Текст книги "Однажды всё изменится (СИ)"

Автор книги: Елена Филатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 69

Яша.

Пытаюсь, немного успокоится, и понять Полину. Но очень обидно, что она всё это делает за моей спиной. Говорит мне о доверии, а сама?

Мы тихонько поднимаемся по ступенькам больницы. Запах хлорки и спирта бьёт в нос.

Полина держит меня под руку, крепко прижимая к себе. Она сожалеет, что так сделала это видно по её виноватому взгляду. Я не могу долго на неё злиться и обижаться.

Когда поднялись на нужный этаж, останавливаюсь и разворачиваю Полину к себе лицом. Смотрю в любимые глаза.

– Никогда так не делай больше – прошу её– это неприятно.

– Яш – она теряется на секунду, но потом так крепко обнимает за шею.

Все неприятные мысли вылетают из головы, когда слышу её голосок над ухом.

– Прости, обещаю больше от тебя ни на шаг.

– Да не в этом дело – немного отстраняюсь.

– Я знаю Яш, что тебе неприятно, что я с ними общаюсь. Если хочешь можем уехать из деревни или поехать к моим родителям погостить. Тебе так спокойней будет.

Уехать? Но… Хотя урожай почти снят и нас тут ничего не держит…

– Я не об этом говорил. Неприятно когда за спиной ты вот так поступаешь, а говоришь о доверии.

Она растерялась.

– Прости – опускает взгляд – я очень переживала за Петю и не подумала, что ты тоже, ведь он твой брат. Я думала, что после всего, что он сделал, ты не захочешь его видеть. Но когда мы сюда приехали я не удержалась я очень за него переживала.

– И с чего такая забота о самом отвратном разгильдяе?! Я не понимаю Полин.

Её забота о нём просто раздражать начинает.

– Он же тоже живой человек и я наверное слишком впечатлительная, не знаю, но после того, что с ним случилось в скорой мне хотелось убедится, что с ним всё хорошо и он жив только и всего.

– Сердобольная, знаю – пытаюсь спокойно выдохнуть на её тираду, но чего-то не получается.

– Так ты сейчас идёшь к нему один и общайтесь сами, понял!

– Да ладно, мне не сложно – напугала.

Шагаю вперёд.

– Третья палата – говорит в спину.

– Разберусь.

Иду вперёд. Да докатился, никогда бы не подумал, что пойду проведывать Петьку в больнице.

Подхожу к палате и открываю дверь. Замечая как Полина проходит к окну в коридора, ну вот подожди меня.

Прохожу в палату окна зашторены такой полумрак.

Замечаю длинную фигуру Петьки на кровати у окна. Он дёргается и пытается приподняться, но шипит и морщится, прижимая ладонь к левому боку.

– Кто здесь – не узнаю его дрожащий голос. Он вертит головой и щурится.

– Это я Яша – спешу его успокоить, а то уже пальцы на руках начали вздрагивать.

Полина же говорила, что он стал каким-то другим, нервным.

Подхожу ближе и пытаюсь его разглядеть. Дышит он тяжеловато. Смотрит не на меня, и я понимаю, что он не видит, только голову повернул в направлении голоса. Кошмар конечно.

– Непривычно тебя слышать – медленно опускается на подушку и устало прикрывает глаза.

Да выглядит он очень уставшим, ещё и похудел очень сильно, на руках стали видны вены. Что с ним вообще происходит?

– Мне тоже непривычно тебя навещать – признаюсь честно.

– Полина заставила? – выдаёт безапелляционно.

– Вообще-то я сам хотел, но она меня опередила.

– Ты постарайся её держать при себе.

– Чего? – не понял сейчас?

– Того! Чтобы не совалась, куда не следует! – его аж, потрясывать начинает.

– Да о чём ты?!

– В разборки с отцом пусть даже носа не суёт понял! – почти кричит.

Да что с ним такое?

– Я бы не позволил ему тогда навредить ей.

Он что подумал, что я в стороне стоял тогда?

– Вот и не позволяй! Пусть за километр его обходит.

У него действительно появился страх после нападения.

– Его же посадят.

– Не знаю. Сегодня заявление на него с утра составляли с моих слов. Но ты ж знаешь мать. Хотя… Нет не знаешь – говорит хрипло.

– Да не знаю и что с того.

