Текст книги "Пьесы (СИ)"

Автор книги: Елена Ханпира

Елена Ханпира
Пьесы

Душа

Действие о двух крестоносцах, отдавших души свои на хранение

Действующие лица:

Рыцарь Арно

Рыцарь Бертран

Искуситель, он же Рассказчик (для византийцев в роли Искусителя выступает папский посланник, продающий индульгенции; или венецианский купец; для католиков – купец или еврей)

Душа рыцаря Арно

Душа рыцаря Бертрана

Сцена первая, Арно и Бертран

АРНО:

 
Скорее, друг! Готовь доспехи!
В святой идем Иерусалим!
Не для мирской идем утехи
– Там Гроб Господень отстоим.
 

БЕРТРАН:

 
Копытом бьет мой конь ретивый,
Вдали заслышав звук рогов.
Нам Папа наш благочестивый
Сулит прощение грехов.
 
 
Довольно братьям-христианам
Друг дружке кровь в боях пускать.
Коль меч направим к мусульманам,
На нас почиет благодать.
 
 
Нет никаких ограничений
С арабами: бей, режь их, жги!..
 

АРНО:

 
О друг, побойся искушенья!
Смирись и душу сбереги!
 
 
Ведь не для славы, не для крови
Идешь ты в праведный поход.
Все в мире создано любовью…
 

БЕРТРАН:

 
Велишь любить арабский сброд?!
 
 
Имею странную привычку:
Давно люблю махать мечом.
И мне, признаться, безразлично,
Во чье вонзится тело он.
 
 
И если стану веселиться
По воле Папы и Христа, —
Ты назовешь меня убийцей?
Ты скажешь: совесть нечиста?
 
 
Помилосердствуй, что с тобою?
Ведь нам любой отпущен грех!
 

АРНО:

 
Я сам боюсь увлечься боем,
В пылу его забыть о тех
 
 
Священных целях, что должны быть
Нам оправданьем пред Христом…
Коль в нас огонь святой погибнет,
Душе какая прибыль в том?
 
 
Дела бессмысленны без веры,
А вера чахнет без любви.
Мы превзойдем прощенья меру,
Грехом святыню осквернив.
 

БЕРТРАН:

 
Хоть удавись, тебя послушав.
Прощенью Папы он не рад!
Такую праведную душу
Я сдал бы с выгодой в ломбард.
 

Рыцари расходятся. Появляется искуситель.

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Как грех земной разнообразен!
Нет, не попасть обоим в Рай!
Один бесчувственен, как камень,
В другом – смятенье через край.
 
 
Один приблизился к гордыне,
Другой не верит сам в себя…
Обоим скоро быть моими!
Обоим смерть и ад грозят!
 

Сцена вторая.

Арно молится в своей комнате.

АРНО:

 
Как сохранить в кровавой сече
О кротком Агнце весть Твою?
Как душу вечную сберечь мне?
Открой мне, Господи, молю!..
 
 
Когда не Ты – кто мне поможет?
Ответь, Создатель, как мне быть?
 

(Стук в дверь. Арно отвлекается.)

 
Стучится кто-то… Нет, продолжу.
 

(Арно вновь складывает руки для молитвы, но стук повторяется)

 
Нет, все же надобно открыть.
 

Открывает дверь. Входит Искуситель.

 
Кто ты, нежданный посетитель?
Зачем тревожишь мой покой?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Кто я? Смиреннейший проситель.
Слуга и раб нижайший твой.
Венецианский я торговец,
Скупаю, продаю, храню.
 
 
Спешу, про Гроб услышав новость,
Услугу предложить свою.
От всевозможных лиходеев
Могу я собственность сберечь.
 

АРНО:

 
Но я… ничем я не владею.
Мое богатство – щит да меч.
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Помимо собственности бренной,
У всех сокровище одно.
Я чаю, в сердце этом верном
Хранится в строгости оно.
 
