Текст книги "#жиЗаметки. О психотерапии"

Автор книги: Елена Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Елена Иванова
#жиЗаметки. О психотерапии

Проективные методики и арт-терапия. Сходства и различия

Часто бывает путаница между рисуночными тестами, проективными диагностическими методиками, проективными терапевтическими методами и арт-терапией.

Объединяет их то, что во всех случаях используются рисунки или изображения (заготовленные заранее или нарисованные клиентом), а также сам механизм, на котором строится работа – механизм проекции – когда клиент как бы переносит свое внутреннее состояние на внешний объект (изображение, рисунок или другой продукт творчества).

Отличаются они целями, задачами, процессом проведения работы и полученным результатом.

Итак, методы бывают диагностические и терапевтические. И те, и другие могут работать либо с готовым изображением (набором карточек), либо с продуктом творчества клиента (клиент может рисовать, лепить из глины или пластилина, плести мандалу, делать куклу и т.д.).

Диагностические методы направлены на исследование личности клиента или каких-либо отдельных сторон личности и характера взаимодействия с другими людьми (например, проявление внутриличностных конфликтов, интересов и мотивов человека, уровня адаптации и уровня творческой активности, проявление характера отношений в семье или в коллективе и т. д.). Во время проведения теста, в случае работы с готовыми изображениями, исследователь предоставляет клиенту набор карточек с изображениями (это могут быть пятна, кляксы, комиксы с какими-то социальными ситуациями и т. д.) и просит клиента описать, что он видит на этих карточках, описать сюжеты социальных ситуаций, характер персонажей и т. д. В случае работы с рисунком, исследователь просит клиента нарисовать рисунок на заданную тему, например, «Несуществующее животное», «Дом, дерево, человек», «Кактус». Далее исследователь интерпретирует ответы клиента или рисунок по ключу, соответствующему тесту, а также с учетом своего личного опыта и восприятия. Исследователь может предоставить обратную связь клиенту или не предоставлять. Эти методы в большей степени направлены на получение информации самим исследователем, чем на предоставление информации клиенту. Могут использоваться, например, при приеме на работу, при проведении клинического исследования или психологом-консультантом для прояснения ситуации.

Существуют также диагностические проективные методики, не связанные с рисунком, например, тест незаконченных предложений.

Кроме того, в настоящее время в интернете обрели популярность проективные методы с открытыми ключами, в которых интернет-пользователям предлагается самостоятельно проводить исследование и расшифровывать результат – для развлечения. Результаты таких исследований не всегда достоверны и не всегда безопасны. Опытный исследователь, прежде чем сделать заключение, проводит несколько тестов на прояснение одного и того же вопроса, а также может провести беседу с клиентом, чтобы исключить случайность результатов или, например, влияние на результат каких-то событий из жизни клиента (например, если клиент когда-то пережил пожар в доме, то методика с рисунком дома может дать искаженный результат, если не учесть этот факт биографии клиента). Также исследователь формирует обратную связь так, чтобы она была понятной и безопасной для клиента. Результаты же обратной связи, самостоятельно расшифрованной по ключу, могут шокировать человека. Например, результат теста может сообщить «вы латентный гомосексуалист». И что человеку делать с этой информацией, как к ней относиться, воспринимать ли всерьез?

Также я встречала ситуации, когда диагностические методики на различных тренингах, семинарах или группах продают как арт-терапию. Например, на «женском тренинге» участницам предлагают нарисовать «хозяйку», «амазонку» и «любовницу», а потом дают ключ: «есть зеленый цвет – значит то-то, нет зеленого цвета – значит…», «длинные волосы – говорит о том-то, короткие – о ….», или же ведущая сама подходит и рассказывает участнице, как у нее обстоят дела с амазонками и хозяйками. Это не является арт-терапией.

Терапевтические методики направлены на то, чтобы клиент сам осознал информацию о себе, получил инсайт, сам нашел ответ на свой вопрос. Терапевт ни в коем случае не интерпретирует рисунок или ответ клиента. Однако терапевт может давать обратную связь о том, как он чувствует и воспринимает ситуацию.

