Текст книги "Шанс для изгоев, или Прощай, Академия!"

Автор книги: Елена Гриб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава 5. Прошлое или будущее?

Я ведь искренне верила, что та история закончилась. Тавенна, Сойл и Барр остались в прошлом. Канули в небытие.

Не стоило тешить себя иллюзиями.

А если по порядку, то…

Семь лет тому назад я сбежала из Тавенны, унося каменное сердце Барра – Черного Дракона, и Ферна – кроху-демона, на поверку оказавшегося превращенным в сгусток энергии человеком. Мы скитались по просторам Рении, пока не осели в Барсуках. Из-за Мелы, понятное дело, – я хотела, чтобы она освободила Ферна от власти прежнего хозяина.

Потом колдунья случайно пробудила сердце Барра – и началась свистопляска.

Сойл – Белый Дракон – жаждал убрать конкурента. Он прилетел в Тавенну, сжег дотла княжеский дворец, нацелился на город… Ладно, признаю: вначале он не собирался уничтожать жилые кварталы. Я разъярила его, сама того не желая. А Мела отправила в родной мир – тот, откуда пришли драконы и откуда призывают демонов. Чисто для справки: демон – не что иное, как дракон, выдернутый из среды обитания и «переделанный» в энергию.

Итак, Сойл исчез навеки, контроль над рудниками благословенного серебра перешел королевским службам, магия подешевела… Но люди позабыли о Черном Драконе – том, кто официально считался наследником Белого.

Я возилась с ним несколько месяцев. Нет, не из-за своей избранности, особенности или исключительности. Все куда проще. Он пробудился рядом со мной и, как любой нормальный детеныш, счел чем-то вроде «мамочки». А когда повзрослел и сообразил, что да как, убрался восвояси. Даже попрощаться не соизволил.

Не скажу, что меня это чересчур огорчило – я никогда не стремилась изображать няньку для огнедышащей твари. Тем более, примерно тогда мой роман с Артаном был в самом разгаре. Но сейчас почему-то навалилась тоска. Воспоминания грызли душу. Каждое из них напоминало о веселых деньках и об ушедших минутах счастья.

Люди не ценят то, что имеют. Я многое отдала бы за шанс вернуться в прошлое лето. Возможно, и отношения с аристократишкой не закончились бы смертельной обидой… Но какой смысл размышлять о былом?

– Барр не придет. И у него, и у Ферна свой путь.

Насчет Ферна Мела согласилась, а вот с драконом дела обстояли сложнее.

– Мы не знаем, какой у него дар. Сойл – целитель, Барр, на первый взгляд, воин. Благодаря тебе он увидел и другие возможности. Ему…

– Он не вернется ко мне! С какой стати? Барр больше не нуждается в чьем-либо обществе, особенно в моем. Он вырос, пойми! Взрослые драконы не водятся с людьми! – я искренне верила каждому своему слову. – Для драконов люди не имеют значения!

Мела не слушала. Она всматривалась вдаль, будто рассчитывала увидеть Барра с минуты на минуту, и, казалось, находилась за пределами земных просторов.

– Он не прилетит!

Колдунья вздрогнула. Поморщилась, сфокусировала взгляд на мне.

– Извини, – повторила. – Знаю, ты хотела бы все забыть, но… Черный Дракон найдет тебя. В нашем мире ты – самое близкое ему существо, Тая. Рано или поздно он это осознает.

Я ей не верила. Она говорила о драконе так, словно он был человеком. Непростительная ошибка! Уж кому, как не Меле, следовало помнить, что вековечным существам чужды привязанности и чувства. Сойл, которого я вряд ли когда-нибудь забуду, – лучшее тому доказательство.

Нас прервали самым бессовестным образом. Заяц нагло заявил, что время обеда, а дежурных нет. Поэтому либо я (Создатель, да когда же я запомню, что этим летом мне предстоит заботиться о пяти «убийцах»?) утверждаю график, либо приступаю к готовке.