 
Коль враг в бою взмахнет оружьем,
Ты тело сможешь защитить.
Но рыцарь! Ты забыл про душу!
Какой ее прикроет щит?
 
 
Иль ты святым себя считаешь?
Попомни: на святой войне
Не только святость возрастает,
Но и грехи растут вдвойне.
 
 
Ужель ты так самоуверен,
Что поручишься за себя?
Я, господин, рожден евреем,
И то дрожу, тебя любя.
 
 
А если душу мне оставишь,
Ее сумею я сберечь.
Твой грех в вину ей не поставишь.
Рубись себе! – на то и меч.
 
 
Коль не давать оружью волю,
Как Гроб Святой отвоевать?
Душа же будет не с тобою,
Тебе ее не запятнать.
 
 
Душа твоя – что дама сердца.
К чему ей ржавчина и грязь?
Ее держать средь иноверцев —
Однажды значит потерять.
 

АРНО:

 
Оставить душу? В чьи-то руки?
Продать? Отправить в оборот?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Представьте, сир, какие муки
Она в походе принесет.
Она всегда в сомненьях вечных,
Дрожит и ропщет, что ни час,
 
 
И пустозвонством бесконечным
И день и ночь изводит вас.
И вовсе речь не о продаже:
Ее лишь надо отложить.
 
 
Свободней вы вздохнете даже.
Поверьте! Проще станет жить!
 

АРНО:

 
Меня твои смутили речи.
Не знаю, что и возразить.
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Смелей! Доспех взвали на плечи,
А душу мне дозволь носить.
 

АРНО:

 
Но ты сберечь ее берешься?
Ты будешь осторожен с ней?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Доверься мне – не ошибешься,
Среди банкиров нет верней.
Меня в квартале знает каждый
И каждый сможет подтвердить…
 

АРНО:

 
Рекомендации не важны.
Поверю слову, так и быть.
Когда заходит речь о вечном,
Бумагам всяким грош цена.
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Ты доверяешь первым встречным?
 

АРНО:

 
Я в слово верю.
 

ИСКУСИТЕЛЬ (в сторону):

 
Вот те на!
 

АРНО:

 
Берешь ты сколько за услугу?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Что ж… десять. Только для тебя.
 

АРНО:

 
Прими. В твою вверяюсь руку.
 

ИСКУСИТЕЛЬ (беря деньги):

 
Пусть ангелы тебя хранят.
Вот адрес мой, моя расписка,
А вот, гляди, душа твоя.
 

Выходит фигура под покрывалом.

АРНО (душе):

 
Увы! Я поступаю низко,
Но чтобы лишь спасти тебя!
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Вернешься вскоре из похода,
Где Гроб Господень обретешь;
Там возместишь свои расходы
И за душой ко мне придешь.
 

Расходятся.

Сцена третья.

Бертран готовится к походу, чистит доспехи и меч.

БЕРТРАН:

 
Проклятье! Ржавчина на латах,
Полукафтанье съела моль,
Бердыш затуплен, поножь смята…
Вот так в поход идти изволь!
 
 
Еще Арно под руку ноет:
Мол, совесть дома не забудь.
Как будто совесть что-то стоит.
С нее иметь бы что-нибудь…
 

(стук в дверь)

 
Теперь не сунуть ногу в стремя,
А был же первый из задир!
 

(стук повторяется)

 
Кого несет в такое время?
Кто там?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Торговец и банкир.
 

БЕРТРАН:

 
Проваливай.
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Имею дело.
Не пожалеешь, рыцарь мой.
 

БЕРТРАН:

 
Своя душа-то надоела,
Чужую вытерпеть изволь.
 

(открывает)

 
Ты кто? Один из кредиторов?
На всякий случай: не верну.
Позор? Нет дела до позора.
В тюрьму? Попробуй-ка в тюрьму!
 
 
Пошел отсюда, пес безродный,
Не то изрублен будешь в миг!
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
О нет, мой рыцарь благородный,
Ты только Господу должник!
Расплата, может, и далече,
Но все ж уйти ли от долгов?
 

