Текст книги "Осколки четырех миров"

Автор книги: Елена Кондаурова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Самым приятным для Вайгара во всем этом было то, что она действительно раскаивалась, и именно от этого он растаял, растекся лужицей, как кусочек льда перед печкой. Он замер, не зная, что сказать, и боясь спугнуть ее неосторожным жестом или словом. Она взяла его руку, повернула ладонью вверх и ахнула. Да, ожоги были действительно не слабые. Не тратя времени на разговоры, она потянула его за собой в больничное крыло лечиться, а он шел за ней, как пес за хозяйкой, и сильно надеялся, что, может, она не сразу вылечит эти благословенные ожоги. Если есть на свете хоть какая-нибудь справедливость, она продолжит лечение завтра.

В больничном крыле было тихо и безлюдно. Навстречу Кинари и Вайгару попадались только редкие Тенги, одетые в традиционные балахоны целителей. Шаги гулко отдавались эхом в длинном пустом коридоре. «Похоже, что Тенги благополучно вылечили всех больных в Нарге!» – усмехнулся про себя Вайгар, пытаясь отвлечься от нескромных мыслей, навеянных на него прикосновениями жены.

– Это отделение для гайров, – как будто подслушав, о чем он думает, пояснила Кинари. – Поэтому здесь так пусто.

– А что, бывает, что оно заполняется?

Кинари улыбнулась.

– Вы же знаете, какие несдержанные у нас Ценги! Когда они начинают выяснять с кем-то отношения... Все ожоговое отделение на ушах стоит. Нет, Крэйги, конечно, тоже несдержанные, но после них обычно остается мало тех, кого можно вылечить.

Это Вайгар очень хорошо понимал. Крэйги были ребята серьезные.

– А людей у нас лечат вон там. – Кинари махнула рукой направо. – Там всегда полно народу. К нам приходят со всего Нерхаша. Дешэ не очень охотно занимаются людьми, даже своими трангарцами.

– Значит, Тенги работают все время? – удивился Вайгар. Они как-то не производили такого впечатления.

– Почему все? У нас есть график дежурств. Это очень удобно.

– И вы тоже... дежурите?

– Ну да, – пожала плечами Кинари. – Только я сама выбираю время, когда работать. У меня есть и другие обязанности.

Вайгар с удивлением уставился на нее. Он никак не мог себе представить великолепную Кинари, которая, возвратившись с королевского приема, снимает роскошное платье, надевает балахон и отправляется лечить больных, причем даже не гайров, а простых людей.

Кинари завела его в одну из пустых палат, усадила на стул и начала рыться в шкафу в поисках лекарства.

– Я сегодня планировала заняться вами всерьез, если вы не против, конечно. Но в таком случае ваши ожоги мне придется пока полечить дедовскими методами. Не возражаете? – поинтересовалась она, доставая из шкафа пузырек с лекарством. – Вайгар не возражал. – Раздевайтесь! Ой, нет, подождите, я помогу, у вас же руки в ожогах.

Для ее мужа это было уже чересчур. Слишком много хорошо – это тоже плохо. Он попробовал возразить.

– Не надо, я сам.

Камзол ему еще удалось как-то стянуть с себя, а затем пальцы его наотрез отказались расстегивать мелкие пуговицы на рубашке. Кинари решительно подошла к нему, быстро расстегнула и профессиональным жестом стянула с него белую шелковую рубашку. Он не был для нее мужчиной, он был пациентом, о котором следовало позаботиться. Плохо было то, что для ее мужа она была единственной женщиной на Нерхаше, и его душа горела сильнее, чем ожоги на его смуглом теле.

Как всегда, его нагота заставила испытать Кинари страх вперемешку с отвращением. Она отвернулась, и внешне это на ней никак не отразилось, но Вайгара словно окатили холодной водой. Его желание сразу испарилось, оставив после себя боль и сожаление. И еще то, что всегда остается после желания, если оно возникает не на пустом месте. Любовь. «Пусть так! – подумал он. – Пусть так. Это ничего. Главное, чтобы она была рядом». Ему было видно, что от страха ей опять стало холодно, а демон, запертый у нее внутри, снова начал потихоньку проявлять активность. Допускать это было никак нельзя, и Вайгар мысленно прикоснулся к ауре жены и выплеснул на нее столько любви, что, будь она деревянной чуркой, она и то почувствовала бы это и немедленно зацвела пышным весенним цветом. Кинари была все же чувствительнее, чем чурка, а потому ей сразу стало жарко. Она разрумянилась, а над верхней губкой выступила испарина. Когда в народе говорят, что кого-то любовь греет, то, наверное, они имеют в виду именно это. Некоторое время она старательно мазала его какой-то дрянью, не понимая, в чем дело, но потом до нее дошло.