– Отлично. Сегодня пропитание на вас, Эньер.

– Огромное спасибо!

Обрадованный мужчина исчез из поля зрения быстрее, чем я переварила его ответ.

– Это был сарказм?

Колдунья уверила, что я стала свидетельницей горячей благодарности – явления среди наших практикантов редкого, почти что уникального.

– Пока у всех есть домашняя пища, – с улыбкой пояснила Мела. – Это же не студенты, которых отправили прямо из общежития. Каждый из них имеет знак мага и работает в гильдии. Медор, Илона и Эньер – семейные люди. Слышала, как звенели их закрутки, когда разгружали телегу? Сегодня готовить не придется, мусора нет – не дежурство, а сплошное безделье.

Я вытребовала у нее обещание вечером вернуться к вопросам о драконах и отправилась устраивать жизнь подопечных. Когда еще выпадет возможность покомандовать? Кстати, раз уж в моих руках оказались крохи власти… Ха, в графике дежурств не будет строки «Тая из Рысей»! Насчет Мелы стоило подумать. С одной стороны, кухарить она умела. С другой, я до сих пор не разобралась, являюсь ли ее подчиненной или мы на равных.

Колдунья – полная моя противоположность, и вряд ли оценит шутку. Играть в команде она и не любила, и не умела. Хорошо, что хоть со мной начала ладить – понятное дело, не без участия сестры. Вернее, ради сестры. Но это давняя история, какой смысл вспоминать? Главное – мы немного понимали друг друга.

А еще в прошлом году мы вместе возродили Черного Дракона.

Все-таки у нас было что-то общее.

***

Вечер прошел ужасно, ночь – кошмарно, утро – паршивее некуда. Медор стал почетным завсегдатаем местного кабака и мучился тяжелым похмельем. Заяц вдрызг разругался с Лилеей, требуя компенсацию за зря потраченную банку варенья. Женская часть поселка возненавидела Ласку – той вздумалось загорать на крыше и, скажем так, после этого зрелища румянец не сходил со щек Брена несколько часов кряду.

Сокол жаждал наставлений, однако Мела игнорировала подопечных с завидным упорством. Она заперлась в своей комнате, разложила книги и шуршала записями чуть ли не до рассвета. Я не решилась напомнить ей об обещанном разговоре – это могло подождать.

Барр не появлялся более полугода. Смешно думать, что он прилетит в ближайшие дни. Вернее, смешно думать, что он вообще прилетит.

После обеда Брен прекратил шастать под окнами колдуньи и обратил внимание на мою абсолютно немагическую личность. Поймал в темном углу, сверкнул золотой монетой… Сделал неприличное предложение.

Попросил достать кроху серебряной пыли! Совсем чуть-чуть – он не собирался замахиваться на сложные заклинания. И смотрел такими жалобными глазами, что хотелось его пришибить – чтоб не мучился идеалами и не лез из шкуры, пытаясь что-то доказать.

Впрочем, о его умениях я ничего не знала, поэтому злословить не следовало. Вдруг он провалил экзамен по воле случая?

Поскольку мы оба понимали, что в данной ситуации «достать» означало «своровать», я имела полное моральное право выплеснуть свою злость на мир – в виде нотации, разумеется. Сокол устыдился, потупил глаза и бочком убрался прочь, позабыв у меня золотой. Я почти поверила в педагогическую силу наставлений и всерьез задумалась, не заняться ли воспитанием на профессиональном поприще. Хорошо, что вовремя заметила выползшую на солнце Ласку – как и вчера, одетую в две ленточки и ожерелье.

Скука длилась до сумерек, и развеять ее не сумела ни жившая по соседству тетка, что попробовала оставить Илону без волос, ни кабатчик, обвинивший Медора в краже курицы (кстати, на ужин был куриный суп, но я предпочла верить практиканту), ни староста села, предупредивший, что если кто из нас сунется на кладбище, то там и останется. Тот факт, что некромантия – прошлый век, его не волновал.