Терапевтические проективные методики с использованием заготовленных изображений это, например, работа с метафорическими ассоциативными картами (МАК). Терапевт и клиент проясняют запрос клиента. Затем клиенту предлагается выбрать одну или несколько карточек с изображениями из набора, например, «что мне мешает и что мне поможет» или «проблемное состояние и желаемое состояние». Далее терапевт и клиент беседуют по этим карточкам, терапевт задает вопросы, просит описать, что клиент видит на карточках и о чем они для него, как это соотносится с его жизнью, как это поможет клиенту в решении его вопроса. Терапевт не делает никаких диагностических заключений и не предлагает клиенту решений. Клиент сам получает информацию и сам находит решения. Терапевт только задает вопросы и может поделиться «о чем для него эта карточка, какие у него ощущения».

Некоторое психологи относят такой вид работы к арт-терапии, некоторые выделяют его в самостоятельный подход.

В случае работы с продуктом творчества клиента, терапевт и клиент также проясняют запрос клиента, а затем терапевт предлагает клиенту творческую часть работы: нарисовать, или слепить, или насыпать из крупы, или сложить из бумаги, или прозвенеть связкой ключей, или написать письмо/сказку и т. д. – нечто согласно заданию терапевта, которое имеет определенный смысл при работе с данным запросом. Это может быть рисунок «я как драгоценность», скульптура желаемого состояния, аппликация «дерево», звучание проблемного состояния, насыпанная крупяная ресурсная мандала и т. д. Далее терапевт и клиент беседуют так же как и в предыдущей форме работы. Кроме того, терапевт задает вопросы о том, как клиенту было это делать (рисовать, лепить и т. д.), что он чувствовал в процессе, что он чувствует сейчас, глядя на свой рисунок, что ему хочется сделать – возможно, хочется что-то поменять, терапевт может замечать какие-то детали, например, «я вижу большие корни у дерева, для тебя это о чем?», может также давать обратную связь о своих чувствах и своем восприятии.

Когда клиент создает продукт своего творчества, он уже частично отреагирует свои чувства, в том числе и через тело, что особенно важно. Когда клиент смотрит со стороны на свой рисунок (скульптуру и т. д.), он видит проблему как бы сверху, проблема уже не внутри него, а снаружи, и она меньше него, на нее можно смотреть и что-то с ней делать. Когда клиент дает название своему рисунку (скульптуре и т. д.) – он уже выводит проблему на осознанный уровень и получает ключ к ее решению. Когда клиент трансформирует рисунок (скульптуру и т. д.), он трансформирует и свое внутреннее состояние. Работа через творчество дает метафору «все в моих руках», «все можно изменить своими руками». А также арт-терапия хорошо раскрывает творческий потенциал человека. Для работы в арт-терапии для клиента нет необходимости уметь рисовать или лепить. Напротив – профессиональным художникам предлагают какой-то другой тип творческой работы, в котором они не профессионалы. Но в процессе терапии человек перестает бояться творить и раскрывается.

Существуют также проективные терапевтические методики, не связанные с работой с изображениями, рисунками и другим творчеством. Тогда идет работа с воображением и также проводится беседа. Например, «мир – это…». Клиент выбирает метафору для мира и далее идет исследование: кто я в этом мире, чего я хочу, кто со мной, что для меня важно в этом мире и т.д.

Терапевтические методики могут быть нацелены в большей степени на прояснение ситуации/состояния или на изменение ситуации/состояния. Если цель больше в прояснении, то условно эти терапевтические методики могут называться диагностическими. Одна и та же методика может использоваться как для прояснения, так и для изменения. Например, описанная выше методика «мир– это…» на первой сессии с клиентом нацелена больше на прояснение. А если ее использовать позже, когда клиент уже активно в работе, то она может дать хороший трансформационный эффект.

Сентябрь, 2016

Как меняются отношения с близкими во время терапии

Когда человек проходит личную терапию и меняется, его отношения с окружающими людьми, близкими и дальними, тоже меняются. С кем-то отношения начинают улучшаться, и кажется, что близкий человек тоже меняется, а с кем-то отношения портятся.

Почему?

Я вижу ситуацию так.

У человека есть здоровые/адекватные части, а есть травмированные части.

Часто общение, особенно близкое, строится на взаимодействии травмированных частей. И это взаимодействие происходит по заранее заданному сценарию. Обычно это хождение по драматическому треугольнику Жертва-Агрессор-Спасатель, прикрытое разными декорациями. Это может быть садист и мазохист (бытовое насилие: физическое, эмоциональное, сексуальное), зависимый и созависимый, «ребенок» и «родитель» (хотя оба человека могут быть равнозначными взрослыми или даже фактический ребенок может играть роль «родителя» для своего фактического родителя), «догоняющий» и «убегающий»/«отвергающий» и т. д.

