Текст книги "Прозаические лэ"

Автор книги: Елена Хаецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

А Голодная Инара ответила:

– Я поставила Ужасное Проклятье против головы Гавейна. И вот, когда Гомере Безмерный выиграл, его брат, могущественный колдун Фае Гордый, проклял меня и обрек на смерть на склоне Голодного Холма. Однако вы, Рыцарь Без Имени, явились вовремя и избавили меня от злосчастья. Красный же Рыцарь оказался удачливее, и братья проиграли ему свои плащи и перчатки, и все деньги, какие были у них при себе. Что до головы Гавейна, то братья увезли ее с собой, зашитую в круглый кожаный кошель. Но куда направились Фае Гордый и Гомере Безмерный – того не ведает никто.

После этого разговора Рыцарь Без Имени простился с дамой, сел на коня, свистнул своему оруженосцу и двинулся прочь от Голодного Замка, окруженного плодоносными пашнями.

* * *

– Нам следует отыскать Красный Город, – объяснил Рыцарь Без Имени мальчику Леонесу. – Там нам легко будет найти Красного Рыцаря. Я вызову его на поединок и убью, после чего мы завладеем Прекрасным Виночерпием и с честью доставим его – точнее, ее, – к королевскому двору. И уж тогда нашему пиршеству ничто не помешает.

Рассуждая так, он ехал все дальше и дальше по дороге, и в конце концов путники очутились в глухой чаще леса. И сколько бы ни всматривался рыцарь вперед и сколько бы ни оборачивался он назад, нигде не было видно ни одного огонька.

Мальчик Леонес плакал в темноте от страха и усталости. Рыцарь Без Имени взял его к себе в седло и вез перед собой, морщась от отвращения, потому что не мог не думать о том мхе, который рос у того на голове.

Они ехали так час или два, а потом заметили впереди свет как от горящей лампы или яркой свечи. Конь тоже встрепенулся и пошел живее, и скоро перед путниками открылась маленькая часовня, стоящая в глухом лесу.

– Верно, тут живет отшельник, – заметил Рыцарь Без Имени и обнаружил, что мальчик крепко спит. Он спустился на землю и снял мальчика, затем устроил его на мху и закутал рваным плащом, а сам вошел в часовню.

Там действительно обнаружился отшельник. Он стоял на коленях перед большим каменным крестом, изрезанным красивыми узорами, и смотрел на что-то, лежащее в глубине часовни.

– Мир тебе, добрый человек, – заговорил отшельник.

У него была длинная борода и светлые, почти бесцветные глаза на сморщенном лице. И он был такого крошечного роста, так что при иных обстоятельствах Рыцарь Без Имени счел бы его карликом.

– Я вовсе не добрый человек, – ответил Рыцарь Без Имени, – однако охотно и миром приемлю твое приветствие и отвечу тебе также миром. Со мной еще прокаженный оруженосец, но у него мох растет на голове, поэтому я оставил его снаружи, сам же решился войти внутрь и спросить у тебя еды. Потому что сегодня мы пережили приключение у стен Голодного Замка, и теперь ужасный страх терзает меня – страх остаться без ужина.

Отшельник подал ему кусок хлеба, и Рыцарь Без Имени охотно принялся жевать.

– Расскажи мне, святой отец, о себе, – попросил Рыцарь Без Имени. – Потому что так заведено при королевском дворе: не трапезничать молча, подобно животным, но развлекать друг друга поучительными историями.

– Как ты уже увидел, путник, – сказал отшельник, – росту во мне очень мало, и в молодые годы этим я зарабатывал себе на жизнь: показывал разные трюки и кривлялся. Великих рыцарей смешило, что я такой маленький. Но однажды я встретил Славного Рыцаря Гавейна, и он ни разу даже не улыбнулся, хотя в своих кривляниях я превзошел в тот день самого себя. Славный же Гавейн подозвал меня к себе и осведомился, человек ли я. «Я карлик, – отвечал я, – и хочу, чтобы и ты посмеялся надо мной, подобно прочим». Однако Гавейн дал мне немного денег и сказал: «Если ты человек, то задумайся о своей душе». Так я и поступил.

– Неужто Гавейн был таким благочестивым? – изумился Рыцарь Без Имени. – Вот бы никогда не подумал!