А когда стемнело, стало веселее.

Заяц подхватил клеща, и это событие запомнилось поселку на годы вперед. Лилея громко страдала из-за бабочки. Брен сунулся к Меле с требованием проводить занятия согласно учебного плана и почти достиг успеха: прежде, чем выставить его взашей, она ткнула ему какую-то книгу.

«Молодец, добился своего», – я восхитилась его напористости.

Но он не выглядел довольным – скорее, разочарованным. Выяснилось, в теории Сокол считал себя мастером и жаждал практики.

– Через мой труп, – как отрубила колдунья.

Он ответил таким взглядом, что я разволновалась не понарошку.

Поднялась луна. Подопечные с горем пополам утихли и разошлись по комнатам. Мела не высовывалась пару часов, и я решила, что после бессонной ночи она дрыхнет самим бессовестным образом. Мне же спать не хотелось. За последний год я отвыкла от безделья. После потраченного впустую дня организм не требовал отдыха.

Отблески давно зашедшего солнца еще играли на облаках. Было тепло, но не жарко. Где-то далеко играла свирель и слышалось многоголосое пение. Вроде бы свадьба… Или какой-то праздник попроще?

Я сидела на крыльце. Гоняла наглых комаров, смотрела на блеклое небо… Вокруг находились люди, но меня донимало одиночество. Я не привыкла к этому. Атайю Тавеннскую всегда окружали поклонники и подхалимы, рядом с беглянкой Таей неизменно витал Ферн, в Барсуках у меня имелся Барр, затем – Артан.

А сейчас…

Грусть накатила внезапно и неотвратимо. Подвывание невидимой в темноте собаки лишь усилило тоску. Захотелось вернуться… Нет, не в прошлое – в забытое Создателем Подлесье. Туда, где у меня было с кем перекинуться словом. Где я была нужна!

За гнилым забором прокатила телега. Соседская шавка устремилась к ней, отчаянно лая и повизгивая. Я усмехнулась, стараясь прогнать хандру. Прошло всего два дня из девяноста. Привыкну. Авось к концу лета подружусь и с Эньером, и с Илоной. Ну или прибью кого-нибудь из них в ближайшую неделю.

Какая-то повозка остановилась у входа.

«Адресом ошиблись», – мелькнула равнодушная мысль. Но осторожность заставила подняться и тихо подойти к ограде.

Увы, ради тишины пришлось пожертвовать скоростью. К тому времени, как я выглянула поверх неровных досок на широкую улицу, лошадиное фырканье затихло вдали.

Комар впился в ногу, и я со всей дури хлопнула по колену. Оглушительный звук пронесся по двору, цикады в испуге умолкли, в окне Мелы вспыхнул свет.

– Старушка?

Меня затрясло. То, что временами мне чудился Ферн – понятно и простительно. Я провела годы в компании невидимого демона и привыкла общаться с пустотой. Но хриплый насмешливый голос, вещавший из-под земли, – это нечто новенькое. Пугающее. Такое не объяснить шуткой подсознания – разве что душевным заболеванием.

– А я думал, ты нормальная.

Возразить было нечего. И я, представьте себе, так думала. На деле же выяснилось противоположное.

– «Убийца» или тоже корячишься ради высшей цели?

– Тоже?

– Ну, как сотка? Что, не знала? Хо-хо, это как бы секрет?

У меня вдруг появилась надежда избежать богадельни. Неизвестный изъяснялся слишком четко как для плода больной фантазии. Более вероятно, кто-то из подопечных притащил с собой демона. Честно, я предпочла бы верить в это, чем сомневаться в собственном рассудке.

– Ты чего такая дерганая, старушка? Боишься, что сяду на шею? Расслабься. Я в состоянии заботиться о себе.

Погодите-ка! Старушкой меня называли лишь однажды, и потусторонние сущности в том происшествии не фигурировали.