В процессе терапии травмированные части клиента постепенно исцеляются, а здоровые адекватные части укрепляются. Клиент начинает чаще взаимодействовать с людьми из своих здоровых частей, а не из травмированных, начинает хотя бы иногда выходить из сценария и действовать спонтанно, по-своему, а не по травматичной программе.

Тогда у людей из его окружения есть выбор – присоединиться к здоровому полю, выйти из сценария и взаимодействовать с этим человеком из своих здоровых частей, или же пытаться продолжать взаимодействовать по сценарию из травмы.

Если у человека есть достаточно выраженные здоровые части, есть ресурсы на их поддержание и он выбирает взаимодействовать из них, тогда клиенту кажется, что этот человек тоже поменялся, отношения улучшаются.

Если у человека нет ресурсов на поддержание здоровых частей, или здоровые части недостаточно сильны, или он сам выбирает оставаться в сценарии, тогда его начинает «плющить и колбасить» от того, что его близкий, который ходит на терапию, стал другим. Клиент своими здоровыми проявлениями как бы подчеркивает болезненность и травматичность бытия своего окружения, которое не может измениться вместе с ним. Клиент выходит из сценария и его окружение оказывается в совершенно незнакомых и неожиданных условиях взаимодействия, это вызывает страх и агрессию. Отношения портятся, причем обвиняют обычно того, кто ходит на терапию.

Возможно также, что в чем-то близкие будут реагировать на изменения клиента, поддерживая здоровые формы взаимодействия и тем самым укрепляя свои здоровые части, а в чем-то – нет. Важно понимать, что тот, кто реагирует на изменения клиента своими здоровыми частями, совсем не обязательно будет реагировать на все, не факт, что он полностью поменяется синхронно с клиентом.

Есть также и другие причины.

В процессе терапии клиент разбирается со своими проекциями и переносами на других людей, начинает видеть людей четче, яснее, без фильтров своего травматичного восприятия. Так, с партнера может «слететь» иллюзия идеализированного родителя, и партнер предстает перед клиентом во всей своей многомерной человеческой сущности, с приятными и неприятными проявлениями. Клиент может ужаснуться «как я мог жить с таким человеком столько лет». Но также может слететь и иллюзия демонизированного родителя (как с партнера, так и с друзей или коллег, так и с самих родителей), человек предстает перед клиентом во всей своей многомерной сущности, с приятными и неприятными проявлениями. Клиент может удивиться «насколько все, оказывается, проще и лучше в отношениях с этим человеком, чем виделось раньше».

Кроме того, в терапии клиент начинает пробовать новые паттерны взаимодействия, сначала это может получаться с перебоями, нужно время, чтобы научиться делать это «гладко». Может, например, в гипертрофированном виде проявляться то, что долгое время было подавлено. Если человек жил и не высовывался, не проявлял себя, своих чувств, не защищал свои границы, то в какой-то момент все это может идти в утрированном виде: человек яростно защищает свои границы, конфликтует и воюет при малейшей возможности и т. д. Нужно время, чтобы человек нашел баланс, нашел подходящее ему соотношение, когда и где проявляться, а где просто промолчать, не тратить силы на «бисер перед свиньями», когда отстаивать свое, а когда отойти в сторону и тоже не тратить силы, и т. д. Когда идет активное и еще не очень отработанное освоение новых навыков и паттернов поведения, отношения могут стать напряженными со всеми вокруг.

Так, если отношения с кем-то из близких стали лучше и сам близкий как будто тоже поменялся, то, возможно, клиент стал яснее видеть в нем отдельного человека, а не свои проекции и переносы, возможно, близкий действительно в чем-то отреагировал на изменения клиента, проявил свои здоровые части. Но это не значит, что близкий поменяется на сто процентов.

Если с кем-то отношения стали хуже, возможно, это временный период притирки к новым формам взаимодействия, а возможно, что это уже окончательный вариант обновленных отношений, где один вышел из сценариев, а другой нет. И тогда стоит делать выбор, продолжать такие отношения или нет.

Сентябрь, 2016

Слон и Моська

Слон не реагирует на Моську, потому что он твердо знает, что он слон – большой, сильный, красивый, умный, обладает чувством собственного достоинства, и он четко видит Моську – маленькую собачонку, у которой ни ума, ни фантазии, один только выпендреж, вместо реальной силы – попытка пустить пыль в глаза. Слон прекрасно понимает, кто есть он, кто есть Моська, и понимает, что Моська ему вреда не причинит.