– О, это так! – кивнул отшельник. – С той поры я отпустил бороду, а потом превратился в отшельника и обрел себе жилище здесь, в Гибельной Часовне посреди Гибельного Леса. Сам же я зовусь Гибельным Отшельником.

– Вот так чудеса! – вскричал тут Рыцарь Без Имени. – Сколько погибели вокруг одного человека, да еще настолько маленького!

– Что ж, это бремя мне по силам, – улыбнулся отшельник. – Великой души для него вовсе не требуется. А теперь, если ты подкрепился, то уходи, оставь меня наедине с моим горем.

Рыцарю Без Имени вовсе не хотелось уходить из теплой часовни, хотя бы и Гибельной, где горел огонь и звучала связная человеческая речь, и поэтому он попытался задержаться, задавая вопросы:

– Что же за горе тебя постигло?

– Там, на алтаре, – сказал отшельник, – лежит обезглавленное тело, лишенное также рук и ног, и это – тело Славного Рыцаря Гавейна. Тебе что-нибудь об этом известно?

– Мне доводилось встречаться с одной ногой Гавейна и обеими его руками, – сказал Рыцарь Без Имени. – И могу заверить тебя в том, что об этих частях его тела хорошо забоятся. Нога по-прежнему в сапоге, а рука – в перчатке. Что до другой руки, то некая дама по имени Голодная Инара намерена соорудить для нее особый серебряный ковчежец и на Пятидесятницу, Рождество, а также в Михайлов день вынимать руку и покрывать ее поцелуями. Так что и у этой конечности весьма завидная судьба. Думаю, сам Гавейн не нашел бы для своей правой руки лучшего применения. Впрочем, не берусь решать за Гавейна, коль скоро он Славный Рыцарь, а я – всего лишь Рыцарь Без Имени. Но каким образом оказалось у тебя это безголовое тело?

– Я подобрал его в лесу, – ответил Гибельный отшельник. – Нынче проезжали здесь два свирепых рыцаря, Фае Гордый и Гомере Безмерный, и везли с собой кровавую поклажу, а за ними летела стая воронья. Я слышал, как Фае Гордый сказал: «Надоело мне это воронье, брат, и сдается мне, домогаются они того мертвого тела, которое мы повсюду таскаем с собой». А Гомере Безмерный ответил: «Расклевав труп, они возьмутся за нас и не остановятся, пока от нас не останутся лишь белые кости. И все потому, что наши одежды пропитались запахом Гавейна, которого умертвили, предательски напав на него спящего у ручья». С этими словами они бросили свою ношу и ускакали, а я отогнал ворон молитвой и привез безголовое тело Гавейна сюда.

Так в разговорах незаметно прошла ночь, и наутро Рыцарь Без Имени разбудил своего оруженосца, дал ему остаток лепешки и приказал седлать коня.

И они снова пустились в путь и долго еще плутали по Гибельному Лесу, потому что выбраться из этой чащобы оказалось не так-то просто.

С наступлением темноты путники выехали на широкий луг и впереди увидели высокий прекрасный замок. Но сколько они ни умоляли отворить им ворота, никто не отвечал. Наконец в зарешеченном окошке появился старый-старый привратник с кислым-кислым лицом и прошамкал:

– Не трудитесь колотить в наши ворота, неразумные путники, никто и пальцем не пошевелит, чтобы впустить вас, потому что здесь такой закон: с наступлением темноты все засовы задвигаются и остаются в таком положении, покуда не взойдет солнце. Ради вас никто не отменит этого обычая, так что ступайте отсюда подобру-поздорову.

– Скажи, не проезжали ли здесь два злобных рыцаря и еще великан в красном доспехе, увозящий с собой даму? – осведомился Рыцарь Без Имени.

Старикашка насторожился:

– Зачем ты спрашиваешь настолько богопротивные вещи, да еще после наступления ночи?

– Я преследую этих людей, и мне отрадно было бы знать, что я на правильном пути, – отвечал Рыцарь Без Имени.

– Для твоего же блага лучше бы тебе оказаться на ложном пути! – отрезал старикашка. – Потому что когда ты их настигнешь, тут-то и распрощаешься с жизнью. Впрочем, возможно, это произойдет гораздо раньше. Спокойной тебе ночи, путник.

И старикашка исчез, а Рыцарь Без Имени вернулся к своему оруженосцу.

– Беда, Плешивый Леонес, – промолвил рыцарь. – Похоже, опять придется нам с тобой ночевать под открытым небом.

