Текст книги "Легко ли быть стервой (СИ)"

Автор книги: Елена Козак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

   На сей раз я обошлась без глупых цитат из не менее глупых книжонок. Я и впрямь была шокирована. Никогда бы не смогла подумать, что встречу здесь самого Императора!

   – Встаньте, вы говорили, у вас какое-то дело. Впрочем, – император бросил взгляд на Кресби. – Я уверен, вы с ним разберетесь. А мне уже пора.

   Крозе поднялся и пошел к двери, за ним по пятам следовал слуга, минуту назад успевший поставить на одну из полок полупустой бокал. Я слегка отодвинулась, даже не пытаясь встать с колен.

   Одно дело флиртовать и даже обманывать его родственника Вириаса – все равно в последнее время он, по слухам, был в опале. Совсем иное – проявить неуважение к самому императору.

   Дверь захлопнулась. До меня долетел вздох облегчения, сорвавшийся с губ Кресби. Я бросила на него быстрый взгляд, но лицо родственника уже успело стать абсолютно безразличным.

   – Кто вы? – наши глаза встретились.

   Я поднялась с колен, решив представиться официально.

   – Эльвира Дэрадин Эльштас Киа – ваша родственница.

   – Дэрадин? – Кресби нахмурился, затем заглянул в один из шкафчиков, достал оттуда бумаги и споро просмотрел их. – Ах, да. Что же вы хотели?

   – Не посылайте меня к людям! – для пущего впечатления я снова упала на колени. – Это убьет меня! Одна мысль о том, что я отправлюсь туда, убивает меня. А уж если я, и впрямь, окажусь там... Да, вы даже не представляете...

   – Встаньте! – прервал меня Кресби. – Меня подобным не разжалобить. Так что хватит вытирать юбками пол. Вам не к лицу. О вашем назначении меня специально просил ваш брат. Сериан говорил, вы мечтаете об этом, в любой момент сами сбежите с Эльты, чтобы попасть в человеческие земли.

   – Ложь! – вскричала я.

   – Да уж, вижу, – Кресби покачал головой. – И что это на Сериана нашло?! Он, видите ли, заботится о репутации нашего леса. Что будет, если лучезарные начнут сбегать?

   – Я точно не сбегу. Здесь мой дом, мои друзья. Что мне делать в человеческих землях, обитатели которых, даже те, что не обделены силой, мрут, как мухи?!

   – Хороший вопрос, – Кресби задумчиво хмыкнул. – Если это назначение вам, и впрямь, так ненавистно, я, пожалуй, бы мог...

   "Так просто? – на моем лице уже начала расплываться улыбка. – Ну, надо же, немного усилий, и все получилось!" – пронеслось в мыслях.

   Лучше бы все действительно было так просто!

   Кресби не договорил. Внезапно в дверь постучали. На пороге появился высокий темноволосый эльф с темными, почти черными глазами.

   – Что ты здесь делаешь? – зарычал Кресби на гостя. – Не видишь, я занят!

   – Она меня все равно видела, – бросил гость, кивнув мне.

   Я, в самом деле, узнала его. По голосу, – незнакомец, что прятался вместе со мной за портьерой.

   – Прелестно! – Кресби отшвырнул в сторону бумаги. – У меня просто нет слов. И как это тебе могли доверить серьезное дело?! – родственник умолк, не договорив и бросив на меня злой взгляд.

   Я нахмурилась, не понимая, о чем речь, затем взглянула на незнакомца более пристально. Высокий рост, темные волосы и глаза, а также ослепительно белые зубы я уже успела заметить. Теперь меня ждали новые открытия: белая, почти прозрачная кожа, тонкие пальцы, подрагивающие губы и белая повязка на бедре поверх одежды. Впрочем, белой она оставалась недолго. По центру начала быстро растекаться алая кровь. Я сглотнула, понимая, что к совету незнакомца: не идти к Кресби, нужно было все же прислушаться.

   Новоприбывший увидел, что я его разглядываю, и подмигнул мне, затем перевел взгляд на повязку, тихо ругнулся себе под нос.

   – Остались еще бинты и исцеляющее зелье?

   – Здесь тебе не больница! – взорвался Кресби, со злостью поглядывая на красное пятно. – Я все больше жалею, что не выгнал тебя, когда ты впервые переступил порог моего дома. Скольких проблем можно было избежать.