– Что вы делаете? – строго спросила она.

– Помогаю вам справиться с демоном, – пожал плечами Вайгар.

– Не смейте тратить на меня силы, я сама в состоянии о себе позаботиться! – Упрямство Тенгов, будь оно неладно!

– Хорошо, тогда извольте держать себя в руках и не испытывать сильных отрицательных эмоций! – В данный момент Вайгар не собирался потакать этой ее фамильной черте. – Вы, что не понимаете, что он не станет ждать, когда вы опомнитесь? И еще. Защита, которую я на вас поставил, конечно, очень хорошая, но только при правильном поведении. Вам не терпится познакомиться с серыми охотниками?

Кинари сначала опешила от такой отповеди, а потом уже открыла рот, чтобы возразить, но ей не дали. Дверь неожиданно распахнулась, и в нее без стука ворвался один из Тенгов. Как понял Вайгар по рисунку ауры, один из братьев Кинари, но, скорее всего, не родной.

– Кинари, прелесть моя, что вы тут делаете? – Никаких намеков на вежливость и уж, тем более, на гостеприимство. – Ах да, пытаетесь вылечить своего мужа! – презрительно протянул он. – Бросьте это безнадежное занятие, дорогая, дурака лечить – только портить!

Вот что значит с места в карьер. Тенговский напор был столь же знаменит, как и их фамильное упрямство. Братец явно нарывался, не утруждая себя приданием этому процессу хотя бы минимально благопристойного вида, и Кинари беспомощно посмотрела на Вайгара. Если бы она была одной из Ларов, то она сразу бы заметила несколько заранее приготовленных боевых заклятий, которые он почти инстинктивно активировал из последних сил, когда неожиданно открылась дверь. И сейчас они дрожали на кончиках его пальцев, удерживаемые с большим трудом, потому что этот наглый идиот выводил его из себя тем, что был по уши влюблен в свою сестру, и от него за километр несло ревностью и злостью. Конечно, всего этого Кинари не видела, она увидела только очень спокойное лицо своего мужа, но и от этого зрелища ей стало немного не по себе.

– Вайгар, вы в доме друзей, – тихо напомнила она ему, положив руку на его плечо. Вайгар осторожно, одно за другим, дезактивировал заклятия. Действительно, не стоит напрягаться. Ему это все равно не поможет. – Познакомьтесь, это мой троюродный брат Кайрэн Тенг-Нитар. Кайрэн, мне стыдно за вас!

Самому Кайрэну стыдно не было совсем.

– Вам следовало бы стыдиться своего мужа, дорогая Кинари! Или вы предпочитаете им гордиться? Как же, он так отважно спасал ребенка!

Однако быстро разносятся новости в доме Тенгов! Но в принципе Вайгар его понимал. Он вообще с трудом представлял себе мужчину, способного не увлечься госпожой Кинари, а уж тем более – брата. В семьях гайров вообще такое случалось часто. У самого Вайгара в течение десяти лет был роман с одной из старших сестер, и он вспоминал это время как самое счастливое в своей жизни. Ни с кем и никогда у него не было такого взаимопонимания и гармонии. Да, именно гармонии. Но, к сожалению, не любви, и они расстались.

– Вайгар действовал из лучших побуждений! – К удивлению Вайгара, супруга бросилась защищать его со всей страстью, которую она обычно вкладывала во все, что делала. – Его ошибка – это моя вина, я не успела предупредить его о наших порядках!

Было бы просто здорово, если бы можно было внутри семьи создавать полноценные браки. К сожалению, это было невозможно. Что там натворили генетики, неизвестно, но дети от таких браков, даже если родство было очень отдаленным, получались слишком уж... нестандартными. К счастью, проблем с контрацепцией у гайров не было, иначе их появлялось бы на свет очень много.