– Я видел поблизости кладбище, – заметил мальчик. – Там можно найти укрытие от дождя и ветра.

– Что ж, поспешим, – согласился Рыцарь.

Они привязали коня к дереву, мальчик устроился на ночлег на ступенях склепа, а Рыцарь Без Имени улегся на чьей-то могиле, положив голову на могильный камень, и погрузился в сладкие сны.

В полночь все кладбище озарилось ярким сиянием, которое разбудило путешественников. Мальчик Леонес перебрался поближе к Рыцарю Без Имени, прижался к нему и задрожал всем телом, а тот стойко терпел близость прокаженного и даже пытался его утешить:

– От света еще никому не делалось худого. Другое дело – тьма, в ней легко может притаиться все злое на этой земле.

И тут поднялась могильная плита, на которой как раз и почивал Рыцарь Без Имени, и оттуда вышла, источая нестерпимое для глаз сияние, богато разодетая дама. Ее пышные волосы были распущены по спине и украшены множеством незабудок, рассыпанных по прядям. Платье ее было из алого шелка и переливалось при каждом движении; рукава же были зелеными.

– Зачем вы заночевали на Гибельном Погосте? – спросила дама у путников голосом звенящим, как серебро.

– Мы побывали в Гибельной Часовне и пользовались гостеприимством Гибельного Отшельника, – ответил Рыцарь Без Имени, – а затем целый день плутали в Гибельном Лесу. Нет ничего удивительного в том, что заночевать нам пришлось на Гибельном Погосте. Однако ответь, почему нас не пустили в замок?

– Места эти называются «гибельными» потому, что здесь, на этом кладбище, обитает дьявол, – ответила дама. – Он-то и сеет гибель повсюду в округе, и сладить с ним невозможно, а изгнать его – крайне трудно. Ах, был бы жив Гавейн, Славный Рыцарь, он бы совладал с дьяволом. Но увы, Гавейн мертв, и в этой могиле, на которой вы устроились почивать, погребена его левая нога.

– Могу ли я повидаться с этой ногой? – спросил Рыцарь Без Имени. – Мне доводилось уже встречать ее правую товарку, и я хотел бы передать от нее привет и заверение в том, что дела у нее идут лучше некуда. Когда же я встречусь с его головой, то она, верно, захочет получить от меня сведения обо всех своих подданных. По какой-то причине я считаю своим долгом предоставить ей добрые известия о том, что все они благополучны.

– Что ж, – молвила дама, – гляди.

Она провела рукой над могильной плитой, и камень сделался прозрачным, а вслед за тем прозрачной стала и земля, насыпанная в могилу, и Рыцарь Без Имени увидел ногу, облаченную в шелковый чулок, перевязанную алыми лентами и украшенную жемчугами. Нога была облачена в прекрасный сапог из мягкой кожи, с острой рыцарской шпорой. И она лежала в ящике на особой подушке.

– Да, – молвил наконец Рыцарь, – это воистину превосходное погребение. Лучшего ни одна нога во всем христианском мире не могла бы себе пожелать.

Дама снова провела рукой над плитой, и видение скрылось из глаз.

– Теперь же поспеши, – сказала она, – иначе дьявол придет на Гибельный Погост и захочет получить свою жертву.

С этими словами она исчезла, а там, где она только что стояла, во мраке приплясывал, источая зловоние, какой-то сгусток тьмы.

– Что ж, – проскрежетал дьявол, – без спросу явился ты на Гибельный Погост и теперь жестоко поплатишься за это.

Вместо ответа Рыцарь Без Имени поднял меч и нанес удар. Он почувствовал, как сталь увязла в чем-то, похожем на глину. А дьявол расхохотался и схватил ледяными пальцами самое сердце Рыцаря Без Имени.

Тут Прокаженный Оруженосец бросился вперед и закричал во всю мочь:

– А ну, отпусти моего господина, ты, осклизлая гадина!

Дьявол так удивился, что разжал пальцы и выпустил сердце Рыцаря.

– А ты кто такой? – прошипел он в темноте.

– Я тот, кто загадает тебе три загадки, – ответил Оруженосец. – И если ты правильно ответишь хотя бы на одну, то заберешь меня в ад, а если не сумеешь, то покинешь эти края и больше не станешь тревожить здесь добрых людей!