   – Ну, вы и раньше не особо радовались этому, – не пошел на попятную незнакомец. – Но не поздно все переиграть. Император еще не успел далеко уехать.

   Кресби скрипнул зубами, хотел что-то сказать, но вместо этого вышел из комнаты, видно за названным незнакомцем исцеляющим зельем, забывая про мое, судя по всему, совершенно ненужное, более того, лишнее присутствие. Мы остались с черноглазым эльфом вдвоем и теперь с обоюдным любопытством разглядывали друг друга.

   – А ты младше, чем казалась. Наверно и шестидесяти нет.

   – Мне шестьдесят семь, – обиженно протянула я. – Но, если я вам кажусь ребенком, вам, вероятно, все пятьсот.

   – У меня просто опыта много.

   – Не сомневаюсь. Но я бы и вовсе предпочла обойтись без подобного опыта. Ранение... Как это вас угораздило? Впрочем, мне лучше не знать!

   – Боишься? – теперь в его глазах плясали смешинки.

   – Я планирую дожить хотя бы до вашего возраста – до пятисот лет.

   – Не смеши! – фыркнул незнакомец. – Мне и двухсот нет.

   – Странно, – попыталась я его поддеть. – А выглядишь плохо. Кожа полупрозрачная, губы синие, трясутся, как в ознобе. Может, ты дурман-травой увлекаешься?

   Он скрипнул зубами и пронзил меня взглядом. В кучу пепла я не превратилась.

   – Дурман-траву оставим для тебя. Я занят более важным делом!

   Я хотела что-то ответить. Но вместо этого снова скосила взгляд на повязку. Она набухла от крови, стала кроваво-алой.

   – Тебе чем-то помочь? Хочешь, пойду Кресби потороплю?

   – Откуда этот приступ эльфолюбия? – лучезарный удивленно приподнял брови. – Лучше достань с нижней полки сарго. Ты ведь родственница Кресби.

   – Оно здесь есть? – не дожидаясь ответа, я подошла к столу и заглянула на нижнюю полку. – Кстати, какая разница, родственница я Кресби, или нет?

   – Над столом охранное заклинание. Правда, представителям рода Эльштас оно не помеха.

   – А разве ты не сын Кресби? – я как раз достала небольшую бутылочку с крепким напитком, который, кстати говоря, ни разу в жизни не пробовала. – Вроде, внешность подходящая. Высокий, темноволосый. Да и в неприятности он мог влезть. В карты проиграть, а потом отказаться платить. Вот и ранили его.

   – Варлеан был моим лучшим другом!

   – Надо быть осмотрительным в выборе друзей, – попеняла я ему, отдавая бутылку.

   Эльф схватил меня за руку и до боли сжал.

   – Он был лучшим эльфом, из тех, что я знал! Честный, благородный, не побоявшийся вступиться за правду! Пусть вся эта борьба и была обречена на провал.

   – Пусти! Мне больно! – я со злостью выдернула руку. – Чтобы вступиться за провальное дело, нужно не благородство, а глупость! Никогда не понимала лучезарных, которые идут на смерть. Мы ведь не люди, чтобы рисковать жизнью ради призрачных идеалов. "Я умру с твоим именем на губах, но защищу твою честь", – снова вспомнила я строчку из последнего прочитанного романа, заставившую меня рассмеяться. – Ну, разве не глупость?!

   – Нет, – эльф покачал головой, с прищуром глядя на меня. – Это не жизнь без страсти – это существование. Лучше уж короткая, как иска жизнь, чем тысяча лет и вовсе без чувств.

   – Ничего другого от любителя сарго я и не ожидала! – я отвернулась, что бы не показать, что его слова на мгновение поколебали мои жизненные принципы. – Оно ведь влияет на жизненные силы не меньше, чем дурман-трава.

   – Особенно если учесть, что я хотел лишь промыть рану. А то надоело кровью истекать. Мне еще потом Кресби заявит, что я ему ковер испачкал.

   Я снова повернулась к собеседнику лицом, увидела, что он открыл бутылку и отлил немного жидкости на повязку, поморщился от боли.

   – Давай, помогу?

   – А как же твои жизненные принципы? – заинтересовался он.

   – Я не помню, чтобы там было что-то, что запрещало бы помочь раненому.

   – Там было желание дожить до пятисот лет. Оказывая помощь раненным незнакомцам, можно попасть впросак.