Но если бы слон думал, что он мышь, он бы испугался и убежал. Если бы он думал, что он такая же шавка, он бы начал с ней собачиться. Однако слон знает свою силу и осознает всю бессмысленность потуг мелкой собачки.

В жизни часто бывает, что какая-нибудь «моська» (злая тетка в регистратуре в поликлинике, хамоватый мужик в метро, коллега с невысоким уровнем культурного и интеллектуального развития и т. д.) начинает «лаять» на человека, который по сути своей – «слон», он обладает внутренней силой и высоким уровнем организации. Но человек-слон, вместо того, чтобы помнить, что он слон, и не замечать моську, впадает в свою детскую травму отношений с родителями. Он начинает чувствовать себя маленьким, беззащитным и беспомощным, а в моське видит кого-то, кто больше и сильнее, а еще умнее и красивее, и вообще всячески лучше, кто может его оценивать, обесценивать, ругать и унижать, к кому обязательно нужно прислушаться и выполнить все ее/его указания. Слон превращается в мышь, а моська победоносно шествует через толпу зевак, которым в общем-то все безразлично, но они принимает сторону победителя, в данном случае – моськи.

И так будет продолжаться до самой смерти, если слон сам для себя, в своем же восприятии, не станет зрелым и взрослым, адекватно своему возрасту, статусу и внутренней сути, и не увидит в моське всего лишь маленькую бестолковую собачку.

С этим и работаем. С вырастанием, взрослением, пониманием «Кто я? Какой я?», умением видеть других людей, а не фигуры родителей. С вылезанием из беспомощности – в силу, из беззащитности – в организацию здоровых границ и обретение чувства собственного достоинства. Но чтобы вырасти – нужно чтобы было кому расти. Нужно найти контакт с тем раненым маленьким ребенком, которого незаслуженно и несправедливо обижали большие и сильные люди, хотя должны были защищать, а не обижать. Защитить его, отогреть своим теплом, помочь ему пройти через боль, обиду и беспомощность, помочь ему почувствовать свою силу и раскрыть свою суть.

Сентябрь, 2016

О работе психолога в метафоре фитнеса

Есть чудесная девушка Ксения. Которая встречает меня приветливой улыбкой и в течение часа поддерживает меня в том, чтобы я заботилась о своем теле, физически становилась крепче и здоровее. Ксения фитнес тренер.

В нашем сотрудничестве она подбирает подходящие для меня упражнения, чтобы укреплять и развивать мои мышцы, при этом не причинить вреда и не травмировать то, что уже и так травмировано, а наоборот скомпенсировать неизлечимые травмы и помочь исцелению там, где возможно восстановиться.

Ксения создает пространство безопасности: направляет меня, чтобы я правильно делала упражнения, не причиняя себе вреда, обучает обходиться с тренажерами, придерживает их, чтобы я не уронила на себя тяжелый вес, не растянулась, не поломалась, не убилась и других не убила. Также Ксения создает пространство поддержки: то, что сама я могла сделать едва ли 10 раз, в ее присутствии я уверенно делаю 20 раз; если я сдаюсь после 15 раз, Ксения поддерживает меня в том, чтобы «добить» оставшиеся 5 раз; сама я не могла представить, что смогу сделать хотя бы одно отжимание, но с поддержкой тренера я все смогла, все 20 раз, теперь у меня есть ощущение, что я МОГУ, несмотря даже на то, что каждый «отжим» я делала, ну, может, процентов на 10 от «нормы».

Ксения наблюдает и сопровождает мое движение, участвует в моих процессах, каждый раз подбирает что-то новое, подходящее под «сейчас», создавая при этом безопасность и поддержку.

Есть другая чудесная девушка, которая тоже встречает меня приветливой улыбкой и в течение часа поддерживает меня в том, чтобы я заботилась о себе, становилась крепче и здоровее, чтобы я могла исцелить травмы, которые можно исцелить, и скомпенсировать то, что исцелить уже или еще невозможно, чтобы я могла в созданном с ее помощью пространстве безопасности и поддержки укреплять и развивать свои «мышцы» – психические мышцы. Эта девушка – психолог. Она наблюдает и сопровождает мое движение, участвует в моих процессах, каждый раз подбирает что-то новое, подходящее под «сейчас», создавая при этом безопасность и поддержку.