– Какой же он Лар, если не заметил простейшего заклинания?

Какими бы гайры ни были легкомысленными и неуправляемыми, мало кто желал своим детям такогобудущего. Сам Вайгар уж точно не желал. Ему как-то удалось увидеть одного такого новорожденного, и впечатлений хватило на всю оставшуюся жизнь.

– Он самый талантливый Лар из всех, кого я знаю! – Ого! – И, если вы не перестанете оскорблять его в моем присутствии, я вызову вас на дуэль! – Вот это да! Ай да Кинари! Дуэль с воином по матери! Однако.

– Вам совершенно не обязательно защищать меня, дорогая Кинари! – спокойно сказал Вайгар, накрывая своей ладонью ее руку, все еще лежащую у него на плече. – Я сам могу вызвать господина Тенг-Нитара на дуэль. Скажем, через пару дней. Вас устроит такой срок, дорогой брат?

– Вполне. – Кайрэн выглядел довольным, на лице его играла улыбка голодного тигра, а аура переливалась всеми цветами счастья. Да, вот что значит настоящая искренность – он даже не пытался скрыть свои эмоции. Хорошо, если понимал, что это бесполезно, а если просто ничего не понимал? В том, чтобы убить дурака, немного чести. Хотя нет, интеллект у него не очень низкий.

– Я вам запрещаю даже думать об этом, Кайрэн! Мой муж сейчас не в том состоянии, чтобы участвовать в дуэли, и, пока я его лечу, я не потерплю никаких разговоров об этом! Иначе пеняйте на себя!

Нет, они не любовники, и даже никогда ими не были. И только поэтому Кайрэн не стал спорить.

– Хорошо, но только до тех пор, пока вы его лечите!

Интересно, эта семья вся такая, или есть нормальные?

– Я не желаю продолжать этот идиотский разговор!

Если это – разговор, то какой у них тогда скандал?

Кайрэн повернулся и вышел, громко хлопнув дверью. Ну и правильно. От его криков у Вайгара разболелась голова. Кинари заметила это и тут же почти машинально сняла боль несложным заклятием.

– Думаете, что попали в гадюшник, дорогой Вайгар? – Чуть улыбнулась она.

– Нет, всего лишь в банку с пауками! – Он улыбнулся в ответ, молясь про себя, чтобы этот обмен любезностями продлился еще немного. Она улыбалась ему, и это было чудо почище явления богини.

Но боги не вняли его молитвам. Кинари отвернулась от него, закручивая пузырек с лекарством.

– Ну что ж, я закончила, можете одеваться. Я пришлю к вам Нерави с няней после обеда, если вы не возражаете.

Вайгар не возражал. С чего бы это?

Впервые он увидел свою дочь действительно после обеда. Кинари не нарушила своего обещания, она вообще не имела такой привычки.

Четырехлетняя Нерави в сопровождении няни смело зашла к нему в апартаменты и моментально покорила его сердце. Она глянула на него ярко-синими глазками Кинари, улыбнулась ему ее улыбкой и при этом почти неосознанно направила на него заклятие, вызывающее любовь и доверие. Вайгар был сражен наповал. Это была настоящая любовь с первого взгляда, почти такая же, которая поразила его по отношению к ее матери. Он протянул ей руку, и она доверчиво вложила в нее свою. Вайгар все-таки решил не пускать дело на самотек. Он всегда мог вызвать доверие к своей особе со стороны почти любой представительницы слабого пола, и маленькие женщины здесь ничем не отличались от больших.