   – Я рискну! – я подошла к нему ближе, взяла бутылку с сарго. – Может, присядешь на кресло? Мне будет удобнее.

   Эльф выполнил мою просьбу, еле слышно скрипнув зубами от боли. Я вытянула из-под повязки и расстегнула ему рубашку, затем потянулась накапать сарго на повязку, но вовремя заметила, что узел на ней начал развязываться. Пришлось отложить бутылку в сторону и начать завязывать узел потуже. Не знаю, как так вышло. Наверное, сказалось отсутствие опыта, но вместо того, чтобы связать узел, я его развязала. Вздрогнула и выпустила бинт из рук.

   Рана была опасная, мягко сказать. Вряд ли сидящий напротив меня лучезарный долго проживет. Края раны покрылись корой. Кожа задеревенела, а в одном месте проклюнулся листок. Я смотрела на рану, не мигая.

   Эльф, видно, что-то заподозрив, приподнял рукой мой подбородок.

   – Уже видела такие раны?

   Нужно было промолчать, но слова вырвались из моего горла против воли.

   – Охранное заклинанье Мишутры. Его может нанести только одна стрела... – я отбросила его руку в сторону и резко поднялась на ноги. Затем со злобой произнесла. – Я тебя ненавижу!

   Эльф взвился на ноги и вытащил нож. Теперь я и его смогла рассмотреть более подробно. Небольшой, изящный, с гравировкой на лезвии, что отбрасывала блеск. Увидела б я его раньше, не волновалась бы, что меня случаем убьют.

   – Ты из охраны Крозе?

   – Определенно, – глубокомысленно кивнула я. – Издеваешься? Я и послом-то быть не хочу, а ты мне предлагаешь в охрану к императору идти!

   – Откуда ты знаешь о заклинании Мишутры?

   – Это мое дело! – высокомерно возразила я и подняла руку. – Только не нужно мне угрожать этим, – я кивнула на нож. – Кажется, члены вашего ордена поклялись, что на этот нож, я подзабыла, как вы его называете – карающий клинок, что ли, упадет лишь кровь императора. А я ему не родственница.

   – Лишь только лучезарный истинной крови, – медленно проговорил раненый.

   Я лишь отмахнулась.

   – Не теряй время. Я не одна из вас. Делать мне больше нечего, в тайные общества вступать. А потом умирать в цвете лет во славу "правого дела".

   – Я это понял, но откуда... – эльф попытался сделать шаг по направлению ко мне, но вместо этого упал на пол. Повязка больше не сдерживала действия заклинания, еще один кусок кожи внезапно задеревенел.

   Я бросилась к раненному, проклиная Чекару и свои целительские способности, которые не давали мне спокойно смотреть на муки брата по крови.

   – Так, сарго здесь не поможет. Да и вообще, только корень церкули может остановить заклинание Мишутры. Но его-то, понятное дело, под руками нет, – по привычке начала я бормотать. – Если не уничтожить кору, больной умрет.

   – Можно замедлить ее рост, – сквозь зубы протянул эльф. – Налей на края коры сарго, только смотри, чтобы кора с твоей кожей не соприкоснулась. а то на тебя заклятие перекинется. Мечта умереть в глубокой старости, в окружении внуков, не сбудется.

   – Без тебя знаю! – я начала выливать на задеревенелую кожу сарго. – И, между прочим, о внуках я не мечтала!

   Сарго по каплям выливалось на рану. Я затрясла бутылкой, пытаясь ускорить врачевание. Ну, давай же! Кора уже была мокрой насквозь, но ее рост не останавливался. Тогда я капнула сарго на еще не зарубцевавшуюся кожу. Есть! Я все же выиграла несколько минут!

   По лбу медленно текла капля пота. Я быстро смахнула ее локтем. Затем закрыла бутылку с сарго.

   – Надолго этого не хватит, – я поднесла бутылку к свету и увидела, что в ней осталось меньше половины. – Тебе бы корень церкули.

   – Откуда ты знаешь? – с неожиданной для его состояния бодростью, эльф поднялся и приблизился ко мне, к счастью, спрятав кинжал за пояс.

   – Тебе вредно ходить. Еще немного и рост Мишутры продолжится, – я сделала шаг в сторону от него, не желая отвечать на вопрос и побаиваясь странного блеска в его иссиня черных глазах.