– Вальен? – Я надеялась, что правильно запомнила имя. – Вальен из… из…

– Из Ястребов. Долго будешь таращиться? Открою секрет: человек без ног может разъезжать по стране с той же скоростью, что и остальные. Удивлена?

Единственное, что меня изумляло: я его не видела! Хоть убейте, но неприязненный голос доносился из ниоткуда. Куча дров, лавка, заросли крапивы – и пустота!

– Ты призрак? – спросила, затаив дыхание.

А что? С его паршивым характером долго не живут. Вальен нарвался, получил по заслугам, теперь собирается преследовать Мелу до гробовой доски. Теория имела лишь одно слабое место: колдунья утверждала, что привидений в природе не существует. То есть магия способна создать нечто подобное, однако сами по себе призраки не заводятся.

Темнота за крапивой вздыбилась. Подозреваю, я вскрикнула.

Но не убежала.

– Встать ты мне, очевидно, не поможешь. Хе-хе, думаешь, это заразно? Или брезгуешь прикасаться к калеке?

Сказать по правде, в тот миг я готова была его расцеловать.

– Живой! – вырвалось нечаянно. – Настоящий!

Ржавые петли не выдержали моего напора, и калитка, жалобно скрипнув, рухнула наземь. Я прошлась по ней, хрустя трухлявыми досками, бестрепетно направилась к шевелившейся между лавкой и высокими сорняками громадине.

Вальен шарахнулся, зацепил ладонью побег крапивы. Зашипел, неловко взмахнул руками.

– Не приближайся! – рыкнул. – Позови сотку. Надеюсь, хоть она тут вменяемая.

Мне бы разозлиться и демонстративно уйти, оставив его разбираться со всем самостоятельно. Вместо этого я подхватила лежавшую у забора сумку (тяжеленную, надо признать) и двинулась к дому.

– Сегодня спишь на голых досках. Для спины полезно.

– А завтра?

– Если ты не практикант, разбирайся с Мелой. Я заведую хозяйством и в ваши колдовские дела лезть не собираюсь.

– Не магичка? – голос Вальена потеплел. – Это хорошо.

– Смотря для кого, – огрызнулась я. – Будешь хамить – в лягушку не превращу, зато устрою массу проблем. Иди за мной. Свободных комнат нет. До утра побудешь у меня, а там…

«Колдунья выпрет тебя с рассветом», – к счастью, я сумела вовремя прикусить язык.

Отнесла вещи Вальена к себе, немного подождала на крыльце… Не выдержала, вернулась.

– Чего копаешься? – шикнула вполголоса. – Грунт твердый, не бойся.

Он указал на калитку, щерившуюся обломками перед входом.

– Прикажешь перепрыгнуть? Или доломать? А, может, сбегать за молотком и гвоздями и отремонтировать?

Совесть кольнула очень даже ощутимо. Преграда – сущая мелочь, но для знатного наглеца она имела значение. Мела сразу бы это сообразила, мне же требовалась подсказка. Печально. Я никогда не умела заботиться о других. Возможно, поэтому мои единственные серьезные отношения и закончились провалом.

Чтобы заглушить внутренний голос, вопивший о неизлечимости эгоизма и целебной силе самоедства, пришлось уступить Вальену кровать с матрацем. Слегка отпустило. Я вновь вышла на крыльцо. Прижалась щекой к прохладному дереву, закрыла глаза…

Скрипнуло открывшееся окно.

– Эй, старушка! Ты на вахте?

Я качнула головой в отрицательном жесте и удивилась, когда Вальен продолжил:

– Возвращайся. Приставать не буду.

– Боишься темноты? – прозвучало чересчур язвительно.

– Не привык спать в одиночестве.

– Да мне плевать. Не ори. Разбудишь кого-нибудь – пожалеешь.

– Отшлепаешь? Жду с нетерпением.

Отвечать не хотелось. Мой лимит добрых дел на сегодня был исчерпан. И вообще, в мои обязанности не входило развлекать беседами знатных господ.

– Что, слишком гордая? А за пять серебрушек?