– А то, что она костьми ляжет, но вытащит его, что бы мы не делали. Сашку задавит.

– Но вас же много и мы ещё подтвердим.

– Не надо не впутывайтесь в это. Он же мстить начнёт когда выйдет, наверняка.

– Значит надо постараться засадить его надолго.

– Яш – усмехается – ты такой наивный. Там всё схвачено, наш Петрович никуда не даст хода. Это ж ему прилетит за всё. Замнут, как в прошлый раз – устало прикрывает глаза.

А мне так стыдно становится, что не помню ничего, что с ним было.

– Я не помню этого – признаюсь ему.

– Что? – он поражён – как это? – немного теряется.

– Не знаю, мне Сашка рассказал, а так я не помню, дыра какая-то.

– Офигеть – он опускает голову на подушку и прикрывает глаза – я всё думал ты притворяешься, под дурочка косишь, несчастного, чтобы тебя Галина пожалела. Идиот – усмехается, но тут же морщится и прижимает руку к левому боку.

– Что у тебя слева? Всё время руку жмёшь.

– Шов, болит зараза. Двигаться не даёт совсем – тяжело выдыхает.

– Может обезболивающее поставят?

– Не хочу, так потихоньку привыкну, наверное.

– А что врачи говорят?

– Швы снимут и на волю – усмехается морщась.

– Понятно, а если серьёзно. С глазами что?

Он меняется в лице.

– Карма. Можешь выдыхать, за тебя сама судьба отмстила, как видишь.

– Как был клоуном, так и остался! Может, хватит паясничать, а пора жить нормально. Встреваешь вечно в передряги. Так и башку оторвут, не заметишь.

По его лицу пробегает волна боли. А меня прорывает, я столько лет молчал, а сейчас подвернулся случай всё ему сказать.

– Не твоё дело – его голос звучит надломлено.

– Не моё! Ты столько лет измывался надо мною! Бил, обзывал, унижал! Я же козлом отпущения был для тебя. Только скажи за что? Ведь я тебя и пальцем не тронул. У тебя была семья! У тебя есть братья! Тебя они боготворят! Вот только что ты сделал для них? В какую жизнь окунул, драться и воровать научил?! Из ада никак не выберетесь! Хотя сам мог жить по-другому и их научить. Всё могло бы быть по-другому.

– Уходи – Петька говорит хрипло и начинает задыхаться.

Что с ним?

– Петь!

Он шарит рукой по подушке и берёт маску в руку, тянет её к лицу, перехватывая другой рукой. Делает вдох, не выходит, словно нет кислорода.

– Включить – доходит до меня, что надо включить прибор.

Осматриваю его, где кнопка то? Нахожу её, слава Богу и нажимаю. Аппарат начинает тарахтеть как компрессор, и Петька делает первый нормальный вздох, слава Богу.

Выдыхаю спокойнее, а то за какие-то секунды такая паника в душе поднялась. Ведь я не специально и даже не думал, что мои слова так подействуют на него. Ведь он всегда был чёрствый и не воспринимал меня никогда.

После пятого вдоха Петька убирает маску от лица.

– Выключить? – спрашиваю.

– Да…

Нажимаю на кнопку выключения.

– Спасибо, что помог – говорит тихо.

Он. Мне. Говорит СПАСИБО?!

– Ты прости, я перестарался – оправдываюсь зачем-то.

– Ничего, я заслужил – поражает меня своим заявлением.

– Почему у нас всё так сложилось? – мне до сих пор не понятно.

Он молчит некоторое время. Я уже хотел встать и уйти, наверное, не хочет говорить со мною.

– Я… Я был очень сильно обижен на тебя – вдруг начинает говорить Петя – у тебя появился шанс жить по-другому. Не в аду, а у нас нет. Ни у кого.

Его слова проникают в сердце.

– Когда из больницы приехал Сашка сказал, что ты у тёти Гали теперь живёшь. Я… Я был в шоке. Почему не с нами? Почему именно ты. Почему она нас всех не забрала к себе. Почему именно ты оказался особенным? – он тяжело выдыхает – и я. Я очень злился на тебя, когда нам доставалось от отца с Сашкой, когда старался защитить Федьку маленького и всегда почти задавал себе один вопрос «За что мне всё это?». Но ответа не находил. А когда видел тебя с Галиной, как она поправляет на тебе рубашку, как она относится к тебе. Меня, наверное, переклинило. Я начал ненавидеть тебя. Думал ты дурак, и ничего не понимаешь. Не ценишь того, что вокруг тебя совсем другая жизнь, не наш ад.