   – Я-то знаю об этом. А вот откуда знаешь ты?

   Он сделал еще один шаг ко мне. Я отступила и уткнулась в стену. Эльф загнал меня в угол.

   И почему он не умер?!

   – Тебе-то какое дело? – попыталась вновь увильнуть я.

   – Значит, есть! Ответь! – эльф уперся руками в стену с тем самым ковром, который с детства запал мне в память, по обе стороны от меня, отрезая пути к отступлению. Я чувствовала его дыхание на своем лице и почти ощущала прикосновение сильного тела. Мной овладело бешенство. Горячая волна поднималась из глубины души, загоняя здравый смысл на свое место.

   – а то что? Убьешь меня? Не посмотришь, что я спасла тебе жизнь? Как же, знаю, на великом пути все средства хороши. И моя жертва не будет бесплодной!

   Он скрипнул зубами, когда я напомнила, что спасла ему жизнь. Как же, быть обязанным хоть кому-то для такого парня смерти подобно (впрочем, мои знания основывались исключительно на человеческих любовных романах и могли не быть абсолютной истиной).

   – Я уже почти сожалею, что ты мне помогла, – эльф скривился. – Справился бы сам!

   – Уверен? Ну, что ж, у тебя будет возможность это проверить. Без отвара корня приступ повторится примерно через, – я кинула взгляд через его плечо на часы на стене. – Пятнадцать минут. Тогда и твоя мечта осуществится – умереть в расцвете лет, выполняя свое предназначение.

   – Я ведь все равно узнаю! – он взял в руку мой подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. – Могу даже у Кресби спросить.

   – А ему-то откуда знать?

   – Он, может, и не знает. Даже, скорее всего. Он ведь о Варлеане только недавно узнал. За день до его смерти.

   – Варлеан погиб? – опешила я. – Но подожди, ведь только недавно... несколько дней назад... он присутствовал на свадьбе Миолетты. Я-то его не видела. Может, и видела – не знаю точно, как он выглядит, но Миолетта говорила, она с ним танцевала... – я перевела взгляд на покрытую корой кожу эльфа, на снова показавшуюся из открытой раны кровь, осторожно провела по ней указательным пальцем, размазывая горячую жидкость по упругому животу собеседника. – Мишутра... Оно разит мгновенно, не так ли? Картежник решил найти себе великую цель?

   – Да что ты знаешь?! Варлеан с нами с самого начала! Он только прикидывался таким весельчаком, а его раскусили! – эльф взял у меня бутылку с сарго и сделал большой глоток. – Не смог он сопротивляться боли. У меня оказалось побольше выдержки, силы. Да и первая-то стрела в него попала. Моя жизнь взамен его. Это ведь я прокололся, а он кинулся меня защищать.

   – Значит, пора ценить свою жизнь. Раз друг за тебя жизнь отдал, ты, считай, за двоих живешь.

   – Сам разберусь! – процедил эльф сквозь зубы. – Лучше расскажи, откуда ты столько знаешь. А не то мы с Кресби откровенно поговорим.

   – Говори! – я оттолкнула эльфа от себя и села в кресло. – Я уже сказала, что Кресби ничего не знает.

   – Я в этом не сомневаюсь, – по губам лучезарного прошла змеиная улыбка, которую я порой замечала у брата. – Но ты ведь ему не сын, как Варлеан, которого он обожал, даже не дочь, которой у Кресби просто нет, по крайней мере, от благоверной, а бастардов кто считает? Он предпочтет рассказать обо всем императору. Они ведь с ним друзья. Ты сама видела.

   – О тебе ведь не рассказал, даже где прятаться показал, пока император здесь был. А ведь ты ему даже не родственник, – возразила я.

   – Ну, ты же сама сказала, я теперь за двоих живу. Вот и Кресби так решил. А сына он любил. Так что рассказывай. Первый мой совет ты проигнорировала, последуй хотя бы второму.

   Я прищурилась, признавая его правоту.

   – Ладно, слушай, раз такой любопытный. Было мне лет десять, может двенадцать. Ребенок еще. Тогда-то еще я свою жизнь не ценила. Глупой была...

   – А ты кто, малая? Чекаре-то где? – в небольшую хижину знахарки ввалился эльф с рассеченной бровью.