Совесть что-то там вякнула насчет сострадания и прощения. Я приказала ей заткнуться и не пороть чушь. Вальен – козел, и наличие или отсутствие конечностей этого факта не изменит. Так какой смысл обращать внимание? Пусть орет. Практиканты проснутся – ему же хуже будет. Заяц нытьем задавит, Сокол жалостью придушит, Лилея слезами затопит…

– Как насчет золотого?

Я знала, что он дразнится, и все-таки не удержалась, недвусмысленно объяснила, как ему следует поступить с монетой.

– Плохой пример для подрастающего поколения, – хохотнул Ястреб. – В Рении, между прочим, за извращения отправляют на каторгу.

– Они совершеннолетние.

Последнее сказала не я.

– О, всемогущая! Не рада меня видеть? – Вальен с такой охотой переключился на колдунью, что стало обидно.

– Я ждала тебя не раньше, чем через месяц, Вэлн, – огрызнулась Мела. – Соскучился?

– Дрянь! Надеюсь, однажды демоны выпустят тебе потроха!

– Напомни, почему я терплю твои выходки, богатый мальчик?

Окно захлопнулось, приглушив поток витиеватых ругательств.

Действительно, почему? Я немного поразмышляла на этот счет и пришла к выводу, что ничего толкового не надумаю. Колдунья, отказавшаяся от будущего ради сестры, а затем едва не спровоцировавшая беспорядки, избавив наш мир от Сойла, не сносила бы присутствие высокородного негодяя просто так.

«И не связалась бы с Академией», – промелькнула мысль, что не давала мне покоя последние дни.

За спиной скрипнула дверь.

– Тая, ты еще долго?

Я пожала плечами. Какая разница? И вообще, моя комната занята. Лучше уж полюбуюсь на звезды, чем буду слушать храп Вальена.

– Я вымоталась полностью, – тихо призналась Мела. – Твои вещи забрала. Будешь жить у меня. Не вздумай идти к нему! Держись на расстоянии и не поддавайся на провокации.

Несмотря на то, что вокруг находилось немало субъектов, подпадавших под определение «он», я ни на миг не усомнилась: речь шла о приезжем буяне. Стало смешно. Колдунья младше на пару лет, но ведет себя как старшая сестренка. Обо мне беспокоится, ха! Да если б я обращала внимание на каждого «Вальена», давно поседела бы!

– Что случается в Суши, остается в Суши, – изрекла со смешком. – Не парься. Мне его нападки до одного места.

Мела вышла на крыльцо.

– Ты не понимаешь, с кем имеешь дело, – вздохнула устало.

Угу, конечно. Я же наивная и глупая. Мира не видела, с людьми не общалась, ищеек годами за нос не водила… Но ссориться не хотелось, поэтому вместо: «Яйцо курицу учит?» выдала более-менее нейтральное:

– Терпимость нынче в моде. Или считаешь, что это твоя привилегия?

Я не рассчитывала, что колдунья устыдится и начнет объяснять, почему возится с аристократишкой. Думала, она молча уйдет, предоставив меня ночной тишине.

Но Мела медлила.

– Вэлн уничтожит тебя, лишь бы досадить мне, – прошептала, отвернувшись. – И тебя, и любого, кого сочтет частью моей жизни. Его никто не остановит. Прошу, не лезь к нему!

Насколько я помнила, род Ястребов хоть и принадлежал к знати, но к придворным делам отношения не имел. Неужто что-то изменилось? Или колдунья вдруг испугалась угроз обычного великосветского хлыща?

– Влиятелен до невозможности? Как скажешь. Мне же проще – одной заботой меньше. Что вы не поделили?

Она грубо расхохоталась, не заботясь о производимом впечатлении.

– Не поделили? – переспросила с издевкой. – Наша история элементарна, Тая. Я попыталась сделать доброе дело и нарвалась на плохого человека. Подарила надежду, а ее приняли за гарантию. И теперь мы связаны.

– Навечно? – ужаснулась я.