Что им пришлось пережить всем…

– Прости, что не остался с вами – само слетает с языка.

– А ты бы остался? – удивляется.

– Я бы постарался, чтобы Галина Петровна помогла нам всем, если бы смог. Я не слышал, не разговаривал, жил в своём мире. Я даже подумать не мог, что вы варитесь в таком аду каждый день.

– Ещё каком – говорит хрипло.

– Надеюсь скоро всё изменится.

– Я тоже. И … прости меня за всё. Я был очень зол на тебя.

– А что изменилось сейчас?

– Сейчас ты слышишь, разговариваешь, понимаешь. И мне жаль, что ты не остался с нами, мне не хватало тебя. Ты так забавно мычал, когда кубики складывал – усмехается, но тут же морщится от боли.

– Мне тоже не хватало вас всех.

Через секунду дверь распахивается и на пороге появляются Сашка, Федька, Данька и Ванька, а за ними тихонько заходит Полина.

– О привет и ты тут – говорит Сашка и подходит к Петьке – Здорово – тихонько треплет его по плечу.

– А что так темно, день на дворе?! – возмущается Ванька и идёт к шторам.

– Стой – Полина пытается остановить его.

– Вот держи – Федька вкладывает солнечные очки в руку Пете.

– Спасибо – Петя улыбнулся и натянул очки.

– Теперь можно он в очках – возмущается Ванька и дёргает штору.

Палата, становится очень тесной, но по особенному душевной что ли, так как её наполнили близкие люди.

Данька расставляет принесённый бульон и кисель на соседней тумбочке, объясняя Пете, где что стоит. Он улыбается в ответ и мне кажется, чувствует себя счастливым. Впрочем, наверное, как и я сейчас, ощущаю себя в своей тарелке, ведь это моя семья.

Неожиданно все вздрагиваем от резкого голоса.

– Так прекрасно все в сборе! Вы сегодня же забираете все свои заявления гады, иначе пожалеете! – от голоса матери становится не по себе.

Глава 70

Полина.

Стою уже минут пятнадцать в коридоре больницы и смотрю в окно. Из Петиной палаты вроде бы не слышны крики, значит, нормально беседуют. Надеюсь, они хоть сейчас нормально поговорят за всё время.

Слышу шум в коридоре и оборачиваюсь. Бакулины всем составом идут по коридору и галдят. Выхожу к ним на встречу, хочу предупредить, что там Яша.

– Привет, что ты тут делаешь? – говорит Сашка.

– Там Яша, может, дадите им ещё немного времени или вы торопитесь.

– Ладно – говорит Федя, и они нехотя проходят к окну – а вы откуда узнали, где он? – ставит сумку на подоконник.

– На вахте сказали, в какой он палате.

– Понятно. Обещали конфиденциальность, но у нас всё как всегда! – ворчит Сашка.

– А он скрывается от кого-то? – решаюсь спросить.

– Конечно, от матери. Если она его найдёт, весь мозг проест.

– С чего это?

– Чтобы заявления забрали. Сегодня он должен был составить.

– Но он же не видит? – поражаюсь.

– Со слов.

– М. Понятно.

– Пойдёмте, а то бульон остынет – бурчит Федя.

– А в автобусе за два часа не остыл? – удивляют они меня сегодня.

– Так мы здесь в городе живём. Мы с Сашкой документы в технарь подавали. И к Петьке ближе бегать. Сняли тут квартиру неподалёку, пока его не выпишут.

– Молодцы какие – поражаюсь им.

– Ага, ну идёмте – Федя берёт сумку с подоконника, и мы все тихонько заходим в палату.

Ожидала армакедец увидеть, но оба, что Петя, что Яша выглядят удовлетворёнными. Это хорошо, значит, разговор пошёл им на пользу. Пока мальчишки размещаются в палате, замечаю, что Ваня пошёл расшторивать окно.

– Стой – бегу его остановить.

Но пока добегаю до окна, Петя успевает одеть очки, слава Богу, и Ванька впускает в палату солнечный свет. От чего в палате, словно теплее становиться. Мальчишки присели на соседнюю кровать. Яша на стуле напротив Пети.