   Я быстро захлопнула толстую книгу и отбросила ее в сторону. Мало ли, узнает наставница, что я ее брала, достанется мне! Запрещала ведь она книги да зелья ее в руки брать. Опасностью да карой своей грозила. Но любопытство сильнее. Никак от него не избавлюсь!

   – Она по травы отлучилась. Обещалась к концу дня быть.

   – Не успеет, – на лбу у лучезарного выступил пот. Он закашлялся и завалился набок. – До ночи мне не дожить.

   Я подскочила.

   – Что с вами? Может, все не так страшно. Не преувеличивайте. Знаете, к Чекаре часто приходят, говорят, что Духи уже за плечом стоят. А на деле, – я махнула рукой. – Все не так страшно!

   По его губам пробежала улыбка.

   – А ты веселая. Нечего мне здесь подыхать. Чего доброго тебя с собой заберу. Пойду я... – он попытался встать, но еще больше завалился на бок.

   – Куда же вы?! – я подскочила к нему и начала затаскивать его в дом. – Что со мной-то может случиться? Я и заболеть-то за пару часов не успею. А потом Чекаре явится. А вот вы, и в самом деле, плохи, – я коснулась лба эльфа, как порой делала Чекаре. – Да вы весь горите. Быстрее, давайте, я вас уложу!

   – Умрешь ведь ни за что! Придут за мной и... – незнакомец говорил что-то еще, но я его не слушала. Думала, бредит он. Я клала ему на лоб мокрую повязку, пела песни, что меня Чекаре учила, гладила его по руке и зачем-то все время касалась губами разгоряченного лба, да повторяла:

   – Не умирай. Подожди чуток. Сейчас Чекаре явится. Ну, давай же, еще немного...

   Вечерняя заря еще не взошла на небе, когда на пороге послышались тихие шаги знахарки. Я открыла глаза и подняла голову. Это ж надо, заснуть возле раненого! Эльф за прошедшие часы побледнел, кожа стала прозрачной, губы посинели.

   – Чекаре! Чекаре! – заголосила я. – Скорее сюда!

   – Да, иду я, иду. Не молодая же, чтобы, аки горный козлик, скакать! – прокряхтела целительница. – Чего случилось-то?

   Знахарка зашла в хижину, потрепала меня по золотистым косам и посмотрела на растянувшегося и подрагивавшего в ознобе эльфа. Вздрогнула. Пальцы ее внезапно стали сухими, причиняющими боль. Она отдернула руку и быстро расстегнула лучезарному рубаху. Побледнела. Я попыталась рассмотреть, чего она там увидела. Сама-то я постеснялась снять одежду с эльфа. Но старуха оттолкнула меня в сторону.

   – Поди, горячей воды принеси! Да побыстрее! – сухим голосом крикнула она мне. – С самого начала нужно было меня звать!

   Я принесла Чекаре бадейку с водой. Хорошо, у нее очаг развести ничего не стоит. Целительница взяла воду и, не глядя на меня, спросила.

   – Что ты ему давала?

   – Да ничего. Не знала ведь, что с ним. Только повязку на лоб клала.

   – Значит, повезло ему. В рубашке родился. С Мишутрой полдня прожить многого стоит.

   – С чем? – переспросила я, услышав незнакомое слово.

   – Не важно! – отрезала Чекаре. – Мала ты еще, чтобы рассказывать. Пойди, мне еще черных зерен из коробки принеси. Знаю, знаю, что ты тайком в нее лазила. Думаешь, меня так легко одурачить?

   Я что-то тихо пискнула, испуганная сталью в ее голосе, и полезла за зернами. Нашла я их не сразу. На глаза все время попадались зерна другого цвета. Вот это виалиска – белые, круглые шарики, колючие с одной стороны. А вот и берки – продолговатые, величиной с мой мизинец, зерна. Но они тоже светлые. Где же достать хоть что-то черного цвета?

   Внезапно я обратила внимание на продолговатый корень. Он единственный был черного цвета. Я задумалась, повертев его в руке. Корень начал извиваться будто живой. Я вскрикнула и подбежала к Чекаре.

   – Тут что-то... Вот! – я показала ей на палку, что умудрилась завязать кольцом мои запястья.

   – Удачно! – знахарка резко дернула опутавшую меня, словно змея, палку. – Зерна эти уже в корень проросли. Вот что значит, дивное растение! Церкуля и без земли живет!