– Загадывай! – согласился дьявол. – Ты ведь знаешь, что я не могу отказаться от такого предложения. Начинай! Какова твоя первая загадка?

– Порос мохом, да не старый камень, – кто таков? – спросил мальчик Леонес.

– Старое бревно! – фыркнул дьявол.

– Неправильный ответ: я спросил не «что такое», а «кто таков»! – сказал мальчик и засмеялся. – Вот тебе вторая загадка: «Плешив, да не старец, – что такое?»

– Молодой плешивец, – ответил дьявол.

– Опять ты ошибся, – звонким голосом возразил мальчик Леонес. – Я спросил не «кто таков», а «что такое»? Вот тебе третья загадка: не справишься – уйдешь прочь и чтобы больше мы тебя здесь не видели! «Роскошное, да нищее – где найти?»

– Это человеческая душа, – сказал дьявол, но по его голосу слышно было, что больше он ни в чем не уверен.

– Стал бы я спрашивать у дьявола, где найти человеческую душу! – захохотал мальчик. – А теперь слушай правильные ответы. Кто порос мхом? Ответ – я. Что такое молодое плешивое? Ответ – моя голова. Где найти роскошное, да нищее – у меня на плечах: это роскошный плащ, который я изорвал в странствиях, да так, что выглядит он хуже, чем одежка последнего бедняка. Вот тебе три ответа, а теперь – проваливай!

Рыцарь Без Имени, видя, что дьявол медлит, снова поднял свой меч и нанес могучий удар. И поскольку дьявол, только что проиграв спор человеку, потерял большую часть своей силы, меч Безымянного Рыцаря не увяз в его теле, но прошел плавно и гладко, как сквозь масло, и снес с косматых плеч дьявола его рогатую башку.

Тотчас загорелись на погосте огоньки от ламп и свечей, и всё вокруг озарилось теплым светом, а из-под земли снова вышла красивая дама с незабудками в волосах и воскликнула:

– Благодарю тебя, Славный Рыцарь, и тебя, Прокаженный Оруженосец! Вы оба спасли наши края от дьявола, и отныне сей погост будет называться не Гибельным, а Приветливым, и лес – Зеленым, и часовня – Гостеприимной, а отшельник – Карликом Динасом.

В замке, несмотря на поздний час, отворяли ворота, повсюду там запылали факелы и заиграла музыка.

– Вас ждут! – сказала дама, указывая на замок, после чего сделалась прозрачной и исчезла.

Пока Безымянный Рыцарь и его спутник шли обратно к замку, Рыцарь говорил так:

– Меня немного смущает, что дама дала мне то же прозвище, что и покойному Гавейну, ибо я вовсе не Славный Рыцарь и никогда не смогу им стать, но всего лишь Рыцарь Без Имени. Да и название погоста «Приветливый» звучит так, словно некто зазывает людей в могилу раньше срока, а ведь могила тем и отличается от придорожной харчевни, что человек попадает туда не на время, а навсегда. Впрочем, отшельнику, должно быть, приятно будет вернуть свое прежнее имя – Карлик Динас, хотя «Гибельный Отшельник» звучало, на мой слух, красивее.

* * *

В Гибельном Замке Рыцарь Без Имени и его Прокаженный Оруженосец провели целый день в забавах и увеселениях и под вечер было объявлено, что в честь освободителя этих земель от дьявола Гибельный Замок будет отныне именоваться Безымянным Замком. И было устроено по этому случаю большое пиршество.

На другой день, едва рассвело, Безымянный Рыцарь поднялся с пышного ложа и отправился разыскивать своего оруженосца.

Мальчик Леонес обнаружился на кухне, где спал, прикорнув в ногах у кухарки. И была та женщина таких огромных размеров, что Рыцарь Без Имени тотчас опознал в ней родню великанов.

– Эй, Леонес! – позвал Рыцарь Без Имени. – Проснись, бездельник! Как смеешь ты спать, да еще так сладко, подложив себе под ухо ногу этой огромной женщины, когда твой господин уже восстал с постели и разлучился с пышными покрывалами, и отнял щеку от подушки, и бродит теперь в поисках пищи!

Мальчик Леонес открыл глаза, улыбнулся Безымянному Рыцарю и потянулся. И от этой улыбки у Безымянного Рыцаря почему-то легко стало на сердце.