Сначала Нерави повела его на прогулку в огромный парк Тенгов, чтобы показать живущего в пруду рыбоида. Потом она учила его ловить огромных черных бабочек, которые жили только в Нарге и которых Вайгар никогда раньше не видел. Вернее, не обращал на них внимания. Оказалось, что ловить их очень интересно. Особенно с маленькой Лари по отцу. Она так смешно подманивала их поближе, чтобы потом с визгом налететь на бедных насекомых, спугнуть их и тут же страшно расстроиться, что не удалось никого поймать. Вайгар решил, что его дочери пора кое-чему научиться, и продемонстрировал, как нужно нежно и осторожно подманивать бабочку, чтобы она села прямо на руку. Нерави наблюдала, затаив дыхание, и за тем, как он это делает, и за самой бабочкой, усевшейся на его ладонь. Бабочка действительно была прекрасна, и Вайгар вполне понимал Нерави, с такой страстью пытавшуюся стать обладательницей этого чуда. Они еще долго бродили по парку в окружении всех видов бабочек, стрекоз и мотыльков, которые ему удалось обнаружить. Потом она устала и с обезоруживающей улыбкой попросилась на ручки. Пока Вайгар нес ее домой, она заснула, положив кудрявую черноволосую головку на его плечо. Вайгар осторожно прижимал к себе нежное теплое тельце своей дочери и молча клялся себе и ей, что, даже если с Кинари у него ничего не получится, то он любыми способами выторгует себе возможность видеться с Нерави как можно чаще. Чему вообще смогут научить Тенги одну из Ларов? Бедному ребенку даже не с кем будет здесь общаться!

* * *

Отправленная ранее за ненадобностью нянька уже давно ждала их у него в апартаментах и разахалась, когда увидела спящую Нерави. Он не хотел отдавать малышку, но нянька сказала, что госпожа Кинари уже давно ждет его и просит подняться к ней, как только он появится. Так. Это уже что-то новенькое. Подняться к ней. С неохотой он отдал ребенка девушке и пошел следом за ней наверх. Нянька вела себя немного странно: хихикала и вовсю строила ему глазки. Соблазняла, и делала это вполне сознательно. Интересно, она в курсе, с кем связывается? Вайгар мельком глянул на нее. Ничего особенного. Совсем молоденькая, незаконная всего во втором поколении, и кого соблазняет, не знает. Просто делает то, что ей приказали. Интересно, кто? Вайгар положил руку ей на спину, активизируя эрогенные зоны, и она застонала и выгнулась под его ладонью, как кошка. Если бы у нее на руках не спала его дочь, то няньке пришлось бы пережить более острые ощущения, но пока Вайгар ограничился минимумом. Девчонка была совсем неопытная, мало ли что.

– Отнеси ребенка и приходи сюда, – прошептал он ей на ушко, и она, посмотрев на него, как кролик на удава, послушно направилась исполнять приказание.

Когда она вернулась, он обрушил на нее такой вихрь чувств и ощущений, что девчонка совсем перестала соображать, что к чему, и уже через пять минут Вайгар знал всю подноготную о том, кто ее послал. Это оказался всего лишь Кайрэн. Решил скомпрометировать его перед женой, как будто он и без этого не был достаточно скомпрометирован. Даже не смешно. Кто из благородных гайре обратит внимание на мимолетную связь своего мужа с какой-то нянькой? Хотя, впрочем, Кинари может. Вайгар выпустил руку совсем потерявшей голову от новых ощущений няньки и направился к Кинари. Ему не нужен был провожатый, он и так чувствовал, за какой из дверей находится его жена. Он также чувствовал, что нянька, у которой он не удосужился спросить, как ее зовут, смотрит ему вслед потерянным взглядом. Черт, похоже, он перестарался. Надо будет как-нибудь привести ее в порядок.

* * *

Самое прелестное существо четырех миров в очередной раз оправдало свое прозвище. Сердце Вайгара куда-то ухнуло при виде невероятно обольстительной Кинари в светло-голубом обтягивающем платье с большим вырезом. Похоже, что его опять соблазняли, второй раз за вечер. По крайней мере, он ни разу до этого не видел, чтобы его жена носила такие откровенные платья. Она заметила его взгляд и смутилась.

– Во дворце сегодня прием, на котором я непременно должна быть. Поэтому будет лучше, если мы начнем прямо сейчас. Я имею в виду ваше исцеление.

Вайгар и так понял, что она имеет в виду только исцеление. Но если и был разочарован, то, во-первых, обвинил в этом себя, а во-вторых, не дал понять этого Кинари. А напротив, изъявил полную готовность начать лечение. Кинари выдохнула с облегчением, стараясь сделать это незаметно (бесполезно!), и приступила к своим обязанностям.