Так приятно наблюдать со стороны, что Яша отлично вписывается в эту картину. Он не является здесь лишним здесь. Словно они вместе все и есть надежда на воссоединение.

Неожиданно раскрывается дверь в палату и на пороге появляется невысокая худая темноволосая женщина. Цвет её лица скорее серый, чем бледный, выглядит неопрятно, её одежда застирана. Она вызывает неприятные ощущения. Но взгляд её полный злобы обращён на Петю.

– Так прекрасно все в сборе! – говорит недовольно – Вы сегодня же забираете все свои заявления гады, иначе пожалеете! – она чуть ли не слюнями брызжет от злости.

Заявления? Неужели это их мать? Мальчишки немного растерялись под столь пристальным взглядом.

– Не будем мы ничего забирать – говорит Саша и поднимается с кровати.

– Да как вы смеете! Вы недостойные дети! Он ваш отец! Он дал вам жизнь, дом! А вы решили избавиться от него! Совести совсем нет! – начинает их отчитывать.

– Он чуть не убил Петьку, он мог умереть в скорой ты о чём сейчас! – почти кричит Сашка.

– Ну живой же! Не убил! А получил за дело! Зачем отца в сарае заперли? – заявляет хладнокровно.

Поражаюсь ей. Это как так можно относиться к своим детям? Живой же…

– Потому что он бросался на нас – отвечает Сашка.

– Сань смысл оправдываться. Не дойдёт – говорит тихо Петя.

– Что ты сказал, паршивец! Да из-за тебя его посадят! – она двинулась на Петю.

Я уже не могу смолчать.

– Его посадят за то, что он сотворил со своим сыном! Он должен ответить за это по закону! И за то, что сделал с ним в детстве!

– А ты у нас кто такая? – злющие, зелёные глаза обращены на меня.

– Для вас я никто! Но не позволю спустить всё на тормозах! Слишком дорого ваш сын заплатил за свободу отца!

– Ты никто слишком до хрена знаешь про нас. Может тебе язык подрезать, а? Слишком умная?

– Прекрати её оскорблять! – передо мною встаёт Яша.

Мать Яши отшатывается от него как от прокажённого и поражённо смотрит на него.

– Что? Ты разговариваешь?! Почему? – она поражённо смотрит на него.

– Не только разговариваю, но и слышу и у меня очень много вопросов к тебе мама! Почему ты не повезла меня в нормальную больницу? Почему не обследовала? Почему дурака из меня сделала? Ведь это всё можно было сделать раньше! М, мам?!

– Чушь какая-то. Ты не должен был… – начинает бормотать растеряно.

– Что не должен был? Узнать об этом?

– Но наш фельдшер говорил, что это невозможно…

– Почему не повезла к нормальным врачам? Денежек захотелось, да? Инвалида решила из меня сделать.

– Все твои денежки тебе и платили, всё твоя Галина отобрала! И вообще нечего тебе тут делать! Предал нас, проваливай отсюда!

– Он не к тебе пришёл и не командуй – говорит Петя.

– О голос подал немощный, умирающий. Сам заявление заберёшь или тебе напомнить про Решитовых, м? Чем там дело кончилось? Может возобновить и Даньке за воровство срок припаяют, м?

– Да пофиг, пусть – говорит Даня.

– Не надо – говорит Ванька.

– А что не надо, как на отца клепать так вперёд, а как пользоваться его связями с участковым у нас совесть не взыграла, да?

– Мы просто хотели козу завести, ты же знаешь – начинает Ванька.

– Соседскую! На свою не заработали!

– Это коза, а это наш Петька, которого мы все чуть не потеряли! Ты несоизмеримые вещи говоришь! – говорит Федя – И вообще хватит выезжать на нас всех. Хочешь, пиши и жалуйся куда влезет. Мы больше не станем терпеть такое отношение к нам всем. То что случилось с Петькой это уже край. Как хочешь так и защищай этого му*ака, но мы ничего забирать не будем. И дело дойдёт до суда. Если у тебя ещё осталась совесть ты сделаешь правильный выбор, если нет Бог с тобой.

– Вот так значит да! Сволочи неблагодарные! – начинает кричать.

Петька начинает задыхаться.