БЕРТРАН:

 
Ах, о долгах небесных речи!
Ты оплатить их мне готов?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Здесь каждый за себя ответчик,
Но кое-чем помочь смогу.
 

БЕРТРАН:

 
Я помощь от тебя, еврейчик,
Не пожелаю и врагу.
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
И все ж изволь меня послушать.
За плату вздорную беру
Я на храненье нынче души…
 

БЕРТРАН:

 
Ты врешь, мерзавец.
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Нет, не вру.
Средь рыцарей и пилигримов
Такая мода нынче есть:
Тела их Господом хранимы,
А души мной хранятся здесь.
 
 
Зачем таскать с собою тяжесть,
Зачем душою рисковать?
Она служить себе обяжет,
И трудно будет воевать.
 
 
Оставь же совести терзанья,
Раскаянье и вечный стыд.
Как в животе пустом бурчанье,
Так эта музыка звучит!
 
 
Душа должна быть как невеста:
Верна, невинна и чиста,
Послушна, знает себе место,
Не заставляет хлопотать.
 
 
Ты там себе дерешься в волю,
Она тебя спокойно ждет.
Опять же: рассуди с собою,
Кто без души тебя убьет?
 
 
Греши! Рубись и развлекайся!
Она живет сама собой.
 

БЕРТРАН:

 
И каяться не надо?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Кайся,
Когда забавы нет другой.
 
 
Соблазн, грехи и покаянье. —
Душе отныне звук пустой.
Все прощено тебе заране,
Ведь ты не барин над душой!
 

БЕРТРАН:

 
Заманчиво… И сколько стоит
Та индульгенция твоя?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Пятнадцать золотых. И то я
Иду на скидку для тебя.
 

БЕРТРАН:

 
Дерешь втридорога, мошенник!
Я что, ты думаешь, дурак?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Души спасенье стоит денег.
Пойду к другому, коли так.
 
 
Взгляни на список: люди эти
Все сдали души мне давно,
И их счастливей нет на свете.
 

БЕРТРАН (глядя в список):

 
Как! Даже праведный Арно!..
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
При том подумай, сколько выгод
Себе бездушьем принесешь!
Ты возместишь ничтожный выкуп:
Не возбранен теперь грабеж!
 
 
Смотри же, скряга платит дважды!
 

БЕРТРАН:

 
Тебе ли, смерд, меня учить!
 

(отсчитывает деньги)

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Вернувшись, рыцарь мой отважный,
Ты душу сможешь получить!
 

Сцена пятая

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Ушли они в поход крестовый,
На плащ приделав знак креста.
Да что им крест? Пустое слово.
Ведь под крестом-то пустота.
 
 
Мессир Бертран, мне душу сплавив,
Тотчас ударился в кутеж.
Так крылья он теперь расправил —
Нигде грешнее не найдешь!
 
 
О нем дурная слава ходит:
Он богохульник и злодей.
Он мародерствует в походе
И малых не щадит детей.
 
 
Он лжет и слово преступает,
Друзей ближайших предает,
Блудит, молитву презирает
И песни срамные орет.
 
 
Мессир Арно же… что за диво!
Зазря он деньги заплатил!
Не стал ни грубым, ни спесивым —
Ни в чем себе не изменил.
 
 
Он защищает вдов и сирот,
Добычу нищим раздает,
Он даже пленным сарацинам
Дань уваженья отдает.
 
 
В нем и отвага, и смиренье,
Он зря не проливает кровь.
Врагам внушает уваженье,
Друзьям – горячую любовь.
 
 
Но вот – прошло четыре года,
И отвоеван Гроб Христов
Вернулись оба из похода:
Я слышу звуки их шагов.
 

Сцена шестая

Арно и Бертран встречаются у Искусителя. Под покрывалами стоят две фигуры.

АРНО:

 
Бертран!
 