   Чекаре бросила корень в кипяток, достала из кармана еще какие-то травы и кинула туда же щепку мальвы – всего несколько лепестков. Они загорелись и мгновенно почернели. По комнате и дальше – во двор, пошел сладковатый запах.

   – Дверь-то запри! – крикнула Чекаре. – Его-то ищут, наверно. Чай целитель с лучниками будет, враз поймет, откуда эдакая сладость пошла.

   – И что? – я не спешила идти запирать двери. Одним глазком пыталась рассмотреть, как быстро меняет цвет зелье, а вторым поглядывая на рану лучезарного. Она выглядела ужасно. Частично раздертая до крови, частично покрытая корой с листьями. Ужас какой!

   Я тихо вскрикнула от страха.

   – Я же сказала дверку-то запереть, – снова прикрикнула Чекаре и оттолкнула меня ко входной двери. – Давай же! а то как бы чего не было. Одного дурака, – она нежно провела морщинистой рукой по лицу эльфа. – Порешат, а потом и тебе ни за что ни про что доставнется. Не посмотрят, что еще ничего не понимаешь.

   – Я понимаю! – я шмыгнула носом и топнула ножкой, затем закрыла дверь на защелку и снова подошла к раненому...

   – Оттого я и знаю о заклинании Мишутры, – закончила рассказ я. – Только, в отличие от Чекаре, не буду лечить эльфа, чтобы самой потом ответить! Твоя жизнь вместо моей? Не дождешься!

   Ничего ответить эльф не успел. В комнату заглянул Кресби.

   – Жив, значит, еще, – медленно протянул он. – Жаль... Но ничего, я придумал, что с тобой делать.

   – Я пойду? – я подскочила на ноги. – Вы поняли, что Сериан просто пошутил и должность посла не по мне. Не справлюсь я. Давайте, я просто уйду?

   – Согласен, – на мгновение Кресби прищурился. – Так будет лучше всего. Не обессудь, тебя провожать никто не пойдет. Сынишка-то мой, – он кинул взгляд на эльфа. – Прихворал. В карты не удачно сыграл. Вот и решили с ним с оружием в руках разобраться. Сейчас лекарь приедет.

   – Она знает, кто я! – отрезал эльф.

   – Знает... – медленно протянул Кресби, скрипя зубами. – Я думаю, она никому не скажет. Не так ли?

   – А еще она знает, как меня вылечить, – заявил эльф, прежде чем я успела кивнуть, соглашаясь с Кресби. – Не каждый ведь лекарь будет с Мишутрой бороться.

   – И как же? – заинтересовался родственник.

   – Корень церкуты. Только у меня его с собой нет, – бросая колючие взгляды на бывшего собеседника, ответила я.

   – А где есть?

   – Можно в лесу поискать. Он не зависимо от циклов луны растет. Только все равно ночью за ним нужно идти.

   – До ночи не так долго, – пожал плечами Кресби, не понимая, в чем проблема.

   – Он до ночи не доживет. Мишутра с появлением луны на небе особые силы обретает. Не жилец он.

   – Совсем никак?

   Я покачала головой. Затем встретилась взглядом с раненым эльфом. Его черные глаза пронзили меня насквозь. Я ругнулась, понимая, что не могу оставить его умирать.

   – У меня дома есть запасы этого корня. Должно хватить! Если успею, конечно! До этого надо бы рану промывать сарго, или еще чем. Я думаю ваш... "сын" сам знает, что нужно делать.

   – Знаю!

   – Вот и чудно, – я повернулась, чтобы уйти. – К вечеру вернусь. И вскипятите до моего прихода воды побольше.

   Дорога домой заняла немного времени. Кресби распорядился, чтобы меня туда отвезли на карете.

   – а то еще дорогу забудете, – со странным блеском в глазах объяснил он мне свой поступок.

   Я была не против. Только одно сожаление в сердце – что вообще согласилась помогать. Кто мне этот эльф? Первый встречный. Я даже Кресби помогать была не обязана, особенно с заклятием Мишутры. Оно и понятно, кто захочет помогать врагу императора? Только такая идиотка, как я!

   В нашем замке мне посчастливилось не встретить ни Сериана, ни Джозефину. Слуги и те куда-то исчезли. Да и с корнем проблем не возникло. Пять минут, и я вытягивала его со своих закромов. Хорошо все-таки, что я собирала эти травы. Хотя тетушка одно время пыталась отвадить меня от этого, бесполезного, на ее взгляд, занятия.