– Я знаю, где она хранит холодную говядину, мой господин, – тихо сказал мальчик. – Кроме того, мне известно, где находятся ее запасы лепешек, приготовленных особенным способом, так что они не черствеют сорок дней и лишь на сорок первый становятся жестче. И наконец я выведал у этой женщины, в каком месте обширных ее кладовых скрываются корзины с сушеными и свежими фруктами. И все это я берусь украсть, не задумываясь.

– В таком случае, я жду тебя возле конюшен, – сказал Рыцарь Без Имени, вполне удовлетворенный услышанным. – Принесешь запасы, а потом оседлаешь моего верного Грингалета.

– О! – вымолвил мальчик. – Так вот, значит, каково имя вашего коня? Клянусь головой Гавейна, Славного Рыцаря, конь ваш именуется пышнее, чем вы сами, мой господин!

– Неужто ты полагаешь, ничтожный смерд, будто рыцарю пристало носить такое имя, как Грингалет? – возмутился Рыцарь Без Имени. – Следи за своим языком, дерзкий мальчишка, иначе я прикажу тебя высечь!

– Мой господин, – тихо проговорил мальчик, – вам некому приказывать, кроме Грингалета и меня.

И с этими словами он снова улыбнулся.

Они выехали из замка спустя полчаса или чуть более того, когда солнце еще низко висело над горизонтом, лишь обещая жаркий день, но не исполнив и трети от обещанного.

– Для чего мы покинули этот замок так рано? – жаловался Плешивый Леонес. – Клянусь правой рукой Гавейна, Славного Рыцаря, и особенно тем мизинцем, на котором носил он перстень, – нам бы передохнуть да хорошенько подкормиться.

– Скажи лучше, малодушный, – обратился к нему рыцарь, – о чем еще, кроме еды, ты толковал с той стряпухой? Точно ли она родня великанам, или же мне это почудилось?

– По правде сказать, она действительно родня великанам, – ответил мальчик. – И я быстро нашел с ней общий язык, потому что великаны ничего так не любят, как маленьких человечьих детей. Они тешатся с ними, и играют с ними, и щекочут, и угощают, и смешат, и заставляют проделывать разные трюки, и так может тянуться месяцами, да только под конец великанья природа все равно берет верх, и человеческий ребенок оказывается в котле с вареными овощами. Но до того, как это произойдет, у ребенка довольно много времени.

– И что же ты разузнал?

– Зовут ее Берта Большой Зуб, – сказал мальчик Леонес, – и родилась она от того же корня, что и Красный Рыцарь, которого вы преследуете, мой господин.

– Как же вышло, что Берта сделалась стряпухой в Гибельном Замке?

– Владельцы замка – могущественные колдуны, – объяснил мальчик, – только им и под силу совладать с Бертой. Сама же она родилась от любви великана и одной толстой женщины, потому и силы в ней ровно вполовину от великаньей. И она не так свирепа, как ее чистокровные сородичи. Когда она готовит мясо, то не режет его ножом, а рвет руками. И она способна разорвать голыми руками целого быка. И это умение в ней особенно ценится господами.

– Понятно, – сказал Рыцарь Без Имени.

– Красный же Рыцарь, – продолжал мальчик Леонес, – владеет Красным Городом, до которого осталось нам менее дня пути.

– Это мне известно и без тебя, – сказал Рыцарь Без Имени. Поспешим! Хотел бы я поскорее разделаться с ним и освободить Прекрасного Виночерпия, чтобы можно было вернуться к моей прежней жизни.

В таких и подобных разговорах прошел час или более того, и вот Рыцарь Без Имени и его оруженосец выбрались на берег реки и увидели мост, а перед мостом – плачущую даму.

Волосы этой дамы были цвета ореховой коры, убранные под тонкую сетку, затканную драгоценными камнями; глаза ее были зелеными, черты лица тонкими, а нос покраснел от плача.

Безымянный Рыцарь приблизился к ней на Грингалете и вопросил:

– Что с вами случилось, прекрасная дама, и не могу ли я чем-нибудь помочь вам?

– Увы! – сказала дама, глотая слезы. – Со мной произошла ужасная беда. Мой возлюбленный вручил мне своего сокола как залог верности и нерушимой любви, а я упустила птицу. Что мне теперь делать? Ничего на свете не страшусь я так сильно, как его гнева!