БЕРТРАН:

 
Арно!
 

АРНО:

 
Какая встреча!
 

БЕРТРАН:

 
Да, чтоб чертям нас разодрать!
 

АРНО:

 
Господь всевышний! Что за речи!
Ты богохульствуешь!
 

БЕРТРАН:

 
Плевать.
Я денег заплатил порядком,
Чтоб через это стать святым.
И ангелы приемлют взятку.
 

АРНО:

 
Ты здесь….
 

БЕРТРАН:

 
За тем же, что и ты.
Давай, банкир, верни мне душу.
Иль зря я деньги заплатил?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Мессир, я слово не нарушу.
Тебе я душу сохранил.
 

Снимает покрывало с одной из фигур. Под ним оказывается черная женщина в отрепьях, которая с хохотом бросается на мессира Бертрана.

БЕРТРАН:

 
Мое ли это отраженье?
Моя ли истинная суть?
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Мессир, примите сожаленья…
Но деньги я могу вернуть.
 

БЕРТРАН:

 
О горе мне! О, я несчастный!
Пытался Бога обмануть!
Ужели этот плод ужасный
Вместить моя способна грудь?
 

Душа вскакивает Бертрану на закорки, и тот с криками убегает, отбиваясь от нее.

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Ты видел – опыт не удался.
Не лучше ли тебе уйти,
Не лучше ль сразу отказаться…
 

АРНО:

 
Господь помилуй и прости!
 
 
Велик мой грех, Создатель! Знаю,
Я кару заслужил сполна.
И душу я вернуть желаю,
Какой бы ни была она.
 

Срывает покрывало со второй фигуры. Перед ним оказывается прекрасная девушка в белых одеяниях.

ДУША АРНО:

 
Привет, о рыцарь мой прекрасный!
Перед тобой душа твоя!
 

АРНО:

 
О чудо!
 

ИСКУСИТЕЛЬ:

 
Вот исход ужасный!
 

АРНО:

 
Как уберечь я смог тебя?
 

ДУША АРНО:

 
Безумен тот, кто полагает,
Что он один вступает в бой.
Кто Богом умудрен, тот знает:
Душа твоя всегда с тобой!
 

КОНЕЦ

Серый Волк

(Вечная драма)

Действующие лица:

КРАСНАЯ ШАПОЧКА, психолог-теоретик, потенциально идеалист. Всегда знает, почему.

ДРОВОСЕК, психолог-практик, потенциально прагматик. Всегда знает, как.

Лес. Развилка, множество бегущих в разные стороны дорожек. Одна из них ведет туда, где светлый лес переходит в густую темную чащу. Красная Шапочка выходит на распутье, окидывает его оценивающим взглядом и решительным шагом углубляется в чащобу. На лице обреченность. Навстречу выходит Дровосек.

Дровосек: Ты куда?

Красная Шапочка (страдальчески-мечтательно): В чащу. Там меня встретит Серый Волк. Он помешает мне исполнить свой долг, донести пирожки до бабушки. Он съест меня.

Дровосек: Это глупо. Если ты к бабушке, можно пойти березовой рощей. Кстати, быстрей дойдешь.

Красная Шапочка: Нет уж, я так.

Дровосек: Ты совсем глупая, девочка. Ведешь себя, как дура.

Красная Шапочка: Поведение-не критерий глупости. Мотивы надо учитывать, сударь мой. Глуп тот, кто не знает причины и цели. Я знаю.

Дровосек: Ну и какова же причина?

Красная Шапочке (увлеченно): Причина коренится в моих отношениях с матерью. Это она запрограмми ровала меня на то, чтобы я подвергла себя риску, пошла в темный лес и встретилась с волком. Вот я и иду.

Дровосек: Но ты можешь не ходить этой дорогой. Ведь твоя цель-принести пирожки бабушке. Ты мо жешь ее не достичь, если пойдешь чащей.