   Черный корень, как в далеком детстве, обхватил запястья. Я сжала зубы и закрыла глаза, чтобы не разрыдаться. Не к добру вспоминать былое.

   Бледное лицо лучезарного, которого я не могла бросить, хотя остаться с ним и означало бы смерть, белесые от заклятий глаза Чекаре и огонь...

   В нем одна боль. Счастье ждет лишь в будущем. И оно у меня будет! Счастье, радость...

   Что бы ни говорил тот эльф о страсти!

   Обратно меня тоже везли на карете. Но к кабинету Кресби я поднялась в одиночестве. Подошла к двери, но зайти не успела. Изнутри доносились знакомые голоса. И я прильнула к дереву.

   – Ну, и где эта девчонка?! Сбежала, не иначе! Зачем ты ей все рассказал?

   – Не все.

   – Для виселицы хватит! И для твоей, и для моей!

   – Не говорите ерунды! – голос сорвался на крик. – Кому она расскажет?

   – Кому угодно! Особенно сейчас! Тебя и без того все ищут. За ее слова вцепятся, и мы оба попадем в неприятности. Зачем я вообще полез тебе помогать?! Ты сначала сына моего во все это втянул, а теперь и меня!

   – Я могу уйти.

   – Куда? – голос Кресби был полон скептицизма. – На ближайшее кладбище? Дэра ведь сказала, до ночи не дотянешь. Хотя, что она может знать?!

   – Я в нее верю.

   "Спасибо за доверие", – я скривилась, затем, поняв, что разговор закончен, постучала и зашла внутрь.

   – Приветствую...

   – Что ты делаешь? – нас разместили в небольшой комнатке рядом с чердаком, принесли мне котел с водой. Раненый дошел сам.

   – Слушай, – я перевела взгляд с котла, в котором варился корень. Мне нужно было дождаться бледно-розового цвета, а затем обработать рану. – Я же не мешаю тебе заговоры против императора составлять и под стрелы попадать. Вот и ты не мешай мне зелье варить!

   – Я не против, что бы ты мне мешала под стрелы попадать. Всегда мечтал о таком красивом щите.

   – А я мечтала о спокойной жизни. Но ты решил рассказать мне, кто ты.

   – И кто же я? – он насмешливо улыбнулся. – Ты ведь даже имени моего не знаешь.

   – Ты заговорщик! Мне этого хватает! – я помешала деревянной ложкой зелье. Оно уже приняло багровый цвет. До светло-розового осталось совсем немного времени. – Кстати, как тебя зовут?

   – Тебе полное имя? – он снова усмехнулся.

   – Обойдусь! Меньше знаешь, крепче спишь. Но нужно ведь к тебе как-то обращаться.

   – Мелл. Но неужели ты думаешь, что Кресби тебя просто так отпустит?

   – Если бы ты не начал болтать...

   – Он бы все равно тебя прикончил, – прервал мои сожаления Мелл. – Свою жизнь он ценит превыше твоей.

   – А ты, значит, решил в доносчики податься? – скривилась я, пытаясь убедить себя, что его слова ложь.

   – Ты спасаешь мне жизнь. Кем я буду, если отплачу тебе за это смертью?

   – Эльфом, бессмертным – кем же еще. Тем, кто ценит свое "правое дело" больше моей жизни. Это только такие идиотки, как я, лечить таких больных берутся. Будьте вы прокляты, целительские способности! – я снова посмотрела на меняющее цвет зелье, пытаясь успокоиться. – Никогда я не смогу остаться в стороне, а потом не поплатится за это. И главное, жертва эта никому не нужна!

   – Мне нужна! – Мелл коснулся моей руки кончиками своих пальцев.

   – Ложись, – не обратив внимания на его слова и жест, предложила я. – Зелье уже готово. Сейчас наложу повязку.

   Я смочила бинт в теплом отваре и осторожно начала накладывать повязку на голое тело. Случайно промахнулась и коснулась ладонью низа его живота. Попыталась незаметно убрать руку, но он перехватил ее.

   – Тебе это нравится?

   Я блеснула глазами.