По роду своего дара Вайгар имел весьма отдаленное отношение к целительству, но работой своей жены не мог не восхититься. Она как будто чувствовала, где именно и что у него не в порядке. Если бы он абсолютно точно не знал, что она не видит,то сейчас он бы заподозрил ее в том, что она наверняка Лари, но скрывает это. Она разрядила на него два мощнейших семейных амулета, и он не мог это не оценить. С филигранной точностью направив потоки энергии в пораженные места, Кинари заделала почти все дыры в его ауре с первого раза. Ее дар работал в полную мощность, и Вайгар видел, как это происходит. В принципе все гайры отличались от обычных людей тем, что у них было намного больше энергии, которая выделялась особым образом. У Кинари, как и у всех целителей, она выделялась через кожу рук, точнее, пальцы. Вайгар видел, как ее руки, которые были окутаны ослепительной силой золотистого цвета, брали потоки белой энергии из амулетов и направляли ее туда, куда нужно. Он не мог не восхититься ее точностью еще и потому, что, с его точки зрения, она работала практически вслепую.

Когда амулеты полностью высохли, Кинари встряхнула руками, привычным движением сбрасывая излишки энергии.

– Ну, вот и все. Завтра продолжим. Как вы себя чувствуете? – обратилась она к мужу.

– Скажем так, я больше не чувствую себя голым и беспомощным.

– Беспомощным?! Вы?! – Кинари рассмеялась.

Вайгару ничего не оставалось, как принять это за комплимент, чтобы не начать в очередной раз анализировать, до какой именно степени боится своего мужа его прелестная супруга.

Он откланялся, стараясь не думать о том, где и с кем проведет сегодняшний вечер Кинари, и вернулся к себе. Некоторое время он метался из угла в угол, пытаясь справиться с ревностью, но, похоже, это было безнадежно. Воспоминания о ее груди, едва прикрытой платьем, жгли его не меньше, чем выведенный из себя представитель семейства Ангриц, раздраженно плюющийся жидким пламенем. Если бы Вайгар совершенно точно не знал, что на наргийский королевский дворец, так же, как и на остальные три, ставили защиту Трангарские Дешэ, то он не удержался бы и последовал за своей супругой хотя бы мысленно. А может, и не мысленно. Но на Нерхаше все были в курсе, что Дешэ знают свое дело, и потому предпринимать подобную попытку было не столько опасно, сколько бесполезно. Пожалуй, чтобы проникнуть туда без приглашения, надо было быть, как минимум, старейшим Ларом, а Вайгар совсем не был уверен, что ему вообще хочется дожить до таких лет. Он пару раз встречался со своим прапра... дедушкой, и до сих пор не знал, что о нем думать.

– До чего же люди глупые создания! – привел его в чувство скрипучий голос. – Столько энергии тратить впустую!

Вайгар размазанным вихрем обернулся на голос, кляня себя на чем свет стоит. Надо же, его застали врасплох! Впрочем, зря, потому что создание, так бесцеремонно вторгшееся к нему, человека напоминало еще меньше, чем та богиня, которая явилась ему в горах. Вайгар осторожно распустил готовые сорваться боевые заклятия (разумеется, не все) и подошел к говорящему, одновременно разглядывая его во всех доступных Лару плоскостях. Существо, сидевшее на подоконнике, внешне больше всего напоминало плод любви представителей одного семейства гайров. То есть, грубо говоря, выродка, только очень и очень старого. Ничего более уродливого Вайгар не видел в своей долгой и полной событиями жизни. Какое-то маленькое, не больше табуретки, создание, жутко морщинистое, с длинным, почти до самого рта, носом и маленькими бегающими глазками. Образ довершала лысина во всю голову и огромная нечесаная борода. Из одежды какие-то грязные лохмотья. Призрачный облик еще более странный: вообще ничего человеческого, даже отдаленно. Скорее похоже на ящерицу. Но зато присутствует некое подобие ауры, правда, выглядит она мохнатой и цвета на ней располагаются не по-людски, но с этим можно разобраться потом.

– Ты свои пшикалки-то убери, а то, неровен час, поранишься еще! – скрипуче рассмеялся гость. – Меня-то тебе ими взять не удастся! Мал еще, – снисходительно добавил он.

– А ты кто такой? – буркнул Вайгар, с неудовольствием отмечая, что этот урод видит его насквозь, несмотря на все его защиты.