Красная Шапочка. Вовсе нет. Как раз тогда достигну. Моя цель-пойти в темный лес и встретиться с волком.

Дровосек: А пирожки? А бабушка?

Красная Шапочка: Камуфляж. Истина глубже.

Дровосек: Уважаю. Тогда на вот.

Красная Шапочка. Это еще что?

Дровосек: Топор.

Красная Шапочка: Очень любезно с вашей стороны, но топор мне на фиг не нужен.

Дровосек: Жить хочешь?

Красная Шапочке: Кто ж не хочет.

Дровосек: Тоды не кобенься. Ты же с волком собралась пересечься.

Красная Шапочка (застенчиво): Ну не для этого же…

Дровосек: А для чего же?

Красная Шапочка: Я же объяснила. Я запрограммирована. Он должен меня съесть. Это и причина, и цель.

Дровосек: Только что ты сказала, что хочешь выжить. Значит, твоя цель-выжить в данной конкретной ситуации.

Красная Шапочка (вдумчиво): В целом-да. Но весь вопрос-в качестве кого. Я хочу остаться самой собою. Красной Шапочкой. Сохранить свою индивидуальность. Самоидентичность. А для этого я должна, видите ли, идти своим путем и никуда не сворачивать. Иначе не достигну, так сказать, катарсиса.

Дровосек: Ну и иди, выполняй свою задачу, раз приспичило. А под конец, как встретишь, – топором!

Красная Шапочка: Но тогда я стану Дровосеком! А я должна быть Красной Шапочкой!

Дровосек: Подумаешь, кем ты станешь на минутку! Какая разница?

Красная Шапочка: Но жить-то хочу я-Красная Шапочка! А выживет Дровосек! А я не реализуюсь как я! Я должна быть Красной Шапочкой до конца! Не изменять себе.

Дровосек (теряя терпение): Сожрет же он тебя! И ничего от тебя не останется! От тебя, от Красной Ша почки!

Красная Шапочка (приближаясь к идеализму в лучших платоновских традициях): Реализовав свою идею, я сохраню себя полнее, чем если бы сохранила физическое существование. Я выполню себя, понимаете?

Дровосек (осененный): Так вот в чем твоя цель. Отыграть совю роль. Роль жертвы. И словить кайф. Так?

Красная Шапочка: Ну.

Дровосек: Ну, раз ты тащишься…

Красная Шапочка: Не вполне. (Роняет крупную слезу на дрожащий подбородок) Видите, как страдаю.

Дровосек (конструктивно): Значит, роль жертвы тебе не особенно нравится?

Красная Шапочка: Нет, не особенно.

Дровосек: Но если ты ей изменишь, будешь чувствовать себя предателем. Предателем своей матери, свей судьбы, своей кармы, идеи своей там какой-то… Будешь себя обвинять, будешь несчастна.

Красная Шапочка: Именно.

Дровосек: Но теперь ты тоже несчастлива.

Красная Шапочка: И теперь тоже. И так, и эдак.

Дровосек (тоном американского коммивояжера): Слушай, вот не пойму. Если ты такая умная, почему не счастливая? Ты же все понимаешь, но ни фига не делаешь.

Красная Шапочка: Почему же не делаю. Извлекаю кайф из того, что есть. Разве не разумно?

Дровосек: Не разумно. Можно просто сменить роль. И даже смысл жизни.

Красная Шапочка (очень живо): Не, не пойдет. Парадигмами не торгуемся. Это святое.

Дровосек: Какое святое? Или ты не свободный человек? Или ты не способна манипулировать ценностями? Не способна выбирать свой путь сама? Смени ты цель-и все! Внуши себе, что надо пойти другой доро гой. Или что надо зарубить волка. Или вообще наплевать на бабушку. Хотя тебе и так на нее наплевать. И на мать наплюй с ее программированием. Репрограммируйся. Сломай свою программу, придумай себе новую.

Красная Шапочка (упорно): Тогда я не буду Красной Шапочкой!