– Но за что бы ему гневаться на вас? – удивился Безымянный Рыцарь. – Ведь вы не изменили вашей любви, лишь потеряли птицу.

– В этой-то птице и заключалась вся наша любовь, – ответила дама. – Выслушайте меня, как это случилось. Мы крепко любили друг друга и обнимали друг друга руками всякий час, когда выпадала такая возможность. Но потом он сказал: «Любезная дама! Я хотел бы быть ближе к вам и чувствую, что сюрко мешает мне осуществить это желание!» И он снял с себя сюрко (потому что доспех он снял с себя еще раньше), а я тоже сняла с себя блио, и остались мы в одних рубашках. И снова мы крепко обняли друг друга руками. Но сохранялось еще препятствие, и тогда избавились мы и от рубашек. Однако и после того близость наша показалось нам недостаточной. «Любезная дама! – сказал мне мой возлюбленный. – Не знаю, как и быть. Даже кожа препятствует мне ощущать вас в полной мере, и я хотел бы проникнуть к вам под кожу. Но если нам с вами избавиться и от этих покровов, то, боюсь, жизнь наша станет недолгой».

– Клянусь погребенной ногой Гавейна, той, что в шелковом чулке! – вскричал тут оруженосец. – Весьма разумное рассуждение!

– Поэтому, – продолжала дама, – мы решили изъять наши чувства из души, он из своей, а я – из своей, и вложить их в сокола, потому что у сокола есть крылья и он может парить в поднебесье, подобно тому, как душа человеческая взмывает на седьмое небо любви и еще выше. А вот теперь я упустила сокола и вместе с ним потеряла нашу любовь.

– Это весьма прискорбно, – заметил Рыцарь Без Имени.

И тут он увидел, как к ним скачет во весь опор рослый и могучий рыцарь. Доспех на нем был добрый, а вот лицо у него было очень злое, хотя и прекрасное чертами. Увидев, что дама стоит у моста, плачет, и сокола при ней нет, зато рядом стоит какой-то незнакомый рыцарь и ласково беседует с нею, Гневный Рыцарь разъярился, поднял меч и, ни слова не говоря, срубил даме голову.

Затем он повернулся к Рыцарю без Имени и закричал:

– Сражайся со мной, предатель!

– Тебе придется подождать, пока я облачусь в мои доспехи, – предупредил Рыцарь Без Имени. – Ты только что нанес мне страшное оскорбление, обезглавив даму у меня на глазах!

С помощью мальчика Леонеса он извлек доспехи из сетки и взял свой щит, после чего воссел на Грингалета, и они с Гневным Рыцарем сошлись в поединке.

Бились они долго, нанося друг другу свирепые и страшные удары, и доспехи на обоих были изрублены. Наконец Гневный Рыцарь сбросил Безымянного с коня и наступил ногой ему на грудь, а затем наклонился и расстегнул на нем шлем.

– Мне придется отрубить тебе голову, если ты не признаешь своего поражения, – предупредил он. – Ибо таков мой обычай.

– Не только твой, – прохрипел Безымянный. – Однако мне бы не хотелось остаться без головы прежде, чем я разыщу Красного Рыцаря и освобожу Прекрасного Виночерпия. После этого мне нужно догнать еще двух злодеев-рыцарей Фае и Гомере, которые забрали голову Гавейна.

– Вижу я, жизнь тебе нужна позарез и потому я не стану забирать ее, – согласился Гневный Рыцарь. – Но я заберу твоего коня.

Он отпустил Безымянного Рыцаря, тщательно осмотрел и убрал в ножны меч, затем нагнулся к бездыханной даме и подобрал ее голову.

– Эй, малый, – обратился Гневный Рыцарь к мальчику Леонесу, – приподними-ка тело моей дамы.

Мальчик подчинился, и кровь перепачкала ему одежду. А Гневный Рыцарь посадил голову дамы обратно ей на плечи, и голова приросла как ни в чем не бывало. Дама тотчас принялась плакать.

Гневный Рыцарь, не обращая никакого внимания на ее слезы, усадил ее на Грингалета, сам сел в седло своего коня, и, держа Грингалета в поводу, двинулся по мосту за реку. И скоро оба они скрылись из виду.

Леонес помог Безымянному рыцарю снять доспехи. Однако доспехи оказались настолько изрубленными, что пользоваться ими уже не было никакой возможности. Да и возить их было не на ком, ведь Грингалета они лишились.