– Невежливый! – сказал гость, обнажив в подобии улыбки множество длинных, изогнутых странным образом и по виду острых зубов. – Все как она говорила.

– Кто – она?

– Нави, конечно! Она сказала, что ты знаешь ее под этим именем.

Конечно, Нави. Глупо было думать, что она оставит его в покое.

– И какого хрена ей от меня надо? – Вайгар был полностью согласен с тем, что он невежливый.

Реакцией на эти слова был еще более широкий оскал улыбки, а аура гостя вспыхнула фосфоресцирующим мертвенным зеленым цветом, какой иногда исходит от плесени. Вайгар не мог сказать, что это означает – удовольствие от его наглости, гнев или что-то еще.

– Она просила кое-что рассказать и показать тебе, маленький вкусный человечек!

Значит, все-таки гнев. А может, гнев вперемешку с удовольствием от предвкушения трапезы? Все может быть.

– Ну, рассказывай.

Существо покачало головой:

– Нет, я сначала покажу, – и направилось к двери.

Вайгар чуть приподнял брови, мельком представив себе реакцию любого представителя Тенгов на подобное... создание, свободно разгуливающее по их родовому дворцу, и принялся старательно расчищать коридоры от нежелательных свидетелей. Уродец обернулся и одобрительно посмотрел на него. Аура засветилась желтым.

– Можешь называть меня Кван, – милостиво разрешил он.

Вайгар молча пожал плечами. Кван так Кван. Вряд ли это настоящее имя. Сам он от представления воздержался, справедливо полагая, что раз уж Нави в курсе, как его зовут, то и этот Кван тоже.

– Тебе никогда не приходило в голову, – спросил Кван, невозмутимо шагая по коридору, – где мог останавливаться любовник твоей тещи, когда гостил здесь, во дворце?

Вайгару вообще не приходило в голову, что любовник его тещи мог каким-то боком заинтересовать богиню Нави, и еще меньше он мог себе представить, что этот загадочный Заргон мог гостить во дворце Тенгов. А если мог, то это означало, что отношения между ним и госпожой Тимани были очень близкими. А из этого следовало... Что конкретно из этого следовало, Вайгар не знал, но очень хотел бы узнать. А останавливался он, вероятнее всего, как и сам Вайгар, в гостевых апартаментах. Как бы он ни был близок с госпожой Тимани, вряд ли бы она до такой степени наплевала на приличия, чтобы поселить его у себя.

– Здесь, человечек, – остановившись перед одной из дверей, сказал Кван. – И он бывал в этих апартаментах довольно часто.

Вайгар сделал шаг вперед, чтобы открыть запертую и запечатанную дверь, но Кван поднял вверх свою маленькую уродливую ручку, останавливая его.

– Не дергайся, я сам.

Сам так сам. Вайгару было даже интересно, как он будет это делать, и его любопытство было вполне вознаграждено. Кван подошел к двери и чуть привстал на цыпочки, чтобы дотянуться до замочной скважины, и дунул в нее. То есть, конечно, не воздухом, а тонким оранжевым потоком силы, отчего замок громко щелкнул и открылся. Затем уродец резко плюнул на дверь чем-то синим, и заклятия, защищающие ее, вздрогнули, но не опали.

– Готово, можно идти. – И, прежде чем Вайгар успел остановить его, шагнул в комнату.

К удивлению Вайгара, ожидавшего по меньшей мере оглушительно шума от потревоженных сторожевых заклятий, ничего не произошло. Кван спокойно прошел вовнутрь и остановился, оглядываясь на него.

– Ну, чего стоишь, заходи!

Вайгар осторожно сделал шаг и оказался внутри комнаты.

– Как ты это сделал? – спросил он Квана.

Тот, буквально распираемый гордостью (отвратительно грязного красного цвета), высокомерно поднял вверх нечесаную бороду.

– Уметь надо! Эти заклятия приняли нас за своих, так что можешь теперь заходить сюда как к себе домой. – Он сделал паузу, ожидая, что Вайгар попросит научить, но тот не попросил, и Кван не выдержал: – Ладно, так и быть, покажу попозже.