Дровосек: Далась ты себе! Ну, выбрось свою красную шапочку, внуши себе, что она тебе не к лицу. Возь ми новое имя. Скажем, Дровосек. Угрызения совести тоже уберем. Будут другие ценности-не будет угрызений совести по поводу старых…

Красная Шапочка: А сам процесс смены ценностей и идеалов?..

Дровосек (не останавливаясь): Да существует сотни методик смены ориентиров! От простого внушения до изощренных технологий.

Красная Шапочка: Да нет, я не о том. Когда будет идти сам процесс, я же буду знать, что сознательно меняю свою веру. Верила, что надо слушаться маму и не противиться злу, а теперь буду верить в обрат ное. Как же я смогу от души следовать новым ценностям, если буду знать, что они искусственно придума ны ради спасения живота моего? Что я подгоняю идеалы под свои насущные цели? Это же цинизм. Я не смогу искренно исповедывать новую веру, если в ней нет ничего святого.

Дровосек: А как же ты нынешнюю исповедуешь, если тоже знаешь ее основания, вовсе не святые? Просто запрограммирована по Фрейду…

Красная Шапочка (жалобно): Ну я хоть привыкла придумывать какие-то благородные оправдания своему положению. Даже на смерть ради этого иду, чтоб сомнения заглушить. А на новые ценности у меня энтузиазма не хватит.

Дровосек: Как будто и так в своей жизни ты себя никогда заново не программировала. Сколько раз ты говорила себе: «Виноград зелен»? Сколько раз привязывалась к тому, от чего просто никак не могла избавиться?..

Красная Шапочка: Но здесь я хоть могу себя обмануть! А при, так сказать, хирургическом вмешательст ве, – не могу. Слишком я рефлексивна, слишком. Ну оставь мне шанс обмануться!

Дровосек: Беда с этими умниками! Ладно, оставайся Красной Шапочкой. Пошли к твоему Волку.

Красная Шапочка: А тебе-то зачем? (с надеждой) Ты хочешь стать свидетелем моих страданий? Моего искупления?

Дровосек: Я хочу ему по кумполу топором заехать. Я же Дровосек.

Красная Шапочка (с беспокойством): Нет, так не пойдет. Идея хорошая, но как же моя цель? Я должна пострадать, пасть жертвой… и тем самым, так сказать, очиститься для новой жизни. Ты вот что… Ты подожди в кустах, пока я реализуюсь. Пускай он меня проглотит, а ты тогда выйдешь и реализуешься сам. И меня освободишь, так сказать, преображенную страданием. Оба выполним свою карму.

Дровосек: По рукам. Иди вперед.

Оба скрываются в чаще.

Тайна золотого ключика

Сверчок: Это что у тебя за штука?

Буратино: Не видишь – Золотой Ключик.

Сверчок: Красивая вещь. Артефактная. На стенку повесишь?

Буратино: Ну да, на стенку! Папе Карло денежки нужны.

Сверчок: Значит, в переплавку? Или ювелиру загонишь?

Буратино: Ну да, нашел дурака. Ты вообще знаешь, для чего ключ сделан?

Сверчок: Ключ делают, как правило, к замку. А замок, как правило, к ключу.

Буратино: Замок к двери, дурак. К таинственной двери за нарисованным очагом. Вот, видишь? (показывает дверь) Этот Золотой Ключик – для этой двери.

Сверчок: Ты уверен?

Буратино: Конечно. Смотри, какая таинственная дверь. Как ловко спрятана. Если спрятана, значит, есть, что прятать. И ключик тоже смотри какой особенный, золотой, за ним Карабас-Барабас полжизни гонялся. Какой еще ключ больше подходит для таинственной двери, чем Золотой?

Сверчок: А что за дверью?

Буратино: Честно сказать, сам не знаю. За такой дверью должно быть что-то особенное. Не зря же ее так тщательно замаскировали. Может, там сокровища. Или атомная бомба. Что-то великое, может быть, страшное. В общем, какая-то тайна, которую надлежит раскрыть, а за раскрытие последует награда. Так полагается.