Ноябрь, 2016

«Любовь» и «Деньги»: как Тень «Скряга» ограничивает возможности «трудиться, творить и любить»

Из цикла статей о работе с колодой МАК «Архетипы и Тени» Чака Спеццано.

При первой встрече я воспринимала Скрягу просто как «жадину», который не умеет отдавать и что-то накапливает, прячет. Но Тень раскрылась иначе. Да, Скряга «зажимает». Но что?

Чем жадничает Скряга в отношениях?

Нет, это не про то, что человек не умеет давать и только берет. Это было бы слишком просто.

Скряга жадничает собой. Не вносит себя в контакт. Не дает себя в отношения. Не открывает свои чувства и вообще не открывается. При этом на событийном уровне он может проявляться как очень старательный, заботливый и жертвенный партнер. Но душа его закрыта. И энергия любви через него не протекает. Скряга вообще про энергетическую (и телесную) зажатость – словно злая колдунья превратила человека в камень и он замер в очень неудобной позе. Например, женщина может быть хорошей хозяйкой, верной женой, и все бы хорошо, но с ней «холодно», в ней как будто нет жизни, искры, радости, любви, нет присутствия, только формальность.

Чем жадничает Скряга в работе и творчестве?

Снова – собой. Т.е. работает-то он много. И вроде бы выкладывается по полной. Но он не вносит в процесс себя настоящего и свои внутренние сокровища. Скряга может много знать и уметь, иметь большой творческий потенциал, но не реализовывать это. У него могут быть идеи, как развить бизнес, но он будет сидеть в углу и вести рутинные расчеты. Он может быть талантливым художником, но не рисовать совсем или рисовать в стол. А мог бы порадовать мир своим творчеством. Он может быть психологом, репетиром, целителем и т.д., у которого внутренние закрома ломятся от накопленных знаний и умений, природных и своим трудом развитых способностей, но он сидит серой мышкой, а мог бы проводить полезные для людей семинары. Т.е. миру, людям – нужны его знания и таланты. Но он их «зажимает».

Чем жадничает Скряга в контексте денег?

Да, опять собой. Он может находить деньги на всё и на всех. Кроме себя. Да и сам по себе денежный поток, и вообще поток ресурсов, у него «застывший», ресурсы лежат, заболачиваются, но им нет применения. Это и всякие истории про «на черный день» в том числе. Деньги у человека могут быть, но в себя он их не инвестирует. Во что-то «полезное» – еще может быть, а в приятное – точно нет. Деньги и ресурсы не циркулируют, в результате поток постепенно иссякает.

Кто же такой этот Скряга и как он появился?

Когда-то Скряга был обычным живым человеком. Но в его жизни произошла какая-то ситуация, в которой нужно было «держаться», «крепиться» и нельзя было показать свою слабость, свои чувства. Скряга напрягся, спрятал все свои переживания и замер, чтобы пережить эту тяжелую ситуацию. А потом так и остался застывшим. Возможно, в детстве его сильно обижали или даже били дома и при этом нельзя было даже плакать, единственным способом было «заморозиться», не чувствовать и не показываться. Возможно, он пережил смерть кого-то из близких и не позволил себе соприкоснуться с горем. Например, женщина могла пережить потерю мужа, но не позволить себе «раскисать» при детях. Или же дети, чтобы не расстраивать маму, «стойко держались» после потери отца.

Скряга может казаться очень выносливым, терпеливым, сильным, стойким. Но он очень напряжен и в его жизни нет радости, удовольствия, расслабления, тепла, свободы, легкости, воздуха, света, пространства, движения, текучести, энергии жизни. А что есть? Есть огромные внутренние богатства – очень большой потенциал любви и нежности, много талантов, накопленные знания и умения. А также много-много боли, одиночества и страха. Страха отпустить себя, разрешить себе чувствовать, разрешить себе проявляться.

В чем нуждается Скряга?

В создании пространства безопасности. В очень мягкой и бережной, но устойчивой поддержке. В постепенном оттаивании и проживании чувств. В постепенном принятии права быть и проявляться. В постепенном принятии своей слабости и своей силы. Скряга, как любая Тень, это травма. Травма, которую можно исцелять.

А чего общего у Теней Скряга и Ведьма? Обсудим в следующих сериях.

Март, 2017