Эти апартаменты почти ничем не отличались от его собственных, и Вайгар просто попытался прощупать их на предмет их бывшего владельца. Но результата почти не было. Слишком много времени прошло с тех пор, и слишком много самых разных гайров проживало здесь после него. Он получил только слабый отпечаток внешнего облика и еще более слабый отпечаток его ауры. И то и другое произвело на него самое тягостное впечатление. Кинари была не права, когда говорила, что этот выродок был красив как бог. Она преуменьшала, и довольно значительно. Вайгар в жизни не видел более красивого создания, особенно представителя сильного пола. Раньше он склонен был полагать, что этот Заргон, скорее всего, наложил на себя постоянно действующие заклинания, заставляющие думать окружающих, что он безумно красив, за что Вайгар не склонен был его осуждать, учитывая то, что он был выродок и для него это был вопрос выживания. Но теперь Вайгар со всей определенностью видел, что никакими заклинаниями на внешность там и не пахло. Скорее, наоборот, этот парень с радостью портил себя время от времени, чтобы не вызывать подозрений излишней красотой. Вайгар криво усмехнулся. Вряд ли это ему удавалось, подозрения наверняка постоянно кружились вокруг него, как черные наргийские бабочки, которые так нравились его дочери.

Отогнав от себя непрошеные мысли о том, какие чувства могла испытывать по отношению к прекрасному Заргону совсем еще юная Кинари, Вайгар начал детально просматривать его ауру, и от этого зрелища ему захотелось завыть, потому что более неуравновешенного гайра он еще не встречал. Честолюбивый, страстный, хитрый, порывистый и жестокий. Способный месяцами поджидать жертву в полной неподвижности, как змея, и съезжать с катушек, как обкурившийся ядовитой нерхашской коноплей наркоман. Его чувства были слишком сильны, чтобы его измученный противоречиями разум был в состоянии удержать их хотя бы в отдаленном подобии повиновения.

«Бедная Кинари!» – с сочувствием и болью в сердце подумал он. Если ее железная матушка, чей отец был из Дешэ, еще могла как-то с этим справиться, то для Кинари это было просто невозможно. Он был слишком ярким, привлекательным и опасным для юной девушки гайром. Какими Словами он зажег и опалил ее душу, оставалось только догадываться. Ясно теперь только одно: его Слова горят в ней до сих пор. И таланта самого Вайгара не хватит, чтобы погасить их, раз уж он не сумел даже просто увидеть всего этого раньше.

– Ну, что, будем дело делать или сопли жевать? – проскрипел откуда-то снизу противный голос Квана.

Вайгар обернулся злой, как десять тысяч броненосных спинорогов, готовый в одну секунду стереть наглого уродца в порошок, но со всего размаха напоролся на ясный понимающий взгляд, такой странный и чуждый на морщинистом уродливом лице. Аура Квана горела чистым золотом, и запал Вайгара сошел на нет. В самом деле, надо хотя бы поинтересоваться тем, что предлагает Кван, а отчаянию можно предаться и потом. Благо времени у него для этого хоть отбавляй.

– Малыш успокоился, значит, можно начинать, – съязвил коренной, если верить Нави, житель Нерхаша, опять превращаясь в невыносимо вредного старикашку.

Он вышел на середину комнаты, выставил руки перед собой и сжал их в кулаки. Его аура на мгновение исчезла совсем (глаза Вайгара в буквальном смысле полезли на лоб), оставив ясно видимым только призрачный ящерообразный облик, а потом появилась снова, только выглядела уже не так, как раньше. Вайгар никогда даже не слышал, что аура может быть в клеточку. Кван разжал руки, и с его ладоней спрыгнули две маленькие светящиеся ящерицы, сразу резво забегавшие по комнате. Одна из них подбежала к Вайгару и попыталась обнюхать его сапог. Он резко отпрыгнул, не сумев преодолеть отвращение. Ящерица как-то очень по-человечески укоризненно взглянула на него, и ему стало стыдно. Стыдиться ящерицы! Это уже не лезло ни в какие ворота, и Вайгару стало немного не по себе от ситуации, в которой он оказался.

– Что они ищут? – спросил он Квана, чтобы отвлечься.

Кван обернулся и внимательно посмотрел на него.