Воображение подбрасывало самые дичайшие варианты вплоть до брачных уз.

– Пока не исполню обещание. – Мела запнулась. – То есть одно из двух.

– Собираешься вернуть ему ноги?

Это предположение казалось маловероятным. Конечно, магия могла почти все. Ключевое слово – «почти». Я не знала, какие чудеса способно творить благословенное серебро, однако понимала: будь случай Вальена простым, мы бы сейчас не смотрели на звезды посреди Суши.

– Или убить дракона.

У меня перехватило дыхание. Мела не шутила. Не увиливала. Не приукрашивала.

У нее были проблемы.

– Барр постарался?..

Колдунья поняла с полуслова.

– Нет. Сойл. Это случилось три года назад.

– Но зачем мстить Черному Дракону, если виноват Белый? – Я не понимала логики аристократов.

Она опустилась на ступени, положила голову на колени.

– Все так сложно… Речь не о Барре… – ее голос доносился будто издалека. – Вэлн хочет, чтобы я призвала Сойла. Не кричи, хорошо? Да, это полное безумие. Во-первых, если вытащить дракона из родного мира против его желания, получишь демона. Во-вторых, невозможно позвать какого-то определенного дракона. В-третьих, я не представляю, как убить дракона. В-четвертых…

Мела умолкла, и я постаралась поспеть за ходом ее мыслей.

– Ты не видишь в этом смысла? – предположила осторожно.

– Не вижу, – согласилась она. – Возмездие ничего не изменит.

– Тогда…

– Иди спать, Тая, – ее тон стал безразличным. – Поздно.

– Зачем ты позвала меня сюда?! – срываться на крик не следовало, однако нарочитое хладнокровие колдуньи выводило из себя. – Зачем, а?

Она едва заметно повернула голову, чтобы взглянуть мне в лицо.

– Барр придет к тебе, – шепнула одними губами. – Прости.

Ладно, сделаем вид, что Барр в самом деле еще помнит о Барсуках и Тае. И что с того? Черный Дракон – не Белый. Его не выдашь за Сойла.

Или?..

Идея, промелькнувшая в голове, выглядела настолько абсурдной, что и рассматривать ее всерьез не следовало. Однако она имела право на существование.

– Голубая козявка, синяя корова – разницы нет? – спросила я, не отводя взгляда от бледной физиономии Мелы. – Крылья, хвост, огненное дыхание – полный комплект, а остальное не важно?

– Ты не понимаешь!..

В тот миг я и не хотела понимать! Подруга, называется! Воспользовалась мной, не раздумывая! Решила поймать двух зайцев одновременно и пошла на обман, наплевав на все. Не то чтобы я горой стояла за Барра… Нет, к нему я не испытывала ровным счетом никаких чувств. Вроде бы. По крайней мере, мне нравилось в это верить.

Но колдунья! Как она могла? Я охотно бы простила и подозрительное письмо, и исчезнувший нолик из суммы жалованья, и подопечных, от которых волосы ставали дыбом. Бывает! Однако Черный Дракон не вписывался ни в какие рамки.

«То есть тебе он не безразличен», – логично заключил внутренний голос.

Я слегка остыла. Огляделась, недоумевая, повернула назад. В порыве раздражения я умудрилась выбежать за ограду и теперь мечтала провалиться сквозь землю, словно воочию слыша сочувственное: «Тая, ну почему ты такая нервная?».

Сухая земля шуршала под подошвами, разломанная калитка выглядывала из-под крапивных зарослей. Повеял ветер, и в нем почудился запах моря. Я присела на лавку, оперлась ладонями о сиденье. Хватит на сегодня раздумий. Что бы ни заставило Мелу искать встречи с драконом, на то была уважительная причина.

Жаль только, я не спросила, почему Вальен имеет право приказывать.

Уточнение: приказывать ей.

И, подозреваю, мне.

Стоп! Значило ли это, что я должна обращаться к знатному негодяю на «вы»?