Они перешли мост пешком, и вот перед ними Красный Город, сияющий в лучах полуденного солнца. Стены и башни его сложены из красного камня, он отражается в реке, дробится и наполняется золотыми искрами, а небо над ним такой глубокой голубизны, что ломит глаза.

Перед воротами же стоит великан Красный Рыцарь, пеший, опираясь на меч, и на нем – доспех с красными шипами на плечах.

Увидев перед собой Безымянного Рыцаря, великан расхохотался.

– Неужели ты вознамерился биться со мной, козявка?

– Увы, – ответил Безымянный Рыцарь, – у меня нет иного пути, разве что ты по доброй воле отдашь мне Прекрасного Виночерпия.

– Не пойму, о чем ты толкуешь! – ответил Красный Рыцарь. – Но как бы тебе не пожалеть о своем намерении!

С этими словами он поднял меч, и начали они сражение.

Сперва Красный Рыцарь одолевал, но тут солнце перешло за полдень, и Безымянный Рыцарь внезапно почувствовал прилив сил. Он засмеялся и с размаху ударил Красного Рыцаря по шлему, а у того хлынула кровь из ушей и изо рта, и он упал на колени.

Тогда Рыцарь Без Имени еще раз ударил его, на сей раз по плечу, ближе к шее, и едва не перерубил ему горло. Красный Рыцарь повалился ничком, и трава вокруг него заплыла кровью.

– Поднимись, – сказал Рыцарь Без Имени. – Я подарю тебе жизнь, если ты признаешь себя побежденным и отдашь мне Прекрасного Виночерпия.

Красный Рыцарь с трудом встал на ноги. Доспех на нем сделался поистине красным от крови.

– Я признаю себя побежденным, – сказал он. – И выполню любое твое приказание, если буду в силах, потому что ты великодушен. Зовут меня Бруно Безжалостный, и я буду кротко служить тебе, если ты пожелаешь.

– В таком случае отправляйся к королю и расскажи ему обо всем, что произошло, – приказал Рыцарь Без Имени.

– Король непременно захочет знать, кто мой победитель, – заметил Бруно Безжалостный.

– Меня зовут Рыцарь Без Имени, – начал было Рыцарь Без Имени, но тут Бруно Безжалостный весь побелел и рухнул к его ногам, потеряв сознание.

– Эй, Прокаженный Оруженосец! – закричал рыцарь. – Скорее перевяжи его раны и дай ему вина, если у нас оно еще осталось.

Прокаженный Оруженосец так и поступил: он остановил кровь и дал Бруно Безжалостному напиться. Тот наконец пришел в себя, открыл глаза, вздохнул и промолвил:

– Узнаю доброе великанское вино! Оно способно исцелять раны, если в человеке течет хоть немного великанской крови. Для обычного же человека оно обычное вино, только густое и чересчур доброе.

Безымянный Рыцарь сказал:

– Раз ты вновь обрел способность связно изъясняться, то ответь: почему ты похитил Прекрасного Виночерпия?

– Я сделал это из зависти к Гавейну, – ответил Бруно Безжалостный. – А кроме того, потому, что мне нравится эта дама. Она же постоянно отвергала мою любовь и отбивалась от моих любезностей и даже завела себе ради этого платье, отороченное иглами.

– Довольно дерзко с ее стороны, – вставил, смеясь, Прокаженный Оруженосец и хлебнул великаньего вина из фляги.

– Как бы там ни было, я никогда не причинил бы ей вреда, – грустно продолжал Бруно Безжалостный. – Она сбежала от меня на первом же привале, да еще и жестоко исцарапала мне лицо своими ежовыми рукавами.

– Итак, я одержал над тобой верх, но не вернул даму, – сказал Рыцарь Без Имени. – Где же мне теперь искать ее?

– Понятия не имею! – развел руками великан. – Я охотно отдал бы ее тебе, если бы мог. Но она сгинула бесследно.

– Должен ли я по-прежнему разыскивать ее или же мне следует вместо этого продолжить погоню за Фае Гордым и Гомере Безмерным? – задумался Рыцарь Без Имени. – Пожалуй, лучше поймаю сперва Фае Гордого и Гомере Безмерного да спрошу их, зачем они убили Гавейна, а заодно отберу у них голову Славного Рыцаря. Ибо негоже ей путешествовать в столь недостойном обществе.

