортные узлы (аэропорты, логистические хабы, терминалы, порты, зоны свободной торговли и т. п.) расположены в мегаполисах, либо в агломерациях, сформировавшихся вокруг них. Основная рабочая сила, занятая на этих узлах, – это мигранты из сельских районов, и маленьких и средних городов. В подавляющем большинстве, это – малообразованные люди, тесно связанные семейными, родовыми и этническими общностями. Соответственно, помимо и поверх официальных отношений, все эти транспортные и логистические узлы функционируют благодаря неформальным сетям и связям. Если их разрушить, то либо нарушится нормальная международная торговля и товаропроизводящие сети внутри страны, либо сети тут же восстановятся и обеспечат неформальное дополнение к официальному руководству транспортными узлами.

Из этих соображений следует неожиданный вывод. Маргинальные городские группы, по сути, не являются маргиналами, а занимают ключевое место в функционировании городской, а то и страновой инфраструктур. Они выполняют в основном ручную, неприятную, не престижную работу, без которой невозможно функционирование города. Кроме того, во всех мегаполисах мира именно мигранты абсолютно преобладают среди работников общественного транспорта, системы общественного питания, обслуживающего персонала медицины, связи и даже полиции. Иными словами, именно мигранты, по сути, представляют собой социальную соединительную ткань мегаполисов.

Например, в Карачи в Пакистане мигранты в указанных отраслях составляют 90 % от общей численности их работников. Иными словами, на глобальном уровне именно мигранты мегаполисов обеспечивают связность в сфере транспорта, торговли, коммунального и городского хозяйства.

Понятно, что мигранты являются городскими париями. Их эксплуатируют. Они вызывают недовольство коренных жителей городов. К этому добавляются во многих мегаполисах их этническая и религиозная чуждость. Поэтому ни у кого не должен вызывать удивление тот факт, что именно мигранты будут рекрутироваться в различного рода воинские формирования, террористические сети, неправительственные структуры и т. п. Отсюда остается сделать один шаг, чтобы понять: еще в будущих конфликтах в мегаполисах силы стабильности и правопорядка сразу же оказываются в невыигрышном положении, на шаг позади. Неформальные сети и гибридные самоорганизующиеся структуры, обеспечивающие функционирование систем городской, транспортной и социальной инфраструктур мегаполисов, с началом конфликта могут их взять под контроль, либо в худшем для себя случае, выборочно или полностью парализовать.