– Они ищут то, что онздесь спрятал. Ты ведь хочешь узнать, о чем ондумал примерно сто лет назад?

Еще бы Вайгар не хотел. Теперь, когда он знал, зачем они здесь, он с радостью расцеловал бы обеих ящериц, лишь бы они только выполнили свою работу.

– Вряд ли им это понравится! – хмыкнул как бы про себя Кван, в очередной раз продемонстрировав, что мысли Вайгара для него не тайна. – Ты им лучше энергии подкинь. Вон ее у тебя сколько.

Вайгар уставился на него с удивлением, не достойным ни гайра вообще, ни Лара в частности.

– Энергии? То есть, я хочу сказать, как это сделать?

Кван глянул на него с презрением.

– Ты всегда такой дурак, или только по пятницам?

Он мог язвить сколько угодно, но Вайгар уже понял, что надо делать. Он прилип взглядом к одной из ящериц, сосредоточился, нашел вход и выплеснул в нее столько энергии, что она подпрыгнула и сразу увеличилась вдвое.

– Бестолочь, зачем так много? – заворчал Кван. – Как я их потом в себя засуну?

Но Вайгар, вспомнив ящеркин укоризненный взгляд, решил, что подкачает ящериц поровну. А чтобы Кван не возникал, то и его тоже. Благо, что Кинари оказалась очень щедрой на амулеты. И как бы там старикашка ни строил из себя великого чтеца мыслей, все-таки мысли сильного Лара, который не хочет, чтобы их прочли, он прочесть не смог. Только жалобно всхлипнул, когда на него обрушилась лавина энергии, вырвавшаяся из глаз нежадного Лара, и осел на пол. Вайгар подбежал к нему, опасаясь, что переборщил, но старичок оказался крепким. Он только упрямо мотал головой, переваривая все, что Вайгар ему выделил, и стараясь не уронить ни капли. И то, как он это делал, как трясся над каждым миллиграммом полученной энергии, сказало Вайгару о нем намного больше, чем все слова, которые Кван мог произнести по этому поводу.

– Ну, чего уставился? – сильно смутившись, а оттого еще более агрессивно спросил Кван. – Голодного давно не видел?

Вайгар уже открыл рот, чтобы задать вопрос, вертевшийся у него на языке, но в этот момент раздался громкий свист. Ящерицы что-то нашли. Вайгар и Кван разом обернулись и, не сговариваясь, метнулись в сторону кровати.

Схрон оказался простым до идиотизма. В одном из прикроватных столбиков, на которых крепился балдахин, была прорезана щель. По всей видимости, простым ножом. И в нее были небрежно воткнуты несколько исписанных листков бумаги. Кван и Вайгар молча посмотрели друг на друга. Эти безобидные, на первый взгляд, листочки прикрывали отвлекающие и защищающие заклятия такой силы, что у Вайгара защипало в глазах. Если бы не ящерицы, он никогда бы ничего здесь не нашел. Мало того, сейчас, когда они были уже обнаружены, то есть полдела фактически уже сделано, он не имел никакого представления о том, как к ним подступиться. Никогда, ни разу в жизни, он не чувствовал себя таким беспомощным. Здесь была использована магия такого уровня, на которую он никогда не был способен. Похоже, что Кван думал примерно о том же, но, в отличие от Вайгара, у него был план действий на такой случай. Он вытянул губы в трубочку и просвистел какую-то мелодию. Ящерки, до сих пор молча смотревшие блестящими глазками то на одного, то на другого, тут же засуетились и проворно побежали по украшенному затейливой резьбой столбику вверх, до самого схрона. Там они почти одновременно остановились и к чему-то принюхались. А потом обе нырнули прямо в окружающие схрон заклятия. Что они там делали, Вайгар так и не понял, хотя предположить, разумеется, мог, но когда они оттуда выбрались, то вид имели довольно бледный, если не сказать прозрачный. И они тянули за собой тонкую светящуюся нить основы заклинания. Прежде чем Вайгар успел среагировать, Кван уже подхватил ее и потянул на себя, а выполнившие свою работу ящерицы попадали на кровать бесполезными кусочками призрачной плоти. Вайгар машинально плеснул на них энергии и опять прикипел глазами к работающему Квану, готовый в любую минуту оказать посильную помощь.