– Так! Что здесь происходит?! – строгий голос врача заставляет всех замолчать.

Врач проходит в палату, за ней заходит мед сестра и подходит к Пете. Мед сестра берёт его за руку и прикладывает маску к его лицу. Включает аппарат и Петя начинает дышать.

– Я вас спрашиваю, что вы здесь все делаете? Больному нужен покой! Вышли все! Лена! Почему столько народа в палате!

– Простите Марина Алексеевна – лепечет медсестра.

– Так все на выход! – говорит строго Марина Алексеевна.

– Но мы только пришли – говорит Сашка растерянно.

– Угу и довели больного до приступа. Вышли все в коридор! – под строгим взглядом врача выходим из палаты.

Мать не останавливаясь, уходит. Мальчишки располагаются на подоконнике двух окон.

– Мы пойдём или останемся? – спрашиваю у Яши.

– Подождём немного – он берёт меня за руку и мы встаём у стенки.

Через пару минут выходит врач из палаты и недоумённо смотрит на нас. Подходит к нам.

– Так вы друзья или родственники?

– Братья – отвечает Сашка.

– Понятно.

– Её больше не пускайте к нему – говорит Сашка про мать наверное.

– Мне что охрану у палаты выставлять? Это больница здесь родственники могут посещать больных.

– Ясно – недовольно выдыхает Сашка.

– Вы можете хотя бы не все вместе приходить, вас так много. Хотя бы по двое.

– Хорошо, что с ним? Как он? – спрашивает Федя.

– В целом неплохо, но со швом разбираться будем сейчас, возможно, воспаление. Он до сих пор нормально вставать не может. Поэтому у него сейчас процедуры будут и вам лучше не ждать.

– Вот же блин – говорит Ванька.

– Не расстраивайтесь, он сильный у вас. Но мы с вами договорились? По двое, ладно? – Марина Алексеевна улыбнулась, глядя на мальчишек – часы посещения долгие можете меняться.

– Хорошо, спасибо вам – говорит Сашка.

– Да не за что – она развернулась и пошла на пост.

– Ладно, мы тогда пойдём – говорит Яша.

– Мы тоже – говорят Даня и Ваня.

– Я дождусь окончания процедур – говорит Сашка.

– Ладно, я тогда пойду в магаз сгоняю, продуктов нет вообще – говорит Федя.

– Хорошо – говорит Сашка.

Прощаемся с Сашкой и тихонько идём с Яшей позади всех.

Выходим на улицу. Мальчишки расходятся в разные стороны.

– На остановку? – предполагаю.

– Вообще-то нет – Яша обнимает меня и прижимает к себе ближе, прижимается губами к виску, даря нежность – я хотел погулять с тобою по набережной.

– Правда? – поражаюсь ему.

– Угу – кивает.

– Здорово – обнимаю его за шею, он прижимает к себе крепко – я так тебя люблю – говорю ему на ухо.

Я так рада, что он есть у меня, такой родной мой и близкий.

Глава 71.1

Яша.

Идём с Полей вдоль набережной. Красивый вид на реку немного отвлекает от сумбура, что твориться внутри. После посещения Пети и встречи с матерью я пребываю в некоем шоке. Вроде в мою жизнь вернулись все те люди, которых мне не хватало всё это время и относятся ко мне нормально. Но я всё время жду подвоха от судьбы.

Но отношение матери конечно меня покоробило. Получается она всю жизнь так относилась ко всем им. Я – то думал, что только ко мне. «Предатель» звучит её голос в голове до сих пор. А кто кого предал это ещё вопрос. Могла позволить мне слушать этот мир ещё с детства и нормально разговаривать. Выучился бы в нормальной школе со всеми, жизнь может быть повернулась бы совсем по-другому. Возможно и желание учиться дальше возникло. А куда я сейчас, неуч могу сунутся. Не в школу же идти, смешно буду выглядеть. Надо сначала операцию сделать и наконец-то себя нормальным ощутить.

Полина любуется видом на реку и похоже мыслями совсем не здесь. Она немного грустная. Наверное, как и в прошлый раз ей захотелось порисовать. Она при мне не разу не рисовала, а это плохо. Это её самореализация, которую она должна развивать. Она хотела поехать к родителям.

– Красиво здесь – вырывает из своих мыслей её голосок.