   – Вот еще! Я же сказала, что жалею, что вообще здесь оказалась. Отпусти руку, не то, чего доброго, отвар пролью, а тебе его еще пить! Сейчас я еще несколько трав туда брошу, он снова начнет менять цвет.

   – Я тебе доверяю. Уверен, у тебя все получится!

   "Если он пытался вселить в меня уверенность, то прогадал!"

   – Зря! – я осторожно высвободила руку и закрепила повязку. Затем бросила травы в котел. "Как ведьма какая", – успело пронестись в мыслях.

   Зелье снова начало кипеть. А на меня навалилась усталость. Ведь ничего не дается за просто так. За каждую спасенную жизнь целители платят частичкой своей. Теперь-то я понимала, может, Чекаре и не была такой уж старухой. Потому-то она и не признавалась, сколько ей на самом деле. Кто захочет, чтобы все знали, что в триста-четыреста она выглядит на все тысячелетие?! А все проклятый дар. Так по капле и уходит жизнь. Я и хотела отказаться от него, но душу не изменишь, как и судьбу!

   Внезапно дверь распахнулась. На пороге появился слуга в короткой золотистой тунике.

   – Гасите свечи! У господина гости. Не дай Духи, огоньком заинтересуются!

   Я дунула, гася свет. Мы с Мелом оказались в темноте. Демон!

   Я склонилась над котлом, пытаясь рассмотреть его цвет. Но он так и остался тайной.

   – У тебя, вроде, зрение лучше, – обратилась я к Мелу. – Может, посмотришь на цвет зелья? Оно должно быть золотистым.

   – Да я и тебя толком не вижу, – Мелл поднял руку, коснувшись моего плеча, затем начал опускать пальцы ниже.

   – Прекрати! – я с дрожью отбросила его руку в сторону. – Поняла уже, что ты не зрячий! Придется положиться на удачу.

   – А ты странная.

   – Странная, что не бросаюсь тебе на шею, что не вою от страха, что считаю все твои идеалы несусветной глупостью?

   – Что спасаешь мне жизнь.

   – Согласна. Глупость это. Но Чекаре всегда говорила: "влечение это к травам, знания, что она мне передала, умения...есть не у каждого", а, значит, я не могу остаться в стороне. Как бы этого ни хотела. Слишком много во мне от нее. Не могу я просто так все забыть!

   – Мне кажется, зелье уже готово, – он коснулся моих волос.

   – Думаешь? – я недоверчиво подняла на него глаза. – Впрочем, твоя жизнь. Тебе и умирать, если что.

   Я поднесла к его губам ложку, почувствовала, как он выпил зелье, и поднялась, отошла в сторону. Я надеялась, что Мелл не ошибся. Нет ничего страшнее для целителя, чем дать умереть тому, кто вверил тебе свою жизнь. Мелл не произносил ни звука. Я вздохнула и опустилась на колени.

   – Пресвятые Духи леса, призраки умерших и нерожденных, живые и мертвые – все, кто слышит меня... – я произносила стандартную молитву Жизни, просила милости, защиты у всех созданий. Слишком велика была возможность, что Мелл погиб, что я не справилась, как тогда...

   Казалось бы, прошло много лет, а я не забыла, не простила себе. И никогда не прощу. С глаз капали слезы, орошая каменный пол. Тратить золотые, чтобы купить у одного из торговцев даже самый простенький ковер в эту комнатушку, Кресби не стал. Впрочем, мне-то что?! Рыдала я не потому.

   Я снова проиграла смерти!

   Лишь тот узнает все блаженство жизни,

   Кто сам у края пропасти стоял,

   Кто, как слепой, опасности не видел,

   Споткнулся, и чуть все не потерял,

   Лишь тот поймет, запомнит и оценит,

   Кто за какой-то день вдруг постарел

   Лишь тот узнает, что такое воля,

   Кто выл по-волчьи в четырех стенах

   Кто, задыхаясь от душевной боли,

   Узнал и понял, что такое страх

   Кто километры взад-вперед отмерил,

   Кто есть не мог, не мог ночами спать

   Лишь тот поймет, запомнит и оценит

   Что значит в этой жизни слово "мать"*.

   * Песня Михаила Круга «Свобода»

   Чекаре возилась с очередным зельем, а я сидела у постели раненого, пела, вкладывая, в это, в сущности, бесполезное занятие всю душу. Знахарка обернулась и внимательно посмотрела на меня, когда я допела куплет.