Сверчок: Почему полагается?

Буратино: По сюжету. По традиции. По закону.

Сверчок: Я бы на твоем месте туда не совался. Может, там крысы.

Буратино: Ну, крысы. Биллион крыс, представляешь? Планета в опасности. И я спасу мир. Правда, с таким количеством крыс трудно справиться. Может, Дуремар с Карабасом какое слово знали, чтобы крыс своей воле подчинить… Не, не может быть. Я все у них выпытал. Значит, дело для героя безопасное. Так должно быть. Если герой добрался до тайны, нашел и ключик, и дверку – хэппи энд обеспечен.

Сверчок: А почему дверь вообще открываться должна?

Буратино: А зачем она иначе, Сверчок? Дверь делают, чтобы за ней что-то скрыть. Но это именно дверь, а не глухая стена, поэтому то, что скрыто, должно быть принципиально находимо. Таков замысел.

Сверчок: Чей?

Буратино: Творца. Творца двери в частности.

Сверчок: А ты с чего решил, что этим ключиком вообще что-то должно открываться?

Буратино: А что, Карабас с Дуремаром для понта за ним гонялись? Да Карабас ради этого ключика столько золота ухнул, что можно было бы десяток таких сделать, это при его-то жадности. Не, Карабас просто так отжиматься не станет.

Сверчок: А почему ты думаешь, что это тот самый ключ?..

Буратино: Ну, это же элементарно, Сверчок. Карабас говорил, что ключик открывает дверь в каморке у старого Карло. Говорил, что дверь находится за нарисованным очагом. Говорил, что уронил ключ в пруд черепахи Тортиллы. Тортилла говорила, что ключ в ее болото уронил один злой человек. Карабас злой человек? Злой. Ключ золотой? Золотой. У Тортиллы в болоте хранился? У нее. Вот и кумекай. Не каждый день злые дядьки в пруд золотые ключи роняют.

Сверчок: Безупречная дедукция. Не прикопаешься. Только чего ты все слушаешь, что говорят? Может, Карабас ошибался.

Буратино: Ну да, станет Карабас ради ошибки лоб расшибать.

Сверчок: Может, он не ту каморку имел в виду. Мало ли в Италии старых Карло…

Буратино: Ты чего мне на мозги капаешь, теоретик фигов?

Сверчок: Это ты теоретик. А на мозги я тебе капаю, чтобы ты не особо своим теориям доверялся. Ладно больно у тебя все получается. Все у тебя в мыслях по законам да по правилам. А жизнь исполнена случайностей. Может, и ключ не тот, и дверь не та, хоть все сошлось. Может, это дверь от кладовки, да ее так паутиной затянуло, что не заметили и холст повесили. Буратино (иронично): Ага, и камин на холсте нарисовали, чтобы паутину под очаг замаскировать. В жизни, Сверчок, все гармонично: ключ для замка, замок для двери, дверь для тайны, тайна – для ищущего, награда – для того, кто нашел. Таково правило. Таков закон.

Сверчок: В голове у тебя этот закон, а не…

Буратино: Замучил советами! (кидает в Сверчка молоток и расшибает ему голову; затем с ключом приступает к замку) В мире все должно быть прекрасно. Каждому Сверчку – по голове! Каждому Золотому Ключику – по скрытой двери! Каждому Буратино – по великой тайне! Каждому папе Карло – по кожаной куртке! И всем – по закону!

Ключ не входит в замок.

Хитрый замок. Не дурак был тот, кто делал. Попробую в другую сторону.

Ключ скользит по поверхности.

Не выходит. Сложный замок. Не может быть, чтобы он не открывался. Такого просто быть не может, все же сошлось тютелька в тютельку. Ну-ка, еще разок… Может, замок заржавел…

Золотой Ключик царапает поверхность стены, на которой нарисована дверь…