– Да мне тоже здесь нравится – обнимаю свою девочку.

Она тепло улыбается в ответ.

– Извини за поведение матери – давно хотел ей сказать.

– Перестань, я сразу поняла, что она будет грубить. Мне только не понятно, как так можно относится к своим детям. Неужели ей так дорог ваш отец. Не знаю какой бы ни была любовь, но, когда встаёт вопрос между ребёнком и мужем, мне кажется любая бы выбрала ребёнка.

– Не знаю почему она такая – говорю честно.

– Порой кажется, что Петька с Сашкой ей не родные дети, иначе я никак не могу объяснить такого отношения к ним. Жуть конечно – она вздрагивает.

– Замёрзла? – притягиваю к себе сильнее.

– Нет, просто до сих пор отойти не могу от увиденного в больнице и Петьку жалко. Поражаюсь сколько всего ему пришлось вынести и это ещё не конец. А когда суд будет, она же все нервы ему истреплет.

– Ты как всегда печёшься о других.

Сердобольная моя.

– Ой прости – немного теряется – тебе неприятно да?

Её забота вызывает улыбку. Кажется, я уже начинаю привыкать к этой черте её характера.

– Всё хорошо, солнышко – спешу её успокоить.

Она улыбается мне так тепло, что тону в её глазах. Она быстро прижимается губами к моим, заставляя забыть обо всём.

Глава 71.2

Полина.

Яша обнимает меня, когда мы качаемся на качелях, что стоят вдоль набережной. Рядом с ним так тепло и уютно. Хочется забыть о том, что было в больнице. И у Яши это прекрасно получается, когда нежно касается губами виска и обнимает крепче.

– Мне так хорошо с тобою – признаюсь ему.

– Правда? – усмехается.

– Не веришь? – прищуриваюсь.

– Верю, солнышко.

Он всматривается вдаль. Да вид здесь очень живописный, аж пальцы зазудели так захотелось порисовать.

– Ты хотела поехать к родителям? – вспоминает он.

– Только если ты захочешь.

Было бы здорово, если он согласился.

– Ну надо же что-то менять в своей жизни. С появлением тебя она вообще перевернулась. Но я этому очень рад.

– Я тоже рада, что в моей жизни появился ты.

Не могу удержаться и целую его сама в чуть приоткрытые губы.

Я так счастлива, что он согласился.

***

Спустя два дня.

Мы с Яшей собираемся к родителям. Я уже их обрадовала, что мы едим. Очень надеюсь отец примет Яшу. Он очень переживает, стал более молчаливым и задумчивым.

Собрана последняя сумка.

– Присядем на дорожку? – говорит Яша, когда выносит все сумки в сени.

Тяну его за руку на диван. Выдыхает грустно и присаживается рядом. Обнимаю его. Неровно выдыхает.

– Всё будет хорошо – спешу успокоить его.

– Надеюсь – говорит тихо.

– Не бойся у меня хорошие родители.

– Да я не их боюсь – немного отстраняется.

– А чего? – интересно аж.

– Что ты не вернёшься сюда со мною.

Господи, он до сих пор думает, что брошу его одного.

– Мы вернёмся вместе, обещаю – спешу заверить его.

Он неуверенно смотрит на меня.

– Может быть ты сам ещё не захочешь возвращаться?

Он недоумённо смотрит на меня.

– А вдруг? – пытаюсь немного его растормошить.

– Да это врят ли – начинает улыбаться наконец-то – не хотел бы пропустить суд над отцом, да и наши показания нужны будут Петьке, наверное.

Петька…

Ничего о нём не слышала после встречи в больнице. Надеюсь с ним всё будет хорошо.

– Идём, а то опоздаем – Яша поднимается с дивана и тянет меня за руку.

– Идём – спешу за ним.

Очень надеюсь, что эта поездка немного развеет моего молчаливого мальчишку и он увидит немного другой ракурс этой жизни. За Петю душа болит просто. Хочется верить, что к нашему возвращению он будет уже дома и с ним будет всё в порядке.

Выходим из дома. Яша запирает дверь. Такое ощущение, что какая-то часть меня остаётся здесь.

– Ну, что в добрый путь – Яша подхватывает сумки и улыбается мне.

– В добрый – отвечаю и следую за моим мальчишкой.

Как же я рада этой поездке.