– В таком случае, дам тебе добрый совет: иди вверх по течению реки, – сказал Бруно Безжалостный. – Я видел, как братья направляются туда, в объезд Красного Города. Да будет тебе известно, Фае Гордый – могущественный колдун, а я таковых у себя никоим образом не терплю, и ему это хорошо известно. Я же исполню твое приказание и предложу свою службу королю. Все за Круглым Столом узнают, какие славные подвиги ты совершил в поисках Прекрасного Виночерпия. И не твоя вина, если ты до сих пор не в состоянии отыскать эту даму. Эта дама не из тех, кого легко найти, особенно если она сама этого не желает.

– И все же я обязан вернуть ее к месту ее службы, за Круглый Стол, коль скоро она посмела назваться Прекрасным Виночерпием, – сказал Рыцарь Без Имени. – Но сперва мне следует собрать воедино тело Гавейна и доставить его королю. Это, я знаю, весьма обрадует владыку Камелота.

* * *

Как ни просил оруженосец об отдыхе, Рыцарь Без Имени ничего и слышать не хотел:

– Мы близки к цели! Ты ведь слышал, что говорил Бруно Безжалостный? Сдается мне, этому великану можно верить.

– Ни одному великану и ни одному карлику верить нельзя, – возразил Прокаженный Оруженосец. – Равно как не стоит доверять ребенку и женщине. Все эти существа слишком отличаются от мужчины и потому, по необходимости, лукавы.

– Молчи! – приказал Рыцарь Без Имени.

Они брели пешком вдоль реки, спотыкаясь о коряги и увязая в болотцах, которыми то и дело потчевали их речные берега.

– Вот они! – крикнул вдруг Прокаженный Оруженосец и указал вперед.

Двое рыцарей верхом на конях ехали, не спеша, и о чем-то переговаривались между собой. У одного из них Рыцарь Без Имени приметил большой круглый кошель, в котором тот, несомненно, вез голову Гавейна.

– Кто же из двоих Фае Гордый? – спросил Рыцарь Без Имени. – Тебе это случайно не известно, Леонес?

Мальчик прищурился:

– Для чего тебе знать, кто Фае, а кто Гомере, мой господин?

– Ты ведь слышал слова великана: Фае Гордый – могущественный колдун, – ответил на это Рыцарь Без Имени. – Его надлежит оставить в живых и заставить мне подчиняться. Второго же я намерен убить без всякого сожаления.

– Фае – тот, что с кошелем, – сказал Прокаженный Оруженосец. – Я видел его как-то раз на турнире. Будь с ним осторожен, он левша.

– Ты верно мне служишь, – сказал ему Рыцарь Без Имени. – Я не забуду этого.

С этими словами он поцеловал Прокаженного Оруженосца в щеку и прокричал, обращаясь к двум братьям-рыцарям:

– Эй, остановитесь и сражайтесь! Ибо я хочу отобрать у вас то, что вы везете в кожаном кошеле!

Братья без единого слова, доброго или худого, развернули коней, подняли мечи и поскакали прямо на Рыцаря Без Имени. А тот, чуя приближение ночи и напившись великаньего вина, ощущал в себе огромные силы, которые прибавлялись с каждой секундой.

Рыцарь Без Имени поднял меч и сшиб с седла Гомере Безмерного. Тот рухнул оземь – тут из него и дух вон. Фае Гордый перекинул меч в левую руку и набросился на Рыцаря Без Имени, а тот уже успел сесть на коня, принадлежавшего Гомере Безмерному, и легко отбил нападение.

Тогда Фае Гордый ударил Рыцаря Без Имени по левой руке, а Рыцарь Без Имени ударил Фае Гордого по правому боку. И так обменивались они ударами, то разъезжаясь, то снова съезжаясь, и вся земля вокруг была изрыта копытами их коней.

И в тот миг, когда луна поднялась над горизонтом, Рыцарь Без Имени ударил с такой силой, что рассек на Фае Гордом кольчугу, и кровь побежала по стали, еще чернее, чем ночная тьма. Фае Гордый закричал страшным голосом, как если бы кричал не человек, а дикий зверь, и упал с коня. А Рыцарь Без Имени соскочил со своего коня и наступил левой ногой Фае Гордому прямо на горло, а правой ногой он наступил ему на левую руку.